| ОТЦОВСКИЙ ЗАВЕТ (к 185-летию Н.С. Лескова). 12.02.2016 09:13:21 Алла Новикова-Строганова Многие свои творения Николай Семёнович Лесков (1831 – 1895), чьё 185-летие отмечается в нынешнем году, адресовал юным читателям, публикуя эти произведения на страницах детских журналов «Игрушечка», «Задушевное слово», в сборниках для семейного чтения «Искорка», «Складень», «Русским матерям», «На добрую память из русских писателей». По справедливому суждению академика Д.С. Лихачёва, Лесков принадлежит к числу «семейных писателей», то есть таких, которых «читали в семье, обсуждали всей семьёй», которые «имеют огромное значение для нравственного формирования человека, воспитывают в юности, а потом сопровождают всю жизнь». Лесков был глубоко убеждён, что книги, предназначенные для детской читательской аудитории, должны «не только занять внимание читателя, но и дать какое-нибудь доброе направление его мыслям». Это «доброе направление» прежде всего писатель связывал с христианством, православной верой. Так, отзываясь на изданную для детей «Указку к Новому Завету» – книжную закладку с кратким содержанием Евангелия и наиболее употребительными цитатами из него, в 1885 году Лесков писал: «Я имел в виду одну детскую пользу и важность Евангелия , в котором, по моему убеждению, сокрыт глубочайший смысл жизни ». Вспоминая собственные детские годы, в «Автобиографической заметке» писатель признавался в своей «счастливой религиозности»: «Религиозность во мне была с детства, и притом довольно счастливая, то есть такая, какая рано начала во мне мирить веру с рассудком». В очерке «Владычный суд» Лесков упоминает о семейных устоях как источнике его воспитания и духовно-нравственного формирования: «Я вырос в своей родной дворянской семье, в г. Орле, при отце, человеке очень умном, начитанном и знатоке богословия, и при матери, очень богобоязненной и богомольной; научился я религии у лучшего в своё время известнейшего из законоучителей отца Евфимия Андреевича Остромысленского Я был таким, каким я был, обучаясь православно мыслить от моего родного отца и от моего превосходного законоучителя, который до сих пор, слава Богу, жив и здоров. (Да примет он издали отсюда мною посылаемый ему низкий поклон.)». |
| Отец Георгий напомнил о юбилейных датах 2023 года: 1035-летии Крещения Руси (988 год) - 28 июля, 1160-летии возникновения славянской письменности (День православной книги - 14 марта, День славянской письменности - 24 мая), 120-летии прославления преподобного Серафима Саровского, 550-летии Псково-Печерского монастыря. Протоиерей Георгий Лаврушин как директор ЦДКиО напомнил о подготовке на приходах к пасхальным конкурсу и фестивалю " Радость Светлой Пасхи " . Он огласил данные по кураторству общеобразовательных учреждений духовенством. Помощник благочинного по миссионерской работе диакон Антоний Сацута рассказал о планах создание ролика к 120-летию прославления преподобного Серафима Саровского при участии прихода Серафимовского храма в Старом Петергофе и миссионерского отдела благочиния. Планируется создание новой рубрики в группе собора " Интересные факты о Библии " с тематическими постами. Продолжится раздача листовок, подготовленных миссионерским отделом епархии, на Пасху и в другие праздники. В благочинии есть и свои памятные даты - в 2023 году исполняется 185 лет со дня основания храма святителя Спиридона Тримифунтского в Ломоносове . Как приход готовится к торжествам, сообщил настоятель протоиерей Олег Емельяненко . Помощник благочинного по социальному служению Юлия Губарева рассказала о сборе гуманитарной помощи для мирных жителей Мариуполя и участников СВО. На средства, собранные на традиционной ярмарке " Белая роза " , оказывается помощь нуждающимся. Помощник благочинного по СМИ Наталия Сидорова рассказала о сотрудничества с Центральной районной библиотекой, в том числе о подготовке совместных мероприятий к значимым датам 2023 года. Прошедшая в библиотеке 3 декабря встреча с Сергеем Сурковым, автором книг о жертвах гонений на Церковь, связанных с Петергофом, послужила толчком к установлению контактов с приходом храма Успения Божией Матери (блокадного) на Малой Охте . 25 февраля была организована встреча с инициативной группой, которая занимается сбором и подготовкой документов к канонизации убиенного протоиерея Иоанна Лескова, - протоиереем Вячеславом Порошиным и правнучкой новомученика Ириной Колесниковой. Сергей Сурков работал в архивах и лично видел уголовные дела, связанные с именем протоиерея Иоанна Лескова, доступ к которым был закрыт после 2005 года. Историк дал ссылки на материалы, с помощью которых можно подтвердить факты, упоминаемые в жизнеописании протоиерея Иоанна Лескова. В результате этой встречи Успенский приход сдал документы в епархиальную комиссию по канонизации для принятия решения о прославлении отца Иоанна. |
| Лит.: Протопопов М. А. Больной талант//РМ. 1891. 12. С. 258-297; Фаресов А. И. Против течений: Н. С. Лесков, его жизнь, соч., полемика и восп. о нем. СПб., 1904; Сорский. Старообрядчество в произведениях Н. С. Лескова//Церковь. 1908. 1. С. 20-21; Эйхенбаум Б. М. К 100-летию со дня рожд. Н. Лескова// Лесков Н. С. Избр. соч. М.; Л., 1931. С. LVI; Гроссман Л. Н. С. Лесков: Жизнь, творчество, поэтика. М., 1945; Державина О. А. «Великое Зерцало» и его судьба на рус. почве. М., 1965. С. 151-153; Аннинский Л. А. Лесковское ожерелье. М., 1982, 1986; В мире Лескова: Сб. ст. М., 1983; Лесков А. Н. Жизнь Н. Лескова по его личным, семейным и несемейным записям и памятям. М., 1984. Т. 1-2; Горелов А. А. Н. С. Лесков и народная культура. Л., 1988; Ранчин А. М. «Очарованный странник» Н. С. Лескова//От Крылова до Чехова: Ст. о рус. классической лит-ре. М., 1995; он же. К творческой истории легенд Лескова «Повесть о богоугодном дровоколе» и «Скоморох Памфалон»: (По мат-лам цензурных дел)//Неизданный Лесков. М., 1997. С. 375-381. (Лит. наследство; Т. 101. Кн. 1); он же. К поэтике имен и фамилий персонажей Н. С. Лескова//Юбилейная междунар. конф. по гуманит. наукам, посвящ. 70-летию Орловского гос. ун-та: Мат-лы. Орёл, 2001. Вып. 1. C. 91-97; он же. Старец Герасим в сказании Пролога и в легенде Н. С. Лескова «Лев старца Герасима»: Нек-рые наблюдения//Макариевские чт. Можайск, 2006. Вып. 13. С. 294-298; он же. Лесков Н. С.//БРЭ. 2010. Т. 17. С. 314-316; Столярова И. В. Лесков и Россия// Лесков Н. С. ПСС: В 30 т. М., 1996. Т. 1. С. 7-100; Алексеев П. П. Правосл. духовность романа Н. Лескова «Соборяне»//Лит-ра и культура в контексте христианства: Тр. 2-й междунар. науч. конф. Ульяновск, 1999. С. 62-63; Видуэцкая И. П. «Самобытнейший писатель русский»// Лесков Н. С. Повести. Рассказы. Очерки. М., 2000. С. 5-14; Евдокимова О. Е. Мнемонические элементы поэтики Н. С. Лескова. СПб., 2001. С. 5-169; Лепахин В. В. Иконописная святыня: Икона в творческом пути Н. Лескова// Лепахин В. В. Икона в рус. художественной лит-ре. М., 2002. С. 272-294; Барковская Ю. В. О составе ономастикона Н.С. Лескова: Имя Господа Иисуса Христа//Рус. язык и славистика в наши дни. М., 2004. С. 511-514; Маркадэ Ж. К. Творчество Н. С. Лескова: Романы и хроники. СПб., 2006; Ильинская Т. Б. Русское разноверие в творчестве Н. С. Лескова. СПб., 2010; Н. С. Лесков: Классик в неклассическом освещении: Лесков и его время: Сб./Ред.: О. Л. Фетисенко. СПб., 2011; Минеева И. Н. Старопечатный Пролог XVII в. в творчестве Н. С. Лескова: К реконструкции одного лит. казуса//Проблемы ист. поэтики. Петрозаводск, 2014. Вып. 12: Евангельский текст в рус. лит-ре XII-XXI вв.: Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. С. 316-317; Агеева Е. А. Н. С. Лесков и старообрядчество: в поисках тайны Старой Веры//Старообрядчество в России. М., 2014. Вып. 5. С. 448-458. |
| Н. С. поражал прежде всего страстностью своей натуры; в преклонных уже годах он при внешнем бездействии сохранял постоянно кипение душевной жизни. Требовалась с его стороны немалая умственная сила, чтобы сдерживать эту страстность в должных пределах. И в произведениях Лескова чувствуется страстное, неспокойное отношение к изображаемым предметам, которое при таланте менее крупном перешло бы в явную тенденцию; у Лескова же, как сильного художника, оно ослаблено, переведено в скрытое состояние, хотя некоторая тенденциозность в ту или другую сторону остается все-таки и в его произведениях. Наблюдательный и острый ум заставлял Лескова подмечать преимущественно дурную подкладку лиц и дел человеческих, но глубокое требование нравственного совершенства побуждало его к созданию идеальных типов, которые, как, например, его «Соборяне», производят на многих читателей наилучшее впечатление. Ставши под конец последователем нравственной доктрины Льва Толстого, Н. С. делал искренние усилия, чтобы подчинить свою кипучую натуру строгим правилам воздержания и бесстрастия. Сочинения Лескова, вероятно, вызовут серьезную и обстоятельную критику, и, вопреки его завещанию, умершего писателя будут много хвалить и много порицать; но все сойдутся, конечно, в признании за ним яркого и в высшей степени своеобразного таланта, которого он не зарывал в землю, а также — живого стремления к правде. КОММЕНТАРИИ: Н. С. ЛЕСКОВ Впервые — «Неделя», 1895, 26 февр., 9, с. 282. Личные и творческие взаимоотношения Соловьева и Лескова к настоящему моменту мало исследованы. Знакомство их, по–видимому, состоялось в 1877 г. в Петербурге, во время совместной службы в Ученом комитете Министерства народного просвещения (см.: Лесков А. Н. Ж изнь Николая Лескова. Т. 2. М., 1984, с. 145; а также: Лукьянов, IV, с. 108); дружеские отношения между ними установились с конца 1880–х гг., а в начале 1890–х Соловьев вошел в близкое окружение писателя, привлек его к сотрудничеству в журнале «Вестник Европы» (см.: Лесков Н. С. С обр. соч. в 11–ти т., т. 11. М., 1958, с. 479, 511; некоторые отзывы Лескова о Соловьеве см. там же и в указ. соч. А. Н. Лескова, по указателю). Соловьев провожал Лескова в последний путь (см.: Макшеева Н. А. В оспоминания о В. С. Соловьеве. — ВЕ 1910, 8, с. 165). Яков Петрович Полонский |
| Как известно, интересы и пристрастия Лескова были чрезвычайно многообразны. В их числе – увлечение иконописью. В пестроте «экспонатов» кабинета глаз посетителя всегда выделял иконы. В.В. Протопопов вспоминал огромный образ Мадонны кисти Боровиковского – «русский лик и отчасти как бы украинский». У Лескова были редкие поморские складни, старинные иконы строгановского и заонежского письма. С годами писатель приобрёл репутацию одного из лучших знатоков русской иконы. И в собственных творениях Лесков открывал читателям красоту русской иконописи. В «рождественском рассказе» «Запечатленный Ангел»(1872) он представил точное описание подлинника: «Ангел Строгановского письма…» Судьба лесковского иконописного собрания неизвестна. Сохранился рисунок с иконостасной коллекции Лескова, и мы знаем, как выглядела божничка писателя, все иконы на рисунке различимы, узнаваемы. В орловском музее хранятся три иконы: икона Спасителя, переданная К.И. Дюниной; «Богоматерь с Младенцем» и «Спас во звездах» с дарственной надписью Лескова. Писатель подарил «Спаса во звездах» своему сыну на Рождество, на святках 1891 года. На оборотной стороне иконы – автограф: «9 янв. 91 г. от отца Андрею Никол. Лескову. Николай Лесков». Этот редкостный экспонат – подлинное сокровище – хранится в фондах Дома-музея Н.С. Лескова. Редчайшие экспонаты из фондов музея выставляются обычно к юбилейным и памятным датам жизни писателя. Так, например, к 180-летию со дня рождения Н.С. Лескова была организована выставка «Семейные записи и памяти». Среди раритетов – собрание сочинений Лескова дореволюционной поры (1889 год); портфель, в который писатель складывал рукописи, запрещённые цензурой к публикации: «У меня целый портфель запрещённых вещей», – замечал он; трость с набалдашником в виде черепа («memento mori»), зонт (на многих фотографиях Лесков запечатлен с этим зонтиком в руках), чайная чашка (Лесков любил крепкий чай – приходилось работать по ночам), другие редкостные вещи, принадлежавшие семье Лесковых. Например, портативная пишущая машинка, с помощью которой сын писателя Андрей Николаевич Лесков создавал свой колоссальный труд «Жизнь Николая Лескова по его личным, семейным и несемейным записям и памятям». |
| С позапрошлого века высокий берег Орлика в память о писателях-земляках Тургеневе и Лескове жители Орла называют «Дворянским гнездом» и «Бережком несмертельного Голована». Путём архивных разысканий было установлено, что земельный участок, на котором сейчас расположен Дом-музей Лескова, в 1832–1842 годах принадлежал дворянскому заседателю орловской судебной палаты Семёну Дмитриевичу Лескову, отцу писателя. Дом был высокий, деревянный, на каменном фундаменте, за домом располагались службы, огород, цветник, «плодовитый сад». В 1850 году во время одного из орловских пожаров дом сгорел. В середине 1870-х годов на его месте был построен дворянский особняк. В годы Великой Отечественной войны Орёл был основательно разрушен, однако «третий дом от берегового обрыва» на бывшей Третьей Дворянской улице по счастью уцелел. 5 марта 1945 года – в 50-ю годовщину со дня смерти писателя – на лесковском доме была открыта первая мемориальная доска с надписью: «В этом доме провёл свои детские годы, 1831–1839, знаменитый русский писатель Николай Семёнович Лесков». И почти тридцать лет спустя именно этот дом стал Домом-музеем Н.С. Лескова. Монографическая литературно-мемориальная экспозиция, которая носит название «В мире Лескова», размещена в шести залах. Она раскрывает основные вехи жизненного и творческого пути писателя, представляет уникальное собрание: подлинные документы, портреты, картины, книги, прижизненные издания лесковских произведений, записные книжки, сохранившуюся часть библиотеки, личные вещи, мебель Николая Семёновича Лескова и его сына Андрея Николаевича – автора книги «Жизнь Николая Лескова: По его личным, семейным и несемейным записям и памятям», родных и близких Лесковым людей. Кроме того, Андрей Лесков оставил в дар музею собственный богатейший архив, мемуары. Совершая нашу заочную экскурсию по лесковскому музею, задержим своё внимание на некоторых наиболее интересных экспонатах. В первом зале экспозиции представлена акварель работы К. Шульца (XIX век), на которой изображён роскошный барский дом в селе Горохове Орловской губернии, где родился писатель: «Я родился 4 февраля 1831 года в селе Горохове Орловского уезда, где жила моя бабушка, у которой на ту пору гостила моя мать. Это было прекрасное, тогда весьма благоустроенное и богатое имение, где жили по-барски. Оно принадлежало Михаилу Андреевичу Страхову… Семья была большая, и жилось на широкую ногу, даже с роскошью…» (XI, 9). Хозяин имения – дядя Лескова Страхов – вполне оправдывал свою фамилию в том смысле, что собственным самодурством нагонял страх на всех окружающих – не только крепостных, но и членов своей семьи. Быт и нравы этой помещичьей усадьбы описаны в рассказах Лескова «Смех и горе», «Зверь», «Томление духа» и других. |
| 21 февраля (5 марта) 1895 года в 1 час 20 минут сын Андрей нашёл Лескова бездыханным. Писатель скончался так, как ему и желалось, во сне: без страданий и без слёз. Лицо его, по воспоминаниям современников, приняло самое лучшее выражение, какое у него было при жизни: выражение вдумчивого покоя и примирения. «Место каждому будет указано post mortem », – писал Лесков. Память о нём не умирает. С каждым годом растёт число читателей и почитателей удивительного таланта Лескова, посетителей его Дома-музея, оставляющих в «Книге впечатлений» слова благодарности и признательности. Так, например, в своё время Константин Симонов оставил в музейной книге следующую запись: «С большой радостью и глубоким удовлетворением ходил по этим комнатам, воскрешающим удивительный облик Лескова. Испытываю чувства большой благодарности к людям, которые вложили столько любви и труда в создание этого прекрасного литературного музея. Благодарность эта тем сильнее, что сейчас, уже в немолодые годы, заново читая Лескова, поражаюсь силе его таланта и мощи обуревавших его страстей». «Незримые почитатели» Лескова наверняка есть сегодня во всем мире. О них-то писатель сказал однажды: «Одна из прелестей литературной жизни – чувствовать вблизи себя, вдали, вокруг себя невидимую толпу неизвестных людей, верных вашему делу». ПРИМЕЧАНИЯ Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. – М.: ГИХЛ, 1956 – 1958. – Т. 11. – С. 477. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с обозначением тома римской цифрой, страницы – арабской цифрой. Лихачёв Д.С. Особенности поэтики произведений Лескова//Лихачёв Д.С. Литература – реальность – литература. – М.: Сов. Писатель, 1984. – С. 145. Лесков Н.С. Чудеса и знамения. Наблюдения, опыты и заметки//Церковно-общественный вестник. – 1878. – 19 – 34. Лесков Н.С. Чудеса и знамения. Наблюдения, опыты и заметки//Церковно-общественный вестник. – 1878. – 34. – 19 марта. – С. 5. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте с указанием страниц. Цит. по: Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова: По его личным, семейным и несемейным записям и памятям: В 2-х т. – М.: Худож. лит., 1984. – Т. 2. – С. 435. |
| В сказке Лескова остро сатирически изображен король Доброхот и его приспешники. Она лишена христиански-религиозной морализации и, вероятно, поэтому не удовлетворила Л. Толстого. В дневнике 12 июня 1898 года он писал: «Лесков воспользовался моей темой, и дурно. Чудесная мысль моя была — три вопроса: какое время важнее всего? какой человек? и какое дело? Время — сейчас, сию минуту; человек тот, с которым сейчас имеешь дело, и дело то, чтобы спасти свою душу, то есть делать дело любви» (Л. Толстой. Собрание сочинений, юбилейное издание, т. 53, 1953, стр. 198–199). В 1903 году на эту тему Л. Толстой написал новую сказку — «Три вопроса» (Л. Толстой. Собрание сочинений, т. 34, 1952, стр. 134–137). В критике 1890-х годов произведение Лескова оценивалось также очень сдержанно. Не осведомленный в цензурной истории сказки Лескова В. А. Гольцев писал в «Русской мысли»: «Ее односторонность… очевидна, и я не понимаю, как может впадать в такую односторонность писатель, призывающий на борьбу с общественным злом, — ведь это зло надо определить, отличить от добра, ведь для этого надо иметь сознание того, какие общественные порядки хороши, какие плохи и вредны» («Русская мысль», 1894, стр. 194). Вскоре после выхода сказки «Час воли божией» Лесков предложил «Русской мысли» напечатать такие произведения («Нашествие варваров», «Заячий ремиз» и др.), в которых общественное зло было определено с полной четкостью, и редактор «Русской мысли» В. А. Гольцев трусливо отказался их печатать (об этом см. в примечаниях к «Заячьему ремизу»). По поводу «Крейцеровой сонаты» Печатается по тексту журнала «Нива», 1899, стр. 657–564, где рассказ был напечатан под названием «Рассказы кстати» («По поводу «Крейцеровой сонаты»). Посмертный очерк Н. С. Лескова». Написано в 1890 году (см. А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, стр. 489). По свидетельству А. Лескова, рассказ имел другое название — «Дама с похорон Достоевского», видимо отброшенное автором (там же, стр. 371). Рассказ Лескова, как свидетельствует его название, связан с повестью Л. Толстого «Крейцерова соната», над которой автор работал в 1887–1889 годах. После неоднократных цензурных запретов «Крейцерова соната» была напечатана в 1891 году. Но еще до окончательной обработки повесть разошлась во множестве литографированных и гектографированных списков. На эти списки довольна широко отозвалась периодическая пресса, как русская, так и заграничная. Появилось также несколько беллетристических произведений, большинство которых полемизировало с основной идеей повести Л. Толстого. Наиболее значительным среди них был рассказ Лескова «По поводу «Крейцеровой сонаты». Лесков познакомился с произведением Л. Толстого по литографическому списку предпоследней редакции. |
| – Чем был вызван поворот Лескова к церковной тематике и христианским идеям? – Считается, что к 1880-му году у Лескова наступило " время хорошо прочитанного Евангелия " . Духовные искания были и раньше, были и христианские темы, мотивы, образы, но тут христианство становится объектом пристального внимания. Лесков изучает древнерусскую, особенно старообрядческую культуру, которая была посредницей между культурой Древней Руси и Нового времени. Кстати, первый напечатанный текст Лескова, что это было? – Что же? – Крохотная заметка " О продаже в Киеве Евангелия " . О том, что люди не состоянии купить главную книгу по нормальной цене, и это ужасно. Одна из важнейших идей, проходящих по всему творчеству Лескова: " ...во Христа-то мы крестимся, да во Христа не облекаемся " . Мысль о том, что " Русь была крещена, но не была просвещена " , терзает Лескова. В рассказе " На краю света " он приводит слова митрополита Платона (Левшина): " Владимир поспешил, а греки слукавили, – невежд ненаученных окрестили " . Это боль Лескова. Он об этом-то и пишет всю жизнь. Но в 1870-е годы эти проблемы он изображает еще с церковных позиций. – А потом? – А в 1880-е на первый план выходят всякие штундисты, протестанты и прочие люди, которые прочли Евангелие и стали жить по-другому, хотя раньше были и крещеными, и православными, но ничего не понимали. Потом Лесков на какое-то время объединяется с Толстым, хотя и не до конца. Интересно, что для Лескова всегда был важен образ святителя Николая Чудотворца. (Хотя это не его святой покровитель. Его святой Николай Студийский). Но Николай Чудотворец осмысливается в таком протестантско-благостном духе, с точки зрения социального служения: помощник бедным и заступник обиженных. Лесков выделяет все то, что привлекает людей в протестантах и чего не хватало в синодальный период православным – это социальное служение и знание священных текстов. – Это слабые места синодальной Церкви, хотя святитель Филарет, которого Лесков не любит, перевел Евангелие на русский язык, чтобы народ читал. |
| Между тем сведущий читатель устанавливал скрываемое Лесковым противоречие и без этих указаний. Л. Н. Толстой, например, считал, что «у Лескова нет чувства меры… Лесков берет «Пролога», заимствует из них, но искажает их» (Д. M. Маковицкий, Яснополянские записки, выпуск второй, 1923, стр. 58). Важно отметить также, что свободное обращение Лескова с источниками своих легенд и сказаний вызывало подчас яростное сопротивление реакционеров. Г. Георгиевский в статье «Апокрифическое сказание или литературная фальсификация» обвинял Лескова в том, что в его произведении «Невинный Пруденций» проводится тенденциозная мысль об отрицании брака, которой нет в источнике («Слово от Патерика»), но которая есть в «Крейцеровой сонате» Л. Н. Толстого. Георгиевский пришел к выводу, что под пером Лескова «Слово от Патерика» «из благочестивого и строго церковного «слова» превратилось в тенденциозный набор пустых фраз грубого материализма» («Русское обозрение», 1892, сентябрь, стр. 957). Столь же резким нападкам Георгиевского подверглась «Повесть о богоугодном древоколе», а в сущности и все другие «переделки», которые Лесков, по определению Георгиевского, выдавал «за подлинные сказания Пролога» (там же). «Дурная слава» Лескова как критика церкви и сатирика высшего духовенства, видимо, отразилась и на «Скоморохе Памфалоне», которого писатель создавал, как и многие другие свои произведения, с оглядкой на. цензуру. В одном из писем Лескова к С. Н. Шубинскому есть такие строки: «Я Вам писал, что повесть вполне цензурна, а Вы мне отвечаете: я не верю…» Разве Вы думаете, я мало горд для того, чтобы не давать поводов говорить обо мне с Феоктистовым?.. в повести о скоморохе нет ничего религиозного, — до того, что даже не упоминается ни про евангелие, ни про церковь, ни про попа, ни про дьякона, ни про звонаря. Словом — нет ничего относящегося к церкви…» (ГПБ, Арх. С. Н. Шубинского, оп. 1, л. 125.) Еще более знаменательны горькие строки из письма Лескова к А. С. Суворину (от 11 марта 1887 года): «Хотел бы знать Ваше мнение: неужели «Скоморох» совсем плох? Я по трусости его сильно испортил» (ИРЛИ, ф. 268, л. 95). |
|
|
