| Утрата ощущения близости Бога видна и в молитве фарисея: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что’ приобретаю. Интересно, зачем он говорит Богу о десятине? Он что глухой или слепой и слышит только тогда, когда Ему говорят вслух? Разве Господь не видел его жертвы раньше? Какой странный Господь у фарисея. Наверное, он о Нем думает также как о себе. Бог как мега-фарисей, которому нужна плата за требы. Кто-то из нас фарисей. Кто-то мытарь. А кто-то два в одном. Мы должны как истинные избранники быть счастливы, что Бог избрал нас в удел. Это, в самом деле, большая честь и радость. Это как Сцилла и Харибда. Если думать, что своей службой ты заслужил Царство Небесное, как фарисей, — это наглость перед Богом. Если подозревать в любящем нас Отце Небесном прокурора или жестокого мстителя – это хула на Его любовь, на Духа Святого. В этом тонкость христианства. С одной стороны мы избранники и нам дана земля в обладание с тем, чтобы мы, как Адам хранили ее и возделывали. Нам также, по роду нашему, от Отца Небесного досталось наследство выше всякого имения – Царство Божие. Никогда нельзя забывать о том, что мы настоящие наследники и любимые дети великого и прекрасного Бога. И Он, любя нас, уготовал каждому из нас особенную палату в Раю, а на земле Его рука всегда на нашем плече. С другой стороны, право наследства мы получаем только тогда, когда входим в дело Божие на земле. Мы, христиане, Боговы тогда, когда вместе с Ним несем свой маленький крест и тогда, когда способны войти в радость Господа своего. Фарисей забыл о трудах сердца. Мытарь – о любви Бога. Оба огорчили Любящее сердце. В понимании того, что Бог любит нас, а мы любим Бога, а все люди братья и состоит дух верной молитвы, превышающей молитву фарисея и мытаря одновременно. И не только превышающий молитву, но и их жизнь. Мытарь бил себя в грудь и был расстроен. Фарисей со скукой рассеяно озирался по сторонам, не улавливая пустым сердцем Бога. А святой муж Симеон Метафраст сказал, за нас всех, лучше них обоих: |
| Св. Симеон Богоприемец – благочестив и праведен старец, живял в Йерусалим, на когото било предсказано, че няма да умре докато не види Христа. Когато на 40-тия ден от рождението Му довели младенеца Иисус в Йерусалимския храм, праведният Симеон благословил Бога и приветствувал Младенеца като Спасител на всички народи. Едва тогава Божието откровение се изпълнило и той починал ( Лк 2:25–35 ). Паметта му се празнува на 3 февруари. Извън речника: Св. Симеон Богоприимец. Св. Симеон Метафраст (Симеон Логотет?) (+960) – знаменит византийски държавник и църковен писател-агиограф, преподобен. Събирал древни сказания за житията, подвига и страданията на светиите, съставил 122 нови животописа и изправил 539 жития, като ги преразказал и претворил, за което получил прякора Метафраст (на гр. «разказвач», «преразказвач»). От тях той съставил менология (гръцки корпус със жития на светиите), приспособен към църковния календар, която станала господстваща във гръцката църква и способствала за уеднаквяването на богослужението. Автор е и на стихове и речи. Отъждествяването на бл. Симеон Метафраст със Симеон Логотет е спорно. За благочестивия му живот Църквата го причислила към сонма на светците. Църквата чества бл. Симеон на 9 ноември (27 ноември стар стил). Извън речника Св. Симеон Метафраст . Симония – приемане или даване духовен чин, звание или отличие срещу облаги; богохулна търговия с благодатните дарове на Св. Дух. Първа жертва на този грях станал Симон Влъхва (и оттам «симония»). Като видял как апостолите вършат чудеса, Симон им предложил срещу заплащане да го ръкоположат за апостол, за да добие и той Даровете на Духа ( Деян. 8:18–24 ). В по-късни времена подобно греховно използването на свещенството за пари, както и продаване на свещените степени за пари се извършва чрез продаването на индулгенции, или чрез изискване за задължително заплащане за извършването на св. тайнства и др.под. Синаит – виж Св. Григорий Синаит . Синай (Изх. 16:1; 19:11,18; 31:18; 34:2; Чис. 3:1 ; Втор. 33:2 ; Съдии 5:5; Пс. 67:9,18 ; Деян. 7:30 ; Гал. 4:24 ) – свещена планина в Арабската пустиня, наричана в Библията както Синай (Изх. 19:11–23, 24:16, Лев. 7:38, 26:46 , Чис. 3:1 , Втор. 23:2 , Деян 7:38–40 ), така и Хорив (Хореб; Изх. 3:1, 17:6, 33:6, Втор. 1:2,6 , 3Цар 8:9 и др.). На нея Бог поверил на Моисей скрижалите със Закона и се случили едни от най-важните събития при пътуването на богоизбрания народ в пустинята след излизането им от Египет. |
| Судя по сообщениям Пселла, Метафраст ограничивался в основном стилистической обработкой сказаний: «Симеон знал множество способов построения фраз и в достаточной степени пользовался ими так, чтоб его могли слушать и ученые мужи, и люди из простого народа. Он удовлетворил вкус тех и других, ибо ритм и красота его слога привлекали как образованного слушателя, так и непросвещенного. Тем и другим нравились его краткость и достоверность… При этом Симеон преследовал две цели: подражать первоначальному автору в построении повествования и наилучшим образом сохранить его этический образец. Симеон был чрезвычайно внимателен к древним образцам и не отступал от них, чтобы не казалось, что он создает нечто новое, не соответствующее образцу. Симеон переделывал только внешний вид сказания, не меняя материи, но выправляя погрешности в выражениях. Он не вводил новых мыслей, но изменял речевые обороты, и речь его, избегавшая неровностей повествования и смешения тем повествования, не сбивалась и не расстраивалась» 128 . Некоторые приемы обработки Метафрастом существовавших до него житий можно понять при сопоставлении написанного им «Жития Галактиона и Эпистимии» с русским вариантом этого жития, помещенным в Четьях–Минеях (ноябрь, 23–25 дни). Русский вариант, представляющий собой перевод с утраченного греческого оригинала, отличается от того, что написал Метафраст: житие начинается с пространного вступления сугубо богословского содержания, отсутствующего у Метафраста; далее рассказ Левкиппы о рождении Галактиона сильно отличается от изложения Метафраста; кроме того, в русском тексте правитель, подвергший Галактиона и Эпистимию мученичеству, назван по имени, тогда как Метафраст не дает его имени. Но все же основное содержание жития в русском и греческом вариантах одинаково. В первоначальной редакции это житие возникло, несомненно, в ранний период христианской литературы, как показывают некоторые наблюдения. Во–первых, житие повествует об обращении в христианство родителей Галактиона, Левкиппы и Клитофонта, бывших сначала язычниками, жившими в финикийском городе Эмесе; причем Клитофонт до своего обращения лишь смутно слышал о христианском боге (см. |
| Следует оговориться, что публикуемый ниже памятник не носит с начала и до конца оригинального характера: первая его половина местами дословно списана с трактата V в., принадлежащего перу Василия Селевкийского 7 (в издании эти заимствования выделены курсивом), а кроме того, некоторые отрывки, и в частности описание Индии, взяты из романа о Варлааме и Иоасафе (эти цитаты выделены подчеркиванием). Наибольший интерес для нас представляет финальная часть текста (главы 14–17 по нашей разбивке), где совершенно по-новому представлен образ апостола. Под пером Метафраста Фома из экстарвагантного колдуна, каким он был в раннем своем житии, превратился в скромного труженика-миссионера. В тексте Yπμνημα Фома, т.е., с точки зрения Метафраста, идеальный миссионер, приходит к язычникам просто одетым (вспомним, что в IX в. император Михаил убеждал Константина Философа одеться на миссию, как приличествует имперскому послу); апостол дожидается, пока варвары сами заинтересуются им и начнут задавать вопросы; он действует не наскоком, а постепенно, не силой, а убеждением. «Ведь он знал: то, что укреплено в наших душах долгой привычкой, нелегко поддается уничтожению». Фома разбирается в местной специфике и ведет свою пропаганду «снизу» – индийский правитель узнает о ней позже других, тогда как в древних «деяниях» только правители и являются объектом миссии. Обращает на себя внимание то, насколько часто Симеон (если мы считаем автором именно его) характеризует своего героя «от противного»: «Великий апостол ни в чем не выказал надменности и кичливости, не стал разговаривать высокопарно и хвастливо и не сделал ничего напыщенного и показного»; «Он не сразу кинулся обличать, не прибег к упрекам, решил не пользоваться таким снадобьем, как суровость»; «Он являл им свое величие и достоинство не с помощью высокомерия, напыщенности и велеречия». Скрытая полемика ощущается у Метафраста даже по вопросу о том, во что именно нужно посвящать варваров, а что можно и опустить: «Вдобавок к этому он рассказал... и о самих Страстях, которые многим кажутся позорными». Видимо, своими полунамеками Симеон призывает отказаться от той модели миссионирования, которая зарекомендовала свою неэффективность в предшествующую эпоху. Быть может, все то, что в нашем памятнике приписывается деятельности апостола Фомы среди «индов», отражает реальную практику византийских миссионеров второй половины X в. на Руси. Надо стать для варваров приятным и «своим» вот в двух словах рецепт миссионерского успеха, предлагаемый Метафрастом. Поскольку «Македонский Ренессанс», в эпоху которого творил этот автор, предполагал обращение к античной мифологии, Фома несколько неожиданным, на современный вкус, образом сравнивается в Yπμνημα... со сладкоголосыми Сиренами! |
| Нужно сказать, что с течением времени сведения о точном составе труда Метафраста – затерялись. Симеону стали приписывать много житий, не принадлежавших к его редакции. Вследствие чего для ученых открывалась задача выделить Метафрастовские жития от не принадлежащих ему и составить более верное понятие о труде. За эту задачу в настоящее время принялся немецкий ученый Эргард. Полного исследования он еще не издал, а познакомил публику лишь с общими результатами, к которым он пришел, на основании изучения рукописного материала, так как первое и единственное издание этих житий у Миня (Тот. 114–116) во многих отношениях оказалось неудовлетворительным. Вот выводы, к которым пришел Эргард: собрание житий Метафраста расположено в порядке месяцев и дней церковного года. Оно состояло из 10 книг, при чем последняя обнимала месяцы от мая до конца августа. Ноябрь, декабрь, январь содержали по две книги. Вообще редакция Метафраста распадается на 2 очень неравные группы, именно между тем как первые 5 месяцев года (начиная с сентября) очень богаты житиями, почти на каждое число приходится по одному житию, остальные месяцы, с февраля бедны житиями, именно все эти месяцы заключают такое же количество их, какое находим в каждом одном месяце первой группы собрания. Причина явления остается пока невыясненной. Вероятно, она заключалась в трудности работы. Следует сказать, что сказания относятся исключительно к памятям св. угодников, и в особенности мучеников, почитаемых греческою церковью. Распорядок этих памятей тожествен с тем, какой встречается в известном лицевом месяцеслове (минологие) императора Василия II Македонянина. Любопытно, что праздникам в честь св. Богородицы у Метафраста посвящено лишь одно сказание. Общее число сказаний простирается до 150-ти: быть может, Симеон применялся к числу псалмов. Заслуживает большого внимания то обстоятельство, что Эргард с полной ревностью выступает на защиту ученого авторитета Симеона, авторитета, пошатнувшегося в западной науке. Он говорит: еще в очень недавнее время болландисты применяли к Метафрасту очень нелестный предикат funestissimi hominis, qui Graecorum rem hagiographicam penitus vastavit. При этом ему ставили в вину, что будто благодаря его труду подверглись забвению и стали погибать древнейшие редакции житий святых. Автор подобное суждение со всеми его посылками считает заблуждением. С другой стороны Эргард уясняет, как понимать то, что Симеон захотел изменить изложение и стиль дошедших до него житий. Он имел в виду, как оказывается послужить вкусу и потребностям более образованного класса своего времени. Но как бы ни судили о таком намерении Симеона, остается несомненным, что он пробудил любовь к этого рода чтению, как это доказывает многочисленность рукописей, заключающих в себе Метафрастово собрание „житий» 414 . |
| 5. Главная заслуга святого Симеона Метафраста состоит в том, что: он создает новые тексты о старых святых устанавливает даты постов упорядочивает ход литургии Правильный ответ: Святой Симеон Метафраст создает целый научно-исследовательский институт, чтобы заново переписать и переложить жития святых. Масштаб работы был огромным, так как тексты собирались по многим монастырям и библиотекам. Он вносил в жития дополнения ради красоты речи, заново формулировал фразы и устранял ошибки в словах, тем самым улучшая первоначальный вид житий. Правильный ответ: Святой Симеон Метафраст создает целый научно-исследовательский институт, чтобы заново переписать и переложить жития святых. Масштаб работы был огромным, так как тексты собирались по многим монастырям и библиотекам. Он вносил в жития дополнения ради красоты речи, заново формулировал фразы и устранял ошибки в словах, тем самым улучшая первоначальный вид житий. Правильный ответ: Святой Симеон Метафраст создает целый научно-исследовательский институт, чтобы заново переписать и переложить жития святых. Масштаб работы был огромным, так как тексты собирались по многим монастырям и библиотекам. Он вносил в жития дополнения ради красоты речи, заново формулировал фразы и устранял ошибки в словах, тем самым улучшая первоначальный вид житий. 6. Агиография — это: песнотворчество литература о святых наука об истории письма Правильный ответ: Агиография — литература о святых. Этот жанр рождается во время христианизации Римской империи. В него входят жития, патерики, акты о мученичестве. В агиографии есть парадокс: в IV веке — это содержание в форме письма, античной биографии или романа, только в X веке агиография становится формой, куда можно поместить любое содержание. Правильный ответ: Агиография — литература о святых. Этот жанр рождается во время христианизации Римской империи. В него входят жития, патерики, акты о мученичестве. В агиографии есть парадокс: в IV веке — это содержание в форме письма, античной биографии или романа, только в X веке агиография становится формой, куда можно поместить любое содержание. |
| Разорви, рассыпь в бездну ада, Расторгни, испепели, попали до конца. Пошли тогда кротких и светлых Ангелов, Отражающих толпы бесов, Восхищающих душу от наказания, Сострадательных к душе мучимой, Возносящих (ее) горе без грехов К трисветлому и единому Царю 367 , Соединяющих ее со всеми спасаемыми И сподобляющих радости святых. В (качестве) посредника приими благость Твою, Избранной ходатаицей дай мне благодать Твою, Благостыню, незлобие, Сострадание и крайнее благоутробие. Приими вторую высочайшую ходатаицу – Радование мира, Матеродеву – Отроковицу, Божественную лествицу, одушевленный жезл и престол. Приими ходатаем молниеблещущий чин: Престолов, Херувимов и огненных Серафимов, Господства, Силы, Власти, Начала, Архангелов и Ангелов. Приими ходатаем светлого и светоносного Предтечу Твоего, освященного Прежде пелен, провозвестника и Богопроповедника, Прежде Владыки воссиявшего находящимся во тьме. Приими ходатаями лики святых: Сонмы пророков, патриархов, отцов, Апостолов и венценосных мучеников И всех других светоносных святых. Приими ходатаицей Марию Египетскую, Человека от земли, однако же небошественного Приими ходатаем Онуфрия Великого, Обнажившего тело, в Божественную же одежду Добрых дел облекшегося чудно, Приими ходатаем Марка Афинянина 368 , Ефрема Сирина 369 и всех святых. Ибо Ты – Бог сострадательный, благодетель, Бог кроткий для законопреступничавших, Бог подающий искупление грехов, Бог дарствующий всем спасение. О если бы же и на мне Ты показал благость (Твою)! О если бы и на меня Ты излил токи благоутробия Твоего! Ибо я законопреступничал более всех, От самой утробы (матери) и до нынешнего времени. Спаси меня вопреки достоинству и сверх надежды, Чрез одну Твою благость и благостыню, Чтобы я благословлял и с любовью величал Тебя, Дабы благодарил и искренно воспевал; В будущем же спасительном веке Чтобы и я благословил благословенного Владыку, Которого благословляют силы небесные Во все неисчислимые веки. 361 Ее нет ни в л. п., ни в П. р. В славянском переводе с незначительными изменениями эта молитва имеется в следованной псалтири старой печати, после молитв во причащению; мы кашли ее еще в «Правиле ко св. причащению» Синодального издания М. 1890. стр. 170 обор – 174. В славянском переводе она надписана, как «молитва Симеона Метафраста ». Однако в числе молитв, известных с именем Симеона Метафраста , этой молитвы мы не находим. См. МР. gr. t. 114 coll. 130 A. 220 – 225. Симеона Метафраста и Симеона НБ. pahmie иногда смешивали, и даже в некоторых греческих рукописях творения Симеона НБ. ошибочно надписаны одновременно и именем Метафраста. См. ibid. col. 144 АВ. Таким путам и настоящая молитва могла быть приписана Симеону Метафрасту. |
| Другой труд, которому мы должны посвятить свое внимание при рассмотрении состояния церковно-исторической науки разбираемого времени, есть „жития святых» Симеона Метафраста . Симеон жил в конце X века, в эпоху Василия II Македонянина (Болгаробойцы. По своему сану Симеон был важным государственным сановником. Имя: Метафраст получил он от характера своего труда „жития святых» (метафраст значит перелагатель или излагатель. „Жития святых» Симеона – это труд большой и заслуживающий памяти потомства. Чтобы предпринять свой труд, Симеону надобно было, с бесчисленными издержками собрать, покупать, извлечь из неизвестности тысячи манускриптов, какие истлевали в пыли монастырских библиотек востока и запада. Словом, нужны были два условия, без которых выполнение труда было невозможным: богатство и непреклонная решимость. Тем и другим Симеон обладал. Важным условием благоприятным для Симеона было и то, что он был первостатейным сановником именно при византийском императоре, который пользовался тогда высоким почетом во всем христианском мире; только при этом условии сделались доступными для Симеона книжные сокровищницы монастырей. Для того, чтобы переиздать жития святых, для этого следовало располагать обширным персоналом пособников, но подобное дело могло быть с руки лишь такому человеку, как Симеон 410 ), который в качестве великого логофета (должность в роде теперешнего министра иностранных дел) мог распоряжаться по своему желанию сведущими людьми и каллиграфами, состоящими на государственной службе при так называемой логофетии двора. На основании всех этих разнородных сочинений надлежало составить одно, или по выражению Никифора Каллиста „из всех этих яств всякого рода составить одно новое блюдо, чудный праздничный стол для всего христианства». Дело очень нелегкое! – С какими трудностями в других отношениях должен был бороться неутомимый Симеон, это ясно будет, если примем в расчет состояние, в каком находилась дотоле литература житий святых. А состояние это было вот какое: „биографии святых страдали следующими недостатками: они или были исполнены лжи или написаны таким языком, который не соответствовал достоинству предмета; так, не умели изобразить с должным красноречием жестокости и зверства тиранов и опи- сывать мудрость, с какою отвечали мученики. О вещах важных писали небрежно, встречались мысли нелепые или бессвязные, язык был тривиален и ниже своего предмета; у одних из читателей возбуждало это смех, у других презрение. Подвиги и победы рабов Божиих становились предметом насмешек. Таково свидетельство одного древнего писателя о состоянии агиографии до Метафраста 411 . |
| Мне думается, что автором κατνυξις’а может быть одно из двух лиц: или Симеон Новый Богослов , или Симеон Метафраст , и нет нужды предполагать здесь какое-либо иное неизвестное лицо, так как, во-первых, и Симеон Новый Богослов , и Симеон Метафраст могли назвать себя в смиренной форме просто Симеоном-монахом (хотя первый и был, как известно, игуменом), а во-вторых, и у того, и другого отца существуют весьма многие творения, по содержанию своему близко соприкасающиеся с характером κατνυξις’а. Однако первоначально, признаюсь, я всецело почти поверил в авторство Симеона Нового Богослова . Основания для такого мнения могут быть приведены следующие: 1) мнение Ламброса; 2) в одной рукописи Синодальной библиотеки 395 (XVI–XVII вв.) существуют четыре Слова, взятых из числа 32 Слов κατνυξις’а, которые отнесены в каталоге архим. Владимира к Симеону Новому Богослову, хотя в самой рукописи Слова эти приписаны, кажется, просто Симеону-монаху; 3) среди Слов преп. Симеона Нового Богослова есть два, надписанных между прочим: περ δακρων κα κατανξεως – о слезах и сокрушении, или умилении (конец 2-го Слова в Дионисиатской рукописи 3754, в русском переводе – конец 69-го Слова), περ μετανοας κα κατανξεως – о покаянии и умилении (6 Слово Оптинского издания или 75 Феофановского перевода); 4) излюбленными темами преп. Симеона являются: покаяние, плач, слезы, сокрушение, умиление – все это, очевидно, входит и в содержание κατνυξις’а, последнее (32) Слово которого прямо даже надписывается λγος θρηνητικς; 5) наконец, преп. Симеон Новый Богослов —106— нередко, по крайней мере, в гимнах, называет себя πανθλιος, как и автор κατνυξις’а. Все эти данные заставили меня настолько заинтересоваться κατνυξις’ом, что с обеих Ксиропотамских рукописей я сделал по нескольку снимков (с оглавления и с первых страниц). Но через некоторое время моя уверенность в авторстве Симеона Нового Богослова если не совершенно рухнула, то сильно поколебалась. Дело в том, что случайно почти я узнал от одного грека-монаха, что существует печатное издание κατνυξις’а, которое вскоре же было приобретено мною на Карее. |
| Далее следует краткое оглавление самих этих 32-х слов с указанием иногда начала каждого слова. Но кто же такой автор κατνυξις " а? какого Симеона нужно здесь разуметь? Ламброс в своем описании Афонских рукописей относит κατνυξις к творениям преп. Симеона Нового Богослова и считает ошибочными те заметки в рукописях, в которых это произведение приписывается Симеону Метафрасту . Что же касается самих рукописей, то ни одна из них, кажется, не дает веских данных для того, чтобы сразу определить автора κατνυξις " а. Как в самой древней из них, Ксиропотамской 2521, принадлежащей 1342 году), так и во всех почти других автор смиренно называет себя только Симеоном монахом и притом грешным и всенесчастным ( πανθλιος). Ho в некоторых рукописях существуют приписки или заметки (находящиеся обычно вверху над оглавлением книги) с указанием на автора. В одной из таких рукописей слова κατνυξις " а приписываются Симеону монаху Новому Богослову (см. рукопись Свято-Аннинского скита 15 века) 14 . Другая рукопись, смешивая в одно два разных лица, автором κατνυξις " а называет Симеона Метафраста и Нового Богослова (?!) (это упомянутая уже однажды Ксенофская 733, 17 века). Третья отрицает авторство как Нового Богослова, так и Матафраста, но на голословных основаниях (Есфигменская рукопись 2134, 15 века). Четвертая, наконец, относит κατνυξις Симеону Фессалоникскому Новому Богослову (?!). (Лаврская Λ 50, 16 века). Само собою понятно, что эти сбивчивые заметки не могут иметь никакого значения для определения автора κατνυξις " а, тем более, что почти все они, по-видимому, сделаны постороннею позднейшею рукою. Таким образом приходится искать других более твердых оснований. Мне думается, что автором κατνυξις " а может быть одно из двух лиц: или Симеон Новый Богослов , или Симеон Метафраст , и нет нужды предполагать здесь какое-либо иное неизвестное лицо, так как, во-первых, и Симеон Новый Богослов , и Симеон Метафраст могли назвать себя в смиренной форме просто Симеоном монахом (хотя первый и был, как известно, игуменом), a во-вторых, и у того, и другого отца существуют весьма многие творения, по содержанию своему близко соприкасающиеся с характером κατνυξις " а. |
|
|
