| Общение имений существовало, но далеко не у всех первых христиан. А если бы явление было общим, то мы должны бы знать, когда же оно кончилось, и когда христиане от коммунизма перешли опять к обычному гражданскому строю: ведь, не могло же это произойти совсем незаметно, как не мог оставаться незаметным переход иерусалимских христиан от обычного строя к т. н. общению имений. С другой стороны, как мы заметили выше, буквальное понимание разбираемого текста, приводит к самопротиворечию самой книги Деяний. Разъясним эту нашу мысль. Прежде всего обратим внимание на один рассказ, помещенный писателем книги Деяний непосредственно после разбираемого текста. В рассказе говорится; «некоторый муж именем Анания, продав имение, утаил из цены, а некоторую часть принес и положил к ногам апостолов. Но (апостол) Петр сказал: Анания! Для чего ты допустил солгать Духу Святому и утаить из цены земли? То, чем ты владеешь, не остается ли твоим, а то, что получил ты от продажи, не в твоей ли власти находилось? Ты солгал не человекам, а Богу» ( Деян.5:1–4 ). Из слов Петра, с которыми он обращается к Анании ясно открывается, что последний не все имущество свое продал, потому что первый говорит ему: «то, чем ты владеешь, не остается ли твоим», и этим дает знать, что Анания продал только часть своего имения с целью передать вырученные деньги в распоряжение апостолов; и вина Анании, как видно из рассказа, заключалась совсем не в том, что он не все имение свое продал с указанною целью, а только в том, что он покривил душей, не все те деньги, которые выручены были от продажи части имения и которые он решил отдать в распоряжение апостолов, не все эти деньги доставил по назначению. Очевидно, и в иерусалимской церкви, по свидетельству книги «Деяний», не было обязательного правила, чтобы верующий непременно отказывался от всей своей собственности и отдавал ее на общую пользу. – Приведем еще другое свидетельство книги «Деяний», которое оказалось бы в прямом противоречии с рассматриваемым текстом той же священной книги, если бы мы этот текст позволили себе понимать буквально. |
| Описывая бедствия Евреев в плену, Иегова в книге Лев.26:39–40 говорит: оставшиеся из вас исчахнут за свои беззакония в землях врагов ваших и за беззакония отцов своих исчахнут; тогда признаются они в беззаконии своем и в беззаконии отцов своих. В книге Плач.5:7 : отцы наши грешили: их уже нет, а мы несем наказание за беззакония их. – Класс, древность: Солон: νατιοι, ργα τνουσιν παδες τοτων γνος ξοπσω; по Эврипиду, боги отмщают τ τν τεκντων σφλματα ες τος γγνους; по Эсхилу, грех Эдипа ανα ς τρτον μνει. Стоики (по Cic. nat. deor. 3, 38) учили: quis morte poenas sceleris effugerit, expetantur hae poenae a liberis, a nepotibus, a posteris. – Впоследствии, когда значение личности возросло, тогда только в ветхозав. сознании возникла проблема о мздовоздаянии личном, Иер.31:29–30 : в те дни уже не будут говоритх: «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах – оскомина», но каждый будет умирать за свое собственное беззаконие... 224 II. Второй отдел ветхозаветного канона – пророки Содержание этого отдела. Термин «нави» 225 Второй отдел ветхозаветного канона носит наименование невиим, пророки; он заключает в себе восемь книг: 1) Иисуса Навина, 2) Судей с Руфью, 3) Самуила, 4) Царей, 5) Исайи, 6) Иеремии с Плачем, 7) Иезекииля, 8) книгу 12 малых пророков (δωδεκαπρφητον), полным счетом 23. Все книги, входящие в состав этого отдела, разделяются по Талмуду 226 на две части: невиим ришоним – «пророки первые или древнейшие» и невиим ахароним – «пророки последующие или позднейшие». К первой принадлежат исторические книги, начиная книгой Иисуса Навина и кончая книгой Царей. Ко второй – книги пророков собственно так называемых. Соединения столь разнородных по своему содержанию и литературному характеру частей в одно целое объясняется, как мы имели уже случай заметить ранее 227 , тем, что древнееврейские собиратели свящ. книг прежде всего и главным образом обращали внимание не на внешние и внутренние их особенности, а на их предполагаемое происхождение или, лучше сказать, группировка свящ. книг Ветхого Завета по отделам объясняется историческими причинами, которые предшествовали всяким логическим соображениям. Книги второго отдела, по воззрению древних евреев, все обязаны своим происхождением определенной группе лиц с именем невиим, " пророки». |
| (Посл.Филипп.6гл.), признавали богодухновенность книги. Отцы Церкви изъясняли эту книгу и находили, в согласие ее наименованию, содержание и учение ее по преимуществу церковным – _____ ( Григорий Нисский . Толк. на книгу Екклесиаст. И.Златоуст. Слово на Евтропия). В Синопсисе св. Афанасия указывается здесь приглашение искать вечной жизни и бессмертия: «Екклесиастом именуется Соломон, потому что он сам проповедовал народу то, что приял от Св. Духа». С этой точки зрения в Синопсисе обозреваются выдающиеся места книги и богодухновенное ее учение. Точно также позднейшие лютеранские глумления над этой книгой не могли поколебать канонического авторитета ее, и она остается непременною частью канона, принятою как католической церковью, так и протестантскими общинами. Частные же мнения христианских ученых всегда своевременно разбирались и основательно в западной апологетической литературе опровергались 254 . В частности, в ответ на мнимый эпикуреизм, скептицизм и материализм книги Екклесиаста, достаточно указать на следующие места: «веселись, юноша, в юности твоей… только знай, что за все это Бог приведет тебя на суд… и помни Создателя своего в юности твоей… и возвратиться перст в землю, чем она была, а дух возвратиться к Богу, который дал его… Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди его соблюдай, потому что в этом все для человека. Ибо всякое дело Бог приведет на суд и все тайное, хорошо ли оно или худо» (11:9;12:1,7,13–14). Несомненно, что все приведенные заключительные суждения Екклесиаста способны навсегда освободить от всяких прошедших и будущих обвинений писателя ее в эпикуреизме и скептицизме и придать ей истинно церковный канонический характер 255 . Толковательная литература на книгу Екклесиаст, за отеческий период, имела не мало представителей, но к несчастью труды их не сохранились. Так, Иероним и Фотий упоминают о толкованиях Ипполита и Афанасия, не дошедших до нас. У Оригена были гомилии и схолии, также не сохранившиеся. Дионисий Александрийский объяснял всю книгу, но сохранились лишь краткие схолии на некоторые места из первых трех глав (М.10т. |
| Сир.49:15 ). Приводимый в седьмой главе книги Неемии именной список Иудеев, возвратившихся из Вавилона с Зоровавелем, сходен с таковым же списком, находящимся во второй главе книги Ездры. Точность и документальность всего повествования служит также доказательством историчности книги. Так, например, в 3 главе перечисляются поименно строители Иерусалимских стен и их места указываются, кто подле кого стоял на работе: «встал Елиашив… до башни Хананэла. Подле него строили Иерихонцы, а подле них Закхур, сын Имрия. Вотора рабные строили уроженцы Сенаи: они покрыли их, вставили двери, замки их и засовы их. Подле них чинил стену Меремоф " … (1–4ст. и т.д. во всей третьей главе идет подобное же исчисление. Подобные же точные именные списки находятся в 7 главе (возвратившихся из плена), в 10 главе (1–27ст. приложивших печати), в 11 главе (1–36ст. поселившихся в Иерусалиме), в 12 главе (1–25ст. – священников и левитов, пришедших с Зоровавелем). При освящении стен Иерусалимских, в 12 главе, священный историк, как и в 3 главе, указывает всем «места»: «поставил два большие хора… за ним шел Гошая… из сыновей священнических с грубами шли… подле ворот источника взошли по ступеням города Давидова, по лестнице… Другой хор шел насупротив, и за ним я и половина народа по стене от печной башни до широкой стены… потом оба хора остановились…» (12:27–42). Такая же точность в именах (например, 7,13ст.), а особенно в бытовых картинах, поражает читателя и в 13 главе, где описываются разные беспорядки, замеченные Неемией, выговор, делавшийся им, последствия его (особ. 7–8,10,15–16,19,21,24,28ст.) и т.п. Можно ли сомневаться в правдивости подобного историка? Нет. Он замечает, что у Иудеев велись точные «списки», например, левитов и глав поколений (12:22–23), также «записи» современных событий и обязательств (9:38), даже с приложением именных печатей к подлинникам подобных записей и обязательств (9:38). Очевидно, при таком строгом отношении современников Неемии к событиям и их сохранению для грядущих поколений, невозможно свободное отношение к ним и священного историка. |
| Словосочетание «исполнение закона» встречается у апостола Павла 1082 , однако в данном случае, очевидно, мы имеем аллюзию на слова Христа: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить» ( Мф.5:17 ). В языке Иисуса Христа терминологическая пара «закон и пророки» указывает на значительную часть Священного Писания, которое нам известно под именем Ветхого Завета. Термин «закон» указывает прежде всего на «повеления, постановления и уставы, которые изрек Моисей сынам Израилевым» ( Втор.4:44 ). В широком смысле «закон» – это вся совокупность культовых установлений, нравственных предписаний и гражданских законов, содержащихся в Пятикнижии Моисеевом 1083 . Под «пророками» понимаются Книги Иисуса Навина и Судей, 1–4 Книги Царств, а также все книги пророков, за исключением Даниила. Только эти книги читались на богослужебных собраниях в синагоге (прочие библейские книги не читались, а псалмы пелись в качестве молитв) 1084 . В раннехристианской Церкви словосочетание «закон и пророки» употреблялось для обозначения Ветхого Завета в целом. Ветхий Завет читался через призму новозаветного откровения: в нем видели прежде всего непрерывную цепь пророчеств о Христе. А во Христе видели «исполнение» закона и пророков, то есть ту цель, ради которой был написан весь Ветхий Завет. Спасение через Христа было главной темой пророческих писаний, утверждает апостол Пётр: «К сему-то спасению относились изыскания и исследования пророков, которые предсказывали о назначенной вам благодати, исследывая, на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов, когда Он предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу» ( 1Пет.1:10–11 ). Евхаристия включала в себя воспоминание обо всей ветхозаветной истории, увенчанием которой стало пришествие в мир Спасителя. И под конец Литургии Церковь устами священника обращается к Тому, Кто является «исполнением закона и пророков», Кто исполнил весь замысел Бога Отца о спасении рода человеческого, прося, чтобы Сам Христос наполнил сердца причастников радостью и весельем. |
| Эпоха Соломона представляла собой краткий исторический период особенного благополучия, расцвета Иудейского царства: она нашла себе отражение в спокойствии души и бодрости духа в книге Притчей. Но как разнится в сравнении с нею характер книги Екклезиаст! Эта, вторая, полна изображений пустоты и тщетности всего земного, суетности самой жизни. «Суета сует»: об этом говорит все богатое жизненное наблюдение писателя, а равно и собственный жизненный опыт. «Я был царем, приобрел я и мудрости больше всех других, наполнял жизнь великолепными сооружениями и ценными приобретениями, и богатством, и всевозможными услаждениями – и все суета и томление духа». Ибо – перед каждым впереди смерть; она уравнивает мудрость и глупость. Участь человека и участь животного – одна и та же. Тружусь: для кого, для кого лишаю себя житейских благ? «Вот слезы угнетенных, а утешителя у них нет; в руках угнетателей сила, а исправить жизнь некому». Так жизнь полна внутренних противоречий. – Все содержание книги, на первый взгляд, ведет к настроению пессимизма. На фоне этих красочных картин бесплодности дел человеческих наше внимание легко пробегает мимо кратких здесь же упоминаний о Боге, замечаний о том, что Бог все видит, что Бог все сделал прекрасным в свое время, что Бог вложил мир в сердце человека, только человек не постигает до конца дел Божиих, что дух человека возвратится к Богу, Который и дал его, что «праведного и нечестивого будет судить Бог». Что же касается грустных выводов, то разве не находят они себе объяснение в третьей главе книги Бытия, в истории падения прародителей и потери рая? По существу, писатель книги ставит только перед читающим проблему; предлагает задуматься над нерешенными вопросами, искать положительного ответа, или, как он сказал в первых стихах книги Притчей – уразуметь «загадки мудрецов». Потому в заключении наставляет юношу: «Да вкушает, юноша, сердце твое радости в дни юности твоей... Только знай, что за все приведет тебя Бог на суд. Удаляй печаль от сердца твоего, и уклоняй злое от сердца... |
| Это надписание, хотя непосредственно и не содержит имени Соломона, но несомненно указывает на последнего, потому что из детей Давида только один Соломон был царем в Иерусалиме. б) Это надписание, затем, несколько раз в более сокращенной форме повторяется и подтверждает принадлежность всей книги, а не отдельной лишь какой-либо ее части, тому же Екклесиасту-Соломону. Все мудрствование Екклесиаста излагается от лица самого мудреца, как его собственная речь и выводы из его многообразных личных наблюдений, часто как тяжелые и жизненные его собственные опыты (1:13–14,16–17,2гл.; 3:10;4:1,4,7;6:1;7:16;8:15;10:6–7). Но этот опытный мудрец называет себя несколько раз, как и в надписании, Екклесиастом, царем израильским в Иерусалиме (1:2,12,16;7:27;12:8–10), следовательно, лицом вполне тождественным с упоминаемым в надписании, т.е. Соломоном. В) В эпилоге книги (12:9–14) даются следующие сведения о не раз уже упомянутом том же Екклесиасте, как писателе книги: «кроме того, что Екклесиаст был мудр, он учил еще народ знанию. Он все испытывал, исследовал и составил много притчей, слова истины записаны им верно» (12:9–10). Если сопоставить это свидетельство об Екклесиасте, ранее дважды названном царем израильским (1:1,12), с описанием Соломона в 3 книге Царств: «и дал Бог Соломону мудрость, и весьма великий разум и обширный ум… и была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян. Изрек он три тысячи притчей и песней его было тысяча и пять; и говорил он о древах от кедра, что в Ливане, до иссопа, вырастающего из стены; говорил и о животных, и о птицах, и о пресмыкающихся, и о рыбах. И приходили от всех народов послушать мудрости Соломона» ( 3Цар.4:29–34 ), – то не усумнимся отождествить «мудрейшего, писавшего притчи, все узнавшего» царя Екклесиаста с Соломоним. Тождество здесь несомненное, хотя и без имени Соломона. г) Царское достоинство Екклесиаста, и именно тождество его с Соломоном, очень ясно видно во второй главе. На первое указывает, например, следующее выражение: «у всех бывших прежде меня в Иерусалиме» (2:7,9). |
| Это несоответствие могло быть связано с исправлениями, которые были внесены в текст в более поздний период, и с тем, что изначально в тексте стояло имя Зоровавель. Это, впрочем, не объясняет того факта, что в др. месте книги про обоих - Иисуса и Зоровавеля - сказано: «...помазанные елеем, предстоящие Господу всей земли» (Зах 4. 14). Важнейшие для христ. традиции пророчества содержатся во 2-й ч. Книги прор. Захарии (главы 9-14), к-рая обычно рассматривается исследователями как более поздняя, т. е., вероятно относящаяся к IV или даже III в. до Р. Х. ( Collins. 2010, P. 37-39). В 9-й гл. Книги возвеличивается буд. царь, к-рый въезжает в Иерусалим на осле: «Он возвестит мир народам, и владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли» (Зах 9. 9-10). В пророчестве глав 12-13 появляется образ страдающего пастыря, перекликающийся с «Рабом Господним» из Книги прор. Исаии (Ис 53) и мессианскими текстами из Книги прор. Иезекииля: «О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы! И Я обращу руку Мою на малых» (Зах 13. 7; ср.: Зах 12. 10). Кто именно подразумевается в этих главах, не вполне понятно. Нек-рые исследователи считают, что здесь имеется в виду один из евр. лидеров эллинистического времени ( Collins. 2010. P. 39; Blenkinsopp. 1996. P. 23), по мнению других ( Mason. 1998. P. 351; Hengel, Bailey. 2004. P. 85), этот образ может относиться к М. Т. о., на основе библейских текстов, относящихся к персидскому периоду, сложно с уверенностью говорить о сформировавшихся мессианских ожиданиях в это время. В них содержится ряд пророчеств, обращенных в будущее, в которых предсказываются резкие изменения: война, к-рая окончится спасением Израиля, победа над врагами, восстановление монархии, воцарение справедливости, рождение праведного царя. Во мн. пророчествах присутствует идея о том, что ожидаемый правитель будет происходить из рода Давида. Власть этого правителя будет вечной и будет носить вселенский характер. Бóльшую часть этих пророчеств можно понять двояко - как относящиеся к реальным историческим событиям и как обращенные в эсхатологическую эпоху. К рубежу эр эти пророчества начинают пониматься однозначно как эсхатологические, слово «Мессия» становится термином, обозначающим единоличного эсхатологического избавителя. Вероятно, это происходит в ответ на давление сперва греческих, а затем рим. властей. В период тяжелых политических потрясений усиливались эсхатологические настроения, выражавшиеся в т. ч. в надеждах на приход М.- праведного царя или первосвященника. |
| 7. Четвертая глава Книги Бытия: библейская философия истории А. Откровение о начале и течении человеческой истории Четвертая глава Книги Бытия служит связующим звеном между Откровением о метаистории человечества (вторая и третья главы Книги Бытия) и текущей историей в общепринятом смысле. Ее начало примыкает к концу третьей главы, где говорилось об изгнании человека из рая, и является как бы естественным ее продолжением. Конец ее примыкает к пятой, уже вполне исторической главе, где снова упоминается о сотворении человека и о продолжении человеческого рода. Этим она связывает две разные формы Откровения: праисторическую мифологему, изложенную символическим языком, и историю в ее хронологической структуре, указывающую на события, уже происходящие в конкретное время, в конкретном месте, с конкретными личностями. Этим определяется и сама форма речи Откровения, связующего вневременное с текущим в обычное время. Поэтому не удивительно, что мы встретим в этом тексте чередование языка мифологем с языком исторической легенды. Что же по существу, а не по форме представляет собой вся 4 глава? Несомненно, как и все в Откровении, она имеет некую конкретную цель, ради которой она и написана. Б. Авель и Каин Глава начинается со слов: «Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец» ( Быт. 4:1, 2 ). Далее повествуется о разных судьбах братьев, причем выясняется, что они различны по натуре. Священное Писание не открывает нам тайны о причинах рождения разных по натуре детей у одних родителей. Это указывается лишь как действительность, которую приходится принимать без доказательств. «Спустя несколько времени. Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их» (ст. 3 и 4). Здесь прежде всего указывается на религиозность, как характерную черту первобытных людей. «И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел» (ст. 4, 5). Почему? Никаких объяснений в тексте мы пока не находим. Мы ничего не можем узнать и о состоянии духа, настроениях братьев перед тем, как они принесли жертвы Богу. Однако мы знаем, что через все Писание красной нитью проходит мысль о том, что жертва, принесенная без любви к Богу и собратьям своим, не угодна Богу. «Милости хочу, а не жертвы», – напоминает Господь слова, сказанные пророком Осией ( Ос. 6:6 ; Мф. 9:13; 12; 7 ). О том же говорит и Апостол Павел ( 1Кор. 13 ). |
| В связи с указанными пророчествами и законами стоит и рассматриваемое выражение Моисея. Этим закончим разбор возражений против подлинности Пятокнижия и перейдем к более обширному вопросу о единстве Пятокнижия 27 . Единство Пятокнижия 1.Разбор критических возражений против единства Пятокнижия Современные критики Пятокнижия, кроме анахронизмов и иногда отказываясь от последних, обращают очень серьезное внимание на единство Пятокнижия и отвергают его. Это отношение, как мы видели из истории вопроса, началось еще давно, с 17-го, 18-го и 19-го вв., продолжается и доселе с разными вариациями в частностях. Стараясь казаться в своих выводах объективными, критики ссылаются на мнимые библейские свидетельства о различии писателей Пятокнижия. Их критики находят в следующих местах: 4Цар.17:13 «тогда Господь через всех пророков своих, через всякого прозорливца предостерегал Израиля и Иуду, говоря: возвратитесь от злых путей ваших, и соблюдайте заповеди Мои, уставы Мои, по всему учению, которое Я заповедал отцам вашим, и которое Я преподал вам через рабов Моих, пророков». Еще: 1Ездр.9:11 «ибо мы, говорит Ездра, отступили от заповедей Твоих, которые Ты заповедал через рабов Твоих пророков, говоря: земля, в которую идете вы, чтобы овладеть ею, земля нечистая, она осквернена нечистотою иноплеменных народов и их мерзостями». Но, кажется, и эти тексты едва ли могут быть признаны «объективными» свидетельствами о различии писателей Пятокнижия, потому что о последнем, как письменном памятнике, здесь нет ни слова. А устно произносивштеся пророками «заповеди, уставы и повеления Господни, а равно и предостережения о земле Ханаанской, находятся действительно, кроме Пятокнижия, во многих священных книгах ( Нав.23:6–13;24:13–24 ; Суд.6:8–10 ; Исх.1:5 ; Иер.2–8 ; Иез.20:23 ), но они не имеют отношения к Пятокнижию и его написанию. Более распространенным и давним, часто встречавшимся нам вопросом о подлинности Пятокнижия, доказательством различия его писателей считается употребление в нем имен Божиих. Ухватившись за гипотезу Астрюка, приложенную им лишь к книге Бытия, критики приложили ее на все Пятокнижие и исторические книги. С течением времени они нашли, что «древние документы и фрагменты», из коих образовалось Пятокнижие, обнимали и позднейшие Моисея эпохи: Иисуса Навина, судей, царей, а потому и Пятокнижие, очевидно, имеет гораздо позднейшее Моисея происхождение. |
|
|
