| В IV главе Н. П. Кондаков рассматривает переход иконографических типов Б. М. из греко-итальянской иконописи в русскую; таковы иконы Б. М.: Страстной, Умиления, Взыграния Младенца, Сладкого лобзания, Корсунской – Умиления, Ватопедской, Никопейской и др. Всех типов – 20. Автор особенное внимание обращает на типы Умиления и Страстной Б. М. и старается установить генетическую связь между ними. Первый из этих типов, по нашему мнению, имеет свой прототип в искусстве древнейшем византийском. Название иконы «Умиление» означает умильную сцену, в которой Богоматерь с умилением смотрит на своего возлюбленного Сына-Младенца, Который в свою очередь прильнул щечкой к щеке Богоматери, обнимает её ручкой за шею, нежно смотрит ей в глаза; вдобавок – имеет оголенную пояску. К этому типу принадлежат наши иконы X–XI вв. Владимирская в Московском Успенском соборе, писанная по преданию Ев. Лукой, бывшая сперва в Киеве, потом в половине XII в. перенесенная из Киева во Владимир и наконец в начале XIV в. в Москву, Корсунская Игоревская в Киево-Печерской Лавре, Фёдоровская 1239 г. в Костроме. Все они, в порядке хронологическом, предшествуют появлению греко-итальянской школы и потому видеть в них какие-либо следы переработки, внесенные этой последней школой, по-видимому, нельзя. Тем не менее автор находит возможным уверить читателя, что тип этот сложился все-таки под влиянием греко-итальянским, хотя и признает, что корни его находятся в Византии. Чтобы подкрепить мысль об этом влиянии, автор заранее предваряет, что только путем самого молочного и точного сличения памятников можно было бы установить переход темы умиления из итальянской живописи в греческую иконопись; для русской иконописи, продолжает он, исторический анализ этой темы является особенно важным потому, что путем его можно было бы совершенно точно определить происхождение наших чудотворных икон Фёдоровской, Толгской и др. После этого предварении, мы в праве были бы ожидать, что автор именно на этом строго научном анализе и будет базировать свою мысль об итальянской переработке рассматриваемого типа. Между тем для этого анализа он берет не древнейшие русские памятники этого типа, а позднейшие копии их, например, вместо Фёдоровской иконы Костромской – Хилаидарскую копию её, считая последнюю точной копией Костромской, хотя это не подтверждается приведенными самим автором снимками; вместо Владимирской иконы Моск. Усп. собора он берет многочисленные копии её, даже отчасти поздние XVII в. (прориси Чирикова). Выходит, то, что автор разъясняет следы итало-греческих влияний не в основных чертах типов, а в их позднейших разновидностях. Но в таком случае ослабляется значение новизны в научных задачах автора, и он попадает в старое русло ученых, которые со времен Ровинского признавали итальянское влияние на русскую иконопись XVI–XVII вв., хотя и не знали достаточно живописи итало-критской, считая последнюю ветвью живописи венецианской. |
| Мне захотелось записать эту историю далекой юности, потому что, слушая ее, я заново пережила чувство, знакомое каждому, кто рано или поздно приходит к Богу: чувство духовной весны. Это время духовного младенчества – такое яркое, полное чудес и ощущения присутствия Божия. Господь совсем рядом, Он так близок, как никогда. Как мать близка младенцу и чутко слышит каждый его вздох, плач, младенческий лепет, тут же откликается на его призывный крик и утешает, ласкает, нежит. А чуть позже, когда младенец подрастет, мать уже не спешит так же быстро брать его на руки: теперь сам сделай шажок, иди ко мне, малыш, еще шаг, вот, молодец! И Господь всегда рядом, но ждет, что духовный младенец по мере духовного роста постепенно научится ходить сам. В минуты невзгод и скорбей, когда кажется, что Бог далеко и не слышит твои молитвы, нужно только вспомнить эту сладкую пору духовного младенчества и заново пережить: близ Господь призывающих Его. Татьяна выросла в обычной семье: бабушки верующие, а родители воспитывались во времена безбожия. Папа у Тани из донских казаков, высокий, статный, и Таня в папу: и ростом вышла, и осанкой, глаза голубые, русая коса до пояса. Умная, веселая, жизнерадостная, любила танцевать – танцевала и в кружке, и дома. Женихов хоть отбавляй, только не спешила она с замужеством. Еще с детства Таня часто размышляла: зачем люди живут, и что там, за порогом жизни? В чем смысл бытия? Нечасто подобные вопросы волнуют молодых девушек больше, чем вопросы, какую обновку надеть на танцы или как понравится обаятельному однокласснику. В 1990 году Тане исполнилось 22 года, и она сбиралась выйти замуж. К будущему жениху глубоких чувств не испытывала, но он был очень порядочным и достойным человеком, лучше всех остальных претендентов на руку и сердце девушки. Очень любил Таню. Будучи неверующим, уважал веру своей избранницы и вместе с ней ездил в паломнические поездки по святым местам. Побывали они в Толгском монастыре. Там Таня молилась, купалась в святых источниках. Зовет Сергея с собой окунуться, а он сердится, ворчит: |
| На лицах восседающих улыбки, одобрение. Возвращаюсь на место. Все ученики с любопытством смотрят на меня. Ещё бы? Получить такую награду из рук самого архиерея, да это небывалый случай! Моей радости нет предела. Я задыхаюсь от волнения. Рассматриваю книгу: «Очерки и картины из географии Азии, Африки, Америки и Австралии». Малиново-красный сафьяновый переплёт, крупные, золотые буквы, золотой обрез книги. А за первой крышкой похвальный лист. Читаю: «Ученику 3го класса Сергею Толгскому за благонравие, прекрасное поведение и отличные успехи». Подписи членов правления, смотрителя, инспектора и всех преподавателей. Внизу дата и большая печать училища. Прекрасная книга! Никому такой не дали. Вася Базилевский получил тоже большую книгу в переплёте, но по внешнему виду хуже моей. А главное, — в руках у меня новая, рублёвая бумажка, которая хрустит, когда её разворачиваешь. И её я получил лично из рук — кого же? — самого Архиерея! Я с благоговением поцеловал книгу и рублёвую бумажку, прижав и то и другое крепко к груди. Окончилась раздача наград. Встаёт архиерей, обращается к нам и говорит: — Поздравляю вас с окончанием учебного года! Сегодняшний день принёс многим из вас радость, но есть и такие, которых он опечалил. Я желал бы, чтобы на будущий год печальных в этот день не было, а были бы одни радостные. Вы сами теперь видите, как приятно быть хорошим, примерным учеником! Так стремитесь в будущем году быть все такими! А теперь пропойте молитву. Раздался тон, и полилась радостная песнь: «Ангел вопияше… и светися, светися». После молитвы архиерей благословил нас, на что мы ответили дружным: «ис полла эти, деспота!» и сказал: — А теперь отдыхайте в домах ваших родителей, гуляйте, запасайтесь здоровьем, играйте, но не делайте таких проступков, которые чернили бы высокое звание ученика Донского духовного училища. Не отказывайтесь помогать вашим родителям в полевых работах… Итак, с Богом! — Сейчас обедать, — громко говорит инспектор, а потом уезжающие могут получить в канцелярии свои бальники и отпускные листки. Марш, попарно в столовую! |
| Священник Сергий Толгский (1910) 1 Золотой вечер догорал над Иерусалимом. Прощальные лучи заходящего солнца обливали багрянцем кровлю храма и вершину башни Антония. В воздухе носилась прохлада и в узких, тесных улицах уже сгущался полумрак. Только на площади храма было ещё светло, и говор народа, шумными толпами расходящегося после вечерней молитвы, наполнял воздух неясными звуками. От одной группы, по восточному громко разговаривавшей и жестикулировавшей руками, отделился человек и быстрыми шагами направился к дому Первосвященника. Судя по его походке и его гибким, лёгким движениям, он был молод. Подойдя к портику дома, он энергично постучался. Было заметно, что он не стеснялся в этом высоком доме, и вёл себя, как свой человек. Ему отпер слуга дверь и пошёл доложить первосвященнику. Первосвященник Феофил находился в это время во внутренних покоях. Он только что окончил вечернюю молитву и принял омовение тела, и теперь был занят своим вечерним туалетом, как к нему неслышными шагами вошёл слуга. — Ибрагим? — Савл из Тарса желает видеть твоё блаженство, — доложил он, и замер в почтительной позе. — Да будет вхождение его благословенно! — засуетился Феофил и торопливо стал поправлять свой первосвященнический убор. Он уже давно знал Савла, поражался его учёностью и знанием закона, а последние события в Иерусалиме, вдохновителем которых был он, заставляли первосвященника относиться к нему чуть не с благоговением. В душе своей он сознавал, что в присутствии этого молодого учёного он чувствовал какую-то неловкость, почти робость. Он заметно волновался, но в это время в комнату вошёл Савл. Это был ещё совсем молодой человек, стройный, высокий. Его умное, энергичное лицо, слегка оттенённое первою растительностью, было очень красиво, а высокий лоб носил отпечаток умственных трудов и силы воли. Он остановился при входе, почтительно наклонив голову и прижав руки к груди. Феофил торопливо встал с мягкой подушки, на которой сидел по восточному, поджав ноги, и с радостным лицом пошёл на встречу гостю. |
| Но вот было, что я совершила плохой поступок и побежала на могилку просить прощения. Хожу по кладбищу и не могу найти знакомую могилку дедушки. Такую дедушка наложил тогда на меня епитимью, — так в тот раз и не нашла. Кокандское сидение (из дневника прот. Сергия Толгского) 21 ноября 1937 г. Топим эту печурку 2–3 раза в день. Такую температуру (высокую) держим не для себя. Мы с Талей могли бы довольствоваться и более низкой температурой. Боимся застудить нашу маленькую щебетунью птичку, Шурку. Она слабенькая и очень восприимчива к заболеванию. Дровами мы немного запаслись еще в сентябре. Не знаю, хватит ли на зиму? О зимах здесь говорят разно. Одни говорят, что их вообще не бывает, другие говорят, что в январе морозы доходят иногда до 15–18 гр., и выпадает глубокий снег, давая возможность кататься на санках. Поживем, увидим. 22 ноября 1937 г. Нашел ответ на поставленный мною вчера вопрос: зачем я пишу этот дневник? Думаю, этот ответ будет исчерпывающим. У меня растет внучка, милая, любимая мною внучка, Шурочка. Ей сейчас без месяца 5 лет. Она дитя. Очень впечатлительный ребенок. Она разделяет с нами участь «Кокандского сидения». И, как ребенок, резвится, прыгает, играет. В ее жизни этот период, разумеется, не пройдет даром, наложит свой отпечаток. 22 ноября 1937 г. Подхваченные вихрем Однажды… ох, жутко вспомнить! С этого момента началось то, что продолжается и сейчас, когда я пишу эти строки. Однажды, пред вечером, приезжает к нам Таля. По ее стремительной походке, налегке, без свертков и узелков, я догадался, что что-то случилось. — Папа! У нас несчастье!.. — На ходу, не задерживаясь в саду, где мы встретились, говорит она. — Идем в дом, расскажу… И… рассказала! Сейчас же собрались в Москву, бросив дачу и все вещи на произвол судьбы. А дальше: следователь, допросы, хлопоты, колебание между надеждой и отчаянием, сборы… Опускаю подробности. Все это кончилось тем, что Тале надо выехать одной. Одной? Да разве можно одной, да еще с ребенком? Мариса решила ее провожать, пользуясь отпуском по службе. |
| Сергей Васильевич Толгский (1940) От деда Милые детки! Всё, что здесь написано, сущая правда. Всё это произошло со мной в разные годы моей жизни. Здесь нет ни одного слова выдумки. Описанные случаи, особенно некоторые, отличаются своей необычайностью и непостижимостью. Как будто случилось какое чудо. Оно так и есть. Чудеса совершались всегда, совершаются и теперь. Но для того, чтобы понять их, нужна вера в Бога и в Его заботу о людях. Без веры, пожалуй, многого и не объяснить. Про себя то скажу, что я постигал их только верой. Я родился и вырос в верующей семье. Мой отец был священником, мать — дочь священника. Мои деды, прадеды по обеим линиям были служителями культа. Таким образом, я получил веру, как наследственность. Родители рано научили меня молиться Богу. Трёх лет я уже посещал неопустительно богослужения по праздничным дням во храме. Пяти лет я знал всю историю про Христа наизусть. Весь уклад жизни нашей семьи был христианский. Такие выражения: «Да будет воля Твоя, Господи! Твори Бог волю Свою, Он знает, что для нас лучше! и др.» — были постоянными в нашей семье, и под ними протекала вся наша жизнь. И как легко было на душе при таком настроении. Знаю, детки, что теперь времена уже не те. Вера теперь не в почёте. И думаю, прочитает кто-либо из вас, подумает про написанное и скажет: «Ну, что ж? Ничего удивительного, простая случайность!» Не стану спорить, только спрошу: «Тут случайность, там случайность, — везде случайность… уж не назвать ли эту случайность законом?» — «Каким?» — спросят меня. — «Законом вмешательства воли Божией и Его силы в жизнь людей». Спасенные от беды Мне было только три года и, разумеется, этого случая я не помню. Но мне неоднократно рассказывали про него родители потом, когда я стал сознавать себя. Спустя много лет, я уже взрослым человеком проезжал с родителями теми местами, и они подробно рассказывали, где и как это произошло. Дело было так. Стояла хорошая осень. Дожди перепадали редко, а потому с полевыми работами управились рано. Вырыли картофель, нарубили полны кадки капусты, навозили дров и переделали все дела, чтобы встретить суровую зиму. Дороги были хорошие. И вот моим родителям пришла в голову мысль поехать в Ивановское. В Ивановском жила сестра моей матери. Она была замужем за священником. Ивановское было не близко, оно находилось за 60 вёрст, и потому мы виделись редко. Решено было проехать эти 60 вёрст в один день с остановками для отдыха лошади и кормёжки в гор. Бронницах и в селе Кишкине. Лошадка у нас была не породистая, но довольно сильная и выносливая. Ей была кличка Белогривый. Решено было также из всех детей взять меня одного. Старше меня были сестра и брат, их оставили дома. Вероятно, мать не хотела оставить меня на прислугу, как самого маленького. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Александр Парамонов: Наша конференция - это уникальное событие Координатор проекта «Наследие» о VI Международной конференции «Следуя отечественным традициям предпринимательства и благотворительности» 20.08.2010 438 Международная конференция «Следуя отечественным традициям предпринимательства и благотворительности» , которая пройдет 13-16 сентября 2010 года, - это, с одной стороны, традиционный форум. Она проводится уже в шестой раз и содержит все смыслы, которые должна в себя вбирать научно-практическая конференция. Будут обсуждаться актуальные темы, будут научные доклады и сообщения. Принимается итоговая резолюция. То, что будет обсуждаться на конференции, потом сами ее участники и те, кто знакомится с материалами форума, постараются воплотить в жизнь. Для меня, к примеру, участие в конференции это каждый раз реальная возможность дальнейшего развития собственного научного исследования в области предпринимательской педагогики. Есть возможность пообщаться с ведущими отечественными учеными философами, педагогами, психологами, с успешными предпринимателями. Вместе с тем, в отличие от обычных конференций, этот форум проходит в нетрадиционном формате, потому, что он совмещает конференцию, экскурсионную и паломническую программу. Мероприятие проходит на борту комфортабельного теплохода. Участники конференции наряду с пленарными и секционными заседаниями, имеют возможность посетить, по своей сути уникальные места. Это, как правило, Александро-Свирский, Кирилло-Белозерский, Толгский монастыри. Это не просто посещение монастырей, но и, как правило, участие в богослужениях. Таким образом, то, что обсуждается на конференции, принимаемые решения, поверяются каждым мысленно на истинность в этих святых местах. И это многократно усиливает смысл и расширяет содержание самой конференции. В этот раз будет еще одно необычное событие. В рамках круиза-конференции состоится кинофестиваль «Ласточки России». Если учесть, что участники конференции все четыре дня находятся рядом и у них есть возможность для неформального общения и каких-то кулуарных бесед, то понятно, что такое средоточие ученых, политиков, деятелей науки, культуры, искусств и священнослужителей, которое имеет место на этой конференции, превращает наш форум в уникальное событие. |
| Некогда «либеральный» архиерей, ратовавший выборность священства, вскоре после большевистского переворота он увидел наглядные примеры того, к чему в российских условиях может привести «демократия на приходах». Так, в 1919 году священник села Никольско-Троицкое Тутаевского уезда Немиров овдовел и спустя два года вступил в гражданский брак, за что, в соответствии с церковными канонами, был митрополитом Агафангелом запрещен в священнослужении. Немиров пренебрег запретом, собрал прихожан и убедил их, что в Священном Писании нигде не сказано, что вдовый священник не может жениться. Прихожане Никольско-Троицкого собрали сход и постановили — приступить Немирову к исполнению обязанностей священнослужителя. Митрополит Агафангел через викарного епископа Вениамина пытался увещевать членов общины, разъясняя им суть церковных канонов, — тогда сторонники Немирова написали жалобу Ленину (!), в которой потребовали предать митрополита суду за нарушение декрета о гражданском браке, а также «через подлежащие советской власти юридические органы выяснить… вопрос о праве лиц вдовьего духовенства свободно вступать в гражданский брак». Письмо почитателей Немирова было переслано в 5-й отдел Наркомюста, а затем в секретный отдел ГПУ. Там отреагировали мгновенно: «Дать срочно указание Губотделу о том, чтобы по установлении этого факта подобрали дополнительный материал на архиерея, арестовали и предали суду».16 мая 1920 года в ярославском ГПУ завели дело на митрополита Агафангела и с тех пор за ним началась целенаправленная слежка. «Власть Патриархом передана мне» После того, как состоялась беседа митрополита Агафангела с Красницким, в кельях Толгского монастыря, где проживал владыка, был произведен обыск. Как пишет игумен Дамаскин (Орловский), «изъяли семнадцать писем частной переписки владыки. Осмотрев имущество и хозяйство митрополита, увидели, что мебель у него довольно скудная, а хозяйственного имущества и вовсе нет, так что отбирать по сути дела нечего». 14 июня 1922 года митрополит Агафангел был вызван в ГПУ для допроса. На вопрос об отношении к советской власти владыка ответил: |
| Сохранился рассказ о Четверговых свечах в предреволюционное время Н. Толгской, у которой дед и три дяди были священниками, а отец – церковным регентом. «Помню, как мерцали свечечки в руках москвичей, идущих домой от Двенадцати Евангелий в Страстной четверг. Четверговую свечу, которую держали во время чтения Евангелия, полагалось принести домой зажженной. Так и шли по улицам и переулкам, прикрывая пламя свечи ладонью от ветра, а у некоторых были бумажные фонарики. Удивительно: погода всегда была в Великий Четверг безветренной! Вечер был тихий, и все благополучно доносили до дому свечу горящей. С такой свечечкой в дом входила благодать. От нее зажигали лампадку, растапливали печку, ставили самовар, а потом хранили в киоте до следующего года. Не сохранить пламя свечи считалось неблагого- вейностью. Так же было и в Вербную Субботу. Вся Москва после всенощной была в мерцающих огоньках свечей, двигающихся от храма к домам. Церквей было много, и путь от церкви домой был не длинный». По наблюдениям в Ярославской губ., «крест, согласно христианскому вероучению, считается народом самым верным, действительным оружием для борьбы с нечистою силою. В день крещенского Сочельника во многих местах выжигают на дверях дома и надворных строений богоявленскою свечою кресты для защиты от нечистой силы». О начертании крестов «по всем дверям, окнам и хаты и надворных построек» накануне Крещения, когда приносили после вечерни домой святую крещенскую воду, писали и из Обоянского у. Курской губ.; только здесь (с. Шелковка) чертили кресты мелом. Возможно, это была трансформация обычая выжигать крест свечою, ибо самый Сочельник назывался здесь «Свечки». (Такое название крещенского сочельника отмечено также в словаре В. И. Даля для Костромской и Пензенской губ., а в наших материалах встречается еще в Воронежской губ.) После начертания крестов кропили всюду крещенской водой. Так очищали свой дом. Мелом же чертили кресты на всех косяках окон и дверей и на воротах в Щигровском у. Курской губ. в Крещенский сочельник – «для сохранения от нечистой силы». |
| Проблема в том, что в позднесоветское время, когда здесь располагалось Министерство культуры РСФСР, уже в насыпанном грунте проложили коммуникации. Теперь все они подлежат перекладке. Это довольно трудоемкая, но, впрочем, решаемая операция. — Как же быть в таком случае с древним монастырским кладбищем, где находятся основные захоронения? — Его судьба напрямую зависит не столько от предстоящей реставрации и рекультивации земельного слоя, сколько от того, что сейчас мы не распоряжаемся этой частичкой бывшего монастырского двора. Ее — единственную из до сих пор не переданных монастырю в управление — занимает 878-й детский сад. Конечно, не все кладбище занято дошкольным учреждением, но как раз на месте захоронений располагается детская площадка. Это, конечно, ненормально. Сейчас мы попросили московские власти предоставить более подходящий для детского отдыха участок, нежели древнейшее городское кладбище. Когда эта земля освободится, здесь откроется один из исторических московских некрополей. — В другом конце монастырской территории — ближе к Петровке — есть похожее место, связанное с трагическими событиями Москвы, с пребыванием наполеоновских войск в 1812 году... — Оно локализовано, но пока, к сожалению, не абсолютно точно. Из исторических источников мы знаем, что, когда в Москве стояли французы, в Высоко-Петровском монастыре размещалась тысяча наполеоновских кавалеристов. В Боголюбской церкви находилась резиденция назначенного французским военным губернатором Москвы маршала Мортье. Здесь же судили и расстреливали горожан, виновных, по мнению оккупантов, в поджоге Москвы. По свидетельствам очевидцев, хоронили их в братской могиле — одном общем рве, вырытом под крепостной стеной по Петровке. Сейчас это место символически отмечено поклонным крестом между колокольней и Толгской церковью. Надеюсь, после удаления чужеродного верхнего слоя земли и подробного изучения культурного слоя мы сможем точно определить расположение братской могилы и достойно воздадим должное уважение памяти наших предков, погибших от рук чужеземных завоевателей. |
|
|
