| Большие дома строились у евреев обыкновенно из местного известкового камня. Грунт во всей западной части Палестины известковый, и известкового камня было множество; нужно было только приложить искусство к тому, чтобы хорошо его выламывать и обделывать. Моисей, очевидно, предполагал, что большинство еврейских построек будет из такого камня, когда давая постановление относительно проказы на домах, писал: „В 7-й день опять придет священник, и если увидит, что язва распространилась по стенам дома, то священник прикажет выломать камни, на которых язва, и бросить их вне города на место нечистое“. ( Лев. 14: 39– 40 ). Проказа домов не считалась вредною для здоровья людей, но сквернящею;– вещи, бывшие в доме, не считались негодными для употребления, но лишь оскверняли человека по объявлении дома нечистым:– равным образом люди, входившие в дом, запертый после вследствие проказы, спавшие в нем и вкушавшие пищу только считались нечистыми до вечера. В чем собственно состояла проказа на домах – это цветение дома, –образование на стенах ею зеленоватых и красноватых углублений, ямин. По объяснению Соммера и Камфаузенса, она состояла в растительных образованиях, лишаевидных наростах, появлявшихся на выветрившихся камнях и отсырелых стенах, а также в углублениях во внутренности камней. Капитальные здания строились из громадных камней. Нужно было уметь выламывать и искусно их обделывать. Такие камни были уже дорогие, и постройки Соломона восхваляются именно за то, что были сделаны из таких больших обтесанных камней. „Все (в доме Соломона) было сделано из дорогих камней, обтесанных по размеру, обрезанных пилою с внутренней и наружной стороны“ ( 3Цар. 7: 9 ). Особенное значение и наибольший объем, конечно, должен был иметь угловой камень, соединявший собою две стены ( Мф. 22: 42 ; Пс. 11: 22–23 ). Храм Господу Давид желал устроить из материала, еще более драгоценного. Он собрал для этого и камни разноцветные, вставные, и множество мрамора. „И сказал царь Давид всему собранию… Всеми силами я заготовил для дома Бога моего: золото для золотых вещей... и камни оникса и камни вставные, камни красивые и разноцветные, и всякие дорогие камни и множество мрамора ( 1Пар. 29: 2 ). Обычным цементом для соединения камней в здании служила у евреев, кажется, земляная смола, т. е. асфальт, который составлял почву заиорданской области и прибрежий Мертвого моря. Еще строители Вавилонской башни вместо извести употребляли эту земляную смолу. |
| – давало первосвященнику возможность непосредственно вопрошать Господа о воле Его по отношению к народу и получать прямые, дарующие „совершенный свет», ответы на конкретные вопросы. Ответы давались посредством драгоценных камней наперсника. В совокупности имена двенадцати колен Израиля содержат все 22 буквы древнееврейского алфавита. Из букв и складывались слова ответа. При этом на каждом камне имя соответствующего колена было написано по кругу, каждая буква – на отдельной грани, и каждая грань закрывалась отдельным подвижным золотым „лепестком» оправы. Каждый из „лепестков» в свою очередь мог подниматься, открывая находящуюся под ним букву, или опускаться, покрывая ее. После специальной молитвы и возглашаемого во всеуслышание вопроса, обращенного к Господу, отдельные „лепестки» чудесным образом поднимались, из открытых граней драгоценных камней исходили разноцветные лучи, и буквы становились ясно видны. Из этих-то букв и составлялись слова, содержащие ответ свыше. Поскольку камни в наперснике были расположены в четыре ряда, соответственно и ответы разделялись на четыре категории. Камни первого, верхнего ряда давали ответы на вопросы, относящиеся к Богослужению, исполнению заповедей, нуждам священников и левитов; камни второго ряда – на вопросы, связанные с жизнью всего народа в целом (вопросы войны и мира, политики и экономики и т. п.); камни третьего ряда – на вопросы, относящиеся к жизни отдельных колен; наконец, камни четвертого ряда открывали волю Всевышнего по отношению к отдельным людям. Так, например, о преемнике Моисея – Иисусе Навине, который в определенном смысле имел статус царя, Господь дал такое указание: „И будет он обращаться к Елеазару священнику и спрашивать его о решении посредством урима пред Господом; и по его слову должны выходить, и по его слову должны входить он и все сыны Израилевы с ним и все общество» ( Числ. 27:21 ). Во времена первого Храма от лица всего народа к первосвященнику за ответом от Господа через урим и туммим обращался царь. Например, о царе Сауле, после того как Бог отверг его за тяжкие грехи, говорится: „И вопросил Саул Господа; но Господь не отвечал ему ни во сне, ни чрез урим, ни чрез пророков» ( 1Цар. 28:6 ). В эпоху второго Храма, после вавилонского пленения, урим и туммим были утрачены, как и многие другие священные предметы первого Храма. Поэтому первосвященник уже не мог прямо вопрошать Господа через урим и туммим. В Книге Ездры рассказывается о священниках, родословие которых вызывало сомнения в связи с тем, что генеалогические списки были утрачены после разрушения первого Храма. Они искали своей записи родословной и не нашлось ее, а потому исключены из священства. „И Тиршафа сказал им, чтоб они не ели великой святыни, доколе не восстанет священник с уримом и туммимом» ( Ездр. 2:62–63 ). Такие важные вопросы как вопрос о священстве могли решаться только путем откровения свыше – через урим и туммим». |
| Наше евхаристическое собрание — это собрание во Христе, необходимое для того, чтобы каждый из нас соединился с Богом и через Бога по-настоящему глубоко и в вечности соединился друг с другом. Такое собрание людей в Таинстве, собственно говоря, и делает людей Церковью. Когда-то священник появлялся в храме уже при полном собрании общины. Сейчас, к сожалению, он частенько приходит в пустой храм, читает входные молитвы и облачается в тишине, и лишь чтец на клиросе ждет от него благословения, чтобы начать читать часы. На самом деле батюшка должен приходить уже в Церковь, то есть в общество людей, которых он будет возглавлять, в общество, которое называется народом Божиим. Об этом народе апостол Петр писал: «И сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом. Ибо сказано в Писании: „вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится”» (1 Пет. 2: 5–6). Обратите внимание на то, как Библии употребляется слово «камень». Дьявол предлагает Христу превратить камни в хлеба: «И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами» (Мф. 4: 3). Иоанн Креститель обличает фарисеев и саддукеев: «Не думайте говорить в себе: „отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф. 3: 9). Христос обращается к апостолу: «Ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах» (Мф. 16: 18–19). Во время богослужения часто звучат слова: «Камень, который отвергли строители, соделался главою угла» (Пс. 117: 22). Казалось бы, что может быть мертвее камня? Даже древесина более жива — это дерево когда-то росло, цвело, распускало листья. А тут такой парадокс — живой камень… Камень — твердый, крепкий, ему присуще бессмертие. Он веками не изменяется, на него можно опереться, на нем можно строить. Но все-таки камни — это что-то бесчувственное, чему жизни от века не дано. Такими бываем и мы. Существует духовное понятие — окаменение сердечное. |
| А эти мимолетные радости и удовольствия мира, так дорого оплачивающиеся, оплачивающиеся не деньгами только, но нередко и потерей чести, душевного мира и спокойствия, – что все это, как не те же камни? Камни эти, может быть, и драгоценные, но ведь и драгоценные камни также не утоляют голода и жажды: камень всегда остается камнем, хотя бы это был и настоящий бриллиант. Но не то хочет предложить и предлагает нам Марфо-Мариинская обитель, в которой вы имеете счастье находиться. Питая вас словом Божиим, писаниями святых отцов и учителей Православной Церкви, развивая в вас чувство любви к ближним, милосердия, благочестия и подвижничества, по примеру древних христианских подвижниц, она дает вам здоровое питание, такой хлеб, которым могут питаться и жить ваши тело и душа. Ах, как много в настоящее время подмешивается в пищу нашего юного женского поколения губительного яда. В том, что они читают, что они слышат и что видят, как много заключается такого, что порождает и развивает в них чувство суетности и легкомыслия, нецеломудрия и страсть к наслаждениям, но нисколько не утоляет их духовного голода и не дает им хлеба жизни! Дорожите же, сестры, вашей обителью, как таким местом, где утоляется этот духовный голод, где преломляется хлеб жизни. Я есмь хлеб жизни ( Ин.6:48 ), говорит Господь. Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек ( Ин.6:51 ). Вот то единое, что требуется для нашего спасения. Вот, любезные сестры, счастливое, вожделенное опознание. Хорошо, очень хорошо, когда молодая девушка приобретает некоторые знания о предметах этого мира и обучается тому, что нужно для ее призвания, что она может и должна знать как дитя своего века. Христианство вывело ваш пол из тяжелого состояния рабства, в котором он находился всюду и теперь находится, где нет Христа, и таким образом проложило путь к образованию женщины. Но как много в настоящее время говорят неразумного о женских правах и эмансипации женского пола, об образовании женщин и т.п., забывая о том, что можно много знать и все-таки быть неразумным до погибели своей души – и наоборот, можно принадлежать к числу неученых и простых и в то же время иметь такую мудрость, которой не имеет и не может дать весь мир. |
| 68. Но так как эти ясные апостольские свидетельства ложными быть не могут, то сказанное прикровенно о строящих на основании, которое есть Христос, «не золото, серебро, драгоценные камни, но дрова, сено и солому» ( 1Кор. 3:12 ) (о них сказано, что они спасутся через огонь, потому что не погибнут вследствие заслуг основания), нужно понимать так, чтобы не было противоречия тем ясным свидетельствам. Под дровами, сеном и соломой не без основания можно понимать такое пристрастие к мирскому, хотя и дозволенному, что без скорби душевной с ним не могут расстаться. Когда же эта скорбь сжигает, если Христос занимает в сердце место основания, т.е. Ему ничто не предпочитается, и если человек, сжигаемый такой скорбью, лучше желает лишиться того, что так любит, чем Христа, то он спасается через огонь. Если же во время искушений это временное и мирское он пожелает удержать более, чем Христа, то Его он не имеет в основании, потому что предпочел мирское, тогда как в здании нет ничего важнее основания. Ибо огонь, о котором в этом месте говорит апостол, должен быть таким, что через него проходят оба: и тот, кто строит на этом основании золото, серебро, драгоценные камни и тот, кто строит дрова, сено и солому. Потом он добавил: «Огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; сам же спасется, но так, как бы через огонь» ( 1Кор. 3:13–15 ). Следовательно, огонь испытывает дело не одного из них, но обоих. Некоторым огнем является искушение напастей, о каковом в другом месте прямо написано: " сосуды горшечника испытывает печь, а людей праведных искушение напастей» ( Сир. 27:5 ). Этот огонь в настоящей жизни делает то, что сказал апостол: если случается двум верующим, одному, заботящемуся о Божием, о том, как угодить Богу ( 1Кор. 7:32 ), т.е. строящему на Христовом основании золото, серебро, драгоценные камни; другому же, заботящемуся о мирском, о том, как угодить жене, т.е. строящему на том же основании дрова, сено, солому: дело первого не сжигается, потому что он не полюбил то, от потери чего он мог бы страдать; дело же второго сжигается, потому что без страдания не пропадает то, что приобретено с любовью. |
| 11. «Бедная, бросаемая бурею, безутешная! Вот, Я положу камни твои на рубине» ( Ис.54:11 ). Акила говорит, вместо «анфракса»: «сюрьмою», который также есть вид драгоценного камня. Симмах говорит: «слагаю сюрьмой», а еврейский текст: «pappoch». «И сделаю основание твое из сапфиров»; еврейский текст говорит: «usamti colcol vamtouta». Акила говорит: «сделаю colcol защитою твоею», Феодотион: «сделаю из анеракса дворец твой». «И сделаю окна твои из рубинов и ворота твои – из жемчужин» ( Ис.54:12 ). Акила говорит: «просверленные драгоценные камни»; Симмах и Феодотион говорят: «вырезанными драгоценными камнями». 12. Стеною огражду тя из камений избранных. Смотри, нам, опечаленным, даются великие благодеяния и великие блага для нашего утешения. «И всю ограду твою – из драгоценных камней». Пророк говорит возвышенно, намереваясь убедить их выйти из плена. Когда говорится: «криле голубине посребрене, и междорамия ея в блищании злата» ( Пс.67:14 ), то никто, конечно, не видел такого голубя: здесь этими словами обозначаются будущие блага, подобно тому, как выше у самого пророка говорится: «сделаю то, что люди будут дороже чистого золота, и мужи – дороже золота Офирского» ( Ис.13:12 ). Как там то, что драгоценно, сравнивается с золотом, так здесь – с драгоценными камнями. Что за польза строить город из таких драгоценных камней? Эти камни совсем не были нужны для созидания стены, и стена потому не считалась более драгоценною. Если ты говоришь относительно этой жизни, то все это получили бы другие, тогда как они должны были быть преданными наказаниям и недостойными утешения. А если бы они получили что-либо в воскресении, то тогда и бедные пользовались бы такими благами, да в той жизни ни в чем подобном не будет необходимости. Что пользы в воскресении, если мы воскреснем к жизни, одинаковой с настоящей? Для того, чтобы кто-либо упавший назывался восстановленным, необходимо, чтобы он при этом получил большую славу. «И все сыновья твои будут научены Господом» ( Ис.54:13 ): видишь ли, он показывает добродетели? «И великий мир будет у сыновей твоих». Ученики Бога и «великий мир будет у сыновей твоих», т.е.: они будут управляемы по законам и установлениям. «Ты утвердишься правдою» ( Ис.54:14 ). Акила говорит: «утвердишься». Симмах и Феодотион: «будешь уготован». |
| и площади Иерусалимские выстланы будут бериллом, анфраксом и камнем из Офира ( Тов.13:16–17 ). В Новом Иерусалиме «стена его построена из ясписа». Этот камень уже именовался в Откр.21:11 , характеризуя город в целом. Далее следует перечисление двенадцати оснований стены, то есть участков стены между двенадцатью вратами. Как и прежде, число 12 означает народ Божий, Церковь . Вспомним, что основания Церкви – 12 апостолов, о чем сказано в Послании к Ефесянам. Но сам образ и названия камней взяты из Ветхого Завета, имея отношение к описанию наперсника, то есть нагрудной пластины первосвященника: «Он должен быть четырехугольный… и вставь в него оправленные камни в четыре ряда; рядом: рубин, топаз, изумруд, – это один ряд; второй ряд: карбункул, сапфир и алмаз; третий ряд: яхонт, агат и аметист; четвертый ряд: хризолит, оникс и яспис; в золотых гнездах должны быть вставлены они» ( Исх.28:16–20 ). То же перечисление мы встречаем в описании первого человека Адама у пророка Иезекииля: Ты находился в Едеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, все, искусно усаженное у тебя в гнездышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего ( Иез.28:13 ). Иногда каждый из перечисленных камней связывался с одним из двенадцати колен Израиля. Но важнее астральное значение драгоценных камней, так как в традиции того времени было связывать драгоценные камни с зодиакальными знаками. Именно так толкует Филон Александрийский камни на наперснике первосвященника. Но сам порядок перечисления камней в Книге Откровения заметно отличается от списка в Книге Исхода. Тем самым Иоанн желает сказать, что Новый Иерусалим – нечто действительно новое, отличное от прежнего порядка. Точная идентификация отдельных камней затруднительна, так как приведенные греческие названия в разные времена означали разные минералы. Так, например, яспис – это не современная яшма, а прозрачный горный кристалл зеленого цвета. |
| «…Как новорожденные младенцы, возлюб и те чистое словесное молоко, — радовалась инокиня Мария тому интересу, который охватывал душу отца, — дабы от него возрасти вам во спасение; Ибо вы вкусили, что благ Господь…» — Благ, благ, — прицыкивал старик. «…Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни…» — Да, да, мы — живые камни в основании веры Христовой, — уже радовался старик, не совсем ясно осознавая, чему именно. «…как живые камни, устрояйте из себя дом духовный…» — Вот-вот: дом духовный! — даже вскрикнул отец. — Понимашь, Федорушка? — Поднялся со стула, стал ходить по келье, поскрипывая половицами и припадая на покалеченную ногу. Воздух взволновался, и пшеничный огонёк лампадки заметался, словно бы искал выхода, желал вырваться за пределы кельи. — А они — они! — чиво творят, дочка? Разделяются на кусочки! В песок рассыпаются. А какой дом устоит на песке? «…устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом». Дыхание Феодоры прервалось от великого волнения, руки с Евангелием обессиленно опустились. Отец, вдруг припав на колено, приник к плечу дочери, и они обнялись. Слёзы умиления и печали ползли по щекам, сладко солоня губы. — Прости меня, дочка, за всё… грешен… неразумен бывал… а ить надо только с добром и любовию в сердце жить. — Ты меня, батюшка, прости, потому как непутёвая я была… а ты всегда хотел мне только добра… и любил… любил… любил меня, недостойную. И они, затихнув, смотрели, как очарованные, на маленькое пламя лампадки, которое, казалось, тянулось к лику тихого, внимательного и внимающего нечто неподдающееся человеческому разуму Христа. С просветлённым сердцем уехал отец морозным, хрустким утром от дочери. Пересекая в кошёвке у острова Любви скованную льдом Ангару, слушал кипенные пересыпчатые звоны иркутских церквей, оглядывался на беленные, в фиолетовой печальной поволоке стены Знаменского монастыря. В морщинистом окологлазье запуталась слеза. Рекомендуем |
| Раскроем первое послание Апостола Петра, обращенное ко всем пришельцам, рассеянным в Галатии, Понте, Каппадокии, Асии и Вифинии, т. е. ко всем верующим вообще. Всех их, как новорожденных младенцев, призывает он, «возлюбить чистое словесное молоко», «дабы от него возрасти во спасение – приступая к Христу, как к камню живому, отвергнутому строителями, но сделавшемуся главою угла». «И сами, – продолжает Апостол, – как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом ( 1Пет. 2:2–7 )». Не каждый сам из себя созидает по Апостолу отдельный дом духовный, но все верующие общением своим созидают из себя, из совокупности своей дом духовный, в котором и являются священством святым. Никоим образом нельзя предположить, чтобы, по словам Апостола, каждый для себя только должен был быть «священством святым», чтобы каждый от себя только приносил «духовные жертвы, благоприятные Богу», – чтобы каждый верующий, как камень живой, образовывал из себя отдельный, обособленный храм, устрояя дом духовный из самого только себя; но ясно, что будучи, подобно Христу, камнями живыми и примыкая ко Христу, как камню краеугольному, верующие должны общим трудом устроять из себя дом духовный, т. е. Церковь . Если бы верующие должны были действовать только порознь, для себя и на себя, то не имело бы значения выражение Апостола: некогда не народ, а ныне народ ( 1Пет. 2:10 ). В том и отличие живых камней от мертвых камней, что последние являются только материалом в руках зиждущих, а первые обязательно воздействуют друг на друга, имеют зиждущую силу. Потому и говорит тот же Апостол позднее: «Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией ( 1Пет. 4:10 )». Если бы верующие, как живые камни, не были домостроителями церковными и не определяли бы Церковь своею деятельностью, то не был бы домостроителем ее и Христос, ибо и Он называется точно также живым камнем, хотя и краеугольным. Итак, если творчески действует на Церковь живой краеугольный камень ее Христос, то и верующие, как живые камни, «приступая к нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному ( 1Пет. 2:4 )» становятся и должны становиться участниками творческой деятельности, зиждительства церковного. |
| Воздевая чистые руки. Воздевая чистые руки. Не о месте молитвы должно рассуждать со всею тщательностью, а об образе ее. Ибо он требует рук чистых от любостяжания, хищения, убийств, язв, — рук полных милостыни. Без гнева и сомнения. Без гнева и сомнения. То есть без злопамятства и возбуждения против брата своего. Апостол учит, чтобы молящийся молился без сомнения и колебания в мыслях, получит или не подучит, чего просит. Как же это бывает? Отвечает: если ты не просишь ничего противного Его воле, — ничего недостойного Царя, но просишь всего духовного, с чистыми руками и без гнева. Чтобы также и жены. Чтобы также и жены. Желаю, говорит, чтобы и женщины без гнева и размышления воздевали чистые руки, не оскверненные грабительством и корыстолюбием. Ибо когда жена принуждает своего мужа доставлять ей драгоценные камни и золотые украшения, а он похищает чужое, то и она, конечно, похищает. В приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя. В приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя. От женщин апостол требует чего-то большего, именно: одевать себя прилично, а не изысканно; потому что последнее считается неблагопристойным. Украшением называет такое платье, которое со всех сторон одевает и прикрывает, а не бесстыдно обнажает. Ибо он прибавляет: со стыдливостью и целомудрием. Не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию. Не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию. Ведь ты идешь молиться, а не плясать. Зачем же ты выдумываешь плетение волос на голове, завив локоны, драгоценные камни одни привесив, другими окружив себя со всех сторон, а третьи приделав к обуви, — что это, как не крайний позор? И это не чрез слезы ли бедных, вдов и сирот? Ты лишаешь вдову бедной, простой одежды, чтобы попирать ногами жемчуг! Ужели не велико еще долготерпение Божие? Ты пошла с намерением просить отпущения грехов, а украшаешь себя так, как будто выходишь на сцену! Прекрасно, действительно, сокрушение сердечное и Бог, без сомнения, услышит тебя, обливающуюся слезами бедняков. Если же Павел запрещает то, что служит только признаком богатства, то еще более — то, что относится к излишней суетности, как, например, натирание щек, подкрашивание глаз, изнеженный голос, влажный взгляд и прочее. |
|
|
