| «Чрезмерная слава сделала мое положение в Любаже невыносимым. Мне приходилось принимать амбулаторных больных, приезжавших во множестве, и оперировать в больнице с девяти часов утра до вечера, разъезжать по довольно большому участку и по ночам исследовать под микроскопом вырезанное при операции, делать рисунки микроскопических препаратов для своих статей, и скоро не стало хватать для огромной работы и моих молодых сил» . Валентин Феликсович перешел тогда работать в уездную больницу в городе Фатеже. Здесь, однако, ему пришлось проработать недолго. Однажды он не смог, оставив все дела, поехать к заболевшему исправнику. Председатель земской управы счел, что это было сделано с умыслом и чуть ли не из революционных целей, и постановлением управы Валентин Феликсович был уволен со службы. В ближайший базарный день один из вылеченных им слепых влез на бочку и произнес зажигательную речь по поводу увольнения врача, и под его предводительством собравшаяся толпа отправилась громить земскую управу, где, по счастью, кроме одного чиновника, никого не было. Но Валентину Феликсовичу пришлось спешно уехать из города. В 1909 году он переехал в Москву и приступил к практическим исследованиям по теме «Регионарная анестезия», где он явился открывателем новых методов обезболивания. В это время у них с женой было уже двое маленьких детей, жить им в Москве было не на что, и Валентин Феликсович уехал с семьей в село Романовку Балашовского уезда Саратовской губернии, где стал работать в больнице на двадцать пять коек, а затем переехал в город Переславль-Залесский, где получил место главного врача и хирурга в уездной больнице на пятьдесят коек. Во всех больницах, где ему приходилось трудиться, Валентин Феликсович не только добросовестно и с полной отдачей сил исполнял свои обязанности, но и старался внести принципиальные улучшения в деятельность медицинских учреждений. Невозможно было при огромном наплыве больных в верхнелюбажской больнице обходиться без третьего фельдшера, и Валентин Феликсович поставил вопрос перед Уездным земским собранием о привлечении третьего фельдшера. Ему было отказано. Он тут же обратился к Собранию о пересмотре этого решения, пригрозив, что иначе откажется продолжать службу в этой больнице. Собрание было вынуждено пересмотреть решение и выделить для больницы средства на содержание третьего фельдшера. |
| Тревогу подняли не коммунальщики, а «Переславский технопарк», та самая организация, чей котел. Звонили, метались, пока управляющая компания не отправила на место аварии двоих — сантехника и газоэлектросварщика Валерия Лакеева. Потом Алена Порик, сотрудница технопарка, все спрашивала, а зачем поехал сварщик? «Он всегда был инициативный», — отвечали ей. Лакеев в резиновых сапогах спустился в подвал, где было уже не меньше полуметра кипятка. Дошел до вентиля, который располагался до места прорыва. Попытался его закрыть — голыми руками. Поскользнулся и упал в кипяток. Выскочил с диким нечеловеческим криком на улицу, стал срывать одежду и растирать себя снегом. Через полчаса приехала «скорая», до которой он дошел почти на карачках, но еще сам, и только в районной больнице, откуда его потом переведут в Ярославль, потерял сознание. Дальше версии разнятся — закрыл ли он вентиль до конца или только смог уменьшить напор воды. Упал сразу или только после того, как справился с вентилем. Никто наверняка не знает, разрушился бы дом или устоял… Неважно. Много сосложения , много можно поправить задним умом. Лакеев имел сто причин не быть в этом подвале: он мог настоять, что он сварщик, а не слесарь; мог требовать дать ему специальную одежду и вызвать МЧС; требовать от властей эвакуировать дом и сопоставить цену стен и своей жизни. В конце концов в городе, который занесен во все туристические справочники страны, не должно было вообще сложиться такой ситуации… В маленьком городе маленький человек совершил поступок. Маленький подвиг. Бытовой. Кому-то покажется, что это глупый с практической точки зрения подвиг, нерациональный. Кому-то — в этой неразумности, импульсивности увидится высокий и безусловный героизм, без всякого пафоса. Как инстинкт к самопожертвованию. Пока сварщик Лакеев умирал, над Переславлем-Залесским то в одном, то в другом месте поднимался пар, как будто это был не старый равнинный город, а долина гейзеров. Жители спасенного дома собирали деньги на лечение сварщика. Областные власти решали вопрос с кризисным управлением города, в котором система ЖКХ в полуразрушенном состоянии и общий долг за тепло достиг 75 млн рублей. |
| Большой человек сочувствовал своему соседу. Видно, ему от души хотелось, чтобы больной сосед свернул козью ножку и, может быть, как-нибудь исхитрился и покурил. Да и самому-то ему, наверное, захотелось с соседом покурить и побеседовать. Не так легко, однако, было одной рукой свернуть папиросу. Раненый, о чем-то размышляя, здоровой рукой подносит бумажку к забинтованной руке с торчащими из-под белого бинта белыми бескровными пальцами с синими ногтями. Три пальца забинтованной руки – большой, средний и указательный – зашевелились и помогли здоровой руке скрутить козью ножку. Вот тогда-то большой человек, уверенный, что дела у соседа пошли к лучшему, обратился к нему: – Товарищ дорогой! Вижу, ты скрутил себе козью ножку. Может быть, ты знаешь, где бы нам с тобой можно было достать табачку и покурить? Веселкину нельзя было повернуться, чтобы увидеть лицо соседа. Но по голосу он чувствовал друга и ответил ему: – Очень бы хотел покурить, но можно ли? Мне и в голову не приходило покурить. Я думал совсем о другом. А рука это сама крутила. Видно, должно быть, и в руке тоже свой какой-то умишко живет. Большому человеку эти слова очень понравились. Он засмеялся и, как водится у всех людей в дороге или на чужбине, спросил: – Ты сам-то, товарищ, откудешний? Охотно и с дружеским чувством, возбужденным одним только голосом, сержант ответил: – Я издалека, из-под города Переславля-Залесского. И потом, отвечая на другие вопросы, и о том, где этот город, и что в этом городе люди делают, о всем таком рассказал. И еще – что живет он не в самом городе, а в селе Усолье, и что жена его Елизавета, и он не знает верно: жива ли она, и что дети у него, и тоже не знает – живы ли они двое. До тех пор пришлось отвечать Веселкину, пока соседу его стало все ясно. И сержант стал ему своим близким человеком. Вот только после этого длинного опроса Веселкину тоже захотелось узнать, кто же его сосед. На первый же вопрос, откуда он родом, сосед охотно ответил: – Мы – пинжаки. Веселкину до того это показалось чудно, что он чуть-чуть не забылся, и двинулся, чтобы повернуть голову в сторону соседа. |
| Предисловие Древние и старинные города Северной Руси, принадлежавшие к составу Великого Княжения Юрия Долгорукого и его потомства, богаты древними Святынями и памятниками, из которых большая часть еще не описана. А между тем многие из драгоценных остатков старины приходят в совершенное разрушение (как Ростовский Кремль), или время от времени возобновляются людьми усердными, но часто неискусными, предпочитающими все новое старому. Предлагая теперь внимание читателей описать древних святынь Ростова Великого, я надеюсь сообщить вскоре сведение о древностях Переяславля-Залесского. Считаю приятным для себя долгом изъявить мою искреннюю благодарность почтенному Отцу Протоиерею Ростовского Успенского Собора, А. Т. Тихвинскому, доставившему мне многие сведения об этом древнем и величественном храме, также вид и план бывшего Архиерейского дома в Ростове и молодому любителю отечественной старины Н. Д. Панову, который сообщил мне некоторые материалы для описания Ростовских обителей и рисунки, снятые с натуры Г. Шапошниковым. Граф М. Толстой Глава I. Взгляд на историю Ростова и Ростовского Княжества В глуши дремучих лесов, между непроходимыми дебрями и болотами Севера, издревле существовал одинокий город – Ростов Великий 1 , существовал еще тогда, когда на берегах озера Каово или Неро (что ныне Ростовское озеро) и на берегах озера Клещина (где возник в последствии Переславль-Залесский), обитала Меря, народ Финского племени, о котором упоминает Иорнанд в числе народов, покоренных Готским Царем, Эрманариком, в IV веке 2 . Поступив, вместе с другими древними городами Руси, во владение Рюрика и его преемников 3 , обогащаемый укладами или данью Цареградскою при Олеге 4 , просвещенный Св. Крещением при Владимире Равноапостольном, Ростов был уделом сына его, Св. Бориса 5 , а по смерти его, в 1015 году 6 причислен к Великому княжению. Во время рассылки детей Ярославовых по уделам, отдаленный Ростов утратил свое место между старшими уделами и причислен был к области Южного-Переславля, уделу Всеволода, пятого сына Ярославова 7 . Явление, весьма естественное в нашей Истории: Князья стремились ближе к престольному Киеву, старейшему и богатейшему из городов Русских, облеченному правом старшинства над прочими уделами, домогались уделов, соседних с ним, не любили свободного Новгорода, пренебрегали Ростовом, страною бедною, дикою и суровою 8 . |
| деятельность: Справ./Ред.: Р. Н. Лункин. М., 2015; Казакевич А. Н. Взаимоотношения Армянской Апостольской Церкви и РПЦ в годы предстоятельства Свят. Патр. Московского Алексия I (1945-1970 гг.).//Армяне в истории и культуре России XVIII-XX вв. Мат-лы междунар. науч. конф. Р.-н/Д., 2016. С. 54; Моисеев С. В. Секты в совр. России: Угрозы обществ. безопасности. Барнаул, 2016. Ф. А. Асадуллин, К. Л. Блаженов, И. О. Гавритухин, Н. А. Кренке, И. Р. Леоненкова, О. А. Лиценбергер, В. Г. Пидгайко, В. П. Пономарёв, С. М. Степанянц, С. А. Чарный Археология История археологии М. По западноевроп. или средиземноморским меркам М., город, сравнительно молодой и долгое время остававшийся небогатым, не накопил в грунте археологических сокровищ, характерных для Вел. Новгорода и Пскова. Менявшаяся быстро и под надзором властей М. была мало приспособлена к ведению археологических работ, к-рые были возможны в почти замерших старорус. городах (Суздаль, Ростов, Переславль-Залесский и др.) или городищах (Ст. Рязань). Полевая археология М. на протяжении всей истории города оставалась зависимой от гос. строительных проектов и развития городского хозяйства. Культурный слой оказался значительно испорчен строительством 2-й пол. XIX-XX в. и сохранил мало домонг. и раннемосковских древностей. Идея познания прошлого М. с помощью археологии появилась в нач. XIX в., однако исследователи того времени изучали в основном документы, архитектурные сооружения (напр., основанное в 1864 Московское археологическое об-во - МАО) и коллекции Оружейной палаты. Первый директор Исторического музея , знаток города И. Е. Забелин , собирал в музей случайные находки и фиксировал сведения об обнаруженных при строительстве в Кремле предметах (монетах, оружии и др.) и фундаментах зданий. Однако в кн. «История города Москвы» (1902) Забелин эту информацию не включил, т. к. наука еще плохо умела интерпретировать археологические данные. В нач. XX в. археология М. развивалась благодаря деятельности музеев и краеведческих сообществ. В рамках Об-ва изучения Московской губ. (области с 1925) С. К. Богоявленский подготовил материалы археологической карты губернии со списком курганов и городищ. С 1909 г. при Московском археологическом об-ве существовала Комиссия по изучению старой Москвы . Ее глава с 1919 г., худож. А. М. Васнецов (см. ст. Васнецовы ), вел наблюдения за земляными работами в городе, описывал и зарисовывал остатки укреплений, инженерных сооружений, древних мостовых. П. Н. Миллер, глава комиссии с 1923 г., в ст. «Московский мусор» (1927) впервые отметил культурную ценность находок позднего времени (изразцов, глиняных подсвечников и т. д.) и поставил задачу систематического надзора за земляными работами. |
| Всеволод большое гнездо (во крещении Дмитрий), (22.10.1154–13.04.1212), великий князь киевский (1173) и владимирский (с 1176). Родился во время сбора Полюдья его отцом Юрием Долгоруким на реке Яхрома, в честь чего был заложен город Дмитров. После захвата Юрием Киева в 1155 году и вокняжения его старших сыновей на Южной Руси Всеволод Большое Гнездо и его старший брат Михалко получили города Ростов и Суздаль. В 1161 году лишён своих владений братом великим князем Владимирским Андреем Боголюбским и в том же году вместе с матерью и братьями Мстиславом и Василием уехал в Византию. К 1168 году вернулся на Русь и в начале 1169 года участвовал в походе Андрея и других русских князей на Киев. Служил брату великому князю киевскому Глебу Юрьевичу и в конце 1170 года участвовал в разгроме половцев в районе реки Южный Буг. В начале 1173 года после ссоры смоленских Ростиславичей с Андреем 5 недель княжил в Киеве, после чего был изгнан Ростиславичами и, по-видимому, поселился у Михалка в городе Торческ, затем в Черниговской земле. Осенью 1173 года участвовал в походе Андрея в Киевскую землю; княжил в Киеве (совместно с Ярополком Ростиславичем). Потерпел поражение от князя Мстислава Ростиславича под Вышгородом и ушел в Чернигов. После убийства Андрея (1174) рассчитывал вокняжиться в Ростовской земле, но не был принят местными боярами. Разбив 15.07.1175 года своих племянников на Белеховом поле у реки Колокша, занял с Михалком Ростовскую землю и стал князем в городе Переславль-Залесский. После смерти Михалка (19.06.1176) овладел владимирским столом. 07.03.1176 года разгромил племянников у Прусковой горы и окончательно закрепил за собой владимирский стол. Расширил границы Владимирского великого княжества, укрепил его позиции в Новогородской, Рязанской, Муромской землях. В 1178 году основал город Гледен (позже Великий Устюг) при слиянии реки Сухона и Юг с целью контроля над торговыми путями в новогородские и двинские земли и Поволжье. Организовал речной поход в Булгарию Волжско-Камскую (1183), в котором также участвовали киевские, смоленские, рязанские и муромские князья. Позже еще дважды ходил на Булгарию. Вмешательство Всеволода Большое Гнездо в дела Рязанского княжества (1180, 1186, 1207, 1209), походы на Черниговское княжество (1207, 1209) привели к расширению владимирских владений на юге вплоть до реки Ока и фактической вассальной зависимости рязанских князей. Вероятно для защиты рязанских границ предпринял победоносный поход против половцев (лето 1198). Укрепил свои позиции в Новгороде, где в 1182–1184 и в 1187–1210 годах почти беспрерывно правили его ставленники. Большинство русских князей признало его старейшиной Мономашичей. Был главой большой семьи (отсюда прозвище – Большое гнездо). Его сыновья: Константин, Борис, Глеб, Юрий, Ярослав, Владимир, Святослав, Иван, дочери: Мстислава, Верхуслава, Сбыслава, Елена. |
| Ожидая Делагарди, Князь Михаил хотел выгнать неприятеля из Переславля Залесского, чтобы беспрепятственно сноситься с Шереметевым и низовыми областями. Головин, Волуев и Зоме (1 Сентября) ночью взяли сей город, убив 500 человек и пленив 150 шляхтичей Сапегиной рати. 16 Сентября пришел наконец и Делагарди. Казна, доставленная Скопину усердием городов, дала ему средство удовлетворить вполне корыстолюбию Шведов: им заплатили 15000 рублей мехами и тем оживили их ревность. Полководцы, оба юные и пылкие духом, служили примером искреннего братства для воинов. 26 Сентября Князь Михаил и Делагарди двинулись вперед; оставили в Переславле сильную дружину и шли далее на юг; встретили, гнали малочисленных Ляхов и заняли Александровскую Слободу, прославленную Иоанном. Там все еще напоминало его время: дворец, пять богатых храмов, чистые пруды, глубокие рвы и высокие стены, где Грозный искал безопасного убежища от России и совести. Место ужасов обратилось в место надежды и спасения. Там Михаил остановился; велел немедленно делать новые деревянные укрепления, выслал разъезды на дороги, открыл сообщение с Москвою и ежедневно писал к Царю, чтобы условиться с ним в дальнейших действиях. Москва ожила изобилием. Уже с трех сторон везли к ней запасы: из Переславля, Владимира и Коломны: ибо Лях Млоцкий, сведав о вступлении союзников в Александровскую Слободу, удалился к Серпухову. Уже Князь Михаил имел 18000 воинов, кроме Шведов; но зная, что к нему идут новые дружины из городов Северных, хотел до времени только отражать неприятеля. Между тем изнуренная Лавра, все еще осаждаемая Сапегою, простирала руки к избавителю. Горсть ее неутомимых воителей еще уменьшилась в новых делах кровопролитных, хотя и счастливых. Узнав о Колязинской победе, они торжествовали ее дерзкими вылазками, били изменников и Ляхов, отнимали у них запасы и стада. Князь Михаил дал чиновнику Жеребцову 900 воинов и велел силою или хитростию проникнуть в Лавру: Жеребцов обманул неприятеля и, к радости ее защитников, без боя соединился с ними. |
| В 1916 г. он защитил свою монографию «Регионарная анестезия» в качестве диссертации на степень доктора медицины, а также от Варшавского университета получил премию имени Хойнацкого, которая предназначалась авторам, прокладывающим новые пути в медицине; эта монография была признана лучшей медицинской книгой года. В этот период он с семьей жил в Переславле-Залесском, где заведовал больницей и, несмотря на чрезвычайную загруженность, все чаще стал посещать местный храм. Весь свой профессиональный опыт Валентин Феликсович задумал изложить в книге «Очерки гнойной хирургии», уже составил план, написал предисловие, и в этот момент у него «появилась крайне странная, неотвязная мысль: когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа» С. 24]. В начале 1917 г. у жены Валентина Феликсовича начался туберкулез, и семье пришлось срочно перебираться на юг. В марте Войно-Ясенецкие оказались в Ташкенте, где Валентин Феликсович стал главврачом городской больницы. Поскольку началась Гражданская война, в больницу поступало множество раненых, и хирургическая помощь оказывалась незамедлительно, невзирая на политические взгляды пациентов. В Ташкенте уже установилась власть «красных», город сотрясали ежедневные аресты и расстрелы. Был арестован и В. Ф. Войно-Ясенецкий — по клеветническому доносу. Ожидая своей участи (приговор обычно был один — расстрел), Войно-Ясенецкий просидел у «зала смерти» несколько часов. Но случайно туда зашел один из видных местных партийных деятелей, которому Валентин Феликсович оказывал медицинскую помощь, узнал врача, расспросил, что произошло, и вручил ему пропуск на выход. Войно-Ясенецкий в тот же день вернулся к операционному столу, продолжив свою работу, но его жена вскоре скончалась, не пережив потрясений. «Две ночи я сам читал над гробом Псалтырь… Часа в три второй ночи я читал 112-й псалом, начало которого поется при встрече архиерея в храме… и последние слова псалма поразили и потрясли меня, ибо я с совершенной ясностью и несомненностью воспринял их как слова Самого Бога, обращенные ко мне…» С. 26). |
| Константин проявлял государственную прозорливость, но шёл против семейных устоев, против воли отца и при жизни родителя не желал смягчаться… Следующему сыну, Ярославу, достался Переславль-Залесский. Значительный город, богатый, растущий. Иначе говоря, Ярославу Всеволодовичу достался почётный удел, пусть и не первостепенный по значению своему. Вскоре после кончины Всеволода Юрьевича сыновья его передрались. Несколько раз они поднимали оружие друг против друга — родные братья! До поры воля отца и воля самой земли удерживала на престоле Юрия Всеволодовича. Константин закрепился в Ростове, а забрать себе Владимир и присвоить первенство он не мог. Но не мог и успокоиться. Судьба Ярослава в ту пору переломилась впервые: постепенно набирающегося ума и опыта увальня сменил гордец и дерзец, стремительный в своих поступках, отважный и жестокий. В 1216 году на реке Липице состоялось решающее сражение. На одной стороне — великий князь владимирский Юрий с братом Ярославом, на другой — Константин с вождём новгородского воинства Мстиславом Удатным, известным полководцем. Юрий и Ярослав потерпели тогда полное поражение и сохранили значение крупных фигур в северо-Восточной Руси лишь благодаря милосердию Константина. Вот и следующий перелом в жизни Ярослава: дерзость его и горделивость переломлены смирением. До 1223 года князь тихо сидел в своем Переславле и не вмешивался в дела большой политики. Переживал тяжёлое поражение, осмысливал печальную свою судьбу… Мир на какое-то время установился в сердце князя. Но потом новгородцы позвали его к себе на княжение, и Ярослав Всеволодович переменился в третий раз. Повзрослевший, набравшийся опыта правитель оказался дивно хорош в качестве полководца. Как будто совершенно иной человек выходил в поле, атаковал и беспощадно громил врага. 1220-е и 1230-е годы — время, когда воинский талант его расцвёл необыкновенно и принес князю громкую славу. Так, в 1226 году Ярослав Всеволодович разбил огромную литовскую рать, вторгшуюся на новгородские земли. Князь погнался за литвинами с дружиной и новгородским боярским ополчением, настиг близ городка Усвят и разгромил, отбив добычу и русских пленников. Тысячи захватчиков остались лежать на поле боя… |
| Такое облегчение самого процесса обучения может быть важным в большой семье, где родители должны заниматься одновременно и бытовыми вопросами, и уходом за малышами, и образованием более старших детей. И стоит подчеркнуть, что подобное использование наглядных пособий не просто возможно в семье, но собственно именно в семье и оказывается особенно эффективным. Карты Карту можно рассматривать почти бесконечно. Для этого ее удобнее повесить в таком месте, где можно будет разглядеть и самые северные территории, и вообще сесть удобно, отдохнуть – проходя мимо и от нечего делать. Рядом с диваном, креслом, кроватью. Вот так нечаянно учится читать карту, расшифровывать условные обозначения. Карта мира оказывается хорошей иллюстрацией для многих литературных произведений. Когда мы читали «Вокруг света за 80 дней» Жюля Верна, карта помогала нам следить за перемещением героев. Впрочем, почти все романы этого писателя могут потребовать иметь под рукой карту мира. Чтение любой литературы, в которой действие происходит в реальном месте, может сопровождаться обращением к карте. Таким образом у ребенка постепенно складывается представление о странах мира в соответствии и с географией, и с культурой, и с историей этих государств. На политической карте хорошо видны размеры нашей страны. И хоть дело не в размере, а все-таки – вот она, моя необъятная Родина! Политическая карта мира – лучше большого размера, где каждая страна подписана прямо на карте, – не только помогает ребенку узнать, где и какие государства находятся. У русского человека особый менталитет гражданина большого государства. Помните Есенина: «Я буду воспевать всем существом поэта/Шестую часть земли с названьем кратким Русь»? Именно на политической карте хорошо видны размеры нашей страны. И хоть дело не в размере, а все-таки – вот она, моя необъятная Родина, и широка страна моя родная. Душа великая… Особое значение для воспитания ребенка может иметь подробная карта России. Моя страна – это не только мой микрорайон, мой город. У нас карта России размещена рядом со спортивным комплексом, и дети, повисая на лестнице, заодно рассматривают и Камчатку, и Урал, и Балтику. Где какие реки, моря… даже большие села есть. Мы особо отметили те города, области, из которых, как нам известно, родом наши предки. Когда читаем книгу – смотрим, где находится место действия. Иногда дети сами бегут посмотреть, где это подвизался Кирилл Белозерский, и сколько было Димитрию Прилуцкому идти от Переславля-Залесского до реки Вологды, или где жил маленький Аксаков, тот, который Багров-внук… Карта значительно оживляет и поясняет и исторические события, о которых слышат дети, и жизнь наших прадедов, одновременно помогая детям изучать свою страну. Это начальное географическое и историческое образование. |
|
|
