| Писан в Сумском остроге, лета 7119 (1611) марта в 12 день». Неприятен был шведскому королю сей патриотический ответ Соловецкого настоятеля. Время показало, что шведские воеводы, привыкшие к грабежам и убийствам, через дружественные письменные уверения токмо лестно старались выведать мысли, а в самом деле имели намерение завладеть как всем Поморием, так и Соловецким монастырем. Они в то время, когда шведский военачальник де ла Гарди, нарушив святость договора, разорял Великий Новгород, в том же 1611 г. весною разбойнически напали на поморские монастырские волости, приступили под Кольский острог. Однако же мужеством воеводы, находившегося в сем укреплении, с уроном были отбиты и прогнаны. В то же лето, покушаясь на разорение Соловецкого монастыря, со многою силою приплыли они на судах к Беломорским островам, называющимся Кузова, которые отстоят от Соловецких к западной стороне чрез морской пролив на 30 верст. Но там, как свидетельствует старинная летопись, будучи омрачены невидимою Божиею силою и молитвами чудотворцев Соловецких, простояв целое лето, без успеха возвратились в свои места. После посланных о сем известий игуменом Антонием в Москву немедленно присланы были от Думы боярской воевода Михаил Лихарев да стрелецкий голова Елиазар Беседново, которые с отрядом войск августа 15 прибыли в Сумский острог для удержания нападений вероломных шведов в область Поморскую. Бедствия и опустошения, потрясавшие в сие время внутренность России, простерлись и на отдаленный Северный край. В течение 1613–1615 гг. опустошали поморские монастырские волости черкесы, возбужденные к грабежам поляками, и русские изменники под именем Литовских людей, которые, сначала не получив успеха по Холмогорским городам, устремились на Поморские. Все предано ими огню и мечу; один токмо Сумский острог с заключившимися в нем крестьянами с малым числом ратных людей устоял против многократных нападений неприятельских. Поморяне и храбрые стрельцы Соловецкого монастыря, выдержав трудную осаду, одержали потом знатные победы и вместе с прочими верными сынами Отечества совершенно истребили сих кровожадных грабителей. Тогда же шведские военоначальники, до заключения Столбовского мира непрерывно неприятельски действовавшие, оказали и наглость в несправедливом требовании именем своего короля сдачи Сумского острога, принадлежавшего Соловецкому монастырю. Тщетно угрожали они бестрепетному настоятелю и достойному защитнику Отечества игумену Антонию, который, быв всегда сыном веры и верности, твердо им в том отказал. Грамота их, исполненная лжи и обмана, останется навсегда явным свидетельством их вероломной политики. |
| И вот новая весть. Фёдор Конюхов и его молодой напарник Иван Меняйло совершили рекордный трансконтинентальный полёт на тепловом воздушном шаре. Построенный по заказу «ФосАгро», этот шар стартовал на рассвете 24 марта из Кировска Мурманской области. Представим себе. Подгоняемый потоками полярного ветра, он пересёк на высоте 800 метров Кольский полуостров и далее, набрав высоту, над водами и льдами Баренцева моря устремился встреч солнцу. По сути, воздушный шар двигался Северным морским путём, только по воздуху. И Фёдор Конюхов, дед которого, архангельский помор, хаживал по этим морям, наверняка, вспоминал своих пращуров. Вон там, на мысе Канин Нос, в 1915 году была открыта Гидрометеорологическая станция ТДС МГ-2 – одна из первых станций на Русском Севере, которую организовала Гидрометслужба Северного Ледовитого океана и Белого моря . Там бывал дед… А воздушный шар устремлялся дальше. Позади остались остров Колгуев, легендарная Златокипящая Мангазея, порт Амдерма… Воздушный шар летел на высотах от трёх до шести тысяч метров. Скорость ветра достигала 100 и более километров в час. Ледяной ветер свистел в открытой корзине, обжигая лица и спирал дыхание. Над Обской губой прошли ночью. Где-то там, южнее, мерцали огоньками нефтепромыслы Тюменской области. Пошли вторые сутки беспримерного для этих широт перелёта. Открылись земли Красноярского края с национальными округами, вытянувшимися от истоков Енисея до его устья. Далее пошли места малолюдные, только показалось, что южнее по меридиану, где Норильск, небо было посветлее. Местом посадки через неполные двое суток стала Хатанга, что стоит на юге полуострова Таймыр. Генеральный партнёр экспедиции «ФосАгро» отметил этим полётом 20-летие своего главного социального проекта – движения «ДРОЗД –Детям России образование, здоровье и духовность ». Это уникальный проект. Он объединяет тысячи ребятишек в разных регионах и даёт им дорогу в жизнь. А Фёдор Конюхов тут выступил не только как главный воздухоплаватель, но и как православный священник, своим духовным подвигом соединив северные малообжитые пространства Отечества, связав молитвой память о наших пращурах-первопроходцах и благословив юную поросль на новые подвиги во славу нашей любимой Отчизны. |
| В Заволжье около Артемия группировался особый кружок людей, непосредственно примыкавших к ученикам Нила Сорского и сосредоточивавшихся в его пустыне. Это были: Порфирий, Феодорит Кольский, просветитель Лопарей, и Иоасаф Белобаев. К этому же кружку примыкал и Семен Башкин, который, собственно говоря, и погубил все общество. Башкин, человек неособенно книжный, но с любовью к знанию, вращаясь некоторое время в обществ заволжской братии усвоил себе некоторые ее идеи. Человек не особенно богатого образования он прежде всего остановился на нравственных воззрениях заволжцев, как более близких к пониманию и более конкретных. Он настаивал, также как и другие заволжцы, на согласии нравственной деятельности человека с духом евангельского учения и идеалом всякого истинно верующего человека – И. Христом, и прежде других указывал на духовенство как такое, которое должно было служить примером для общества в исполнении на деле всех предписаний Евангелия. Сам Башкин был истинным христианином и в своей нравственной деятельности старался осуществлять на деле идеи заволжцев. Протест Вассиана Косого и Максима Грека против жалкого положения рабов, который выражался у них в виде обличений, у Башкина нашел применение к жизни в том, что он дал полную свободу всем своим рабам, справедливо находя существование рабства противным евангельскому учению. Нравственные воззрения Башкина, сформировавшиеся под влиянием заволжцев, были причиною и служили объяснением того, что заволжские старцы «не хулили злобы его, а утверждали его в том» 986 . Любовь к пытливости, к исследованиям, плод влияния на него заволжцев, мучила Башкина и он старался проверить свои нравственные воззрения на свящ. писании. Не обладая большими знаниями, он при изучении св. писания, путался в противоречиях и обратился за разъяснениями их к придворному священнику Симеону. Это обстоятельство и погубило Башкина 987 . Невозможно вполне доверять официальным документам – судным спискам, по которым судился Башкин, как это ясно видно из несправедливого осуждения Артемия 988 . |
| Из прочитанного за последнее время выделю, во-первых, труд иеромонаха Митрофана (Баданина) “Житие преподобного Феодорита, просветителя Кольского”, рассказывающий о поистине апостольском служении этого человека, не только крестившего, но и просвещавшего коренной народ Великой Лапландии. Еще, пожалуй, “Неугасимая лампада” Бориса Ширяева, где в эпиграфе автор повторяет слова художника Нестерова: “Не бойтесь Соловков. Там Христос близко”. Вот это, на мой взгляд, реальное Христианство! Женя ГЛЮКК, радиоведущая радио РОКС, Санкт-Петербург Стихи верующего человека Сборник стихов Акафи “Фрагменты перехода” стал для меня очень приятным открытием. Ну, что стихи, стихи… Кто не пишет сейчас стихов? И обычно бывает, что произведения на духовные темы написаны неплохо, но почему-то не берут за сердце. А читая этот сборник, чувствуешь, что перед тобой стихи верующего человека, хотя этот момент, грубо говоря, никак не педалируется. Акафи – творческий псевдоним. Автор живет в Петербурге, он актер по образованию. Его творчество нельзя назвать богословским, но это, безусловно, духовная литература. “Фрагменты перехода” – очень редкая книга, ее тираж невелик. Акафи пишет о вере, о Боге. Размышляет в стихах о жизни, о себе, о назначении человека в этом мире, о том, что жизнь сиюминутна, с одной стороны, а с другой – надо какой-то след после себя оставлять. Мне очень понравился поэтический язык, искренность и безыскусность этих стихов. Надежда РИНКЕВИЧ, студентка факультета славистики Вильнюсского педагогического университета, Литва Книга, которая учит любить В прошлом году я впервые прикоснулась к творчеству Ивана Шмелева. Это была книга “Лето Господне”. Прочла ее быстро, на одном дыхании, но впечатления не угасают до сих пор. Шмелев показывает мир, увиденный глазами ребенка, маленького Вани, которому все ново и интересно. Мальчик перенимает от взрослых традиции и обряды церковных праздников, проникается чувством любви к родной земле, русскому народу, к Православию, переживает вместе со всеми радости и скорби. Шмелев настолько умело подбирает эпитеты, с такой точностью описывает ощущения и мысли людей, что читаешь – и кажется, слышишь шелест берез, чувствуешь запах яблок, вживаешься в каждого персонажа. |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 Изданы Приходо-расходные книги Соловецкого монастыря 1571–1600 гг. 12.12.2013 В издательстве «Альянс-Архео» увидело свет издание «Приходо-расходные книги Соловецкого монастыря 1571–1600 гг.». Составитель 688-страничного сборника —Е.Б. Французова, научный сотрудник Института российской истории РАН. В издании вводится в научный оборот корпус известных на сегодняшний день приходо-расходных книг Соловецкого монастыря, одного из крупнейших в Русском государстве. Приходо-расходные книги русских монастырей XVI–XVII вв. как исторический источник уже неоднократно исследовались, однако комплекс приходо-расходных книг Соловецкого монастыря до сих пор не был издан, хотя их данные широко использовались исследователями. В сборник включены все известные на сегодняшний день приходо-расходные книги Соловецкого монастыря последней трети XVI в. Первый, наиболее объемный раздел публикации, составили приходо-расходные книги казначеев Соловецкого монастыря 1571–1600 гг. (документы 1–14). Важной частью соловецкого хозяйственного архива были книги приказчиков вологодской службы (документы 15–18). Публикуется и единственная известная пока книга старцев московского Соловецкого подворья (документ 19). Приходо-расходные книги казначеев Соловецкого монастыря существенно расширяют источниковую базу для исследований социально-экономической жизни средневековой России. В частности, имеет важное значение содержащаяся в них информация о размерах налогообложения монастырских крестьян и их повинностях, ссудных операциях монастыря, о крестьянской аренде и др. Не меньшую ценность представляют и данные о повседневной внутренней жизни обители – крупнейшем центре культуры Русского государства XVI–XVII вв. Приходо-расходные книги позволяют уточнить информацию о конкретных лицах, связанных с историей Соловецкого монастыря. В частности, о преп. Феодорите Кольском, книжнике, переводчике Священного Писания, просветителе лопарей и создателе их письменности. Не менее известной личностью был старец Спиридон, бывший священник Благовещенского собора Московского Кремля Сильвестр, видный политический деятель середины XVI в. Содержание приходо-расходных книг казначеев Соловецкого монастыря расширяет наши представления и о политической истории России. |
| В жанровом отношении «История» неоднородна. В ее составе можно выделить несколько стилистически отличных друг от друга частей – прежде всего единое сюжетное повествование об Иване Грозном, которое сам Курбский назвал «кроникой», и мартиролог погибших от рук тирана мучеников. Внутри же этих двух основных частей обнаруживаются еще более мелкие повести (например о взятии Казани, о Ливонской войне, о Феодорите Кольском и др.). Жанрово-стилистическая неоднородность сочинения, скорее всего, свидетельствует о том, что в окончательном виде оно сложилось из написанных в разное время, фактически не зависимых друг от друга отдельных частей. Впрочем, объединяются эти части одной темой – царствованием Ивана Грозного, и одной задачей – развенчать царя-злодея. «Кроника» была написана, вероятно, вскоре после получения Курбским Первого послания Ивана Грозного. В ней заметно стремление автора обосновать необходимость и оправдать свой отъезд из Московского государства. Объясняя эту необходимость с рациональной точки зрения, Курбский одновременно объясняет рационально (или старается объяснить) происходящие в стране события. Вторая часть произведения, в которой повествуется «о побиении боярских родов», в сущности, представляет собой мартиролог «новоизбиенных мучеников». Стиль повествования Курбского в этой второй части становится более экспрессивным, a характеристики царя более резкими и однозначными. В первой части он старался ограничиться констатированием фактов, а если и позволял себе оценки, то уравновешенные и в какой-то мере объективные; во второй же части он обрушивается на царя с суровыми упреками и обвинениями, называет его «сыном Сатаны», «дивом», апокалиптическим «зверем». Такое резкое изменение отношения к царю можно объяснить, вероятно, тем, что вторая часть «Истории» была написана уже в разгар опричного террора и отразила реакцию Курбского на политику царя. В окончательном виде «История» сложилась, скорее всего, в первой половине 70-х гг. и, по мнению некоторых исследователей, имела целью дискредитировать Ивана Грозного как претендента на польский престол во время бескоролевья в Речи Посполитой в 1573 г. |
| 271 Защитники невинности Артемия могут сказать, что он, будучи осужден по проискам врагов, не надеялся на прощение. Но против этого мы приводим пример Феодорита Кольского, о котором мы уже упоминали выше. Он получил прощение после своего осуждения, хотя имел много личных врагов. Заметим еще, что Артемий, кроме врагов, мог иметь и защитников. Известно, напр., что его мнение по вопросу о монастырских вотчинах было вполне приятно светской власти и имело влияние на сделанные по этому поводу постановления. И если светская власть не оградила его от суда и наказания, то могла бы доставить ему после, если не прощение, то облегчение его участи. 273 Вообще относительно почти всех литовских посланий Артемия нужно заметить следующее: в них нет данных для точного определения времени их написания. Все они писаны им приблизительно в 15-летний промежуток времени, т.-е. времени жизни его в Литве. 289 Под „божественными писаниями“ Артемий разумеет как священное писание, так и свято-отеческую литературу. 294 Еретики при отрицании основного догмата христианства и церковно-обрядовой стороны христианской религии черпали свои доказательства преимущественно из книг веетхозаветных и вообще отдавали им предпочтение; также ссылались на книги ветхозаветные и протестанты при отрицании церковно-обрядовой стороны православия и католичества. Поэтому-то Артемий и ставит еретиков в протестантов в данном случае на одну линию. И вообще нужно заметить, что он в своих посланиях не отделяет протестантов от еретиков. Это объясняется, конечно, тем, что, во-первых, последние не скоро порвали свои связи с первыми и выделилиь от них в отдельную секту; во-вторых – отрицание церковно-обрядовой стороны религии в результате оказывалось сходным как у тех, так и у других, хотя и выходило из разных источников, – у протестантов из установившегося принципа поклонения Богу духом и истиною, а у еретиков – из отрицания основного догмата христианства. 300 Будный или извратил мысль ап. Иакова или указывал этими словами на противоречие посланий апп. |
| Какие там службы, молитвенные правила. Сколько сил потребовалось отцам Геронтию и Вячеславу, чтобы держать в узде такое общество… Но ничего, слава Богу, справились. Когда владыка Митрофан назначил меня настоятелем Архиерейского подворья, мы решили так: для того, чтобы не закрывать приют и дать возможность искренне ищущим Бога продолжать свои поиски, этот несплоченный коллектив нужно разделить. Кому-то предложили обратиться в центр реабилитации для наркозависимых (некоторые согласились), другим сообщили, что приют меняет свой статус, и здесь будут не рабочие, а монастырские трудники. Кто хочет – милости просим, но правила здесь именно монастырские, и нарушение их приводит к выселению из обители. Мы не требуем от вас становиться монахами, но требования к достойному поведению в монастыре естественны: труд и молитва, дисциплина, трезвость. Если вы согласны, оставайтесь, если нет – уходите. Часть ушла, часть осталась, и я стал приходить к ним в бараки каждый вечер, год-полтора ходил – мы читали утреннее и вечернее правила, вели беседы. Через какое-то время трудники уже сами стали исполнять молитвенное правило, поддерживать необходимую дисциплину, опять же, с помощью людей, имеющих дар разумного руководства, педагогический дар, из своей среды. Рыбий жир как помощь в дороге к Христу – Каково жить монастырю в городской суете? Мурманск – порт, большой город со всеми искушениями. Как чувствует себя обитель Преподобного Феодорита Кольского в таких условиях? – Напомню слова преподобного Феодора Студита, жителя другого портового города – Константинополя: «Невелика похвала безмолвствовать в пустыне и в уединении блюсти безмятежие. Но другое дело – в городе жить, как в уединении, и среди шумной толпы быть, как в пустыне». Это не значит, что мы «напрашиваемся» на похвалу, претендуем на нее, нет, конечно. Просто у монастырей разные служения – Трифонов Печенгский, например, находится в труднодосягаемом месте, и там свои условия, свои особенности служения Богу, а здесь – свои. Разумеется, у нас много трудностей: город со своими «благами цивилизации» в этом случае – большое искушение для кого-то. |
| Варлаам Керетский жил в XVI в. Родиной его было село Кереть на берегу Кандалакшской губы (залива) Белого моря, а имя до монашеского пострига — Василий. В 1535 г. его назначили приходским священником в Колу — маленькое рыбачье поселение на Ледовитом океане (ныне Кола — пригород Мурманска). Мурманский край тогда только начинал познавать христианство трудами просветителей — Феодорита Кольского и Трифона Печенгского. Северной нечисти, державшей в плену идолослужения местное население — саамов-лопарей, был нанесен лишь первый удар. У окрестных народов Лапландия пользовалась дурной славой как страна сильных колдунов — приемами колдовского общения с бесами владел чуть ли не каждый лопарь. Одно из многочисленных идольских капищ находилось на скале у Кольской губы, но ко времени служения в Коле иерея Василия оно, видимо, запустело. Предание гласит, что там поселился бес, который препятствовал рыбакам выходить в море, топил корабли. И крещеные поморы начали оставлять на скале продукты в качестве жертвы — только тогда бес пропускал их. Узнав об этом, кольский священник пришел на скалу и молитвами прогнал нечистого. А через несколько лет демон отомстил ему. К тому времени отец Василий был переведен на приход в родную Кереть. Там все и случилось. Нечистый вселился в жену священника, и тот решился на проведение чина изгнания беса. Во время обряда он, вовсе того не желая, нанес ей смертельную рану литургическим копием. Священник стал невольным убийцей собственной жены. Потрясенный своим преступлением, он отправился в Колу к духовному отцу — Феодориту Кольскому. На исповеди тот наложил на кающегося небывалую епитимью: взять из могилы гроб жены и идти с ним в море; оплакивать грех, плавая вокруг Кольского полуострова до тех пор, пока не истлеет мертвое тело. Покаянное плавание в Белом и Баренцевом морях длилось три года — летом и зимой. Карбас (поморская лодка) стал для него плавучим «гробом», который, как надеялся отчаявшийся женоубийца, вскоре найдет свою могилу в море. Сильные шторма, подводные скалы, частые туманы… Белое море считается тяжелым для мореходства — в летний период. Зимой, когда ко всему этому добавляются полярная ночь и ледяные торосы, навигация практически невозможна. А если среди льдов плывет даже не большая промысловая ладья поморов, а маленькая лодка на веслах? |
| В 1611 году шведы, когда военачальник их Делагарди, нарушив мирный договор, разорял Новгород, напали на поморские монастырские волости и подступили к Кольскому острогу, но были с уроном отбиты. Хотя при Михаиле Феодоровиче между игуменом соловецким и шведами было заключено перемирие, но царь, ввиду могущих открыться враждебных действий со стороны шведов, приказал Соловецкому монастырю привести в оборонительное положение крепостные строения, находившиеся в ведении монастыря, и увеличить число войск с содержанием их на монастырские средства. Враждебные действия шведов, питавших непримиримую вражду к России, повторялись в Поморье неоднократно; конец им положил Пётр Великий. Такая деятельность Соловецкой обители на пользу отечества и, кроме того, многократные денежные вспомоществования от монастыря разорённой в борьбе с врагами государевой казне были ценимы московскими государями. Кроткий, религиозный Алексий Михайлович, желая, между прочим, высказать своё царское благоволение обители, грамотой (в 1651 году) возвёл настоятеля её игумена – в звание архимандрита. Император Пётр Великий посетил Соловецкую обитель дважды. В первый раз (в 1694 году) по сообщению архимандрита Досифея: «В течение трёхсуточного пребывания в сём удалённом от мира пустынном месте младый Самодержавец России, с нежной юности воспитанный в страхе Божии и благочестии, упражнялся в молитве и богомыслии, а потом, по отправлении молебного пения и по одарении настоятеля со всем братством щедрою денежною милостыней, июня 10 дня изволил отбыть обратно в город Архангельск, с милостивым обещанием всегда покровительствовать обители». Второй раз в 1702 году, отплыв из Архангельска на 13 вооружённых судах, Пётр остановился, за противным ветром, между Анзерким и Муксалмским островами. Во время стоянки у островов Соловецкого, Анзерского и Муксалмских, царь устроил на них три городка, или большие насыпи из диких камней; насыпи эти и ныне ещё видны издалека. Флот пришёл к Заяцкому острову 10 августа. Вечером Пётр Великий прибыл на малом ботике к пристани Соловецкой; при пушечной пальбе встречен всей братией, поднесшей ему икону Соловецких чудотворцев. 1 августа отслушал литургию; разделяя братскую трапезу, изволил заметить, что «никогда так сытно и приятно не кушивал». «Это от того, – ответил архимандрит, – что наши пища и питие приуготовляются с благословением и окроплением святой водой». 12 и 14 августа осматривал подробно ризницу, все монастырские постройки и, верхом на лошади, окрестности; рассматривал прежние и родителя своего царя Алексия Михайловича жалованные монастырю грамоты; усмотрев грамоту, которой настоятели были пожалованы преимуществом полного архимандритского служения, грамоту эту не только подтвердил, но и увеличил преимущества настоятеля в служении. 15 августа присутствовал при богослужении, стоял на клиросе и пел с монастырскими певчими. |
|
|
