| А что касается снабжения... Имеются проблемы с питанием. Дело в том, что в Донецке все магазины частные, с началом войны они закрылись, хозяева разбежались. В городе остались какие-то склады, но в Донецке помимо ополчения ещё и мирное население есть. Плюс, начались проблемы с доставкой «гуманитарки» - простреливаются абсолютно все «коридоры». Что касается продуктов, нужны тушёнка, консервы, крупы, завтраки быстрого приготовления, овощи, кофе, чай, сигареты. Также - сухие пайки. Одежда - маскхалаты, камуфляж, разгрузки, берцы, сменная обувь, постельные принадлежности. Бронежилеты, каски, рации, приборы ночного видения, фонарики... Мне передали со штаба ополчения, что, например, журналистам, находящимся в зоне боевых действий, нужны бронежилеты 5-6 уровня и кевларовые каски. Вообще, представители прессы должны быть «упакованы» по-военному. Поймите, накидка с надписью «Пресса» и бейджик газеты или телеканала украинских карателей не останавливает! И от пуль не спасает... Журналисты, как и стримеры, должны иметь всё при себе, не надеясь, что им всё это выдадут в штабе! Были бы запасы ополчения неиссякаемы - тогда да. Но, увы... - Насколько мне известно, украинские каратели не только на накидку «пресса», но и на Красный крест не больно-то смотрят. - Их ничто не останавливает: ни красный крест на машине, ни надпись «Дети»... Напрашивается аналогия с Цхинвалом в 2008 году. И я говорила, что Славянск станет вторым Цхинвалом: та же тактика «чистое поле». А Саакашвили был советником и.о. президента Турчинова , сейчас он - советник Порошенко. То, что ему не дали осуществить в Южной Осетии, он пытается сделать в русском анклаве, что называется, «оторваться». Его рука чувствуется. Советы кровавого Саакашвили касаемо ведения войны тупейшие, но они несут за собой огромное количество жертв. Всё направлено на уничтожение мирного населения. - Оксана, хотелось бы вернуться к вопросу снабжения. Не смею что-то советовать, просто хотел спросить: если закрылись магазины, банки, то почему не устроить продразвёрстку, не конфисковать всё это по законам военного времени? Да, так Стрелков кого-то настроит против себя, но большую часть населения настроит в свою пользу. |
| Красный крест белой эмиграции Как сложилась судьба российских врачей после Октябрьской революции 27 октября, 2017 Как сложилась судьба российских врачей после Октябрьской революции В этом году исполняется 100-лет Октябрьской революции. По этому случаю портал Medvestnik.ru вспоминает о судьбах русских врачей, которые по разным причинам были вынуждены покинуть Родину и искать лучшей доли на чужбине. По оценкам историков, таких оказалось более 2 тысяч человек. Возвращение старых долгов Многие историки соглашаются с тем, что удачнее всего сложилась судьба русских докторов, которые выбрали в качестве новой Родины Болгарию. В братской стране, колыбели славянской культуры с населением порядка 7 млн жителей в 1920-х годах насчитывалось не более 800 врачей. Как вспоминает участник тех событий Борис Александровский, большинство врачебных участков в селах были вакантными. Именно туда и направили без малого 100 русских врачей – примерно половину прибывших из неспокойной России. Во многом благодаря русским эмигрантам в Софийском университете в 1918 году появился первый в Болгарии медицинский факультет (до этого, чтобы получить соответствующее образование, болгарам приходилось ездить в Германию, Австрию, Францию, Бельгию, Швейцарию, Италию и Россию). Около десятка кафедр занимали русские профессора: патологической анатомии, физиологии, бактериологии, акушерства, нейрологии, психиатрии. Однако с появлением профильного вуза возникла прослойка молодых медиков, недовольных конкуренцией со стороны русских. Они пытались лоббировать запрет на занятие профессиональной деятельностью для приезжих, но против выступила общественность, которая, с одной стороны, еще не забыла помощь братского народа в Русско-турецкой войне, а, с другой успела полюбить русских врачевателей за их профессионализм, преданность делу и бескорыстие. В 1929 году Народное собрание Болгарии приняло закон, даровавший персонально поименованным в нем 144 русским врачам пожизненное право врачебной практики. А недовольным таким решением соотечественникам предложили прогуляться в Докторский парк в Софии и освежить память: в центре парка установлен памятник русским медицинским чинам, павшим в освободительную для болгарского народа Русско-турецкую войну 1877-1878 годов. Здесь увековечены имена погибших врачей, фельдшеров, сестер и санитаров. |
| Санитарная помощь больным и раненым воинам личным трудом была уже несколько подготовлена в духовной среде заранее. Еще в 1911 году Главное Управление Российского Общества Красного Креста, в виду ощущаемого в периоды войн и других выдающихся по своим размерам общественных бедствий недостатка общинных сестер милосердия, возбудило вопрос о привлечении монахинь и послушниц православных монастырей к деятельности Красного Креста по уходу за ранеными и больными в периоды войн и других общественных бедствий. Ея Императорскому Величеству Государыне Императрице Марии Феодоровне, Августейшей покровительнице Общества Красного Креста, в 14 день декабря 1910 года благоугодно было, по докладу председателя Главного Управления Общества, соизволить на разработку означенного вопроса при участии представителя от Ведомства Православного Исповедания. Учрежденная вследствие сего при Главном Управлении Общества Комиссия, при участии означенного представителя, выработала мероприятия к подготовке монахинь и послушниц к уходу за ранеными и больными по программе, установленной Главным Управлением Общества Красного Креста для сестер милосердия Общин Красного Креста, с экзаменационным испытанием их, которое должно было происходить в присутствии особо командируемого Красным Крестом врача, при чем обязательна была лишь «научная подготовка монахинь и послушниц к уходу за ранеными и больными, не касаясь других, требуемых от испытуемых Общим Красного Креста, условий для получения звания сестры милосердия». Монахине или послушнице, выдержавшей экзамен, присвоялось звание: «запасная сестра милосердия Красного Креста». Таких монахинь и послушниц – запасных сестер милосердия Красного Креста – обители обязывались предоставлять в распоряжение Общества Красного Креста в периоды войн и иных общественных бедствий, в случае если в эти периоды Красный Крест ощутил бы в них надобность, за недостатком краснокрестных общинных сестер. В военное время монастырские сестры милосердия заменяли собою краснокрестных общинных сестер милосердия, командированных на театр военных действий. В районы военных действий и в тыл армии монастырских сестер милосердия командировать не предполагалось; они предназначались служить по уходу за ранеными и больными, эвакуируемыми во внутрь страны с театра военных действий. В мирное время, в периоды общественных бедствий, монастырские сестры милосердия могли быть откомандированы Красным Крестом во все те местности, где Красный Крест выступал с своею врачебно-питательною помощью. Святейший Синод одобрил выработанные Комиссией мероприятия и поручил епархиальным преосвященным сделать соответствующие с их стороны распоряжения об оказании настоятельницами женских монастырей должного содействия учреждениям Общества Красного Креста при осуществлении означенных мероприятий 69 . |
| Через два месяца заключенных перевели на Сухону разгружать лес со вмерзшей в лед баржи... К счастью, последовала короткая передышка: по хлопотам духовных детей через Красный Крест добились перевода отца Сергия фельдшером в Архангельск. Однако вскоре последовали новые этапы – сначала в поселок Усть-Пинега Архангельской области, затем в лагерь Лодейнопольского района Ленинградской области. О том, каким нечеловеческим испытаниям не только физическим, но и моральным подвергался там отец Сергий, свидетельствует статья Б. Н. Камова «Пророчество, которое сбылось», опубликованная в альманахе писательского и журналистского расследования «Шпион» (1993. 1. С. 81–89). Камов, в свою очередь, опирается на публикацию «Большевизм в свете психопатологии» профессора-психиатра И. С. (инициалы раскрыть пока не удалось) в парижском журнале «Возрождение» (1949. 9). Профессор сообщает: «Дело было в 1933 году (ошибка в дате – в 1935 году. –А. Г.) в г. Лодейное Поле, где помещалось главное управление Свирских лагерей. Однажды в качестве эксперта-психиатра мне пришлось провести две экспертизы в один день. Первым был мною освидетельствован известный всей Москве профессор-протоиерей (так в тексте! –А. Г.) о[тец] Сергий Мечёв . У него оказалось реактивное состояние после допросов, на которых ему сообщили о расстреле его жены и детей. Мне удалось содействовать его отправке в тюремную больницу им. Гааза на испытание к гуманному профессору Оршанскому, который, как я надеялся, смог бы устроить отцу Сергию Мечёву свидание с его родными. Я был убежден, что его родные не расстреляны, а ложным сообщением об их смерти только мучили священника». Комментарии, как говорится, излишни. Вскоре отца Сергия навестила Надежда Александровна Павлович. Увидев, в каком он состоянии, она активно включилась в хлопоты через Красный Крест о его переводе в другой лагерь. На некоторое время удалось приехать и матушке Евфросинии Николаевне со старшими детьми. Поблизости сняли комнату. Под видом матушкиной сестры здесь также жила Мария Николаевна Соколова (в будущем монахиня Иулиания). |
| Режим, установленный на Соловках, для бывших социалистов, и сравнивать нельзя с режимом для других категорий заключенных. Прежде всего, надо отметить, что политические и партийные, никогда не работали. Лесорубки, торф, сплав бревен, со всеми их ужасами, никогда не были знакомы этой привилегированной группе заключенных. Еще в 1922 году ГПУ отдало распоряжение по всем тюрьмам, лагерям и ссылкам о том, что политические и партийные – должны освобождаться от всех принудительных работ. До 1924 года продукты, выдаваемые на Соловках бывшим социалистам, были такого же качества, как и выдаваемые остальным заключенным, лишь в большем количестве. В 1924 году, политические и партийные объявили забастовку, требуя выдачи им улучшенного питания. Отличаясь своей сплоченностью, вся их группа не остановилась и перед голодовкой в знак протеста. Устрой «контрреволюционеры» голодовку, соловецкая администрация назвала бы это бунтом и не один десяток «каэров» пал бы под чекистскими пулями. Но недаром политических и партийных считают соловецкой аристократией, недаром их интересы энергично защищают и правые коммунисты, и социалисты Запада. Требование было удовлетворено. С той поры, этой категории заключенных стали выдавать в обильном количестве белый хлеб, мясо, яйца, сахар, табак, жиры, фрукты. Несколько лет тому назад в Москве образовался, так называемый, Политический Красный Крест под руководством госпожи Пешковой (жены известного писателя Максима Горького). Эта организация, имея филиалы во всем мире, собирает для политических заключенных в советских тюрьмах одежду, продукты и деньги. А, так как «контрреволюционеры» коммунистами не считаются политическими арестантами и приравнены к уголовный бандитам, вся помощь Политического Красного Креста шла только бывшим социалистам 66 . Эта вопиющая несправедливость все остальные категории заключенных на Соловках доводит до слез. Попытки исправить это жестокое игнорирование нужды и голода «каэров», сравняв их с политическими и партийными, увы! ни к чему не привели. Мольбы о помощи, со стороны «каэров», Политический Красный Крест оставляет без последствий. |
| Преклоняясь перед этими невинными жертвами чекистского произвола, я все же не могу не сказать, что они – капля в море, по сравнению с тысячами расстрелянных, задушенных и уморенных голодом «контрреволюционеров». О случаях единичных расстрелов политических и партийных, все же, доходят слухи за границу через тот же Красный Крест. Тысячи же могил других соловецких мучеников остаются никому не известными. Привилегированное положение политических и партийных, послужило поводом к тому, что многие, вновь прибывающие на Соловки партии заключенных, добиваются признания за ними принадлежности к политическим и партийным, хотя бы они к социализму не имели никакого отношения. С начала 1924 года, ГПУ принялось энергично «разгружать вузы» (высшие учебные заведения) от «некоммунистического элемента». Вычищенные студенты, попадая на Соловки, стали требовать расселения по скитам, освобождения от работ и улучшенного питания, назвав себя политическими и партийными. В результате долгих споров, голодовок и двух случаев самоубийств студентов, часть из них послали в Савватьевский скит, часть отправили обратно в Центральную Россию для размещения по тюрьмам. Между прочим, одна из таких категорий студентов – из Московского университета – по дороге в Соловки неоднократно вступала в бой с железнодорожными отрядами ГПУ (так называемой, ОТЧК), громила вокзалы, разбивала свои арестантские вагоны, требуя своего освобождения. Постепенное улучшение положения политических и партийных должно было завершиться увозом этой группы заключенных с Соловецких островов, о чем продолжительное время, как мне хорошо известно, хлопотал и Политический Красный Крест, и заграничные социалистические организации. Хлопоты эти, поддержанные некоторыми видными коммунистами (называли, между прочим, Троцкого и Красина), в конце концов, увенчались успехом. В конце июля 1925 года по лагерю разнеслась весть о том, что политических и партийных куда-то увозят. Никто не знал куда. Помню, многие были убеждены, что часть из них на материке расстреляют. |
| Когда я училась в Петрозаводске, слышала об отце Андрее и даже бывала в храме святой Екатерины , где он настоятель, но познакомилась с ним, когда уже жила в Москве. Очень активный батюшка: и тюрьмы окормлял, и с молодежью много работает. Умеет разговаривать с людьми, вникнуть в их проблемы. Интересны ему люди, поэтому и люди к нему тянутся. Мой сын Федя, когда мы бываем в Петрозаводске, прислуживает у него в алтаре . Потом они вместе ходят в тренажерный зал. Вы уже сказали, что благотворительность в вашей жизни – параллельная история. А с чего она началась? Как вы, филолог, попали в «Даунсайд Ап»? Сначала я попала в Красный Крест. Еще в Петрозаводске, Сразу после университета меня пригласили в проект по профилактике негативных явлений – курения, пьянства, наркотиков – у подростков и молодежи. Это был норвежский проект. Наверное, я пришла в Красный Крест не потому, что хотела во что бы то ни стало работать в благотворительности, а потому, что это была интересная работа и хорошо оплачиваемая. Для меня вся деятельность в благотворительности связана с профессиональным ростом. Потом проект закончился, я по личным обстоятельствам переехала в Москву, а в 2006 году пришла в «Даунсайд Ап», где проработала семь лет. Были на вашей памяти случаи, когда люди через работу в «Даунсайд Ап» приходили к Богу? Я такого не помню. Среди сотрудников было несколько верующих людей, но, по-моему, они и до работы в фонде были верующими. А Вам эта работа помогла укрепиться в вере? Благодаря этой работе я познакомилась с владыкой Пантелеимоном, тогда отцом Аркадием. Что касается непосредственно работы в благотворительности, то когда ты в ней достигаешь каких-то результатов, это становится неким искушением: это я сделала, вот какая я молодчина! По опыту работы и общения с коллегами вижу, что многие этого искушения не выдерживают. Была такая история в «Даунсайд Ап». Я занималась связью с общественностью, поэтому должна была рассказывать понятным языком о синдроме Дауна разным людям и на разных площадках: на круглых столах, конференциях, в печатных СМИ, на радио, на телевидении. Если Вы помните, мы даже брошюрку издали: «Мифы о синдроме Дауна». Многие до сих пор не знают, что это не наследственное заболевание, что такой ребенок может родиться у самых замечательных родителей. И рождается. И в разных интервью и передачах я старалась донести это до читателей и слушателей, разрушить миф о вине родителей. Такая публичность входила в мои профессиональные обязанности. Но журнал «Домовой» решил сделать интервью со мной про меня. Я молодой сотрудник, работаю в фонде недавно, а мне предлагают интервью, в котором будут спрашивать в первую очередь не о синдроме Дауна, не о фонде, а обо мне. Пришла посоветоваться к отцу Аркадию. Он сказал: «Лена, а ты подумай, зачем тебе это интервью». И я поняла, что хочу доказать, как я крута, как успешна. Позвонила редактору и сказала, что лучше не со мной делать такое интервью, порекомендовала им женщину, которая работала в фонде дольше. |
| Помочь «Правмиру» Фонд EN Помочь «Правмиру» Фонд Фото Видео Аудио От автора Ответ специалиста Наука Наши современники Литература, история, кинематограф Герои среди нас О смерти и болезни Подростки Словарь Правмира Pravmir.com Матроны.ру Неинвалид.ру Коронавирус Главная Новости Как помочь беженцам из Южной Осетии 11 августа, 2008. Редакция " Правмира " За последние дни границу с РФ перешло и зарегистрировалось в миграционной службе 34 тысяч беженцев», многие из них имеют ранения разных степеней тяжести. Города Цхинвали больше не существует, он практически стерт с лица земли, заявил в воскресенье РИА Новости полпред президента Южной Осетии в России Дмитрий Медоев. «Со 2 по 9 августа, по официальным данным, границу с РФ перешло и зарегистрировалось в миграционной службе 34 тысяч (беженцев)», — сообщил Путин на совещании во Владикавказе в субботу. По его словам, часть из этих людей вернулась, и, по оценкам, 22 тысячи остались на территории РФ. «13 тысяч 600 (беженцев находятся) в Южном федеральном округе», — сказал Путин. Он подчеркнул, что в результате агрессии Грузии против Южной Осетии «десятки человек убиты, сотни ранены».»Огонь велся и ведется из тяжелого оружия, в том числе по мирным гражданским объектам, по жилым кварталам, по школам, по детским садам», -сказал Путин, подчеркнув, что разрушения в республике огромные. В настоящий момент, по сообщению агентства РИА Новости действуют два коридора: северный (для осетинских беженцев и раненых) и южный (для грузинских). Российский Красный Крест начал широкомасштабную акцию по оказанию помощи пострадавшим во время военных действий на границе Южной Осетии и Грузии. Российский Красный Крест обращается к российским и иностранным финансово-промышленным компаниям, банкам, производителям медицинского оборудования и инструментария, руководителям предприятий, организаций и ко всем гражданам, которым небезразлична судьба детей и взрослых, пострадавших во время вооруженного конфликта на границе Южной Осетии и Грузии в августе 2008г.! Министерство здравоохранения республики Северная Осетия-Алания обратилось к руководству Российского Красного Креста с просьбой оказать содействие в приобретении для больниц во Владикавказе и Беслане, в которых находятся на лечении раненые и пострадавшие, медицинской аппаратуры, медикаментов, расходного материала для оказания медицинской помощи пострадавшим. |
| — В Донецке, пока я была в роддоме, тоже сильно стреляли, — продолжает Лина. — Мы, когда сильно бахало, выбегали в коридор или спускались в подвалы. Мамочки, роженицы, врачи — все. Когда у меня было 37 недель, я попросила сделать кесарево. Потому что очень хотела домой. На третий день после кесарева меня муж забрал. Мы еще приехали домой, в Дебальцево. Еще было все целое. Я пыталась копать картошку, пока муж не видит. Потому что теперь четверо детей, надо бежать и нужна еда какая-то. Швы разошлись. Семья Лины взяла с собой одну детскую коляску, детей, одежду на первое время и переехала через поле в Светлодарск. Там семье Лины бесплатно предоставили жилье. — Только коммунальные услуги нужно было оплачивать, — вспоминает женщина. — Пару дней прошло — ударили по Светлодарску. И ударили в этот дом, где мы были, только в первый этаж. А мы на третьем. Окно муж заранее закрыл большим надувным матрасом. В момент удара дети сидели на полу и смотрели телевизор. Вылетели оконные стекла, и пробило матрас. Мы в панике, побежали в подвал. Открыли подвальную дверь настежь, чтоб люди, которые мимо пробегали, тоже забегали. Мы кричали, чтоб люди бежали в укрытие. Семья Лины уехала из Светлодарска. Они жили в лесу в палатке несколько недель. Готовили на костре. Потом уехали в Харьков. И там их вместе с другими временными переселенцами поселили в доме отдыха «Ромашка». — Там типа барака что-то было, — вспоминает Зина. — Нас было трое с грудными детьми: я, Лина и Оксана. Дети все одного возраста, по месяцу разница. Я позже приехала. Мы хотели выехать с Дебальцево, но перед нами люди на автобусе попали под обстрел. Я очень испугалась, говорю: «Нет, я не поеду никуда». Муж: «Уезжай!» Я до последнего оставалась, пока МЧС уже из домов не вытягивали и не вывозили принудительно. Меня муж отправил к местному горисполкому. Там как раз «Красный Крест» привез пленку, чтобы люди выбитые окна затягивали, у них в автобусе было место, я с детками поехала. Так меня «Красный Крест» в Харьков вывез. Семья Лины жила в лагере «Ромашка» в летних домиках, которые отапливались обогревателями: |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 ОРЖЕВСКАЯ НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА Статья из энциклопедии " Древо " : drevo-info.ru Оржевская Наталья Ивановна Оржевская Наталья Ивановна ( 1859 - не ранее (1935). Родилась в 1859 году в Царском Селе под Санкт-Петербургом. Урожденная княжна Шаховская, внучка декабриста Федора Петровича Шаховского . Ее отец - генерал от кавалерии, Иван Федорович - командовал корпусом в Житомире. В Царском Селе прошло её детство, училась она дома по программе среднего учебного заведения, а в шестнадцать лет юная Наталия стала фрейлиной у государыни Марии Александровны . В двадцать четыре года она выходит замуж за товарища министра внутренних дел Петра Васильевича Оржевского . Вскоре супружеская пара покупает имение в с. Новая Чартория Новоград-Волынского уезда Волынской губернии. В 1897 году она овдовела и, похоронив мужа в новочарторийском имении, поселяется в нем, навсегда покинув Санкт-Петербург . Здесь она посвящает себя делам милосердия и благотворительности. Возглавив Новоград-Волынский уездный Красный Крест, она на свои средства строит амбулаторию в с. Новая Чартория, а в Новограде-Волынском дарит Красному Кресту дом, в котором также устраивается амбулатория. Благодаря этому тысячи больных в год получали бесплатную помощь в обеих амбулаториях. " Жизнь показала, что бедное население, кроме амбулаторного, нуждается в больничном лечении " . И вот по инициативе председательницы уездного Красного Креста генеральши Оржевской в Новограде-Волынском открылась больница на четыре койки. Одну из них она содержала за свой счёт в память о покойном муже. Здание было оборудовано по всем правилам гигиены, снабжено водопроводом и хорошей вентиляцией. В годы русско-японской войны (1904-05 гг.) Новоград-Волынский Красный Крест под руководством Наталии Ивановны оказывает помощь раненым. Уже в первые месяцы войны на помощь больным и раненым было собрано пять тысяч рублей, не считая сотни тысяч пудов пожертвованных вещей, которые незамедлительно были отправлены на фронт. |
|
|
