| Ему же было поручено написать Распятие в картуше между 2 иконостасами. Летом 1751 г. приделы уже были освящены. Те же дворцовые мастера делали иконостас в ц. Марии Египетской (РГАДА. Ф. 1239. Оп. 3. Д. 69289). Голгофа, где находились 3 придела и 5 «застолбных» киотов, была «возобновлена весьма прекрасно» на пожалованную великокняжеским семейством сумму (1 тыс. р.), снабжена 2 богатыми ризницами и получила двойной комплект церковных тканей. В приделе работали московские дворцовые мастера: иконостас резали П. Ф. Лиликин и Иван Никифоров, иконы писал Сергей Горяинов (нек-рые из них сохр.). Созданные иконы отличал высокий, «столичный» уровень мастерства. В 1753 г., будучи в Москве, имп. Елизавета Петровна неск. раз приезжала в Н. В. м. и следила за тем, как продвигались работы. При этом решение главной проблемы - восстановления шатра - затягивалось. Архим. Амвросий ждал приговора от «консилиума» архитекторов еще нек-рое время и, наконец, обратился к императрице. 10 мая 1755 г. он направил прошение на Высочайшее имя, в котором сетовал на то, что «седьмой год уже близко, как... оное Вашего императорского величества богоугоднейшее изволение за затруднительными архитекторскими мнениями и поднесь еще своего исполнения не возымело» (РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 160. Л. 8). Настоятель нашел оригинальное решение проблемы: он предложил построить шатер из дерева - сравнительно дешевого и легкого материала. Архим. Амвросий просил императрицу утвердить указом «означенное шатерное строение или по примеру ветхого Иерусалима с куполом деревянным, или как всемогущий Господь Бог Вашему Императорскому Величеству по сердцу положит». Императрица приняла предложение настоятеля Н. В. м., и 9 февр. 1756 г. был Высочайше утвержден проект Растрелли на возведение деревянного шатра, крытого белым листовым железом. Растрелли рекомендовал для его строительства московского дворцового плотничного мастера И. А. Эриха. Третий ярус ротонды и шатер по чертежу Растрелли были закончены в 1759 г. Под рук. архит. К. |
| Важным стал вопрос вывода с территории Н. В. м. музея. В 2010-2012 гг. на правом берегу р. Истры выстроено специальное здание (авторы проекта архитекторы В. В. Лукомский, И. В. Лукомская, А. В. Лукомская, М. А. Кошпаев, В. К. Зайцев, Л. Е. Селивончик), в к-рое в 2012-2013 гг. перемещены музейные коллекции. 7 нояб. 2014 г. открылся Музейно-выставочный комплекс Московской обл. «Новый Иерусалим». В составе музейных коллекций из Н. В. м. были перемещены собрание Музея патриарха Никона, созданного архим. Леонидом (Кавелиным), часть монастырской ризницы, а также реликвии, извлеченные из гробницы патриарха Никона в 1929 г. Концепция восстановления Н. В. м. разработана в 2010 г. ГУП «Центральные научно-реставрационные и проектные мастерские» Мин-ва культуры РФ. Она утверждена 4 марта 2011 г., а широкомасштабные реставрационные работы проводились в 2012-2016 гг. Был разработан ряд уникальных проектных решений, позволивших воссоздать утраченные элементы памятников с сохранением их подлинности и историчности. В 2013 г. только в Воскресенском соборе трудилось более 1,5 тыс. реставраторов (лепщиков, керамистов, резчиков, позолотчиков и др.). Для выбора организаций, способных воссоздать те или иные элементы (изразцовое убранство, колокола XVII в., древнюю живопись, покрытие глав), проводились конкурсы. Реставрация главного объекта ансамбля, Воскресенского собора, требовала решения неск. задач. Из руин, оставшихся после взрыва 1941 г., восстановлена колокольня XVII в. При этом осуществлены технологически сложные работы по вывешиванию сохранившейся части изразцового иконостаса (вес более 19 т) и созданию твердого «скального основания» под столб колокольни. 15 колоколов соответственно историческому комплекту заняли свое место на ярусах звона. Особую сложность представило устройство шатра над ротондой Воскресенского собора. В рамках работ разобран созданный в 80-90-х гг. XX в. шатер; новый шатер выполнен на основе деревянной конструкции, что позволило воспроизвести его интерьер. Для изготовления деревянной конструкции в Усть-Илимском р-не Иркутской обл. было заготовлено 80 брусьев длиной 24 м из цельной лиственницы. Успешно удалось решить вопросы, связанные с подготовкой древесины, ее транспортировкой, изготовлением конструкции, монтажом и подъемом балок на заданную высоту. |
| В 1919 г. насельники организовали трудовую коммуну «Благовещенская», что позволило сохранить монашескую общину на 10 лет. Члены коммуны занимались землепашеством на отведенной им земле (20 га), выращивали рожь, овес, овощи, разводили скот. Был создан Уездный союз пастырей и мирян, устав к-рого был зарегистрирован. Трудовая коммуна имела 10 дойных коров, 8 голов молодняка, 5 лошадей, а также свиней, овец и птицу. Работали кузнечная, слесарная, токарная, бондарная, сапожная и портняжная мастерские; члены коммуны не только обслуживали обитель, но и помогали местному населению, которое в свою очередь помогало мон-рю в страдную пору сенокоса и уборки урожая. Несмотря на скудные земли, братия получала большие урожаи картофеля, капусты, моркови. В 1919 г. решением Ревкома были арестованы 3 монаха пустыни. Поскольку в ходе следствия никакой вины не было установлено, их отпустили под негласный надзор. Весной 1922 г. комиссия по «изъятию церковных ценностей» вывезла из мон-ря все ценные предметы, в т. ч. и серебряные подсвечники, каждый весом более 2 пудов. На территории Н. Б. м. был открыт дом инвалидов. Согласно данным ГПУ, в нем, а также в бывш. монастырских селах проживало 34 насельника, большинство из которых (20 чел.) были старше 50 лет. Местные старожилы помнили юродивого звонаря - о. Власия. В бывш. пустыни на покое проживал 73-летний архим. Владимир (Гиганов), в 1906-1909 гг. являвшийся настоятелем Н. Б. м. Будучи активным сторонником патриарха Московского и всея России св. Тихона , он проповедовал и выпускал брошюры, в к-рых осуждал расстрелы, изъятие церковных ценностей, закрытие церквей и монастырей, а также обличал обновленцев. Брошюры распространялись далеко за пределами Псковской губ. В 1922 г. архим. Владимир (Гиганов) был осужден за «контрреволюционную агитацию», приговорен к году лишения свободы, от наказания он был освобожден по амнистии. 22 сент. 1923 г. архим. Владимир вновь был арестован и привлечен к уголовной ответственности вместе со своим единомышленником, Порховским благочинным прот. Михаилом Евгеньевичем Лебедевым. |
| Известен сборник, написанный, согласно выходной записи, в 1551/52 г., «в Дом Всемилостивому Спасу, еже на Новом, при архимандрите при Нифонте». Во вкладной записи говорится о предназначении книги «Спасу в дом по мне, грешнем Нифанте, и по моих родителех по Иакиме и Домне» (РНБ. Погод. 894. См.: Рукописные книги из собр. М. П. Погодина: Кат. СПб., 2014. Вып. 5. С. 50). Владельческие записи дают основание полагать, что рукопись была приобретена М. П. Погодиным в 1845 г. у частного лица, т. е. еще ранее потеряла связь с Н. П. м. (в изданиях Снегирёва 1843 и 1863 гг. не отмечена). Указание на заказчика дало повод предположить, что сборник был переписан в мон-ре или неподалеку от него ( Усачёв А. С. О географии написания русских рукописных книг в XVI в.: Мат-лы к истории книги в России//Петербургские слав. и балканские исследования. 2015. 1. С. 148). Снегирёв также указал среди рукописных книг Н. П. м. мартовскую минею с записью от 20 сент. 1553 г. ( Снегирёв. 1863. С. 40; описание см.: Попов. 1905. 12. С. 80-96), рукопись канонов и служб новым чудотворцам XVII в., 3 бумажных синодика ( Снегирёв. 1863. С. 40-41), под к-рыми, возможно, подразумевал 2 синодика и кормовую книгу ( Попов. 1905. С. III, 97; описание см. там же: С. 59-67; 9. С. 159-178; 10. С. 67-71; 13. С. 97-99). К древнейшим рукописям собрания Н. П. м. можно отнести и серб. пергаменную рукопись «Повесть о Варлааме и Иоасафе» XIV в. ( Попов. 1905. 11. С. 72-79). М. В. Щепкина и Т. Н. Протасьева особо выделили 3 рукописи из собрания мон-ря: Псалтирь с толкованием (XVI в.) 1), составление к-рой ранее нек-рые исследователи приписывали кн. А. М. Курбскому и его сотрудникам, мартовскую Минею 1553 г. домакарьевского состава 12) и кормовую книгу 13) ( Щепкина, Протасьева. 1995. С. 26). К нач. XXI в. среди исследователей заметно скептическое отношение к участию кн. Курбского в создании Толковой Псалтири ( Калугин В. В. Андрей Курбский и Иван Грозный: Теорет. взгляды и лит. техника древнерус. писателя. М., 1998. С. 89-90). |
| Отношения властей Н. П. м. с вотчинным населением не всегда были благополучными: в 1749 и 1756-1757 гг. имели место волнения крестьян сел Спасское, Введенское и Козмодемьянское Шацкого у., которые были подавлены правительственными военными командами, при этом во 2-м случае ок. 60 чел. погибли (с учетом смертельно раненных и умерших под стражей). Суд, однако, установил, «что монастырские власти допускали самовольство и произвол над своими крестьянами», и оправдал мн. привлеченных к суду крестьян. Архим. Мисаил (Чирский) наказан не был, а вотчинный управитель был осужден, но совершил побег ( Борисов А. М. Волнение крестьян вотчин Новоспасского мон-ря в 1749-1757 годах//УЗ Великолукского гос. пед. ин-та. 1958. Т. 3. С. 562-574. Шифр документов, использованных Борисовым, изменился с момента публикации статьи, ныне см.: РГАДА. Ф. 323; см. также: И. Д. Эпизод из вотчинно-монастырской жизни прошлого века//ИВ. 1888. Т. 33. Авг. С. 380-386). Борисов пришел к выводу, что «в середине XVIII в. в вотчинах Новоспасского монастыря довольно заметно происходила дифференциация крестьянства», при этом зажиточные имели 2-3 лошади и 4-5 коров, нанимали для своего хозяйства обедневших крестьян и занимались перепродажей сельскохозяйственных товаров ( Борисов А. М. Волнение... С. 571). Одним из наиболее значимых владений Н. П. м. являлись подворья в Кремле у Вознесенского мон-ря и у Яузских ворот, а также подмонастырская слобода у стен обители. Н. А. Скворцов, обративший внимание на запись под 7 сент. 1627 г. («поп Спаса Нового монастыря с подворья Афанасий» ( Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 214, 840), отметил, что на подворье служили белые священники, вероятно наемные ( Скворцов. 1893. С. 25). Эта догадка подтверждается тем, что в расходных книгах Патриарших приказов можно встретить типичную запись о выдаче милостыни, во-первых, монастырской братии, и, во-вторых, «белым дву попом Сорокосвятцкому да Спаскаго подворья» ( Забелин. 1884-1891. Ч. 1. Стб. 840). В мае 1633 г. кремлевское подворье Н. П. м. пострадало от пожара (ПСРЛ. Т. 31. С. 161). Позднее на этом подворье совершалось торжественное введение в должность настоятелей Н. П. м. и их посвящение на архиерейские кафедры. Так, 7 авг. 1674 г., после наречения архим. Иосифа на Рязанскую кафедру, в Патриаршей Крестовой палате «провожали его на подворье Всемилостиваго Спаса Нового монастыря по прежнему обычаю». 9 авг., после поставления, его проводили уже на Рязанское подворье (ДАИ. Т. 5. 26. С. 150). После пожара 19 июня 1701 г. подворье Н. П. м. было передано Вознесенскому мон-рю, а потом перешло во владение князей Трубецких. В XVIII в. власти Н. П. м. и Вознесенского мон-ря безуспешно пытались вернуть его ( Скворцов. 1893. С. 25-26; см. также: Забелин. 1884-1891. Ч. 2. Стб. 671-672; о Кремлевском подворье Н. П. м., см. также: Описание ГКЭ. 2018. Т. 2 7373. С. 427; 7396. С. 431; 7534. С. 458). |
| К возможности существования в Н. П. м. к.-л. общежительного устава скептически относится А. Круглик, который считает, что наличие трапезной связано с традицией создания столов, устраивавшихся царями в дни памяти предков ( Круглик. 1999. С. 43, 49). Обратив внимание на факт проживания в монастыре окольничего М. А. Ртищева, отца Ф. М. Ртищева, имевшего там свою келью, исследователь замечает, что «наличие мирян, покупающих себе келью в монастыре,- характерный признак ктиторских монастырей с келиотским уставом» (Там же. С. 162. Примеч. 93). При этом он ссылается на Житие патриарха Иоакима (Савёлова), бывшего в 1-й пол. 60-х гг. XVII в. келарем в Н. П. м. Этот источник действительно важен для характеристики быта и внутренней жизни обители, тем более что он составлен, возможно, со слов самого Иоакима либо Игнатием (Римским-Корсаковым; личный знакомый святейшего) во время его настоятельства в Н. П. м., либо др. насельником мон-ря. Однако в его тексте скорее содержатся данные о том, что общежительный устав в Н. П. м. на момент описываемых событий, хотя и не в полной мере исполнялся на практике, формально все же существовал. Об этом свидетельствует хотя бы попытка келаря Иоакима добиться того, чтобы все обитатели мон-ря питались в трапезной, а не по кельям; при наличии келиотского устава в обители требовать подобное было бы сложно, тем более со стороны не настоятеля: «И зело от пищи смотряше, да в сладость повары творят, а по скончании братныя трапезы не исхождаше в келию, но на второй трапезе со служителми трапезными ядаше и, кроме великия нужды, никогда же в келии ядаше» ( Панич Т. В. Житие Патриарха Иоакима//Традиции отеч. духовной культуры в нарративных и докум. источниках XV-XXI вв. Новосиб., 2010. С. 70). Не подлежит сомнению, что в Н. П. м. было регламентировано меню для братии; об этом свидетельствует и сохранившийся столовый обиходник (в котором содержатся слова: «Достоит смотряти настоятелю обители и рассуждати, и держати неизменно предания святых отец начального общего жития о ясти, и о питии и о иных потребах» (Монастырские столовые обиходники/Опубл.: архим. |
| Лит.: Nixypa Г. музыка на Беларуси//Божим Шляхам. Лёндон, 1966. 83. С. 8-14; он же. Богдан Ahiciмobuч//Там же. 97. С. 8-12; он же. Жыpobiцki ipмaлoй (1649): Выбраные лimypriчhыe напевы. Лёндон, 1990; Pichura H. The Podobny Text and Chants of the Suprasl Irmologion of 1601//The J. of Byelorussian Studies. L., 1970. Vol. 2. N 2. P. 194-208; idem. The Evolution of Church Music in Byelorussia//Slavic Cultures in the Middle Ages. Berkeley, 1993. Р. 328. (CalifSS; 16); Апанович Е. Записи на рукописных книгах ЦНБ АН УССР//Проблемы рукописной и печатной книги. М., 1976. С. 77-78; он же. Вкладные, владельческие, дарственные записи и приписки переписчиков XVI-XVIII вв. на рукописных книгах ЦНБ АН УССР//История книги и издательского дела. Л., 1977. С. 47; Тончева Е. Манастирьт «Голям Скит» - школа на «Болгарски роспев»: Скитски «болгарски» ирмолози от XVII-XVIII в. София, 1981. Ч. 2: Из Болгарски роспев; Ю. П. Бeлapyckiя ipмaлoi - noмhiki музычнаго мастацтва XVI-XVII Бeлapyci. 1984. 11. С. 51-55; он же (Ясиновський Ю.). Ykpaïhcьki та бiлopycьki homoлihiйhi Ipмoлoï XVI-XVIII ст. Льbib, 1996. С. 114-115, 126-128; Васильченко-Михно Г. Херувимская песнь: О преемственности греко-визант. традиции (опыт компаративного анализа)//Вопросы анализа вокальной музыки: Сб. науч. тр./Киев. гос. консерватория. К., 1991. С. 58-59; Kophiй Л., Дyбpobiha Л. Болгарський hacnib з рукописних homoлihiйhux ipмoлoïb Украïни kih. XVI-XVII ст./НБУВ. К., 1998. С. 20, 27-28, 45-46, 53-56, 67-78, 85-97, 113-131, 149-150, 180-200, 204-206, 212-233, 238-241, 261-262, 273-274, 294-298; Ядловская Л. Н. Богослужебное пение и церк. музыка в Беларуси в XVI ст.: (К вопр. межконфессиональных взаимодействий)//Муз. культура христ. мира: Мат-лы междунар. науч. конф. Р. н/Д., 2001; Цалай-Якименко О. С. Дyxobhi cnibu Украïни: Ahmoлoriя. К., 2002. С. 166; Шевчук Е. Ю. Об атрибуции киевского роспева в многораспевном контексте укр. певч. культуры XVII-XVIII ст.//Гимнология. М., 2000. Вып. 1. С. 374; она же. Беларусь//ПЭ. 2002. Т. 4. С. 499, 500; она же. Про дeяki ocoблubocmi бiлopycьkoï цepkobho-мohoдiйhoï mpaдuцiï kihця XVI-XVIII ст.//Киïвське музикознавство. К., 2003. Вип. 9. С. 64-79; она же. Сербский напев в контексте южнослав. влияния (по мат-лам укр. и белорус. Ирмологионов XVII в.)//Вестник ПСТГУ. М., 2008. Сер. 5: Муз. искусство христ. мира. Вып. 2(3) (в печати); Зинченко В. Принципи фikcaцii фimhux poзcnibib в укр. homoлihiйhux ipмoлoriohax kih. XVI - початку XVIII ст.//Старовинна музика: сучасний погляд/НМАУ. К., 2006. Кн. 2. С. 140, 148. |
| 28 сент. 1869 г. при Г. м. в присутствии еп. Нижегородского Филарета (Малышевского) было основано духовно-просветительское Александро-Невское братство, к-рое возглавил настоятель иером. Феодосий. Целью братства было содействие уч-щу в распространении «духовно-нравственного просвещения и противодействие иномыслящим в посягательстве на право Православной Церкви». В 1870 г. иером. Феодосий передал братству б-ку (2500 т.), пожертвованную мон-рю петербургским купцом 1-й гильдии П. И. Кудряшовым. Насельники Г. м. и наставники уч-ща пользовались б-кой бесплатно, жители Городца - за плату 3 р. в год. В 1870 г. Александро-Невское братство организовало в мон-ре лечебницу на 5 коек с фельдшером и аптекой, где предоставлялись бесплатные медицинские услуги и лекарства жителям Городецкой вол. 13 февр. 1872 г. Александро-Невским братством в Городце было открыто начальное жен. уч-ще (впосл. перешло в ведение земства). 4 марта 1881 г. Нижегородская Духовная консистория утвердила при Александро-Невском братстве миссионерское отд-ние, попечителем к-рого стал балахнинский купец 1-й гильдии И. А. Ноздринский. С 1881 по 1885 г. (с перерывами - до 1889) миссионерское отд-ние проводило открытые беседы со старообрядцами и народные чтения, к-рые вел член братства свящ. городецкого Троицкого собора Аполлоний Соколовский. Материальное положение мон-ря Инициатор строительства Г. м. Юдин завещал на содержание буд. насельников участок пахотной земли. К 1764 г. Г. м. владел 5 дес. пахотной земли в дер. Кириллово и 13 дес. в поле в 5 верстах от обители, к-рые стояли «впусте». Также братия кормилась «от церкви мирским подаянием», чему способствовали сборы от Феодоровской часовни в торговом ряду Верхней слободы. В 1802-1812 гг. в балахнинском суде и в нижегородской палате гражданского суда Г. м. вел тяжбу с крестьянами кн. Ухтомского, к-рые стремились изъять принадлежавшие мон-рю окрестные земли, пожалованные братии Юдиным. В нач. XX в. Г. м. владел ок. 325 дес. земли, из них ок. 154 дес. пахотной, сенокосной и неудобной земли близ дер. Архипихи, полученной по генеральному межеванию 1786 г., а также 150 дес. лесных угодий (100 дес. в Балахнинском у. Нижегородской губ. и 50 дес. в Гороховецком у. Владимирской губ.). Мон-рю принадлежали 2 каменные часовни и 4 деревянных флигеля в с. Городец, водяная мельница Бычиха с паровым двигателем в дер. Архипихе. Г. м. располагал капиталом в ценных бумагах ок. 12,5 тыс. р. Подворья |
| С 2 сторон, западной и северной, прямоугольный в плане основной объем здания окружен крытой галереей, с вост. стороны он замыкается пониженными объемами 3 полукруглых в плане алтарных апсид. Одной из особенностей архитектуры собора, определяющих его уникальность, является несоответствие 4-столпной конструкции храма и композиции фасадов, воспроизводящих иконографию «классического» 6-столпного 5-главого храма. В соответствии с иконографией фасадов этого типа зданий боковые южные и северные стены собора разделены лопатками не на 3, как в 4-столпных храмах, а на 4 прясла. Крайние вост. прясла боковых стен заметно уже остальных прясел. Они соответствуют вост. поперечному нефу, отведенному под алтарное пространство. Вост. фасад собора, обращенный в сторону монастырского некрополя, не уступает по значимости западному и северному фасадам. Особое внимание зодчих было уделено проработке пластики стен алтарных апсид. Центральная апсида намного крупнее и шире боковых. Апсиды разделены массивными круглыми колоннами-стрелками. Стены собора завершаются рядом выразительных бочкообразных закомар, расположенных на осях соответствующих прясел. С западной стороны к стенам собора примыкает одноэтажный объем, соединяющий его с Сергиевской (Алексиевской) ц. и открытый в пространство зап. галереи. С зап. стороны галерея имеет 7 прясел перед самим собором и пристроенную в 1690 г. стену юж. части галереи, выполняющую роль притвора Сергиевской (Алексиевской) ц. Цоколь галереи оформлен ступенчатым кирпичным поясом и валиком, раскрепованным по лопаткам. В 1825-1826 гг. зап. часть галереи была достроена к югу дополнительными пряслами. Перед входом на галерею устроено вынесенное вперед крыльцо в формах классицизма. К нему ведут 6 ступеней новой каменной лестницы. На верхней площадке лестницы по сторонам входа устроены небольшие цоколи, облицованные плитами серого камня. Эти цоколи подведены под базы 4 приземистых колонн тосканского ордера, на к-рые опирается крытый на 2 ската навес крыльца, в его тимпане помещена совр. |
| XIX - нач. XX вв. по док-там ГА Новгородской обл.//Духовное, ист. и культурное наследие Кирилло-Белозерского мон-ря: К 600-летию основания. СПб., 1998. С. 188-195; Камкин А. В., Кубарева Е. В. О братии Кирилло-Белозерского мон-ря перед секуляризацией//Кириллов. 1998. Вып. 3. С. 93-100; Мазалецкая В. А. Надгробные памятники Кирилло-Белозерского мон-ря//Там же. С. 56-64; она же. Некрополь Кирилло-Белозерского мон-ря//Кирилло-Белозерский ист.-архит. и худож. музей-заповедник, 1924-2004 гг. М., 2004. С. 57-58; Опись строений и имущества Кирилло-Белозерского мон-ря 1601 г.: Коммент. изд./Сост.: З. В. Дмитриева, М. Н. Шаромазов. СПб., 1998; Сахаров И. В. Храм как родовая усыпальница: Захоронения князей Воротынских во Владимирской ц. Кирилло-Белозерского мон-ря//Духовное, ист. и культурное наследие Кирилло-Белозерского мон-ря. 1998. С. 228-257; Балаченкова А. П. Книжные инвентари Кирилло-Белозерского мон-ря XV-XVII вв.//Ферапонтовский сб. М., 1999. Вып. 5. С. 42-59; Шаромазов М. Н. Резные царские врата сер. XV в. из Кирилло-Белозерского мон-ря//Там же. С. 231-237; Кистерев С. Н. Рус. книги Константинополя и Афона в Москве, Твери и Новгороде в кон. XIV - 1-й трети XV в.//MOCXOBIA: Проблемы византийской и новогреческой филологии. М., 2001. Вып. 1: (К 60-летию Б. Л. Фонкича). С. 219-226; он же. Греч. интересы старцев Кирилло-Белозерского мон-ря во 2-й пол. XV - 1-й четв. XVI в.//Каптеревские чт. М., 2009. Вып. 7. С. 20-25; Поздеева И. В., Пушков В. П., Дадыкин А. В. Московский Печатный двор - факт и фактор рус. культуры: 1618-1652 гг. М., 2001; Шибаев М. А. Младшая редакция Софийской 1-й летописи и проблема реконструкции истории летописного текста XV в.//Опыты по источниковедению: Древнерус. книжность. СПб., 2001. Вып. 4. С. 340-385; он же. Принципы составления описей книг Кирилло-Белозерского мон-ря в кон. XV в.//Рус. история и культура: Статьи. Восп. Эссе: Сб. СПб., 2007. С. 41-51; он же. Кодикологические наблюдения над описью книг Кирилло-Белозерского мон-ря кон. XV в. в сб. |
|
|
