| С веками служение диаконов было переосмыслено в сторону большей вовлеченности в литургическую жизнь Церкви, а социальное служение перешло в руки мирян. Однако необходимость в этом служении Церковь ощущала всегда, хотя не всегда гражданская власть позволяла Церкви заниматься социальной деятельностью и благотворительностью (в частности, во времена гонений на Русскую Церковь в ХХ веке такая деятельность была запрещена). Возрождение церковной жизни после падения атеистического режима сопровождалось и возрождением социальной деятельности Церкви – как на общецерковном уровне, так и на уровне отдельных епархий и приходов. В этом контексте молитва о «поминающих убогия» вновь обрела актуальность в качестве напоминания о призвании Церкви заботиться о бедных, обездоленных, инвалидах, престарелых и всех социально незащищенных членах церковных общин. Прославление имени Божия За ходатайственными молитвами следует возглас священника: И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое имя Твое, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. И дай нам едиными устами и единым сердцем прославлять и воспевать Твое самое почитаемое и великолепное Имя: Отца и Сына и Святого Духа, ныне и всегда, и во веки веков. Хор отвечает: «Аминь». Выражение «единеми усты и единем сердцем» напоминает нам приведенные выше слова из книги Деяния: «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа» ( Деян 4:32 ). Можно также вспомнить слова апостола Павла: «Бог же терпения и утешения да дарует вам быть в единомыслии между собою, по учению Христа Иисуса, дабы вы единодушно, едиными устами славили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» ( Рим.15:5–6 ). Церковь – это единый организм, единое Тело Христово ( 1Кор.12:27 ). В одном теле могут быть только одно сердце и только одни уста. Единомыслие и единодушие членов церковной общины должны проявляться в единой хвале, воспеваемой всеми ее членами вместе. В древней Церкви призыв к молитве «единеми усты» имел вполне конкретное выражение в том, что пение было всенародным и унисонным: об этом мы подробно говорили в первой части книги. Во многих Поместных Церквах, в том числе на всем греческом Востоке, унисонное пение сохраняется до сего дня. В некоторых епархиях также практикуется всенародное пение. |
| Собственно, в этом приуготовлении и заключается суть аскетики вообще и богослужебного пения в частности. Экстатическое исхождение из себя навстречу Богу, так же, как и подготовка к этому акту, не может быть сведена лишь к интеллектуальному, нравственному или физическому усилию, но требует усилия всего человеческого существа, задействования всех его уровней и возможностей. Вот почему аскетика может быть определена как процесс, приводящий все силы и уровни человеческого существа в такой порядок, при котором возникают реальные предпосылки для соединения человека с Богом. Это определение с полным правом может быть распространено и на древнерусское богослужебное пение. Но если согласиться с тем, что богослужебное пение есть процесс, упорядочивающий деятельность всех уровней, образующих человеческую природу, то придется признать, что строение человека со всей необходимостью должно предопределять природу богослужебного пения и обусловливать его строение. А это значит, что ключ к уразумению природы древнерусского богослужебного пения заключается в знании строения человека. По учению Православной Церкви, человек трисоставен – он состоит из тела, души и духа, о чем Священное Писание говорит следующее: «Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» ( 1Фес. 5, 23 ). В этих словах Апостола Павла сконцентрирована вся суть православной аскетики, ибо в них говорится о встрече человека с Христом и о том, каким должно быть естество человека, встречающего Христа. Пришествие Господа нашего Иисуса Христа здесь следует понимать не только как конец истории, знаменующийся грозным вторым пришествием, но и как пришествие, которого сподоблялись и сподобляются отдельные подвижники в процессе православного аскетического подвига, находясь еще в этой жизни и в этом мире. Таким образом, пришествие – это есть не только факт мировой истории, но и факт, раскрывающийся в личном, внутреннем опыте православной жизни. |
| Сюда можно отнести, во-первых, некоторые места из апостольских посланий, написанные явно ритмически, мерно, как, например: Если мы с Ним умерли, То с Ним и оживем; Если терпим, То с Ним и царствовать будем; Если отречемся, И Он отречется от нас. Если мы неверны, Он пребывает верен, Ибо Себя отречься не может ( 2Тим.2:11-12 ). Или: Бог явися во плоти, Оправдася в Дусе, Показася Ангелам, Проповедан бысть во языцех, Веровася в мире, Вознесся во славе ( 1Тим. 3:16 ). Песни духовные — это также песнопения, новосоставленные и сохранившиеся доселе от апостольских времен, каковы малое славословие: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу; великое славословие: Слава в вышних Богу; Свете тихий; Да молчит всякая плоть (из литургии апостола Иакова); Слава Тебе, Господи, слава Тебе (певшееся, как и теперь, пред чтением из Евангелия и после него); Господи, помилуй (возглашаемое в первое время всем народом); входной гимн: Приидите поклонимся и другие. Наконец, песни духовные — это те импровизации, или экспромты отдельных лиц, о применении которых на молитвенных собраниях христианских, как обычае вполне установившемся, писал, например, в конце II века Тертуллиан : “По умовении рук и возжении светильников каждый вызывается в средину песнословить Господа, кто как может: от Святого Писания или от своего ума” (Апология, 39). Возможность таких экспромтных выступлений, а также и самого творчества была очень вероятна и даже неизбежна при том исключительном подъеме духа, чистоте и горячности веры, которыми отличались первые христиане благодаря постоянному общению с самовидцами и слугами Господа нашего Иисуса Христа. Что касается внешних способов и порядков, как именно должно было совершаться пение верующих, об этом имеются следующие сведения. Богослужебное пение было, во-первых, одиночное, для каковой цели учреждена была даже особая степень певцов в клире. Во-вторых, пение было общенародное — отвещательное или припевное. “При общественном богослужении, — говорится в Апостольских постановлениях,- на возглашение диакона народ, и прежде всего отроки, восклицают: Господи, помилуй. В древних литургиях (апостола Иакова и святителя Климента) на возгласы священнослужителя народу указано отвечать словами: аминь и духови Твоему, а победную песнь: Свят, Свят, Свят — верующие приглашаются петь особенно громким голосом”. |
| Так началось здесь выздоровление благоразумного разбойника, и он отошел с полной уверенностью в совершенное исцеление от зла в жизни будущего века. Выздоровление же его началось с признания в Распятом Единого безгрешного Бога. Этому-то и научает нас св. Церковь , начиная и оканчивая учение о блаженствах гласом благоразумного разбойника: «Помяни нас, Господи, егда приидеши во Царствие Твое». По окончании антифонов и чтения блаженств совершается вход с Евангелием, в котором учители Церкви разумеют первое пришествие Христово, ради спасения рода человеческого. В частности, оно знаменует вступление Христа Спасителя в пророческое служение на земле. Вход этот называется малым, в отличие от другого великого входа, который знаменует второе пришествие Христово и в частности, вступление Христа Спасителя на крестный подвиг первосвященнического служения на земле. На малом, также как и на великом входе общее внимание предстоящих возбуждается возгласом диакона: «Премудрость, прости!» Этим возгласом верующие возбуждаются к благоговейному созерцанию неизреченной тайны нашего спасения. Вот что говорит об этом св. Апостол Павел: «И беспрекословно – великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя Ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе» ( I Tuм. III, 16 ). В ответ на возглас «Премудрость» верующие славят Единородного Сына Божия псаломскими стихами: 94, 6 и 105, 47: с припевом Аллилуйя, выражая этим веру свою в Божество Спасителя. Пришествие Христово в мир соединило Церковь небесную и земную в прославлении единого в трех лицах Бога, а потому вслед за входом с Евангелием начинается пение Трисвятого. В ознаменование того, что это пение принято с неба, диакон, изображающий собою Ангела молитвы, принимает в алтаре от священника, как бы с самого неба, благословение на пение сей ангельской песни, благословение, выраженное в словах: «Яко свят еси Боже наш и Тебе славу воссылаем. Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно...» Диакон приносит это исповедание святыни Господней в Церковь земную и оканчиваает его уже на земле, ибо произносит, обернувшись к людям: «и во веки веков», – соединяя это исповедание Господне с обычной молитвой о спасении благочестивых; ибо за таковых св. Ангелы, как за друзей своих, непрестанно молятся и просят Бога услышать их, совокупно с ними поющих трисвятое: |
| Таковым был и святой Григорий Синаит , который сначала, по неведению лучшего, придерживался одного пения, будучи же наставлен одним критянином, заменил многое пение умною молитвою и, на опыте познав, что не бывает такого быстрого и легкого успеха от пения, как от молитвы, повелел всем иметь все старание о молитве, петь же немного из-за уныния. Будь же внимателен, человек, к себе и к твоему упорству, да не пошлет на тебя Бог за это дух ожесточения: очами не видеть и ушами не слышать, как свидетельствует против тебя Священное Писание, подобно тому, как свидетельствовал Илия на Израиля к Богу, Которому и ты сопротивляешься. Не надейся же и не верь, что успеешь достигнуть чего-либо духовного, если не покоришься призывать Иисуса Христа на каждый злой помысл и на всю силу вражию, как говорит святой Исихий: «Не найдешь крепчайшего оружия на врагов ни на небе, ни на земле, кроме имени Христова». И невозможно тебе избежать горького напоения злыми помыслами или перестать вкушать хлеб из отрубей до тех пор, пока не поревнуешь вкушать чистого хлеба, сшедшего с неба, вкушающие который не будут алкать во веки, получая веселие и радость, а не страх или неразумное утешение, или, что то же, радостное самомнение. Ибо как закон, не будучи в силах сам по себе сделать человека безгрешным, отсылал всех ко Христу и к Нему сам стремился, как бы умаляя тем свое значение, так и внешнее пение, сообщив делателю первоначальное обучение, передает его Христу, то есть умной молитве Иисусовой, как не имеющий сил сам собою возвести его в духовное действо, хотя при этом само то пение из-за молитвы сокращается и отходит на второе место. Если же и не все хотят обратиться от пения ко Христу, то нет в этом вины самого пения, как нет и вины закона в противлении иудеев, но виною тому один только их плотский ум и неведение силы, сокровенной в Священном Писании . Ибо они думают, что растягивать сладкие гласы и изливать языком красивые слова – это есть начало и конец молитвы. Они не поняли сказанного Господом: «Яко веруяй в Мя... |
| 11 . С Евр.: «Обступили меня, окружили меня; но именем Господним я низложил их». 12 . Обыдоша мя яко пчелы сот, и разгорешася яко огнь в тернии. С Евр.: «Окружили меня, как пчелы (сот), и угасли, как огонь в терне». Враги окружили меня, как окружают сот пчелы, и яростию своею воспламенились, как огонь в тернии. «Пчелами, – говорит св. Злат., – означает стремительность нападения, а тернием – силу гнева и неукротимость раздражения, ибо кто удержит огонь, попавший в терние»? «И как пчелы, нашедши сот, высасывают медовую влагу: так и они (враги), говорит пророк, покушались отнять у меня, бывшую во мне сладость благочестия. Надеялись же, что весьма скоро преодолеют меня, как огонь скоро истребляет терние» (Бл. Феод.). 13 . Отриновен 610 превратихся пасти, и Господь прият мя. С Евр.: «Сильно толкнули меня, чтоб я упал, но Господь поддержал меня». Т.е. «бедствия, говорит, так угнетали меня, что я был близок к падению и изнурению, ударами их я так был поражен, что готов был пасть, но когда я уже падал на колени и преклонялся, и все средства человеческие оказались безнадежными, тогда Бог и явил мне Свою помощь. Так поступает Бог для того, дабы никто не присвоял себе славы Его» (Злат.). 14 . Крепость моя и пение мое Господь, и бысть ми во спасение». «Как бы так говорит: Господь стал моею силою и помощию. Что значит пение мое? Слава моя, хвала моя, украшение мое, торжество мое» (Злат.). 15 . Десница Господня сотвори силу. «Вот самый глас радования, какой возносит Церковь (в селениях праведных), исповедуя, что одна только сила Господня спасла и соделала победителями подвизающихся» (Св. Афан.). 16 . С Евр.: «Десница Господня высока, десница Господня творит силу»! 17 . Не умру, т.е. не погибну, но жив буду и повем дела Господня. «Хотя здесь сказано, – говорит св. Злат., – о воскресении; слово: не умру значит, что смерть будет не в смерть; но можно разуметь это и иначе. Не умру, говорит, тою смертию, на которую указывал Христос, когда говорил: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет, и всяк живый и веруяй в мя, не умрет ( Ин. 11:25 )». Т.е. истинно верующий не погибнет, спасется, воскреснет для блаженной жизни. |
| 13–14. Отриновен превратихся пасти, и Господь прият мя. Крепость моя и пение мое Господь, и бысть ми во спасение. Я был отброшен и, повернувшись, готов был упасть, но Господь принял меня – поддержал, сохранил от падения и разрушения. Так Господь явился моей крепостью – силой и защитой; а потому и пение мое или предмет моего песнопения, псалма есть Господь, ибо Он был для меня Спасителем. Так и Иерусалим, оставленный всеми, мог быть побежден и разрушен многочисленными врагами, но Господь Сам был его защитником (ст. 72). 15–18. Глас радости и спасения в селениих праведных: десница Господня сотвори силу. Десница Господня вознесе мя, десница Господня сотвори силу. Не умру, но жив буду и повем дела Господни. Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя. Так как Господь защитил свой народ, то в жилищах праведников, кои все надеялись только на Бога, теперь слышится глас радости и спасения, или песни о победе и спасении, и главное – что десница Господня творит силу, защищает так же, как войско. – Десница Господня вознесла меня, т. е. соделала победителем столь многочисленных, сильных и злых врагов, – она была для меня вместо целого войска. – При такой защите меня десницей Господа я не умру, ибо враги, угрожавшие смертью, погибли, а я буду жить и, во всю свою жизнь, буду возвещать о делах Господних, особенно о столь дивном спасении от врагов. – Так, наказуя и наказа мя или строго наказал меня Господь – тем, что послал столь страшных врагов, по смерти не предало меня, ибо отразил и уничтожил их, как терновник огнем. 19–21. Отверзите мне врата правды: вшед в ня исповемся Господеви. Сия врата Господня: праведнии внидут в ня. Исповемся Тебе, яко услышал мя ecu и был ecu мне во спасение. Врата города были местом городского совета и суда; обыкновенно, сюда и приходили все ищущие правды и права; здесь торжественно провозглашались решения суда и во всеуслышание прославлялась справедливость. Применительно к этому, и псалмопевец говорит: «Откройте мне врата правды», или – пусть откроется народное собрание при вратах правды и я, вошедши чрез эти врата в народное собрание, буду исповедовать – прославлять Господа. – Вот врата Господни, и праведники войдут в них: так говоря, псалмопевец имеет в виду именно врата храма Божия чрез которые входили люди благочестивые и составляли торжественный религиозные собрания. Сюда стремится и псалмопевец, говоря: «буду прославлять Тебя, Господи, за то, что Ты услышал меня, когда я здесь молился Тебе, и был для меня Спасителем» (ст. 10–13). |
| 1.1. На Тя, ГОСПОДИ, уповах, – да не постыжуся в век. 1. На Тебя, Господи, уповаю (и уповал я) – да не постыжусь я во век! 2. Правдою Твоею избави мя, и изми мя, – приклони ко мне ухо Твое и – спаси мя! 2. Правдою Твоей избавь меня, и изми меня, – приклони ко мне ухо Твое, и – спаси меня! 3. Буди ми в БОГА-Защитителя, и в место крепко – спасти мя: яко утверждение мое, и прибежище мое еси Ты! 3. Будь мне в Бога-Защитника, и в место крепкое (дабы) – спасти меня: ибо утверждение мое и прибежище мое еси Ты! 4. БОЖЕ мой! избави мя из руки грешнаго, из руки законопреступнаго и обидящаго... 4. Боже мой! Избавь меня из руки грешного, из руки законопреступного и обидящего, 5. Яко Ты еси терпение мое, ГОСПОДИ, ГОСПОДИ, – упование мое от юности моея! 5. Ибо Ты – терпение мое, Господи, Господи, – упование мое от юности моей! 6. В Тебе утвердихся от утробы, от чрева матере моея – Ты еси мой покровитель: о Тебе пение мое выну! 6. В Тебе утвердился я от утробы, от чрева матери моей Ты – мой Покровитель; о Тебе пение мое всегда! 7. Яко чудо бых многим, и Ты – Помощник мой крепок! 7. Как чудо, стал я для многих, и Ты – Помощник мой крепкий! 8. Да исполнятся уста моя хваления, яко да воспою славу Твою, весь день – великолепие Твое! 8. Да исполнятся уста мои хваления: да воспою я славу Твою, во весь день – великолепие Твое! II. 9. Не отвержи мене во время старости: внегда оскудевати крепости моей, – не остави мене! 9. Не отвергни меня во время старости, в пору оскудения крепости моей – не оставь меня! 10. Яко реша врази мои мне, и стрегущии душу мою совещаша вкупе. 10. Ибо сказали мне враги мои, и подстерегающие душу мою сошлись на одном и том же. 11. Глаголюще: БОГ оставил-есть его, пожените и имите его, яко несть Избавляяй! 11. Говоря: „Бог оставил его, преследуйте и возьмите его, ибо нет (ему) Избавляющего... 12. БОЖЕ мой, не удалися от Мене! БОЖЕ мой, в помощь мою вонми! 12. Боже мой, не удались от меня! Боже мой, в помощь мне внемли! 13. Да постыдятся и исчезнут оклеветающии душу мою; да облекутся в студ и срам ищущии злая мне! |
| 4 и вложи во уста моя песнь нову, пение Богу нашему. Узрят мнози и убоятся, и уповают на Господа. 4 И вложил во уста мои песнь новую, пение Богу нашему; увидят многие и убоятся и надеяться будут на Господа. 5 Блажен муж, емуже есть имя Господне упование его, и не призре в суеты и неистовления ложная. 5 Блажен муж, для которого имя Господне – надежда его, и не смотрел он на тщету и на неистовства лживые. 6 Многа сотворил еси Ты, Господи, Боже мой, чудеса Твоя и помышлением Твоим несть кто уподобится Тебе: возвестих и глаголах, умножишася паче числа. 6 Много сотворил Ты, Господи, Боже мой, чудес Твоих, и в замыслах Твоих никто не сравнится с Тобой! Я возвестил и сказал: “Умножились они сверх числа!” 7 Жертвы и приношения не восхотел еси, тело же свершил ми еси, всесожжений и о гресе не взыскал еси. 7 Жертв и приношений Ты не восхотел, но тело уготовал мне; всесожжений и жертв за грех не потребовал Ты. 8 Тогда рех: се прииду, в главизне книжне писано есть о мне: 8 Тогда я сказал: “Вот, иду, в начале книги написано обо мне. 9 еже сотворити волю Твою, Боже мой, восхотех, и закон Твой посреде чрева моего. 9 Сотворить волю Твою, Боже мой, я восхотел, и закон Твой – посреди внутренности моей”. 10 Благовестих правду в церкви велицей, се устнам моим не возбраню: Господи, Ты разумел еси. 10 Благовествовал я правду в собрании великом, вот, я устам моим не возбраню, – Ты, Господи, знаешь. 11 Правду Твою не скрых в сердце моем, истину Твою и спасение Твое рех, не скрых милость Твою и истину Твою от сонма многа. 11 Правду Твою не скрыл я в сердце моём, истину Твою и спасение Твоё изрёк, не скрыл милости Твоей и истины Твоей от многочисленного сонма. 12 Ты же, Господи, не удали щедрот Твоих от мене: милость Твоя и истина Твоя выну да заступите мя. 12 Ты же, Господи, не удали сострадания Твоего от меня: милость Твоя и истина Твоя пусть помогают мне постоянно. 13 Яко одержаша мя злая, имже несть числа, постигоша мя беззакония моя, и не возмогох зрети, умножишася паче влас главы моея, и сердце мое остави мя. |
| 6 Господь мне помощник, и не убоюся: что сотворит мне человек? 6 Господь мне помощник и не убоюсь: что сделает мне человек? 7 Господь мне помощник, и аз воззрю на враги моя. 7 Господь мне помощник, и я воззрю на врагов моих. 8 Благо есть надеятися на Господа, нежели надеятися на человека: 8 Лучше надеяться на Господа, нежели надеяться на человека. 9 благо есть уповати на Господа, нежели уповати на князи. 9 Лучше уповать на Господа, нежели уповать на князей. 10 Вси языцы обыдоша мя, и именем Господним противляхся им: 10 Все народы окружили меня, но именем Господним я воспротивился им. 11 обышедше обыдоша мя, и именем Господним противляхся им: 11 Со всех сторон окружили меня, но именем Господним я воспротивился им. 12 обыдоша мя яко пчелы сот, и разгорешася яко огнь в тернии: и именем Господним противляхся им. 12 Окружили меня, как пчелы сот, и разгорелись, как огонь в терниях, но именем Господним я воспротивился им. 13 Отриновен превратихся пасти, и Господь прият мя. 13 Низринутый, я готов был упасть, но Господь поддержал меня. 14 Крепость моя и пение мое Господь, и бысть ми во спасение. 14 Крепость моя и пение мое — Господь, и Он был мне спасением. 15 Глас радости и спасения в селениих праведных: десница Господня сотвори силу. 15 Глас радости и спасения в селениях праведных: десница Господня явила силу. 16 Десница Господня вознесе мя, десница Господня сотвори силу. 16 Десница Господня возвысила меня, десница Господня явила силу. 17 Не умру, но жив буду и повем дела Господня. 17 Не умру, но жив буду и поведаю дела Господни. 18 Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя. 18 Научая, наказал меня Господь, смерти же не предал меня. 19 Отверзите мне врата правды: вшед в ня, исповемся Господеви. 19 Отворите мне врата правды: вошедши в них, я исповедаюсь Господу. 20 Сия врата Господня: праведнии внидут в ня. 20 Это — врата Господни: праведные войдут в них. 21 Исповемся тебе, яко услышал мя еси и был еси мне во спасение. 21 Исповедаюсь Тебе, ибо Ты услышал меня и был мне спасением. |
|
|
