| Голос мирян» (Московские ведомости. 1912. 19). 128 ...когда Никон из пожарной кишки поливал мистиков-аскетов на Афоне... – 5 июня 1913 г. во главе с епископом Никоном (Рождественским) на Афон прибыла комиссия для разбора споров вокруг имяславия и увещевания восставшей части монашеской общины, не хотевшей признавать начальником противника имяславия игумена Иеронима; насильственная высылка имяславцев с Афона была организована не епископом Никоном – российское Министерство иностранных дел, опасаясь осложнений с Османской империей, отдало распоряжение о вывозе непокорных монахов в Россию; в ходе операции по депортации 3 июля были применены пожарные шланги: «Прибыл пароход «Херсон», приготовленный для перевоза смутьянов, по распоряжению Императорского посла, в Россию. Часа в три пополудни консул, командир лодки и все наличные военные чины отправились в монастырь. «Имеславцы» собрались в том корпусе, где жил их главный вождь, монах Ириней. Все входы и выходы были заняты солдатами, оставлен лишь один выход – на лестницу, ведущую к порту и пристани. Почти три часа увещевали «имеславцев» добровольно идти на пароход: успеха не было. Наконец, рожок заиграл «стрелять». Это было сигналом для открытия кранов водопровода. Вместо выстрелов пущены в ход пожарные трубы. Только тогда упорствующие бросились бежать. Их направляли на «Херсон " » ( Никон (Рождественский) . Моя поездка на старый Афон и плоды «великого искушения»//Никон (Рождественский). Меч обоюдоострый. СПб., 1995. С. 244–245). 129 ...в Москве образовался кружок... – Кружок ищущих христианского просвещения сложился вокруг М.А. Новоселова (1864–1938), издававшего серию «Религиозно-философская библиотека»; Устав кружка составлен в 1907 г., §1 Устава гласил: «Кружок имеет целью помогать своим членам, а также и посторонним лицам, которые будут к нему обращаться, в усвоении начал христианского просвещения. Кружок никаких политических целей не преследует и в обсуждение политических вопросов не входит». Членами-учредителями кружка были М.А. |
| 64 «Бояр» – гостиница, располагавшаяся по адресу: Обыденский 1-й пер., д. 1 (напротив Храма Христа Спасителя). 65 Николай Николаевич Мамонов (см. примеч. 53) был казначеем «Кружка ищущих христианского просвещения». 66 Эдинбург, ныне Дзинтари – «Янтари» (латыш.) – часть г. Юрмала в Латвии, курортный р-н, излюбленное место жительства русских аристократов с 70-х гг. XIX века; назван в 1874 г. по случаю свадьбы дочери царя Александра II (1818–1881) Марии Александровны (1853–1920) и принца Альфреда, герцога Эдинбургского (1844–1900), второго сына английской королевы Виктории (1819–1901). 68 Владимир Александрович Кожевников (1852–1917), философ, историк культуры, публицист; последователь и издатель трудов Н. Ф. Федорова; почетный член Московской Духовной Академии; член «Кружка ищущих христианского просвещения»; автор ряда апологетических статей, большая часть которых вышла в «Религиозно-философской библиотеке» Михаила Новоселова и ее изданиях. Автор фундаментального труда «Буддизм в сравнении с христианством» (Т. 1–2. Пг., 1916), который, как и многие из статей последнего периода его творчества, своим источником имел доклады В. А. Кожевникова в собраниях «Кружка», а также на устраиваемых «Кружком» публичных чтениях. 69 Павел Борисович Мансуров (1860–1932), камергер, дипломат, церковный деятель; один из учредителей «Кружка ищущих христианского просвещения»; член Предсоборного Присутствия 1906 г., член Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 гг. 76 Имение Самариных Измалково находилось между станцией Баковка Белорусской ж.д. и Переделкино Киевской ж.д.; было занято детским санаторием, ныне место находится в запустении. 80 Таким образом, полное название Кружка – «Кружок ищущих христианского просвещения в духе Православной Христовой Церкви». Более ранний вариант устава (с замечаниями Ф. Д. Самарина ) приведен ниже в Приложении 2. 84 Анна Митрофановна – помощница дочери Ф. Д. Самарина Софьи, ухаживавшая за ней во время ее болезни; в 1906–1909 гг. подолгу жила с ней в Париже, Измалкове и др. местах (см.: ОР РГБ, ф. 265, к. 118, ед. хр. 24). |
| И для Церкви важны не Соборы сами по себе, но соборность как тождественность выражаемых на них свидетельств с верою тела Церкви. В заключение письма (10-е. – И.Н. и С.П. ) Новоселов указывает на большой вред от усвоения ложного католического воззрения на иерархию как на непогрешимый авторитет и хранительницу безусловной истины, на нелепость отождествления иерархии с Церковью, особенно опасного в эпоху церковных нестроений и измены Православию со стороны многих обновленческих иереев и архиереев» 802 . Такой взгляд отличен от лжесвободы протестантского субъективизма. Верность Церкви для православного – верность слову Св. Отцов и молитва . Огромную роль в Богопознании играют таинства. Они – и онтологическая, и гносеологическая основа просветительной силы познания Истины. Единомыслие есть итог действия соборного начала Церкви. Прежде всего необходимо единомыслие с евангельскими и святоотеческими текстами. Именно на этом пути возможно постижение Истины. Публикация: Переписка свящ. Павла Александровича Флоренского и Михаила Александровича Новоселова. Томск, 1998. С.9–38. В соавторстве с И.В. Никитиной. «Ревностная дружба» И П.А. Флоренский, и С.Н. Булгаков принадлежали к Кружку ищущих христианского просвещения (иначе – новоселовский, самаринский, корниловский кружок). Кружок был уникальным явлением русской культуры Серебряного века. В.А. Кожевников писал о председателе Кружка Ф.Д. Самарине : «Из его рук мы, внуки, получили нить, связующую с славянофильством золотого века» 803 . Кружок хотел воплотить в себе славянофильскую «соборность», избежав привкуса имманентизма, о котором в отношении А.С. Хомякова писал Флоренский в работе «Около Хомякова» (1916). «Московская церковная дружба», как называл Кружок Флоренский, делала ударения на церковности, онтологичности единения, а не на психологической близости. Флоренский недостатком единения первых славянофилов полагал «преувеличенно важное место, которое славянофилы теоретически признали за родственной расположенностью, за дружественной близостью членов общества» 804 . Еще в годы первого студенчества в «Эсхатологической мозаике» Флоренский мечтал о братстве, противодействующем антихристианским силам: «Мало-помалу из лиц, связанных узами любви и единомыслия, в связи с надвигающейся мистической грозой и усилением антихристианских – спиритических и магических – общественных течений составилось братство. Некоторые из братьев имели духовный сан» 805 . Эта юношеская мечта воплотилась для Флоренского в Кружке, о чем можно судить по письму Флоренского к В. В. Розанову от 7 июня 1913 г.: «Конечно, московская «церковная дружба» есть лучшее, что есть у нас, и в дружбе это полная coincidentia oppositorum. Все свободны, и все связаны; все по-своему, и все – «как другие» (...) Весь смысл московского движения в том, что для нас смысл жизни вовсе не в литературном запечатлении своих воззрений, а в непосредственности личных связей. Мы не пишем, а говорим, и даже не говорим, а скорее общаемся (...) |
| Они поддерживали своего московского Владыку. Н.П. Розанов приводит яркие образы таких пастырей: «Помню случай, когда один из этих " диких " батюшек, протоиерей от Георгия на Всполье, Крылов, вдруг поднялся во время доклада, который делал, кажется, Н.П. Добронравов в большой зале Епархиального дома, и громко истерически завопил: " Не могу больше здесь быть – тут Митрополита ругают! " ... Помню, как однажды протоиерей И.Я. Березкин, магистр, член консистории, ответил мне на мой вопрос, почему он не бывает в заседаниях Общества любителей духовного просвещения, где дебатируются... такие интересные вопросы, как вопрос о созыве церковного собора, о приходе, о выборе священников: " Помилуйте, да у вас, говорят, такое безобразие делается на собраниях, что, пожалуй, меня и побьют! " … Точно так же " саботажничали " и некоторые другие очень " почтенные " протоиереи...» . Кроме того, в Москве были люди, объединявшиеся на основах истинной церковности в кружки, которые являли собой пример подлинно православных братств. Таким был «Кружок ищущих христианского просвещения», а также его предшественники, например, кружок Москвичей, Корниловский кружок, участники которых в годы смуты искали неискаженной новшествами церковной жизни и своим примером проповедовали ее. Утверждая порядок в епархии, митрополит Владимир опирался на верных помощников. В 1906 году он специально вызвал в Москву прот. Иоанна Восторгова, затем – архим. Феодора (Поздеевского). Оба они помогали ему в просветительском и миссионерском деле, и, в частности, в возрождении Общества любителей духовного просвещения. О. Иоанна митрополит Владимир назначил в редакцию «Московских Церковных ведомостей», а архим. Феодор читал лекции в Обществе, причем, как пишет Н.П. Розанов – всегда на «свои темы» . Когда 2 января 1908 года возник вопрос о новом председателе Отдела публичных богословских чтений, Совет Общества единодушно просил митрополита Владимира назначить на эту должность архим. Феодора, так как находил это «желательным и полезным» . |
| Хотя и трепещем мы за наши слабые силы, но сознаем долг вместе с Тобою стоять на страже церковной там, где судил нам Господь скромно воинствовать. Мы пойдем за Тобою, по слову Твоему, Начало вождь и Пастырь наш!» 221 Патриарх ответил «Грамотой Его Святейшества Московской Духовной Академии». He в этом ли единении был сокровенный смысл происходящих событий? Раскол Академии на «левых» и «правых», столь недвусмысленно выявившийся в феврале и после февраля, назревал давно. В октябре этот раскол стал оформляться и организационно. В «расколотом» состоянии Академия просуществовала до середины 1919 г» когда она была переведена из Троице-Сергиевой лавры в Москву, где действительно разделилась на несколько духовных школ. Собственно МДА, переезжая в Москве с места на место, просуществовала до 1928 г. Ее профессора 11 (24) июня 1918 г. открыли Православную народную академию в целях «распространения православно-богословского просвещения среди самых широких кругов и масс православно-церковного общества и народа» 222 . В это время возникли условия для реализации заветных планов членов «Кружка ищущих христианского просвещения» 223 (иначе – «Новоселовского кружка» или «Самаринского кружка») о создании духовной школы аскетической направленности на основе заветов Святых Отцов. Кружок, который начал существовать еще до революции, в пору всеобщего разброда и разложения был попыткой подлинного соборного единения людей. Члены кружка связывали судьбы России с судьбой Православной Церкви. В кружок входили выдающиеся церковные деятели и мыслители: еп. Феодор (Поздеевский) , М.А. Новоселов, Ф.Д. Самарин , о. Павел Флоренский , С.Н. Булгаков, В.А. Кожевников , В.Ф. Эрн, кн. Е.Н. Трубецкой, кн. Г.Н. Трубецкой, Л.А. Тихомиров , Ф.К. Андреев, А.В. Ельчанинов, В. Свенцицкий , С.Н. Дурылин, П.Б. Мансуров, С.П. Мансуров, прот. Иосиф Фудель , А.С. Глинка-Волжский, С.А. Цветков, Н.Д. Кузнецов и др. Кружок стал основой для вновь создаваемой Даниловской академии. По этому поводу еп. Феодор писал о. Павлу Флоренскому: |
| – К.П.] связанных узами любви и единомыслия, в связи с надвигающейся мистической грозой и усилением антихристианских – спиритических и магических – общественных течений, составилось братство. Некоторые из братьев имели духовный сан. Сейчас они собираются на общее богослужение в условленный сборный пункт из своих приходов и мест своих занятий, где они борются с надвигающейся грозой, пока неявной» 4 . Осуществленный, «кружок помог многим, находившимся «около церковных стен», войти не только в Церковь , но и в алтарь. Священнический сан приняли о. Павел Флоренский , о. Сергий Булгаков , о. Александр Ельчанинов , о. Сергий Дурылин, о. Феодор Андреев, о. Сергий Мансуров, а М.А. Новоселов причислен к лику святых. Видными церковными деятелями были кн. Е.Н. Трубецкой , кн. Г.Н. Трубецкой, Ф.Д. Самарин , А.Д. Самарин 5 , П.Б. Мансуров, Н.С. Арсеньев, Н.Д. Кузнецов , И.П. Щербов. Кружку были близки В.М. Васнецов 6 и М.В. Нестеров» 7 . Однако, без имени епископа Феодора (Поздеевского) этот перечень не будет полон. Достаточно сказать, что трое названных священников – П.А. Флоренский, С.Н. Булгаков, С.Н. Дурылин – рукоположены владыкой. Последний – по благословению прав. Алексия Мечёва и прп. Оптинского старца Анатолия (Потапова), а второй – свт. Тихона («Я и не подумал, что Патриарх мог иметь желание сам совершить мое рукоположение, когда просил его поручить совершить это Преосвященному Феодору», – вспоминал прот. Сергий 8 ). Время возникновения общества – самое начало 1907 г. Январем датирован устав, первый параграф которого определял миссию «Кружка…» – «помогать своим членам, а также посторонним лицам, которые будут к нему обращаться, в усвоении начал христианского просвещения». Тут же значилось: организация «никаких политических целей не преследует и в обсуждение политических вопросов не входит» 9 . Недавняя активность большинства ее создателей именно в этой сфере делала оговорку важной. Так, монархический «Кружок москвичей», пользовавшийся с 1905 г. влиянием в «правом» лагере, возглавлял Ф.Д. |
| Для реализации этой цели в 1907 году был организован хорошо известный впоследствии в московской церковной среде «Кружок ищущих христианского просвещения». Конечно, это было в духе времени: широкое распространение различных религиозно-философских объединений (кружков, обществ, братств) было одной из характерных форм духовной жизни предреволюционного десятилетия. На заседаниях этих объединений горячо обсуждались всевозможные проблемы христианского вероучения, а их смешанный состав (духовенство, философы, богословы, ученые, писатели) давал возможность непосредственного диалога между Церковью и интеллигенцией, позволял выдвинуть задачу воцерковления последней. Новоселов придавал большое значение такого рода деятельности и участвовал в ней, начиная с заседаний самого первого из таких объединений – Петербургских «Религиозно-философских Собраний» (1901–1903 гг.), неизменно выступая на них со строго церковных позиций в противовес Мережковскому и Розанову. Участвовал он и в работе Московского религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьева (1905–1918 гг.), возле которого сосредоточились в то время основные силы русской религиозной философии. Заседания новоселовского кружка проходили на квартире Михаила Александровича, жившего напротив Храма Христа Спасителя. Главное, что отличало «Кружок ищущих христианского просвещения», – его строго церковное направление: он принципиально ставил себя внутрь церковной ограды, пользовался покровительством ректора МДА епископа Феодора (Поздеевского) и духовно окормлялся старцами Зосимовой пустыни. На его заседаниях царила подлинно православная атмосфера. Здесь не ставилась задача выработки «нового религиозного сознания», агитации и распространения своих взглядов. Руководящей для деятелей кружка была мысль, что внешними мерами – реформами, новыми уставами и т. п. – ничего не достичь, если не будет внутреннего изменения человека. А достичь такого внутреннего изменения можно было лишь в ходе совместного продумывания основ православной веры, изучения Писания и Предания. Люди, собиравшиеся на новоселовских «четвергах», стремились реализовать хомяковскую идею соборного богопознания. Цель эта постоянно и сознательно «держалась в уме» – какой бы вопрос ни возникал перед членами кружка. |
| 23 марта, то есть в тот же день, когда, согласно «Исторической записке», доклад Синода с ходатайством о созыве Церковного Собора был представлен Императору Николаю II, в Москве состоялось собрание «московского частного кружка православных ревнителей Церкви, клириков и мирян», на котором присутствовало около 60 человек, в том числе профессора МДА ( Н. А. Заозерский , И. М. Громогласов и другие). С докладом «О воссоздании живой церковности в России» выступил М. А. Новоселов. В докладе содержалось обращение к Николаю II, призывавшее отложить проведение реформ до окончания войны с Японией и предварительно опросить мнение всех членов Церкви касательно предполагаемых реформ. Реферат был опубликован на следующий день, 24 марта 1905 г., в газете «Русское дело» (в особом приложении) 1475 . По-видимому, это был круг людей, собиравшихся еще в 1901 г. на квартире Л. А. Тихомирова для обсуждения вопроса о патриаршестве 1476 . В печати он известен также как «Новоселовский», «Корниловский» или «Самаринский» кружок. Другие его названия – «Кружок ищущих христианского просвещения» или «Кружок взаимопомощи в целях христианского просвещения» (организационно оформился к 1907 г.). Членами-учредителями кружка являлись М. А. Новоселов, Ф. Д. Самарин , В. А. Кожевников , П. Б. Мансуров. В него входили: кн. Е. Н. Трубецкой , о. П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, Л. А. Тихомиров , В. П. Свенцицкий, Н. Д. Кузнецов , С. Н. Дурылин и другие. Позднее к ним присоединился ректор Московской духовной академии епископ Феодор (Поздеевский) . Настроение членов кружка характеризовалось отрицательным отношением к деятельности Синода и епископата, как бюрократических структур, а также к официальному или «школьному богословию», зараженному, по их мнению, протестантским рационализмом 1477 . Со стороны представителей академической корпорации отношение к этому кружку не было однозначным. Оценивая развернувшуюся газетную полемику в целом как «бестолковую», столичный «Церковный вестник» выделял «одну серьезную и полезную мысль, хорошо выраженную М. |
| Эти «понудительные меры», как называли их дипломаты, могли только временно решить тот или иной конфликт в пользу русских и к тому же еще больше настраивали против них греков. Как писал И. Е. Троицкий , «пока не изменится нынешнее правовое положение Св. Горы, никакое воздействие на нее, помимо согласована с уставами, невозможно» 654 . Надежда на изменение положения Афона появилась после Балканской войны, когда он вошел в состав Греции. Однако попытки России добиться интернационализации Св. Горы тогда не увенчались успехом, а 1917 год вообще положил конец политическому влиянию русского Афона. Список сокращений АВПРИ – Архив Внешней политики Российской империи РГИА – Российский государственный исторический архив ОР ИРЛИ – Отдел рукописей Института русской литературы (Пушкинский дом) ЦГИА СПб – Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга Священник Георгий Ореханов (Россия, Москва). Самаринский кружок и Афон Цель данной публикации – познакомить читателей с одним интересным документом, хранящимся в Самаринском фонде Научно-исследовательского отдела рукописей Российской государственной библиотеки. Личность Федора Дмитриевича Самарина (1858–1916) в последнее время все чаще привлекает внимание исследователей истории Русской Церкви. Это связано в значительной степени с той выдающейся ролью, которую играл этот человек в политической и церковной жизни Москвы начала XX в. Племянник славянофила Ю. Ф. Самарина , потомок древнего дворянского рода, член Государственного совета по выборам от дворянства (1906–1907), он дважды имел возможность стать министром (в кабинетах С.Ю. Витте и П.А. Столыпина) и получил личное приглашение от императора Николая II занять пост обер-прокурора Синода. Ф.Д. Самарин был одним из основателей и лидеров группы московских интеллигентов («Кружок ищущих христианского (духовного) просвещения»), с которой в той или иной степени были связаны такие выдающиеся деятели, как богослов М.А. Новоселов (ныне канонизированный), философ В.А. Кожевников , ректор Московской Духовной академии архиеп. |
| Однако и Ф.Д. Самарин позволил себе как будто легкое сожаление, когда писал свящ. П.А. Флоренскому весной 1915 г.: «Мы испрашиваем «соединения веры», как благодатного дара свыше, но, конечно, и сами должны трудиться по мере сил над достижением этой великой и святой цели; иначе суетна наша молитва . Меня лично недоговоренность и неясность между близкими людьми всегда тяготила, и в этом заключалась главная причина, почему мне казалось полезным учреждение того кружка, который сплачивается около Мих. А. Новоселова. К сожалению, намеченная мною задача была вскоре подменена другими, не менее, может быть важными и почтенными, но не столь отвечающими моей душевной потребности. Был бы счастлив, если б Вы дали толчок возрождению деятельности кружка в первоначальном направлении» 114 . В свою очередь, председатель Московского РФО памяти Вл. Соловьева Г.А. Рачинский делился с М.К. Морозовой беспокойством о секретаре общества (24 июля 1915 г.): «… боюсь влияния на него Самарина и Новоселовского кружка, вкупе с епископами и черносотенным духовенством. В Самарине, Новоселове и их друзьях очень много хорошего, и я не без пользы для себя бываю в их обществе; но Дурылин склонен брать от них не это глубокое и доброе, а полемический задор и миссионерскую манеру видеть в чужих верованиях только черное и без критики превозносить свое» 115 . Все же, читая Рачинского, Самарина, равно как и письмо свящ. П.А. Флоренского, необходимо держать в голове другие строки, наиболее близкие самой идее «Кружка ищущих христианского просвещения», осуществлению которой был причастен и епископ Феодор (Поздеевский) , – стремлению «в малом» прикоснуться к «великому». Знакомясь с письмом о. Павла В. В. Розанову от 7 июня 1913 г. (только-только миновала критическая для «Кружка…» весна того года), удивляешься безмятежному тону не меньше, чем продуманности гармонии. «Конечно, московская «церковная дружба» есть лучшее, что есть у нас, и в дружбе этой полная coincidentia oppositorum [совпадение противоположностей (лат.) – К.П.]. |
|
|
