| При А. развернулась борьба с явившейся в Новгороде ересью стригольников . В период его святительства в Новгороде велось активное церковное строительство; А. был лично причастен к воздвижению ц. Рождества Христова на Владычне дворе (1362), надвратной ц. Сретения в Антония Римлянина мон-ре , Преображенского собора в Торжке (1364), церквей свт. Николая на Лятке (1365), Спаса Преображения на Ильине (1372), вмч. Димитрия Солунского (1381) и свт. Климента (1386). По заказу А. в 1363 г. были начаты росписи в ц. Успения на Волотовом поле , существует предположение (Вздорнов. С. 68-74), что А. изображен на юж. стене этого храма в ктиторской фреске, датируемой 80-ми гг. XIV в.: свт. Моисей, архиеп. Новгородский (строитель церкви), и А., оба с нимбами, предстоят Богоматери, облачены в белые клобуки и крещатые фелони. Образ, написанный при жизни или вскоре после смерти А., сохраняет достоверные черты его внешности. Описание облика А., как и ряда др. Новгородских иерархов, содержится в одной из дополнительных статей Строгановского иконописного подлинника (в перечне Новгородских архиепископов и епископов от Иоакима Корсунянина до Леонида : «А подобием впросед, брада Василия Кесарийскаго покороче, на концы вдвоем космачки, на главе клабук бел, ризы святительския» (БАН. Строг. 66. Л. 151-152, кон. XVIII в.); А. назван блаженным, день памяти не указан. Упоминается в Кайдаловских святцах (кон. XVII в.(?) или 1868 г.). Ист.: НПЛ; ПСРЛ. Пг.; Л., 1915-19252. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1-2; ПДРКП. Прил. Стб. 115-118. (РИБ; Т. 6). Лит.: Тихомиров П. И. , прот. Кафедра Новгородских святителей со времени введения христианства в Новгороде (в 992 г.) до покорения его Московской державе (в 1478 г.). Новгород, 1891. Т. 1. С. 191-207; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 3. С. 547; Вздорнов Г. И. Волотово: Фрески церкви Успения на Волотовом поле близ Новгорода. М., 1989. С. 68-74; Маркелов. Святые Древней Руси. Т. 2. С. 47, 260. А. В. Назаренко, Г. Р. Столова Рубрики: Ключевые слова: АНТОНИЙ (Смирницкий; 1773-1846), архиеп. Воронежский и Задонский, свт. (пам. 10 мая, 20 дек. и в Соборе Воронежских святых) |
| Продолжали существовать кроме Киевской, которою заведовал непосредственно сам митрополит, епархии Новгородская , Ростовская , Черниговская , Белгородская , Владимирская на Волыни , Переяславская , Юрьевская , Полоцкая , Туровская и Смоленская . Вновь учреждены или сделались известными Галицкая — в 1157 г. , Перемышльская — в 1220 г. , Рязанская — около 1207 г. , Владимирская на Клязьме — в 1215 г. и Угровская — незадолго пред нашествием татарским, которая вскоре потом переведена была в Холм . Архипастыри, управлявшие русскими епархиями, по-прежнему назывались епископами. Только новгородцы в 1165 г. отправляли в Киев посла своего, юрьевского игумена Дионисия, с богатыми дарами к митрополиту Иоанну и испросили у него для своего владыки право называться архиепископом. Если верить Татищевской летописи, митрополит соглашался даже подчинить Новгородскому архиепископу двух епископов: Смоленского и Полоцкого. Но великий князь Ростислав, не желая слишком увеличивать силу Новгородского владыки и обидеть князей смоленского и полоцкого, на это не согласился. Митрополит прислал новому архиепископу как особое отличие богатые крещатые ризы и мантию с источниками . Между тогдашними святителями нашими немало было людей, отличавшихся пастырскою мудростию, ревностию и благочестием. Более других известны в этом отношении два Новгородских владыки — Нифонт и Илия, три Ростовских — Лука, Пахомий и Кирилл II, Туровский епископ Кирилл и Владимирский на Клязьме Симон. Святой Нифонт Новгородский был избран в епископа еще в 1130 г. за святость жизни из киево-печерских иноков. Он хорошо знал каноны и обычаи Церкви Восточной, любил строить и украшать храмы и монастыри, не раз силою слова примирял враждовавших князей и успокаивал народ; вообще был муж самых строгих правил и непоколебимых убеждений, как показал особенно в деле против Климента, митрополита Киевского, и еще прежде — в поступке против новгородского князя Святослава, когда этот последний решился вступить в какой-то незаконный брак, Нифонт не только сам не хотел обвенчать князя, но запретил и духовным своей епархии венчать его, так что Святослав |
| И. обычно изображают старцем с длинной седой бородой клиновидной формы и с вьющимися волосами; облачен в фелонь, нередко крещатую, красного цвета в знак его мученической кончины, в омофоре, правой рукой благословляет, в левой держит Евангелие. Данные черты сохраняют устойчивость и зафиксированы в иконописных подлинниках. В греч. Ерминии иером. Дионисия Фурноаграфиота (ок. 1730-1733) в Минее на март в разд. «Как изображаются страдания мучеников каждого месяца всего года» И. описан как «старец с остроконечною бородою, пораженный от одной женщины камнем, скончался, молясь Богу» (Ерминия ДФ. Ч. 3. § 21. Март. 31); в кратком перечне отцов I Вселенского Собора его имя не приведено. В месяцеслове рус. иконописного подлинника по списку Г. Д. Филимонова (XVIII в.) память святого указывается под 2 датами - 16 нояб. и 31 марта, причем в 1-м случае содержится пояснение, что святому «в минее церковной в сей же день положена служба… обаче не ныне его память, но марта 31» ( Филимонов. Иконописный подлинник. С. 193), где и приведено его пространное описание, основанное на сюжетах Жития: «…сей на Первом Вселенском Соборе бысть. Подобием сед, власы на главе мало с ушей, брада широка, подоле Власиевы (сщмч. Власия Севастийского.- Авт.), на конец раздвоилась, ризы святительские и омофор, в руке Евангелие, а в другой жезл, под ногами змий, вельми страшен: 60 локот долгота его, конец жезла в устах змиевых. Нецыи пишут: в правой руке образ Пречистыя Богородицы с превечным Младенцем Иисусом Христом, в левой руке свиток, а в нем написано: «Аще кто не покланяется иконе Пречистыя Богородицы с превечным Младенцем Иисусом Христом, да будет проклят»» (Там же. С. 307-308). Еще раз имя И. в этом подлиннике упомянуто в связи с описанием композиции I Вселенского Собора (Там же. С. 4). В сводном Большаковском иконописном подлиннике (XVIII в.) за основу взят сюжет с участием И. в I Вселенском Соборе, ошибочно названном VII: «…сед, брада широка, подоле Власиевы, наконец раздвоилася, на главе власы с ушей маленько, риза багор, дичь светла, в левой руке свиток, а в нем написано: аще кто не покланяется иконе Пречистыя Богородицы с превечным Младенцем Иисусом Христом, да будет проклят. На седмом соборе он тако рече, и посрамил еретиков тем словом» ( Большаков. Подлинник иконописный. С. 85). |
| Митрополия в Москве 26. Феогност По кончине Св. Петра, который как незыблемый камень, положен был в основание митрополии Московской, пришел, от Патриарха Исайи, Митрополит Феогност (1328 г.) и поселился по дворе своего предместника. Один только Калита мог дать ему пристанище в мирном своем княжении: Галич пал, Киев был уже в руках Гедимина. Грек родом, Феогност постиг однакоже взаимные отношения В. Князя с удельными, и в двадцатилетнее свое правление постоянно содействовал Иоанну и сыну его Симеону гордому, во всех их предприятиях, чем много способствовал к возвеличению княжения Московского; ибо власть духовная, бывшая всегда на стороне В. Князя, давала ему сильный перевес. Так, сопутствуя Иоанну в походе его на Псков, который не хотел отпустить Князя Тверского Александра, требуемого в Орду, Феогност одолел граждан страхом запрещения церковного и тем предупредил новые разорения Монголов; в других обстоятельствах и мятежный Новгород примирился с В. Князем чрез его посредство. Но странствования его, по отдаленным епархиям Русским, были обременительны для духовенства и даже возбудили впоследствии жалобы Владыки Новгородского Моисея к Патриарху. Наипаче в делах церковных оказал Феогност чрезвычайную твердость. Когда Св. Архиепископ Моисей, несмотря на моление веча народного, оставил престол Софийский, Новгородцы послали избранного на его место Василия, для посвящения во Владимир Волынский, где тогда находился Митрополит. И Псковитяне, желая иметь особенного Епископа, отправили туда с тою же целью некоего Арсения. Но, несмотря на все их убеждения и на требования сильного язычника Гедимина, обладавшего Волынью, Феогност не решился нарушить порядка церковного. Князь Литовский уважил сан Митрополита, хотел однакоже схватить Архиепископа; но он спасся бегством и деньгами от погони. Василий был один из знаменитейших владык Новгорода, столько же искусный в делах гражданских, как и духовных; он много украсил Св. Софию, и чрез дружественные сношения с Митрополитом огражден своею областью от В. Князя. Магнус, Король Шведский ревнуя обратить Новгород к церкви Латинской, просил Василия совещаться о вере с его послами; но владыка благоразумно отклонил прение, обратив их к Патриарху. Сам Патриарх Филофей, уважая его достоинства, прислал ему в благословение крещатые ризы и белый клобук, как посвященному в сан архиерейский из белого духовенства, и употребление клобука сего перешло впоследствии к Митрополитам, вероятно, когда некоторые из них поступили в Москву из владык Новгорода. |
| Вариант имеется на иконе с 2 регистрами кон. XVI в. (?) из собрания В. М. Васнецова (позднее - Т. А. Мавриной, ГМИИ, Музей личных коллекций; см.: Смирнова. 2007. С. 139): И. изображен в составе процессии на мосту, на нем белая митра, крещатые ризы, в руках крест и кадило. Иногда изображение И. отмечено аббревиатурой IOA на нимбе, как на иконе из ц. Успения Пресв. Богородицы с. Курицка близ Новгорода (1-я пол. XV в., ГТГ). Известна прорись с иконы XVI в. ( Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 534-535). Свт. Иоанн, архиеп. Новгородский. Фрагмент иконы «Собор русских святых». Кон. XVIII — нач. XIX в. (МИИРК) Свт. Иоанн, архиеп. Новгородский. Фрагмент иконы «Собор русских святых». Кон. XVIII — нач. XIX в. (МИИРК) Эта схема встречается на иконах XVII-XVIII вв., где к атрибутам И. может быть добавлен посох, как на иконе из ц. Успения Пресв. Богородицы на Торгу в Новгороде, известной по акварели Ф. Г. Солнцева (не сохр.; см.: Смирнова. 2007. С. 141). На иконах позднего времени история чуда от иконы «Знамение» представлена большим количеством сцен. Среди них есть такие, в к-рых святитель изображен с иконой над воротами осажденного города, как в клейме на раме иконы Божией Матери «Знамение» из ц. прор. Илии в Ярославле (80-е гг. XVII в., ЯХМ). Все больше места занимают детали пейзажа, архитектуры; образ И. более типизирован, исполнен в соответствии с общими принципами святительской иконографии: святой в разных типах облачения в клеймах неск. икон Божией Матери «Знамение» с историей и чудесами (кон. XVII в., ГИМ; 1-я треть XVIII в., ГМЗК; сер. XVIII в., ГРМ). Сюжет чуда от иконы изображался и в храмовых росписях (1742-1743, ц. в честь иконы Божией Матери «Знамение» в Ярославле; в наст. время фрагмент в ГТГ). Одна из икон объединяет изображение чуда от образа с панорамой Новгорода, по сторонам к-рого в клеймах - фигуры святителей И. и Никиты (2-я пол. XIX в., ГМЗК). На иконе 1902 г. из мастерской Белоусовых в Палехе (ГРМ) в среднике - образ Божией Матери «Знамение», в клеймах - акафист Пресв. |
| руку положит на рало неузнанный младший Брат, землю вывернет плугом, кровью агнчей польет, морем, севером, югом брата ища, пройдет. Смирны полны и нарда ризы Его и глава. Исполнит всякую правду, исполнятся жен слова. Расступятся скалы. Крины в песках зацветут навек. Единственный Сын Марии, От Господа - Человек. И Он пришел, и стал Свидетелем Верным, и пришли времена мучеников. +++ Аскеза никуда не ушла - аскеза осталась. Были девственники у христиан, были постники у христиан - и не только у христиан, но и у других религиозных и философских течений, ибо аскеза не несет на себе знака определенной религии или конфесии. Христиане были - смертники. Христос судил Своим быть приговоренными к смерти. Жить, как христианин, нельзя - можно лишь умирать, каждый день умирать со Христом. Умирать в Крещении, умирать в Евхаристии, умирать через несколько дней на арене цирка. Жизнь-смерть, которую дает теснейшее общение со Христом, озаряет раннюю Церковь мучеников. Он, Спаситель, Целитель, творящий все новым и целым, являет Свою непобедимую новизну в теле мученика - ставшим и Его изуродованным телом… И новые люди приходят, чтобы испытать " эту новую мистерию " - единократное посвящение в своей крови и крови Христовой за жизнь мира проливающуюся, льющуюся все три века… О, ткань - крещата на просвет, к плечу - плечо, без слова " нет " , так проливаясь горячо, как кровь и свет. ...Чернеет, щеря зев-нутро пустой проем… Он держит мир, пробит в ребро небытием. И рядом они стоят - за жизнь мира умирая, и живя друг в друге. Друг в Друге. Да - воистину! Она, Невеста-душа достигла, кажется, самого верха в надежде благ; ибо что выше сего - пребывать в Самом Любимом и в себя восприять Любимаго? - так говорит в IV веке Григорий Нисский. Его родная бабушка, Макрина, еще помнит гонения, во время которых выжила. Он - внук мучеников, живущий в эпоху прекращенных гонений, когда память о них еще была жива. И он - свидетель зарождения монашества, нового удивительного явления, появившегося после гонений. |
| Вероятнее всего, развитие иконографии М. в чине святителей совпадает с почитанием Новгородских святых, почивающих в соборе Св. Софии. В новгородском месяцеслове, составленном гр. М. В. Толстым и напечатанном в 1862 г., имени М. нет, но указаны праздники 10 февр. и 4 окт. как дни общей памяти всех угодников, святителей и князей, покоящихся на территории кафедрального собора. На иконах собора новгородских святых образ М. встречается уже с XVIII в., напр., на прориси с иконы «Образ новгородских чудотворцев» (XVIII в.) из собр. А. М. Постникова - во втором ряду в правой группе, между владыками Пименом и Александром. М. в клобуке, у него округлая и окладистая борода. На иконе «Собор всех святых Новгородских угодников» из алтаря ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде (кон. XIX - нач. XX в.) М. во втором ряду справа, в белом клобуке, голубой епитрахили с красными крестами, красном саккосе, правая рука положена на грудь, левая поднята в молении, у святого широкая недлинная седая борода. На хромолитографии с тем же названием, отпечатанной в типографии Е. И. Фесенко в Одессе (1902), М. стоит в 1-м ряду, как один из древнейших владык Вел. Новгорода; держит на левой руке закрытое Евангелие, правая приложена к груди. Он сед, длинные белые волосы лежат по плечам, борода закрывает грудь. На нем святительская митра с украшениями, красная фелонь, белый омофор, синий подризник, на правом боку - палица. К этой иконной композиции, очевидно, восходит и образ М. на иконе «Собор Новгородских святых» из местного ряда иконостаса нижнего придела ц. ап. Филиппа в Вел. Новгороде (60-е гг. XX в.). Святитель стоит в первом ряду, он облачен в крещатые ризы и шапку, в левой руке держит Евангелие, правая сложена в благословении у груди. У него длинные с проседью волнистые волосы, видна прядь за правым плечом, недлинная борода разделена на 2 пряди. Образ святого представлен и на иконе «Образ всех российских чудотворцев» письма мон. Иулиании (Соколовой) (20-30-е гг. XX в., ризница Троице-Сергиевой лавры), а также в авторских повторениях и списках кон. XX - нач. XXI в. |
| В среднике помещены круглые медальоны с полуфигурами Христа и Богоматери, подающими святому кодекс и офомор, напоминающие о Никейском чуде. Святитель облачен в белые крещатые ризы, белый омофор с крупными красными крестами, на нем синий подризник, сердцевидный узор на к-ром передает фактуру ткани искусной выделки, поверх подризника нашиты красные источники. Святительские облачения включают золотую епитрахиль с черным орнаментальным узором и золотую палицу с подкладкой и кистью красного цвета. Комплект облачений дополнен заткнутым за пояс розовым платом с черной каймой и еще одним также розовым платом под обрезом Евангелия на левой руке святого. Состав житийного цикла отражает его развитый характер: 4 из 5 верхних клейм посвящены событиям детства святого от рождения, включающим чудеса и сцену «Приведение во учение». Среди сцен рукоположений в сан отсутствует «Поставление во иерея». Цикл чудес включает как традиционные еще с визант. времени - морское чудо «Спасения корабля от потопления», «Посечение древа», «Явления царю Константину и 3 воеводам в темнице», «Спасение 3 мужей от казни»,- так и вошедшие именно в древнерус. житийные циклы: «Спасение Димитрия от потопления», «Чудо о ковре» в 2 эпизодах, «Спасение юноши Василия», «Положение святого во гроб» и «Перенесение мощей». Сравнивая икону (ок. 1513) с древнейшими житийными образами святителя из храмов Рязани, Т. Н. Нечаева предположила, что в иконе из зарайского Никольского собора были повторены черты более древнего оригинала, прежде всего - пропорции фигуры в среднике с довольно крупной головой и узкими плечами, архаичные для искусства нач. XVI в. Как считает исследователь, упомянутый в повестях корсунский образец, повторенный, возможно, в облике Зарайской иконы ок. 1513 г., не имел житийного цикла в виде отдельной или иной рамы, поскольку житийные клейма на иконах, относимых к зарайскому изводу, отличаются составом и разнообразием композиций. Икона сохранила яркую красочную гамму, основанную на светло-желтой, почти золотистой охре, красной киновари и холодной зеленой красках. |
| Обширнее всех была епархия Новгородская, обнимавшая собой весь север России. По особенному значению Новгородской епархии архипастырь ее был почтен саном архиепископа и, в отличие от других епископов, носил крещатые ризы и мантию с источниками. Все епископы, не исключая и Новгородского, состояли в зависимости от митрополита, который стоял во главе Российской Церкви. Митрополит поставлял епископов, созывал их на соборы, судил их с собором других епископов и делал общие распоряжения, касавшиеся всей Русской Церкви. Кафедра митрополита находилась в Киеве. Так как Россия получила христианскую веру от Православной Греческой Церкви и первые наши архипастыри были греки, то Русская Церковь долгое время (до половины XV века) находилась в зависимости от Константинопольского патриарха. Киевская митрополия была в числе подчиненных ему митрополий; впрочем, по причине независимости русского государства от греческой империи, она пользовалась правами экзархата. Патриархи только поставляли русских митрополитов, но в дела внутреннего управления их, за весьма редкими исключениями, не вмешивались. Они предоставляли русским митрополитам даже более прав, чем другим экзархам, и присылали к ним грамоты не за восковою, а за свинцовою печатью, как к равным себе. Сохраняя всегда уважение к Матери своей, Церкви Греческой, Русская Церковь , впрочем, с первых времен своих обнаружила и стремление к самостоятельности, которое высказалось в желании иметь митрополитов из русских и в мысли о независимом от Константинопольского патриарха поставлении их в России. Известны два случая такого независимого избрания и поставления наших митрополитов: Илариона в 1051 году и Климента в 1147 году, и это были одни из лучших правителей Церкви. Митрополиты и другие иерархи нашей Церкви пользовались великим уважением как князей, так и народа, и легко могли бы достигнуть значительной светской власти в государстве. Сами князья предоставляли им ведать и решать дела, прямо не подлежащие духовной власти, например, споры о наследстве, наблюдение за верностью торговых мер и весов. |
| За свою неутомимую пастырскую деятельность блаженный Василий был отмечен московским митрополитом. Ему даны были крещатые ризы. Затем ему был прислан из Константинополя патриархом белый клобук, который его преемники носили, как знак отличия своей кафедры. Об этом клобуке сложилась легенда, будто бы он был дан равноапостольным Константином папе римскому Сильвестру и хранился в Риме до тех пор, пока один из пап, по указанию ангела, не отослал его патриарху Константинопольскому, а когда Царьград был взят, то этот клобук был отослан в Новгород. В этой легенде справедливо только то, что белый клобук был прислан в Новгород из Константинополя, все остальное — вымысел. Последние дни жизни блаженного Василия особенно ярко свидетельствуют о горячей любви его к своей пастве. В половине XIV века разразилась в Пскове моровая язва. Псковитяне послали в Новгород просить архипастыря прибыть в Псков и помолиться о своей пастве. И вот, несмотря на явную грозившую опасность, блаженный Василий внял этой просьбе и отправился в Псков. Здесь он старался утешить скорбящих детей своих упованием на милость Божию, служил в различных церквах, устраивал крестные ходы. Такая любовь архипастыря утешила страждущих псковичей; а скоро и страшная болезнь оставила город. Однако сам благостный владыка пал, поистине, жертвой своей беззаветной любви к пасомым: на обратном пути из Пскова в Новгород он сильно занемог и, не доезжая до Новгорода, скончался. Это было 3 июля 1352 г. Блаженный Симеон был поставлен в новгородские архиепископы московским митрополитом Фотием В первое же время его святительства Новгород постигло страшное бедствие. В 1416 году из Пскова в Новгород перешла моровая язва, или, как ее тогда называли в народе, черная смерть. Люди умирали тысячами. Святитель, подобно блаженному Василию, устраивал всенародные моления, крестные ходы, призывал народ к покаянию. Своими наставлениями он возбудил в новгородцах такую ревность, что они всего в один день построили в Новгороде церковь во имя св. Анастасии. Это так называемая «обетная церковь». После этого моровая язва заметно ослабела. |
|
|
