| Недавно студенты Сретенской духовной семинарии и добровольцы из московских вузов завершили миссионерскую экспедицию, посетив Пинежский район Архангельской области. В этот, мягко говоря, обширный край группа приезжает уже не в первый раз. Но экспедиция 2017 года стала самой активной и разнообразной. Ребята навещали жителей отдаленных деревень и поселков, давали концерты в больницах и на площадях, играли с детьми, сплавлялись по реке, учились печь северные пироги и, конечно же, занимались миссионерской работой. Нужно было петь за богослужениями, готовить людей ко Крещению, отвечать на любые вопросы, связанные с верой. А заодно – раздавать дефицитную там духовную литературу, подаренную Сретенским монастырем. Курировал экспедицию иерей Петр Кузнецов – священник с необычной биографией, вот уже 6 лет самоотверженно служащий на Русском Севере, среди лесов, медведей и бездорожья. Общение с ним оказалось не только интересным, но и полезным. Хороший пастырский опыт, творческий склад натуры (батюшка пишет стихи, участвует в создании фильмов), взгляд с далекой окраины на особенности столичной и провинциальной жизни – все это мы решили зафиксировать в виде небольшого интервью. Как живут северяне сегодня, насколько глубоко сохранилась в их душах культурная традиция, вера ? И каково быть священником на Русском Севере? Вот что рассказал нам отец Петр. Иерей Петр Кузнецов Не я выбирал Православие – Православие выбрало меня – Батюшка, Господь призвал вас служить на Русском Севере, но родились и выросли вы южнее. Расскажите о вашем детстве и юности. Что сформировало ваш характер и побудило стать священником? – Я петербуржец, отец – театральный режиссёр, мать работала в секретариате Эрмитажа. Думал, что продолжу дело отца, даже поступил в Санкт-Петербургскую государственную академию театрального искусства на факультет режиссуры. Но, как говорится, человек рассмешил Бога, рассказав ему о своих планах. И Промысл Божий обо мне был другим. Не я выбирал Православие – Православие выбрало меня. |
| о. Владислав: - Самое главное найти друзей и единомышленников. Он должен видеть свет Божьей благодати в глазах своих сверстников или хотя бы просто церковных людей. Не уставших выгоревших священников, церковных сотрудников, а именно горящих любовью ко Христу людей, уверенных в том, что они говорят. Чем ты моложе, тем острее чувствуешь фальшь всем своим существом. Человек может говорить правильно и воодушевленно, но не заходит. Потому и с подростками сложно говорить. Им не сумма знаний нужна, а личная жизнь, почему ты веруешь, почему во Христа, а не Аллаха, рассказать надо? А как проходила юность? Что слушал из музыки? Какие искушения? И чем более открыт священник, тем легче с ним нововоцерковленному человеку. Сначала должно появиться доверие, а потом уже человек начинает двигаться дальше. На священниках лежит особая задача быть совершенно полно отданным тем, кто хочет общаться во Христе. В первую очередь надо идти к священнику, не к бабушке, ни к свечнице, ни к подружкам. Все можно спросить у священника. Какие мероприятия проводятся вне богослужений? Важно найти приход, где есть мощная пост литургическая деятельность, волонтерская, где ты знакомишься с единомышленниками. Если этого нет, то скучно станет. Службы пока не понятны, молитвы тоже, а после Литургии ничего - все разбегаются. Важно идти к священнику. Поговорить. Батюшка, я хочу быть христианской - что мне делать? Может быть, священник и станет вести вас дальше. В каждой епархии есть священники, которые ведут свои странички в соцсетях. Почитайте, сходите на приход, где он служит. Заочно вы уже знаком и не так страшно будет поговорить. Я периодически выкладываю опросник - чем пригодилась моя страничка. Подавляющее большинство говорят, что перестали бояться наших приходских священников. Они просто живые люди, а не бронзовые статуи. Живые хорошие настоящие люди. Стали подходить с вопросами. И общаться стали. Спасибо говорят, что разрушился барьер между людьми и священниками. Иногда говорю, что миссионерская деятельность в соцсетях важная вещь. Что мы без священников, которые занимаются работой с людьми на приходах? Ничто.. С все говорим, что послушали, воодушевились - дальше идите на приход, воцерковляйтесь, общайтесь, используйте те рекомендации, которые я сейчас дал. Волонтерские занятие, библейские кружки на приходах. А учиться можно как угодно. В одном Сретенском монастыре каких только курсов нет. |
| Разделы портала «Азбука веры» Необычайная востребованность акафистов в России, думается, не может вызывать сомнений: постоянно издаются самые разные сборники акафистов, ежегодно появляется несколько десятков новых (в том числе переводных) текстов данного жанра. Логично предположить при этом, что популярность акафистов обратной своей стороной имеет снижение интереса церковного народа к другим жанрам – прежде всего службе и канону (будь то канон на утрене или молебный канон). Подобный перекос давно замечен, и ограничиваться ламентациями по этому поводу по меньшей мере непродуктивно: сложившаяся ситуация требует осмысления с позиций филологии и литургики. Высветлив сильные стороны акафиста, мы сможем понять, чего недостает (или что находится в избытке) в текстах общественного богослужения. Доступность изданий акафистов. Начнем с того, что акафисты чрезвычайно легко приобрести: в любом более-менее крупном столичном магазине православной литературы можно найти не один десяток изданий акафистов. Здесь и дешевые брошюрки, включающие один акафист в русской транслитерации (например, серия московского Сретенского монастыря), и более дорогие издания в твердой обложке, где тексты набраны по-церковнославянски (серия, выпускаемая в Санкт-Петербурге), и сборники акафистов различного содержания, объема и формата. Тиражи большие, цены разные. Трудно сказать, является ли подобная доступность причиной или следствием популярности акафистов. Скорее, второе, но ведь отчасти спрос формируется и предложением. Впрочем, оставим решение подобных вопросов экономистам. Для нас здесь важно, что мирянин или клирик без особого труда может найти нужный ему акафист 1 . Разумеется, за пределами столиц ситуация может существенно отличаться. Но здесь на помощь приходит Интернет: практически все акафисты оцифрованы и доступны совершенно бесплатно на сайте www.akafist.narod.ru . Если же мы попытаемся – для сравнения – найти в продаже отдельные службы и каноны или сборники служб и канонов, то выяснится, что предложение здесь крайне ограниченно: помимо богослужебных Миней в 24 томах довольно часто невозможно найти ничего. В Интернете по понятным причинам положение дел не столь удручающее, однако и здесь не всегда легко найти необходимую службу. |
| Апологетические беседы. О борьбе за религию Из книги архиепископа Нафанаила (Львова) «Ключ к сокровищнице» , изданной в серии «Духовное наследие русского зарубежья» , выпущенной Сретенским монастырем в 2006 г. Большая, напряженная, многогранная борьба за религию и против нее ведется сейчас в мире. Но что такое религия? «Религия» по-латински значит «связь», связь Бога с людьми и людей с Богом. Связь эта многосторонняя. Прежде всего это связь веры. Всеми силами своей души, то есть разумом, чувством и волей, человек утверждает бытие Божие и основные свойства Его, хотя и не видел Бога телесными очами, не слышал телесными ушами. Поэтому в вере наиболее явно проявляется торжество духовной стороны человека. Духом своим: разумом, чувством и волей — постигает человек Бога, устанавливая связь с Ним. Это основа религии. Поверив в Бога, утвердив Его бытие всеми тремя гранями своего духа, человек обращается к Богу с молитвой. Молитва есть беседа с Богом. Это второе проявление религии, связи человека с Богом. О, молитва это совсем не то выспрашивание себе чего-то у Бога, какой ее представляют люди, не знающие веры. Просительная молитва занимает значительное место только у примитивных людей. Главное, основное содержание молитвы — это беседа любящего сердца к Любимому. Письма влюбленных, разговоры искренних друзей, обращение любящих детей к любимым родителям — вот что из внерелигиозной жизни больше всего похоже на настоящую молитву. Радость в Боге, благодарность Ему за Его снисхождение, восхваление Его, восторг пред Его мудростью, пред благостью, и силой, и красотой, и правдой Божией — вот что в наибольшей степени наполняет все молитвы, чем полны чины и основных наших богослужений, и самых простых молитвенников. Сознание своей ничтожности, своей греховности-виновности перед Богом является следующим важным элементом христианской молитвы. Просить о прощении грехов, об укреплении веры, о том, чтобы, несмотря на нашу греховность, Господь не отнял бы от нас Своей любви — вот еще один важный элемент молитвы. Итак, молитва — это второй вид связи человека с Богом. |
| — А как получилось, что Вы еще стали управлять и хором Сретенского монастыря? — Из обители тогда ушел прежний регент, и мне достался в наследство его хор. Но после семинаристов мне было очень трудно работать с этим хором… — Это был профессиональный хор? — Да. И хотя хор, которым я управлял в семинарии, был непрофессиональным, и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы разучивать с ним произведения (некоторые не знали нот и просто запоминали наизусть!), но там был огромный плюс — вера студентов — будущих священнослужителей, положенная во главу угла всего, что делалось. Эта внутренняя искра, это понимание того, что через пение они должны донести до молящихся, с избытком восполняло не достающие им профессиональные навыки. И думаю, что молящиеся как никто другой могут подтвердить, что непрофессиональные хоры, монастырские или семинарские, подчас поют задушевнее и более трогают сердца, нежели искусные светские, обладающие профессиональными вокальными данными. — В чем, на Ваш взгляд, заключаются трудности для профессиональных певцов, приходящих на церковный клирос? — В профессиональном хоре поначалу я сталкивался с большими запросами и «условиями», выдвигаемыми певцами, при очень малой отдаче и абсолютном непонимании того, что происходит на службе, нерадивом и пренебрежительном отношении к богослужению. Профессионалы постоянно жаловались: то не то время, они еще не распелись, то уже оканчивается рабочий день, и голосовые аппараты уже устали. Они приводили любые доводы лишь бы не трудиться. И хотя я действительно был готов работать со всеми, кто остался, но потихоньку люди, не способные переносить нагрузки, которые семинаристы выдерживали с радостью и легкостью, уходили. Произошла смена состава. Когда я пришел, в хоре пело около 14 человек, сейчас хор насчитывает от 30 до 40 человек. В мою бытность регентом постоянное число певчих в Сретенском хоре составляло около 25 человек. — Но, наверняка, у профессионалов были и многие достоинства? — Конечно же, нужно сказать огромное спасибо — да упокоит Господь его душу — Виктору Сергеевичу Попову, который воспитал этих ребят. Он дал им потрясающий навык чтения нот с листа. Мне кажется, что выпускники Хоровой академии при Попове могут читать и схватывать ноты с листа в любое время дня и ночи, даже в перевернутом состоянии. Это не шутка, а потрясающий профессионализм! И вот, когда пришли молодые, готовые работать ребята, то первой моей задачей было соединить их профессиональные навыки с воспитанием церковности, церковного восприятия произведений, которые они и раньше пели с Виктором Сергеевичем как шедевры мировой классики, не задумываясь подчас над тем, что исполняют. |
| Молодежь сегодня радует С огромным интересом и любопытством отец Тихон слушал вопросы от студентов, общаясь с ними тепло и доверительно. Отвечая на вопрос о том, что радует его больше всего в современном обществе, наместник Сретенского монастыря сказал: — Больше всего радует молодежь — мыслящая, думающая, выросшая в постсоветское время. Мы, люди старшего поколения, воспитывались в стране великих свершений: военные победы, космос, наука. Мировоззрение молодых формируется в период разрушения: разрушения Советского Союза, перемен в образовании, в разных областях жизни. Мы воспитывались на свершениях, они растут — на разрушениях. Слава Богу, сейчас процесс остановился и пошел в другую сторону. У сегодняшней молодежи совершенно удивительный созидательный потенциал, причем у большинства. Это для меня чудо и загадка, то, чем я действительно восхищаюсь. Наблюдая за беседой отца Тихона в университетской аудитории, я не переставала удивляться его живому, неподдельному интересу ко всему, о чем он говорит, простоте в общении со всеми людьми. О духовнике и ревности в служении Вскоре после беседы со студентами отец Тихон в Зале церковных собраний Покровского храма встретился с воспитанниками Саратовской православной духовной семинарии. В этой встрече участвовали также Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин, преподаватели семинарии, прихожане саратовских храмов. У отца Тихона будто открылось второе дыхание после первой встречи в СГУ (а до этого было его выступление на пленарном заседании Чтений!), и он снова отвечал на вопросы, причем с той же заинтересованностью, искренностью, что и раньше. Первый вопрос архимандриту Тихону как ректору Сретенской духовной семинарии задал воспитанник Саратовской духовной школы: «Как священнослужителю не потерять ревность к богослужению?». Отец Тихон начал с рассказа о причинах ослабевания этой ревности: — Литургия в течение года практически одна и та же. Грехи, которые рассказывают священнику на исповеди, открою секрет, тоже одни и те же. Проблемы у людей, в большинстве своем, почти одинаковые. Конечно же, это в один прекрасный момент может, соединившись с пассивностью, вызвать эффект самооправдания в том, что многое в церковной жизни священнику приелось. Но это будет самым настоящим преступлением перед Богом, перед Церковью и перед самим собой. Надо с самого начала воспитывать в себе главное в нашем деле — страх Божий и благоговение. |
| С течением времени, при отсутствии богословских школ и религиозной мысли, а начиная с XVI века и живой проповеди, обряд и обрядность приобрели в русском христианстве преобладающее над всем остальным значение. Стоило начать изменять букву обряда, чтобы разразился великий раскол. Изменяя второстепенное, реформаторы в глазах народа посягали на целокупность «неба на земле». Конечно, дело было не только в обрядах. К концу XVII века менялся весь строй и стиль жизни, начиная со священных изображений и кончая одеждой. Были сарафаны, на которых девять пуговиц символизировали девять чинов ангельских, три ленточки на плечах – святую Троицу, а четырехконечный плат – евангелистов... Променять такой богатый священными символами сарафан на западное функциональное платье – означало измену Христу. Но было бы неправильным, по крайней мере односторонним, рисовать русское благочестие как исключительно литургическое и обрядовое. С самых первых, киевских, времен русское благочестие не в меньшей мере прониклось исихастской духовностью, основанной на сугубо личной, постоянной, внутренней молитве. Непрестанное повторение имени Иисуса не требует никаких внешних признаков или жестов, оно даже не нуждается в шевелении губ. Иисусова молитва индивидуальна, может твориться в любом месте, в любое время: будучи, через имя, прямым общением со Христом, она заменяет собой сложность и многословие общественных, канонических богослужений. До некоторой степени она даже заменяет таинство причащения. В Византии умная молитва сосредоточивалась преимущественно в монастырях. В России она, начиная с XI века, распространялась и среди мирян. Владимир Мономах рекомендует в своем «Поучении» произносить ее тем, кто находится в путешествии или при деле. Можно законно поставить вопрос: если бы исихазм не повыветрился в XVII веке, то не избегла ли бы Россия обрядового раскола? После двухвекового забвения исихастская традиция возобновилась в конце XVIII века, благодаря св. Паисию Величковскому , а в XIX веке уже распространилась и в народе. «Рассказы странника» свидетельствуют об этой тяге в народе к молитве простой, сведенной к самому основному. И тем не менее даже в эту наипростейшую форму молитвы русские внесли свой духовный максимализм. В начале XX столетия, на Афоне, группа русских монахов, отождествившая Имя Божие с Божественной сущностью, была осуждена Синодом. Хотя этот раскол коснулся лишь монастырей, он все же имеет нечто общее и с народным расколом XVII века: тут та же тенденция к предельной онтологизации обряда, даже если у имяславцев обряд сводился к одной формуле. Когда символ отождествляется с реальностью, то это уже не небо на земле, а превращение земли в небо. |
| Предметы для каждой беседы, скажу прежде всего, были разнообразные, но не один предмет, и шли обыкновенно в таком порядке. В начале беседы было всегда объясняемо дневные Евангелие и Апостол. Если же беседа была в день не воскресный, а в какой-либо из двунадесятых праздников, то рассказывалась история празднуемого события, при этом, обращалось внимание слушателей на те особенности в богослужении, которыми отличается праздник. Затем, предлагалось и объяснялось в систематическом порядке на каждой беседе, понемногу, христианское вероучение. В другой год вместо вероучения рассказываема была, понемногу же, история Ветхого и Нового Заветов. В третий год вместо исторических рассказов объясняемо было богослужение Православной Церкви, а особенно, и не один раз, объясняема была Божественная литургия, после чего, видя, что народ стоит и молится в храме Божием более сознательно, на четвертый год предлагались рассказы из отечественной истории. Здесь обращено было внимание слушателей на наших предков – язычников, на их верования, нравы, обычаи, и указано было, что суеверия и предрассудки, которые и теперь находят место в народе, берут начало свое отсюда, из глубокой языческой древности, верить которой христианину и грешно, и стыдно. Далее на беседах я часто также касался разных сторон крестьянского быта слушателей, и, кажется, ни одна беседа не проходила, чтобы так или иначе не затронута была мной главная народная болячка – пьянство. Потом материалом для собеседования были современные события, например минувшая война с Турцией и т.п. А последние два года очень нередко один предмет был для беседы – это подпольная крамола и адские ее злодеяния, которые, к величайшему прискорбию, пришлось нам переживать. При этом указано, разъяснено было народу, кто она, эта подлая крамола, чего желательно ей достигнуть и как она старается пробраться в простой народ. Рассуждения и собеседования об этом адском обществе были самые оживленные. Перед окончанием беседы я всегда прочитывал какую-нибудь статью, или религиозно-нравственную, или историческую, но чаще всего – из крестьянского их быта, – такую статью, где рассказывается какое-нибудь происшествие или описываются гибельные последствия какого-нибудь порока. Это чрезвычайно на народ действует, и подобные статьи им очень нравятся. В заключение каждой беседы предлагались чтения с туманными картинами о разных предметах. Это уже, если можно так выразиться, предлагалась как бы конфетка после обеда. |
| сост. Г. И. Катышев О ектинии после повечерия и полунощницы По отпусте повечерия и полунощницы произносится особая ектения, начинающаяся прошением: Помолимся о Великом Господине и отце нашем Святейшем Патриархе... Эта ектения никогда на данных службах не опускается и всегда произносится только священником, что говорит о ее важности. Между тем у нас повелось такое исполнение этой ектении, при котором богомольцы совсем не слышат ее прошений: служащий безостановочно возглашает прошения, а певцы одновременно безостановочно же поют: Господи, помилуй. Устав церковный указывает иногда чтение священником молитв во время пения (например, на панихиде чтение молитвы Боже духов... во время 40-кратного: Господи, помилуй), но чтение в таких случаях должно быть тайное, а не вслух, наперебой с певчими. Ектения Помолимся... по своему содержанию заслуживает тщательного ее исполнения, так чтобы ни одно прошение ее не ускользнуло от внимания молящихся. Уставная заметка в Часослове, что певцы поют: Господи, помилуй – «часто», вовсе не означает безостановочного пения, а имеет в виду уставное протяжное (например, знаменным распевом) исполнение: Господи, помилуй, на других ектениях, которое в данном случае, соответственно краткости прошений, заменяется лишь менее протяжным, отчего в связи с немногословностью прошений оно становится и частым. Но все же торопливость не может быть допустима. В 7-й главе Типикона в конце полунощницы воскресной говорится: «Иерей глаголет ектению Помолимся... мы же: Господи, помилуй – кротким и тихим гласом», то есть не торопясь, не наперебой со священником. В 9-й главе Типикона указывается исполнять на этой ектении: Господи, помилуй – «тихо», каковой термин значит не только «негромко», но и «неспешно». А в главе о Четыредесятнице говорится: «И мы (поем): Господи, помилуй – на всякий стих» (понедельник 1-й седмицы Великого поста, повечерие), то есть дается точное предписание, чтобы на каждое прошение пелось отдельно: Господи, помилуй. Поэтому настоящую ектению надо исполнять так же, как и все остальные: служащий возглашает одно прошение, певцы, дождавшись окончания возглашения, поют: Господи, помилуй; служащий, дождавшись окончания пения, произносит следующее прошение и т. д. Вообще в богослужении не должно быть допускаемо двоегласия. Священнослужители, чтецы и певцы не только не должны одновременно в два голоса читать и петь, но отнюдь не должны перебивать друг друга и начинать ранее полного окончания предшествующего чтения или пения. Последнее прошение ектении Помолимся: Рцем и о них – лучше произносить так, как в новейших изданиях наших богослужебных книг оно печатается в сноске: Рцем и о себе самех. Читать далее Источник: Катышев Г.И. Славы Божия ревнитель: жизнеописание и труды исповедника епископа Афанасия (Сахарова). – М.: Издательство Сретенского монастыря, 2006. – 495 с. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Лапта и футбол как всегда не остаются без внимания у детей. Здесь детвора с особым задором следила за ходом игры. А что уж говорить о самих участниках?! В лапте лучшим было «Княжество барсов» со своим бессменным лидером Владимиром Середой, который блестяще реализовывал все удары и давал возможность бежать почти всей своей команде за очками. Больше всего болельщиков, наверное, собрал футбол. Здесь были продемонстрированы и отличная игра в пас, и не менее успешные проходы одного игрока. Ребята сами принимали решение в расстановке игроков. Кто-то делал акцент на оборону с последующей контратакой, кто-то сразу рвался в атаку. Ребята хорошо выполняли штрафные удары и пенальти. В створ ворот били и головой и с развороту. В общем, дети показали «недетский» футбол. Лучшим бомбардиром признан Ибрагимов Кирилл из княжества «Золотые купола», лучшим вратарем – Лаптев Глеб из «Княжества барсов», а лучшим игроком футбольного турнира признан Мамфорд Оскар из моего отряда. По вечерам после отрядной свечки, когда не было мероприятий, у детей бывало свободное время. Большинство детей играло в подвижные игры. Но многие охотно собирались у костра попеть песни под гитару или пели под караоке у центрального шатра. Несмотря на то, что наше княжество не стало лидером в итоге по количеству ярлыков и гривенников, но все же было очень дружным. Это подмечали со стороны и другие вожатые, и сотрудники лагеря, и дети ставшие вожатыми в день самоуправления. Были моменты, когда девочкам пришлось взять шефство над мальчишками во время сборов в поход или мыть посуду во время ответственного футбольного матча. Зато мальчики брали инициативу в подготовке отрядного места, помогали девочкам в походе, на сплаве по реке, в поисках печенега. Ребята навещали больных в лазарете. Очень важно, что ребята слушали своего капитана и сам капитан (в нашем отряде им была Овчинникова Екатерина) очень помогала нам вожатым. Большинство ребят в лагере не в первый раз и хорошо влились в режим. Старались соблюдать законы княжества и справлялись с возложенными на них обязанностями. Все это в совокупности делало отряд единым целым. Ребята оказались рассудительными и находчивыми. Это проявлялось не только на княжеском вече. Был, например, случай, когда Иван Старчик заявил одному своему, успешно сыгравшему матч, товарищу: «О, брат, да ты впал в гордыню! Я обязательно прослежу, чтобы ты сегодня исповедался». И действительно тот самый брат в тот же день поисповедался на вечернем богослужении, а на следующий день причастился. |
|
|
