| Мы видим, как все суживаются круги его свободного передвижения по земле. Остается сделать последний шаг: Симеон восходит на столп. Сначала это простой камень в два или шесть локтей вышиной. Увеличивая несколько раз высоту колонны, он, наконец, взошел на последнюю в 30 или 40 локтей. Источники дают разные промеры и разное число последовательных столпов. Отныне вся его долгая жизнь — 37 лет — втеснилась в пространство каких-нибудь четырех квадратных метров. Он даже на столпе приковывал ноги, чтобы стеснить себя до конца. Единственное движение, которое позволял себе подвижник, кажется, имеет одно измерение: высоту. Подвиг Симеона совершенно исключителен, необычен. Столпничества еще не знала тогда богатая формами христианская аскеза. По-видимому, Симеон был его изобретателем 11 . Как все новое, эта новая форма подвижничества была встречена враждебно. Мы слышим о недовольстве египетских и месопотамских монашеских кругов. Бл. Феодорит говорит о “«столпе», презираемом любителями злословия”, старается оправдать и объяснить его значение. Помимо слишком простого и сомнительного мотива: желания уйти от надоедавшей толпы — его другое объяснение — чисто религиозное — любопытно. Новшеством, как юродством, Бог часто привлекает к себе сердца людей. “Как цари любят перечеканивать монету, так Царь всяческих, подобно монетным знакам, запечатлевает благочестие новыми разнообразными формами жизни”. “Новизна зрелища становится удобным средством для поучения”. “Симеон учредил сие новое и странное зрелище, странностью всех привлекая к созерцанию”. Но это толкование объясняет значение Симеона для стекающейся к нему толпы, — не для его собственного личного пути спасения. Внимательно вчитываясь в житие Симеона, кажется, начинаешь угадывать. Столп — его точка скрещения двух путей. Один из них, суживающийся спиралью, ищет пространственного стеснения, в недвижности тела обретая свободу духа. Этот путь логически мог бы привести к затвору, к яме, — а мы действительно видим, что Симеон испробовал и яму, и затвор. Он не удовлетворился ими. Почему? Не потому ли, что, отказываясь от земли, он не желал отказаться от неба — от видимого неба, которое вдохновляло его на молитву? |
| Gouillard 1941 ссылается на рукопись 530 , где Слово прямо приписано Симеону Столпнику-младшему. Однако латинским переводом, двумя московскими и одной афонской греческими рукописями, похоже, исчерпывается традиция приписывания Слова Симеону Дивному/Дивногорцу (Столпнику). Надписание венской рукописи, на котором основывался П. Ламбек при рассуждении об атрибуции произведения, оказалось изначальным, что подтвердили дальнейшие публикации греческих рукописей и проведенное нами исследование славянской традиции (о чем речь пойдет ниже). Забегая вперед, уже сейчас обратим внимание читателей на это приписывание в нескольких рукописях Слова об исходе из жизни Симеону Столпнику, ибо в ряде рукописей арабской традиции CM мы встретимся с аналогичной ситуацией и учет московских рукописей 531 поможет пролить свет на процесс рукописной переатрибуции авторства (Симеон Месопотамский → Симеон Столпник). Греческий оригинал Слова «Симеона Месопотамского» 532 впервые был издан J. Cozza-Luzi (у А. Mai) 533 по рукописи Vat. 1997, f. 176b. Издатель, следом за П. Ламбеком, полагал, что автор Слова, Симеон Месопотамский, жил раньше обоих Симеонов-столпников 534 . Сравнительно недавно была открыта киевская рукопись, в которой автором Слова назван Симеон Месопотамский. Под именем Симеона Месопотамского 535 этот же текст есть еще в одной – третьей 536 по счету – греческой рукописи Cod. Dionysiou 269 (=Y). Мы не сомневаемся, что внимательное изучение греческих рукописей позволит продолжить этот перечень 537 . Б. Славянская традиция 538 Традиция Слова Симеона Месопотамского в славянских рукописях необычайно богата. Ряд рукописей мы указали ниже в сводной таблице. Р. Клостерманн обратил также внимание на Слово Симеона Месопотамского в рукописи Чудова монастыря 251, XVI в. 539 Тот же текст, согласно указанию И. Дуйчева, имеется в болгарской рукописи 540 . В разных описях можно найти общие указания и на другие собрания и рукописи 541 . Мы уверены, что пристальное изучение описаний славянских рукописей в архивах России и Европы позволило бы значительно расширить приведенный ниже список 542 . |
| Эти жития много говорят о социальной ангажированности Симеона Столпника, но в особенности ей уделяет внимание третье древнее житие, которое пересказывает историк Г. Федотов : « Святому [Симеону Столпнику] приходится не только исцелять и утешать людей, но и разбирать их тяжбы. Убежавший от людей столпник становится судьей, логикой любви вовлекается в общественные, даже политические дела. Замечательно, что при этом он всегда является не охранителем законов существующего строя, а защитником тех, кто страдает от него: бедных, угнетенных, рабов. Он требует от кредиторов понижения процента до 6 (половина обычной нормы). Исцеленному богачу повелевает освободить сопровождавших его рабов, «чтобы их освобождением тебе освободить твою душу от сатаны». Почти все примеры его карающего правосудия являются возмездием за обиды бедняков. Он наказывает воров, ограбивших огород бедняка, жестокого трибуна, разорявшего вдов и сирот, антиохийского «комита», преследовавшего двух юношей. Комит хотел возложить на них непосильное бремя, сделав их «советниками курии», — вполне легальный акт управления. Симеон вступается даже за целую рабочую корпорацию — антиохийских красильщиков кож — против правителя, обложившего их утроенным налогом. Вот классический конец злого правителя, не лишенный жестокого символического сарказма: «Его живот раздулся, как мех… Когда он хотел повернуться на постели, живот вдруг лопнул, и внутренности выпали, и он умер». Сирийское житие особенно подчеркивает социальную миссию столпника . В уста Илии, явившегося ему на огненной колеснице, он вкладывает следующую программу: «Не бойся и не страшись, но будь крепок, тверд, мужествен и не бойся людей, живущих в теле. Больше всего пекись о бедных и угнетенных и отражай угнетателей и богачей ». Сирийский биограф рассказывает, что, выполняя это веление, святой своими письмами с ходатайством за бедняков навлек на себя неудовольствие людей. Он перестал тогда принимать жалобы бедняков, но имел предостерегающее видение. У Симеона грозят отнять его «ключи» — и он возвращается к своим беднякам. Неудивительно, если при его смерти «вдовы и сироты плачут о нем обильными слезами»: «Горе нам, теперь откроется против нас пасть алчных и прожорливых волков . Кого просить нам разбудить крепкого льва, уснувшего сном смерти, перед могучим голосом которого они уползали, как лисы в норы?» |
| Послушание, отречение от своей воли, полная преданность воле старца – венец подвижничества. Св. Антоний разнообразными способами старался укрепить добродетель послушания в своих учениках, например, он приказывал своему ученику Павлу Препростому расплетать сплетенные им корзины, черпать воду из колодезя и выливать ее на землю и т. п. Многие, исполняя волю наставников, сильные верой, сподоблялись чудесной помощи от Бога: входили невредимо в раскаленную печь, переходили реки, кишащие голодными крокодилами, подолгу оставались в пустыне без пищи и т. д. Кассиан Римлянин рассказывает много примеров дивного послушания. Один инок, занятый перепиской книги, был позван к настоятелю. Не осмелившись окончить начатой буквы, он немедленно отправился по назначению. Замечательный пример послушания находим в жизнеописании св. Симеона столпника. Соседние пустынники, желая испытать его, послали сказать ему, что находят его образ жизни странным и потому приказывают ему сойти со столпа. Подвижник немедленно готов был исполнить это требование, но его оставили жить по-прежнему, так как убедились, что он действительно служит Богу. Глава 57 Кончина Симеона столпника и о другом столпнике, авве Юлиане Душа его отходит с радостью. В четырех милях от города Эги стоял столпник Симеон. Пораженный молнией, он скончался. Тогда авва Юлиан столпник, стоявший близ залива, в необычное время сказал ученикам: «Положите фимиам в кадило!» – Что за причина, скажи нам, отче, – спросили ученики. – Брат Симеон, живший в Эгах, скончался, пораженный молнией, – и вот душа его отходит с радостью. А столпники находились один от другого на расстоянии почти двадцати четырех миль. Глава 58 О том же Юлиане Именем Иисуса Христа, Сына Божия… Вот что еще рассказал нам авва Стефан Трихина об авве столпнике Юлиане. В его местности появился лев, пожравший многих странников и туземцев. Однажды старец приказал своему ученику Панкратию: – Отправься за две мили отсюда к югу. Ты найдешь там лежащего льва. Скажи ему: «Смиренный Юлиан именем Иисуса Христа, Сына Божия, повелевает тебе удалиться из этой местности». |
| Есть два типа христианской молитвы. Одна, молитва полузакрытых очей, ищет полутьмы, заслона четырех стен, любит тесные горницы, пещерные храмы. Другая любит звездное небо или символ его, высокий купол. Мы привыкли связывать первую форму молитвы («тесную») с аскетическим умонастроением. Св. Симеон показывает, что это не всегда так. Сидя на цепи, «он созерцал небо». «Он взлетал в молитве»... поднимал глаза к небу и устремлял взоры в высь». И учеников своих он учит «взирать на небо и взлетать и отрешаться от земли». Столп Симеона не только орудие пытки, и его значение выходит за пределы аскетики. Символ столпа – молитвенный символ; недвижимости и вместе окрыленности взносящей к Богу души. Из времен юности Симеона сирийское житие сообщает о его многодневном неподвижном пребывании в храме: «С утра до вечера он стоял на коленях, а с вечера до утра молился стоя. Когда он долгое время, вел такую жизнь, его сверстники стали следить, передвигает ли он ноги и сходит ли с того места, на котором стоит. Но никто не заметил этого». Вспоминаем жертву благовонную сожигаемой мирры и предчувствуем: жизнь Симеона была сплошной молитвой и аскетизм ужасный, нечеловеческий, – был подчинен этому содержанию. Какой аскетический смысл может иметь многократное увеличение столпа? Удаляясь от земли, как бы приближая влекущее небо, столпник создает, как ни странно сказать это, эстетическую обстановку для молитвы. Жизнь Симеона на столпе невероятна, но она засвидетельствована очевидцами. Его никто не видит сидящим или отдыхающим. Никто не знает, когда он спит. (Столпники обыкновенно спят стоя, прислонившись к своей ограде). Он стоит на молитве всю ночь и весь день до 9 часа. Три вечерних часа он уделяет людям для бесед. На молитве он «то стоит долгое время, то творит поклоны». «Кланяясь, касается лбом пальцев ног». (Сирийский автор пишет, что у него сломаны три спинных позвонка). Один из спутников Феодорита вздумал считать его поклоны. Насчитал 1244 и бросил. Скудную пищу свою он вкушает раз в неделю, а то и реже, помимо сплошного поста четыредесятниц. |
| Святому приходится не только исцелять и утешать людей, но и разбирать их тяжбы. Убежавший от людей столпник становится судьей, логикой любви вовлекается в общественные, даже политические дела. Замечательно, что при этом он всегда, подобно Геновефе, является не охранителем законов, существующего строя, а защитником тех, кто страдает от него: бедных, угнетенных, рабов. Он требует от кредиторов понижения процента до 6 (половина обычной нормы). Исцеленному богачу повелевает освободить сопровождавших его рабов, “чтобы их освобождением тебе освободить твою душу от сатаны”. Почти все примеры его карающего правосудия являются возмездием за обиды бедняков. Он наказывает воров, ограбивших огород бедняка, жестокого трибуна, разорявшего вдов и сирот, антиохийского комита 13 , преследовавшего двух юношей. Комит хотел возложить на них непосильное бремя, сделав их “советниками курии” — вполне легальный акт управления. Симеон вступается даже за целую рабочую корпорацию — антиохийских красильщиков кож — против правителя, обложившего их утроенным налогом. Вот классический конец злого правителя, не лишенный жестокого символического сарказма: “Его живот раздулся, как мех когда он хотел повернуться на постели, живот вдруг лопнул, и внутренности выпали, и он умер”. Сирийское житие особенно подчеркивает социальную миссию Столпника. В уста Илии, явившегося ему на огненной колеснице, оно вкладывает следующую программу: “Не бойся и не страшись, но будь крепок, тверд, мужествен и не бойся людей, живущих в теле. Больше всего пекись о бедных и угнетенных и отражай угнетателей и богачей”. Сирийский биограф рассказывает, что выполняя это веление, святой своими письмами с ходатайством за бедняков навлек на себя неудовольствие людей. Он перестал тогда принимать жалобы бедняков, но имел предостерегающее видение. У Симеона грозят отнять его “ключи”, — и он возвращается к своим беднякам. Не удивительно, если при его смерти “вдовы и сироты плачут о нем обильными слезами”: “Горе нам, теперь откроется против нас пасть алчных и прожорливых волков. Кого просить нам разбудить крепкого льва, уснувшего сном смерти, перед рыком которого они дрожали, перед могучим голосом которого они уползали, как лисы в норы?”. |
| Есть два типа христианской молитвы. Одна, молитва полузакрытых очей, ищет полутьмы, заслона четырех стен, любит тесные горницы, пещерные храмы. Другая любит звездное небо или символ его, высокий купол. Мы привыкли связывать первую форму молитвы (“тесную”) с аскетическим умонастроением. Св. Симеон показывает, что это не всегда так. Сидя на цепи, “он созерцал небо”. “Он взлетал в молитве поднимал глаза к небу и устремлял взоры ввысь”. И учеников своих он учит “взирать на небо и взлетать и отрешаться от земли”. Столп Симеона не только орудие пытки, и его значение выходит за пределы аскетики. Символ столпа — молитвенный символ; недвижимости и вместе окрыленности возносящей к Богу души. Из времен юности Симеона сирийское житие сообщает о его многодневном неподвижном пребывании в храме: “С утра до вечера он стоял на коленях, а с вечера до утра молился стоя. Когда он долгое время вел такую жизнь, его сверстники стали следить, передвигает ли он ноги и сходит ли с того места, на котором стоит. Но никто не заметил этого”. Вспоминаем жертву благовонную сожигаемой мирры и предчувствуем: жизнь Симеона была сплошной молитвой и аскетизм ужасный, нечеловеческий, — был подчинен этому содержанию. Какой аскетический смысл может иметь многократное увеличение столпа? Удаляясь от земли, как бы приближая влекущее небо, столпник создает, как ни странно сказать это, эстетическую обстановку для молитвы. Жизнь Симеона на столпе невероятна, но она засвидетельствована очевидцами. Его никто не видит сидящим или отдыхающим. Никто не знает, когда он спит. (Столпники обыкновенно спят стоя, прислонившись к своей ограде). Он стоит на молитве всю ночь и весь день до 9 часа. Три вечерних часа он уделяет людям для бесед. На молитве он “то стоит долгое время, то творит поклоны”. “Кланяясь, касается лбом пальцев ног”. (Сирийский автор пишет, что у него сломаны три спинных позвонка). Один из спутников Феодорита вздумал считать его поклоны. Насчитал 1244 и бросил. Скудную пищу свою он вкушает раз в неделю, а то и реже, помимо сплошного поста четыредесятниц. |
| Экстаз св. столпников можно определить как заход блестящего солнца здешнего мира, чтобы явились ясные звезды небесной тверди. Что личное чувство во время экстаза не покидало св. столпников, в этом утверждает нас яркое отчетливое воспроизведение того, что получено было ими в экстатическом состоянии. Св. столпники подробно описывают бывшие им видения. Так, св. Дивногорец описал видение рая св. Иоанну игумену 1047 . Св. Даниил рассказывал о видении столпа преп. Сергию и пр. Св. столпники, находясь в экстатическом состоянии, разговаривали с Богом. Так, в начале столпнических подвигов св. Симеона Дивногорца ему явился Иисус Христос в образе прекрасного отрока; св. Симеон, всем сердцем и любовию к Нему разгореся: позна бо быти Владыку своего и приемши дерзновение рече: Господи, како Тя распята иудеи? Господь же крестообразно руце распростер, рече: сице иудеи Мя распята, обаче Самому Мне распятися изволившу. Ты же мужайся и крепися сраспинаяся Мне по вся дни» 1048 . Извещенный в откровении о имеющем быть нападении на Антиохию Хозроя, св. Дивногорец молится Богу о том, чтобы Он отвратил Свой праведный гнев и услышал голос Божий: «се вопль грехов града сего взыде пред Мя, гнев же Мой и ярость подвиже на ся: погублю убо той во гресех его, пославши огнь и меч и смерть; той Мя раздражи в нечестиях своих, Аз же предам той в пленение языку неразумну». Об этом видении св. Симеон Дивногорец рассказывал приходившим к нему из Антиохии благоговейным людям и призывал всех к покаянию 1049 . Как понять беседу св. Симеона с Богом? Это высшая форма откровения, по мнению преосвящ. Хрисанфа, есть всего более духовная и всего менее чувственная или внешняя. Она означала непосредственное знание божественной мысли, непосредственное общение человеческого духа с Духом Божиим 1050 . Какой же нравственный смысл заключается в подобных откровениях? Так как исходной точкой всех благих действий, пишет преосв. Феофан, благодатного возбуждения служит живое сознание нового божественного порядка, то милосердый Господь различным образом раскрывает пред сознанием обращаемого Свой божественный мир, в котором определено служить человеческому духу; раскрытие этого божественного чина производится двояким образом: а) иногда тот самый порядок весь или в частях видимо, ощутительно, самым делом представляется человеку и б) иногда же дух человека вводится в него и ощущает его внутренне. |
| Святому приходится не только исцелять и утешать людей, но и разбирать их тяжбы. Убежавший от людей, столпник становится судьей, логикой любви вовлекается в общественные, даже политические дела. Замечательно, что при этом он всегда, подобно Геновефе, является не охранителем законов, существующего строя, а защитником тех, кто страдает от него: бедных, угнетенных, рабов. Он требует от кредиторов понижения процента до 6 (половина обычной нормы). Исцеленному богачу повелевает освободить сопровождавших его рабов, «чтобы их освобождением тебе освободить твою душу от сатаны». Почти все примеры его карающего правосудия являются возмездием за обиды бедняков. Он наказывает воров, ограбивших огород бедняка, жестокого трибуна, разорявшего вдов и сирот, антиохийского «комита», преследовавшего двух юношей. Комит хотел возложить на них непосильное бремя, сделав «их «советниками курии» – вполне легальный акт управления. Симеон вступается даже за целую рабочую корпорацию – антиохийских красильщиков кож – против правителя, обложившего их утроенным налогом. Вот классический конец злого правителя, не лишенный жестокого символического сарказма: «Его живот раздулся, как мех... Когда он хотел повернуться на постели, живот вдруг лопнул, и внутренности выпали, и он умер». Сирийское житие особенно подчеркивает социальную миссию Столпника. В уста Илии, явившегося ему на огненной колеснице, он вкладывает следующую программу: «Не бойся и не страшись, но будь крепок, тверд, мужествен и не бойся людей, живущих в теле. Больше всего пекись о бедных и угнетенных и отражай угнетателей и богачей». Сирийский биограф рассказывает, что выполняя это ведение, святой своими письмами с ходатайством за бедняков навлек на себя неудовольствие людей. Он перестал тогда принимать жалобы бедняков, но имел предостерегающее видение. У Симеона грозят отнять его «ключи»,– и он возвращается к своим беднякам. Не удивительно, если при его смерти «вдовы и сироты плачут о нем обильными слезами»: «Горе нам, теперь откроется против нас пасть алчных и прожорливых волков. Кого просить нам разбудить крепкого льва, уснувшего сном смерти, перед рыком которого они дрожали, перед могучим голосом которого они уползали, как лисы в норы?» |
| Научить «совершать чудеса апостольские» сегодня, пожалуй, никто не сможет. Чем восполнить нечудотворность миссионеров? Приказами, как император Констанций? Или молчанием? Читаем рассказ о равноапостольной Нине (Сократ Схоластик 1,20) — и видим повествование о трех последовательных чудесах, но ни одной беседы. Из таких чудообильных рассказов следует лишь то, что их нельзя использовать в учебных целях в качестве святоотеческого учебника, обучающего тому, как беседовать с «пытающимися противоречить». Вот редчайший случай описания миссионерского контакта очевидцем: Блаженный Феодорит, епископ Кирский, рассказывает эпизод из жизни Симеона Столпника: «Однажды я подвергся величайшей опасности. Симеон приказал исмаилитам подойти и получить у меня святительское благословение, сказав, что они сподобятся от этого большой пользы. Они же, по-варварски сбежавшись, одни стали тянуть меня спереди, иные сзади, третьи с боков. Те же, кто отстал от других, подбегали и, протягивая руки, одни дергали меня за бороду, другие хватали за одежду. Я бы задохнулся от их жаркого напора, если бы [Симеон] громким криком не разогнал их всех. Вот… такое сияние богопознания рассеивал столп среди варварских душ. Известен мне и другой такой же случай, который с ними произошел. Некое племя умоляло божественного мужа послать молитву и благословение их вождю. Другое же присутствовавшее там племя возражало, что благословение нужно послать не ему, а их собственному предводителю: мол, первый — беззаконнейший, а второй чужд всякого беззакония. Тут началась борьба честолюбий и варварская свара, а кончилось тем, что они кинулись друг на друга. Я принялся многословно уговаривать их успокоиться, поскольку, мол, у божественного мужа хватит благословения и на того, и на другого. Но одни отвечали, что [вождь второго племени] вообще не должен сподобиться благословения, а вторые пытались оставить без благословения [первого вождя]. [Симеон], пригрозив им с высоты [своего столпа] и обозвав их псами, еле-еле погасил распрю» (Феодорит Кирский. История боголюбцев, 26,13–14) . |
|
|
