| Большая часть войска, по совершенному неведению, вдалась в тот обман, но проведавшие о нем предварительно притворились больными и избежали столь опасной ловли. Иные же по страсти к деньгам пренебрегли о своем спасении или, боясь царя, изменяли благочестию. После этой гибельной раздачи денег несколько воинов из числа получивших золото пировали за одним столом. Кто-то из них, принимая чашу с вином, прежде чем выпить, положил на ней спасительное знамение креста, но другой пировавший укорил его и сказал, что это противно недавнему его поступку. Что же сделал я противное? – спросил тот. А этот напомнил ему о кадильнице и ладане, о бывшем отречении и сказал, что подобные вещи противны исповеданию христианства. Услышав это, весьма многие из пировавших вскрикнули от ужаса и возрыдали, и, оставив пир, побежали через площадь и кричали, что они – христиане, что они обмануты хитростию царя. С подобными воплями скоро прибежали они ко дворцу и, громко жалуясь, на хитрость тирана, просили предать себя сожжению, чтобы, осквернившись огнем, очиститься посредством другого огня” (Феодорит. Церковная история. 3,16-17). Эти солдаты Юлианом сначала были приговорены к смерти, но, рассудив, что мученическая кончина лишь обрадует этих христиан, он приказал отправить их в ссылку. Вскоре, получив смертельную рану в походе против персов, Юлиан умер со словами: “Ты победил, Галилеянин!”. Но чтобы не был забыт опыт венценосного Отступника, спустя шестнадцать столетий Р. Штейнер стремится раз и навсегда закрепить в неоязыческом сознании, что “церковные исповедания являются почвой, наиболее благоприятной для проникновения зла в жизнь людей” 837 . И от этого зла всеведущая Иерархия защитит своих подданных. Она ведь желает людям добра и благоденствия, а, значит, избавления от лжи и бед. По убеждению же Е. Рерих “главная причина почти двух третей бедствий, которые преследуют человечество,.. это – религия в какой бы то ни было форме и в какой бы то ни было национальности. Это жреческая каста, священнослужители и церкви… Запомните, сумма человеческого бедствия не уменьшится до тех пор, пока лучшая часть человечества не разрушит во имя Истины, нравственности и всеобщего милосердия алтари этих лживых Богов” 838 . |
| Система декорации этой кубикулы с близким к триконху планом и крупномасштабными сюжетными композициями, представленными в неск. ярусах как обрамленные панно, напоминает более поздние и сложные программы декорации храмов ( Bisconti, Nestori. 2000). Кубикула F (Самсона) в гипогее на Виа-Дино-Компаньи. 3-я четв. IV в. В неск. кубикулах катакомб на Виа-Латина композиции на христ. сюжеты соединяются с образами, имеющими менее определенный философско-религиозный смысл или даже связанными с языческой традицией. Так, в кубикуле Самсона (3-я четв. IV в.; Bisconti, Mazzei. 1999; Andaloro. 2006) тимпаны 3 аркосолиев заняты библейскими сценами («Самсон, избивающий филистимлян ослиной челюстью», «Явление ангела Валааму», «Христос и самаритянка»), тогда как в простенках изображены люди, выглядывающие из приоткрытых врат, а остальные поверхности заняты буколическими и проч. мотивами, символизирующими рай. Более сложна и интересна декорация кубикулы I (2-я пол. IV в.; Ferrua. 1960; Idem. Catacombe sconosciute. 1990; Fink. 1978; Tronzo. 1986), имеющей 6-угольную форму, с 2 глубокими нишами на 2 концах. В нишах помещены явно сопоставленные друг с другом сцены, символизирующие философию и истинную мудрость. В одной нише представлен Иисус Христос, сидящий в торжественной позе, Он обращается к стоящим по сторонам верховным апостолам. Эта иконографическая схема имеет отвлеченный иератический характер; она восходит к изображениям императора среди приближенных и подчеркивает величие Иисуса Христа, Который выступает в роли учителя, владыки и судии. В противоположной нише представлен некий философ с др. учеными, одетыми в туники и паллии; один из них указывает палочкой на труп юноши. Первые исследователи гробницы на Виа-Дино-Компаньи интерпретировали эту сцену как изображение врача с учениками ( Ferrua. 1960). Однако, учитывая смысл остальных изображений в этом помещении (фигуры ученых мужей на стенах, бюсты философов и корзины со свитками в своде), ее следует скорее понимать как урок философии, а фигуру в центре - как изображение Сократа или Аристотеля, обсуждающего с учениками вопрос о душе человека. Расположение 2 сцен друг напротив друга позволяет видеть в философии прошлого предысторию или альтернативу «истинной мудрости», воплощением которой является образ Христа Учителя ( Bruyne. 1969/1970; Fink. 1978; Tronzo. 1986). Подобные идеи были характерны для религ. и культурной обстановки 2-й пол. IV в., когда возрождение язычества, начатое Юлианом Отступником, встретило поддержку рим. сената, не желавшего сдавать свои позиции перед лицом христианства, ставшего в это время реальной силой. |
| Стрельниковой. 79 Волкаций Галликан (4 в. н.э.), по свидетельству Иеронима (Против на 1, 16), написал комментарий к Цицерону. 80 Как рассказывает Библия, царь Соломон имел широкие связи с соседом и союзником израильского царства — Финикией, главным городом которой был Тир. Среди финикиян было много искусных мастеров и ученых, Которых Соломон использовал на работе в Израиле. 81 Согласно библейскому преданию, юноша Давид, будущий царь Израиля, вступил в единоборство с филистимским великаном Голиафом, вооруженный лишь пастушьим посохом, пращой и камнями. Попав в лоб великана камнем и оглушив его, Давид вырвал у него из рук меч и одним уда ром отрубил ему голову. 82 Цельс (сер. 2 в. н.э.) — автор «Правдивого слова», сочинения, высмеивающего христиан, до нас не дошедшего и известного лишь по книге Оригена «Contra Celsum». 83 Порфирий (3 в. н.э.) — уроженец Тира, ученик Плотина, философа, неоплатоника. Автор полемического сочинения «15 книг против христиан», от которого сохранились лишь цитаты у церковных писателей. 84 Ориген (185—254) упоминается в связи с сочинением «Contra Celsum», в котором он ревностно защищал христианское учение от нападок язычников. 85 Мефодий (2–я пол. 3 — нач. 4 в.) — епископ, автор сочинений, направленных против различных языческих и еретическо христианских доктрин, в том числе и сочинения против Порфирия, которое и имеет в виду Иероним. 86 Евсевий (264—340) — первый церковный историограф, автор ряда «Хронику». 87 Аполлинарий (4 в. н.э.) — грамматик и пресвитер. Перелагал в стихи книги Ветхого Завета с целью заменить ими чтение языческих авторов. 88 Юлиан Август — обычно именуемый в истории Юлианом Отступником, римский император (годы правления 361—363), посвятивший свою деятельность возрождению язычества. Здесь имеется в виду его трактат «Против христиан». 89 Иосиф Флавий (род. в 37 г.) — историк, уроженец Иерусалима; помимо исторических сочинений об иудейской войне и истории Иудеи написал книгу против Апиона, александрийского грамматика, в ответ на его «Жалобу на Иудеев», обращенную к императору Калигуле. |
| – Ясное дело, не Жан. Как имечко твое святое? Как тебя нарекли во крещении-то? – И в крещении и до крещения, Юлий я. – Иулий стало быть. Значит был ты Юлианом Отступником, а теперь будешь Лазарем. Видно, святой Лазарь Четверодневно Воскресший, друг Господень, тебя под свою опеку взял. – Воскресший, говоришь?.. Может, и взял. Слушай, дед, а тебя-то за что Князь поджарить должен? – Как за что? Во-первых, за тебя, во-вторых, за Василису. – За Василису?! – Угу. Ее ведь тоже, бедненькую, сюда привезли. Он за ней аккурат завтра утречком обещался прибыть. А я-то еще вчера возьми и добрым молодцам ее отдай. Без евоного разрешения! Они, почитай, Василису уже по всем правилам Православной Церкви отпели и земле предали. – Ну тогда, дед, девять граммов в сердце тебе обеспечено. Князь эту девочку страшно любил, обожал он ее, как зверь прямо… – А я и не отказываюсь. Все в руках Божиих. Вот что. Давай-ка, Юлий, одевай робу. Кирзачи там вон, в углу, возьми. Да и поедем, соколик, ко мне в гости. А там видно будет. Здесь нам делать больше нечего. – А как же твое дежурство, работа? Архипыч улыбнулся и, хитро прищурившись, сказал: – Работа не волк, в лес не убежит. А покойнички и подавно не разбегутся. Кажется, наработался я. Как говорится, конец и Богу нашему слава! Странное зрелище представляла собой пара, вышедшая из метро на станции «Чистые пруды» около десяти часов вечера. То были Архипыч и Замоскворецкий. Впрочем, внешность Архипыча не изменилась, зато Замоскворецкий напоминал бомжа, получившего первую медицинскую помощь в травмпункте. На нем были ватные стеганые штаны, телогрейка, кирзовые сапоги и солдатская ушанка, из-под которой виднелись бинты; правую щеку украшал медицинский пластырь, крестообразно наклеенный поверх свежего шва. Парочка направилась в сторону «Чайного дома», расположенного напротив бывшего Главпочтамта и сохранявшего на своих стенах причудливые китайские узоры. Здесь в дореволюционное время размещалась крупная чаеторговая контора. Архипыч и Замоскворецкий нырнули в одну из арок, пересекли внутренний дворик и оказались в типичном подъезде старой Москвы, бережно хранившем запахи и шорохи девятнадцатого века. Перейдя на первом этаже по широкой доске через лужу, парочка поднялась на второй этаж, и Архипыч длинным «музейным» ключом важно отпер первую дверь налево. |
| Похороны нечестивого отступника сопоставляются с похоронами благочестивого царя Констанция, который, хотя и не был образцовым христианином, все же, по сравнению с Юлианом, заслуживает тех почестей, которые ему воздавали посмертно: (Констанций) сопровождается всенародными восхвалениями, шествиями и нашими священными обрядами... Если же верить молве.., то, когда тело Констанция несли через Тавр.., некоторые слышали в вышине голос как бы поющих и сопровождающих – как думаю, голос ангельских сил, награда ему за благочестие и надгробное воздаяние... Таковы похороны нашего царя! А у этого 1235 и поход был бесславен.., и возвращение еще бесславнее. В чем же было это бесславие? Его сопровождали шуты непристойной театральной музыкой, играли и плясали, обличая его отступничество, поражение и смерть. Какого зла не претерпел он, чего не услышал от людей дерзких.., пока не принял его город Тарс, не знаю, как и за что осужденный на такой срам? Здесь у него и гробница бесчестная, и гроб нечистый, и храм презренный, отвратительный для благочестивых взоров. 1236 В довершение портрета Юлиана Григорий говорит о своем личном знакомстве с императором-отступником и рисует его внешность. Как мы знаем, пути Григория и Юлиана пересеклись в Афинах, где будущий император в течение некоторого времени посещал лекции в Академии. Григорий говорит, что уже тогда внешность и поведение Юлиана произвели на него неприятное впечатление и уже тогда он предсказал плохое будущее этому человеку, который, став императором, отличался особым буйством: Не похвально ли в образе жизни этого философа то, насколько он был безгневен и превыше страстей.., так что, производя суд, 1237 криками и шумом наполнял дворец, будто он сам претерпевал насилие и ушерб, а не других защищал от этого?.. А кто не знает, что многих граждан, даже и крестьян, приходивших к нему за тем, о чем люди обычно просят царей, он при всех бил кулаками, топтал ногами и поступал с ними так жестоко, что не пострадать еще хуже было для них радостью?.. |
| Писания мало имеет значения и потому для доказательства истинности христианского учения он предпочитает или ссылаться на греческих писателей и доказывать его разумность, высоту. Иногда, впрочем, он не признает законности возражений против Св. Писания, законности вопросов, – почему Бог сделал так, а не иначе, почему, например, Он призвал другие народы много позднее евреев, почему не послал им, так же, как и евреям, пророческого духа, не дал законов и т.п. Св. Кирилл ссылается на непостижимость для нас божественных путей; мы должны верить в их разумность, даже не понимая их. Такие рассуждения могли еще иметь значение для тех, кто действительно верил, что такой-то факт происходил и был делом Божьим; но для Юлина, не признававшего этого, нужны были доказательства. Поэтому и сам св. Кирилл в каждом случае, когда он ссылается на непостижимость божественных путей и на недозволительность их истолкования со стороны человека, дает по мере возможности рациональное оправдание библейских фактов. 404 Ни сочинение св. Кирилла, ни сочинение Юлиана не представляют собой произведений вполне оригинальных. Св. Кирилл пользуется в своем сочинении для защиты христианства аргументами, которые были выработаны еще предшествующими апологетами, и которые к его времени сделались ходячими. Он часто повторяет своих предшественников не только в общих мыслях и приемах, но даже в отдельных замечаниях, в приводимых им фактах и цитатах, как из Св. Писания, так и из греческих авторов. Относительно последних нельзя даже всегда сказать, читал ли он их сам; может быть, он заимствовал их изречения уже из вторых рук – из христианских писателей. Точно также и Юлиан во многом повторяет Цельса и Порфирия, и это опять касается не только основных возражений его, но и подробностей; он останавливается на тех же местах Св. Писания, библейской истории и христианского учения, как и Цельс, и иногда повторяет даже его ошибки и возражения, которые в его время сделались уже анахронизмом. Есть, однако, характерное различие между Юлианом и Цельсом, Цельс, как и Порфирий, был, прежде всего, философ; в эту эпоху религиозной веры, и они относились отрицательно к религии, но все-таки он были самые рационалистические умы своего времени и критиковали христианство с философской, а не религиозной точки зрения. |
| 514 Бог показал евреям свою славу: сделал их причастниками божественного созерцания; Он послал им законоподателя ранее других законоподателей и превосходящего их в мудрости и добродетели так, как свет превосходит мрак; им даны были законы для счастья всех; этими законами запрещается все бесчестное и преступное и одобряется всякая добродетель. Учение Моисея нельзя и сравнивать с греческим, где рассказывается о множестве богов, разногласящих между собой, возбуждающихся бешенством, похищающих чуждое, ниспровергающих государства, распутствующих даже с собственными сестрами, матерями и дочерями. Вот правила мудрости, переданные ими. 515 Из-за нравственной распущенности подает и всякий авторитет греческих мудрецов даже лучших из них. Св. Кирилл приводит из Порфирия известные рассказы о пророках и в частности о чрезвычайном сластолюбии Сократа, Платона, Кимона и др. Неизвестно, насколько правды в этих рассказах, но, во всяком случае, мы не должны ставить в вину св. Кириллу его доверие рассказам, которые некоторыми принимаются даже до сего дня. С этими знаменитыми греками св. Кирилл сравнивает Моисея, Иисуса Навина, Гедеона, Самуила и прочих героев иудейского народа, которых, по выражению ап. Павла, весь мир не был достоин. 516 Еврейские вожди уступали греческим и римским в военной доблести; но военное дело не было их занятием, они только отражали врагов, желая защитить свое отечество, а не делали подобно Миносу неистовых нападений на чуждую собственность, ибо закон их был защитником справедливости. 517 Славные еврейские мужи отличались святостью и всякими добродетелями. Юлиан весьма хитро, оставивши тех, которые прославились святостью жизни, берет в пример никого другого, а Соломона, как осаждающие город устремляются на более слабые места. В отношении мудрости Соломон выше указываемых Юлианом греков Фокимеда, Теогниса и Исократа, он написал свои наставления раньше и лучше их. Если же он пал, что Юлиан должен принять во внимание, что мы и не причисляем его к святым – пророкам, апостолам и евангелистам. |
| Как евреев не унижает их политическая зависимость, так и греков и римлян не возвышает их политическое могущество. Юлиан говорит, что Александр Македонский и Юлий Цезарь были великими полководцами; не завидую, отвечает св. Кирилл, потому что они были безбожниками и идолопоклонниками. И опять у нас речь не о полководцах и атлетах, а о божественной и истинной религии. 511 Не возвышают греков и другие культурные преимущества. Если некоторые у них отличаются красноречием, то это еще не значит, что они правильно думают о Боге, честны, справедливы, святы… Зачем удивляться тем, которые говорят атеистическим языком, а сердце имеют развращенное и лишены истинного познания о Боге? Разве Бог хочет от нас блестящих слов, и Ему приятны пустые речи? Не взирает ли он скорее на человека честного и хорошо живущего? 512 Если ваша живопись выше нашей, то это еще не значит, что мы уклонились от истины. Пусть будут у вас и скульптура и живопись, а мы, принявши венец истины, одержим победу, достигнув познания о Творце всего и Боге. 513 Другие дары богов, указанные Юлианом, св. Кирилл осмеивает как мифы. Таковы – голова, найденная на капитолийском холме, щит, упавший с неба. Пророчества оракулов он не отрицает, но только объясняет их, как и другие апологеты, действием демонов; с пришествием Христа демоны низвергнуты были в ад, – вот чем объясняется непонятный для Юлиана факт, что естественные оракулы умолкли. Эскулапа св. Кирилл считает историческою, но простым человеком; его происхождению, виновником которого Юлиан считает самого Зевса, св. Кирилл дает иное объяснение, предполагая, что мать родила его от какого-нибудь жреца. Если оценивать божеские дары людям с истинной точки зрения, то никак нельзя сказать, что евреи не получили от Бога ничего великого; совершенно напротив, – евреи оказываются обладателями того, что составляет высшее благо и высшую мудрость. Подтверждение этого Юлиан может услышать от самих своих богов. Пифия на вопрос, какие народы превосходят других мудростью, сказала: «Одни лишь халдеи постигли премудрость, а также евреи, что Бога царя самобытного чтили». |
| 511. По сообщению Тацита, Юлий Агрикола «неоднократно рассказывал, что в ранней молодости предался бы изучению философии с непозволительным для римлянина и будущею сенатора жаром, если бы благоразумие матери не охладило пыл его горячей души» (Agricola 4/Пер. А. С. Бобовича//Корнелий Тацит. Сочинения: В 2 т. Т. 1. Л., 1969. С. 329). Вот римская точка зрения: будущему человеку дела хорошо быть знакомый с философией, будь то ради нравственной ориентации или ради обшей культуры, но для него «непозволительно» изучать философию со страстью. На исходе античности римские и греческие воззрения еще раз выявились в оценке почестей, оказанных Юлианом Отступником его учителю философу и магу Максиму. Для Ливания, говорящей) от лица греческой культуры, император, выходящий из сената навстречу учителю, — трогательное и возвышенное зрелище: «Юлиан, вскочив со своего места среди сенаторов, побежал к двери, как Херефонт к Сократу всем показывая и возглашая своим поведением, что мудрость благороднее царской власти Что же все это значило? Он не только, как и можно подумать, отплачивая за учение, но и призывая к учению молодежь по всему свету, — да и стариков, добавил бы я, коль скоро и старцы устремились к наукам» (Libanii oratio XVIII, 155—156). Воображению Ливания предносится, так сказать, вселенский апофеоз школы. Иначе смотрит на дело Аммиан Марцеллин, исходящий из идеала римской государственности: он осуждает поведение столь любимого им Юлиана, находя, что император просто забылся и уронил себя (Amilani Marcellini Res gestae XXII, 7). 512. Для контраста можно вспомнить, что пришельцы из Западной Европы еще в XII—XIII вв. воспринимали Византию как смешной мир грамотеев (ср.: Каждая А. П. Книга и писатель в Византии. М., 1973. С. 43). 513. Pirke ‘Abot IV, 1. 514. 24 Слово «мист» (μστης, в традиционном · славянской переводе — «таинник») вошло прямо из лексикона языческих мистерий в лексикой христианской Церкви. Климент Александрийский говорит о крещаемом: «Господь напечатлевает печать на своем мисте» (Clemenmis Protrepticus 12//PG. 8. Col. 241 А). Монах, по выражению Григория Назианзина, есть «мист сокровенной жизни Христовой» (Gregorii Nazianzeni carmen И, 1//PG. 37. Col. 1455 А). В Акафисте Богородица названа «таинницей неизреченного света» (Trypanis С. А. Fourteen Early Слово «мист» (μστης, в традиционном · славянской переводе — «таинник») вошло прямо из лексикона языческих мистерий в лексикой христианской Церкви. Климент Александрийский говорит о крещаемом: «Господь напечатлевает печать на своем мисте» (Clemenmis Protrepticus 12//PG. 8. Col. 241 А). Монах, по выражению Григория Назианзина, есть «мист сокровенной жизни Христовой» (Gregorii Nazianzeni carmen И, 1//PG. 37. Col. 1455 А). В Акафисте Богородица названа «таинницей неизреченного света» (Trypanis С. А. Fourteen Early Byzantine Cantica. P. 31).yzantine Cantica. P. 31). |
| Но самое важное, что возбудило вашу ко мне ненависть, состоит в следующем. Только что я прибыл в ваш город, народ, угнетаемый богатыми, стал кричать в театре: «Все поднялось в цене, на все дороговизна». На другой день я беседовал с богачами и старался убедить их пожертвовать несправедливыми прибытками и оказать милость гражданам и чужестранцам. Они дали обещание позаботиться об этом, и я ждал три месяца, но они ничего не сделали. Увидев, что жалобы дима справедливы, и что дороговизна товара происходит не от недостатка его на рынке, а от жадности торговцев, я установил таксу на каждый предмет и объявил ее всем. Всего оказалось в достатке: и вина, и масла, и прочего; было мало лишь хлеба, так как засухи прошлого года уничтожили посевы, но я послал в Халкиду, в Иераполь и окрестные города и собрал 40 000 мистров, когда вышел этот запас, дал еще в разное время 5, 7 и 10 тысяч модиев, предоставил вам весь египетский хлеб, продавая его по дешевой цене, т.е. за 15 мистров вы платили то же, что прежде за 10. Что же делали ваши богачи? Они тайно продавали заготовленный ранее хлеб за дорогую цену и обременяли народ. Таким образом, причина вашей злобы в том, что я не допустил продавать на вес золота вино, зелень и овощи и не позволил, чтобы лежащий в складах богачей хлеб неожиданно обратился в серебро и золото. Я знал и тогда, что мои распоряжения не всем понравятся, но я мало заботился об этом, – я имел в виду благо обижаемого народа и чужестранцев, явившихся сюда ради меня и моих архонтов. За что же, ради богов, мы находимся в немилости? Не за то ли, что пропитываем вас на свой счет, чего прежде не бывало ни с одним городом; или за то, что увеличили список сенаторов, что, захватив воров на месте преступления, не подвергли их каре?..» В заключение приведем еще любопытный текст или, лучше, анекдот, сохраненный позднейшим писателем 70 . Епископ Халкидона Марис, пораженный слепотой, раз встретившись с Юлианом, стал его жестоко порицать, называя обманщиком и отступником. Юлиан сказал ему: «Отойди, несчастный, и оплакивай свою слепоту, ибо тебя не исцелил Назорей, которому ты воздаешь поклонение». Этот же ответил: «Благодарю Господа моего Христа, даровавшего мне то утешение, что я не вижу твоего бесстыжего и безбожного лица». |
|
|
