| Иллюстрацией сложной истории передачи текста этой второканонической книги служат уже различные названия; наличие пространной и краткой еврейских форм, где имя автора – Симон ( Сир.51 :30d; ср. 50:27, а также 51:30с), а также чаще всего встречающийся греческий вариант «Иисус, сын Сираха Елеазара, Иерусалимлянин» (50:27), а кроме того наименование «Экклезиастик» (Ecclesiasticus) в латинской Библии (у Киприана – III в. н.э.). При этом Иисус Сирахов (краткая раввинистическая форма – Бен-Сира) занимает особое положение, будучи «книгой на границе канона» (H.P. Rüger); это единственная неканоническая книга, которая одно время считалась в иудаизме канонической, то есть цитировалась. Раввинистическая литература свидетельствует о богатой перипетиями истории использования этой книги, ее исключении из общественного чтения (р. Акиба – ум. 135г. н.э.), возобновлении использования и его прекращении в талмудическую эпоху; это подтверждается и традицией еврейского текста. Книга, воспринятая от иудаизма и пользовавшаяся популярностью в христианской церкви, рекомендовалась Оригеном в качестве наставления для недавно пришедших к вере, подобно Прем., Эсф. и Тов. Даже Иероним, который не переводил эту книгу, считая ее апокрифической, часто пользуется ею, особенно после 400г. Решение западной церкви о включении второканонических книг на соборах в Гиппоне (393г.) и Карфагене (397г.) для римско-католической церкви было окончательно подтверждено после новой дискуссии на Тридентском соборе 1546г. Полная перипетий судьба книги, жившей как бы на границе еврейского канона, отразилась в особенности в богатой и сложной истории текста. Новое открытие еврейского Сираха, известного в настоящее время на две трети, началось в 1896г. с идентификации фрагментов Сираха из Каирской генизы, которые сейчас распределяются по шести различным рукописям (X–XII вв.). Фрагменты из Кумрана (2Q18; 11QPs a – заключительная поэма Сир.51:13 слл.) и Масады ( Сир.39:27–44:17 ), написанные колографическим письмом, уже служат подтверждением высокой оценки Сираха в раннем иудаизме и использования этой книги в ту эпоху (I в. |
| Во-первых, это серьезные расхождения между МТ и LXX, которые блаж. Иероним обнаружил в ходе изучения гексапларной редакции LXX и которые в большинстве случаев свидетельствовали в пользу превосходства текста МТ; во-вторых, это прямое использование МТ в книгах Нового Завета, причем последнее обстоятельство имело для него решающее значение: авторитету Семидесяти толковников он предпочел «авторитет (auctoritas) евангелистов и апостолов» 637 . Вифлеемский пресвитер пришел к убеждению, что легенда о создании LXX, точнее, о создании одинакового перевода всего текста Ветхого Завета одновременно всеми 70 толковниками не имеет исторических оснований, а сам перевод LXX не только не всегда отражает текст оригинала, но местами бессмыслен и нередко противоречит новозаветной интерпретации Ветхого Завета 638 . Более того, он настолько утвердился в мнении о первичности МТ, что и ветхозаветные цитаты у новозаветных авторов расценивал как перевод, иногда далекий от буквы оригинала, но в целом сохранявший его верный смысл, по скольку, по его словам, «апостолы и евангелисты в переводе книг Ветхого Завета (in interpretatione veterum scripturarum) искали смысла, а не слов» 639 . Следствием такого отношения к МТ было принятие блаж. Иеронимом иудейского взгляда на ветхозаветный канон, отразившегося в признании иного порядка следования ветхозаветных книг, их разделения на группы и отвержении второканонических книг 640 . Так, в согласии с иудейской традицией он делит книги Ветхого Завета по числу букв еврейского алфавита (22) на три группы: Закон (Thorath), содержащий Пятикнижие Моисеево; Пророки, куда входят 8 книг: Иисуса Навина, Судей (с которой соединяется книга Руфь), Самуила (две книги как одна книга), Царств (две книги как одна книга), Исаии, Иеремии (с которой соединяется Плач Иеремии), Иезекииля и 12 малых пророков (как одна книга); Писания (γιγραφα), состоящие из 9 книг: Иова, Псалмы Давида, три книги Соломона: Притчи, Екклезиаст, Песнь песней, книга Даниила, Хроники (1 и 2 Паралипоменон как одна книга), книга Ездры (с которой соединяется книга Неемии) и Есфирь 641 . |
| С другой стороны, такая вещь, как изречения, тоже присутствует в литературе многих народов. Бывает даже, что в книга на других языках мы находим текстуальное совпадение с библейскими книгами. Да, есть такие речения и в Притчах Соломоновых, и в других. Кстати говоря, например, в вопросе воспитания детей и автор Притчей Соломоновых, и Иисус сын Сирахов, и многие древневосточные авторы согласны, что чтобы дети выросли хорошими, благонравными, воспитанными, сына нужно чаще сечь, а дочь покрепче запирать. В общем, других педагогических методов, чем розга они, пожалуй, что не знали. В египетской книге это даже выражено в свойственной египтянам конкретно пластической форме: «ухо мальчика в его спине, и он слушает, когда его секут». Есть такая книга, которая возникла, может быть в VII веке до нашей эры и сложилась на арамейском языке и распространилась по всему Ближнему Востоку, такая книга, как Премудрость Ахикара. Параллели с ней мы видим во многих библейских книгах, кстати говоря, совпадения и в частности даже и имя одного из персонажей перекликается с такими второканоническими библейскими книгами, как Книга Юдифь и Книга Давида. Там присутствует Ахиахар, или Ахиор. Тоже книга о мудреце, которого предал его воспитанник, на которого ни за что, ни про что обрушились разные беды, но он в конце концов устоял. В общем, можно видеть в этом параллель и с Давидом, и с Книгой Даниила, с первой частью Книги Даниила в некотором роде, и с Речениями Премудрости. Что же такое Премудрость – «хохма» – она называется в библейском оригинале, в греческом переводе – София, что же это такое на самом деле? Мудрость и глупость, в некоторых случаях, в той же книге Притчей Соломоновых, она олицетворена в виде мудрой женщины, или в виде такого олицетворенного свойства божества, которое оказывается самостоятельной сущностью, она оказывается помощницей и первым творением Господа при сотворении мира. Но, в общем, что такое Премудрость, как свойство? Премудрость в Библии мы знаем двух родов. Во-первых, это антологическая премудрость – это учение о происхождении мира, о природе добра и зла, о природе божества, возвышенные темы – это разумеется присутствует в литературе Премудрости. Особенно много там речений, касающихся премудрости практической, бытовой, повседневной – как себя правильно вести, как обеспечить себе здоровье, долгую жизнь, уважение окружающих, не говоря уже о благоволении божества к себе – этого в Библии очень много, причем это касается всех сторон жизни. |
| (35) Таков сон, виденный тобою, и таково значение его. (36) Ты один был достоин знать эту тайну Всевышнего. (37) всё это, виденное тобою, напиши в книге и положи в сокровенном месте; (38) и научи этому мудрых из народа твоего, которых сердца признаешь способными принять и хранить сии тайны. -… «КЕДР» СИРИЙСКОГО АПОКАЛИПСИСА БАРУХА Апокалипсис Баруха появился в промежутке между двумя иудейскими восстаниями (70–135 гг.) 318 , когда апокалиптический жанр уже изживал себя в еврейской литературе. Наиболее полная версия этого сочинения дошла до нас на сирийском языке (древнейшие из списков относятся к VI-VII вв.), но это перевод с греческого текста, который также является переводом с еврейского или арамейского оригинала 319 . Сирийская версия Апокалипсиса получила в научной литературе отдельное обозначение как 2-я книга Баруха, в отличие от второканонической 1-й книги Баруха (Варуха), содержащейся в Септуагинте, а также греческой и славянской версий данного Апокалипсиса. По сути своей сирийский Апокалипсис Баруха является дубликатом Апокалипсиса Ездры, повторяющим его как по общей композиции, так и по кругу идей. В обоих этих сочинениях сквозит острая боль, вызванная поражением иудеев в войне с Римом и разрушением Иерусалима. В обоих же выражена надежда на скорый приход Мессии, который отомстит за поражение и накажет иноземных угнетателей. В одном из видений (гл. 36–40) автор Апокалипсиса Баруха использует образ «четырех царств», вошедший в еврейскую эсхатологию благодаря Книге пророка Даниила. Однако вместо привычных «зверей» и «рогов» царства эти представлены здесь густым лесом, окруженным высокими горами. Такую символику можно было бы счесть неожиданной, если бы в еврейской литературе не находились подобные же аллегории 320 . Лесу и горам в видении 2-го Баруха противостоят виноградник и бьющий в нём источник. Становится ясно, что автор апокалипсиса следует ветхозаветной традиции, по которой виноградник часто рассматривался как символ Израиля. «Виноградник Господа Саваофа есть дом Израилев, – читаем у перво-Исаии, – и мужи Иуды – любимое насаждение его» (5:7). Исайи вторил пророк Осия: «Израиль ветвистый виноград» (10:1). Появление и развитие мессианской идеи побудило 2-го Баруха ввести в эту картину существенный элемент: проистекающий из виноградника источник, который становится бурным потоком и смывает враждебный лес. Этот «источник» играет ту же роль, что и «лев» в Апокалипсисе Ездры, и символизирует Мессию Израилева. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание АХИКАР [Вероятно, от арам. ahî-qar, возможный перевод - мой брат бесценен; греч. (LXX) Αχιαχρος, Αχιχρος], эпизодический персонаж второканонической Книги Товита; главный герой «Повести об Ахикаре Премудром», одной из самых популярных книг в странах христ. Востока. В Книге Товита, созданной, по-видимому, в III в. до Р. Х., А., племянник Товита, предстает знатным и влиятельным вельможей (главный виночерпий, хранитель царской печати, управляющий провинцией (?) и главный финансовый инспектор) при дворе ассир. царя Синаххериба (704-681), его преемник Асархаддон подтверждает эти назначения и делает А. главным казначеем (Тов 1. 21-22). Особое положение А. при царском дворе позволяет ему вступиться за Товита, к-рый тайно хоронил пленных евреев и был вынужден бежать, спасаясь от смертной казни (1. 16-19); благодаря заступничеству А. Товит возвращается в Ниневию (1. 21). А. ухаживает за ослепшим Товитом (2. 10) и вместе с племянником Насвасом (в Синайском кодексе - Набад) участвует во всеобщем ликовании по поводу исцеления Товита (11. 18). В предсмертном обращении к сыну Товит поучает его, приводя пример того, как праведность и оказание помощи ближнему спасают от бедствий: он напоминает Товии, какая участь постигла племянника А. Амана (в Синайском кодексе - Надав), расставившего «смертную сеть» своему дяде, к-рый вырастил его; А. «был спасен», будучи праведен: он давал милостыню, а нечестивый Аман «пал в сеть и погиб» (14. 9-11). Эти намеки и путаница в именах получают свое объяснение в «Повести об Ахикаре Премудром». «Повесть об Ахикаре Премудром» Известна во множестве версий на неск. языках (арам., сир., арм., араб., старослав. и др.). Самая древняя арам. версия сохранилась во фрагментах и известна благодаря папирусам кон. V в. до Р. Х., найденным в 1906 г. при раскопках в Египте на о-ве Элефантина среди др. арам. папирусных документов, принадлежавших евр. военному гарнизону. Часть этих фрагментов представляет собой коллекцию афоризмов, дидактических сентенций и загадок, др. часть - повествовательную рамку этой коллекции (И. Коттзипер) - собственно повесть об А. Как и в книге Товита, действие повести происходит в 1-й пол. VII в. до Р. Х., А. и здесь является хранителем печати при Синаххерибе и Асархаддоне; бездетный, он усыновил своего племянника Надана, к-рый, воспользовавшись отсутствием дяди, оклеветал его перед царем, обвинив в гос. измене. А. приговорен к казни, но палач щадит его и укрывает в своем доме; далее текст, сохранившийся в более поздних версиях - описание освобождения и оправдания А., его мести Надану,- отсутствует; кроме того, есть расхождения в деталях между арам. фрагментами повести и ее более поздними версиями: напр., в арам. папирусе ничего не говорится о роли жены А. в эпизоде спасения А. палачом. |
| Заключение. Ансельм – один из родоначальников традиционной, или классической °апологетики. Он был убеждён, что нужно предлагать рациональные доказательства существования Бога. Более того, он был убеждён, что историческое свидетельство, подкреплённое чудесами, можно и нужно приводить в подтверждение истины христианской религии (см. чудеса: значение для апологетики). Ансельм – полная противоположность фидеизму и чисто предпосылочной апологетике. Ансельм был сыном своего времени, когда в философии доминировал платонизм. Представления о степенях существования и существовании как совершенстве обычно отвергаются. Однако это не имеет решающего значения для его системы классической апологетики в целом. И в самом деле, у Ансельма космологическое доказательство, выводимое из бытия, сравнимо с доказательством Фомы Аквинского. Библиография: Anselm, Cur Deus Ното? → Monologion. → Proslogion. → Truth. N. L. Geisler, Philosophy of Religion, chaps. 7–8. I. Kant, The Critique of Pure Reason. C. S. Lewis, Mere Christianity. Антиномия (ANTINOMY) Слово «антиномия» употребляется в двух значениях. В узком смысле оно обозначает фактическое противоречие, парадокс или антитезис (см. Кант. Иммануил). Зачастую используется, чтобы показать абсурдность или невозможность некоей точки зрения, как в случае reductio ad absurduni (доведения до нелепости). В широком и распространённом смысле оно обозначает только кажущиеся противоречия, как в случае тайн христианской веры. В этом смысле оно указывает на нечто, существующее вне рамок разума, но не вопреки разуму (см. вера и разум; тайна). Антропологический принцип см. Принцип антропологический Апокрифы в Ветхом и Новом Завете (APOCRYPHA. OLD AND NEW TESTAMENTS) Апокрифами чаще всего называют спорные книги, которые протестанты не признают, а римские католики и православные относят к разряду ветхозаветных. Слово «апокрифы» означает «скрытые» или «сомнительные». Поэтому те, кто признаёт эти документы, предпочитают называть их «второканоническими», то есть книгами «второго канона». |
| Как именно осуществлялся этот перевод, мы знаем неточно, в основном по более поздним рассказам, в которых история тесно переплелась с легендой. Говорят, что перевод осуществляли семьдесят или семьдесят два старца, специально пришедших для этого из Палестины в Египет. Потому число 70, по латыни «септуагинта», и стало названием самого перевода, который по–русски иногда называют «Переводом семидесяти толковников». Когда в середине XX века около Мертвого моря были найдены свитки из собрания Кумранской общины, пролежавшие в пещерах девятнадцать столетий, оказалось, что даже во времена Иисуса и апостолов единого варианта Писания у евреев просто не существовало. Одни рукописи легли в основу Септуагинты (до нас они не дошли), другие— в основу традиционных иудейских изданий Библии. Кстати, апостолы, писавшие на греческом языке, обращались не к древнееврейскому тексту, а именно к Септуагинте. Ссылаясь на Писание, они имели в виду именно ее, и в последующие века она оставалась для восточной части христианского мира основным, самым авторитетным текстом Ветхого Завета. С нее делались новые переводы, например, славянский. Вероятно, именно из–за этой популярности Септуагинты среди христиан иудеи вовсе отказались от ее использования и выбрали другой, более распространенный вариант древнееврейского текста, позднее названный Масоретским (от евр. «масорет» — «передача, предание»). В новое время, когда Библия начала активно переводиться на современные языки, именно к этому тексту обратились западные христиане, в особенности протестанты, в среде котор ых Септуагинта никогда не имела широкого распространения. Но в Православной Церкви она была и остается основным традиционным текстом Ветхого Завета. Впрочем, сегодня интерес к Септуагинте возрастает и на Западе. Она— не просто памятник древности, но и ценный источник, из которого мы узнаем об истории библейских текстов и о разных их толкованиях. Септуагинта несколько объемнее Масоретского текста (она включает книги, которые называют неканоническими или второканоническими). К тому же греческий текст книги Есфирь примерно на четверть длиннее еврейского; кстати, в еврейском варианте Есфирь— единственная книга Библии, где отсутствует слово «Бог». |
| Филарет относил заключение канона к позднейшему времени сравнительно со временем Ездры и Неемии. Но такое утверждение ошибочно, и в этом мы убедимся, вспомнив относящиеся сюда слова «Начертания Библейской истории». «На свидетельстве третьей книги Ездры, говорит пр. Филарет, основывают мнение об истреблении Св. Писания при опустошении Иерусалима и о восстановлении оного посредством сообщенного Ездре вдохновения. Но так как невероятно, чтобы священники, левиты, князья не сохранили такой книги (Библия), с которой сопряжена была их вера, благосостояние, выгоды, напротив того, достоверно известно, что Даниил читал Закон и Пророков, и что писатель книг Царств и Паралипоменон имел пред глазами многие сочинения древних святых мужей и дееписателей: то вместо погибели и возрождения Св. Писания, лучше должно признать его непрерывное сохранение. Ездре можно только приписывать присоединение некоторых принадлежащих к оному книг, исправление поврежденных списков и весьма немногие в них объяснения или дополнения. В соединении частей Свящ. Писания, вероятно, участвовал и Неемия, который также построил книгохранилище. Во времена сына Сирахова они составляли уже одну книгу». (Стр. 308 изд. 1886). Итак, преосвященный Филарет выражает ту мысль, что начало собирания священных ветхозаветных книг и главная роль в этом деле принадлежит не после-пленному периоду, а до-пленному. Ездре принадлежит только присоединение к священным книгам некоторых других и весьма немногие в книгах объяснения или дополнения. Подобно этому, значительнейшая часть предлагаемого вашему высокопросвещенному вниманию труда имеет с посильной обстоятельностью показать, что нет исторических оснований конец дела собирания и канонизации свящ. ветхозаветных книг относить ко времени Маккавейскому, как утверждали одни (Эвальд, Диллеманн, и др.). или даже ко времени после Р. Хр., как утверждали другие, не только исследователи отрицательно-критического направления (напр. Смит), но даже из рим.-католических богословов (Моверс) в стремлении сгладить разницу между каноническими, или по рим.-католической терминологии первоканоническими, и неканоническими – второканоническими (у р.-католиков) священными книгами. |
| Разумеется, не так обстояло дело в еврейской и греческой письменности, где возникло Св. Писание. Там число священных текстов было значительно больше того, что вошло в канон; оставшиеся за пределом канона тексты стали называться второканоническими, апокрифами или сокровенными. Иключение из литургического обращения резко меняет их литературный статус и, так сказать, уровень сакральности. Однако попытки разрушения канона случаются и на тех языках, которые не были родными Св. Писанию. Так, английская стилизация Ветхого Завета, известная под именем The book of Mormon (Книги Мормона), дала жизнь энергичной религиозной общине. Исключения известны и славянской письменности. Например, в службу свв. Борису и Глебу не было включено паримийное чтение из библейской книги Бытия, что отвечало бы обычной литургической практике, вместо него был использован соответствующий рассказ летописи. Возможно, это значит, что книга Бытия воспринималась как архетипический образец исторического жанра. Рядом с этим наблюдалось отсутствие четкого канона, размытость его границ, так что в сборники библейских книг могли включаться такие произведения практической мудрости, как Менандр и Пчела. Находясь за пределами тех литературных жанров, в рамках которых осуществлялось оригинальное писательское творчество, библейские тексты являлись источниками сюжетов, аллюзий, цитат, фразеологии и лексической семантики, оказывая тем самым влияние на сюжетостроение и стилистическое своеобразие всей литературы. Поэтому изучение Св. Писания может иметь пропедевтическое значение при исследования оригинальной письменности. Способы копирования и распространения Св. Писания также представляли собою определенное своеобразие. Поскольку необходимость установления корректного текста диктовалась в этом случае соображениями догматическими и литургическими, применялись специальные средства надзора за стабильностью текста. К стабилизации текста вело и массовое производство литургических книг для нужд церковных приходов, эта деятельность производилась в монастырских и епископских скрипториях. Распространение этих принципов копирования за пределы Св. Писания производилось лишь случайно. |
| Для введения в тему рекомендуем прочесть тексты Св. Писания, которые могли бы помочь в уяснении некоторых важных моментов; для этого можно использовать библейские богословские словари или хотя бы обратить внимание на 118 Псалом, 2 Тим. 3:16 , Мф. 5:17-18 . Историчность Библии Библия создавалась в течение 1600 лет, со времен Моисея до конца 1 в. н.э. Текст Нового Завета дошел до нас в исключительно благоприятном состоянии, разночтения составляют около 0,5 процента, что очень мало для древних текстов. Самые древние кодексы Нового Завета отстоят от оригинала на полвека-век. Что же касается Ветхого Завета, особые меры по работе со священными книгами в иудейской традиции также позволяют утверждать, что текст очень хорошо сохранился. Кроме того, Септуагинта (греческий перевод Ветхого Завета) становится авторитетным текстом уже в апостольский век. Не может быть и речи о том, что отдельные церковные деятели вносили удобные им поправки. За сохранность текста можно ручаться; это тот текст, который написан самими священными авторами. Священное Писание отличается от других книг тем, что в нем можно выделить одну центральную тему – спасение в Господе нашем Иисусе Христе. Пророчества, которыми исполнен Ветхий Завет, действительно сбываются. Благодаря Библии были уточнены многие археологические и исторические данные. Авторы пишут о себе правду, какой бы горькой порой она не казалась. Итак, Библия заслуживает доверия как исторический документ, как правдивый рассказ о жизни Церкви и как Слово Божие . Длительный период создания текстов, тот факт, что сначала они бытовали в устной традиции, подвергались редактированию, не должны нас смущать: в том, какой мы имеем сейчас Библию, можно поистине усматривать Промысел Божий. Канон (официальный реестр) книг Св. Писания в принципе чужд Православию, ибо мы признаем, что и в писаниях Св. Отцов действовал Тот же Дух, который наставлял на всякую истину и священных авторов Библии . Однако для практического отличения книг подлинных и духоносных от всевозможных апокрифов составлялись списки книг Св. Писания. Православная традиция, как и римо-католическая, признает 47 книг Ветхого Завета и 27 книг Нового Завета, причем в славянской и русской Библии есть некоторые добавления по сравнению с текстом Септуагинты (авторитетного перевода Ветхого Завета на древнегреческий язык, сделанного 70 толковниками); еврейский и протестантский канон в Ветхом Завете признает только 39 книг, оставляя вне канона книги Товита, Иудифи, Премудрости Соломона, Премудрости Иисуса, сына Сирахова, пророка Варуха, 2 книгу Ездры и две книги Маккавейских (в католичестве они получили название второканонических). Св. Писание в ряду прочих церковных книг |
|
|
