| Сергей Корзун: А канонически? Мне как-то не хотелось бы Вас обижать. А ваши друзья, знакомые как Вас называют? о.Андрей Кураев: Мои друзья зовут меня неканонично – отец Андрей. Почему неканонично – потому что такое обращение нигде не прописано. Это фамильярность. Но это добрая фамильярность. То есть это предполагает, что наши отношения строятся по модели семьи: братья, сестры, отцы, чада и т.д. Конечно, очень много возникает и дурных спекуляций на этой фамильярности, потому что она может быть очень доброй, очень семейной, но бывает и лицемерной. И то, и другое – это не каноны. Все-таки канонически – это «Ваше Преподобие»… Я помню, в 88-м году была первая встреча, что называется, Церкви и интеллигенции. Это был дом литераторов в Москве, где выступал митрополит Питирим Волоколамский (который чуть позже станет соучредителем фонда «Культура» вместе с Д. С.Лихачевым). Митрополит сделал доклад о тысячелетии Крещения на Руси, понятные тезисы, аудитория внимательно, заинтересованно (но отстраненно) слушала. Первый вопрос из зала был такой: «Уважаемый докладчик! Скажите, как к Вам обращаться?» На что митрополит Питирим ответил: «Вы знаете, обращайтесь ко мне просто: Ваше Высокопреосвященство…». Это – канонично. А обращение «отец, владыка, батюшка» — это вне канонов, это несет некий личностный оттенок и, естественно, его требовать нельзя. Я помню свое первое послушание, работал я вахтером в семинарии, но вахта у меня была своеобразная, ректор посадил меня рядом с собой, в «предбанничке», в приемной (ректор Академии в Сергиевом Посаде). И вот однажды приходит студент-семинарист, только что посвященный ректором в сан священника. Я спрашиваю: «Как о Вас доложить?». «Ну, доложите, отец Сергий Иванов с четвертого курса». Хорошо, я захожу к ректору и дословно докладываю. Ректор отрывается от бумаг, кладет очки, ручку в сторону и спрашивает: «Это Вы его так назвали или он себя так назвал?!». Говорю: «Владыка, причем тут я? Как он сказал, так я Вам и передаю». «Значит, тогда выйдите и передайте ему: это для своих бабушек в приходе он отцом будет, а мне в отцы пусть не навязывается. Я его только два дня как рукоположил – он ко мне уже в отцы лезет! Пусть научится представляться как следует!». Из всего этого я всегда даю собеседнику свободу выбора – как Вам удобней, так и обращайтесь. Только Андрюхой не зовите! |
| Галина Анатольевна Новичкова , приехав из Германии, где она училась, в Новосибирск, впервые сама взяла лечить девочку, которая должна была по всем показателям умереть (такой у нее был онкогематологический диагноз), сама стала искать деньги, нашла, была благотворителем, пролечила ребенка, и девочка живет. Она рассказывала: «Я испытала такой кайф от того, что ощутила себя нужной, и от того, что это реально работает». После этого она уже не могла остановиться. — Но есть ведь и другие случаи, когда сделали все, что возможно, но ребенок все равно уходит… — Я – человек верующий, поэтому я понимаю, что ни одного волоса с нашей головы не упадет, если это там не предрешено. Я понимаю, что все на благо души, а не на благо тела. — Но тяжелые чувства вам тоже приходится испытывать? — Вы знаете, я же не теряла своих детей, я только поддерживаю родителей, которые держат их на руках и кричат от боли. Но нет, не испытываю. Наверное, я испытываю ответственность за них. Рядом с ними должен быть кто-то, не теряющий разума, осознанный. Расскажу вам одну восточную притчу, которая многое объясняет. Однажды к мудрецу — назовем его Будда — пришла женщина и рассказала, что ее родственница обезумела. Она долго мечтала иметь семью, усердно молилась, но Бог не давал ей семью. Она молилась еще жарче, от всего сердца, и Бог дал ей мужа. У них не было детей, она молилась еще усерднее, и вдруг Бог дал им ребенка, но муж умер. Женщина очень переживала, но этот ребенок заменил ей всё – всю жизнь, любовь, так сильно она его ждала. Буквально через несколько месяцев после рождения он умер, и она не отдавала его тело, его не могли похоронить. Она обезумела от горя, рыдала, почернела, не ела. И ее родственница попросила мудреца: «Сделай что-нибудь, помоги!» И в этот момент вдруг появилась голая женщина с растрепанными волосами, она кричала, и было понятно, что она одержима горем. Мудрец ей сказал: «Иди сюда, дитя, я тебе помогу». Она сразу успокоилась, заметила свою наготу, смутилась, ее прикрыли. Она сказала Будде: «Помоги мне, оживи его. |
| Это внутреннее ощущение опыта, если оно базируется на профессиональных навыках, работает как анестезия от страха. Ты себе говоришь: «У меня же получалось, значит, и сейчас это пройдем, и здесь найдем путь, найдем зерно». Как правило, это получается. — Это не звездность, а уверенность в своих силах? — Конечно. Нельзя себя критиковать, гнобить. Лучше даже верить в себя чуть-чуть сверх оснований. Лучше ставить планку выше, и тогда ты прыгнешь. Хочешь попасть к звездам – выше стратосферы точно улетишь. Даже не допускать такой мысли: «Ой, а вдруг не получится!». Нужно говорить: «Конечно, получится на благо всех, кто будет этим пользоваться». Очень важно сознавать, что ты делаешь это не для себя, не для того, чтобы тебя чествовали. Тут есть такая ловушка, в которую можно попасть. Потому что Вселенная очень мудрая, очень живая и личностная, она может показать тебе, что чтобы тебя чествовали, не обязательно что-то делать. — Вы проснулись знаменитой после фильма «Страна глухих». Как вы себя ощущали в то время? — Я к этой известности не была готова, мне никто не рассказывал, как это бывает. И я об этом даже не читала, интернета тогда еще не было. По-моему, даже гламурных изданий еще не было, они только начинали свои первые обороты. Поэтому знаний на эту тему неоткуда было почерпнуть, и это было драматично. — Почему? — Потому что, как только фильм прошел на экранах, меня начали узнавать буквально везде, а мне этого не хотелось, я к этому не была готова, я человек очень стеснительный. Меня смущали все эти побочные эффекты известности: «Дайте автограф», «Давайте сфотографируемся», бесконечные интервью, и так далее, и так далее. Я по неопытности начала сокрушаться: «Когда же это закончится? Что же это такое?» Тебя приглашают в 100 разных мест, дают приз этого журнала, приз этого казино, приз еще какого-нибудь фестиваля, и ты не знаешь, что с этим делать. В какой-то момент я даже испытала отчаяние. Я вдруг поняла, что многие актеры этого хотят всю жизнь – в этом смысл профессии – репетируют речь на вручении «Оскара» или представляют, каково это быть на вершине успеха. |
| Все зависит от того, на чем мы акцентируем внимание, что мы укрупняем. Если долго показывать как плохо, и не показывать, как хорошо, все забудут, как хорошо, не смогут так жить. Если ребенку все время говорить: «Ах, ты, свинья! Ах, ты грязный поросенок, лентяй!», – он никогда не узнает, что он умница, что он вежливый, что он порядочный, что он труженик. Просто нужно воспитывать по-другому. Точно так же и искусство воспитывает. Сейчас кинематограф, в основном, показывает неприглядные стороны общества, роется в грязном белье, показывает, как мы завязаны на страстных отношениях, как мы совершенно не готовы сделать выбор в пользу долга, служения. Акцент делается больше на материальной жизни тела, а не души, поэтому для меня очень важны любые роли, спектакли и фильмы, где есть множество планов и смыслов, и высший тоже, когда это приносит пользу, когда это конструктивно, когда это напоминает о благородстве души, возвышает разум. В таких работах я хочу участвовать. Мы живем не на уровне чувств, не на уровне тела: «Я хочу, дай мне, я, я, мое, мое», – а на уровне разума. Разум – это светлый ум, не загрязненный эгоистическими желаниями и потаканиями своим удовольствиям. Это лично мой путь, мне это нравится, я это выбираю. Поэтому когда мне не хватало этого в тех предложениях, которые мне поступали, я решила сделать что-то свое. Этот моноспектакль по сказке Оскара Уайльда, где я играю все роли, выстроен как авторский монолог. Я там рассказчик, а когда я о ком-то рассказываю – о дровосеках, о волках, об этом Звездном Мальчике, который проходит путь очищения души, я их показываю. И мать, и нищенку, и прокаженного, который потом пытается у Мальчика забрать всё, и он, отдавая, освобождаясь, становится удивительно чистым, светлым, все смотрят на него и говорят: «Ах, как он прекрасен!» А ему самому уже это неважно, потому что его главное внимание сосредоточено внутрь на совершенствование своей души, своей личности. В спектакле «Звездный мальчик». Фото: Луи Франк Этот спектакль мне очень дорог, он очень тяжелый. |
| И если то, чего я очень хотела, не случилось, это тоже было нужно, потому что я получила через это какие-то важные уроки. После «Страны глухих» я снялась сначала в Англии в художественном фильме на BBC, он получил много призов, я тоже получила приз за лучшую женскую роль. Из Англии я попала в Америку, с того фильма «Сорок оттенков грусти» («Forty shades of Blue») я попала в другой американский фильм «Замерзшие души» («Cold Souls»). Затем я попала во Францию к Кристиану Кариону, он тоже оскароносный французский режиссер. Потом я снималась еще в других фильмах, в сериале в Англии, то есть грех жаловаться, и всё происходило само собой. Были фильмы, в которых мне хотелось сниматься, но они не случились, и я понимаю, что это тоже было правильно. — Вы говорили, что после спектакля «Звездный мальчик» вы по-настоящему почувствовали успех. Чем он отличался от успеха «Страны глухих»? — «Звездный мальчик» – это моя творческая театральная работа, и это, наверное, самое сильное, что я когда-либо делала со времен «Страны глухих». В «Стране глухих» роль была очень интересная, многоплановая, там нужно было играть и голосом, и дикцией, и пластикой, и характер разнообразный, там и комедия, и драма. После этого я играла разные роли, где-то деликатные, где-то яркие, но никогда не был задействован весь спектр моих возможностей. Можно образно сравнить, например, если ты инструмент — гусли, и у тебя 60 струн, а на тебе играют, как на балалайке, на трех. Мне в искусстве всегда не хватало высшего смысла. Искусство – это мощное оружие, оно может или разрушать личность, или возвышать. Если мы едим плохую еду в Макдональдсе с какими-то консервантами, едим что-то несвежее, это загрязняет наш желудок, и мы это сразу чувствуем. А в случае театра, кино, книг мы это не так быстро чувствуем, но это тоже может быть очень токсично. Это могут быть яды, которыми отравляется личность, когда под сомнение ставится мораль, когда, например, какие-то общественные нормы тихонечко нивелируются. Поэтому искусство может запросто разрушать семью, общество. |
| В России действует около 30 фондов с названием «Подари жизни» 9 февраля. ПРАВМИР. Благотворительный фонд помощи детям с тяжелыми заболеваниями «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой и Дины Корзун проиграл суд второй инстанции в Красноярском крае по делу о защите своего названия. Президиум Красноярского краевого суда отказался пересмотреть дело фонда, которому нижестоящие инстанции отказали в ликвидации «двойника», пишет «Коммерсант» . Красноярский «клон» был создан предпринимателями Еленой и Олегом Чипизубовыми. Представители московского фонда утверждают, что «двойники» вводят в заблуждение граждан своей псевдоблаготворительной деятельностью. Из материалов дела следует, что красноярские предприниматели представлялись специалистами фонда Чулпан Хаматовой, получали пожертвования, брали кредиты в банках, но благотворительностью не занимались. Суды отказались прекратить деятельность красноярского фонда, ссылаясь на то, что такие санкции не предусмотрены законом о некоммерческих организациях и Гражданским кодексом, который охраняет лишь названия коммерческих организаций. Издание отмечает, что за последние годы зарегистрировано около 30 благотворительных фондов «Подари жизнь». Представители фонда намерены обжаловать решение Красноярского краевого суда в Верховном суде. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 10 января, 2024 9 января, 2024 25 июня, 2013 28 июля, 2014 17 августа, 2015 15 апреля, 2024 23 марта, 2024 9 февраля, 2024 25 января, 2024 10 января, 2024 9 января, 2024 25 июня, 2013 28 июля, 2014 Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. Лучшие материалы Показать еще Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее! |
| Понимание, как и что делать, пришло не сразу. Поначалу мысль открыть новую школу с чистого листа казалась в целом фантастической. Где найти помещение и педагогов, средства на оборудование классов и учебные пособия, на оплату коммунальных платежей, зарплату учителям? Ведь государственная поддержка предоставляется только тем учебным заведениям, которые работают по государственным программам и уже имеют лицензию. Надеяться на лицензирование не представлялось возможным: в образовательном госстандарте нет каллиграфии, не предусмотрено изучение истории с первого класса, церковнославянского языка и много другого, что было дорого ее сердцу. Да и на месте духовно-нравственного воспитания стоит прочерк. — Мои близкие и друзья верили в меня, и это придавало мне силы, — объясняет Елена Витальевна. — Кроме того, начинание поддержал и благословил митрополит Хабаровский и Приамурский Артемий . Мне очень помогла и помогает моя заместитель по учебно-методической работе Ольга Корзун. У меня была вера, у нее знания, она уже работала по учебникам РКШ, обладала опытом работы в школе и в колледже. Но, конечно, первым супругу поддержал отец Димитрий. — Познакомившись с методикой работы РКШ, я понял, что она действительно позволяет ребенку получить настоящее фундаментальное образование. И мы с матушкой Еленой стали молиться и думать, как воплотить это в жизнь. Когда все потихоньку стало складываться, она спросила: ты благословляешь меня этим заниматься? Я не боялся, что у нее вдруг что-то не получится. Она у меня очень деятельная и инициативная, а дело это важно для всей епархии. Первыми учителями новой школы стали знакомые прихожане хабаровских храмов. Когда новость о будущей школе облетела город, люди уже сами подходили и спрашивали: я педагог, расскажите поподробней. — Но для нас было важно, чтобы наши учителя являлись воцерковленными православными людьми, — добавляет матушка Елена. — Когда набрали первые классы, владыка Артемий, как добрый пастырь, отдал нам под школу свой митрополичий дом. Вообще владыка был одним из немногих, кто поверил в нас, молился за нас и своими отеческими советами и благословениями уберег от многих ошибок. |
| Чулпан Хаматова отвечает на вопросы Валерия Панюшкина В новом цикле «Правмира» журналист Валерий Панюшкин беседует с современниками. Врачи и ученые, актеры и музыканты, верующие и атеисты рассказывают о главном в их жизни. Объединяет эти беседы то, что всегда это честный и открытый разговор. Под видеокамеру, без купюр и цензуры. Открывает цикл бесед встреча с актрисой и соучредителем фонда «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой. Чулпан Хаматова – российская актриса театра и кино, c 1998 года играет в труппе Московского театра «Современник». Активно занимается благотворительностью. Вместе со своей коллегой Диной Корзун, партнершей по фильму «Страна глухих», в 2006 году она учредила Благотворительный фонд помощи детям с онкогематологическими и иными тяжелыми заболеваниями « Подари жизнь ». Народная артистка РФ (2012). Дважды лауреат Государственной премии РФ (2004, 2014). – Ты лучше всех из артистов занимаешься благотворительностью. Это я просто видел своими глазами, долго думал, почему, и наконец, понял – ты делаешь это добросовестнее всех – ты включаешься, ты понимаешь, ты действительно это делаешь. Кто тебя этому научил, откуда это? – Не согласна, Валера. Мне кажется, потому, что мы были первые, мы уже прошли этап становления, ошибок, роста, и у меня большой опыт. Я знаю, чем заканчивается та или иная попытка, может быть, поэтому и складывается такое ощущение. Нет, я не лучше всех, потому что ты же не просто так занимаешься этим. У нас в принципе невозможно заниматься этим просто так, у нас нет этого института звезд и благотворительности, как это принято на Западе, когда звезду берут, как вишенку на торт, как украшение, и всё на этом заканчивается. У нас другие реалии, в этих реалиях ты должен либо этим заниматься, включаться, делать это добросовестно, как ты говоришь. Просто вишенка на торт – не получится. – Что тобой движет, когда ты это делаешь? – Ой, это очень сублимированный спектр, контрастный очень. Творчество – это основное, что движет. Если мы говорим про работу, про эффективность работы, не про душевные и сердечные порывы, а вообще творчество: как сделать так, чтобы было не стыдно, чтобы было достойно. Поэтому всё время фантазии, идеи переливаются и вливаются во что-то неожиданное, редкое, а может быть, впервые открытое. |
| ХРИСТИАНСТВО РАСКРЫВАЕТ В ЧЕЛОВЕКЕ ВСЕ ЛУЧШЕЕ Петр СТРОНСКИЙ, заслуженный художник РФ, участник росписи Храма Христа Спасителя, Москва Как художник и верующий че-ловек, я много думал о роли веры в жизни человека. И согласен с Тертуллианом. Христианство раскрывает в душе то лучшее, что в ней заложено, помогает найти нравственные ориентиры в жизни. Но при этом во все времена были люди, которые уродовали свои души, становились страшными грешниками. К ним вообще трудноприменимо слово “душа”. Но существуют ведь и другие религии, которые уживаются с Православием многие столетия. Как же быть с людьми, рожденными и воспитанными в других культурных, национальных условиях? Лично я воспринимаю фразу Тертуллиана в применении к нашему народу, терпеливому и доверчивому, готовому, если надо, отдать последнюю рубашку. В нашей традиции глубоко заложено – подставить другую щеку, а не ударить в ответ. Нас надо сильно довести, чтобы мы вступили в конфликт, проявили силу. Мы до последнего надеемся уладить дело миром. Если посмотреть на нашу историю, это можно проследить на протяжении многих поколений. Сегодня, к сожалению, такое встречается гораздо реже – но это есть во всех нас. ДУША ПРЕДЧУВСТВУЕТ БОЖЕСТВЕННОЕ Дина КОРЗУН, актриса театра и кино, Москва Но то, что она – от Бога, это точно. Даже если разумом человек не понимает этого, мне кажется, все равно душа его иногда тоскует, вот так – без причины, плачет, ждет чего-то... Она помнит то место, откуда пришла, и ей не достает света, любви, счастья – всего того, чего она лишилась. Но душу тянут к земле наши чувства, стремление к чувственным удовольствиям, которые могут быть совершенно разными: от прекрасных, таких как любовь или наслаждение красотой, до таких ужасных, как обжорство или прелюбодеяние. И эти чувственные наслаждения догоняют и порабощают нас, чаще всего – в какие-то сложные моменты жизни, когда мы не ощущаем смысла нашего пребывания на земле. Сохранить Поделиться: Поддержите журнал «Фома» Журнал «Фома» работает благодаря поддержке читателей. |
| С. КОРЗУН: Т.е. здесь мы можем пожертвовать демократическими принципами, принятыми в других странах? Н. МИХАЛКОВ: Ну, это, Ловушка, Сергей. Я понимаю эту ловушку. Можем мы сказать: вот Михалков против демократических принципов. Не знаю, я не об этом думаю. Я думаю о другом. Вы понимаете, в Американских Соединенных Штатах каждые четыре года может меняться президент, и изменится только фотография жены на столе, собственно вот и все. А когда... С. КОРЗУН: Или мужа. Н. МИХАЛКОВ: Да, или мужа. А наша страна, когда находится еще в состоянии, когда может измениться цвет флага и измениться идеология, что делать тому человеку, который поступил при одном президенте в юнкерское училище и присягал ему. А заканчивает его при другом президенте, который говорит, что предыдущий мерзавец, которого надо сажать в тюрьму. Вот что делать этому человеку, обличенному... Человеку, который уже является заложником присяги. Что делать? Куда ему стрелять? Я думаю, что для России такого рода повороты не по масштабу России. На мой взгляд, повторяю. Хотя не мне решать. С. КОРЗУН: Никита Михалков. Вашим первым режиссером был Георгий Данелия, как актера? Н. МИХАЛКОВ: Нет... С. КОРЗУН: Это один из первых фильмов, по крайней мере. Н. МИХАЛКОВ: Один из первых, да. Но был еще и Оганесян Генрих Богданович. А до этого был Войнов. Ну, там эпизоды. Но большая роль, да, у Георгия Данелия, конечно. С. КОРЗУН: Многие из коллег стали друзьями по жизни? Н. МИХАЛКОВ: Да, конечно. С. КОРЗУН: Ну, вот говорили, что, Вы, например, с Олегом Янковским, не то, что повздорили, но немножко разошлись в последнее время. Н. МИХАЛКОВ: Ну, пишут, пишут, ведь на заборе что написано, Сергей, а там дрова. С. КОРЗУН: Ну, мы потому Вас и позвали, чтобы узнать. Пишут-то много, чтоб услышать из первых уст. Н. МИХАЛКОВ: Да, нет, конечно. С. КОРЗУН: А есть люди, с которыми Вы дружили, а потом вот разошлись? Стали врагами? Н. МИХАЛКОВ: Есть, конечно. С. КОРЗУН: Из-за чего? Не буду спрашивать фамилии, наверное, их можно найти в прессе. Из-за чего? Что для Вас важно в этом, чтобы расстаться с человеком, как с другом? Н. |
|
|
