| Утром и вечером для воспитанников обязательна молитва. Суточные 24 часа распределены так: На умственный труд – 5 часов. Упражнения физические и ручной труд – 4½ часа Занятия художественные и развлечения – 2½ часа Сон – 9 часов. За столом и на свободе – 3 часа. Итого: 24 часа. По воскресеньям и праздникам классов нет, и воспитанники располагают своим временем, как хотят. Таким образом, день распадается на три части: утро посвящено умственному труду; вторая половина дня – ручным работам в поле и в саду, или (зимой) в мастерских; вечер – искусству, музыке и развлечениям. Из двенадцати месяцев. 3½ месяца вакаций дети проводят в своей семье, в отпусках. Таковы главные очертания новой школы, дающей преимущество англосаксам, когда они вступают в жизнь, перед всеми другими племенами и народами. Но есть в этой школе многое и очень многое другое, которое делает её чрезвычайно симпатичной и привлекательной. Поэтому, лиц интересующихся воспитанием детей отсылаем к самой книге, представляющей собой в нашей небогатой педагогической литературе не только отрадное, но и в высшей степени замечательное явление – в виду того предмета первостепенной государственной важности, которому эта книга посвящена её высокопоставленным издателем. Ив. Захарьин Чельцов М. [Рец. на:] Собрание сочинений профессора Казанской духовной Академии Н. Ивановского. Том первый. Казань. 1898 г. I–II. 1–487. Ц. 2 руб.//Миссионерское обозрение. 1899. 1. С. 275–280 Имя Н. И. Ивановск ого пользуется двоякой почетной известностью: как учёного расколоведа и как опытного практика-полемиста. Как учёный, он стяжал себе вполне заслуженную известность своим «Критическим разбором учения беспоповцев о Церкви и таинствах» и «Руководством по истории и обличению раскола». В первом сочинении он первый представил в системе и рассмотрел со всей тщательностью и основательностью научного беспристрастия беспоповщинские мудрования об их безсвященнословном состояния от лет п. Никона . Во втором он опять первый 82 дал систематическое изложение происхождения и развития раскола старообрядства и его историю во всех главнейших её фазисах до наших дней, представив вместе с этим во второй части этого же своего труда подробное и строго научное изобличение раскола, как религиозной доктрины, во всех её сторонах и положениях. Это последнее сочинение целое десятилетие было почти единственным руководством 83 для изучающих раскол в духовных семинариях и в сельских приходах. Не утратило своего значения оно и теперь, не смотря на появление новых трудов в этой области. |
| Что касается влияния на учение штундизма главных протестантских исповеданий лютеранства и реформатства в их чистом виде, то едва ли можно предполагать, чтобы эти исповедания непосредственно сообщили что-либо учению штундизма; последователями чистого лютеранства и реформатства делаются весьма немногие лица из южно-руссов, да и то на недолгое время, из чего можно заключить, что всё влияние чистого лютеранства и реформатства на штундизм ограничилось лишь тем, что означенные исповедания произвели в южно-руссах охлаждение к родной православной вере и возбудили в них дух критического отношения к православной Церкви. Но за то те же лютеранские и реформатские воззрения перешли к южно-руссам в своеобразной окраске от штундистов лютеран и штундистов реформатов. Влияние секты иерусалимских друзей и гуттеров не подтверждается фактическими данными. Относительно влияния секты скакунов нужно заметить, что если оно и было, то незначительно, потому что и среди немецких колонистов влияние скакунов было не обширно, с одной стороны, вследствие того, что это влияние было ослаблено выселением вожаков секты за границу, а большей части совращённых ими на Кавказ, с другой стороны, – оставшиеся скакуны, при сходстве их учения с учением баптизма, подверглись воздействию последнего 21 . Сказанным определяется, с какими протестантскими учениями нужно сравнивать учение штундизма, чтобы открыть внутреннюю связь его с немецким протестантизмом. Такими учениями должны служить учение лютеран и реформатов, учение назарян и учение баптистов. С этими учениями прежде всего и сравним учение штундизма. Сравнение будем делать в тех пунктах, в которых замечаются между обоими учениями сходные черты; выводы, делаемые на основании сравнения учений, будем подтверждать, где это будет возможно, фактами из внешней истории штундизма. Итак, сравним сначала учение штундизма с учением главных протестантских исповеданий – лютеранства и реформатства – в тех пунктах, в которых замечаются у них сходные черты. Такими пунктами, на основании сравнения, представляются: 1) учение об источниках вероучения и отношении к ним: 2) о почитании святых, их ходатайстве и о молитве за умерших: 3) о почитании мощей и икон. |
| С этими заключительными словами статьи не всякий согласится, тем более, что очень трудно провести границу, отделяющую „достойных и призванных к пастырству“ питомцев духовной школы, детей ещё, от недостойных и непригодных к этому великому служению. Во-вторых, с какой стати духовная школа будет воспитывать, учить и кормить юношей, заведомо непригодных к пастырской деятельности?! Если этим юношам нужны не богословские, а лишь общеобразовательные науки, то самое лучшее – перейти им в какое-либо светское заведение и покинуть семинарию, в которой они будут лишь в тягость себе и другим... В том же журнале, 47), статья „О взаимообщении духовенства“ сетует на развитие канцелярщины и бюрократизма, тормозящих взаимообщение наших пастырей. „Обнаруживается настоятельная нужда, читаем мы здесь, как-нибудь освободить наших архипастырей от тюремной обстановки, созданной массой канцелярских и вообще чисто чиновничьих, административных дел, и дать им возможность выйти на свежий воздух к своей пастве, чтобы посвятить своё лучшее время и свои лучшие силы и энергию живому церковному делу. Как этого достичь? Конечно, нужно для этого многое переменить – немало должно быть перемен и в личной жизни архипастырей, – но то как будто несомненно, что епархиальная власть нуждается в большем круге полномочий, епархия должна быть значительно меньше, у приходских же деятелей должно быть больше самостоятельности и инициативы, и тогда взаимные отношения этих двух начал потеряют мертвящий дух казёнщины и одним из сильных средств к развитию и подъёму церковной жизни будет больше“. В „Трудах Киевской Духовной Академии“ священник Н. Стеллецкий в нескольких номерах (начиная с августовской книжки), печатал свой капитальный труд под заглавием: „Социализм – его история и критическая оценка с христианской точки зрения“. В начале своей статьи автор выясняет важность и необходимость научно-богословской борьбы с социалистическими идеями. Достаточно указать на привившуюся на нашей почве штунду, которая, в сущности, есть социализм в религиозной окраске, или на увлечение нашего общества толстовством, которое, по справедливости, может быть названо социалистическим анархизмом, – чтобы сознать необходимость борьбы с этого рода злом, год от году, всё ниже и ниже проникающим в народные массы. |
| Выступавший в качестве официального оппонента вторым ординарный профессор той же академии по кафедре гражданской истории В.О.Ключевский сосредоточил свое внимание на отношении диссертанта к летописным источникам. Прежде всего, В.О.Ключевский усмотрел существенный недостаток труда Е.Е.Голубинского в том, что в нем не определена позиция по проблеме происхождения, авторства и состава «Повести временных лет». Диссертант отверг тут же этот упрек, заявив: «Я начало летописания отношу ко времени Игоря», на это В.О.Ключевский указал на сложный состав первого летописного свода, части которого имеют свое происхождение и датировку, при этом «очевидно, что начальная повесть есть нечто отдельное. Она оканчивается временем появления Рюрика, а также говорит об Аскольде и Дире. Это видно из содержания. А со смерти Рюрика пишет летопись новый автор». (Православное обозрение... С. 166–167). Придя к согласию в том, что составителем дошедшего до нас свода был Сильвестр, оппонент и диспутант коснулись проблемы датировок событий, описываемых в летописи. В.О.Ключевский указывал диссертанту на то, что хронология самых ранних событий не может быть признана достоверной и точной, поэтому нельзя на ней «основывать факты», что, по мнению оппонента, необоснованно сделано в обсуждаемой диссертации. В.О.Ключевский настаивал в этом связи на том, что «таблица годов составлена человеком ХП в., а не авторами летописи. Значит, она сочинен искусственно; поэтому показания годов в ней ничего не стоют...», «...не следует цитировать годы из летописей до конца княжения Игоря...». Как достоинство труда Е.Е.Голубинского В.О.Ключевский отметил строго критический подход к нарративным источникам: «Вы строги к источникам истории, это и справедливо». Но при этом «...вы стесняетесь скудостию их. Это чувство возникает у всех занимающихся русской историей. Но чувство это должно вести к тому, чтобы отыскивать источники, хотя бы обломки их, какие-нибудь намеки; при скудости и они дороги» (Православное обозрение...С. 167–168). |
| 1., Щеголев: „Призвание Авраама и церковно-историческое значение этого события“. Киев, 1873г. Протоиерея Сергиевского: „Об основных истинах христианской веры“. Москва. 1872г. Прессансе: „Иисус Христос и Его время“. Спб. 1871г. Носовича: „О борьбе истинного благочестия с суеверием и заблуждениями во время ветхозаветной церкви“. Спб. 1867г. 239 Софокл говорит: „Блаженство – никогда не родиться, а для живущего поистине второе благо – скорее возвратиться туда, откуда он пришел“. Oeg. 1225. Подобным образом говорили, по свидетельству Плиния, и многие другие. Histor. natur. VII. Смотри у Шикоппа: „ Апологетич. беседы“, стр. 13. 242 Хвольсона: „О влиянии географического положения Палестины на судьбы древне-еврейского народа“ (Христ. Чтен. 1875г. март). 244 Самое подробное исследование об именах Божиих можно найти у Епископа Хрисанфа: „Религии древн. мира“. Т. III. Довольно обстоятельно трактуется о том у свящ. Лебедева: „Ветхозаветное учение во времена Патриархов“. Спб. 1886г. Полезно также иметь в виду: Генгстенберга: „Authentie d. Реп tateuches“. В. 1. 1836., Элера: „Alttestament. Theologie“. В. 1. и „О древнем имени Божием“, перевод статьи Зедера, помещенный в Трудах Киев. Духов. Акад. за 1887г. 247 Это мнение высказывается, в большинстве случаев, противниками подлинности Пятикнижия. Они доказывают, что в основе Пятикнижия лежала древняя запись, в которой имя Элогим употреблялось для обозначения существовавшего некогда у евреев многобожия. 252 Подробное изложение мнений Отцов и Учителей церкви, привед. у Лебедева: „Ветхозаветное вероучение во времена Патриархов“, стр. 49. 253 Воспрещение последовало, впрочем, не ранее эпохи плена. См. у Епископа Хрисанфа: „Религии древн. мира“. Т. III, стр. 26. 255 Кроме довольно обширного исследования о том в III т. сочинения Епископа Хрисанфа: „Религии древнего мира“, не лишены значения: Беляева: „Идея единобожия в Ветхом Завете“ (Православ. Обозрен. 1879г.), неизвестного автора: „Ветхий Завет и идея о едином Боге“ (Правосл. Обозрен. 1877г.), Яхонтова: „Изложение и критический обзор мнения Ренана о происхождении еврейского единобожия“ (Прибав. к Твор. Св. Отц. 1884г. кн. 1), Шерцля: „Начало религии и следы монотеизма в язычестве“ (Православн. Обозр. 1884г. октябрь – ноябрь). |
| Церковные администраторы от времени до времени «обозревают», правда, вверенные их управлению местности; но чтó эти обозрения: желание ли лично узнать духовных деятелей каждого места, дать им нужные указания, чтобы при посредстве их влиять на народ; желание ли ближе и точнее ознакомиться с религиозным и нравственным уровнем православных, чтобы давать им то или другое направление? Ничуть. Эти обозрения – не что иное, как «помпы» встреч и проводов, причем подведомое пастырство играет жалкую и нелепо – смешную роль всполошенных и трясущихся от страха школьников, над чем всегда с такой наглостью потешается почтенное гражданство в провинции». Но и этим знаменитый автор не довольствуется. Он усматривает в современных отношениях администрации церковной к священникам «гнет, систематическое давление – вернейший способ убить все, чтó есть лучшего в их природе, – бесправное и беспощадное давление, которое личности неразвитые огрубляет и оскотинивает, а личности развитые – толкает на путь лжи, проделок, всяческих уклонений от закона»... И так далее, и так далее. Страшно, «за человека страшно» становится, читая все ужасы, о коих повествует достопочтенный о. Беллюстин, трактуя об отношениях церковной администрации к духовенству. И где усмотрел все эти ужасы из своего прекрасного далека калязинский корреспондент газеты «Неделя»? Очень просто. Читатель видит, что все эти, по-видимому, прекрасные и благородные, но в сущности совершенно бездоказательные и ни на чем не обоснованные, голословные рассуждения – старые погудки на новый лад, или, вернее, отголосок недалекого, правда, но уже навсегда, можно надеяться, минувшего прошлого. И эти произвольные перемещения священников с одного места на другое, и лишения мест без вины, без суда, в силу одного личного усмотрения, давным-давно уже не имеют места, по крайней мере ничего подобного нигде не заявляется, что непременно случилось бы при современном близком и частом общении провинции со столицами, при обилии газет, получающих корреспонденции о самых мелочных вещах из самых отдаленных захолустий. |
| 4 Месолора " Συμβολικ τη ς ρθοδξου νατολικη ς κκλησας« прибавление к первому тому. ’E ν θναις. 1893 г., стр.12–14. 5 Муравьев. «Сношения России с востоком по делам церковным», часть 2-я, стр. 317. Ср. отзыв о Кирилле Лукарисе Смита в «Appendix’-e» к его «Collectanea» р. 67. 7 Биография Досифея подробно рассказана и деятельность его достаточно охарактеризована в статье И. Мотченко: «Досифей, патриарх Иерусалимский, и его время», – напечатанной в «Душеполезном Чтении» за 1987 год, т. III, и 1878 год, т. I. 9 Лебедев. «Обзор источников истории греко-восточной церкви после падения византийской империи с критическими о них замечаниями». «Богословский Вестник» за 1894 год. Март, стр. 545. 10 Биографию Мелетия Сирига и перечень его сочинений см. у Сафы в « Νεοελληννικ Φιλολογα», σελ. 255–260. 13 О личности самого Гелладия см. у Лебедева в «Обзоре источников истории греко-восточной церкви после падения Византийской империи с критическими о них замечаниями». «Богословский Вестник» за 1894 год. Март, стр. 561–653. 16 Лебедев. «Константинопольская патриархия (от эпохи падения византийской империи до ближайших к нам времен)». «Богословский Вестник» 1894 г. Сентябрь, стр. 380. Примечание. 18 См. биографию Льва Алляция и список его сочинений в сочинении Константина Сафы « Νεοελληννικ Φιλολγα», стр. 268–274, и в исследовании профессора В. Васильевского «Обозрение трудов по византийской истории». Выпуск I. С.-Петербург. 1890 г., стр. 46 – 52. 20 Philippi Cyprii Chronicon ecclesiae graecae, p. 459. Cp. отзывы Смита (Collectanea. Narratio de vita, studiis, p. 20 – 21) и Досифея ( Ιστορα περ τω ν ν Ιεροσολμοις πατριαρχευσντων, кн. XI, σελ. 1172 – 1173). 21 Этот Антоний Легерт, по словам Смита, «будучи в Константинополе, находился в самой тесной дружбе с патриархом Кириллом». Smith. Collectanea. Narratio de vita, studiis, gestis et martyrio Cyrilli Lucarii, p. 15. Примечание. 25 Лебедев. «Обзор источников истории греко-восточной церкви после падения византийской империи, с критическими о них замечаниями». «Богословский Вестник» 1894 г. Март, стр. 537 – 538. |
| исслед. Казань, 1884) открыли новую страницу в истории богослужения Русской Церкви. Свойственный 1-й половине XIX в. пренебрежительный взгляд на богослужебные вопросы сменился пристальным вниманием к ним со стороны русской школы литургистов, показавшей связи между древним православным богослужением и богослужением Русской Церкви X-XVII bb. и наметившей основные этапы развития Устава Русской Церкви. Одной из наиболее активно развивавшихся ветвей дореволюционной церковной историографии была история канонического права на Руси. После открытия Н.М. Карамзиным и К.Ф. Калайдовичем в 10–20-х гг. XIX в. первых древних списков – Синодального и Рязанского – Кормчей книги она стала предметом кропотливых исследований Г.А. Розенкампфа (Обозрение Кормчей книги в ее историческом виде. М., 1829), Н.В. Калачова (О значении Кормчей в системе древнего русского права//ЧОИДР. 1847. Кн. 3), А.С. Павлова (Первоначальный славяно-русский Номоканон. Казань, 1869), И.И. Срезневского (Обозрение древних русских списков Кормчей книги. СПб., 1897). Эта работа увенчалась выходом 1-го тома критического издания «Древнеславянской Кормчей XIV титулов» В.Н. Бенешевича (1906). А.С. Павловы м (1880) и В.Н. Бенешевичем(1914) были подготовлены собрания источников по истории древнерусского канонического права. Русские канонические памятники проанализированы в общих курсах истории церковного права А.С. Павлова , Н.С. Суворова , И.С. Бердникова . Особое место в этом ряду занимают труды профессора МДА С. Смирнова о духовничестве и покаянной дисциплине в Древней Руси (Древнерусский духовник. М., 1913, 1993р; Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. М., 1912), которые явились естественным продолжением работы ученого в области истории духовничества и старчества в период Вселенских Соборов (Духовный отец в Древней Восточной Церкви. Сергиев Посад, 1906). Исследования церковного права, прекратившиеся в 20-х гг. ХХ в. после работ В.Н. Бенешевича (Памятники древнерусского канонического права. Пг., 1920) и С.В. |
| Несмотря на то, что автор ограничился литературой духовной, он дал своему обзору самый обширный объем, вмещающий почти все произведения древнерусской письменности, на том основании, что «в старые времена, говорит автор, русский народ жил, или по крайней мере думал жить преимущественно жизнью религиозною. Потому и те, которые писали тогда, писали в религиозном духе». Таким образом вошли в его обзор не только сочинения Ивана Грозного, князя Курбского и т. п., но даже Слово о полку Игореве. Можетъ быть, некоторые будут отстаивать права последнего произведения на чисто светский, поэтический и частью мифологический характер, столь ясно выражающийся и во внешней форме, и в самом содержании; по крайней мере, занимающиеся русской литературой тем благодарнее должны быть автору за то, что в своем сочинении он дает по возможности полное обозрение всей литературной деятельности древней Руси. Сверх того, если знаменитое Слово рассматривать, как отклонение от общепринятых православных начал, как произведение частью языческого, частью апокрифического и еретического содержания; то оно, без сомнения, имеет полное право занятъ место в обзоре древнерусской духовной литературы, наравне с Китоврасом, Голубиною книгою и т. п. Замышление, то есть вымыслы, какого-то певца Бояна, соловья старого времени, Велесова внука, то-есть потомка мифического существа, это замышление, в котором очевидны свежие следы народных эпических преданий, сообщает поэтический, и следовательно, по понятиям той эпохи, мифический тон всему Слову о полку Игореве. Предоставляя другим полную оценку замечательного во всех отношениях сочинения епископа Макария, мы со своей стороны обращаем внимание читателей на те отделы, которые посвящены автором древнерусской литературе и искусству. В тексте своей истории предлагает он, вместе с критической оценкой, извлечения из старинных памятников, или же и полные переводы их, а в примечаниях самые подлинники, если они доселе не были напечатаны. Итак, и это сочинение, как и «Обзор русской духовной литературы», содержит в себе историю древнерусской литературной деятельности, и притом в целом ряде увлекательных характеристик Св. Феодосия, Илариона, Иакова, Кирилла Туровского и др. Благочестивые личности этих писателей, вставленные в общее обозрение исторического развития православной церкви, выступают в необыкновенно ясном свете, со всею определенностью своих убеждений, понятий и общественных отношений. |
| В основу содержания проповедей автор полагает исключительно евангельские апостольские чтения, так называемые «зачала». Сначала он предлагает общее экзегетико-гомилетическое обозрение дневного евангелия апостола, причем определяет отношение каждого дневного зачала к проповедничеству, указывает основную мысль или идею дневного чтения, затем выводит часстные частнейшие истины, о которых проповедник может беседовать на основании дневного зачала. Темные малопонятные места в зачалах объяснены автором в особых примечаниях, где автор делает не нравоучительное–проповедническое, а догматическое, историческое, иногда и филологическое толкование текста. Кроме значения руководительного, определяющего круг и свойство предметов для церковного собеседования, общее обозрение зачал имеет другое не менее важное значение, именно оно само в целом составе может служить программой хотя уже не тематической проповеди, а беседы, большею частию аналитической, иногда – синтетической, содержащей в себе толкование не одной фразы текста, не тематическое рассуждение на одну мысль, извлеченную из чтения, а – всего дневного евангелия или апостола. 3а каждою темою следует расположение проповеди на нее, – ряд частных мыслей, представляющих в общем составе ее систематическое развитие. Здесь приводятся все тексты св. Писания, которые могут служить доказательствами как главной, так и частных мыслей, и весьма нередко на ряду с собственными мыслями автора выдержки из творения св. отцов Церкви. Самые темы, приводимые в сочинении о. Толмачева, двух родов: одни – развитые во всех частях, делениях и подразделениях, так что составляют настоящую схему и расположение целой проповеди, другие – неразвитые, содержащие в себе лишь указания главных частей предполагаемой проповеди. Что касается внутреннего свойства тем, то им нельзя отказать в трех несомненных достоинствах: автор видимо заботился о том, чтобы они были: 1) экзегетически правильны, то есть органически вытекали из текста, 2) специальны, то есть касались бы одного какого-либо предмета и исчерпывали его вполне, и 3) разнообразны, так что мы не заметили, чтобы в тех случаях, когда евангельские зачала в разные дни совпадают между собою, темы были тождественны: сочинитель в этом случае всегда умеет найти новую сторону в предмете. |
|
|
