| Скажут ли эти люди, которым пожалуй и не доступно разумение духовных состояний, что все это самообман и увлечение; мы ответим им то же, что сказал некогда ап. Филипп Нафанаилу: пойди и посмотри ( Ин.1:45 ) и, что сам Господь Спаситель ответил ученикам Иоановым, соблазнявшимся о Нем: слепые прозревают, хромые ходят, глухие слышат и нищие благовествуют ( Мф.11:5 ). Мы укажем на те чудеса и знамения, которые в таком обилии источаются Богом чрез преп.Серафима на всех с верою и любовью прибегающих к нему. Чудо этих, строго и точно проверенных в их подлинности и достоверности, в деянии св. Сенода указано 94; в архиве Саровской пустыни хранится не одна сотня писем о других таких же знамениях еще больше конечно таких чудес не записано пока нигде. Бывшие в Сарове – на торжестве открытия св. мощей были очевидцами таких чудес не по одному, а по десяти и более в один день. Чудеса эти совершаются и теперь и, уповаем, не перестанут совершаться и впредь. И что особенно дивно, все эти многочисленные и многообразные чудеса, в своей божественно всемощной силе непостижимые и поразительные даже для самих неверующих, которые не имеют возможности сказать что-либо и против их достоверности, совершались и до открытия св. мощей пр. Серафима и в еще большем обилии после открытия,– совершались и совершаются не только в самом Сарове, то у самых мощей, то у источника, а и вдали – за сотни и тысячи верст от Сарова, при одном лишь мысленном воспоминании о преподобном и одной лишь «умной» молитве к нему. Даже больше того, такие чудеса совершались и совершаются не только над самими молящимися преподобному, а и над теми, о которых молятся лишь другие и которые сами не в силах ни сознавать совершающагося вокруг них, ни желать, ни молиться, каковы напр. младенцы, слабоумные, бесноватые и т.п. Это ли не перст Божий, которым Сам Господь указал собору архипастырей русской Церкви в благоговейном старце Серафиме угодника Его пребывающего в лике святых, а теперь после причтения его св. Сенодом к этому лику и в этом самом причтении всем нам свой божественный голос – непреложный и непререкаемый, противление которому должно быть признаваемо преступным противлением очевидной истине и попиранием благодати св. Духа пребывающей в православной Церкви? IV |
| Да, все эти и многие другие, по суду мира ничтожные, как прах, останки преподобного хранились и хранятся верующими не просто, как памятка о нем, в выражение почитания его, а как предметы священные. Молясь об упокоении души усопшего раба Божия Серафима, почитатели его и к нему самому обращались с молитвою, просили его наставления, утешения и избавления от бед, скорбей и болезней. Вот при этих то молитвах к преподобному, не имевшие возможности приходить на могилку его, как бы в посильное исполнение предсмертного завета его, и употребляли все те не погребенные в землю останки его. Они – эти останки являлись в глазах хранивших их почитателей преподобного, как бы посредниками между ними и оставившим их преподобным, как бы видимыми органами для передачи ему своих молений и для получения от него по присущей ему благодати Божьей просимых милостей. Они веровали, что эти не одушевленные предметы могут проникнуться, и проникнуты божественной благодатью и с этой верой лобызали их, возлагали их на себя – на чело, перси, а то и другие болевшие члены тела, обливали их водой и эту воду вкушали, как осветившуюся – исполнившуюся через это обливание, присущей самому преподобному, благодати Божьей. И нет возможности изобразить все те многообразные формы, в которых выливалось такого рода молитвенное прошение к преподобному Серафиму в течении всего семидесятилетнего пребывания тела его во гробе, на пространстве всей православной России и, тем больше, – исчислить все случаи таких молитвенных обращений к нему верующих; но несомненно также, что неисчерпаемо и море бывших при этом чудес, или непостижимых для разума человеческого и недостижимых наличными силами природы проявлений милостей Божьих к притекавшим к преподобному с такими молитвами. Можно сказать лишь, что с верою и любовью призывавшие в молитвах своих пр.Серафима не отходили от него тощими, кто бы они ни были по своему положению, званию и состоянию; начиная от самого обездоленного и не имеющего своего угла страдальца жизни и кончая чертогами самих благочестивейших Государей наших, всюду были и памятными остались случаи чудесной помощи от Бога по молитвам к преп.Серафиму, и нередко именно чрез посредство таких не погребенных в землю останков его. Эти-то небесные знамения и послужили как бы перстом Божьим, указавшим верховному собору архипастырей Церкви Российской учинить то, только что совершившееся 19 июля, торжество церковного прославления и открытия святых мощей преп. Серафима, которое можно назвать началом третьей – наивысшей на земле стадии прославления преподобного. |
| Ведь в прошлом, начиная с 20х годов, когда по личному указанию Ленина было произведено осквернение мощей бедного угодника Божьего. Куда только не гоняли из Сарова, и в Москву и еще куда-то. И только сюда они попали в Ленинград и загнали бедного угодника Божьего в какой-то непонятный музей, но умный человек нашелся и завернул его, он то раб Божий и там было написано, чтобы никто из злопыхателей его не уничтожил. Мы сколько потеряли мощей? Русские люди, сколько они над ними издевались? Но Бог, то есть, и мы их обрели и они вернулись туда, где им нужно находиться и Русский человек, воспитанный в стиле безбожия прошлого, он идет сегодня на поезде, на автобусе, на своих машинах в Дивеево, чтобы поклониться благодатным мощам нашего великого угодника Божьего. Я сам был там, там находился, поэтому для нас угодник Божий это всё. Серафим Саровский. С какой любовью его почитают, с какой любовью к нему обращаются все Россияне. Сегодня нет, я скажу откровенно, ни одного дома, чтобы там не было образа Серафима Саровского, чтобы в доме, квартире, не было акафиста. Ну, вот русский очень чтит его, всей своей душой, всем своим сердцем и для нас это является свидетельством того, что именно Бог и угодники Божьи любят Россию. Они охраняют нас своими молитвами перед Богом. Это надо понимать, а чтобы это прочувствовать, надо молиться и пережить встречу в Храме Божием в молитве с нашими Русскими угодниками Божьими. Вы увидите 1го, 2августа, какое будет торжество. Но и мы будем праздновать, праздник не пройдет мимо нас Храма Преподобного Серафима Саровского. Вы сами видели, сколько там богомольцев, идут они помолиться угоднику Божию. Торжество Православия Бог не скрыл от человечества, когда Он сотворил нас по своему Божественному слову, нам даровал рай, где жили Адам и Ева, где они прекрасно знали языки зверей. Нам непонятно на каком языке говорила Ева со змеем. Значит, что-то наговорила, коль они там торговались там, как её обмануть то. И вот они согрешили. Бог сказал, что наступит время, что в мир явится Христос Спаситель. |
| Статья 29 января 1903 года Святейший Синод обнародовал определение о прославлении преподобного Серафима. Торжества по этому случаю решено было провести в его день рождения, 29 июля того же года, в Сарове, городе, неразрывно связанном с памятью о старце. Канонизация и саровские торжества стали ярким и очень значимым событием в жизни предреволюционной России. Помимо всего прочего, эти события – точнее, реакция на них – в очередной раз продемонстрировали совершенно безнадежный разрыв в отношениях между властью и проправительственными кругами, с одной стороны, и оппозиционно настроенной общественностью, как либеральной, так и радикальной, с другой. Бескомпромиссное противостояние этих сил очень ясно проявилось в грандиозной полемике, охватившей русскую периодику в преддверии и по ходу торжеств. В данной статье в центре внимания – зачин полемики, завязавшейся в связи с обретением мощей старца; зачин этот, на наш взгляд, задал соответствующий тон грандиозной журнально-газетной кампании, не утихавшей на протяжении нескольких месяцев, с весны по осень 1903 года. Следует отметить, что вся эта полемика в целом и вышеупомянутый зачин в частности в исторической литературе изучены явно недостаточно. Даже в серьезных работах, посвященных вопросам, непосредственно связанным с канонизацией Серафима и саровскими торжествами, материалы публицистики упоминаются вскользь, как своего рода иллюстративный материал . Определенное исключение составляет статья Г.Л. Фриза, но и в ней интересующая нас проблема освещена достаточно бегло . Вопрос о мощах новоявленного святого с самого начала оказался в центре внимания тех, кого так или иначе волновал сам факт его канонизации. Причиной тому являлась плохая сохранность останков Серафима. Еще Достоевский в «Братьях Карамазовых» провидчески показал, источником каких серьезных переживаний и сомнений может стать подобная ситуация даже для людей верующих глубоко и искренне; для тех же, кто был настроен в принципе антиправительственно и антицерковно, здесь открывалась возможность дискредитировать всю эту «затею» у самых ее истоков. |
| На одной из современных икон Даниил изображен с веригами у ног. Он и на самом деле отказался от них, не чувствовало уже тело от вериг ни тяжести, ни боли. “Не стали они приносить никакой пользы моей душе”, – говорил старец. Ибо тогда полезны скорбь и обуздание телу, когда через них душа совершенствуется – так считал этот подвижник, сам себя приговоривший к сибирской каторге. Народ тянулся к Даниилу еще на заводе, так удивлял он всех своей жизнью, не похожей на их. А когда он ушел в отшельники, потянулись к молитвеннику люди из разных мест, кто за советом, кто за благословением, а кто за благо считал только посмотреть на старца. “Тело его было, как восковое, – пишет инок Парфений, – лицо приятное и весёлое, с малым румянцем…. Все разговоры и слова его были растворены словами и любовью так, что без слёз почти не мог ничего говорить… Он имел такую благодать, что только кто его увидит, весь изменится, хоть бы и закоснелый был грешник, вдруг зарыдает и признает свои грехи, и просит наставления брата Даниила, так он велел себя называть…” БРАТ СЕРАФИМА САРОВСКОГО В “Сказании” повествуется, как не то что плакал, а рыдал владыка Михаил Иркутский, (тот самый, что закладывал придел Иннокентия Иркутского в Успенском соборе г. Енисейска), который побывал у праведника, жаждая получить советы и наставления (в ту пору Приенисейский регион окормлялся Иркутской епархией). А когда владыка, уезжая, захотел отблагодарить старца, дать ему денег хотя бы на масло для лампады, тот ему ответствовал: “Лампадку для чего мне иметь, когда в душе моей тьма? А когда бывает в душе моей свет, то кольми паче мне нужна лампадка, ибо без того светло и радостно…” Когда читаешь эти строки, то невольно вспоминаешь современника Даниила, великого молитвенника земли Русской преподобного Серафима Саровского, который десятью годами раньше сибирского праведника отошел ко Господу. Та же Божественная любовь и пасхальная радость разлиты в каждом слове. Именно на свет этой любви и устремлялись люди, что шли к преподобному Серафиму и к праведному Даниилу. Любопытнейший рассказ томской мещанки Марии Иннокентьевны приводит инок Парфений. Без всякой духовной пользы любила она ездить по святым местам, и вот, как-то возвращаясь от мощей Иннокентия Иркутского, приехала к старцу Даниилу, о котором уже шла великая слава как о праведнике, чтобы благословил он её на будущее странствование. Но с гневом встретил её прозорливец: “Что ты, пустая странница, пришла ко мне?… Зачем ты бродишь по свету и обманываешь Бога и людей? Тебе дают деньги в Киев на свечку и на молебны, а ты их тратишь на свои прихоти… Так слушай же, больше не ходи в Россию”. |
| Когда Государь входил в Саровский собор, народ стоял по сторонам стеной и одну беременную женщину так сдавили, что она тут же родила мальчика прямо на ковер, почти под ноги Государя. Едва успели убрать. Государь узнал об этом случае и велел записать себя крестным новорожденному. На открытие мощей в Саров поехала почти вся Царская Фамилия. Крестьяне, празднично разодетые, встречали их по селам и по дорогам, стоя плотными рядами. В селе Пузе Государь велел остановиться и подозвал к себе празднично разодетых маленьких девочек. Все они были одеты в красные сарафаны (кумачники), разноцветные фартуки и шелковые, «разливные» платки. Одна из них, Дуня, до сих пор жива. Ей тогда было шесть лет. Приехали в Саров 17 или 18 июля (не знаю точно). Великие князья тут же поехали в Дивеево к блаженной Прасковье Ивановне. Они ей привезли шелковое платье и капор, в которые тут же и нарядили. В то время в Царской Семье было уже четыре дочери, но мальчика-наследника не было. Ехали к преподобному молиться о дарований Наследника. Прасковья Ивановна имела обычай все показывать на куклах, и тут она заранее приготовила куклу-мальчика, настелила ему мягко и высоко платками и уложила: «Тише, тише, он спит...» Повела им показывать: «Это ваш». Великие князья в восторге подняли блаженную на руки и начали качать, а она только смеялась. Все, что она говорила, передали по телефону Государю, но сам Государь приехал из Сарова только 19 июля. Евдокия Ивановна рассказывала, что келейница Прасковьи Ивановны матушка Серафима собралась в Саров на открытие, но вдруг сломала ногу. Прасковья Ивановна ее исцелила. Им было объявлено, что как встретят Государя в игуменском корпусе, пропоют духовный концерт. Он усадит свиту завтракать, а сам приедет к ним. Вернулись матушка Серафима с Дуней со встречи, а Прасковья Ивановна ничего не дает убрать. На столе сковорода картошки и холодный самовар. Пока с ней воевали, слышат в дверях: – Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас. Государь, а с ним Государыня. Уже при них стелили ковер, убирали стол, сразу принесли горячий самовар. Все вышли, оставили одних, но они не могли понять, что говорит блаженная, и вскоре Государь вышел и сказал: |
| Подражание преподобному Серафиму Саровскому . Рисунок архимандрита Исаакия Я встаю, чтобы попрощаться и закончить визит. “Куда же это вы, Анастасия Ивановна? А ко мне разве не зайдете? Теперь обедать будем!” — приглашает Мария Алексеевна. Нечего делать, с тоской перелезаю в соседний сусек — к Мане. Через несколько минут подобных же неинтересных для меня разговоров я решительно встаю и начинаю раздеваться: “Я больше не играю. Мне жарко!” — “Что-оо? Ты не хочешь играть?” — “Не хочу”. “Ах, так!” — и следует энергичный щипок в бок. Девочки не дрались, но щипались, как гуси, так что в глазах темнело. Я сбрасываю с себя все одежды, прыгаю через стенку сусека и со всех ног бросаюсь в кусты черной смородины, где меня поймать нелегко… Время перед моим поступлением в школу совпало с ожиданием прославления старца Серафима Саровского и открытия его мощей. Везде продавались изображения его (пока еще не иконы): как он молится коленопреклоненный на камне или кормит медведя. Подвиги его очень увлекали меня, и я по-своему пытался им подражать. В Крякове был большой запущенный сад, и в дальнем углу его, около самой изгороди, был излюбленный уголок мой, названный мной святой горкой. Это был камень, вросший в землю, часть которого образовала площадку, выступавшую наружу. Кругом росли деревья и кустарники. В полдень, когда многие отдыхали, я брал с собою висевшую у меня над кроватью иконочку и убегал на “святую горку”. Там вешал я иконочку на дерево, а сам становился на молитву, как старец Серафим. Много прекрасных минут пережил я там, думая, что ни одна человеческая душа меня не видит и не слышит. И только много лет спустя, когда я был уже на военной службе, переписывавшаяся со мной тогда уже совсем старенькая тетя Таня припомнила мне эти уединенные молитвы — оказывается, она выследила меня и тайком часто смотрела на мою молитву, прячась в кустах. Таким образом, к преподобному Серафиму Саровскому у меня была особая любовь с самого детства. С малышами дяди Вани часто устраивали мы “крестные ходы” на “святую горку”: несем хоругви, кресты (самодельные), иконы, служим там молебен. Но вдруг мой “причт” заявляет: “Не хотим больше играть!” Побросают хоругви на траву и убегут. Я стою и чуть не плачу: надо же закончить молебен! Появляется тогда тетя, утешает меня, собирает все “церковное” имущество и ведет меня к себе показывать какие-нибудь замечательные святыни из Палестины или из русских монастырей. Знакомые знали любовь тети к святыням и привозили ей. |
| Батюшка продолжал говорить: — «А когда этот вампир маленьким был, ведь никто в Симбирске из детей с ним играть не хотел, все его боялись. Он злой был. Драться любил, животных мучил, кошек вешал... посмотрите, ведь памятники ему ещё по всей России стоят. Плохо это! Пока они стоят этому антихристу, ничего хорошего не будет в стране. Кровушку этот вампир бронзовый у народа до сих пор выпивает, он от этой крови крепчает, наливается...» Почему так случилось, что надо было приехать Никите за несколько тысяч километров, чтобы в чреве машины на заснеженной дороге услышать голос, который возвращал его пережитое? Главной темой ненависти дьякона было детство Ленина. Он сыпал подробностями, о которых лично я никогда не слыхала. Подозреваю, что многое, как всегда в таких случаях бывает, было народной легендой, но скорее в противоположность добрым рассказам о дедушке Ленине и кудрявом «мальчике-ангеле», глядящем со значка октябрёнка. Видимо сам рассказчик здорово в жизни натерпелся от советской власти, сдержать себя он не мог, заснеженные поля по которым мы ехали, отделяли Никиту от Потьмы всего несколькими километрами. В 1957 году Никита был арестован, почти год одиночки, потом Дубровлаг. В какой несчётный раз на краю смерти сохранилась семья Кривошеиных молитвами преподобному чудотворцу Серафиму Саровскому? Через все испытания, аресты, обыски, лагеря, эмиграции и реэмиграции хранится в семье медальон с частицами мощей (власов) Святого Серафима. Прислан этот медальон был Государыней в 1918 году из Тобольска в благодарность за помощь Александра Васильевича Кривошеина (деда Никиты), которую он оказал Государю Императору и его семье. Начинался и заканчивался наш путь в Дивеево странно... Мы вернулись во Францию, к себе домой и через несколько дней я увидела сон. Будто раздался звонок в дверь нашей парижской квартиры. Мы всем семейством сидим за столом, на нашей кухне и ужинаем. Я иду открываю дверь, на пороге с опущенной в смущении головой, стоит мой отец. Он подымает глаза, они полны слёз и при этом он виновато улыбается. Потом его тело отрывается от земли и как бы переплывает в нашу квартиру, потом на кухню. У него в руках маленький детский чемоданчик и одет он в незнакомое мне серое пальто. |
| Георгиевский храм (Сосновый Бор) Материал из Азбука паломники Идёт загрузка карты… Георгиевский храм в Сосновом Бору — гарнизонный храм на территории одной из воинских частей. Содержание История [ править править код ] Приход в Сосновом Бору был зарегистрирован 14 июля 1997 года и 16 июля 1999 года. Храма не было, молебны служили на квартире у Ташкиной Г. А. В апреле 2000 года командование гарнизона выделило приходу помещение бывшего магазина, в котором разместили: молельную комнату, трапезную, библиотеку, воскресную школу для детей, кабинет. Здесь регулярно служились молебны. Количество прихожан росло, собирались средства на строительство храма в военном городке. В начале 2001 года для гарнизонного храма было определено место в военном городке. В связи с тем, что военная часть (24-я бригада специального назначения) каждые полгода отправляла отряд в Чеченскую республику, возникла необходимость поездки священника вместе с отрядом. Был оборудован походный храм который в июне того же года был поставлен на месте будущего храма и в нем была отслужена первая литургия. Через несколько дней иерей Евгений Старцев вместе с отрядом спецназа вылетел в зону боевых действий, где в селении Бамут был поставлен походный храм в котором совершались богослужения и таинства. 30 сентября 2001 года место будущего храма было освящено, в закладной камень вложена капсула с частицей мощей преподобного Серафима Саровского. В июне 2002 года был заложен фундамент. Затем строительство застопорилось из-за недостатка средств. 13 января 2003 года епископ Читинский Евстафий отслужил молебен на месте строительства и возглавил крестный ход по городку. 15 января того же года было начато возведение сруба. Благодаря большой финансовой помощи Одигитриевского прихода и молитвенной помощи его прихожан в мае 2005 года строительство было завершено. Установили иконостас, который написал иконописец Максим Красиков. 25 мая 2005 года в храме была отслужена первая Божественная литургия. 27 июня того же года, в начале III Всероссийских сборов военного и тюремного духовенства, владыка Евстафий освятил храм архиерейским чином. Современное состояние [ править править код ] В 2011 году гарнизон был расформирован и ранее закрытый военный городок был открыт для свободного посещения. При храме открылась библиотека, воскресная школа для детей, стали проводиться беседы с военнослужащими срочной службы. Святыни [ править править код ] Престольные праздники [ править править код ] Георгий Победоносец, великомученик - 6 мая Как добраться [ править править код ] Адрес: Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, пос. Сосновый Бор Фото [ править править код ] Ссылки [ править править код ] УЛАН-УДЭНСКИЙ ГЕОРГИЕВСКИЙ ХРАМ В СОСНОВОМ БОРУ Навигация Персональные инструменты Пространства имён русский Просмотры Портал Навигация Инструменты |
| Настоятельница обители расчитывала готовить в ней и особых сестер для духовного утешения тяжелых больных, стоящих на краю могилы. «Не страшно ли, – говорила она, – что мы из ложной гуманности стараемся усыплять таких страдальцев надеждою на их мнимое выздоровление. Мы оказали бы им лучшую услугу, если бы заранее приготовили их к христианскому переходу в вечность». Елисавета Федоровна любила ездить в отдаленные монастыри, где могла всецело отдаться молитве, а также церковной благотворительности. Особенно большую помощь получали от нее бедные приходы и обители. Благоговейно почитая преподобного Серафима Саровского , великая княгиня Елисавета неоднократно ездила в Саров помолиться у мощей угодника Божия. Ездила она также в Псков, Киев, Оптину пустынь, бывала и в самых маленьких монастырях в отдаленных местах России, где общалась со многими русскими иноками-подвижниками. Унаследовав от своего покойного супруга председательство в Палестинском обществе, Елисавета Федоровна проявляла особую заботу о русских паломниках, направлявшихся в Святую Землю. По инициативе Елисаветы Федоровны в Италии, в Бари, был приобретен большой участок земли, где было начато строительство храма и подворья. Весть о начале первой мировой войны застала настоятельницу Марфо-Мариинской обители в отдаленном Серафимо-Алексеевском скиту Пермской епархии. Когда она вернулась в Москву, некоторые сестры просили ее отпустить их на фронт. Посоветовавшись с духовником обители, она дала свое согласие. Бывая в госпиталях, настоятельница Марфо-Мариинской обители навещала раненых. Как христианка, она оказывала милосердие и неприятельским солдатам. Это породило, однако, клеветнические вымыслы и даже открытое проявление ненависти по отношению к ней, что было для нее очень тяжело и вынудило ее прекратить посещение раненых пленных. Чтобы обрести душевный покой, Елисавета Федоровна на несколько дней ездила к оптинским старцам. По Москве стали распространяться дикие вымыслы о Марфо-Мариинской обители как о центре немецкого шпионажа. Понимая, что военные неудачи не могли не отразиться на обывательских настроениях, Елисавета Федоровна старалась найти оправдание людям. «Они все очень устали. Народ – дитя, – говорила она кротко, – он неповинен в настоящем. Он введен в заблуждение врагами России». |
|
|
