| —98— с тем, что существует в русском переводе. На протяжении всей рукописи в разных местах ее я нашел до 9 Слов преп. Симеона и два раза встретил извлечение из глав его, один раз в количестве 19 и в другой – в количестве 53 глав. Гораздо более ценною оказалась для меня вторая, средняя рукопись, вся целиком посвященная Симеону Новому Богослову . Ей я и уделил несравненно более внимания и времени. Рукопись эта 3754, XVII века, на плотной гладкой бумаге, прекрасно сохранившаяся, исписанная красивым, четким и убористым почерком) хотя и позднего сравнительно происхождения, но богата содержанием: она заключает в себе первоначальный подлинный текст: 1) жития преп. Симеона Нового Богослова , 2) Слов его в количестве 57 и 3) гимнов в числе 14. Житие занимает здесь 74 листа; впервые в подлиннике я увидел его именно здесь. Среди Слов преп. Симеона я нашел четыре (17, 18, 20 и 55), неизвестных доселе в печати ни в подлиннике, ни в переводе, почему три из них и сфотографировал; последнее (55) Слово скопировано по рукописи Пантелеимонова монастыря 5662). Прочие Слова отмечены мною в записной книге в том виде, какое из них какому отвечает в новогреческом печатном издании (или, что то же, – в русском издании Феофановского перевода в 2-х выпусках) и отчасти в издании 12 Слов преп. Симеона, принадлежащем Оптиной пустыне 201 . Наконец, о 14 гимнах, или Словах в стихах, помещенных в конце рукописи, следует заметить, что все они напечатаны во второй части вышеописанного греческого издания творений преп. Симеона Нового Богослова . Кроме них, в рукописи есть еще четыре отрывка в стихах без заглавия (один из них занимает чуть ли не 5 листов). Быть может, они входят в состав гимнов, напечатанных полностию, а быть может, являются и самостоятельными, чего я не могу пока решить —99— определенно. Три из них я успел сфотографировать на всякий случай. Наконец, последняя из указанных мною Дионисиатских рукописей (по порядку она первая 3750, бумажная, хорошо сохранившаяся, написана весьма редким, разборчивым письмом) по времени превосходит две другие уже описанные, так как принадлежит XIV веку, но творениям преп. Симеона в ней уделено не более 60 листов, в коих помещены главы св. отца. Последние не имеют здесь счета, но разделены только на три рубрики: 1) κεφλαια πρακτικ κα θεολογικ (лист 294); 2) τερα κεφλαια γνωστικ κα θεολογικ (л. 312) и 3) τερα κεφλαια πρακτικ (л. 321–353). Все эти главы взяты, очевидно, в виде ближайшего извлечения из одной Ксенофской рукописи, от которой Дионисиатская разнится тем, что опускает из нее некоторые (хотя и весьма немногие) главы, не ведет счета глав и переставляет последнюю (третью по Ксенофской рукописи) рубрику глав на место второй и обратно. |
| Одушевляя мучениц, он обращается к ним, как к любимым детям духовным и приглашает их следовать за собой. «Молю вы о Господе, дети мои (вар. детки мои) духовныя, святы и истинни раби Христовы, – Бог есть с нами и никто же на ны! Кто может нас разлучити от любви Христовы? И сам диавол не учинить нам ничего стоящим и держащимся за Христа крепце... Ну, госпожи мои – светы запечатлеем мы кровию своею нашу православную веру христианскую» 4268 . Из своего заключения, из темницы как из гроба, Аввакум писал послания и другим, менее известным исторически своим духовным детям. В послании Маремьяне Федоровне он шлет благословение всем страждущим за старую веру, знаемым и незнаемым. В случае отречения от нее «муками и томлением» он требует – «покаянием прицепляться паки к первому православию». В трех посланиях чаду Симеону говориться о жестоких преследованиях за старый обряд и горькой загробной судьба их виновника царя Алексея 4269 . В послании к некоему Сергию, фанатически настроенному и, кажется, ругавшемуся иконам, написанным по новому, Аввакум проповедает и одобряет самосожигательство 4270 . – Послание Алексею Копытовскому, «новорожденному чаду», содержит уверенность в непоколебимости его убеждений, благодарность за утешительное послание и известные нам обличения Лукиана 4271 . – В других посланиях Аввакума, писанных к группе лиц, мы встре- —526— чаем обращения к духовным детям – то наставление о церковном пении и келейном правиле 4272 , то предписание тяжелого послушания 4273 , то угрозы проклятием 4274 и продолжительную епитимью 4275 , то заочное прощение всех грехов 4276 , то богословское рассуждение о сошествии Христа во ад, то приглашение прилежать о проповеди 4277 . Отдаленный пространством от большей части духовных детей своих, но страдая за старую веру вместе с ними, Аввакум утешает их своей молитвой и ищет утешения в молитвах их. Между ним и детьми эта незримая, но крепкая связь молитвенного общения. В трогательных словах он просит детей своих молиться за него. «Все развалилося, – пишет он инокине Анисье, – поддержи мою старость ты, стягни дряхлость мою, любезная моя, утверди малодушие мое, избранная, воздохни и прослезися о мне, рекше: Боже, милостив буди нам со отцем, обремененным грехами» 4278 . |
| 214 об. – Исаак Сирин ). Для монахов общежительных монастырей составлена специальная сводка правил Василия Великого : «Аще ли в опщем житьи ясивеши, делай беспрестани со многим послушаньемь, да небесный житель будеши. И ничто же имей в кельи, не сбирай тайных имений …, но делай рукоделье манастырю на потребу, в нем же всегда хлеба насыщаешися, и делай рукоделье не сребролюбно, елико точью тело свое питаеши, а инем не стяжай» (л. 220). И заключительное наставление: «Подобаеть же ти быти кротку, мол- чаливу, не памятозлобливу, терпеливу о всемь, не гневливу, благосветну, смерену, смереномудру, боголюбиву, нищю, убогу, ни- щелюбиву, страннолюбиву, не о своей ползе телесней или душевней искати, но паче ближних своих и искреняго своего всегда упо- коивати; не всегда от места на место преходити, ни часто ис келья в другую келью исходити, но поискав и обрет добру дружину боящихся Бога и служащих Ему день и нощь, и тако совокупися с ними и терпи до дне исхода твоего, служащи с ними Господу Богу своему» Замечательной особенностью афанасьевской подборки правил монашеского общежития является включение в нее выдержек из произведений ранневизантийских писателей мистического направления, интерес к которым возрос в обстановке исихастских споров XIV в. Среди выписок из сочинений Исаака Сирина обращает на себя внимание раздел «Въпроси и отъвети преподобных отець о молитве и о трезвении ума, како подобает безмолъвнику се дети в кельи» (л. 212). Целиком переписано слово Симеона Нового Богослова «О молитве», повествующее об «умном безмолвии», «собирании ума в любовь божественую», сопровождающемся «испусканием слез от очью» (л. 214 об. – 218 об.). Здесь мы имеем, пожалуй, одно из первых в русской письменности описаний техники «умной молитвы», принадлежащее Симеону Новому Богослову : «Отъими ум свой от всякого суетьства, сиречь временна, таже прилепи к переем свою браду, смешая чювьственое око с умомь посреде чрева, сиречь в пуп, въетягни же и ноздрьнаго духа дыханье, еже не часто дыхати, и испытай умно внутрь в утробе обрести место сердечное, иде же либо (?) вместишася душев- ныя силы», – и после пребывания в таком состоянии «нощь и День» можно обрести «непрестанное веселие» и увидеть «посредеца воздух и себе светла всего и рассуженья исполнена» 217 об.) 213 . Русская Фиваида |
| Поэтому он удалился на Афон, где написал небольшую книгу под названием «О рассуждении и хранении сердца». Это несколько свободная компиляция из отцов Церкви с приложением, в котором рекомендуются определенные психофизические упражнения, которые помогают достичь сосредоточения и отгонять рассеянность. Он настаивал, чтобы ревностные мистики следовали советам духовника, но если такового не находилось, существовали физические средства и положения, которые могли им помочь. Он исходил из того, что тело, душа и дух находятся в единстве, и каждое душевное действие имеет последствия для тела. По его мнению, повторение имени Божия должно сочетаться с ритмическим дыханием. Он утверждал (правда, опасно простым языком), что таким образом Св. Дух может войти через ноздри в сердце. 201 Ему, вероятно, принадлежит и другой трактат, который позднее ошибочно приписывался Симеону Новому Богослову и описывал наилучшее положение для молитвы. Мистик должен сидеть один в углу своей кельи и наклониться вперед, обратя взор к центру своего тела, в районе пупка, и искать место своего сердца. В этом не было ничего принципиально нового. Дыхательные упражнения наверняка имели уже многовековую практику, и положение сосредоточенного молитвенника, сидящего и склонившегося вперед, восходит к глубокой древности. 202 Когда Илия молился на горе Кармил о дожде, «он поверг себя на землю, а лицо его было между коленями». 203 На миниатюре в рукописи «Лествицы» XII в. изображен монах, молящийся в подобной позе, хотя его глаза закрыты и не обращены внутрь. 204 С точки зрения догматики, не было существенной разницы между такой позой и воздеянием рук в молитве или определенными передвижениями во время литургии или церемоний в Священном дворце. Но в среде невежественных монахов упражнения могли занять непропорционально большое место. Разрыв произошел в известной степени неожиданно. Среди многочисленных калабрийцев в Константинополе был один философ по имени Варлаам, который получил образование в Италии. Он прибыл в столицу около 1330 г. и вскоре приобрел репутацию математика, астронома и логика. |
| Достигая высшей ступени мистического восприятия - созерцания, мистик и в моральной области достигает высшего совершенства, именно: " бесстрастия " , истинной свободы и полной освоенности с добром. " Кого Христос освободит, - пишет преп. Симеон, - тот воистину свободен бывает, потому что бывает чист, целомудр, благ, праведен, благочестив, человеколюбив, благоутробен, милостив, кроток, сострадателен, воздержен, - словом сказать, бывает человеком, каким ему подобает быть " (I, 218); " доброе обращается ему в привычку и делается как бы естественным чем " (I, 353), мало того: " высоко поднявшись посредством евангельского жития, становится он выше закона, и живет с Законоположителем Богом, будучи и сам законоположитель паче, нежели соблюдатель закона " (II, 318); уже здесь на земле он постепенно, но действенно переходит в настроение будущей жизни (II, 36-37). 3) Эмоциональная - самая яркая и жизненная, в известном смысле, - основная сторона мистического восприятия, раз мы примем во внимание, что сердце - центр духовной жизни человека (ср. Мк. 7, 21-23). В душе мистика в момент переживания религиозного ощущения быстро сменяются весьма разнообразные чувствования, отличающиеся необычайным, сродным экстатическому, напряжением и общим повышенным, приятным тоном, возникающие одно из другого чаще всего по закону контраста. В этом сложном, самом интимнейшем процессе можно, собственно, различить два центральные момента - во-первых отрадный момент единения с Богом и во-вторых скорбный момент утраты этого сладостного единения; около этих основных мотивов группируется целая масса самых разнообразных и сложных чувств и настроений, которые, однако, составляют некое органически-целое, живое и стройное единство, лишь на поверхности поддающееся холодному логическому анализу научной мысли, в глубине же своей, в своих неуловимых переходах, тонах и оттенках, ему совершенно недоступное. Попытаемся в этом живом сцеплении чувств наметить самые основные и наиболее уловимые, рассмотрев сначала момент единения с Богом, а потом момент утраты его. |
| Но, как мы уже отметили, наиболее близок святой Силуан к преподобному Симеону Новому Богослову – благодаря личному, сокровенному характеру своего свидетельства, напрямую передающего пережитый опыт. И все-таки их духовные пути значительно различаются. Оба в совсем юном возрасте сподобились видения Христа, опыта, в котором им было дано почувствовать полноту божественной благодати через присутствие и действие Святого Духа. И хотя этот опыт был единственным у святого Силуана, он предопределил все его дальнейшее существование, оставив в нем неизгладимый отпечаток, превратившийся в неиссякаемый источник тоски по Богу, животворный для всей его духовной жизни. Что касается преподобного Симеона, то он парадоксальным образом забыл свое первое видение и остался безразличен к нему, однако видение повторялось много раз, и тогда, как и святого Силуана, преподобного Симеона охватывало отчаяние из-за утраты благодати, ощущавшейся им во время видений, и глубокая тоска из-за желания обрести ее вновь. Тем не менее, хотя размышления об утрате благодати регулярно встречаются в творениях святого Симеона, у него они занимают меньше места, чем в сочинениях преподобного Силуана: по-видимому, этот опыт играл меньшую роль в содержании его духовной жизни. Святой же Силуан бесконечно скорбел об утрате благодати, поэтому, вероятно, его духовности присущ более драматичный характер. Однако по сравнению с другими отцами, размышлявшими о богооставленности, свидетельство святого Силуана более позитивно. Если большинство отцов настаивают на наказующем или воспитующем характере богооставленности, то святой Силуан, не исключая этой цели, которую Бог преследует, лишая человека Своего дара благодати, в общем воспринимает богооставленность как желание сосредоточиться на жажде Бога и на любви к Нему. Богооставленность, если она становится источником страданий, уже не наказание, а неудовлетворенная жажда Бога, страдание любви, стремящейся к своему объекту, все величие и ценность которого она сознает, не имея возможности достичь его и чувствуя себя удаленной от него. Святой Силуан никогда не теряет из виду тот великолепный дар, который подал ему Господь, позволив познать Себя в Своем мире, в Своей кротости, Своей любви и Своем блаженстве; поэтому он переживает богооставленность как еще один исключительный дар Божий – хотя и знает, что она вызвана его несовершенством и недостатками, – позволяющий ему никогда не забывать Бога и всегда устремляться к Нему всеми своими помыслами. |
| Кончина его на русской земле видится мне как явный знак Божьего благословения за длинную, трудную и многострадальную жизнь архипастыря и богослова в служении Русской Церкви и в свидетельстве Правды Христовой. «Душа его во благих водворится». Протоиерей БОРИС БОБРИНСКИЙ Напечатано в газете «Русская мысль», 3592 от 25 октября 1985 года 1 Греческий текст P. G. 26. 835–976. Из новейшей Литературы о «Житии пр. Антония» отметим Louis Bouyer, «La vie de Saint Antoine». Abbaye S. Wandrille. 1950. 28 Например, в его автобиографическом 22-м «Огласительном слове». См. мою статью: «Братолюбивый Нищий», «Вестник Русского Западно-Европейского Патриаршего Экзархата», 16 (1953). 32 См. интересное прибавление к книге о. Bouyer : «Cosmologie et demonologie dans le Christianisme antique» 33 Критическое издание греческих версий «Жития пр. Пахомия»: «Sancti Pachomii Vitae Greacae». Ed. F. Halkin, S. J. «Subsidia Hagiographica», 19 (1932). Bruxelles. 35 О значении Евагрия в развитии и формулировке аскетического учения восточных отцов (особенно в области умной молитвы и созерцания) много было написано за последние 30–40 лет на Западе. См. вышеупомянутую работу о. Хаусхерра (в прим. 7). Также: M. Viller : «Aux sources de la spiritualite de Saint Maxime», «Revue d " Ascetique et de Mystique», 11 (1930). Много содействовало уяснению этого вопроса издание многочисленных трудов Евагрия, утраченных в греческом оригинале, но сохранившихся в сирийском или армянском переводе. Мне кажется, однако, что в такой оценке Евагрия есть доля преувеличения. Нисколько не желая преуменьшать его влияние, я все же считаю, что духовное направление, представленное «Духовными Беседами» пр. Макария (см. о нем в дальнейших примечаниях) и творениями св. Диадоха , было более влиятельным и мистически значительным. От него идет прямая линия к пр. Симеону Новому Богослову (949–1022), величайшему мистику Византийской Церкви. С другой стороны, мистика «Иисусовой молитвы», встречающаяся уже у пр. Нила Анкирского († 430) и чуждая Евагрию, оставила более глубокий и продолжительный след в восточной духовной жизни, чем все «созерцания» Евагрия с их многочисленными подразделениями. Нельзя также видеть в пр. Максиме Исповеднике (580–662) простого подражателя Евагрию, как это склонен был делать М. Viller в вышеупомянутой работе. См. Hans Urs von Balthasar: «Liturgie Cosmique. Maxime le Confesseur», Paris. 1947. |
| Требования к докторским диссертациям в Общецерковной аспирантуре полностью соответствуют отечественным и международным стандартам научной аттестации. Таким образом, Общецерковная аспирантура способствует решению новых задач, стоящих перед Церковью, по подготовке современных научных, педагогических, административных и церковно-дипломатических кадров высшей квалификации для исследовательских, образовательных и управляющих структур, прежде всего, общецерковного уровня. Подтверждая свой статус ведущего научного и учебного центра высшего религиозного образования в России, Общецерковная аспирантура является организатором множества научных конференций всероссийского и международного уровня. Упомяну лишь некоторые. Ежегодная всероссийская научная конференция «Теология в гуманитарном образовательном пространстве» впервые была проведена в 2017 году. Целью форума стало обсуждение актуальных теоретических и практических проблем становления теологической отрасли знания и развития теологических образовательных программ в современной России. Следующая конференция состоится осенью этого года. С 2013 года в стенах Общецерковной аспирантуры проводится ежегодная международная патристическая конференция, поскольку изучение наследия святых отцов имеет приоритетное значение для нашей духовной школы, а также и для всей православной богословской науки. К участию в этой конференции приглашаются лучшие специалисты-патрологи со всего мира — из Европы, Америки, Африки, Ближнего Востока, представляющие разные научные школы и христианские конфессии. К настоящему моменту уже состоялись конференции, посвященные преподобному Исааку Сирину, преподобному Симеону Новому Богослову, преподобному Иоанну Кассиану Римлянину, преподобному Ефрему Сирину и священномученику Иринею, епископу Лионскому. Следующая конференция запланирована на апрель 2019 года и будет посвящена святителю Василию Великому. Как вы видите, мы выбираем для тематики конференции святых отцов из разных лингвистических традиций, в частности греческой, латинской и сирийской, и приглашаем на конференции специалистов по каждому из этих авторов. |
| Это правило, данное святителем Феофаном, применимо лишь на определенном уровне молитвы, и применение его должно обсуждаться с духовником. — Прим. сост. Когда [новоначальные] дойдут до внутренних неких ощущений и особенно до сердечной теплоты, правила [и им] не строго нужны. Вообще к правилам не следует пристращаться, а быть свободну в отношении к ним, одно имея в намерении, как бы внимание к Богу благоговейное не отходило. (7, 176) Все правила могут оставлять лишь те, у коих умная молитва стала непрестанною [Сказанное] об отложении пения для умной молитвы, то относится к затворникам и к тем лицам, у коих раскрылась умная молитва и стала непрестанною. Эти могут делать и все вместо церковной службы и келейного правила... Чтение молитвы тогда прекращается само собою. Таким образом, отложение пения к нам с тобою не относится, нам надо и церковные службы выстаивать, и что определено для келейного молитвословия исполнять. (7, 57) А молитвословие все-таки в свое время надо совершать... Это все молитвенники великие делали. Необходимо же это потому, что на душу столбняк нападает, и она ни к чему не гожа... Тогда хоть чужою молитвою и словесно-мысленно помолиться — все же хорошо, чем совсем не помолившись лечь спать... или провесть утра. — Долго подряд молиться не можете? — Молитесь недолго. (11, 101) Плоды непрестанной молитвы и их связь с естественными плодам... Естественные плоды Иисусовой молитвы Художное делание молитвы Иисусовой..., творение ее простое со вниманием в сердце или хождение в памяти Божией суть наш труд, и сами по себе имеют свой естественный — не благодатный плод. Плод сей есть — собрание мыслей, благоговение и страх Божий, память смертная, умирение помыслов и некоторая теплота сердечная. Все сие суть естественные плоды внутренней молитвы. Надо это хорошо затвердить, чтоб пред собою не трубить и пред другими не выситься. Речь идет об искусственном делании Иисусовой молитвы по преп. Симеону Новому Богослову — Прим. сост. Пока в нас только естественные плоды, до тех пор мы гроша не стоим и по существу дела, и по суду Божию. Цена нам, когда благодать придет. Ибо когда она придет, это и будет значить, что Бог воззрел на нас милостивым оком. А пока не придет, то, что бы мы ни делали, каких бы подвигов ни несли, значит, что мы плевые личности, на которые Бог и взглянуть не хочет. |
| Библия всякий раз прибегает к этому образу, когда заходит речь об отношениях между Богом и человеком. Произнося «фиат» воле Божьей, я тем самым отождествляюсь с желаниями любимого Существа, воля Божия становится моей волей: «Уже не я живу, но живет во мне Христос». Бог просит, чтобы человек осуществлял волю Отца, как если бы это была его собственная воля. Таков смысл евангельских слов: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный». «Бог первым полюбил нас», без всякой причины, и уже эта Его любовь дает нам некое предчувствие Его Божественной свободы. Он любит нас без всяких оснований, без всякой заслуги с нашей стороны, и уже в силу этого Его любовь есть дар, который вдохновляет и побуждает нас к свободному ответу. Премудрость Божия в своем невообразимом головокружительном созидании, предаваясь радостям Божественной игры ( Притч.8:31 ) с детьми человеческими, может «измыслить» только существ Своей породы, то есть богов: «Все вы боги, сыны Всевышнего», – говорит Господь, и вот почему, согласно Симеону Новому Богослову , и Бог соединяется только с богами. Они получили в дар нечто, присущее им самим, нечто, проистекающее только из свободного движения их сердца. Только эта свобода, только эта свободная любовь облекает человека «брачной одеждой» для входа в чертог, где совершается Божественный брак. Святой Григорий Назианзин восклицает, охваченный величайшим изумлением: «Поистине, человек – Божия игра». Именно потому, что мы можем сказать: «Да не будет воли Твоей», мы можем сказать «да». Но надлежит, чтобы это «да» было порождено в тайне в истоках нашего существа. Та, Которая произнесла это «да» от лица всех, есть Дева, Мать живущих, Живоносный Источник. Ее «фиат» не было выражением только чистой и простой покорности Ее воли, но было произнесено всем Ее существом как выражение Ее духовной жажды и плод Ее молитвы. Бог не дает приказаний, но бросает призывы, приглашения: «Слушай, Израиль!». Постановления тиранов вызывают глухое сопротивление; приглашение Господина пиршества вызывает за собой радостное согласие «тех, которые имеют уши». |
|
|
