| Нет никакого сомнения в том, что своим избранием Тарасий был обязан Ирине. Он происходил из очень знатной константинопольской семьи, которая впоследствии дала Византии еще двух патриархов – Никифора 30 и Фотия, внучатого племянника Тарасия. Отец будущего патриарха, Георгий, происходил от патрикиев, а возможно, и сам был патрикием, то есть принадлежал к самой верхушке византийской знати 31 . Судя по должности, которую он исполнял до избрания – протоасикрит, т. е. главный императорский секретарь, – Тарасий был человеком, для своего времени очень хорошо образованным, а главное, искушенным в политике. Однако на церковном поприще он себя к 784 г. ничем не проявил. Почему же выбор пал именно на него? Конечно, ученость сыграла свою роль, но вряд ли она была главным критерием. По-видимому, в данном случае можно принять традиционную точку зрения: Ирина хотела иметь патриархом управляемого и предсказуемого человека, который, не имея опоры внутри Церкви, всецело зависел бы от монаршего покровительства. В собственно же церковной среде Тарасию действительно не на кого было опереться. Епископат оставался в массе иконоборческим или индифферентным, а т. н. монашеская «партия» (можно назвать ее «протостудитской», поскольку именно на ее базе впоследствии образовалась группировка преп. Платона и Феодора Студитов , а в 780-х гг. одним из ее лидеров был игумен Студийский Савва), которая значительно усилилась в правление Льва IV и Ирины, поскольку ее ряды пополнили многие представители знати, нередко постригавшиеся целыми семьями 32 , очевидно, не испытывала особой радости от того, что кафедру занял не кто-либо из своих, a человек со стороны, да к тому же мирянин. Таким образом, получилось, что единственным союзником Тарасия в самом начале его деятельности была та самая императорская власть, которая незадолго до того делала все, чтобы свести до минимума церковно-политический вес патриархата! На самом деле и Ирина вряд ли собиралась давать патриарху больше власти, чем это было нужно для ее целей. Но каковы были эти цели? |
| Казалось бы, ответ ясен – восстановление иконопочитания. П. Шпек видит дело так: в империи постепенно набирало силу движение за восстановление икон. В какой-то момент Ирина решила возглавить его, чтобы приобрести прочную опору в борьбе за власть и укрепить свое положение, и начала подготовку Вселенского Собора, первым шагом в которой и было поставление Тарасия 33 . В качестве главной, если не единственной, причины того, что императрица хотела созвать собор, немецкий ученый называет стремление преодолеть изоляцию Константинопольского патриархата и отнять у папы повод для обвинений в ереси 34 . Все это, безусловно, верно. Однако мне кажется, что акценты должны быть несколько смещены, и вот в каком направлении. Общеизвестно, что главной проблемой для Ирины была легитимация (не случайно это слово вынесено в подзаголовок книги Шпека). В Византии еще не было прецедента, чтобы женщина правила в качестве полноправного государя, даже с соправителем. Отсюда все бесконечные протокольные ухищрения, детально фиксируемые Шпеком, и парадоксальные титулы, вроде позднейшего Ειρνη βασιλες. Однако Вселенский собор и был мощнейшим средством легитимации! Уже одно то, что будущий собор должен был войти в анналы как состоявшийся «при Константине и Ирине, благочестивых и благоверных государях» (так оно потом и случилось), давало императрице великолепный пропагандистский козырь. Более того, все шесть императоров, созывавшие Вселенские соборы в прошлом (Константин с матерью Еленой, Феодосий I, Феодосий II Малый, Маркиан с женой Пульхерией, Юстиниан I с женой Феодорой и Константин I Погонат), были объявлены Церковью святыми, и, что самое примечательное, ни один из них не был свергнут 35 . Насколько действия Ирины мотивировались ее личными убеждениями, гадать бесполезно. Для историка важно то, что ситуация с иконами предоставила императрице уникальный шанс и что она этим шансом воспользовалась в полной мере. Сами обстоятельства избрания Тарасия показывают, что Вселенский Собор был нужен именно Ирине. В своей речи к многолюдному собранию в императорском дворце (в зале Магнавра, из лат. Magna aula) Тарасий заявил, что он примет кафедру только в том случае, если будет созван собор для преодоления раскола с другими патриархатами 36 . Если бы это была частная инициатива будущего патриарха, он никак не мог бы ставить условия императорам в столь категоричной форме («...если наши императоры... прикажут удовлетворить наше справедливое прошение, то и я согласен, и выполню их повеление... А если нет, невозможно мне это сделать, чтобы не подпасть анафеме...» 37 ), да еще публично. В это же время заработала на полную мощность соответствующая официальная пропаганда. Вот некоторые легко идентифицируемые ее следы: |
| Тем же да веси яко большии суд восприимеши, зане содеял еси, яже инем вчинен быв возбраняти: с каноном, 22м , святаго 6го собора, поставляемых на пенязех, аще и епископов, или и коих либо клирик, и не по испытанию и избиранию жития, изврещи повелеваем: не токмо же, но и хиротонисавшие их. Следует окончание послания Тарасия: Да слышим сия вси, да внушим, не токмо архиереи, но и иже в клирос причитаемии, и вси живущии по вселенней. Подобает бо излишше и прилежнее нам внимати услышанным, да некогда растечемся. Яко не тленными, златом, или сребром искуплены есмы от суетного и отчепредательного жития: но честною кровию яко агнца непорочного и нескверного Христа. Сице в нас научи муж священнейшии вследовати написанным, и евангельским, и апостольским, правильным же и отеческим заповедям. Повинуембося глаголом уст ваших. Взыди на гору высоку, возвыси крепостию глас твой. Пойди широтою: проповеждь с дерзновением (зри), яко да возьмется и во исчезновение и погибель будет, пенязей ради бываемое рукоположение. И все аще что сребролюбия ради, или неправды ради, и купли срамно приобретателныя сему вследует. Тому бо с воследующим ему отяту бываему от богатных людей иже именем Христовым нарекшихся, и туне избавления получивших, вся злобе вследующая осквернения, искоренена купно с ними и иссечена да будут. Священницы же яко финики процветут, Христовым благоуханием на спасаемых отдышуще, и церкви победительная припевающе, отят Господь неправды твоя. Еще же и плоды объемлющих услаждающе: множаще же сия в старости мастите, блаженныя оныя глаголю и нетлнныя жизни наследники показующе. Кормчая прибавляет еще следующие статьи: Святых и благочестивых царей Василия, Константина и Леона, от осмыя титлы, главы 13 (Смотри Collectio Librorum juris graeco-romani ineditorum, ed Zachariae Lipsiae. 1852, р. 79-Epranagogae titr. 8, стр. 13; р. 80 стр. 15; р. 77 стр. 1 и 2). Якоже клирика которого любобуди степене, на пенязех производити не попущаем: сице ниже ксенодоха (странноприимника), или птохотрофа (нищепитателя), или носокома (о больных пекущася), или иного коего любобуди честного дому строителя, или коему любобуди церковному попечению вручаема. Аще же сие будет когда: и даяи и взимаяи, и ходатай такового священства, сиречь, уверенного ему какова любобуди строения обнажен будет. Мздоимствам же присвоенном быти честному месту, его же таково лице хиротонию, или попечение, или строение взят. Аще же мирянин будет взявыи, или ходатай бывыи, то данное сугубо от него взыщется, и паки устроен будет в честне месте, его же таково лице хиротонию или попечение прият. |
| 1839 Об этих и подобных грамотах: συστατικα πιστολα (litterae commemdamimiae), ερηκα πιστολα (litterae pacificae), πολιτικα γραφα (scripta dimissoria), см. в моем толковании 11 кан. IV Всел. собора (II, 488–491). 1840 Вас. Вел. кан. 73, Григ. Нисск. 2 и нококан. XIII, 20 (Аф. Синт., I, 321). Законы об этом греко-римских императоров см. в синтагме Властаря, А, 1 (Аф. Синт., VI, 57). По §§ 768 и 769 австрийского свода гражданских законов, отступление есть причина для лишения отступника права наследства; а по §§ 122–134 того же свода, подвергается наказанию тюремным заключением от 6 месяцев до 10 лет всякий, старающийся склонить кого-либо к отступлению. 1841 Ап. кан. 62, Анкнрск. соб. кан. 1 и 2, Петра Алекс. 10. Законы об этом греко-римских императоров см. в номокан. IX, 25 (Аф. Синт., I, 188 и сл.). 1842 Вас. Вел. кан. 1, II Всел. соб. кан. 6. Поэтому Зонара в толковании последнего канона называет еретиками πντας τος παρ τν ρθοδξον πστιν δοξζοντας, κ ν πλαι πεκηρχθησαν, κ ν προςφτος, κ ν παλαιας αρσεσι καινωνσι κν ναις (Аф. Синт., II 182). Ср. толкование 14 кан. IV Всел. собора Зонары же (ib. II, 252). 1843 См. все 12 титло намоканона (Аф. Синт., I, 261–274), а законы греко-римских императоров – в синтагме Властаря, А, 2 (ib. VI, 74–75). См. также определения Константинопольского патриаршего синода 25 ноября 1701 г., сентября 1836 г. и 20 октября 1869 г. в Γεδεν, Διατξεις. I, 80 κτλ., 391–392; II, 248–280. 1845 Ап. кан. 31, Гангр. соб. кан. 6, Антиох. 5, Карф. 10 и 11, перво-втор. 13, 14 и 15. Ср. синтагму Властаря Σ, 12 (Аф. Синт., VI, 450–454). 1847 Деян. ап. 8:18–19. См. точное каноническое учение об этом преступлении и о великой тяжести его в канонических посланиях Геннадия Константинопольского 459 г. и Тарасия Константинопольского ок. 788 г. («Зборник», 333–344). Зонара в толковании 6 кая. II Всел. собора ставит между самыми тяжкими преступлениями π δσει χρημτων χειροτονα (Аф. Синт., I, 182). Во время Тертуллиана (II в.) предписание об этом Св. Писания считалось уже правилом, о чем Тертуллиан и свидетельствует: «praesident probati quique seniores, honorem istum non pretio, sed testimonio adepti; neque enim pretio ulla res Dei constat ((Apol., e. 39). Феодорит (lib. 1, e. 4) называет симонию χριστεμπορεα (impia ex Christo nundinatio). Cp. и Thomassin, Vetus et nova eccl. disciplina. P. III, lib. I, c. 49 sq. (ed. cit. VII, 396 sq.). |
| Сразу же возникли две церковные партии: одна была привержена патриарху Фотию, другая выступало за низложенного патриарха Игнатия. Гораздо более значительную борьбу, чем с партией своих византийских противников, патриарху Фотию нужно было выдержать с Римом. После событий иконоборческий эпохи и политических событий, приведших к созданию Западной империи, сложились новые отношения между Римом и Константинополем. Этого могли не заметить только зилоты, которые в своем ослеплении продолжали апеллировать к Риму во всех случаях, считая его по-прежнему высшей церковной инстанцией и не замечая того, что такое отношение к Риму означает измену существенным интересам своей собственной Церкви. Значение перемен, которые произошли между Западом и Востоком, были ясны св. царице Феодоре и патриарху Мефодию, которые сами по себе не имели никакого расположения к Риму (св. Мефодий даже происходил из Сицилии) и вели церковные дела совершенно независимо от Рима. Если св. Ирина перед тем, как восстановить иконопочитание, считала нужным советоваться с Римом, то св. Феодора и патриарх св. Мефодий действовали совершенно независимо, вовсе не считая Рим главой Вселенской Церкви. Но решающий шаг в этом развитии отношений с Римом в сторону полного освобождения от его влияния, в сторону независимости константинопольской Церкви (речь шла не о разрыве, а об автокефалии, хотя это термин более позднего времени) сделал патриарх Фотий. Поначалу патриарх Фотий не хотел и не ожидал столкновения с Римом. Он был занят борьбой с партией приверженцев патриарха Игнатия. Став патриархом, Фотий послал папе известительную грамоту, синодик, в надежде на то, что признание со стороны папы поможет ему утвердиться в отношении партии игнасиан. Однако вскоре после избрания Фотия на патриаршество в Константинополе папой римским стал Hukoлaй I. Он был проникнут сознанием вселенского значения Рима и стремился утвердить власть Рима над всей Вселенской Церковью. Противники патриарха Фотия апеллировали к Риму, и папа Hukoлaй I счел возможным вмешаться в константинопольский спор как верховный судия. Hukoлaй I высказался в пользу Игнатия и отказался признать Фотия законным патриархом, признав его возведение на патриаршество совершенно не каноническим — не только потому, что это возведение произошло при жизни патриарха Игнатия, но и по той причине, что Фотий был возведен на патриаршество сразу из мирского звания. С западной точки зрения это было недопустимо, хотя мы знаем, что в константинопольской Церкви в разные времена (и в 4, и в 8 веках) такие назначения происходили. Таковы были назначения патриархами свв. Тарасия и Никифора, которые в течение нескольких дней были возведены в самый высокий церковный сан из мирян. |
| В тот же день был избран новый Филиппопольский митрополит в лице Могленского митрополита Смарагда, предпочтенный сокандидатам Каллиопольскому митрополиту Панарету и архимандриту Неофиту Евангелиди. В том же заседании на кафедру Моглен и Молесха был избран протосинкелл Константин Руси, питомец Халкинской богословской школы, предпочтенный другим кандидатам – архимандритам Иоакиму Мартиниану и Поликарпу, протосинкеллу священной митрополии Елассонской 320 . В синодальном заседании 12 августа были избраны и перемещены четыре новых митрополита. На кафедру Илиополя и Фиатир, которая была объявлена вакантной вследствие канонического отречения митрополита Тарасия, священным синодом был избран Каллиопольский митрополит Панарет, предпочтенный епископам Дорофею Ардамерийскому и Иакову Христопольскому. Каллиопольскую кафедру, посредством канонического избрания, занял Адрианопольский митрополит Каллиник, предпочтенный сокандидатам епископам Анфиму Севастийскому и Афанасию Мурейскому. На митрополию Адрианопольскую священный синод возвел ( προγαγε) Елассонского митрополита Поликарпа, члена синода, сокандидатами которого при избрании были митрополиты Лука Веррийский и Иоаким Касторийский. Вследствие этого перемещения, митрополит Поликарп, по синодальному решению, выбыл из состава священного синода, членом которого он был, а для заседания в священном синоде был вызван митрополит Лера и Калимна кир Герман. Вакантную же священную митрополию Елассона и Доменика занял, но каноническому избранию, архимандрит Неофит Евангелиди, предпочтенный другим кандидатам – архимандритам Иоакиму Мартиниану и Мелетию Лукаки. Новый Елассонский митрополит окончил курс в Халкинской богословской школе и долго состоял ректором духовной школы в Кесарии Каппадокийской 321 . 25 ноября в патриаршем храме состоялось каноническое голосование для избрания митрополита Никомидийского, в следствии отречения знаменитого Филофея Вриения от этой кафедры. Преемником ученого иерарха был избран Фессалоникский митрополит Александр, сокандидатами которого были митрополиты Константий Трапезунтский и Ириней Кассандрийский. |
| 6-го числа Св. Фотия, патриарха Константинопольского «Прежде всего призывали меня к добродетели отец, который для православия и истинной веры, отказавшись от богатства и почестей, согласился все вытерпеть и скончался мученически в изгнании, и матерь Боголюбивая, привязанная к добродетели и ревностная, ни в чем не отстававшая от своего супруга»... Так пишет о себе Фотий и вместе с тем являет собою жизнь, высота которой действительно почерпнута из непреложно-спасительного источника: христианского воспитания, полученного от родителей. Выдвигающийся между современниками своими необычайным умом и изумительным многосторонним научным образованием, – даже враги его отзывались о нем: «сведениями почти во всех свободных науках светских он столько отличался, что по праву мог быть признаваем за славу своего века и даже мог спорить с древними», – Фотий выше всего, однакоже, ставил предметы св. веры. «Наши благородные музы, – писал он, – столько же выше муз еллинских, сколько благородный дух превосходит жизнь рабскую, а истина – ложь». Внук св. Тарасия, патриарха Цареградского, состоявший в родстве с царским домом, бывший начальником гвардии и первым государственным секретарем в сенате, Фотий с молодых уже лет был поставлен на блистательном поприще, но не увлекался им; иночество более соответствовало стремлениям души его к уединению, углублению в себя, внутреннему деланию. Но и духовного высокого сана он не искал и уклонялся от него всеми силами, когда последовало избрание его в патриархи. Вот какими письмами отзывается Фотий на это избрание: «Приступают ко мне собором избранные из клира, епископов и митрополитов, и впереди их и вместе с ними благочестивый император... Не отступали от меня, доколе не совершили дела, мною нежеланнаго, а им приятнаго»... (письмо к патр. Антиох.). И в письме в Варде: «Не испытав на деле, я чувствовал себя недостойным степени архиерейского... В то же время смущало меня ожидание неприятностей, ныне обуревающих душу мою. Колеблемый и томимый ими, я плакал, молил, употреблял все меры, чтобы отклонить от себя избрание»... В письме к папе Николаю: «я, как виновный, содержим был под стражею; приговор о мне был положен против моего желания; я плакал, умолял, терзался, когда возводили меня в сию должность. Это знают все». |
| Деньги, бывшие при нем, роздал; послал письмо к хозяину своему, благодарил его за выкуп от варваров и выражал сожаление, что не успел отслужить ему; просил прощения у всех христиан; поручал уведомить об его участи родителей его и совершать по смерти обычное поминовение, – и таким образом всеми помышлениями своими готовился к мученичеству. Подвиг не замедлил... Народ требовал казни мнимого отступника. Визирь должен был представить дело султану. Тот постановил приговор: принять ислам или – казнь. Как на праздник, спешил на казнь верный христианин и, преклонив свою голову со словами: «Господи! В руки Твои предаю дух мой!» – под третьим ударом меча скончался... (5-го февраля 1774 г.). Христиане купили останки его и с великим торжеством предали их погребению на кладбище Живоносного источника. День шестой. Память святителя Фотия, патриарха Константинопольского «Прежде всего призывали меня к добродетели отец, который для Православия и истинной веры, отказавшись от богатства и почестей, согласился все вытерпеть и скончался мученически в изгнании, и матерь боголюбивая, привязанная к добродетели и ревностная, ни в чем не отстававшая от своего супруга... » Так пишет о себе Фотий и вместе с тем являет собою жизнь, высота которой действительно почерпнута из непреложно-спасительного источника: христианского воспитания, полученного от родителей. Выдвигающийся между современниками своими необычайным умом и изумительным многосторонним научным образованием, – даже враги его отзывались о нем: «сведениями почти во всех свободных науках светских он столько отличался, что по праву мог быть признаваем за славу своего века и даже мог спорить с древними», – Фотий выше всего, однако же, ставил предметы святой веры. «Наши благородные музы, – писал он, – столько же выше муз эллинских, сколько благородный дух превосходит жизнь рабскую, а истина – ложь». Внук святителя Тарасия, патриарха Цареградского, состоявший в родстве с царским домом, бывший начальником гвардии и первым государственным секретарем в сенате, Фотий с молодых уже лет был поставлен на блистательном поприще, но не увлекался им; иночество более соответствовало стремлениям души его к уединению, углублению в себя, внутреннему деланию. |
| Аристен . Правило 30е. Сделавшийся епископом через светских начальников по извержении да будет отлучен. И этот, как соделавший великий грех , и извергается и отлучается. Ибо имеющий принять хиротонию в епископа должен быть поставлен всеми епископами, находящимися в епархии; или, если неудобно всем собраться вместе, непременно хотя бы тремя епископами с согласия и отсутствующих. Вальсамон . 2 настоящих правила 29 и 30 не только извергают, но и от общения отсекают, то есть, отлучают тех, которые сделались епископами, или пресвитерами, или диаконами за деньги, а равно и тех, которые сделались епископами при посредстве светских начальников. Ибо благодать Всесвятого Духа, как сказано, не продается. И послание святого Тарасия, патриарха Константинопольского , к папе Адриану говорит, что еретик Македоний, богохульствовавший, якобы Дух Святый занимает служебное положение, извинительнее того, кто продает или покупает за деньги дарование Всесвятого Духа, потому что продающий продает как господин, а покупающий отдает свои деньги, чтобы сделаться господином. А окружное послание святейшего патриарха Геннадия подвергает таковых и анафеме в следующих словах: и так да будет и есть, отвержен, и всякого священного достоинства и служения чужд, и подвержен проклятию анафемы и дающий, – и приемлющий продаемую благодать Духа, будет ли то клирик или мирянин. И это так. Но может быть, кто спросит: поскольку 30е правило упоминает об одном епископе, а равно и 29 не упоминает об иподиаконах и чтецах; то, как поступит, если кто сделается по ходатайству светского начальника пресвитером, или диаконом, или иподиаконом, или чтецом, или, давши деньги, сделается иподиаконом, или чтецом? Решение: и они должны подлежать извержению и отлучению на основании последних слов настоящего 30-го правила , где говорится, что не одни главные виновники зла извергаются и отлучаются, но и сообщники их. И послание Геннадия , как сказано, не одних только посвященных подвергает анафеме, но и мирян, сделавших то же зло. Прочти и 2 правило Халкидонского собора , и пятую главу первого титула настоящего собрания, и что в ней сказано. |
| Значит – наш учебник представляет решение данного вопроса на усмотрение архиерея. Оставляя в стороне внутреннюю доброкачественность даваемого учебником ответа на весьма важный и современный вопрос, мы обратим внимание лишь на метод решения его: учебный ли это метод? Какие юридические основания для решения вопроса здесь предлагаются? – Ссылка на римско-католическое право, на где-то выраженный взгляд Юстиниана, на где-то высказанные мнения Максима Исповедника и патр. Тарасия, на котельеров номоканон: неужели это твердые юридические основания и неужели за —242— такой ответ можно поставить удовлетворительный балл? Нет, это не ответ, а только проблема... Но может быть наше православно-церковное право и в самом деле так бедно, что лучшего ответа и построить нельзя? Обратимся к рекомендованному нами в качестве учебника курсу Преосв. Никодима. Здесь читаем: «Качества, (касающиеся доброго имени) не обусловливаются достоинством рода, от которого происходит известное лицо, а касаются его самого, именно, чтобы его никто не мог упрекнуть в отношении его домашней или общественной жизни ни в чем, что могло бы бросить тень подозрения на его доброе имя. В ветхозаветной церкви недостойным священного служения считался всякий, не происходивший от одного племени и рода (Трул. соб. кан. 33 и толков. на него Зонары и Вальсамона. Афин. Синт. II, 379–381). В новозаветной же церкви каноны запрещают обращать внимание на это, а предписывают принимать в уважение личные качества желающих вступить в клир. Имея это в виду, каноны и допускают принимать в клир даже тех, которые произошли от незаконного брака, если только они сами по себе достойны священного сана и обладают всеми остальными, нужными для этого качествами (Кан. 9 Никифора Константинопольского : о π παλλακδος, διγμων, τριγμων τικτμενοι παδες, ν ξιον ερωσνης πιδεξωνται βον, χειροτονονται (Αф. Син. 227). 62 отв. Вальсамона на вопрос Марка патриарха Александрийского (Ibid. VI, 494). См. также Пидалион 727. Орав. Zhishman, Eherecht и А. Павлов : могут ли незаконнорожденные быть поставляемы на священнослужительские степени? («Цер. Вед.», 1889. 9. Касательно defectus natalium в Р.-Кат. Церкви см. Schulte: Lehrbuch des katholisch. Kirchenrecht III. Aufl. S. 197 2056 ). |
|
|
