| В 1902 году игумения Ювеналия была переведена в Москву и назначена настоятельницей Рождественского монастыря, а монахиня Ювеналия (Марджанова) экзархом Грузии была назначена игуменьей Бодбийского монастыря, в котором в то время подвизалось около трехсот сестер. Известно, что большую духовную поддержку оказал матушке прп. Иоанн Кронштадтский . Матушка Ювеналия впервые увидела великого пастыря в 1892 году, когда вместе с духовной матерью игуменией Ювеналией побывала в Петербургском Воскресенском монастыре, они пришли поблагодарить отца Иоанна за материальную помощь, оказанную Бодбийскому монастырю. При словах матушки: «Батюшка, благословите, это мои келейные Ксения и Тамара» – отец Иоанн перекрестил Тамару, поцеловал в голову и сказал: «Тамара-Тамара, благую часть избрала». Позже он попросил игумению Ювеналию-старшую снять с себя три креста и стал надевать их на Тамару, приговаривая: «Вот какая ты у меня игумения – посмотрите на нее». Так предсказал отец Иоанн Кронштадтский , что у матушки Ювеналии будет три обители, что понесет она три тяжелых подвига. Более чем за двадцать лет отец Иоанн на своей фотографии, подаренной Тамаре, написал: «С-монахине», когда она была еще инокиней, предвидя, что она будет схимонахиней. (Игумения Ювеналия была настоятельницей трех монастырей: Бодбийского в Грузии, Покровской общины в Москве и Серафимо-Знаменского скита под Москвой, на домодедовской земле.) Матушка любила всех сестер монастыря, помогала и местным жителям обращавшимся к ней помощью. В 1905 году революционно настроенные горцы часто нападали на грузин-крестьян, притесняли их. Крестьяне обращались за помощью в Бодбийский монастырь, и матушка брала их под свою защиту, многие находили приют в стенах монастыря. Революционеры пытались запугать матушку, они подбрасывали ей анонимные письма с угрозами. 27 ноября 1907 года на экипаж, в котором ехала матушка Ювеналия, напала вооруженная шайка. Как только поднялась стрельба, матушка вынула икону преподобного Серафима и громко стала взывать: «Преподобие отче Серафиме, спаси нас». Появившийся патруль с офицером во главе спас монахинь. |
| Картина П.Д. Корина «Схиигумения Фамарь» Подводя итоги года, можно обратить внимание на одно отрадное событие: 14 июня состоялось перенесение ставших мощами останков схиигумении Фамари (Марджановой) с Введенского кладбища Москвы в основанный ею в 1912 году Серафимо-Знаменский скит (ныне Домодедовского района Московской области). Этот акт явился следствием причисления матушки Фамари Русской Православной Церковью к лику святых в конце 2017 года. Схиигумения Фамарь (1869–1936) – знаковая фигура Церкви и общества рубежа эпох: предреволюционного времени и последующих смутных лет. Будучи по происхождению грузинкой Марджанишвили (по матери – княжной Чавчавадзе), она благодаря духовному ее авторитету стала заметным деятелем Русской Церкви в начале ХХ века, ибо ее духовное становление происходило на плодородной, непотревоженной почве Святой Руси. Она была духовно близка к таким значительным фигурам нашей Церкви того времени, ныне святым, как праведный Иоанн Кронштадтский, великая княгиня Елизавета Феодоровна, иным новомученикам и исповедникам Российским, пока еще индивидуально непрославленным. В частности, она общалась с духовником обители, епископом Серпуховским Арсением (Жадановским), который до революции многие годы был наместником Чудова монастыря в Московском Кремле (расстрелян в Бутове в 1937 году). Серафимо-Знаменский скит матушка организовала с целью молитвенного уединения, спасения о Господе, обретения покоя и радости «о Дусе Святе». Перед этим горячо молилась перед иконой Знамения Матери Божией в Понетаеве, желая остаться в скиту рядом с этой обителью. Но дважды услышала глас как бы от Царицы Небесной: «Устраивай свою обитель не только для себя, но и для других». Сначала принимая все это за искушение, просила совета у старцев – о. Алексия Засимовского и о. Товия в Троице-Сергиевой лавре, которые настоятельно советовали ей последовать наставлению Божией Матери. — Где же мне устраивать скит? У меня ни места нет, ни средств, – вопрошала матушка. — Господь, Царица Небесная и место изберет, и средства даст. А вы будете только служкой, исполнительницей воли Божией, — отвечал, в частности, о. Алексий. |
| Деятельное участие в жизни Сергея принимала его младшая сестра Елена, с молодости отличавшаяся твердой верой и решительным характером. Их судьбы были во многом похожими. Незадолго до революции Сергей женился, Елена тоже вышла замуж. Но через короткое время оба овдовели и потом держались вместе, помогая друг другу. Елена Васильевна Гречанинова (урожденная Орлова) В те годы Сергей интересовался дарвинизмом. Сестра решила свозить его к схимонахине Рахили (Коротковой), подвизавшейся в Спасо-Бородинском монастыре. Эта обитель дольше других оставалась действующей, как спасительный островок для потерпевших крушение. С раннего утра народ теснился у дверей маленькой кельи матушки. Люди различных сословий и профессий высказывали ей свои печали, сомнения, каялись в грехах. Старица Рахиль радушно принимала посетителей, отвечала на вопросы, а иногда, не дожидаясь их, сразу давала нужные советы. При встрече с ней Елена сказала: «А вот мой брат Сережа». – «Это какой Сережа? У которого мать обезьяна?» – спросила старица. Молодой человек смутился, решив, что кто-то успел о нем рассказать. Угощая гостей, матушка заметила: «Мы тут сидим, чай пьем, а воры-то лезут, лезут». По приезде в Москву Орловы обнаружили, что их квартиру обчистили. Так Сергей понял, что матушка обличила его по прозорливости, и серьезно задумался над ее словами. Схиигумения Фамарь в доме Орловых, 1935 год (ЦИА ПСТГУ) Другой подвижницей, с которой ему довелось близко общаться, стала схиигумения Фамарь (Марджанова) , устроительница Серафимо-Знаменского скита под Москвой. Подобный древним скитам, он был яркой страницей в истории женского монашества. Еще до прославления преподобного Серафима матушка, прочитав его жизнеописание, всей душой полюбила святого, и преподобный не посрамил ее искренней веры, явив много чудес в ее жизни. Духовником игумении и сестер стал епископ Арсений (Жадановский) . В 1931 году всех насельниц арестовали. Матушку осудили на три года ссылки в Иркутскую область, откуда она вернулась тяжело больной туберкулезом. Последние два года она провела в доме Орловых в поселке Дубки близ Акулова, поселившись там с несколькими скитянками. |
| – Икона не проще, чем произведение реалистической живописи, а, наоборот, сложнее, многограннее. Она включает в себя знания о том, как все строится в этом мире с точки зрения анатомии, законов природы, и, что важнее с духовной точки зрения, икона – окно в Горний мир. Потому в ней одновременно существуют общие для всех произведений искусства правила о построении композиции, взаимодействии цветов и прочее, и особые, когда, например, взгляд на образ может быть одновременно и анфас, и сбоку, – с нескольких сторон. Не торопиться – Сложившиеся в веках образы все-таки, наверное, легче писать? Вот, например, святитель Николай – его лик, высокий лоб с залысиной и кудрями вокруг лица узнается сразу. А как быть с образами новомучеников, как сделать образ святого, узнаваемого по фотографиям (образы здешнего мира), но смотрящим из мира Горнего? – Не торопиться. Иногда образ сразу складывается, бывают и неудачные работы. А проходит какое-то количество времени, и кому-то из иконописцев удается создать точный образ того или иного святого – и узнаваемый, и располагающий к молитве, к предстоянию. И остальные иконописцы начинают в своей работе пользоваться этими достижениями. Например, непросты образы святителя Иоанна Шанхайского, святителя Луки, но уже появляются хорошие работы. В древности же тоже образы не за один год складывались. Церковное искусство – все-таки соборное творчество, и со временем некачественное отпадает, остается суть, самая точная и глубокая иконография. Но суть ухватить удается далеко не сразу. – Было у вас так, что образ складывался сложно? – До сих пор не решила для себя, как писать преподобноисповедницу Фамарь (Марджанову). Осталось много ее фотографий в юности – она была невероятной красавицей. А потом сразу вспоминается портрет Павла Корина из цикла «Русь уходящая» – лицо внутренне сильного пожилого человека с мешками под глазами. И вот, как писать ее на иконе – непонятно. Большинство пишут схиигуменью Фамарь в старости, потому что, видимо, оказывает влияние портрет Корина. А если писать ее молодой, как сделать, чтобы образ был узнаваем? Ответов у меня пока нет. |
| Акафист св. Фамари блаженной (обладающей, по церковному преданию, особой благодатью споспешествовать возжиганию в сердце любви к Сладчайшему Господу Иисусу Христу) был написан для сестер и схиигумении Серафимо-Знаменского монастыря матушки Фамари (Марджановой). Он имеет такое надписание рукой сщмч. Серафима: «Четыри сыны мужеска полу роди Иосиф: Иакова, глаголемаго малаго, и Иосию, Симона и Иуду, и дщери три: Есфирь, Фамарь и Саломию Заведеову (Синаксарь в неделю 3-ю по Пасце). «Радуйся» в акафисте повторяется пять раз по числу пяти язв Господа Иисуса Христа, распятаго на Кресте, Ему же с Пресвятою Девою Мариею и с прочими женами мироносицами предстояла и праведная Фамарь, сии язвы Христовы видевшая. Сей акафист сестре Господней по плоти Фамари блаженней составлен в 1919 году в киновии, в Неделю жен мироносиц, и вручается его составителем сестрам Серафимо-Знаменского скита с горячим молитвенным пожеланием, да будет каждая из них сестрою, по духу, Сладчайшаго Господа Иисуса Христа. А будете вы сестрами Господа Иисуса Христа тогда, когда будете любить друг друга, ибо в сем-то и заключается вся воля Божия, выраженная в Законе Божием, как говорит Апостол: «Весь Закон в одном слове заключается: люби ближняго твоего, как самого себя» (Гал. 5:14). Итак любите, сестры, друг друга — чрез взаимную любовь станете вы исполнительницами воли Отца Небеснаго; и как таковых Господь Иисус Христос каждую из вас наречет сестрою Своею, по реченному Им в Евангелии: «Иже бо аще сотворит волю Отца Моего, Иже есть на небесех, той брат Мой, сестра, и мати Ми есть» (Мф. 12:50)». КАНОН БОЖИЕЙ МАТЕРИ «Мати Милосердная, не отрини, приими, прости, • У сего канона краестрочие в ирмосах и тропарях: «Чистая, чистоту даждь ми, боримому тяжко страстьми». Высшей Небес и Чистейшей светлостей солнечных, Всемилостивейшей Владычице, Пресвятей Госпоже, Пречистей Деве Марии, Матери Божией, от человека кающагося, но не исправляющагося, боримаго страстьми и побороти страсти никак не могущаго, присно побеждаема, и отсюду беднаго, унывающаго и близ отчаяния сущаго. |
| Владыке Арсению же была уготована иная нива – быть духовником и старцем схиигумении Фамари (Марджановой) и сестер созданного ею Серафимо-Знаменского скита. Схиигумения Фамарь построила неподалеку от скита дом («киновию») с домовой церковью во имя преподобного Арсения, куда Владыка время от времени удалялся для отдыха, собирания духовных сил и молитвенных трудов. Во время проведения Всероссийского Поместного Собора 1917–1918 годов Чудов монастырь становится местопребыванием членов Собора: священномученика Вениамина, митрополита Петроградского, архиепископов Арсения, Михаила, Иоасафа и других; члены Собора, находившиеся в Чудовом монастыре, пережили большевистский обстрел Кремля (27 октября – 3 ноября 1917 года), молясь в пещерном Ермогеновском храме. В июле 1918 года солдаты стреляли в кресты Чудова монастыря; в августе того же года монастырь был закрыт и впоследствии разрушен. У Владыки Арсения, стяжавшего своей молитвенной подвижнической жизнью высшие духовные дары (прозорливости 21 , рассуждения), была многочисленная паства, которая с каждым годом увеличивалась. С закрытием Чудова монастыря прерывается постоянная связь Владыки Арсения с пасомыми («где Владыка, там и паства его»; «чада Владыки Арсения не отрывались от молитвенного общения с ним ни на одно богослужение» ) 22 , и начинается жизнь скитальческая. В наступившую эпоху гонений на веру и Церковь Владыка Арсений понес подвиги исповедничества и мученичества. Летом-осенью 1918 года Владыка Арсений и архимандрит Серафим (Звездинский) , будущий епископ Дмитровский, уехали в подмосковный Серафимо-Знаменский скит. Схиигумения Фамарь приняла от святого Патриарха Тихона послушание сохранять в безопасности их жизнь в своей тихой и малоизвестной обители. Владыка жил в скиту в полузатворе до конца 1919 года, руководя жизнью скитских сестер. Владыка и матушка для сестер «составляли единое целое. Они руководили сестрами с обоюдного согласия, и все относились к ним как к родным, дорогим отцу и матери» 23 . В годы послереволюционного лихолетья главным утешением для Владыки Арсения было ежедневное совершение Божественной литургии в киновийном храме. |
| Чудеса: Медиа: фото, аудио, видео Стихи, рассказы о Рождестве Христове: Рождество Христово в мире: Рождественские традиции: ...и лжетрадиции: Начало премудрости. По страницам Священного Писания Протоиерей Андрей Ткачев Беседы о вере, о Боге, о месте религии в современном мире. Донесенные до слушателя (а теперь и читателя) образным, ясным языком, они будут поняты и приняты каждым, кто стремится прикоснуться к миру Божественной правды. Помоги сыну моему… Душа человека интуитивно стремится к любви: любви к Богу, к ближнему... Как легко эту естественную устремленность направить по ложному пути и вместо истинной любви пригреть в своем сердце ее суррогаты. Золотые цитаты В сборнике предпринята попытка собрать самые яркие и наиболее значимые мысли автора, вложенные им в уста своих героев или же высказанные им самим в многочисленных статьях и заметках. Архиепископ Аверкий (Таушев) Архиепископ Аверкий стяжал дар духовного рассуждения, дар различения духов, что позволяло ему безошибочно обнаруживать и обличать самые утонченные духовные подделки и соблазны, которыми переполнен современный мир. Его предостережения имеют непреходящий характер. Схиигумения Фамарь (Марджанова) Грузинская княжна, принадлежавшая к знатному роду, она оставила мир и последовала за Христом, став исповедницей Русской Православной Церкви. В 2016 году схиигумения Фамарь канонизирована Грузинской Православной Церковью. Кубанские сказки В сказочный узор сложились обычаи и нравы жителей кубанской земли, истории из станичных летописей и быта казаков. Это память о тех, кто жил две сотни лет назад, об их благородстве и верности. Священномученик Фаддей (Успенский) Патриарх Тихон говорил о нем: «Знаете ли вы, что владыка Фаддей — святой человек? Он не обыкновенный, редкий человек. Такие светильники Церкви — явление необычайное». Священномученик Иларион (Троицкий) Вся его жизнь, вплоть до мученической кончины, была горением любви к Церкви Христовой. И даже внешне он, высокий, широкоплечий, с русой бородой и строгими, иконописными чертами лица, напоминал настоящего русского святителя. |
| Радостно читать написанные живым слогом трогательные воспоминания преподобноисповедницы Фамари о встречах со Всероссийским пастырем из Кронштадта. Видишь ее глазами горячо любимого нами святого, который еще во время своей земной жизни «как ангел, как метеор не ходил, а поистине " летал " , внося всюду небесную, светлую струю». Прозорливец, провидевший духом грядущие события и судьбы, в одну из памятных встреч он вдруг потребовал у игумении Бодбийского монастыря три креста. Та сняла их, и пастырь все три надел на шею послушнице Тамаре, сопровождавшей матушку, и шутливо стал говорить: «Вот какая ты у меня игумения – посмотрите на нее!» Действительно спустя годы ее ожидало игуменство в трех монастырях: Бодбийском в Грузии, Покровской общине сестер милосердия в Москве и Серафимо-Знаменском скиту в Подмосковье... Нельзя не связать в мыслях и то обстоятельство, что обретение честных мощей преподобноисповедницы Фамари состоялось накануне Дня прославления святого праведного Иоанна Кронштадтского (1990 года). Два праздника в скиточке, как называла его матушка Фамарь, символически соединились, перетекли один в другой, укрепив молитвенный настрой сестер, прихожан, паломников. …А отъезд в Россию хотя и состоялся вопреки желанию молодой настоятельницы – игумении Ювеналии (Марджановой), преемницы игумении Ювеналии (Ловенецкой), но есть основания думать, что он спас ей жизнь. Революционные события 1905 года не обошли и Грузию. Земля обагрилась кровью: последовали убийства политических и духовных лиц. На будущую схиигумению Фамарь тоже покушались. Революционно настроенных горцев особенно злило, что настоятельница давала в обители приют крестьянам, терпевшим от них притеснения. Ее стремление донести до людей свет Христовой Истины, ее дела милосердия спровоцировали агрессию. Вначале матушке подкидывали анонимные письма с угрозами, затем во время ее поездки в Тифлис на экипаж посыпался град пуль. Стреляли из нескольких револьверов. Игумения подняла над собой икону преподобного Серафима Саровского, которого она весьма почитала, и стала взывать: «Преподобне отче Серафиме, спаси нас!» Кони (четверка лошадей, запряженная в экипаж) пали замертво, были убиты кучер и верховой стражник, а сами путешественницы не пострадали. После того случая Указом Святейшего Синода игумения Ювеналия была переведена в Москву. |
| 35 Схиигумения Фамарь (Марджанова, 1869-1936) — грузинская княжна, приняла постриг в Бодбийском монастыре в Грузии, с 1902 г. — его настоятельница. В 1910 г. основала Серафимо-Знаменский скит в Подмосковье, который посещали епископы Арсений (Жадановский) и Серафим (Звездинский). После закрытия скита в 1924 г. жила на ст. Перхушково. С 1931 по 1934 г. в ссылке в Сибири, где заболела туберкулезом горла. Последнее место пребывания — ст. Пионерская Белорусской железной дороги, где и скончалась в 1936 г. 36 Имеется в виду «Декларация об отношении Церкви к Советской власти» (1927) митрополита Сергия (Страгородского): «Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой -наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи».) В этот день мама должна была явиться в Арзамасское ОГПУ. В народе эти четыре страшные буквы, буквы смерти многих миллионов невинных жизней, расшифровывали: «О! Господи! Помоги Убежать!» — а в обратном чтении: «Убежишь. Поймают. Голову Оторвут». Убежать некуда. Надо идти! Владыка благословил нас всех престольным крестом: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его. Идите с Богом. Пусть будет Его святая воля. Идите с Богом!» Матушка Фамарь перекрестила наши головы, обняла маму, и мы пошли в ОГПУ. Это было мое первое знакомство с органами уничтожения, и не последнее! Впоследствии его «карающий меч» опустился сперва на мамину голову в 1937-м, а на мою — в 1946-м. Бездушные, холодные, не знающие жалости глаза обшарили нас с головы до ног. Мы были их жертвой: двое детей и тридцатичетырехлетняя женщина. Покорная не им, а воле Божией, стояла она спокойная, в ожидании своей и нашей участи! Жестокие, полные нескрываемой ненависти глаза смотрели на нас! Сквозь зубы, цедя и смакуя каждое слово, «рыцарь революции» читал: «Татьяна Александровна Арцыбушева, вдова расстрелянного вредителя М. П. Арцыбушева...» Тут мама громко и внятно сказала: — Я — вдова, но не его, он не мой муж, и это не его дети! |
| Владыке Арсению же была уготована иная нива — быть духовником и старцем схиигумении Фамари (Марджановой) и сестер созданного ею Серафимо-Знаменского скита. Схиигумения Фамарь построила неподалеку от скита дом («киновию») с домовой церковью во имя преподобного Арсения, куда Владыка время от времени удалялся для отдыха, собирания духовных сил и молитвенных трудов. Во время проведения Всероссийского Поместного Собора 1917—1918 годов Чудов монастырь становится местопребыванием членов Собора: священномученика Вениамина, митрополита Петроградского, архиепископов Арсения, Михаила, Иоасафа и других; члены Собора, находившиеся в Чудовом монастыре, пережили большевистский обстрел Кремля (27 октября — 3 ноября 1917 года), молясь в пещерном Ермогеновском храме. В июле 1918 года солдаты стреляли в кресты Чудова монастыря; в августе того же года монастырь был закрыт и впоследствии разрушен. У Владыки Арсения, стяжавшего своей молитвенной подвижнической жизнью высшие духовные дары (прозорливости, рассуждения), была многочисленная паства, которая с каждым годом увеличивалась. С закрытием Чудова монастыря прерывается постоянная связь Владыки Арсения с пасомыми («где Владыка, там и паства его»; «чада Владыки Арсения не отрывались от молитвенного общения с ним ни на одно богослужение» ), и начинается жизнь скитальческая. В наступившую эпоху гонений на веру и Церковь Владыка Арсений понес подвиги исповедничества и мученичества. Летом-осенью 1918 года Владыка Арсений и архимандрит Серафим (Звездинский), будущий епископ Дмитровский, уехали в подмосковный Серафимо-Знаменский скит. Схиигумения Фамарь приняла от святого Патриарха Тихона послушание сохранять в безопасности их жизнь в своей тихой и малоизвестной обители. Владыка жил в скиту в полузатворе до конца 1919 года, руководя жизнью скитских сестер. Владыка и матушка для сестер «составляли единое целое. Они руководили сестрами с обоюдного согласия, и все относились к ним как к родным, дорогим отцу и матери». В годы послереволюционного лихолетья главным утешением для Владыки Арсения было ежедневное совершение Божественной литургии в киновийном храме. |
|
|
