| Тайм-менеджмент для священника, который хочет лечь и не вставать Почему многозадачность – катастрофа для батюшки 2 марта, 2017 Почему многозадачность – катастрофа для батюшки «Я только постоянно молился за свою паству, но не позволял себе останавливаться на деталях – все только по плану». Личный опыт преодоления пастырского выгорания от священника Джорджа Морелли. Выслушивая человека, священник получает травму Священник Джордж Морелли «И собрались Апостолы к Иисусу и рассказали Ему всё, и что сделали, и чему научили. Он сказал им: пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного, – ибо много было приходящих и отходящих, так что и есть им было некогда» (Мк. 6:30-31). «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11:28). Священник всегда «на посту», так как следует примеру Самого Господа. Апостол Марк пишет: «И весь город собрался к дверям. И Он исцелил многих, страдавших различными болезнями» (1:33-34). Священник – образ Христа, целителя душ и телес. И поэтому, как духовный врач, священник часто и много выслушивает рассказы пасомых об их личных проблемах. Причем люди обнажают перед священником самые глубокие эмоциональные раны. Митрополит Иларион (Алфеев) пишет о высокой ответственности священнического служения: «Хотя в Православии делается акцент на «царственном священстве» всех верующих, именно священники совершают Евхаристию и имеют власть «вязать и решить». Рукоположение в священнический сан – это не только изменение статуса, но переход на другую ступень существования». И далее он цитирует преподобного Силуана Афонского: «(Священники) носят в себе столь великую благодать, что если бы люди могли видеть славу этой благодати, то весь мир удивился бы ей, но Господь скрыл ее, чтобы служители Его не возгордились, но спасались в смирении… Великое лицо – иерей, служитель у Престола Божия». Сам Христос говорит апостолам, указывая меру ответственности за данные Им дары: «Кому дано много, много и потребуется…» (Лк. 12:48). Исследователи поведенческих наук отмечают, что при работе с травмами профессионал сам подвергается травматизации. Доктор Чарльз Фигли называет подобный феномен «усталостью от сострадания». А психологи Перлман и Сааквитне вводят термин «викарная травма» или «суммарное трансформативное воздействие на человека, работающего с лицами, пережившими травматическое событие». Иными словами, священник сам получает травму, выслушивая рассказ человека о его травмирующем опыте. Признаки «усталости от сострадания» |
| Тем не менее, все они сбылись вплоть до малейших подробностей». Сидон Писания и датировка Иезекиилю принадлежит также пророчество, касающееся Сидона – города, во многом похожего на Тир. (592–570г. до Р.Х.) Иезекииль 28: 22 . «...И скажи: вот, Я на тебя, Сидон, И прославлюсь среди тебя, И узнают, что Я – Господь, Когда произведу суд над ним И явлю в нём святость Мою»; 23. «И пошлю на него моровую язву И кровопролитие на улицы его, И падут среди него убитые мечем, Пожирающим его отвсюду; И узнают, что Я – Господь». Предсказания и их истолкование Мы имеем дело с тремя предсказаниями. 1. Ничего не сказано о разрушении Сидона. 2. Кровопролитие на улицах (28:23). 3. Меч, «пожирающий его отвсюду» (28:23). В своей книге «Исполнение пророчеств и достоверность Библии» Джордж Дейвис удачно отмечает всю разницу в судьбах Тира и Сидона: «Пророчество о Тире гласило, что он будет разрушен, превращён в голую скалу и никогда вновь не отстроен. Что до Сидона, то в пророчестве говорится о кровопролитии на улицах, об убитых, падающих в городе, и о мече, разящем со всех сторон. В то же время ничего не говорится, как в случае Тира, о том, что Сидон обречён разрушению». В течение многих столетий Тир и Сидон играли разные политические роли. Историк Филипп Ван Несс Манере в учебнике для средней школы и колледжей отмечает, что «с одиннадцатого до четвёртого века до Р.Х. почти полная власть Тира над делами Финикии практически не оспаривалась Сидоном. В течение этого периода предприимчивость мореходов и энергия торговцев из Тира распространили славу маленькой островной столицы Финикии по всему миру. Этот город был настоящим королём Средиземноморья». Флойд Хамилтон пишет о событиях четвёртого века до Р.Х., когда «в 351 г. жители Сидона, которые были вассалами царя персидского, восстали и успешно защищали свой город от бывшего повелителя. В конце концов, однако, их собственный царь, спасая свою жизнь, сдал город неприятелю. Хорошо зная мстительность царя персов, сорок тысяч жителей города заперлись в своих домах и подожгли их, предпочитая гибель в огне плену и пыткам своих врагов. |
| У меня под ногами – норы, вырытые лисами и шакалами. Ночью они крадутся из своих убежищ на трудные поиски пропитания. Их силуэты вырисовываются на фоне неба. Нынешним вечером они, видимо, чувствуют моё присутствие и прячутся. Наверное, они удивлены приходом чужого человека, нарушающего их спокойствие. Весь курган усыпан белыми костями, напоминающими об их охоте. ...Ничто не нарушает мёртвой тишины... И вдруг раздаётся вой шакала – полукрик, полуугроза. Все псы в арабской деревне сразу подхватывают этот вызов, и несколько мгновений лай и вой нарушают окрестное спокойствие... ...И всё же что-то привораживает меня к этим местам. Хотел бы я знать причину всего этого запустения. Почему должен был погибнуть цветущий город, столица целой империи? Что превратило прекрасный храм в обиталище шакалов? Проклятие пророка? Погиб ли этот город за грехи своих жителей? Или роковая участь человечества состоит в том, что все цивилизации должны погибнуть по достижении своего расцвета? И что же делаем здесь мы, те, кто пытается вырвать у прошлого его тайны, если и наши дела, быть может, станут предметом поисков грядущих поколений?» Хоразин, Вифсаида, Капернаум Исполнившееся пророчество из Нового Завета – вещь уникальная. Именно таким пророчеством мы сейчас и займёмся. Приведём для начала цитату из Джорджа Дейвиса: «В Новом Завете упоминаются четыре древних города, живописно лежавших у берегов Галилейского моря. Это Капернаум, Хоразин, Вифсаида и Тивериада. Из них лишь последний сохранился до наших дней». Это пророчество, приведенное у Матфея, было сделано Иисусом. Пророчество и датировка (50 г. по Р.Х.) Матфей 11: 20 . Тогда начал Он укорять города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то. что они не покаялись. 21 . Горе тебе, Хоразин! горе тебе, Вифсаида! ибо если бы в Тире и Сидоне явлены были силы, явленные в вас, то давно бы они во вретище и пепле покаялись: 22 . Но говорю вам: Тиру и Сидону отраднее будет в день суда, нежели вам. 23 . И ты, Капернаум, до неба вознесшийся, до ада низвергнешься: ибо если бы в Содоме явлены были силы, явленные в тебе. то он оставался бы до сего дня; |
| Харт с одобрением цитирует слова Джорджа Макдональда: «Кто, любящий брата своего, подкрепляемый любовью Христовой и в смутной надежде, что когда-нибудь этому брату можно будет помочь, не встал бы из собрания блаженных и не сошел в мрачные места отчаяния, чтобы сесть рядом с последними, с единственными неискуплеными, с иудами рода человеческого, и не был бы сам более блажен в адских муках, нежели в небесной славе?» (стр. 81). Однако проблема такого рода рассуждения в том, что в нём чисто воображаемый подвиг – нам не поручали сходить со спасательной миссией во ад, да и осуществить мы ничего подобного не можем – вытесняет то, что нам и поручено, и доступно: «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет» ( Мар.16:15: 16 ). Вместо того, чтобы мечтать о самоотверженных спасательных экспедициях в ад, лучше сосредоточиться на том, что Церковь реально делала все это время – перехватывала грешников по дороге туда, научая их покаянию и вере. А обещания, что люди смогут покаяться где-то в неопределенно далеком будущем после смерти, этой миссии явно не способствуют. Любовь к заблудшему брату лучше проявить прямо сейчас, а не после смерти, и в реальности, а не в воображении. Перенос претензий на Бога Харт пишет, что Бог традиционного христианского богословия был бы очень плохим Отцом: «Но, возможно, чтобы полностью понять это, нам придется почти заставить себя рассуждать по-детски. Тогда мы сможем по меньшей мере получить некоторое представление о том, чего не следует ожидать от Бога. Например, отец, наказывающий своего ребенка ради какой-либо иной цели, нежели исправление или моральное усовершенствование этого ребенка, и даже в этом последнем случае не идущий на такие меры неохотно, – скверный отец. Тот, кто жестоко избивает своего ребенка или беспричинно причиняет ему любую ненужную боль, – презренный изверг. Тот же, кто оставляет своего ребенка на произвол судьбы, даже если бы эта судьба заключалась в полностью «справедливых» последствиях собственных решений и поступков этого ребенка, – и вовсе лжеотец, то есть вообще не отец, разве только в самом тривиальном биологическом смысле» (стр. 32). |
| Что касается двух других аспектов чрезвычайного положения — неисполнимости и неформулируемости закона— они предстают у Павла как необходимые следствия исключения дел, производимого законом веры. Вся критика nomos в Рим. 3:9–20 есть не что иное, как строгая артикуляция подлинного мессианического принципа неисполнимости закона:«…нет праведного ни одного… знаем, что закон, если что говорит к тем, кто в законе, говорит так, чтобы заградились всякие уста и весь мир стал виновным перед Богом; потому что из дел закона не будет оправдана перед Ним никакая плоть». Особое выражение, которое Павел использует в ст. 12, «все echreothesan» — Иероним переводит его inutiles facti sunt — буквально означает «сделались непригодными для использования» (a–chreioo) и прекрасно выражает невозможность использования, то есть неисполнимость, характеризующую закон в мессианическое время, которую только вера может заново разрешить в chresis, использование. И знаменитое описание разделения субъекта в Рим. 7:15–19 («не знаю, что делаю… потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю») столь же ясно говорит о мучительной ситуации человека, стоящего перед лицом закона, который стал для него абсолютно неисполнимым и, как таковой, теперь функционирует просто как универсальный принцип вменения вины. Чуть раньше Павел радикально сокращает Моисееву заповедь (которая не говорит просто «не желай», но «не желай жены, дома, раба, осла и т. д. ближнего твоего»), что делает ее не только неисполнимой, но и неформулируемой: «Что же скажем? Закон есть грех? Никак! Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не познал бы желания, если бы закон не говорил: не возжелай» (Рим. 7:7). Закон здесь больше не является entole, нормой, ясно предписывающей или запрещающей нечто, — простое «не возжелай» не является заповедью — отныне он является лишь осознанием вины, процессом в кафкианском смысле, беспрерывным самовменением без предписания. Со стороны веры этому сжатию мессианического закона соответствует мессианическое подытоживание заповедей, о котором Павел говорит в Рим. 13:8–9: «Ибо любящий другого закон исполнил [pepleroken]. Ибо: не прелюбодействуй, не убивай, не укради, не возжелай, и любая другая заповедь итожится в этом слове: люби ближнего своего как самого себя». Разделив закон на закон дел и закон веры, закон греха и закон Бога (Там же, 7:22–23) и сделав его таким образом бездействующим и неисполнимым, Павел может завершить его и подытожить в фигуре любви. Мессианическая pleroma закона есть Aufhebung чрезвычайного положения, абсолютизация katdrgesis. |
| ДЖОРДЖ. Я сейчас вернусь. ( Пересекает сцену). Доброе утро, матушка Уэбб! МИССИС УЭББ( выходит из дома). Джордж! Ты меня испугал. Ну что ж, можешь зайти на минутку, чтобы не мокнуть под дождем, но ведь знаешь, что я не могу предложить тебе остаться. ДЖОРДЖ. Почему? МИССИС УЭББ. Джордж, ты знаешь не хуже меня: в день свадьбы жених не должен видеть невесту до того, как увидит ее в церкви. ДЖОРДЖ. Но это же предрассудок, и больше ничего. Выходит МИСТЕР УЭББ. Доброе утро, мистер Уэбб. МИСТЕР УЭББ. Доброе утро, Джордж. ДЖОРДЖ. Мистер Уэбб, вы-то не верите в этот предрассудок, а? МИСТЕР УЭББ( глядя на жену). В некоторых предрассудках, Джордж, есть бездна здравого смысла. МИССИС УЭББ. Миллионы людей, Джордж, соблюдали этот обычай, и вряд ли ты захочешь первым его нарушить. ДЖОРДЖ. Как Эмили? МИССИС УЭББ. Она еще не проснулась. Я не слышала ни звука из ее комнаты. ДЖОРДЖ. Эмили спит?!! МИССИС УЭББ. Ничего удивительного. Мы легли бог знает когда, шили и укладывали вещи. А теперь вот что мы сделаем: ты посидишь минутку с мистером Уэббом, выпьешь чашку кофе, а я поднимусь наверх и послежу, чтобы Эмили случайно не сошла вниз и не застала тебя здесь . Там есть еще бекон. Только, пожалуйста, не долго. МИССИС УЭББ уходит. Неловкое молчание. МИСТЕР УЭББ пьет кофе. ДЖОРДЖ тоже, потом мажет булку маслом. МИСТЕР УЭББ( неожиданно и неестественно громко). Ну, Джордж, как поживаешь? ДЖОРДЖ ( испуганно, поперхнувшись кофе). Уф… хорошо, очень хорошо. ( Пауза). Мистер Уэбб, какой может быть смысл в этом предрассудке? МИСТЕР УЭББ. Видишь ли, утром в день свадьбы голова девушки обычно занята. Ну, там, платьями, тем и другим. Может быть, в этом все дело, понимаешь. ДЖОРДЖ. А-а-а, мне это никогда не приходило в голову. МИСТЕР УЭББ. Девушка обычно немного нервничает в день свадьбы. Пауза. ДЖОРДЖ. Хорошо бы жениться без всех этих торжественных церемоний! МИСТЕР УЭББ. Все мужчины, жившие до тебя, мечтали о том же самом, Джордж, но и они оказались бессильны. Свадьбы, Джордж, придумали женщины. Раз в кои-то веки они все забирают в свои руки. На свадьбе, Джордж, мужчина кажется таким жалким. Тут всем заправляют наши милые женщины, они стоят плечом к плечу, и самое важное для них, чтобы побольше людей видели, как торжественно затягивается узел. |
| Появляются хористы, распеваются, затем появляется САЙМОН СТИМСОН. САЙМОН СТИМСОН. Добрый вечер, дамы и господа. Сопрано, сюда, левее, тенора. Начинаем распевку. Сопрано, замечательно. Тенора! Тише! Тише! Лиричнее, музыка не должна оглушать. Оставьте громкие вопли методистам. Вы все равно их не перекричите, даже если захотите. Послушайте меня, все. Музыка пришла в мир, чтобы дарить людям радость. Еще раз сначала, все вместе. ( Поют песню). САЙМОН СТИМСОН. Прекрасно! Пока я не забыл: кто из вас сможет прийти во вторник днем, чтобы петь на венчании Фреда Херси? Поднимите руки. Это прекрасно. Это просто замечательно! Мы споем то же самое, что пели месяц назад на венчании Джейн Троубридж. Помните: «Ты устал? Ты изнемог душой?» Это вопрос, леди и джентльмены. Постарайтесь, чтобы он прозвучал! (Уходит). На свой балкон выходит ЭМИЛИ. ДЖОРДЖ ( свистит). Фью-ю! Эмили! ЭМИЛИ. Добрый вечер, Джордж. ДЖОРДЖ. Добрый вечер. ЭМИЛИ. Совсем не могу заниматься. Луна светит просто непереносимо! ДЖОРДЖ. Эмили, ты решила третью задачу? ЭМИЛИ. Какую? ДЖОРДЖ. Третью. ЭМИЛИ. Ну, конечно, Джордж, это же самая легкая. ДЖОРДЖ. А у меня не выходит. Эмили, ты не можешь мне немножко помочь? ЭМИЛИ. Я скажу тебе только одно: ответ в ярдах. ДЖОРДЖ. В ярдах? Как это — в ярдах? ЭМИЛИ. В квадратных ярдах. ДЖОРДЖ. А… в квадратных ярдах… ЭМИЛИ. В квадратных ярдах обоев. ДЖОРДЖ. Ах, обоев, конечно. Понимаю. Огромное спасибо, Эмили. ЭМИЛИ. Правда, луна светит просто непереносимо? И спевка еще не кончилась. Кажется, если не дышать, поезд будет слышно, пока он не дойдет до самого Кентукука. Вот, слышишь? ДЖОРДЖ. Да-а… Здорово! ( Поцелуй). ДОКТОР ГИББС, возвращаясь, домой, замечает ДЖОРДЖА и ЭМИЛИ. ЭМИЛИ. Я, пожалуй, пойду, попробую еще позаниматься. ДЖОРДЖ. Спокойной ночи, Эмили. ЭМИЛИ. Спокойной ночи, Джордж. ( Уходит) ДОКТОР ГИББС расхаживает по своему кабинету. ДОКТОР ГИББС. Джордж! Подойди-ка на минутку. ДЖОРДЖ. Иду, пап. ДОКТОР ГИББС. Не беспокойся, я задержу тебя на одну минуту. Скажи, Джордж, сколько тебе лет? |
| ДЖОРДЖ. Я не хочу, мам, послушай… МИССИС ГИББС. Нет, нет, Джордж, ведь ты теперь мужчина. ДЖОРДЖ. Послушай, мам, прошу тебя в последний раз… я хочу остаться просто парнем… МИССИС ГИББС. Джордж! Что если кто-нибудь тебя услышит! Сейчас же перестань! Что это такое! А как же Эмили? Мне стыдно за тебя! ДЖОРДЖ( приходя в себя). Что? Где Эмили? МИССИС ГИББС( с облегчением). Джордж! Ты меня так напугал! ДЖОРДЖ. Успокойся, мама. Я женюсь. МИССИС ГИББС. Погоди минутку, дай перевести дух. ДЖОРДЖ. Ладно, мам, оставь за нами четверг. Мы с Эмили будем приходить к тебе обедать каждый четверг… Вот увидишь. Почему ты плачешь, мама? Пошли, надо приготовиться к венчанию. Идут по проходу и садятся на свои места. ЭМИЛИ в белом платье и фате проходит через зрительный зал и поднимается на сцену. Увидев собравшихся в церкви людей, она тоже пугается и делает несколько шагов назад. ЭМИЛИ. Никогда в жизни не чувствовала себя такой одинокой. И Джордж там, он похож на… Я ненавижу его! Лучше бы я умерла. Папа! Папа! МИСТЕР УЭББ ( встает со скамьи и обеспокоенный, идет к ней).Эмили! Эмили! Не надо расстраиваться. ЭМИЛИ. Папа! Я не хочу выходить замуж.. МИСТЕР УЭББ. Нет-нет, Эмили, перестань, ну сама подумай… ЭМИЛИ. Ты забыл, что мне всегда говорил? Всегда, всегда говорил, что я — твоя девочка. Сколько есть мест, куда можно уехать. Я буду на тебя работать. Я умею вести хозяйство. МИСТЕР УЭББ. Выбрось эти мысли из головы, Эмили, ты просто разнервничалась. ( Оборачивается).Джордж! Джордж! Подойди сюда, пожалуйста, на минутку. Эмили, ты выходишь замуж за самого лучшего парня на свете! Джордж — прекрасный парень! ЭМИЛИ. Но, папа… Мистер Уэбб одной рукой обнимает дочь, другую кладет на плечо Джорджа. МИСТЕР УЭББ. Я отдаю тебе свою дочь, Джордж. Как ты думаешь, сумеешь ты о ней позаботиться? ДЖОРДЖ. Мистер Уэбб, я хочу… Я хочу попытаться. Эмили, я буду стараться изо всех сил. Я люблю тебя, Эмили. Я не могу без тебя. ЭМИЛИ. Тогда помоги мне, если ты меня любишь. Я хочу, чтобы меня кто-нибудь любил, больше мне ничего не надо. |
| ДЖОРДЖ. Но… вы верите в это, правда, мистер Уэбб? МИСТЕР УЭББ. О, конечно, верю. Не пойми меня неверно, Джордж, брак — это прекрасная вещь, просто прекрасная. И не забывай об этом Джордж. МИСТЕР УЭББ разливает воображаемый коньяк. ДЖОРДЖ. Постараюсь. Пауза. МИСТЕР УЭББ. Джордж, прошлой ночью я вспомнил о совете, который дал мне отец, когда я женился. «Чарльз, — сказал он, — с самого начала покажи, кто в доме хозяин. Самое лучшее — что-нибудь приказывать, пусть даже зря. Просто, чтобы она научилась слушаться». И еще он сказал: «Если тебе что-нибудь не нравится в жене — просто встань и уйди из дома. Она сразу поймет, в чем дело. Да, вот что еще, — сказал он, — никогда, ни-ког-да не говори жене, сколько у тебя денег, никогда!» ДЖОРДЖ. Знаете, мистер Уэбб… я, наверное, так не смогу…( подливает коньяк) МИСТЕР УЭББ. Я не послушался отца, я сделал все наоборот и с тех пор жил счастливо. Пусть это послужит тебе уроком, Джордж: никогда не спрашивай совета в личных делах.( Из дома выходит миссис Уэбб). Джордж, ты собираешься разводить цыплят у себя на ферме? ДЖОРДЖ. Что??? МИСТЕР УЭББ. Ты собираешься разводить цыплят у себя на ферме? ДЖОРДЖ. Дядя Люк никогда особенно не интересовался цыплятами, но я думаю… МИСТЕР УЭББ. Ко мне в редакцию на днях пришла книга о разведении цыплят по методу Фило. Хорошо бы тебе ее прочесть. Я собираюсь попробовать у себя на заднем дворе, а инкубатор думаю поставить… МИССИС УЭББ. Чарльз, ты опять пустился в рассуждения об этом старом инкубаторе? Я думала, вы поговорите с мальчиком о чем-нибудь стоящем. МИСТЕР УЭББ. Ну что же, Мертл, если ты хочешь дать мальчику какой-нибудь дельный совет, я поднимусь наверх, и оставлю вас наедине. МИССИС УЭББ. Нет, дорогой, ты останешься и почистишь картошку. Джордж, Эмили должна спуститься вниз и позавтракать. Она передает тебе нежный привет, но ни в коем случае не хочет тебя сейчас видеть. До свидания. ДЖОРДЖ. До свидания. ( Озадаченный и удрученный, возвращается назад, медленно обходя лужи и исчезает у себя в доме). |
| ДЖОРДЖ. Мне? Шестнадцать, скоро будет семнадцать. ДОКТОР ГИББС. Что ты собираешься делать после школы? ДЖОРДЖ. Ты же знаешь, пап. Я хочу работать на ферме дяди Люка. ДОКТОР ГИББС. Значит, ты готов вставать рано утром, доить коров, кормить скот… И у тебя хватит сил целый день пахать или косить сено? ДЖОРДЖ. Конечно. А что?.. Почему ты об этом спрашиваешь, пап? ДОКТОР ГИББС. Потому, Джордж, что сегодня, когда я сидел у себя в кабинете, до меня донеслись какие-то странные звуки… И как ты думаешь, что же оказалось? Оказалось, что это твоя мать колола дрова. Как же так, Джордж? Ты прекрасно знаешь, что мать встает ни свет, ни заря, целый день готовит, стирает, гладит, и она еще должна идти на задний двор колоть дрова. Одним словом, Джордж, я уверен, что мне достаточно лишь обратить на это твое внимание.( Джордж шмыгает носом). Вот носовой платок, сын. Да, Джордж, я решил прибавить 25 центов к тому, что ты еженедельно получаешь на карманные расходы. Не потому, конечно, что теперь ты будешь колоть матери дрова , а потому, что ты стал старше, и я представляю, сколько тебе всего нужно. ДЖОРДЖ. Спасибо, папа. ДОКТОР ГИББС. Не понимаю, почему мама все не идет? Спевка никогда так долго не затягивалась. ДЖОРДЖ. Сейчас только половина девятого, пап. ДОКТОР ГИББС. Понятия не имею, зачем ей нужен этот никчемный хор. Голос у нее как у старой вороны. И тащиться по улицам в такое позднее время… Тебе, кажется, пора отправляться спать? ДЖОРДЖ. Да. Спокойной ночи, папа. ДЖОРДЖ поднимается к себе в комнату. Слева доносится смех и возгласы: «Спокойной ночи!» На Главной улице появляются МИССИС ГИББС, МИССИС СОМС и МИССИС УЭББ. Дойдя до угла сцены, они останавливаются. МИССИС УЭББ. Я расскажу Чарльзу, не сомневаюсь, что он захочет напечатать это в газете. МИССИС СОМС. Ой, как поздно! МИССИС ГИББС. Очень приятная была сегодня спевка, миссис Уэбб? Посмотрите на эту луну! Как светит! Погода специально для картофеля, вот увидите! Минуту молча смотрят на луну. МИССИС СОМС. Конечно, при всех мне не хотелось говорить, но сейчас, когда мы одни, — честное слово, такого скандала у нас в городе еще не было. |
|
|
