| Важно заметить, что в Коране не упоминается имя первой женщины, но, согласно мусульманскому преданию, ее звали Хаввой (араб. ) то есть Евой: «Если бы не Хавва, то женщины не обманывали бы своих мужей» 28 . Хавва, как пишет в своих трудах один из самых древних и авторитетных толкователей Корана Умар ибн Касир (1301–1373), была сотворена из ребра Адама: «[Хавва] была создана из самого короткого левого ребра [Адама], когда он спал, а на место [этого ребра] была помещена плоть» 29 . Сравнивая сходство и различие православного и исламского вероучения о сотворении человека, мы видим, что оба они повествуют о том, что мир и человек были сотворены за шесть дней: И увидел Бог всё, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой. Так совершены небо и земля и все воинство их ( Быт.1:31; 2:1 ). Первый человек был сотворён также из праха земного: И создал Господь Бог человека из праха земного ( Быт.2:7 ). Сходство есть и в сотворении Евы, которая, как учит Библия , тоже была взята из Адама: И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку ( Быт. 2:22 ). Одухотворение первого человека в Библии произошло аналогичным образом: «Вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» ( Быт. 2:7 ). Однако в христианском и мусульманском учениях о сотворении человека имеются и такие черты, которые отличают их. Так, в Коране не указано, в какой день из шести произошел человек, в то время как в Библии четко об этом говорится: И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их… И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестой ( Быт. 1:27, 31 ). Кроме того, согласно Библии и учению святых отцов Церкви Господь Бог , прежде чем сотворить человека, не объявлял о своём намерении ангелам – этому предшествовало некое «совещание» Божественных Лиц: И сказал Господь: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему ( Быт. 1:26 ). Вот что по этому поводу пишет святитель Василий Великий : «В начале, при сотворении мира, видим, что Бог беседует с Сыном и Духом… Ибо кому говорит “сотворим” если не Слову и Единородному Сыну, через Которого, по слову евангелиста, все начало быть, и Духу, о Котором написано: Дух Божий, сотворивший меня» 30 . |
| Все это — хорошо весьма (Быт 1:31). Что же суетно? Послушаем, что говорит сам Екклесиаст: посадил себе виноградники… завел у себя певцов и певиц, и вот, все — суета и томление духа» (Еккл 2:4–8, 11)» (Творения. Т. 11. Кн. 1. С. 107). То есть негативизм Соломона направлен не против творения, но говорит о тщетности и мимолетности человеческих трудов, на что указывает и конкретизация внутри самого фрагмента, где после «все суета» идет речь о пользе того, что делает человек в мире, — о пользе его дел «под солнцем». Комментаторы уточняют, что не всякое дело бесполезно, вклад человека в то, над чем не властно время, обозначаемое движением солнца, имеет смысл и цену — «в трудах исследования духа человека есть выгода, ибо дух не подвластен времени», говорит Ибн Эзра (Свиток Когелет, 35). Согласен с ним и Дидим Слепец , утверждая, что «трудящийся… над тем, что возводит к вечному, к незримому, много чего приобретает: из человека становится богом, и из презренного — могущественным, и из боязливого — мужественным» (Комментарии на Екклесиаста, 11.18). Сложно сказать, насколько подобное видение толкователей соотносится с мнением автора, который в следующих главах сомневается в мудрости как таковой. Царь Израиля соотносит труды человека с вечным бегом творения. Все идет в рамках своего цикла, все взвешено, ровно и закономерно — движение светил, течение вод и сам бег времени. И бытие человечества может быть оценено в тех же макромасштабах — как смена родов, в сравнении с которой жизнь одного человека, даже самого блистательного, не более чем капля в вечно текущих водах. Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Важно: указание на цикличность в мире природы никоим образом не переносится автором на мир людей как идея цикличности бытия социума, а уж тем более — отдельного человека. Пусть человеческое бытие быстротечно, но единственно, неповторимо; об этом скажет подробно последняя, двенадцатая глава книги. Из комментаторов на этом настаивает блаженный Августин , утверждая, что нет ничего общего между воззрениями Екклесиаста и греческой философией, например Платоном, указывающим на цикличность в бытии мира: «Чуждо… это нашей вере. |
| Да и сам основатель ислама после этого видения решил, что в него вселился злой дух, и что он сошел с ума . И при этом дух не пытался даже разуверить его в этом. Он не успокаивал Мухаммеда, как это делали ангелы, являясь и Даниилу, и Захарии, и другим пророкам. Видимо, этому существу нравится пугать людей. Последующие откровения также несли на себе печать нездоровья и действия сил зла. Сам Мухаммед рассказывал: «иногда они приходят ко мне в форме звенящего колокола, и мне приходится очень тяжело; в конце концов, он прекращает звенеть, и я помню все, что мне сказали. Иногда ангел появляется передо мною и говорит, а я вспоминаю все, что он сказал» Айша (жена его) сказала: «Я была свидетелем, когда откровение пришло к нему в очень холодный день; когда оно прекратилось, весь его лоб был в испарине» (Ибн Саад. Табакат. Т.1). Другие очевидцы говорили, что во время откровения лицо его становилось красным, он тяжело дышал, а потом освобождался от этого (Ас-Сахих ал-Бухари. Т.6.). Православные отцы Церкви прекрасно знакомы с такими состояниями. Это прелесть, страшное самообольщение, сопровождающееся одержимостью злыми духами. Библия говорит, что «сам сатана принимает вид ангелов света, а потому невеликое дело, если и служители его принимают вид служителей правды» ( 2Кор.11:14-15 ). Понятно, что плод действия падших ангелов никак не может быть совместим с истинным Откровением Творца. Тем более ясна для нас ложность Корана, если вспомнить слова Библии: «если даже ангел с небес стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема» ( Гал.1:8 ). А здесь именно так и было дело. Пришел к некоему некрещёному человеку (не защищенному от сил зла ничем) некий ангел, сказал, что он от Бога, и стал проповедать учение, противоречащее как Ветхому, так и Новому Завету. Тот же, не убедившись никак в подлинности посланничества своего учителя, по своей гордыне доверился ему, и так возник ислам! Разве можно иначе оценить это учение, нежели как оценивает его Церковь? И заметим, что мы опирались не на памфлеты врагов Мухаммеда, а на его собственные слова и свидетельства его друзей! Значит, никто не может упрекнуть нас в необъективности. |
| Да не будет ми когда лгати на святаго. Святитель Димитрий Ростовский Да не будет ми когда лгати на святаго. Некогда еще Писание Ветхого Завета предвещало: Вот, видение грозное, и лице его от востока. Выступят порождения драконов Аравийских на многих колесницах и с быстротою ветра понесутся по земле, так что наведут страх и трепет на всех, которые услышат о них ( 3Езд. 15, 28–29 ). Много веков спустя это пророчество исполнилось. Один из лжепророков, пришествие в мир коих предрекал Господь, прельстил многих (ср.: Мф. 24, 11 ), возвестив в Аравии новое учение. Учение это получило название ислам – производное от арабского слова «мир» (салам), и множество подстегиваемых сим учением драконов аравийских понеслось по земле и в беспощадных войнах вскоре захватило огромные территории. Эта «религия мира» со временем распространилась, и приверженцы ее не устают вести непрерывные войны даже до сего дня, подпадая тем самым под запечатленное Самим Господом определение лжи, говоря: «миру мир!» а мира нет ( Иер. 8, 11 ). Но Бог , не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию ( 2Пет. 3, 9 ), и на этой ниве собрал для Себя достойную жатву. Есть сведения, что уже один из ранних сподвижников самого основателя ислама – Мухаммеда, Убайдаллах ибн Джахиз, переселившийся во время «первой хиджры» в Эфиопию, уверовал там во Христа и принял святое Крещение. Он был первым, но далеко не последним мусульманином, кто обратился к свету истины. 187 Некоторые из последовавших его примеру принесли столь великий духовный плод, что были причислены Вселенской Церковью к лику святых. О них и пойдет речь. Предложенные здесь рассказы не являются собственно житиями святых, это скорее размышления о внутреннем облике этих подвижников, составленные на основе житий. Они сопровождены некоторыми комментариями исторического и исламоведческого характера, а также сведениями из жизни современных людей, обратившихся из ислама ко Христу. Эти сведения, как представляется, в некоторых местах помогают лучше понять, что в тот или иной момент переживали, чем руководствовались наши святые. От этого нам подчас яснее и полнее открывается все величие их подвига. Из истории христианской миссии среди мусульман |
| Для открытия истины, люди, первоначально имевшие дело с Мухаммедом, наприм., члены курейшитского рода, естественно, должны были обратиться к евреям и христианам, как они и поступили. „Старейшины меккские, – говорит Ибн-Аббас, многоуважаемый мухаммеданский ученый, услышав, что Мухаммед часто указывал на себя в пятокнижии, пришли к нему и сказали: мы спрашивали у иудеев о тебе и о пророчествах, какие, говоришь ты, находятся о тебе в их книгах. Но иудеи уверяли, что не знают тебя. После того, когда к Мухаммеду собралось множество иудеев, он сказал им: конечно, вы знаете, что я – посланник Божий! Но они отвечали, что ничего подобного не знают 120 . Саль 121 приводит другое мухаммеданское предание, по которому курейшиты говорили, что они спрашивали о Мухаммеде у иудеев и христиан, но получили в ответ, что в их книгах ничего не говорится о нем 122 . Что оставалось делать тогда Мухаммеду? Не отставая от своей задушевной мысли, лучшего в своем положении он не мог ничего предпринять, как запретить своим последователям религиозные состязания с иудеями и христианами, огласив предварительно, что последние скрывают истину, т. е., пророчества, какие будто находятся о нем в пятокнижии и евангелии, что они повредили эти пророчества, как и вообще св. Писание». Не вступайте в споры с людьми Писаний, предписывает коран своим последователям, – говорите: мы веруем в книги, какие ниспосланы нам, и в книги, которые даны вам 123 . В коране говорится также, что когда люди Писаний получили от Бога книгу, подтверждающую их писания (они прежде молили о небесной помощи против неверных), книгу, о которой было предсказано им, то отказались верить ей 124 . По толкованию Джалалю-д-дина это значит, что иудеи и христиане, согласно с пророчествами своих св. книг, ожидали пришествия Мухаммеда и просили небесной помощи против тех, которые не захотели бы верить ему; но как скоро Мухаммед пришел, они уничтожили или скрыли пророчества о нем. – И вот утвердилось в исламе мнение, будто пророческая часть наших св. |
| И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым… (Быт 2:19–20), то есть интеллектуальная работа — это труд, сложный, но благословленный Богом, желающим через него взрастить и образовать человека должным образом в ту меру, которую Он задумал. Такое понимание не совершенно чуждо и израильским толкователям, но встречается лишь как один из вариантов стиха у Ибн Эзры (Свиток Когелет, 50). Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все — суета и томление духа! Еккл 1:14 Таргум на Книгу Екклесиаст — текст, являющийся расширенным пересказом классического памятника с иврита на арамейский, — уточняет: «все людские дела». Тогда как отец христианского богословия Ориген замечает, что суете подвержены не только дела человеческие, и вспоминает слова апостола Павла: …тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее… (Рим 8:20), по воле Бога соподчинившего творение его венцу — человеку и из-за падения человека и тварь увлекшего в тление (см. Быт 3:14–19). Потому призрачность, эфемерность результата и близость распада сопутствует не только делам человеческим, но и природе, будь то живой или не живой. Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя считать Еккл 1:15 Выражение, которое можно наполнить произвольными смыслами, наподобие классического «нельзя объять необъятное» Козьмы Пруткова. Так, например, иудейские комментаторы выводят отсюда совершенно нехарактерную для автора мысль о том, что искривленное при жизни невозможно выправить после смерти: «В этом мире искривленное еще можно выправить, а недостающее восполнить, но в грядущем искривленное нельзя будет выправить, а то, чего недостает, уже не восполнить» (Когелет раба, 1.38). Данный комментарий представляется совершенно избыточным ввиду полнейшего молчания Екклесиаста о связи жизни на земле с каким-либо воздаянием в посмертии, да и в целом — неоднозначности для него самой идеи посмертного бытия. В 3-й главе он говорит: Кто знает: дух сынов человеческих восходит ли вверх, и дух животных сходит ли вниз, в землю? (Еккл 3:21), а в 12-й: И тогда тело вернется в землю, откуда оно и было взято, а дух вернется к Богу, Который дал его (Еккл 12:7). |
| Из этих повествований мы знаем о поступке лицемерного апостола Иуды, предавшего Христа, о предсказании Иисуса, что один из учеников Его отречется от него, о самом отречении Симона Петра, о рассеянии учеников в момент взятия Иисуса Христа на мучения и прочее. Мусульманские писатели тоже слышали их, но перепутали, думая согласить с Кораном. Еще с большим удобством они, а, особенно, Ибн-Аббас, могли воспользоваться следующим преданием, вошедшим впоследствии в сказание апокрифического Евангелия апостола Варнавы , евангелия, составленного мусульманскою рукой. «Иуда приблизился к народу, с которым был Иисус, и когда услышал шум, то вошел в тот дом, в котором спали ученики. А Бог, видя страх и опасность своего раба, повелел Гавриилу, Михаилу, Рафаилу и Азраилу 474 унести Его (Иисуса) из этого мира. И они явились со всею поспешностью и вынесли Его из окна, которое находилось на полуденной стороне. Они переселили Его на третье небо, 475 где Он будет пребывать в общении с ангелами до конца мира, славя Бога. Иуда предатель прежде других пришел на то место, откуда Иисус только что был взят. Ученики спали. Дивный Бог чудесным образом сделал то, что Иуда получил тот самый вид и говор, какой имел Иисус. Тогда ученики подумали, что это Он (Иисус) и спросили его: Господин, кого ты ищешь? Иуда сказал им с улыбкой: вы забылись, потому что вы не узнаете Иуду Искариотского. В это время ворвались воины и, поскольку они увидели Иуду совершенно похожим на Иисуса, наложили на него руки. Потом воины взяли Иуду и связали его, не смотря на то, что он говорил им, что он не Иисус. Воины насмехались над ним и говорили: господин! не бойся, потому что мы пришли сделать тебя царем над Израилем, а связали тебя потому, что, как мы знаем, иначе ты оставишь царство. Иуда сказал им: вы с ума сошли! я приходил указать вам Иисуса, чтобы вы могли схватить Его, а вы связали меня, вашего проводника. Воины, когда услышали это, потеряли всякое терпение и повели его с толчками и ударами в Иерусалим. Они привели его на гору Голгофу, где казнили преступников, и распяли его, а к большему его посрамлению раздели его до нага». |
| Можно сказать, что мусульманское представление о Рае изначально и решительно отвергается в Новом Завете: В воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах (Мф 22:30); Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Рим 14:17). Однако было бы неверным считать, что создание именно этого чувственного представления было не более чем политическим приемом: “завлекательным описанием Рая пророк ислама действовал на пылкое воображение соотечественников и привлекал их к принятию провозглашаемой им религии” 10 . Нет, в нем есть определенная внутренняя логика — эти смущающие христианина образы являются оправданием воскресения плоти с точки зрения ислама. Человек христианской культуры неотступно помнит, что в повседневной жизни он имеет дело с испорченной грехопадением человеческой природой, весьма далеко отстоящей от идеального состояния, тогда как для мусульманина ничего подобного нет: для него его природа идентична природе первозданного Адама, вследствие чего тот преизбыток чувственности, который в христианстве рассматривается как имеющий на себе печать грехопадения, в исламе воспринимаются как естественный атрибут созданной Богом человеческой природы, почему и не вызывает смущение перенесение его на райское состояние. Это различие проистекает также из различного понимания назначения человека (в том числе и его плоти) в христианстве и исламе — в Коране от лица Бога говорится: “Я ведь создал людей только для того, чтобы они Мне поклонялись” (Коран 51:56); тогда как по Библии Бог создает людей, чтобы они Его любили: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим (Лк 10:27; ср. Втор 6:5), и чтобы Он их любил: ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3:16); и в этой Божественной любви целый человек (то есть во плоти) должен “соделаться причастником Божеского естества” (см. 2 Пет 1:4); в связи с чем и Рай воспринимается как достижение этой духовной мистической цели. Ничего подобного в исламе нет 11 , “Законоведческий ислам в полемике с суфизмом даже осуждал идею любви к Богу. Крупный мусульманский богослов XIII в. Ибн Тамиййа писал, что любовь предполагает прежде всего соотнесенность, пропорциональность, которых нет и не может быть между Творцом и Его творением. Поэтому совершенная вера должна выражаться в любви к закону, к установлениям Божьим, а не к Самому Богу” 12 , отсюда и соответствующее бездуховное (в нейтральном смысле слова) понимание Рая. |
| Можно сказать, что мусульманское представление о Рае изначально и решительно отвергается в Новом Завете: в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах ( Мф.22:30 ); Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе ( Рим.14:17 ). Однако было бы неверным считать, что создание именно этого чувственного представления было не более чем политическим приемом: «завлекательным описанием Рая пророк ислама действовал на пылкое воображение соотечественников и привлекал их к принятию провозглашаемой им религии» 10 . Нет, в нем есть определенная внутренняя логика – эти смущающие христианина образы являются оправданием воскресения плоти с точки зрения ислама . Человек христианской культуры неотступно помнит, что в повседневной жизни он имеет дело с испорченной грехопадением человеческой природой, весьма далеко отстоящей от идеального состояния, тогда как для мусульманина ничего подобного нет: для него его природа идентична природе первозданного Адама, вследствие чего тот преизбыток чувственности, который в христианстве рассматривается как имеющий на себе печать грехопадения, в исламе воспринимаются как естественный атрибут созданной Богом человеческой природы, почему и не вызывает смущение перенесение его на райское состояние. Это различие проистекает также из различного понимания назначения человека (в том числе и его плоти) в христианстве и исламе – в Коране от лица Бога говорится: «Я ведь создал людей только для того, чтобы они Мне поклонялись» (Коран 51:56); тогда как по Библии Бог создает людей, чтобы они Его любили: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим ( Лк.10:27 ; ср. Втор.6:5 ), и чтобы Он их любил: ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную ( Ин.3:16 ); и в этой Божественной любви целый человек (то есть во плоти) должен «соделаться причастником Божеского естества» (см. 2Пет.1:4 ); в связи с чем и Рай воспринимается как достижение этой духовной мистической цели. Ничего подобного в исламе нет 11 , «Законоведческий ислам в полемике с суфизмом даже осуждал идею любви к Богу. Крупный мусульманский богослов 13в. Ибн Тамиййа писал, что любовь предполагает прежде всего соотнесенность, пропорциональность, которых нет и не может быть между Творцом и Его творением. Поэтому совершенная вера должна выражаться в любви к закону, к установлениям Божьим, а не к самому Богу» 12 , отсюда и соответствующее бездуховное (в нейтральном смысле слова ) понимание Рая. IV. |
| Нав.19:45 . Игуд, Бене-Верак и Гаф-Риммон, Игуд (в славянской Библии Иуф) находился, вероятно, на месте нынешней деревни Иегуды, к северу от Лидды. Бене-Верак (в славянской Библии Ваниварок) находился на месте нынешней деревни Ибн-борак, верстах в 8-и к востоку от Яффы. Гаф-Риммону Евсевием указан в 12-и рим. милях от Лидды на пути в Елевферополис; самое место его в настоящее время не установлено. Нав.19:46 . Ме-Иаркон и Ракон с пределом близ Иоппии. И вышел предел сынов Дановых мал для них. Нав.19:47 . И сыны Дановы пошли войною на Ласем и взяли его, и поразили его мечом, и получили его в наследие, и поселились в нем, и назвали Ласем Даном по имени Дана, отца своего. [Аморреи оставались жить в Еломе и Саламине, но рука Ефремова одолела их, и сделались они данниками ему.] Нав.19:48 . Вот удел колена сынов Дановых, по племенам их; вот города и села их. При объяснении начальных слов этого стиха имеет особенно важное значение перевод LXX, в котором по Ватиканскому и Александрийскому спискам читается κα π θαλσσης Ιερακων ριον πλησον Ιππης – «и от моря Иеракон предел близ Иоппии» 191 . Из этого перевода видно, что в названии Ме-Иаркон (по-еврейски «умесаийаркон»), которым начинается Нав.19:46 , еврейское «ме» считали не составною частью названия Иаркон, а отдельным от него словом («мийам»), значащим «от моря»; видно, также, что они не читали второго, однородного с предшествующим названия Ракон (по еврейскому тексту «гараккон»), каковая однородность двух рядом стоящих названий возбуждает сомнение в верности нынешнего еврейского текста в данном месте у руководящихся им по преимуществу 192 . На основании перевода LXX первая половина этого стиха имеет такой смысл, что со стороны моря, или с запада, Иеракон или Иаркон был границей Данова колена, находившейся близ Иоппии. Место Иаркона с положительностью неизвестно: одними этот город (собственно Ракон 193 ) указывается на месте Телль-еч-Реккейт на берегу Средиземного моря, в 3-х верстах на север от Иоппии 194 , другими – Ойюн Кара (Оуип Кага) в Саронской долине, верстах в 5 на юго-восток от того же города 195 . |
|
|
