| Для нас особый интерес представляют те труды западных учёных нового времени, которые посвящены исследованию источников канонического права Православной Церкви. В середине XVIII века братья Баллерини написали двухтомный труд на латинском языке, посвящённый истории источников права Древней Церкви до появления «Лже-Исидоровых декреталов» 47 . Это исследование отличается тонким критическим анализом текстов; оно и до сих пор не утратило своей научной ценности. Истории источников древнего церковного права посвящены работы учёных XIX столетия: У. Брайта, Бинера, Мортрёля, Цахариэ фон Лингенталя, И. Чижмана. Серьёзным вкладом в каноническую науку являются работы православного французского учёного архиепископа Петра Л’Юилье (в настоящее время иерарх Американской Православной Церкви): многочисленные статьи, часть которых напечатана в «Вестнике Западно-Европейского Экзархата», и монография «Дисциплинарные труды первых четырёх Вселенских Соборов», посвящённая текстологическому и экзегетическому комментированию Правил Вселенских Соборов – от Никейского до Халкидонского. Одним из компетентных знатоков древних канонов является греческий униат П. -П. Иоанну. Однако его исследования страдают тенденциозностью. Усилия Иоанну доказать, что в Древней Церкви главенство папы было не претензией Рима, а реальностью, признаваемой Соборами и святыми отцами, несостоятельны, несмотря на всю изощрённость его аргументации. Крупными специалистами по праву униатских, а также отчасти Православной и нехалкидонских восточный Церквей являются И. Жужек, Г. Недунгатт, В. Поспишил, Д. Д. Фарис. 2.7. Задача, метод и система науки церковного права Задача нашей науки заключается в том, чтобы построить систему церковного права. Говоря словами епископа Никодима (Милаша) , следует «показать происхождение и развитие церковного права, указать, что составляет его неизменное основание, чтобы посредством юридической логики и законов истории установить критерий для суждений о том, насколько что-либо существующее в церковном устройстве может, смотря по местным обстоятельствам, измениться» 48 . |
| Василия Вел. 95 Бинер полагает, что Синопсис церковных правил существовал еще до времен И. Схоластика. (Biener. De collect сап., стр. 33). Взгляд Винера разделяют Геймбах (Encycl. Ersch etc. т. 86, стр. 283) и Мортрейль (Hist. du droit bazant. I, стр. 200–201). 96 См. толков. на пр. Алост. 75, Анкир. 19. Впрочем, нельзя отрицать, что Аристин мог сделать во той редакции Синопсиса, которою он пользовался при составлении своего комментария, некоторые изменения и дополнения (по мнению Цахариэ фон Лингенталь, сакращенный текст правил, оставленных Аринтином без комментария, был прибавлен к Синопсису самим толкователем), а так как слава Аристина, како толкователя канонического Синопсиса, была весьма велика, то, со течением времени, ему всецело было приписано и составление самого сокращенного текста. Подобным же образом славянская Кормная, экземпляр которой было прислан в 1262 ноду во Россию Болгарским деспотом Иаковом Святиславом в дар митрополиту Кириллу II, приписывалась Зонаре, хотя содержала лишь несколько толкований этого канониста. 97 Надо заметить, что происшедшее с течением времени изменение во порядке расположения церковных правил (в некоторых сборниках полного текста правил, как известно, прежний хронологический порядок расположения канонов был заменен расположением их по относительной важности) не оставалось без влияния на порядок расположения сокращенного текста Синопсиса. (Ср. Синопсис, носящий имя Симеона Магистра). 98 В том же XII веке Синопсис в Аристиновой редакции сделался известен в Южной Италии, под именем Номоканона Николая Доксапатра, или, правильнее, Доксапатри. Номоканон Доксапатра, известный из описания Монфокона, до 70-х годов прошлого столетия считался самостоятельным трудом. Но в 1874 году профессором Павловым доказано было, чрез сравнение Монфоконова описания с находящеюся в Московской Синодальной библиотеке (под 237) рукописью Синопсиса Аристина, буквальное тожество Номоканона Доксапатра и Синопсиса Аристина с толкованиями. (См. Павлов. Заметка о греческих рукописях. |
| В первой половине XI столетия различные анонимные юристы составляли схолии к спискам Номоканона, содержавшие ссылки на «Василики». Как уже было отмечено выше, в 1090 г., в царствование Алексея Комнина, византийский юрист Феодор Вест разработал добавления к главам Номоканона XIV титулов, содержавшие ссылки на императорские законы. При этом Вест использовал «Собрания 87 глав», а также «Трехчастное собрание». Спустя несколько десятилетий в царствование Мануила Комнина патриарший хартофилакс Феодор Вальсамон, исполняя поручение Константинопольского Патриарха Михаила Анхиала и автократора Мануила, составил пространные схолии на главы «Номоканона Фотия». По словам М. Красножена , «В комментарии на Фотиев Номоканон Вальсамон, как мы видели из предисловия к его труду, поставил себе целью указать и примирить противоречия гражданских постановлений, помещенных в Номоканоне как между собою, так и с правилами церковными, точно отметить те извлечения из Юстинианова законодательства, встречающиеся в Номоканоне, которые приняты были в Василики, следовательно, сохраняли и в XII в. силу действующего закона, и те, которые исключены из них и потому должны быть признаны утратившими практическое значение, и, наконец, дополнить Номоканон на основании позднейших императорских новелл и синодских и патриарших определений» 24 . В.А. Нарбеков в своем капитальном исследовании, посвященном «Номоканону Патриарха Фотия», составил подробный индекс ссылок на сборники императорских законов и новелл, которые встречаются в Номоканоне и в схолиях Вальсамона 25 . Прославленный канонист нередко цитировал «Василики» и Новеллы императоров XI–XII вв., что оказало неоценимую услугу реконструкции ряда книг «Василик» и некоторых императорских Новелл, предпринятых Э. Цахариэ фон Лингенталем и братьями Хеймбахами в XIX столетии 26 . Позднее в царствование императора Исаака Ангела Вальсамон, уже ставший к тому времени Патриархом Антиохийским, составил схолии ко всей Синтагме канонов, тем самым подведя итог систематизации греко-римского церковного права накануне падения Византийской империи. |
| Тот же митрополит Сардский Максим утверждает, что согласно Г. А. Острогорскому, император Иоанн Цимисхий «часто признавал основополагающие принципы ее учения». Однако в своем труде Острогорский просто указывает на то, что кающийся перед Церковью и униженный при начале своего царствования в духе Каноссы Цимисхий был вынужден однажды произнести речь, столь смиренную для византийского императора, что она «звучит как исповедание учения “Исагоги” Фотия». Вес «Исагоге» пытаются придать ссылкой на немногочисленных ученых, полагающих что этот сборник был широко применявшимся действующим византийским законодательством. Однако большинство исследователей полагают, что «Исагога» либо вообще не была промульгирована, оставшись просто получившим более-менее широкое распространение богословско-юридическим трактатом, либо же если и была опубликована, то действовала совсем недолго и имела неясный статус, будучи замененной законодательством сына Василия I Льва VI. К первым относятся, например, издатель «Исагоги» Цахариэ фон Лингенталь, Геймбах-старший, Дёльгер, А. С. Павлов. Ко вторым – историк римского права Георг Музуракис и академик И. П. Медведев. Последний категоричен: «Ясно, что из-за отмеченного нами “нонконформизма” всех этих идей Фотия с его явным стремлением ограничить власть императора, оградить от ее посягательств церковную сферу, находившуюся в компетенции патриарха, возвысить и эмансипировать власть последнего, у Исагоги с самого начала не было шансов получить прочный статус официального законодательного сборника, пользующегося поддержкой государственной власти, а в лице императора Льва VI Исагога вообще получила своего безжалостного ревизора и цензора». Постановления «Исагоги» о власти патриарха не были включены в изданный Львом VI сборник «Василики», несомненно и на века ставший сводом действующих законов Империи. Значение этого серьезнейшего аргумента митрополит Сардский Максим пытается парировать на том основании, что «нелегко решить, было ли включено в “Василики” положение “Эпанагоги” о патриаршей власти, учитывая, что полный, аутентичный текст этого сборника не сохранился». |
| Поставивши себе главною задачею дать в настоящем исследовании характеристику толкований названных канонистов, мы старались также, по мере сил, разрешить некоторые темные и спорные в канонической литературе вопросы, имеющие непосредственную связь с предметом нашего труда, как-то: вопрос относительно происхождения Синопсиса церковных правил, на который был написан Аристином комментарий; вопрос об отношении толкований Аристина, Зонары и Вальсамона к древним схолиям, сохранившимся в некоторых рукописях церковных правил, и др. Для разрешения этих вопросов, основанного, главным образом, на изучении рукописного материала, потребовалось не мало труда и времени. Введение I. Сборники церковного права со времени императора Юстиниана до разделения церквей Систематические сборники: Сборник Иоанна Схоластика. Σνταγμα κανονικν в XIV титулах. Сборники светских законов по делам церкви: Collectio XXV capitulorum. Collectio LXXXVII capitulorum Иоанна Схоластика. Collectio (tripartita) constitutionum ecclesiasticarum. Сборники смешанного содержания – Номоканоны: Номоканон в L титулах. Номоканон в XIV титулах неизвестного автора. Позднейшая переработка его патриархом Фотием. Критический разбор доводов Цахариэ фон Лингенталь, отрицающего принадлежность второго издания Номоканона патриарху Фотию. Эпоха императора Юстиниана, ознаменовавшаяся грандиозной работой по кодификации римского гражданского права, была вместе с тем эпохою появления в Восточной церкви систематических сборников церковного права 3 , которым суждено было получить для церкви такое же значение, какого достигли законные книги Юстиниана в области светского права. Один из таких сборников под заглавием: Συναγωγ καννων κκλησιαστικν ες ν» ττλους διρημνη 4 (Свод церковных правил, расположенный в 50 титулах) был составлен во второй половине VI века антиохийским пресвитером Иоанном Схоластиком 5 . Сведений о жизни и деятельности Иоанна Схоластика сохранилось очень не много. Известно, что он родился в Сирии, в местечке Сирмии (не далеко от Антиохии) и получил юридическое образование. Сначала он был в Антиохии адвокатом (слово схоластик=юрист); затем принял священство и, в сане пресвитера, послан был, в качестве апокрисиария (ходатая) от антиохийской церкви, к императорскому двору в Константинополь. Как хороший юрист и знаток права, он обратил на себя внимание Юстиниана и в 565 г., по удалении с патриаршего престола Евтихия, возведен был на местный патриарший престол († 578 г. патриархом) 6 . |
| В древних рукописях каноническая «Синагога» и «Сборник из 87 глав» Патриарха Иоанна Схоластика объединены. В IX веке оба свода были переведены на славянский язык. В нашей печатной «Кормчей» они составляют 42 главу. На рубеже VI и VII вв. был составлен «Сборник из 25 глав» (Collectio 25 capitulorum), в который вошли законы из «Кодекса» св. Юстиниана и извлечения из его новелл, относящиеся к церковным делам. Особенно содержателен третий из сводов этого типа — «Сборник церковных законов» (Collectio constitutionum ecclesiasticorum), или «Трехчастный сборник» (Collectio tripartita), который появился в последние годы царствования Ираклия. В его первую часть включены большие извлечения из первых 13 титулов «Кодекса» Юстиниана, посвященные церковным делам, с паратитлами — параллельными местами из других титулов «Кодекса». Вторую часть составляют извлечения из «Дигест» и «Институций», имеющие отношение к церковному праву. В третьей части помещены извлечения из «Новелл». Дополнением к сборнику являются четыре новеллы императора Ираклия. Компиляция составлена не из подлинных текстов «Корпуса», а из текстов, переработанных византийскими юристами VI века: «Кодекс» в переработке Анатолия, «Новеллы» — Афанасия, «Дигесты» и «Институции» — анонима. Немецкий канонист XIX столетия Цахариэ фон Лингенталь приписывает составление данного сборника автору «Синтагмы канонов». Основанием для этой гипотезы служит следующее обстоятельство: составитель «Синтагмы» в предисловии пишет, что в качестве дополнения к своему труду он наметил извлечения из императорских законов и из сочинений ученых юристов, затрагивающих церковное право. Но из всех церковно-юридических компиляций лишь в «Трехчастном сборнике» приведены отрывки из сочинений юристов, т.е. из «Дигест». Этот сборник служил главным пособием для византийских толкователей церковно-гражданских законов. «Номоканоны» Так первоначально назывались сборники, включающие в себя как каноны, так и гражданские законы по церковным делам. Славянское название таких сборников — «законоправильники». |
| В русской церкви толкования Аристина и толкования Зонары, которые вошли в состав переведенной св. Саввою Сербским Кормчей, стали известны с 1262 г., когда экземпляр этой новой Кормчей получен был от болгарского деспота Иакова Святислава, родом русского, к которому наш митрополит Кирилл II обращался с просьбой о присылке этой книги; эти толкования вошли и в нашу печатную Кормчую, для печатного издания которой был избран список, принадлежащий к сербской фамилии. Но перевода трудов всех трех толкователей русская церковь не имела весьма долгое время. Правда, в XVII в. сделан был перевод Аристина, Зонары и Вальсамона Епифанием Словеницким и дополнен в том же веке иеромонахом Евфимием, но остался неизданным, хотя и был одобрен патриархом Адрианом. В 1734 г. Св. Синод, по предложению вице-президента его Феофана Прокоповича , поручил синодальному переводчику Козловскому сделать перевод «Пандект» Беверегия, в которых под правилами помещены подлинные толкования Вальсамона, Зонары и Аристина. Перевод был сделан, но тоже остался неизданным. – При издании «Книги правил» (1839 г.), Св. Синод свои толкования и примечания, к ней положенные, заимствует из Зонары (напр. на 5-е Апост. пр.) и Вальсамона (напр. на 71-е пр. 6-го всел. соб.; 15-е, 18-е пр. Лаодик. соб. и др.), иногда именуя их, иногда же не именуя 547 , выразив, таким образом, общее одобрение толкованиям трех названных толкователей, Св. Синод обращается и в частных случаях к их толкованиям для обоснования своих решений. Так, в 1765 г. (авг. 17; проток. 47) Св. Синод ссылался на Вальсамона 548 , по вопросу о нерасторжении брака в том случае, когда свекор по насилию учинил кровосмешение с своей невесткой (женой сына). А в 1864 г. (февраля 17-го, проток. 221) Св. Синод разрешил в положительном смысле вопрос о дозволительности второбрачным оставаться в нисших церковно-служительских должностях, на основании Вальсамонова толкования на 18-е правило Апостольское 549 . Комментарий Вальсамона имеет также весьма важное значение, как источник для восстановления некоторых памятников византийского законодательства. На Западе его комментарием воспользовались юристы византологи (Конт, Куйяций, Августин, бр. Питу, Витте, Фаброт, Бонефидий, Леунклавий, Бинер, Геймбах, Цахариэ фон-Лингенталь и др.) для восстановления текста потерянных частей Кодекса Юстиниана, Базилик, новелл византийских императоров, живших после Василия Македонянина, и синодальных и патриарших определений, изданных после разделения церквей 550 . |
| Из сохранившихся мы знаем некоторые памятники законодательства императоров иконоборцев 120 , инструкцию Константина V Копронима епископам 753754 г. 121 , вероопределения соборов 754 г. 122 и 815 г. 123 , формулу иконоборческой подписи при Льве V Армянине 124 , письмо императора Михаила II к импер. Людовику Благочестивому 125 , несколько малозначащих стихотворений 126 и фрагменты из иконоборческих сочинений или ходячие возражения иконоборцев в полемических трудах православных 127 . Всего этого недостаточно, чтобы начертить со всей полнотой и достоверностью план тогдашней реформы. Может быть, и сами императоры не успели проявить его вполне, встретившись с сильной оппозицией и израсходовав на нее слишком много сил и внимания. Тем не менее нужно признать, что реформа была всесторонней и касалась государства, общества и церкви. В новейшей литературе после К. Е. Цахариэ фон Лингенталя и афинского профессора К. Папарригопуло такой взгляд уже приобрел себе право гражданства. В государственнообщественной жизни так же, как и в религиознонравственной, к тому времени было много нестроений, подрывавших внутреннюю силу и расшатывавших крепость государства; а между тем ему нужно было особенное напряжение сил, чтобы не погибнуть под натиском, все более и более усиливавшихся, арабов с востока и болгар с севера; таким образом нужда в широкой реформе казалась неотложной 128 . И вот императоры Исаврийского дома реформировали войско, восстановили военную дисциплину, привели к концу, начатое при Ираклидах, учреждение фем и тем удержали натиск соседних врагов. В виду истощенной ко времени Льва III государственной казны и громадных военных издержек своего времени они увеличили налоги на население и обложили общими государственными сборами и повинностями церковные и монастырские имущества, прежде бывшие льготными; но в тоже время заботились о материальном благосостоянии и жителей столицы. Чтобы упрочить государственное управление, они старались усилить центральную власть в ущерб областной. В законодательстве и суде хотели ввести начала справедливости и гуманности; предполагали сделать суд для всех доступным и бесплатным; судей призывали к правосудию, без презрения к бедным и потворства сильным; смягчили жестокость уголовных наказаний; объявили сравнительную веротерпимость к еретикам, чтобы тем ослабить вредную для государства рознь в населении; старались обеспечить земледельческий класс и оградить его свободу от гнета крупных землевладельцев. |
| Самим Патриархом Иоанном сборник озаглавлен весьма пространно: " Различные постановления из божественных новелл благочестивой памяти Юстиниана, изданных им после " Кодекса " , именно такие постановления, которые в особенности согласны с божественными и священными канонами и доставляют им особую силу и которым мы дали некоторый порядок и счет для удобнейшего нахождения искомой главы, так как эти главы извлечены из разных новелл " . В древних рукописях каноническая " Синагога " и " Сборник из 87 глав " Патриарха Иоанна Схоластика объединены. В IX веке оба свода были переведены на славянский язык. В нашей печатной " Кормчей " они составляют 42 главу. На рубеже VI и VII вв. был составлен " Сборник из 25 глав " (Collectio 25 capitulorum), в который вошли законы из " Кодекса " св. Юстиниана и извлечения из его новелл, относящиеся к церковным делам. Особенно содержателен третий из сводов этого типа — " Сборник церковных законов " (Collectio constitutionum ecclesiasticorum), или " Трехчастный сборник " (Collectio tripartita), который появился в последние годы царствования Ираклия. В его первую часть включены большие извлечения из первых 13 титулов " Кодекса " Юстиниана, посвященные церковным делам, с паратитлами — параллельными местами из других титулов " Кодекса " . Вторую часть составляют извлечения из " Дигест " и " Институций " , имеющие отношение к церковному праву. В третьей части помещены извлечения из " Новелл " . Дополнением к сборнику являются четыре новеллы императора Ираклия. Компиляция составлена не из подлинных текстов " Корпуса " , а из текстов, переработанных византийскими юристами VI века: " Кодекс " в переработке Анатолия, " Новеллы " — Афанасия, " Дигесты " и " Институции " — анонима. Немецкий канонист XIX столетия Цахариэ фон Лингенталь приписывает составление данного сборника автору " Синтагмы канонов " [ 1 ]. Основанием для этой гипотезы служит следующее обстоятельство: составитель " Синтагмы " в предисловии пишет, что в качестве дополнения к своему труду он наметил извлечения из императорских законов и из сочинений ученых юристов, затрагивающих церковное право. Но из всех церковно-юридических компиляций лишь в " Трехчастном сборнике " приведены отрывки из сочинений юристов, т.е. из " Дигест " . Этот сборник служил главным пособием для византийских толкователей церковно-гражданских законов. |
| И однако же „червь сомнения» не оставил нас в покое и решительно запротестовал против доверия на счет ученой основательности филологической работы проф. Суворова. Оставляя в стороне вопрос о самостоятельности научных филологических изысканий г. Суворова и степени зависимости оных от книги Цахариэ ф. Лингенталя, мы почитаем долгом ограничиться в этом отношении лишь следующими замечаниями: а) Такие образцы переводов как γμον ξιστασθαι (выходить из брака) ohiie dass ein Ehebruch angenommen werde (не учиняя прелюбодеяния) суть несомненно самостоятельная филологическая работа проф. Суворова. б) Вышеприведенное указание в 9-м правиле технических терминов для обозначения „частного акта для юридического волеизъявления о расторжении брака», или для обозначения юридического, а не фактического оставления одним супругом другого – тоже несомненно самостоятельная филологическая работа г. Суворова. Оставляя, далее, в стороне научную ценность образцов перевода г. Суворова, мы не можем не высказать следующая замечания по поводу указания г. Суворовым технических терминов в 9-м правиле. Указание – бесспорно верное, но вот странность: куда же давался наш эпиграф: «муж оставленный " и проч., извлеченный нами из 9-го правила? Куда девались термины φε μενος, καταλειφθες, καταλειποσα , обозначающие фактическое оставление, а не юридическое, несомненно, в правиле 9-м находящиеся, однако же, г. Суворовым не замеченные, или, по крайней мере, не отмеченные? В ответ на эти вопросы в выше представленном логическом построении г. Суворова не дается ничего, кроме солидной риторской «фигуры умолчания». Этот недостаток второй посылки силлогизма имеет роковое значение для решительного заключения и еще более для вставленной в него „фигуры удивления»: как можно найти мысль о фактическом оставлении!!! Поверка простыми глазами (а не вооруженными научными очками) филологического анализа 9-го правила приводит к несомненному выводу, что во второй посылке силлогизма г. Суворова допущено указание только терминов, обозначающих юридическое оставление, и опущено (намеренно, или по немощи зрения – другой вопрос) указание терминов, обозначающих фактическое оставление. |
|
|
