| Шалфеев 1862 – Римская история Никифора Григоры, начинающаяся со взятия Константинополя латинянами. т. 1. (1204–1341)/пер. П. Шалфеев. СПб., 1862. [Rimskaia istoriia Nikifora Grigory, nachinaiushchaiasia so vziatiia Konstantinopolia latinianami. T. 1 (1204–1341) (Roman History of Nicephorus Gregoras, beginning with the capture of Constantinople by the Latins. Volume 1. (1204–1341))/Per. P. Shalfeev. Saint Petersburg, 1862.] 1 См.: Дагрон 2010; Андреева 2002, особенно глава «Наместническая модель сакрализации власти в Византийской империи» (С. 102–132). 3 Themistius. Sermo (Χαριστριος τ ατοκρτορι πρ τς ερνης κα τς πατεας το στρατηγο Σατορννου) 16 (G. Downey, H. Schenkl. Vol. 1 Leipzig, 1965. P. 212:6–8). 4 См. подробнее: Καραγιαννπουλος Σ. 295–299. «...Глас, достойный величия царствующего, признать себя правителем, связанным законами...» (Digna vox majestate regnantis legibus alligatum se principem profiteri) Codex Justinianus 1, 14. 4a. P. 429. 5 Καραγιαννπουλος 1996. Σ. 299. См. также высказывание В.Д. Каткова: «Русский царь всегда ограничен рамками Православной Церкви и ответственен пред Богом» (Невирович 2004. С. 45). 6 Переводы источников, за исключением тех, авторство которых указано, выполнены автором статьи. 7 Основная тема статьи может быть дополнительно раскрыта и через обращение к византийскому искусству, в котором царь изображается не только как самодержец, но и как молитвенник пред Богом. Об отражении образа царя в византийском искусстве см.: Грабар 2000, где, в частности, отмечается, что большинство императорских изображений подчеркивают его величие, власть, триумф (Грабар 2000. С. 32–34, 42, см. особо с. 50–102 (Глава 2. «Победа»)). Наряду с ними изображаются молитвенные, аскетические образы царя, как, например, в Хлудовской Псалтири IX в. или в «Догматическом Паноплионе» XI в. (император Алексий I Комнин в молении перед Христом) (Грабар 2000. С. 115 и далее). Подробнее см. в примеч. 99. 8 Пример сравнения Бога с земным царем: Apophthegmata patrum (collectio alphabetica). De abba Marco Aegyptio//PG 65, 304:35–38. |
| Эта двойная традиция подтверждается существованием двух отдельных византийских литургических псалтырей. Литургическая псалтырь – это не просто библейская Псалтирь, или 150 псалмов по порядку их расположения в Писании, в нашем случае согласно тексту греческой Септуагинты. Это, скорее, библейский текст, сгруппированный в богослужебные последования, согласно предписаниям поместной литургической традиции. Способ, которым псалмические блоки распределяются по службам литургического цикла, называется пенсумом (pensum), или квотой псалмодии. Пенсум определяет, сколько псалмов следует прочесть на протяжении службы, в течение дня и седмицы согласно времени литургического года. Антифонарий, или литургическая псалтырь кафедрального чина Великой Церкви, предназначен для отправления σματικ κολουθα, то есть песненного последования. Антифонарий разбивает библейскую псалтырь на псалмические антифоны, которых насчитывается 74 или 76 в зависимости от списка. 223 68 антифонов содержат 140 из 150 псалмов. О. Странк назвал эту господствующую группу «распределенной псалтырью», потому что псалмы этого блока были подвижными, распределяемыми между службами согласно установленному циклу. 224 Оставшаяся часть антифонов относилась к ординарию и имела закрепленное место в структуре определенных богослужений. 225 Псалмы константинопольского антифонария подразделялись на 2 542 стих, каждый из которых сопровождался припевом. 226 В дополнение к библейским псалмам антифонарий содержал 15 песней (од) библейского происхождения, за исключением второй, восьмой и пятнадцатой. 227 Эти песни были также распределены по суточным богослужениям согласно установленной системе. Древнейшим дошедшим до нас списком антифонария является знаменитая «Лобковская рукопись», или «Хлудовская псалтырь», VIII век, хранящаяся в Государственном Историческом музее в Москве под 129-Л. 228 Другой византийской литургической псалтырью является ψαλτρ(ιον), или Иерусалимская псалтырь, называемая также Анастасиевской. 229 Ее 150 псалмов в 4 882 стихах разделяются на 20 разделов по три группы в каждом. Эти группы называются стасисами (στσεις) или славами (δξαι), в каждом стасисе по три (в идеале) псалма. 230 Также эта псалтырь содержит библейские песни, одиннадцать из которых находятся в песнях антифонария, сгруппированных в «канон», или девять «песней», чтобы образовать приложение к псалмодии. 231 Эта палестинская литургическая псалтырь была адаптирована в качестве византийской монашеской псалтыри и лишь она одна до сих пор находится в современном византийском литургическом обиходе. Ее древнейшая рукопись Ленинград/Петербург 216 датируется 862 годом. 232 В этом кодексе двадцать главных разделов псалтыри еще не названы кафизмами, потому что этим словом изначально именовались поэтические композиции, исполняемые после каждого последования из трех слав. Студитский синтез |
| Буслаев осуществил программу, которую сам сформулировал в начале своей карьеры: «Ясное и полное понимание основных принципов нашего национального характера составляет, может быть, самую важную проблему науки, так же, как и всей русской жизни» 2583 . Буслаева справедливо называли «отцом науки русской археологии» (Е.К. Редин), он был «не только исследователем, но мыслителем» (Д.В. Айналов). Добавим, что свои работы Буслаев писал живо и увлекательно, как бы беседуя с читателем, они с интересом читаются и в наши дни. Из учеников Буслаева самым знаменитым стал Никодим Павлович Кондаков , основоположник истории византийского искусства в России и один из основателей этой дисциплины в Европе 2584 . Профессор вначале Новороссийского, затем Петербургского университетов (1886–1897), хранитель Отделения Средних веков и Ренессанса в Эрмитаже (1888–1893), член Академии наук (1892) и Академии художеств (1893), он был также членом многих ученых обществ и университетов в России и странах Западной Европы. Кондаков совершил множество поездок в Западную Европу: Вена, Париж, Лондон, Испания, Италия, где его пребывание в Риме было особенно частым, а также на Восток: Крым, Грузия и Абхазия, Македония, Греция и Афон, Стамбул и Турция, Сирия, Палестина, Синай и Египет. В своей многолетней деятельности Кондаков удачно сочетал работу над источниками (многие из которых он сам и открывал во время своих многочисленных археологических путешествий или в библиотеках) с теоретическими выводами, с одной стороны, об истоках и эволюции явлений культуры и искусства и о взаимодействии археологии и истории искусства – с другой. Работа над конкретными памятниками вела его к историческим обобщениям. Докторская диссертация Кондакова, посвященная истории византийского искусства, основана на иллюстрированных рукописях из музеев России, Ватикана, Франции. Это плюридисциплинарное исследование, которое рассматривает аспекты искусствоведческие, археологические, технические, проблемы истории литературы, истории христианства, богословия. Публикация книги на французском языке сделала имя Кондакова известным в европейском ученом мире 2585 . Позже он опубликует т.н. «Хлудовскую Псалтирь» IX в. 2586 Серия монографий Кондакова, с обширной графической и фотодокументацией, – результат археологических путешествий, хорошо организованных, с участием опытных художников и фотографов 2587 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание Раннехрист. надпись «ΙΧΘΥΣ» в г. Эфес, Турция [греч. χθς - рыба], акроним, в к-ром соединены имя Иисуса Христа и первохрист. вероисповедная формула: «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель» (Ιησος Χριστς, Θεο Υς, Σωτρ); наиболее распространенным является написание заглавными буквами - ΙΧΘΥΣ, хотя встречается и строчное написание. И., как и рыба,- один из символов Иисуса Христа, распространенный в раннехрист. лит-ре и искусстве, а также символ христиан. Акроним И. применяется только по отношению к Иисусу Христу; изображение рыбы может обозначать как Христа, так и христиан (см. ст. Рыба ). Прямое символическое отождествление Иисуса Христа с рыбой в НЗ не встречается; однако в экзегезе первых веков христианства ряд мест НЗ, где упоминается рыба, был интерпретирован в христологическом смысле. Представление о Крещении как о новом рождении из воды стало основанием для применения образа И. к Иисусу Христу и к христианам. В основе уподобления христиан рыбам также лежат тексты НЗ, в к-рых апостольская проповедь сравнивается с рыбной ловлей (см.: Мф 4. 18-19; 13. 47-49; Мк 1. 16-17; Лк 5. 10; Ин 21. 9-14). И. в христианской литературе В III в. апологет Тертуллиан, рассуждая о крещении, писал: «...мы, маленькие рыбки (pisciculi), рождаемся в воде, подобно нашей Рыбе (χθν) Иисусу Христу, и, лишь оставаясь в воде, будем спасены» ( Tertull. De bapt. 1). Употребление в лат. тексте греч. слова χθς исследователи интерпретировали как указание на то, что Тертуллиану было известно раннее христологическое значение акронима ΙΧΘΥΣ (см.: Engemann. 1969. Sp. 1024-1026). Вместе с тем он не предлагает толкования этого акронима; у др. авторов I-IV вв. также нет специальных ссылок на акроним, на основании чего исследователями был сделан вывод, что первоначально символ И. существовал лишь в христ. религ. практике и в искусстве (см.: Ibid. Sp. 1084-1095). Тайная вечеря. Миниатюра из Хлудовской Псалтири. Ок. сер. XI в. (ГИМ. Греч. 129 д. Л. 40 об.) |
| 13 Местные особенности могли быть внесены в перевод Вениамина его русскими сотрудниками – Димитрием Герасимовым и Власием, на обязанности которого могло лежать приближение его языка к русскому. 14 Joseph Vajs, Glagolitica. Publicamiones palaeoslayicae Academiae Veglensis, fascie.2. Veglae, 1905. 15 Вульг. bono, греч. τ γαθ.Ошибка в переводе с латинского передалась и переводу с греческого. 20 Библиография переводов Максима Грека в значительной степени указана в труде С. А. Белокурова – «О библиотеке московских государей в XVI ст.», М. 1899, и у акад. А. И. Соболевского в «Вестнике Арх. и Ист.», XIII, 280–281; его же Перев. литер. Библиографии трудов Максима Гр. посвящено кандидатское сочинение 1901 г. г. Нумерова (рукоп. в библиотеке СПБ. дух. акад.). 21 Укажем ближайшие списки: Имп. Публ. Библ. XVI в. Б. 71, F. 1 415, F. 1 530, СПБ. дух. акад. А 1 / 171 . Предисловие к Псалтири напечатано у Белокурова, прилож. Толк. Пс. Максима Грека издано в 1896 г. московской единоверческой типографией по списку 1592 г. 22 Послание напечатано в казанском издании сочинения Максима Грека в 11, стр. 296–319, а также ранее в извлечении в Описании рукописей Синодальной Библиотеки II. ч. 1, стр. 83–87. В извлечении также у Попова, Описание рукописей Хлудовской библиотеки.стр. 44–45. 23 Рукописи перевода Максима Грека на кн. Деяний Апостольских с толкованиями: по-видимому, наиболее исправный текст дает рукоп. Кирил. Белоз. библ. XVI в. 24 / 149 (здесь в записи о времени перевода, л. 181 об., указан 1520 год), Импер. Публ. Библ. F. I 82, XVI в. – список отличный от других: здесь, после Деяний, приведены толкования на послания соборные и св. ап. Павла, зато в начале опущены вступительные статьи; Троиц.-Серг. Лавры 118, отсюда запись издана у С. Λ. Белокурова, прилож., CCLXIX стран; Соловецкой библ. 150 и 151, запись о времени перевода в отрывке издана в Описании рукоп. Соловецкой библ. 1, стр. 177, год перевода показан 7028 (1520). Имена толкователей указаны в 151. Есть много и других списков в разных книгохранилищах. |
| Лит.: Кондаков Н. П. История визант. искусства и иконографии по миниатюрам греч. рукописей. Од., 1876; Покровский Н. В. Ипатьевская лицевая Псалтирь 1591 г.//ХЧ. 1883. Ч. 2. С. 594-628; Буслаев Ф. И. Русские лицевые Апокалипсисы. М., 1884; он же. Свод изображений из лицевых Апокалипсисов по рукописям с XVI в. по XIX. М., 1884; Tikkanen J. J. Die Psalterillustration im Mittelalter. Helsingfors, 1895, 1975r; Редин Е. К. Лицевые рукописи собрания графа А. С. Уварова//Древности: Тр. МАО. М., 1904. Т. 20. Вып. 1. С. 90-98; Degering H. , Boeckler A. Die Quedlinburger Italafragmente. B., 1932; Георгиевский Г. , Владимиров М. Древнерус. миниатюра. М., 1933; Buchthal H. The Miniatures of the Paris Psalter. L., 1938, 1968r; Лазарев В. Н. История визант. живописи. М., 1948, 1986р; Weitzmann K. Die Illustration der Septuaginta//Münch. Jb. der bildenden Kunst. 1952/1953. Bd. 3/4. S. 96-120; idem. Die byzantinische Buchmalerei des 9. und 10. Jh. B., 1953; idem. Illustrations in Roll and Codex. Princeton, 1970; Diringer D. The Illuminated Book: Its History and Production. L., 1958, 1967; Demus O. Studien zur byzantinischen Buchmalerei des 13. Jh.//JÖBG. 1960. Bd. 9. S. 77-89; Щепкина М. В. Болгарская миниатюра XIV в.: Исслед. Псалтири Томича. М., 1963; она же. Миниатюры Хлудовской Псалтири. М., 1977; Свирин А. Н. Искусство книги древней Руси XI-XVII вв. М., 1964; Dufrenne S. Le Psautier de Bristol et les autres psautiers byzantins//Cah. Arch. 1964. Vol. 14. P. 159-182; Der Nersessian S. A Psalter and New Testament Manuscript at Dumbarton Oaks//DOP. 1965. Vol. 19. P. 155-183; idem. L " illustrations des psautiers grecs du Moyen Age. P., 1966-1970. 2 vol.; М. Призренско Ка проблему Београд, 1968-1969. Бр. 19. Табл. 1-14; Розов Н. Н. О генеалогии рус. лицевых псалтирей XIV-XVI вв.//ДРИ. М., 1970. [Вып.:] Художественная культура Москвы и прилежащих к ней княжеств, XIV-XVI вв. С. 226-257; Belting H. Das illuminierte Buch in der spätbyzant. Gesellschaft. Hdlb., 1970; Попова О. С. Новгородские миниатюры 2-й четв. |
| Среди многих фигур-персонификаций этой рукописи хочется выделить «Ночь» (в миниатюре «Молитва Исайи»). Чтобы показать, что пророк молится на заре, художник вводит покидающую место действия фигуру Ночи и появляющегося маленького Эоса – утреннюю зарю. Ночь изображена в виде задумчиво остановившейся на мгновение женщины с опущенным факелом в руке. Монохромная окраска ее одежд в синий цвет разных оттенков придает фигуре сходство со статуей эллинистического периода, когда скульпторы увлекались мотивом поднятого над головой и приобретшего очертания раковины плаща, а также рисунком мелких складок одежд. Больше средневековой условности в миниатюре, посвященной знаменитой битве Давида и Голиафа. Композиция состоит из двух сцен. Вверху – начало битвы. Голиаф, за спиной которого стоит фигура, олицетворяющая собой «Хвастовство», нападает на Давида. Давида поддерживает женщина – персонификация «Силы». Внизу – Давид отрубает голову Голиафу. Обе сцены даны на нейтральном золотом фоне. Всякие детали архитектуры и пейзажа в композиции отсутствуют. Персонажи изображены друг над другом, то есть как бы в воздухе, но они твердо стоят, опираясь на всю ступню, а не на носки, как обычно в византийской живописи. Пропорции фигур отличаются классической красотой, а движения – выразительностью. Псалтирь, в состав которой входят эти миниатюры, представляет собой центральный памятник рукописной книги периода «Македонского Возрождения». С XVI века она находится в собрании Парижской Национальной библиотеки. Рукопись украшена четырнадцатью миниатюрами, помещенными на отдельных листах, и относится, таким образом, к иному типу, чем Хлудовская (см. выше). Композиции ограничены широкими, характерными для периода «Македонского Возрождения» орнаментированными рамами. Их фон покрыт золотом, что сближает их с произведениями станкового искусства. Отличается Парижская Псалтирь от Хлудовской и темами своих иллюстраций. Они посвящены эпизодам из жизни Давида. Христологический цикл, а также иконоборческие сюжеты в них отсутствуют. К подобной системе иллюстрирования псалтири в дальнейшем византийские художники обращались не раз. В течение многих веков возникали довольно точные копии этой рукописи. Их, очевидно, выполняли художники императорского скриптория, в котором была создана и Парижская Псалтирь. В отличие от монастырских псалтирей ее редакция стала называться аристократической. |
| Таковы особенности устава тритекти. 8. Славянские данные о тритекти В славянских землях и у нас на Руси чин тритекти, судя по всем данным, совершенно не был известен в богослужебном употреблении. Славянские памятники знают тритекти только по названию; они знают лишь «пение в тритекти» с прокимнами и чтениями, а с полным последованием тритекти совсем не знакомы. Название чина большею частью передается правильно: «пение в тритекти»; но в Типограф. 50 есть такие надписи: «пение в тритекто, – тон, – тони, – тоны» 148 , хотя встречается и правильная передача названия службы. – За отсутствием самостоятельного чина, положенное «пение в тритекти» в славянских рукописях приурочивается то к заутрене, то к первому часу, а в более поздних – к шестому часу и уже без упоминания тритекти. Напр. в Уставе XII в. (Синод. 380/330) оно указывается «на заут(рени), по вторей каф(изме)»; при чем тропари называются: «треп(арь) пармииный» (л. 5 об.), «треп(арь) дневьный иже в паремии тритек(ти)» (л. 9) 149 . Хлудовская Триодь XIII в. в в. пятницу указывает «пение в тритекти» в связи с первым часом; при этом из ряда молитвословий первого часа оно выделяется только прибавкой своего названия 150 . А в печатной Триоди 1491 г. тропари тритекти с чтениями присоединяются к первому часу уже просто как «обичьное», без всякого упоминания о тритекти; так, о службе в. четверга, между прочим, сказано: «свкуплеемже к првому часу обичьное, виже гл(агол)ем, – рекше богородичень Что Тя наречем о обрадованная, – таж тропарь парими(йный)», прокимен и чтение, положенные в этот день на тритекти 151 . Точно такое же замечание находим и в Типографской Следованной Псалтири 1565 г. 152 . В остальные дни соответствующие чтения положены на шестом часе так же, как и теперь. Этим и исчерпываются сведения о тритекти, заимствуемые из славянских источников. 9. Общий вывод В заключение своего исследования о тритекти мы приходим к следующим конечным выводам. Чин тритекти – это литургия оглашенных в собственном смысле, иначе – общественное богослужение, предназначенное для оглашенных. |
| На мозаике вимы ц. Сан-Витале в Равенне (сер. VI в.), как и остальные евангелисты, Л. представлен старцем с длинными седыми волосами и бородой, в белых одеждах, с раскрытым кодексом в левой руке, покрытой краем гиматия; правая рука поднята в жесте пророческого откровения; на страницах книги написано «Secundum Luka». Л. сидит на фоне горного пейзажа, перед ним короб со свитками, на горе вверху - телец, символ Л. Также единообразно, но уже в облике средовеков, с темными короткими волосами и небольшими одинаковыми бородами, изображены 4 евангелиста на миниатюре в Россанском кодексе (Евангелия от Марка и от Матфея - Rossano. Museo Diocesano. Cod. 042. Fol. 5, VI в.). Они представлены по пояс, в медальонах, вписанных в декоративное кольцо. Облачены в белые одежды, в левой руке держат закрытые кодексы, правая рука - в жесте благословения. Одно из ранних изображений Л. в монументальной храмовой декорации представлено на мозаике ц. вмц. Екатерины на Синае (VI в.) - Л. изображен погрудно в медальоне, в белых одеждах, с кодексом в руке, с седыми короткими волосами и бородой. Л. можно опознать среди апостолов в нек-рых евангельских сценах, напр. в композиции «Сошествие Св. Духа» на миниатюре Хлудовской Псалтири (ГИМ. 129д. Л. 62 об., сер. IX в.), где авторы Евангелий изображены с кодексами в руках. Все евангелисты с бородами, один из них - замыкающий группу справа седовласый старец с короткой темной бородкой и курчавыми волосами - может быть отождествлен с Л. (Там же. Л. 17 (Пс 18)). 12 апостолов проповедуют Евангелие; у каждого нимб, сидят на престоле, перед ними 1 или больше слушателей; образы без подписей, Л. может быть кто-то из молодых в середине или нижней части листа. В более поздних Псалтирях с иллюстрациями во фрагменте этой сцены имя Л. подписано (Феодоровская Псалтирь. Brit. Fol. 19, 1066). Без нимбов апостолы представлены в др. евангельских сценах («Тайная вечеря». Л. 40 об. (Пс 40); «Вознесение Господне». Л. 46 об. (Пс 46); «Причащение апостолов». Л. 115. (Пс 109)), Л. |
| Еще один уровень был определен соединением художественных явлений с имперской идеей. Имперский «потенциал» в культуре далеко еще не был исчерпан. В эту эпоху он переживает особое, можно сказать, одухотворенное возрождение, связанное с идеей доказательства православности василевса. Выступавшие в период иконоборчества как отступники, ересиархи и гонители христиан, императоры теперь должны были доказать Церкви и церковному народу свое единомыслие с верными. В рукописях, созданных для императора и по его заказу, триумф, победительное начало переведено в уровень вероисповедного смысла. По-видимому, в придворных мастерских, в скриптории Влахернского дворца формируется особое направление, в русле которого создавались самые отточенные, холодновато-классические образцы иллюминированной книги. В рукописях, созданных для императора и по его заказу, триумф, победительное начало переведено в уровень вероисповедного смысла. Не случайно именно здесь было украшено большое количество роскошных «Минологиев», где сцены мучений трактованы как высший триумф христианства. В них тема утверждения благочестия императора напрямую ассоциировалась с утверждением православия вообще. Античность в контексте «императорской» миниатюры X–XI вв., времени Константина Багрянородного и Василия Болгаробойцы, – это не более чем система художественных правил и навыков, вроде классической системы пропорций. Наконец, существовал крут рукописей, созидательно объединивших между собой классическое и христианскую созерцательность, иногда даже строгую монашескую духовность. Возможно, это направление было самым продуктивным для будущего развития. Главным признаком ранней македонской миниатюры, особенно поразительным в сравнении с псалтирями монастырской редакции, созданными уже на границе с Фотиевым временем, было обращение к античному типу «альбомной» иллюстрации – миниатюрам в целый лист. Если в Хлудовской псалтири изображения разбросаны в тексте, неотрывны от слова, то миниатюры IX в. художественно самодостаточны. Большие размеры, замкнутость построения, отделенность от текста тяжеловесной рамой придают им впечатление «картинности», «станкового» произведения. Хотя еще продолжали жить и старые типы – свитки, книги с миниатюрами на полях,– но они уникальны для этого времени 69 , определяют же общую картину крупные листовые иллюстрации. |
|
|
