| Миниатюры Е. Т. свидетельствуют о его осведомленности о том, какой должна быть иконография правителя, что, возможно, обусловлено столичными связями мастера ( Попов. 1975. С. 44). Это отвечало и кругу интересов Евфросина. Он составил сборник произведений, персонажи которых воплощали идеальное сочетание мудрости, силы и власти. Александр Македонский был представлен Е. Т. в виде юного царя на престоле, на фоне 2 зданий, соединенных переброшенным велумом - архитектурная деталь, традиционно используемая в иконографии евангельских сюжетов. С темой власти связан и нетрадиционно представленный Е. Т. апокрифический образ Китовраса, человека с телом крылатого коня, в богатых одеждах и царском венце: спокойно стоящий Китоврас, обернувшись в сторону, левой рукой обнажает горизонтально расположенный меч. Неканонический характер фигуры подчеркнут отсутствием обрамления, архитектурного задника или рамки. Сохранность иконы «Распятие Господне» была плохой уже при поступлении ее в 1913 г. в музей им. имп. Александра III (ныне ГРМ). Икона в размер малой пядницы (25,7×21,5 см) неоднократно поновлялась, что свидетельствует о долгом бытовании и почтительном, бережном отношении. Утрачены золото фона, лузга, нек-рые детали написаны заново: копье и трость у основания Креста, правая нога Христа, кисть поднятой руки св. Лонгина, надписи. Многочисленность записей и тонировок, сделанных в разное время, потертость красочного слоя затрудняют восприятие первоначального облика иконы. Однако анализ композиции и иконографии сохранившихся фрагментов свидетельствует о высоком уровне и об актуальном характере творчества Е. Т. Изначальная принадлежность Е. Т. к числу мастеров столичной выучки сомнительна. Его рисунок не лишен таких погрешностей, как несоответствие в масштабах и неустойчивость в расположении на плоскости сидящей (в миниатюре с царем Александром Македонским) или стоящей фигуры (напр., скорбящего ап. Иоанна Богослова). Возможно, благодаря обстоятельствам и таланту Е. Т. вошел в круг интеллектуальной и творческой элиты Московской Руси кон. |
| Развитие альтруистических чувств в детские годы. Христианская надежда. Эстетическое чувство, рассмотренное нами в предыдущей главе, является одной из эмоций человеческого сердца. Но, разумеется, не меньше, а еще больше значения имеют для христианина многие другие эмоции – напр. чувства симпатии и антипатии, привязанности семейные, дружеские и национальные, чувство милосердия и жалости и т. д. И, конечно, все эти возвышенные чувства должны быть развиваемы в сердце христианина – по возможности, с самых юных лет. Увы – этого, как раз, обычно и не бывает! К сожалению, во многих, иногда очень и очень хороших христианских семьях, жизнь поставлена так, что родители сознательно отстраняют от своих детей картины человеческой нужды, печали, тяжелых бедствий и испытаний. Такое чрезмерное оберегание детей от суровой действительности – конечно, приносит только отрицательные результаты. Дети, выросшие в тепличной, оторванной от жизни обстановке, вырастают изнеженными, избалованными и не приспособленными к жизни, а часто – и толстокожими эгоистами, привыкшими только требовать и получать и не умеющими уступать, служить, быть полезными другим. Но жизнь жестоко ломает и иногда невыносимо-больно наказывает таких людей, и иногда уже с юных лет, со школьного возраста. И поэтому-то, любя детей, нужно уже с детства закалять их. А главное: и пред глазами родителей, и пред глазами у их детей должна быть всегда одна определенная христианская цель – чтобы дети, вырастая и развиваясь телесно., развивались и духовно: становились лучше, добрее, благочестивее, отзывчивее... А для этого нужно ставить пред детьми картины людской нужды и горя – и давать им возможность помочь. И тогда дети сами потянутся к добру и правде, ибо все чистое, доброе и светлое в особенности близко и родственно неиспорченной детской душе. Те эмоции, о которых говорили мы до сих пор, включая высшие из них – жалость и сострадание, – встречаются у всех людей. Переходя теперь к чувствованиям уже чисто-христианского типа, мы остановимся на чувстве христианской надежды. Христианскую надежду можно определить как сердечное жизненное памятование христианина о Боге, неразрывно связанное суверенностью в Его Отеческой любви и помощи. Человек, имеющий в сердце такую надежду, везде и всегда чувствует себя под кровом Отчим, подобно тому, как везде и всегда в физическом мире над собою видит необъятный небесный свод. И поэтому, христианин, имеющий надежду на Бога, – никогда не придет в отчаяние, никогда не почувствует себя безнадежно одиноким. ,,Безвыходным» положение может казаться только неверующему; верующий же и надеющийся на Бога – знает Его близость к скорбящему человеческому сердцу, и у Него найдет и утешение, и ободрение, и помощь. |
| Икона прославилась 23 июля 1888 г., когда во время грозы молния ударила в часовню и она загорелась. После тушения пожара было замечено, что стекло киота разбилось, сама икона упала на рассыпавшиеся из ящика для пожертвований монеты, причем 12 монет прилипли к иконе и держались на ней непонятным образом (позднее 1 монета отпала). Это событие вызвало большой приток богомольцев к иконе, и еще до 1-го официально засвидетельствованного исцеления от нее были случаи выздоровления (напр., расслабленного крестьянина, неск. лет не покидавшего постели). 1-е исцеление, получившее всероссийскую известность, произошло 6 дек. 1890 г., когда от иконы излечился с детства страдавший припадками 14-летний сирота Николай Грачёв (впосл. учился в рисовальной школе Имп. об-ва поощрения художеств). 7 февр. 1891 г. исцелилась 26-летняя жена писаря с фабрики Торнтона Вера Белоногина. После посещения часовни в 1893 г. царской семьей началось строительство Скорбященской ц. рядом с часовней по проекту А. И. фон Гогена и А. В. Иванова, завершенное в 1898 г. Икона оставалась в часовне, для богослужения переносилась в церковь, где для нее был устроен специальный киот справа от иконостаса. Множество точных списков, сделанных с иконы, находились в храмах С.-Петербурга и С.-Петербургской губ. и в др. местах. Так, местночтимые списки находились в ц. Иоанна Богослова в с. Рохлине Бельского у. Смоленской губ. ( Редков Н. Н. Ист.-стат. описание церквей и приходов Смоленской епархии. Смоленск, 1915. Вып. 1: Бельский у. С. 150), в ц. Вознесения в Екатеринбурге (Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 1902. С. 167). Скорбященская ц. была разобрана в 30-х гг. XX в., часовня закрыта (сохр. в перестроенном виде), а икона перенесена в ц. Св. Троицы («Кулич и Пасха»), где находится в наст. время в киоте справа от солеи. По благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II этот образ надлежит именовать «С.-Петербургской иконой Божией Матери «Всех скорбящих Радость» с грошиками» (распоряжение 247 от 2 апр. 1998). |
| Вопрос о церковных преобразованиях оставался слишком тесно связанным с общим течением политической жизни. И обратный ход в политике сразу же повторился и в церковном управлении. Вопрос о реформах был отложен, если и не вовсе снят. Кое-что, впрочем, продолжали разрабатывать в порядке специальных комиссий. В 1908-м году была назначена ревизия духовных Академий и после нее восстановлен полностью устав 1884-го года. Академии обозревали по поручению Синода: Санкт-Петербургскую и Московскую Димитрий (Ковальницкий), тогда арх. Херсонский, Киевскую – арх. Антоний Волынский, Казанскую – Арсений Стадницкий , тогда епископ Псковский. Ревизия не была беспристрастной, особенно в Киевской академии. Но в очень многом заключения ревизоров были верны и справедливы. В академиях, действительно, было слишком много «светского» духа и церковного «либерализма», церковности было недостаточно, и дисциплина упала. Только противопоставлять этому нужно было церковное творчество, а не школьные шаблоны, побеждать духовной силой, а не формализмом... В новом академическом уставе, изданном в 1910-м году (изменен в 1912), немало удачных подробностей, – увеличение числа кафедр, расширение преподавательского персонала, введение практических занятий или семинариев, введение новых предметов (напр., особая кафедра по истории византийской и славянских Церквей). Но в целом весь Устав построен в духе властного формализма. В нем совсем не чувствуется подлинного вдохновения... И все-таки во внутренней жизни духовных Академий с начала века наблюдается несомненный подъем. Оживление чувствуется и в богословской литературе. Правда, это сказывается больше в издании ученых монографий, чем в заявлении новых идей. Однако, и эти ученые исследования очень убедительно свидетельствуют о богословской чуткости и наблюдательности, о росте богословской культуры. В особенности это относится к работам по церковной истории. Здесь не только собирался новый материал, но уже подготовлялся и новый синтез... Следует отметить еще очень любопытное предположение открыть в Москве «Женский Богословский Институт», поместить его предполагалось в Московском Скорбященском монастыре, под ведением игумении. |
| Вопрос о церковных преобразованиях оставался слишком тесно связанным с общим течением политической жизни. И обратный ход в политике сразу же повторился и в церковном управлении. Вопрос о реформах был отложен, если и не вовсе снят. Кое-что, впрочем, продолжали разрабатывать в порядке специальных комиссий. В 1908-м году была назначена ревизия духовных Академий и после нее восстановлен полностью устав 1884-го года. Академии обозревали по поручению Синода: Санкт-Петербургскую и Московскую Димитрий (Ковальницкий), тогда арх. Херсонский, Киевскую — арх. Антоний Волынский, Казанскую — Арсений Стадницкий, тогда епископ Псковский. Ревизия не была беспристрастной, особенно в Киевской академии. Но в очень многом заключения ревизоров были верны и справедливы. В академиях, действительно, было слишком много «светского» духа и церковного «либерализма», церковности было недостаточно, и дисциплина упала. Только противопоставлять этому нужно было церковное творчество, а не школьные шаблоны, побеждать духовной силой, а не формализмом… В новом академическом уставе, изданном в 1910-м году (изменен в 1912), немало удачных подробностей, — увеличение числа кафедр, расширение преподавательского персонала, введение практических занятий или семинариев, введение новых предметов (напр., особая кафедра по истории византийской и славянских Церквей). Но в целом весь Устав построен в духе властного формализма. В нем совсем не чувствуется подлинного вдохновения… И все-таки во внутренней жизни духовных Академий с начала века наблюдается несомненный подъем. Оживление чувствуется и в богословской литературе. Правда, это сказывается больше в издании ученых монографий, чем в заявлении новых идей. Однако, и эти ученые исследования очень убедительно свидетельствуют о богословской чуткости и наблюдательности, о росте богословской культуры. В особенности это относится к работам по церковной истории. Здесь не только собирался новый материал, но уже подготовлялся и новый синтез… Следует отметить еще очень любопытное предположение открыть в Москве «Женский Богословский Институт», поместить его предполагалось в Московском Скорбященском монастыре, под ведением игумении. Правда, план был намечен очень укороченный, богословско- педагогический, и без древних языков . И главной целью «Института» было приготовление воспитательниц и учительниц для женских училищ духовного ведомства и епархиальных, с тем чтобы не допускать туда окончивших женские курсы, как зараженных светским и нецерковным духом. Тем не менее остается очень характерным это сознание необходимости открыть и женщинам некоторый доступ к богословскому образованию, хотя бы сперва и со специальной целью (впрочем, ведь и Академии все еще оставались полупедагогическим учреждением). Этот план был выработан весной 1914-го года и война помешала открыть Институт или хотя бы провести его устав в законодательном порядке. Но, кажется, какое-то преподавание было налажено и временные курсы были все же открыты… 5. Религиозная философия начала века. |
| В евангелии от Иоанна (гл. XIX, ст. 25–27) говорится о стоянии пр. Богородицы при кресте Спасителя. Эта трогательная сцена вызвала апокрифические плачи пр. Богородицы, причем наибольшей известностью пользовался канон Симеона Логофета , изображающий плач пр. Богородицы. Известно, как широко и разносторонне разработан этот апокрифический мотив в западно-европейской религиозной живописи. В южнорусской иконописи под западными влияниями возникли изображения скорбящей Богоматери, Mater dolorosa. Апокрифические мотивы плача пр. Богородицы проникли и в малорусские духовные стихи, например, в песню Остапа Вересая о муках Христа. 102 Песня эта довольно сухая, искусственная, схоластическая, и тем отчетливее выделяется по задушевности вставленный в нее плач пр. Богородицы. Матка Его жалослива Стоит пид крестом смутлива, И на Сына узирае, Слезами лице умывае: «Ой, сыну мий, прелюбезный, Моему серцю есть болесный, Терпишь муки невыннии От жидовы невирнои; Терпишь муки, терпишь раны За вси вирни християне... Этот мотив повторяется во многих песнях, например, у Чубинского т. III, стр. 16. Здесь горе пр. Богородицы выражено сильнее: «вид жалю великого умливала»... В Плаче пр. Богородицы встречаются отвлеченные сравнения, проникая в народ из богословских трактатов и церковных проповедей, 103 каковы напр. сравнение Спасителя с хлебным зерном и название Его всемирным храмом. 23. Происхождение храма Встречающиеся в малорусских духовных стихах объяснения происхождения первого храма или церкви настолько различны, что трудно свести их к одному источнику. Они могли возникнуть из мотивов апокрифических, религиозно-песенных и древнехристианских преданий об апостольской Сионской церкви. Опираясь исключительно на южнорусские духовные стихи, можно наметить три своеобразных разряда песен о происхождении первого храма. Первый разряд песен о происхождении храма стоит в связи с апокрифами о крестном древе. Так в колядках поется, что Богородица Знайшла деревце, З того деревця стала церковця. В других песнях: |
| 31-го ч. писал я в Новочеркасск Преосвященному Никанору, Епископу Аксайскому, викарию Донской епархии: «Простите, Преосвященнейший, Бога ради, что так поздно отвечаю на Ваше приветственное братское послание от 27-го декабря минувшего года. Письмо Ваше, весьма для меня интересное, имел я удовольствие получить 2-го января, за два дня до моего выезда из Витебска. По пути из Витебска в Харьков, я посетил Петербург и Москву. Это оказалось для меня и приятно и весьма полезно. В Харьков прибыл 28-го января. В Харькове встречен и принят был с подобающими почестями. Не знаю, как я понравился Харькову, но —91— 1875 г. Харьков на первый раз произвел на меня приятное впечатление, хотя и не могу сказать, чтобы я безусловно всем был доволен. Кафедральный, напр., здешний Собор не может идти ни в какое сравнение с Витебским. В богослужении увидел я здесь так же, как и в Витебске, на первый раз, довольно нестройного и непорядочного; теперь мало-помалу все начинает приходить в надлежащий порядок. Архиерейский дом благоустроен и имеет достаточные средства, но обременен долгами, с которыми не надеюсь скоро расплатиться. По Консистории также значится большая недоимка по делам, в особенности за одним членом, который, впрочем, подал прошение об увольнении его в отставку. Духовенством здешним вообще я доволен: оно значительно выше во всех отношениях Витебского. В Преосвященном Викарии вижу я доброго себе помощника. В письме Вашего Преосвященства есть какие-то не совсем ясные для меня намеки о каких-то возможных для Вас невзгодах, при которых потребна для Вас моя опора и прибежище. Желал бы я знать, чем и как могу быть я Вам полезен. Я всегда питал к Вам искреннее благорасположение и везде, где только мог, защищал Вашу честь. С теми же чувствами благорасположения и душевного уважения и теперь остаюсь к Вам»... 1-го апреля получено было мною письмо от Начальницы (которая несправедливо называла себя настоятельницей) Старобельской Скорбященской Общины Ангелины; она писала мне: «Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец! |
| В 1774 г. Екатерина 2 поручила Гавриилу «главную дирекцию строения Александро-Невского монастыря». Составленный Старовым план и смета Лаврского собора были рассмотрены и Высочайше одобрены в 1776 г., о чем Императрица известила Гавриила рескриптом, хранящимся в рамке, за стеклом, в лаврской библиотеке. В 1778 г., в присутствии Государыни, положено Гавриилом основание соборной церкви во имя Св. Троицы. В 1784 г. Гавриил основал Скорбященскую над воротную церковь , а в 1798 г. – Покровскую, в Большой Коломне. Труды преосвященного не оставались без награды. В 1774 г. ему пожалована бархатная мантия, а 1 января 1775 г. ему Высочайше вверено управление новгородской епархией. По управлению этой епархией Гавриил сделал следующее: в 1775 г. он предписал собрать, со всей епархии, рукописные и печатные до 17 века книги и хранить их в шкафах на хорах Софийского собора; в 1781 г. приказал одному протоиерею и иеромонаху сделать этому собранию опись; в 1782 г., для сбережения монастырских доходов, предписал настоятелям употреблять неокладные монастырские доходы в пользу монастыря; в 1777 г. предписал новгородскому семинарскому правлению присылать ежегодные отчеты о приходах и расходах семинарских сумм. Императрица, благоволившая Гавриилу, советовалась с ним по разным делам, напр., об униатском митрополите Иассоне Смогоржевском, и о воссоединении униатов. По ее доверенности, Гавриил участвовал, в 1780 г., при открытии Петербургской губернии (19 мая), в 1783 г. при открытии губерний Ревельской и Выборгской. В такого рода делах Государыня приглашала Гавриила к молитвенному участию. Гавриил не оставлял своей паствы без назидания. Некоторые его слова на высокоторжественные дни напечатаны по Высочайшему повелению. В 1781 г. напечатаны его краткие поучения на каждый день года, собранные им из творений св. отцов и расположенные в порядке богословской системы. Преосвященный отличался и милосердием. Частью для бедных, частью на поминовение родных, он, в 1780 г., внес 1000 р. в сохранную казну императорского воспитательного дома, с тем, чтобы проценты шли на лекарство больным и на поминовение священникам новгородского Софийского собора; в 1782 г. внес в опекунский совет 1000 р. за совершение, в Софийском соборе, ранних заупокойных литургий; в 1783 г. 10000 руб. на бедных учеников московской духовной академии, на служащих при Софийском соборе, при консистории и при софийском доме. |
| 31. Феогнид: Многим больше, чем голод, сытость уже погубила Тех мужей, которые больше чем нужно желали. 32. Сократ: Он говорил: «Люди живут, чтобы есть, я же ем, чтобы жить» Слово 28-е. О печали и унынии 1. Мф. 5, 5 : Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. 2. 2Кор. 2, 2 : Кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною? 3. Притч. 25, 20 : Как моль одежде и червь дереву, так печаль вредит сердцу человека. 4. Сир. 38, 18 : От печали бывает смерть, и печаль сердечная истощит силу. 5. Свт. Василий Великий : Как черви особенно быстро размножаются на молодых деревьях, так и печали поселяются в людях с более изнеженным нравом. 6. Тот, кто говорит, что праведнику не подобает печалиться, ничего другого не говорит, как только то, что не подобает борцу иметь противника. 7. Свт. Григорий Богослов : Скорбящему приносит утешение участие в его скорбях. 8. Иногда печаль бывает предпочтительнее радости, и сетование полезнее празднования, и достохвальные слезы лучше недоброго смеха. 9. Великое врачевство – слова [утешения] скорбящим. Для плачущих действительнейшее пособие то, которое подано сетующим с ними. Кто сам чувствует равную горесть, тому удобнее утешать страждущих. 10. Свт. Иоанн Златоуст : Время печали – не тогда, когда злостраждем, но когда злодействуем. 11. Плутарх: Путь самый ровный надо выбирать, а жизнь – самую беспечальную. 12. Следует надевать на панцирь – хитон, на печаль – ум. 13. Сократ: Спрошенный о том, что печалит добрых, ответил: «Благополучие злых». 14. Он же на вопрос: «Как бы остаться беспечальным», ответил: «Это невозможно, ибо живущему в городе или доме и общающемуся с людьми нельзя не печалиться». 15. Левкипп: Ибо таково свойство глаз, что в великих несчастьях они не роняют слезы, а в небольших невзгодах обильно проливают их. 16. Харикл: Часто радость, выходя из границ, в мучение превращается, а неумеренное удовольствие влечет за собой последующую печаль. 17. Мосхион: Следует быть радостным и в печалях. 18. Демонакт: Должно, словно бремя, наваливающееся горе выносить без стенаний. |
| Скорбь и теснота, по Библии, всякой душе человека, делающего злое 747 . Печаль, сгущающаяся в скорбь и не разрешающаяся через обращение человека к Богу, вредна. Она убивает душу отчаянием, подобно тому как засуха без дождевых облаков губит растительность земли. Несчастным в скорби не ищет смиренно Бога и предпочитает оставаться самозамкнутым в непокорном Богу и мятежном настроении. Такое многоскорбное поведение падает на голову скорбящего 748 . Устами пророка Осии Господь говорит о нечестивом: «Возвращусь в Мое место, доколе (грешники) не признают себя виновными и не взыщут лица Моего " 749 . Нежелание прибегнуть к Богу обрекает отступника на муку души, не находящую разрешения. Безутешно тоскующий в скорби нередко доходит до ожесточенной хулы Бога. «Сея ветер, заслуженно пожинает бурю» 750 , как говорит пророк. Смысл скорбей Скорби земной жизни в высшей степени благодетельны для скорбящих. По этому поводу Библия авторитетно указывает на воспитательные последствия мужественного претерпевания скорбных обстоятельств жизни. Ввиду своеобразия ветхозаветного и новозаветного учения о смысле скорбей, то и другое учения изложим раздельно. 1 По словам ветхозаветного Священного Писания , человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх 751 . Скорби очищают душу его от примеси гордыни, как в щелочи. Они переплавляют душу, как серебро и золото в горниле. Золото испытывается в огне, а люди, угодные Богу, в горниле уничижения 752 . Даже минутное страдание производит в них забвение утех, вразумляет их благоговейно призывать Бога. Сердца же их делаются от молитвы лучше 753 . Получение от Бога пространства и широты сердца после тесноты и скорби обогащает человека надеждой на Бога и благодатной силой 754 . Но самое существенное значение переживания скорби то, что оно глубоко смиряет человеческую гордыню. Много поскорбевший перестает грешить, прекращает беззаконную жизнь и воссоединяется с Богом 755 . Богобоязненный еврейский народ много раз на протяжении своей исторической жизни смирялся под влиянием унижений и тяжкого гнета со стороны язычников. |
|
|
