| И Феодосий, побуждаемый любовью к нему, пишет так: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа», – даже и доныне влагают умер // шим л. 4 в руку такую молитву. И с тех пор утвердился обычай класть такое письмо с умершим, прежде же никто не делал этого на Руси. Пишет же Феодосий и эту молитву: «Помяни меня, Господи, когда придешь во царствие чтобы воздать каждому по делам его, тогда, Владыко, рабов своих, Симона и Георгия, в славе своей сподоби справа от тебя стать и слышать благой твоей глас: «Придите, благословенные Отцом моим, наследуйте уготованное вам И еще попросил Симон: «Отче, пусть отпустятся грехи родителям моим и ближним моим». Феодосий же воздел руки к небу и промолвил: «Да благословит Господь от Сиона, узрите вы благодать Иерусалима во все дни жизни вашей и до последних рода Симон же принял молитву и благословение от святого и, как некий бисер многоценный, дар. Прежде был варягом, ныне благодатью Христовой стал христианином, просвещенный святым отцом нашим Феодосием; оставил он латинскую ересь, истинно уверовал в Господа нашего Иисуса Христа со всем домом своим, около трех тысяч душ, со всеми священниками своими, ради чудес // л. 4 об. святых отцов Антония и Феодосия. Этот же Симон был первым погребен в той церкви. С тех пор его сын Георгий имел великую любовь к святому тому месту. Этого Георгия послал Владимир Мономах в Суздальскую землю, поручив ему сына своего Георгия. Спустя много лет Георгий Владимирович стал княжить в а тысяцкому своему Георгию, как отцу, передал в управление всю землю Суздальскую. Захотел же этот сын Симона оковать гроб святого Феодосия, что и сделал. Послал Георгий одного из подручных бояр своих, по имени Василий, и дал ему пятьсот гривен серебра и пятьдесят гривен золота. И Василий, взяв деньги, нехотя отправился в путь, проклиная жизнь свою и день рождения своего, и мысленно говорил: «Что это задумал старейшина наш столько богатства погубить? Какая награда ожидает его за то, что он окует гроб мертвеца? Но что даром получено, то даром и брошено! Горе же мне одному, не смевшему ослушаться! Чего ради я дом мой оставляю и кого ради иду в путь этот // |
| Будем же жить так, чтобы по смерти своей иметь право присоединиться к сонму одетых в белые одежды, омытых Кровью Агнца. И с пальмовыми ветвями в руках вечно славить единого в Троице Бога и возносить Ему несмолкающую хвалу и благодарение. Аминь. 1956 г. Слово в неделю Всех Святых, в земле Российской просиявших В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его ( Ин. 1:4–5 ), – так говорит апостол Иоанн Богослов о Слове Божием, Господе Иисусе Христе. Много тьмы в жизни человечества, много было ее и в древней Руси. Но от света Христова зажглись миллионы русских сердец, о которых говорит св. Иоанн, благовествуя дальше о Боге Слове: Пришел к Своим, и Свои Его не приняли, а тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божьими, которые не от крови, не от хотения плоти, не от хотения мужа, но от Бога родились ( Ин. 1:11–13 ). Это те, которых Сам Господь Иисус Христос назвал светом миру. Это те, которым Он заповедал: Так да светит свет ваш перед людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного ( Мф. 5:16 ). Это те, о которых сказал апостол Петр: Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет ( 1Пет. 2:9 ). Как видим мы на небе большие и малые скопления звезд, так просияли и доныне сияют великие носители света Христова, во множестве прославившие Бога в подземельях Киево-Печерской Лавры, в Троице-Сергиевой Лавре, в Лавре Почаевской, на далеких Соловецких островах Белого моря. Кроме созвездий, мы видим на небе и отдельные яркие звезды. Подобно им на Руси просияли великие святые: равноапостольный великий князь Владимир и равноапостольная великая княгиня Ольга, просветившие Русь светом Христовым; великие святители и чудотворцы Московские – Петр, Алексий, Иона, Филипп и Гермоген. Божественным светом ослепительно сияют величайшие преподобные – Антоний и Феодосий Печерские , Сергий Радонежский и Серафим Саровский . |
| Перенесете мощей Архидиакона Стефана. Он был первым христианским мучеником, почему и называется Первомучеником. Он был одним из числа первых семи диаконов, посвященных самими апостолами. Из этих диаконов Стефан был особенно исполнен веры и Духа Святого, как о нем говорится в книге Деяний апостольских. Именем Иисуса Христа он совершал многие чудеса. Многие еврейские законоучители вступали с ним в споры, но никто не мог противиться его мудрости. Поэтому они оклеветали Стефана перед синедрионом (верховным судилищем), будто бы он говорил хулу на Бога и ветхозаветного законодателя, пророка Моисея. Когда привели его на суд, то архиереи спросили его: «Справедливо ли то, что донесли на тебя?», Стефан отвечал целой речью, где объяснил, что он почитает Бога и пророка Его Моисея, как равно чтит и храм Божий и закон Его; но что сами евреи не имеют истинного богопочитания в сердцах своих. Кончил речь следующими словами: «Народ упрямый и жестокосердый! Вы всегда противитесь Духу Святому. Что сделали отцы ваши, то делаете и вы сами. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Вы же сделались предателями и убийцами Того Праведника, о котором они предсказывали». Услышав эти слова, члены синедриона от досады заскрежетали своими зубами на Стефана. А Стефан взглянул на небо и сказал: «Я вижу небо отверсто, и Сына человеческого (т. е. Иисуса Христа), стоящего по правую сторону Бога Отца». Поеле этого иудеи бросились на Стефана, вывели его за город и там побили камнями. А он в это время молился, говоря: «Господи Иисусе! Приими дух мой». Последние же слова св. Стефана были молитвой за врагов: «Господи, не поставь им сего во грех» ( Деян.6, 7 ). Мощи св. Стефана были обретены в 415 г. в окрестностях Иерусалима. Вместе с ними были обретены мощи Никодима, тайного ученика Христова, Гамалиила, учителя св. апостола Павла, который защищал апостолов в синедрионе, когда судили их за проповедь Христову, и сына Гамалиилова Авива. В 428 г. 2-го авг. при императоре Феодосии Младшем, мощи св. Стефана перенесены были из Иерусалима в Константинополь. |
| «Боярин Иоанн воспламенился гневом за сына своего. Взяв множество отроков, отправился к святому стаду, чтобы разогнать его. Вошед в пещеру, он взял сына своего, благоговейного Варлаама, и вывел из нее вон. Потом снял с него святую мантию и бросил ее в лес; также снял шлем спасения, находившийся на главе его, забросил и его, и в то же время облек его в светлую и славную одежду, как прилично боярам. Сын сбросил ее на землю, не желая и видеть се, и это сделал несколько раз. Потом отец его в гневе приказал связать ему руки, одеть в помянутую одежду и в таком виде идти ему чрез город в свой дом. Варлаам, пламенея искреннею любовию к Богу, на дороге увидел яму и, поспешно войдя в нее, при Божией помощи сбросил с себя одежду и топтал ее ногами в грязи, попирая, вместе с тем, и злые помыслы лукавого врага. После того, когда вошли в дом, то отец приказал ему сесть с собою за стол. Он сел за стол, но нисколько не вкусил пищи и во все время, наклонившись, смотрел вниз. По окончании стола отец отпустил его в свои покои и приставил отроков смотреть за ним, чтобы не ушел. А жене его приказал одеться в блестящее платье для прельщения молодого человека и служить пред ним. Но раб Христов Варлаам вошел в одну комнату и сел в углу. Жена его, как ей приказано, ухаживала около него и просила его сесть на одре своем. Увидев наглость жены своей и узнав, что отец приготовил это для прельщения его, он молился в глубине своего сердца к премудрому Богу, могущему спасти от прелести. Пробыл он на том месте три дня и не вставал с него, не вкушал пищи и не одевался в одежду, но был в одной монашеской рубашке. Пр. Антоний с находящимися с ним и с блаж. Феодосием в скорби молились Христу Богу об нем. Благий Бог, увидев смирение и терпение молодого человека, обратил твердое сердце отца его на милость. Отроки пришли к боярину я возвестили ему: вот уже настал четвертый день, а сын твой не вкушает пищи и не хочет одеваться в одежду. Услышав это, отец сжалился над ним, опасаясь, чтобы он не умер от голода и холода. Призвав его, приветливо целовал и отпустил его. Случилось тогда изумительное дело; был великий плач, как по мертвом. Рабы и рабыни плакали о нем, что отходит от них господин их; отец и мать плакали, что разлучались с сыном, и все проводили его с великим плачем. Христов воин вышел из своего дома и как птица, освободившаяся из сети, или как серна из тенет ( Прит.6:5 ), так он скоро бежал и достиг пещеры. Увидев его, отцы возрадовались, встали и прославили Бога, что услышал молитву их». |
| Явление ангела Пахомию Монастырь Пахомия был воспитательным заведением, куда принимались даже несведущие в вере. Строгим искусом проверялись чистота и твердость намерений. Новоначальный поступал под руководство одного из старших братий. Иноки жили в отдельных домах, человек по 40, под руководством начальника. Для молитвы они собирались вместе. Рукоделие задавалось строго определенное, его нельзя было самовольно ни уменьшать, ни изменять, ни даже увеличивать. Это была общая жизнь, общий подвиг во взаимных заботах, где ничего не должно было быть утаенным. «У множества же верующих было одно сердце и одна душа» Сам Пахомий основал 9 киновий. При нем такие монашеские общежития распространились по всему Египту, а потом и по Палестине. Но Феодосию трудно было ему подражать. Место, которое он выбрал для монастыря, резко отличалось от тех, в которых располагалось большинство лавр: вместо каменной пустыни — открытая горная возвышенность с плодородной почвой. И монахам он ставил сложнейшую задачу: соединить созерцательную жизнь отшельника с трудом на благо ближним. Здесь не было замкнутой и уединенной жизни: рядом с кельями по благословению Феодосия строились приюты для бедных и нуждающихся, которые стекались сюда во множестве, особенно в голодные годы, — правило монашеского устава, предписывавшее принимать всех приходящих, соблюдалось неукоснительно. Преподобный Касссиан Римлянин писал, что «род сей жизни» — общежительный — «получил начало с апостольской проповедью», так как такого образа жизни придерживалось все множество верующих в Иерусалиме. В Деяниях апостольских говорится: У множества же верующих было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее… Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось то, в чем кто имел нужду (Деян. 4:32, 34–35). Лавра Феодосия Великого. Фото: Антон Поспелов, pravoslavie.ru |
| Ибо похвален Иосиф, который показал пример в этом благочестивом деле, похвален Иосиф, кому отец, горя любовью, сказал: «От Бога отца твоего, который и да поможет тебе, и от Всемогущего, который и да благословит тебя благословениями небесными свыше, благословениями бездны, лежащей долу, благословениями сосцев и утробы, Благословениями отца твоего» ( Быт 49,25–26 ). Итак, благословенный этот сын в сороковой день чтит память благочестивого отца своего Иакова, запинателя. Подобным образом и мы в сороковой день справляем память Феодосия, который, подражая праотцу Иакову, запнул неверность тиранов и скрыл языческие идолы: ибо вера его скрыла всякое почитание, воздаваемое идолам и все их церемонии уничтожила; который сожалел, что снисхождение его, оказанное к погрешившим, было не действительно, и прощения им не дано. Но дети не отрекутся даровать данного родителем их, не отрекутся, хотя некто старался им в том помешать: да и не могут отрицать того, что даровал отец вообще, не могут отрицать те, которые теперь платят данное каждому порознь. Кончина императора нашего тем более славна, что он все уже вручил своим детям царство, власть и имя Августа. Похвально и то, что уменьшение некоторых сборов исполнилось при смерти его, так что покусившийся препятствовать тому, заслужил себе ненависть, от Феодосия же эта честь не отнята. И это справедливо: ибо когда последняя воля и завет частных людей имеют свою силу, то может ли быть тщетно завещание императора? Похвален Феодосий и в том, что завещание его касалось общего права, ибо в отношении сыновей нечего было ему учреждать вновь, поскольку уже вручил им все, кроме только того, что доверил их попечению дядьки; о подданных же надлежало ему сделать завещание, чтобы тем запечатлеть порученное верности других. Приказал издать закон пощады и снисхождения, который оставлен им в письме. Что может быть достойнее, чем завещание императора в форме закона? Поистине такой император ушел от нас, но не весь ушел: ибо оставил нам детей своих, в которых должны мы признавать его самого, и в которых видим и имеем его. Да не смущает нас возраст: верность войск есть совершенный возраст императора, ибо совершенный возраст есть там, где совершенная храбрость. Это взаимообразно, потому, что и вера императорская есть сила и храбрость войска. |
| Ныне мы попытаемся просветить свои души изучением вышеупомянутых притч. И начнем с притчи о зерне горчичном. И мы читаем Евангелие от Матфея 13 -ю главу с 31-го стиха и ниже: «Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем» ( Мф.13:31 ). Блаж. Феофилакт так истолковал эти слова: «Горчичное зерно означает проповедь и апостолов, которые объяли всю вселенную, хотя их было не много». Действительно! Община первых учеников Господа Иисуса Христа была малочисленна, и малочисленна настолько, что Господу потребовалось однажды поддержать и укрепить их словами: «Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство» ( Лк.12:32 ); в дни самих апостолов христианские общины состояли из людей, которые по мирским меркам воспринимались как «неудачники». Сказано: «Посмотрите, братия, кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее» ( 1Кор.1:26–28 ). То есть никакой идеологии «процветания» и «обогащения» древние христиане не исповедовали. Напротив, самое древние наименование христиан было: «нищие». Во всех древнейших списках Нагорной проповеди известная заповедь Блаженства: «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» ( Мф.5:3 ), записана без слово «духом», то есть эта заповедь читалась просто: «Блаженны нищие… ибо их есть Царство Небесное». Но когда Церковь соединилась с Римским государством, став как бы одним из имперских институтов, тогда же и стали происходить описки и приписки в священном тексте Нового Завета. Монашество, с его обетами нищеты и нестяжательства, и возникло как протестное движение против секуляризации приходской жизни, когда в церковные общины толпою вслед за императором Феодосием, поставившим Церковь в особое привилегированное положение, бросились вчерашние язычники, позавчерашние гонители христианства. Под их номенклатурные стандарты и начали переделывать, перестраивать и коверкать нормы христианской морали и нравственности. Наверное, тогда и состоялись новые формы взаимоотношения Церкви со светской властью. |
| Мы пришли в лавру св. отца нашего Саввы к Афанасию. Один старец рассказал нам: пришлось быть нам в монастыре Пентуклы. Там был старец Конон, киликиянин. Сперва, в качестве пресвитера, он служил при совершении таинства крещения, а потом ему, как великому старцу, поручили самому совершать крещение, и он стал помазывать и крестить приходивших к нему. Всякий раз как приходилось ему помазывать женщину, он приходил в смущение, и даже по этой причине вознамерился уйти из монастыря. Но тогда является ему св. Иоанн и говорит: «Будь тверд и терпи, и я избавлю тебя от этой брани». Однажды пришла к нему для крещения девица персианка. Она была так прекрасна собой, что пресвитер не решался помазать ее св. елеем. Она прожила два дня. Узнав об этом, архиепископ Петр был поражен этим случаем, и решил было уже для сего дела избрать диаконису, но не сделал этого, потому что не дозволял закон. Между тем пресвитер Конон, взяв свою мантию, удалился со словами: «Я не могу более здесь оставаться». Но едва взошел на холмы, как вдруг встречает его Иоанн Креститель и кротко говорит ему: «Возвратись в монастырь, и я избавлю тебя от брани». С гневом отвечает ему авва Конон: «Будь уверен – ни за что не вернусь. Ты не раз обещал мне это, и не исполнил своего обещания». Тогда св. Иоанн посадил его на один из холмов и, раскрыв его одежды, трижды осенил его крестным знамением. «Поверь мне, пресвитер Конон, – сказал Креститель, – я желал, чтобы ты получил награду за эту брань, но так как ты не захотел, я избавлю тебя от брани, но вместе с тем ты лишаешься и награды за подвиг». Возвратившись в киновию, где совершал крещение, пресвитер на утро, помазавши елеем, окрестил персиянку, даже совсем и не заметив того, что она была женщина. После того в течение 12 лет пресвитер совершал помазание и крещение, без всякого нечистого возбуждения плоти, даже не замечая, что пред ним женщина. И таким образом скончался. 4. Видение аввы Леонтия. Авва Леонтий, настоятель киновии св. отца нашего Феодосия, рассказал нам: после того как иноки из Новой лавры были изгнаны, я пришел в эту лавру и остался в ней. Однажды, в Воскресный день я пришел в церковь для приобщения Святых Таин. Войдя в храм, я увидел ангела, стоящего по правую сторону престола. Пораженный ужасом, я удалился в свою келью. И был глас ко мне: «С тех пор как освящен этот престол, мне заповедано неотлучно находиться при нем». 5. Рассказ аввы Полихрония о трёх иноках. |
| Предсказывая эти беды, пророк Михей презирал всякие земные почести, не боялся сильных мира сего, слушая только Господа и надеясь, что Бог, вначале наказав Свой народ, потом спасет его. Несомненно, «Сион распахан будет как поле, и Иерусалим сделается грудою развалин, и гора дома сего будет лесистым холмом» (Мих. 3: 12), но после этого испытания Господь примирится со Своим народом и будет вечно царствовать в обновленном Сионе: «И будет в последние дни: гора дома Господня поставлена будет во главу гор… и потекут к ней народы» (Мих. 4: 1). Вернувшиеся из изгнания иудеи, «оставшийся» Израиль, а также народы многие, все поднимутся к дому Славы Божией. И «перекуют они мечи свои на орала и копья свои – на серпы; не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать. Но каждый будет сидеть под своею виноградною лозою и под своею смоковницею, и никто не будет устрашать их» (Мих. 4: 3–4). Эта новая эпоха всеобщего мира и согласия начнется в Вифлееме – доме Ефрафы, меньшем между тысячами иудиными, во времена, когда родит Та, Которая должна родить, чтобы произвести на свет Царя-Мессию, Которого происхождение из начала от дней вечных (см.: Мих. 5: 1–3). Ясно и четко объявляя о предстоящем рождении Мессии, пророк говорит, что именно Он будет пасти обновленное стадо силою Господа, ибо Он будет велик до окраин страны. В этом новом Сионе духовный Иерусалим, обозначающий Церковь, границы которой простираются до края света, соберет все народы из Ассирии и городов Египетских, и от Тира до реки Евфрата, и от моря до моря, и от горы до горы (Мих. 7: 12), потому что Богу будет угодно еще раз явить Свою милость. Пророк Михей заканчивает книгу, предсказывая милосердие Мессии: «Он опять умилосердится над нами, изгладит беззакония наши. Ты ввергнешь в пучину морскую все грехи наши» (Мих. 7: 19). Неизвестно, умер пророк Михей своей смертью или же был убит иудеями, которых обличал. Известно лишь, что он был похоронен около родного селения. Его мощи, вместе с мощами пророка Аввакума, были обретены в царствование Феодосия Великого по откровению, полученному епископом Елевферопольским, и в честь пророка Михея был построен храм. |
| – Явился мне, – говорил он, – брат мой Евстратий, которого вы предали жидам на распятие 8322 ; за это они осуждены будут вместе с отцами своими, некогда кричавшими: «Кровь Его на нас и на детях наших» 8323 . Вы же, нечестивые, будете мучиться вместе с Иудою, предавшим Господа на крестные страдания. Явившийся же мученик сказал мне, что на третий день, по молитвам святых отец Антония и Феодосия и прочих Печерских угодников, я буду возвращен в обитель Печерскую. Услыхав это, половчанин, взявший преподобного в плен, подумал, что он хочет убежать, а потому подрезал ему жилы под коленами, чтобы он не мог уйти и кроме того стал бдительнее стеречь его. И вот на третий день, в шестом часу дня, в то самое время, когда вся стража окружала преподобного с оружием в руках, блаженный узник стал невидим, а стерегшие его услышали только его голос, воспевавший: «Хвалите Господа с небес»! Так чудесно и ни для кого невидимо святой перенесен был в Печерскую церковь Пресвятой Богородицы в то самое время, когда на Божественной литургии стали петь запричастный стих. И тотчас вокруг него собралась вся братия и стала вопрошать его, каким образом он попал сюда. Сначала он хотел было скрыть это дивное чудо, но все окружавшие его, видя его связанным тяжелыми цепями, с неизлечимыми ранами, гнойными струпьями, покрывшими всё тело его, а особенно при виде крови, струившейся из разрезанных голеней, всячески заставляли его поведать истину. Поэтому, вопреки своему желанию, он, наконец, рассказал им всё, как было, но не позволял снять оковы с рук и ног своих. На это игумен сказал ему: – Брат! Если бы Господь желал сих уз твоих, то не освободил бы тебя от плена, а потому покорись нашей просьбе. После сего, сняв с преподобного оковы, братия перековали их на вещи, необходимые для алтаря. Спустя немного времени, когда уже с Половцами заключен был мир, прибыл в Киев тот самый половчанин, который держал блаженного Никона в плену. Прибыв в Киев, он вошел в Печерский монастырь. Увидав здесь своего бывшего пленника, блаженного Никона, он узнал его и рассказал о нем всё подробно игумену и братии и уже не возвратился обратно в страну свою, но, умилившись от всего происшедшего, принял святое крещение и вместе с другими своими родичами – половцами, также пришедшими в Киев, сделался иноком и вместе с ними окончил жизнь в покаянии в том же Печерском монастыре, служа пленнику своему – блаженному Никону. |
|
|
