| Память о Страшном Суде, возникающая в человеке благодаря духовному озарению, способствует его возрастанию в добре. Помня о последнем часе, человек становится более собранным и внимательным к своим поступкам: Когда та разумная сила, которая в нас, становится озаренной, человек совершенно презирает страх смерти и бывает постоянно вдохновлен надеждой на воскресение… Усиливается в нем попечение о Суде Божием, и начинает он ночью и днем следить за поведением своим, словами своими и мыслями своими; и если во всем подвижничестве своем совершает он прекрасные и благочестивые труды, это попечение и это воспоминание не отходят от него 1008 . «Размышление о будущих благах» 1009 должно стать одним из постоянных занятий христианина. Исаак приводит в пример подвижника, который во время молитвы размышляет следующим образом: Как Бог из небытия привел в бытие этот тварный мир?.. И как опять разрушит его, уничтожив это чудное благоустройство, эту красоту естеств, это стройное течение тварей, часы и времена, это сочетание ночи и дня, годовые перемены, это разнообразие, растущие из земли цветы, эти прекрасные здания городов и украшенные в них чертоги, это быстрое движение людей, это существование их, обремененное трудами от входа их в мир до самого исхода? И как внезапно прекратится этот чудный порядок, и наступит другой век, и воспоминание об этой первой твари вовсе не придет кому-либо на сердце, и будут иное видоизменение, иные помышления, иные заботы! И естество человеческое тоже не вспомнит вовсе о мире сем и о первом образе жизни своей, потому что ум человеческий прилепится к созерцанию того состояния, и уму человеческому не будет досуга возвращаться снова к войне с плотью и кровью. Ибо с разрушением века сего немедленно начинается век будущий 1010 . Размышление о благах будущего века приводит подвижника в состояние изумления перед лицом величия Божия: …Когда человек в изумлении и ум его наполнен величием Божиим, изумляясь всему тому, что совершено Богом, человек изумляется и восхищается Его милосердием – тем, как после всего этого Он уготовал иной мир, которому не будет конца, слава которого даже ангелам не открыта… и тому, сколь превосходна та слава и как возвышен образ существования в том веке и как ничтожна настоящая жизнь в сравнении с тем, что уготовано творению в новой жизни 1011 . |
| При этом А. принял знамение завета – обрезание, и Бог изменил его имя на «Авраам» (ср. I). Содом и Гоморра за свои грехи подверглись разрушению, но в результате заступничества А. Лот был спасен ( Быт. 18 ). А. уходит на юг. В Гераре он вновь выдает Сарру за свою сестру, на этот раз перед царем Авимелехом ( Быт. 20 ). Как и в Египте, им овладел страх перед людьми, и он снова проявил слабость. Потом у столетнего А. родился сын Исаак. По просьбе Сарры и Божьему повелению А. отослал Агарь и Измаила прочь ( Быт. 21:1–21 ). В Вирсавии («колодец клятвы») А. заключил союз с герарским царем Авимелехом и еще долгое время оставался в этих местах. Здесь Бог повелел ему принести в жертву Исаака. А. повиновался в надежде на то, что Бог воскресит его сына из мертвых ( Евр. 11:17–19 ). В последний момент Господь вмешивается в происходящее и окончат. подтверждает все обетования, данные А., который вновь возвращается в Вирсавию ( Быт. 22 ). VI. Когда Сарра в возрасте 127 лет умерла, А. купил у Ефрона хеттеянина пещеру Махпелу и похоронил ее там ( Быт. 23 ). Описание этого события напоминает по ф-ме купчую, аналогичную хеттским. Цена в 400 сиклей серебра считалась немалой (⇒ Деньги ). Этот участок был единств. земельной собственностью, приобрет. А. Вместе с тем это был первый участок земли обетованной, получ. во владение праотцем израильтян. После смерти Сарры, когда А. было 140 лет, он направил своего раба Елиезера (см. IV) в Месопотамию с поручением найти среди родственников А. жену для Исаака, чтобы избежать брака с язычницей-хананеянкой. Елиезер нашел в городе Нахора ( Быт. 24:10 ), располож. вблизи Харрана, Ревекку, дочь Вафуила, и привел ее с собой. Впоследствии А. взял в жены Хеттуру, которая подарила ему еще 6 сыновей ( Быт 25 и след.). Всех своих наложниц (и их сыновей) А. отослал прочь. А. умер в возрасте 175 лет. Исаак и Измаил похоронили его рядом с Саррой в пещере Махпеле. VII. У А. было много крупного и мелкого скота и достаточно работников ( Быт. 24:35 ). Покидая Харран, он взял с собой приобретенных там рабов ( Быт. 12:5 ). |
| – Словом, искупление грехов болезнью – не евангельский мотив? – Абсолютно не евангельский. Иисус Христос так вопрос не ставит. Мы сами можем его ставить для себя и решать по-разному. Если мы будем говорить о понятии греха, например, у апостола Павла, мы должны различать грех как " amartia " – поврежденность человека, склонность человеческого естества к смерти к распаду – и грех как нарушение заповеди, закона, как пре-ступление, пере-ступление указанной Богом границы. Да, болезнь – это следствие греха в первом значении, следствие нецельной человеческой природы. Поэтому пришел Сотер – Спаситель, сотворяющий целое. Мы видим исцеленную человеческую природу, которую Христос чудесным образом излечивает. В наше время актуальна теофания (Богоявление) – иерофания воскресшей плоти Христовой. Но если мы перейдем в категорию греха как преступления и будем говорить, показывая на соседей, что вот у него заболела дочка, потому что он не постился или у женщины возник рак мозга, потому что она не носила платок, мы перестанем быть христианами. – Сказанное Вами подтверждается примерами из богословской литературы? – Мне кажется, примеров масса. Помните знаменитую цитату из Исаака Сирина: " Пес лижет пилу и пьянеет от собственной крови " ? Это образ не юридический, не внешний, здесь сопереживание боли этого пса (грешника). Болезнь – величайшее несчастье, но не следствие каких-то проступков. Разве что ошибки Адама. Тление, которое пришло в мир, испортило человеческий род. Склонность болеть и умирать свойственна всему человеческому роду. У Исаака Сирина, как и у других святых отцов, сказано, что сама человеческая природа больна смертностью. Но это не личный грех, как вы понимаете. – Но больной даже среди христиан остается " неудобной " фигурой. Его хотят или скорее похоронить, или как-то отгородиться, чтобы не заботиться о нем. К тому же имеет место суеверный страх заразиться даже теми болезнями, которые не имеют инфекционной природы. Откуда это? – Это очень напоминает обычаи устойчиво архаичных племен. Не древних, а тех, кто сохранил свою архаику до наших дней, типа аборигенов Австралии. Речь не о неандертальцах и кроманьонцах. Те-то как раз выхаживали своих больных. Археологи находили множество подтверждений тому, что в племени проживали люди с тяжелыми ранениями и болезнями. Например, лежачие с переломами бедра. Эти люди лежали очень подолгу, ходили под себя, были обузой для племени, но от них не избавлялись. Их мыли, кормили, помогали им, насколько возможно. Эти люди не ходили на охоту, но получали свою долю. Однажды археологи нашли останки слепорожденного. Слепой прожил около 70-ти лет, пережив своих родственников раза в три, потому что средняя продолжительность жизни древнего человека была лет 25. Но его никто не убивал, хотя он являлся обузой. И ведь это не христиане. |
| 1. «И СновА жертвА на огне Кричит». Стихотворение «Исаак и Авраам» является единственным во всем творчестве И. Бродского, написанным на ветхозаветную тематику. Остальные «библейские стихи» — новозаветные. Стихотворение написано в 1963 году. Написано оно, что называется, по горячим следам, то есть сразу после первого знакомства с Библией: «Тут-то я и прочитал Ветхий и Новый Завет Я решил: «Это мой мир». Я сказал себе: «Какой бы высокой ни оказалась материя, мне от нее никуда не деться». Поэтому, написав «Исаака и Авраама», я не совсем понимал, о чем пытаюсь сказать. Мне просто нравилась эта история, она была жутко интересной, и я решил описать ее». Объем стихотворения во много раз превосходит объем библейского повествования, которое лаконично и динамично. Библейское повествование — это онтология, запечатлено лишь то, что вечно. Недаром «жертвоприношение Авраама» находится в книге «Бытие» ( Быт. 22:1-19 ). И. Бродский привносит психологию, то есть к духовной стороне добавляет душевную. Эту душевную нагрузку несет и передает прежде всего диалог: диалог Авраама с Исааком, а затем Ревекки с Исааком, который почти дословно совпадает с первым, являясь своего рода рифмой. Попытка представить душевную сторону библейской истории была осуществлена С. Кьеркегором в его работе «Страх и трепет». Философ приходит к выводу, что о душевном здесь нужно забыть, ибо душевная сторона — это либо этическое, либо эстетическое, а здесь имеет место религиозное, то есть абсолют, царство Духа. Объектом исследования у С. Кьеркегора является Авраам — «рыцарь веры». В отличие от С. Кьеркегора, И. Бродский свое внимание сосредоточивает на Исааке — жертве. Авраам знает все. Исаак — ничего. Его путь — это путь постижения Божьего Промысла. Путеводительным знаком и символом становится куст. Куст в стихотворении находится в метафизической связи со всем. Он — символ вселенной, мироздания. По сути дела куст похож на всё. На тень шатра, на грозный взрыв, на ризу, на дельты рек, на луч, на колесо — но только ось его придется книзу. |
| 5 . Но я покажу, что, когда такое происходит, эта забота о помысле его должным образом прекращается: поистине ! Ведь когда достиг он божественной любви, поднимается он превыше этой мысли и пребывает в свободе от помыслов. 872 божественная же любовь отнюдь не от душевного подвижничества 873 и не от естественного движения души в служении добродетели, ибо к этому уровню подвижничества относится страх, а ощутить божественную любовь, , совершенно невозможно. Последнее не под силу душе, и восхищение это 874 не принадлежит к естественному образу жизни; 875 а божественная любовь принадлежит к духовному образу жизни. 6 . Ибо добродетель есть естественный путь, который в смирении, трудах, милостынях, целомудрии, 876 жертвах и молитвах уст, а также в милосердии. В новом же веке ничего из этого не требуется, ведь духовный образ жизни в ином знании, которое появляется 877 не в результате телесных или душевных трудов, и служение его 878 не от них происходит. 879 Тем, кто находится на этом уровне, 880 свойственно мыслить. В духовном же образе жизни нет ни размышления, ни помысла, ни возбуждения, ни движения. Помыслы приводятся в движение на душевном уровне, а на духовном уровне нет помысла, так как ум поднимается превыше образов мира сего и в ином знании пребывает. Знание тех 881 может быть описано обычным для нас словесным путем; что же касается этих, 882 то их знание не может быть описано даже в образе, в котором ум существует там. Здешнее знание, конечно, предполагает движение помыслов, тогда как тот 883 образ жизни – превыше всех подобных вещей. Именно в таком состоянии будем мы находиться после воскресения из мертвых вместе со святыми ангелами; ангелы же уже сейчас пребывают в нём. Ибо за исключением того , когда посылаются они Богом на какое-либо служение в мир наш, не удаляются они от этого образа видения и умственного расположения. 7 . Но если человек скажет: «Как же возможно, чтобы непрестанным было изумление Богом у тех, которые являются постоянными и неизменными, но которые получают повеления о стихиях и рядом с каждым человеком? И как возможно, чтобы описанный образ не препятствовал им постоянно пребывать ?» – |
| 6 . Мы тоже, братья мои, при всяком изменении, которое усматривается в нашем образе жизни, должны тотчас поспешить увидеть причину его и , откуда взялся тот измененный обычай и тот новый способ, который не похож на обычный путь иноков и на их общее правило. И благодаря этому или радость наша увеличится, или мы будем смущены, притом по справедливости, когда действуем мы недолжным образом. 608 И таким образом во всякое время будем мы подвизаться сознательно, 609 возвышаясь над тем пониманием, которое телесным образом смотрит на внешнюю сторону помыслов, 610 на слова и действия; и сразу же, в самом начале, умудримся мы относительно того, чьими детищами являются эти . 7 . Плохим признаком является появление следующего: когда человек оставляет положенные богослужебные часы 611 без уважительных причин. Но если пренебречь этими часами заставила человека молитва , или если сила продолжительности ее и великое сокрушение 612 заставили его прекратить их, или промедление из-за наслаждения ею побудило его пренебречь часом службы, тогда человек этот совершил отличную сделку 613 благодаря изменению, завидным товаром, который попал в его руки. И межи его прошли по прекрасным местам, как написано. 614 – при условии, что не из-за легкомысленного умонастроения 615 и презрительного отношения пренебрег он часом службы, но что, напротив, сладость молитвы и наслаждение ею насильно подчинили его божественной любви, в чём и заключается полнота 616 нашего служения, которое не подвластно и не подчинено правилу. И если постоянно случаются с человеком такие вещи, которые суть признак дарований и великая дверь к чистой молитве, 617 тотчас поднимается он до уровня совершенных, особенно если сопровождает его благоговейное внешнее и глубокий страх являет он во время молитвы. 8 . Но если кто-либо, не приобретя вторичного, оставляет первичное, тогда ясно, что он обманут демонами и что из-за них может он совершенно отпасть от своего спасения; 618 с этого времени начинает он незаметно скатываться вниз. |
| 8 . Такой весьма по-человечески мыслит об этих быстрых и легких естествах, которым не препятствуют тела или действия по причине быстроты и просветленности умов их. Не устают они от перемены деятельности своей 884 и не переутомляются; и во всем, что они делают, не нуждаются они во времени и месте, которые могли бы воспрепятствовать им в служении их. Ибо все совершают они быстро и мгновенно в соответствии с той силой и изумительной способностью, дарованной естеству их. В них подобие Самому Себе во всем, насколько это возможно, создало Бытие – Творец, Который превыше всего. 9 . Но оставим духовных естеств и вернемся к нашей теме 885 – к мира сего; и продолжим рассуждение 886 наше с того, на чем мы отклонились. 10 . Итак, в тот миг, когда человек поднялся выше душевного служения в мысли и знании своем, которое состоит в действенной добродетели, 887 и сознание его возвышается к духовному образу жизни, насколько это достижимо здесь для человеческого естества, тотчас изумление Богом прилепляется к нему, и от движений прежних помыслов успокаивается он и утихает, и этими духовными движениями любви возбуждается весь разум его. Вместе с этим знанием страх отнимается от человека, и свободой от помыслов, 888 которая превыше всякого страха и мысленного страдания, бывает движимо мышление по образу нового века: и это удостоился он, по благодати Христовой, образу жизни нового человека, тех движений, которые возникают в естестве там, в Царстве Небесном. 11 . И когда, опять же, удаляется он от них, 889 он душевную радость, и в мысли своей и в помыслах своих он не таков, как чада мира сего, ибо с этого возрос он в свободе от помыслов, 890 наполненной движениями знания и изумления Богом. И поскольку он живет в знании, которое превыше души, и поднялся над страхом, пребывает он в радости о Боге в движении помыслов своих на всякий миг, как свойственно детям. 891 12 . Таковы движения помыслов на этих трех уровнях и знание этих движений. 13 . Итак, кто телесен в знании своем, тому невозможно быть превыше страха смерти в помыслах своих, но постоянно ужасается он при воспоминании о ней. Будучи телесным, он и думает о телесном, а потому живет в нём постоянно и сомнение в воскресении. |
| Вот, например, что по интересующему нас вопросу думал блж. Августин. В Священном Писании, говорил он, деяния некоторых людей представлены как образцы добродетели, и потому мы не вправе полагать, что такие люди могли быть лжецами. Если же какое-то из их утверждений кажется неправдивым, то мы должны понимать такие утверждения как фигуральные или пророческие. Поэтому святой говорит, что « нам надлежит верить, что все, связанное с достойными доверия людьми, которые жили в пророческие времена, было сделано и сказано ими пророчески ». Так, «когда Авраам сказал, что Сара его сестра, он пожелал скрыть правду, а не сообщить ложь, поскольку её как дочь его отца можно было назвать его сестрой». Поэтому Авраам далее говорит: «Она и подлинно – сестра мне; она – дочь отца моего, только не дочь матери моей» ( Быт. 20:12 ), то есть родственница со стороны отца. Утверждение Иакова о том, что он первенец Исаака Исав, имело мистический смысл, поскольку, так сказать, право первородства последнего по справедливости принадлежало ему, а прибегнул он к этому способу речи постольку, поскольку был подвигнут к нему пророческим духом, явившим нам тайну, а именно, что более молодые люди, то есть язычники, некогда займут место первородных, то есть евреев. Однако некоторые лица одобряются в Священном Писании не по причине их добродетели, а в связи с тем или иным добрым расположением их воли, когда к чему-либо недостойному они были подвигнуты некоторым достойным похвалы чувством. Так, праведную Иудифь хвалят не за то, что она солгала Олоферну, а за её желание спасти людей, ради которых она подвергла себя опасности. Но и в этом случае допустимо предположить, что таинственным образом её слова были правдивы. Повивальные бабки были вознаграждены не за ложь, а за то, что имели страх Божий, а ещё за свою доброту, побудившую их солгать. Об этом со всей очевидностью говорится в Св. Писании: «Так как повивальные бабки боялись Бога, то Он устроял домы их» ( Исх.1:21 ). Как перестать лгать? Руководствоваться словами Спасителя: « И так во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки » ( Мф.7:12 ). |
| И кому не знакомо то состояние раздражения, ожесточенности, которое сопровождает порой пост – и не только по-настоящему строгий, но даже и вполне щадящий, однако все же воспринимающийся человеком как определенное лишение? Раздражения и ожесточенности, из-за коих на нас так скептически и с таким разочарованием взирают со стороны люди, не понимающие, «зачем нам это» и «почему мы такие». Поэтому ни в коем случае нельзя нам, проходя великопостное поприще, забывать о том, что стремление к стяжанию сердца милующего – одна из важнейших его составляющих. Но вот в чем затруднение… И воздержание требует подвига. И в покаянии пребывать непрестанно крайне непросто. И молитва – делание сложнейшее. Но обретение милостивого сердца – дело еще более трудное: слишком много препятствий встречаем мы здесь на своем пути. Много… Но если не преодолеть их, то не достичь никак нам своей цели и не сподобиться «на земли» «чистым сердцем» Христа воскресшего «славити» (Стихира в начале Пасхальной утрени, перед крестным ходом, глас 6-й). Мы призваны к совершенству, но насколько же очевидно несовершенство вопиющее – и наше, и людей, нас окружающих! И сколько видим мы и в мире, и в действиях ближних наших того, что заслуживает оценки критической, вызывает негодование, а зачастую и просто внушает страх! Видим, чувствуем, переживаем, и сердце от этого зрения, чувств и переживаний ожесточается, остывает, становится каким угодно, но только не милующим. И что делать нам с ним? Ведь когда оно такое, то и сама молитва наша, какими бы ни были важными предметы ее, превращается, по слову преподобного Исаака Сирина, в «сеяние на камне». И как бы ни стремились мы к Господу, чувствуем мы какую-то страшную отчужденность от Него, даже – отлученность. И не удивительно это. Как писал афонский подвижник, игумен обители Симонопетра архимандрит Емилиан (Вафидис), «если ты не вмещаешь в себя интересов другого и этот ограниченный мир, то как вместишь беспредельного и невместимого Бога?» Вода точит жесткий и неподатливый камень, и сердце, как бы ни было оно холодно и ожесточенно, поддается, когда мы работаем над ним, когда трудимся, порой унывая и отчаиваясь, но подвига все же не оставляя и продолжая просить о том, чтобы Господь Сам благословил труды наши. |
| Исаак определяет покаяние как «оставление прежнего и печаль о нем» 529 . В другом месте покаяние определяется как «приближающееся к Богу неослабное прошение об оставлении прошедшего и мольба о хранении будущего» 530 . В последнем определении можно выделить три момента. Во-первых, покаяние есть молитва перед лицом Бога, через которую человек приближается к Богу, а не только переживание содеянных грехов наедине с собой. Во-вторых, покаяние есть мысль о прошлом, отречение от грехов прошлого и раскаяние в них. В-третьих, покаяние есть обращенность в будущее и желание сохранить свое будущее неоскверненным от греха. Покаяние сравнивается с кораблем, на котором человек переплывает море, отделяющее его от вечной жизни. Капитаном этого корабля является страх Божий, а пристанью и целью путешествия – божественная любовь. В эту пристань входят все «труждающиеся и обремененные» покаянием 531 . «Собери мои порывы для корабля покаяния, чтобы в нем возликовал я посреди житейского моря, пока не достигну гавани Твоей надежды», – молится Исаак 532 . О покаянии говорится как о втором крещении: эта тема традиционна для всей восточной патристической традиции. Согласно Исааку, Бог не захотел, чтобы человек из-за злоупотребления своей свободой лишился уготованного ему блаженного состояния, и потому Он «изобрел второй дар, который есть покаяние, чтобы через него получали люди обновление каждый день и им были оправдываемы на всякий миг» 533 . Покаяние является возобновлением благодати крещения, утраченной в результате грехопадения: «Как благодать на благодать людям по крещении дано покаяние. Ибо покаяние есть второе возрождение от Бога. И то дарование, которого залог приняли мы от веры, приемлем покаянием. Покаяние есть дверь милости, открытая усердно ищущим его… Покаяние есть вторая благодать…» 534 Через покаяние человеку возвращается то знание (idata), которое было дано ему в крещении как залог 535 . Тема крещения слезами в патристической традиции иногда связывается с темой крещения кровью 536 . Развивая это сравнение, Исаак говорит о покаянии как мученичестве: |
|
|
