| “Похвальное слово русским преподобным” — творение Соловецкого инока Сергия (Шелонина) 11 ноября, 2012. Олег Панченко Опубликовано в альманахе «Альфа и Омега», 27, 2000 (Из археографических разысканий) Соловецкий монастырь всегда славился своими подвижниками, среди которых было немало общерусских святых: основатели монастыря преподобные Зосима, Савватий и Герман Соловецкие, митрополит Филипп (Колычев), игумен Иринарх, строитель Анзерской пустыни Елеазар и многие другие. Один из наиболее ярких периодов в истории Соловецкого монастыря — вторая треть XVII в., время, на которое приходится деятельность учеников игумена Иринарха, среди которых особое внимание привлекает известный соловецкий писатель-инок Сергий (Шелонин) 1 . В Соловецком монастыре он прожил длинную (с 1619 по 1665 гг.) и чрезвычайно деятельную жизнь. Будучи личностью яркой и многогранной, Сергий (Шелонин) оставил заметный след в духовной жизни Соловецкого монастыря, и особенно — в сфере соловецкой книжности. При его участии и под его руководством в соловецком скриптории были созданы новые редакции сочинений отцов Церкви: аввы Дорофея, преподобного Иоанна Лествичника, святителя Иоанна Златоуста, преподобного Иоанна Дамаскина, преподобного Григория Синаита и святителя Григория Паламы. Собственная литературная деятельность Сергия (Шелонина) также отличалась поразительной плодотворностью: им были написаны службы, жития и похвальные слова многим севернорусским святым 2 . В 40-е годы XVII в. Сергий (Шелонин) принял активное участие в деятельности Московского Печатного двора. По просьбе патриарха Иосифа им было подготовлено к печати первое в России издание “Лествицы” преподобного Иоанна Синайского, вышедшее в свет в 1647 г. 3 . В 1647 г. Сергий (Шелонин) был поставлен патриархом Иосифом в сан архимандрита Костромского Ипатьевского монастыря. Однако пробыл он в Ипатьевском монастыре недолго — всего несколько лет, и в начале 50-х гг. XVII в. возвратился в Соловецкий монастырь, где продолжил свою книжную деятельность 4 . |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВСЕХ СВЯТЫХ, В ЗЕМЛЕ РОССИЙСКОЙ ПРОСИЯВШИХ, НЕДЕЛЯ 2-е воскресенье после праздника Пятидесятницы, посвященное празднованию памяти всех рус. святых. Идея соборного празднования памяти рус. святых появилась в сер. XVI в., после прославления сонма рус. святых на Московских Соборах 1547 и 1549 гг. Первая служба в честь «новых российских чудотворцев» была составлена Григорием, иноком суздальского Спасо-Евфимиева мон-ря, и предназначалась для пения 17 июля; этот день стал первоначальной датой празднования Собора русских святых. Служба переписывалась в рукописях ( Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 1. С. 385), но не вошла в печатные московские издания богослужебных книг XVI-XVII вв. С кон. XVIII в. она издавалась старообрядческими типографиями (Краков, Б. г.; Гродно, 1786, 1789; Супрасль, 1786, 1787; М., 1911). После XVII в. это празднование сохраняется только в старообрядческой среде и совершается в неделю (т. е. в воскресенье) после памяти прор. Илии (20 июля). Последование включает тропарь 3-го гласа: , кондак 8-го гласа, на подобен «Яко начатки»: , канон 8-го гласа, ирмос: , нач.: . По певч. рукописям с XVII в. известны распетые стихиры (славники) из этой службы. Набор из славников (обычно 6) устойчиво приводится в рукописях поморской традиции (Певческие книги. 2001). Все святые, в земле Российской просиявшие. Икона. Мон. Иулиания (Соколова). 50-е гг. XX в. (ризница Троице-Сергиевой лавры) Все святые, в земле Российской просиявшие. Икона. Мон. Иулиания (Соколова). 50-е гг. XX в. (ризница Троице-Сергиевой лавры) Ок. 1643 г. иером. Мелетий Сириг, протосинкелл К-польского Патриарха, по просьбе митр. Петра (Могилы) написал службу «преподобным отцам киево-печерским и всем святым, в Малой России просиявшим», т. е. укр. аналог службы в честь Всех русских святых. В кон. 40-х гг. XVII в. по образцу службы иером. Мелетия соловецкий иером. Сергий (Шелонин) написал службу «всем святым, иже в Велицеи Росии в посте просиявшим» (известна по единственной ркп. XVII в.- РНБ. Сол. 877/987). Несмотря на названия, службы иеромонахов Мелетия и Сергия посвящены не только преподобным, но и святым, прославленным в др. ликах; названия обусловлены тем, что обе службы составлены по образцу службы в честь Всех преподобных отцов в сыропустную субботу ( Панченко. 2004). Большого распространения в богослужебной практике последования, составленные иеромонахами Мелетием и Сергием, не получили. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАРЛААМ КЕРЕТСКИЙ Варлаам Керетский (2-я четв. XVI в., с. Кереть Кемского у. в Кандалакшской губе на Белом м.- кон. XVI в., один из островов Чупской губы Белого м.), прп. (пам. 6 нояб., 21 мая - в Соборе Карельских святых и в Соборе Кольских святых). Источником сведений о В. К. служит «Повесть о преподобнем Варлааме Керецком» (первоначальная редакция составлена в кон. XVI - нач. XVII в.), В. О. Ключевский считал, что ее автором был «монах, живший в Керети в качестве сельского священника и приказчика Соловецкого монастыря». Впосл. «Повесть» дополнялась рассказами о посмертных чудесах В. К., в XVIII в. старообрядческий писатель Трифон Петров создал новую редакцию повести. Не позднее 1658 г. инок Соловецкого мон-ря Сергий (Шелонин) составил канон преподобному. В. К. был священником в храме свт. Николая Чудотворца в г. Кола. По молитвам В. К. бес, живший на Абрам-мысе и требовавший от рыбаков Колы жертвоприношений, покинул эти места, пообещав отомстить подвижнику. Однажды во время совершения В. К. литургии диавол вложил ему мысли о неверности его жены, и В. К. убил ее. Глубоко раскаявшись и посчитав себя недостойным священнодействовать, В. К. принял на себя особый покаянный подвиг. Положив тело жены в карбас (большая гребная и парусная лодка), подвижник вышел в море, «псалмы Давидовы пояше», и молил Бога об отпущении греха. Скитания В. К. были продолжительны («дондеже оно мертвое тело тлению предастся», т. е., пока тело его жены не истлело), в плаванье его сопровождал сильный встречный ветер. (Этот факт отразился в присказке жителей Керети: «Куда пошел - как Варлаам против ветра» - и в поговорке норвеж. рыбаков: когда с моря на берег идет туман и погода портится, они говорят: «Русский поп жену привез».) Рыбаки и промышленники, встречавшие В. К. в Баренцевом м. у Святого Носа и в Белом м. в р-не Керети, принимали его лодку за видение. По преданию, тяжкий постоянный труд - «весла из рук своих не выпускаше» - сделал В. К. горбатым. |
| Песнопения службы митрополиту Филиппу Подготовка текста, перевод и комментарии Н. В. Рамазановой Созидатель и устроитель монастырской жизни во время игуменства своего в Соловецком монастыре, обличитель царского произвола и «обидимым заступник» в период служения в сане митрополита, святитель Филипп, бывший при жизни «укоряем и изгнан», после своей мученической смерти стал особенно почитаемым святым. Для богослужения, совершаемого в память о нем, было создано несколько разных текстов службы. Их составление было приурочено к перенесению мощей святителя, которые, как известно, с 1591 по 1652 г. трижды меняли место своего упокоения. По мнению Филарета (Гумилевского) , первая служба святому была создана соловецким иноком Пафнутием, когда мощи Филиппа были перевезены из Тверского Отроча монастыря в Соловецкий и погребены там. ( Филарет (Гумилевский) . Обзор русской духовной литературы. Харьков, 1859. С. 227). Правда, текст этой службы исследователям неизвестен (Филарет ссылается на декабрьскую Минею, опубликованную в 1645 г., однако в ней помещен текст службы, созданной не на Соловках, а в Москве, и не в 1580–1590-х гг., а около 1636 г., о чем пойдет речь ниже). Еще две службы составлялись в связи с перенесением мощей святого, осуществленным в самом Соловецком монастыре 30 или 31 мая 1646 г.: гробница св. Филиппа под папертью Преображенского собора была вскрыта, и мощи перенесены в собор, построенный еще во времена его игуменства. Одна из служб в честь этого события была составлена иноком Соловецкого монастыря Герасимом Фирсовым (См.: Никольский Н. К. Сочинения соловецкого инока Герасима Фирсова/Изд. ОЛДП. СПб., 1916), другая – еще одним соловецким иноком Сергием Шелониным (Сапожникова О. С. Неизвестные сочинения Сергия Шелонина//Русь и южные славяне. СПб., 1998. С. 340–355). Надо заметить, что Сергий Шелонин, составляя службу, не преследовал иных целей, кроме прославления св. Филиппа в Соловецкой обители. Его служба создавалась специально для местного празднования, устанавливаемого в монастыре, о чем свидетельствует ее содержание. Здесь неоднократно упоминается Соловецкая киновия, вновь обретшая своего бывшего игумена. («Днесь преименитая и великая Соловецкая киновия, якоже новаго Авраама-преселника тя, преславне отче, приемши, радуется»). Герасим Фирсов же надеялся на использование службы в общецерковной практике, в связи с чем он нарочито обошел все ориентиры, привязывающие ее к географически определенному месту. В тексте его службы нет ни соловецких реалий, ни упоминаний о Москве. Однако этот праздник перенесения мощей не стал общецерковным. |
| Т.Р. Руди Неизвестные подробности жития преподобного Варлаама Керетского (на материале канона письма соловецкого монаха Сергия Шелонина) 629 Игумен Митрофан (Баданин) 1 . Крупнейший соловецкий книжник Сергий Шелонин, до недавнего времени был известен в научной литературе как автор нескольких житий и похвальных слов, посвящённых подвижникам Древней Руси, в основном, северно-русским 630 . Обнаруженный полтора десятилетия назад рукописный сборник среди прочего материала открыл нам целый ряд гимнографических сочинений, созданных архимандритом Сергием 631 , «смиренным иноком и пресвитером обители Пантократоровы сущаго понта окияна на полунощной стране, иже на Соловецком отоце» 632 , среди которых есть и два канона Кольским святым – Трифону Печенгскому и Варлааму Керетскому. Предлагаемый нами анализ содержания Канона Варлааму Керетскому, позволяет реконструировать некоторые неизвестные детали биографии святого, не нашедшие отражения в его Житии, которое дошло до нас лишь в краткой редакции, датируемой второй половиной концом XVII в 633 . Кроме того, упоминаемые в этом Каноне тесные контакты Варлаама Керетского с Трифоном Печенгским, позволяют нам существенно дополнить новыми фактами известное ныне Житие преп. Трифона, написанное также значительно позднее (конец XVII –начало XVIII в.) 634 . Православный люд Кольского края, призывая в помощь небесных покровителей Крайнего Севера – преподобных Трифона Печенгского и Варлаама Керетского, не разделял в прошениях их святых имён, обращаясь к ним не иначе как: «О двоица присноблаженная, равночестная отца, Трифане и Варламе» 635 . Потому и мы, обращаясь к анализу Жития преподобного Варлаама Керетского, не можем разделить этих современников, игнорируя очевидную схожесть их непростых жизненных судеб, равно как и последующих проблем в сфере церковного прославления. Надо признать, что в вопросе прославления преподобный отец наш Трифон всё же имел относительно благополучную судьбу 636 , в то время как преподобный Варлаам Керетский так и не был официально канонизирован. И то очевидное местное почитание, и прославление его памяти, одновременно и равночестно с Трифоном, которое имело место на Севере ко времени написания упомянутых Канонов, к первой половине XVII в., в дальнейшем постепенно «свелось на нет» (во всяком случае, в официальной Русской церкви). Православный люд всего Северного Поморья России в течение трёх столетий обращался к нему в бедах и напастях как к великому заступнику на море, почитая наравне с Николаем Чудотворцем. Все берега северных морей были уставлены обетными крестами, многие из которых сооружались в память о чудесных заступничествах преподобного Варлаама за попавших в беду поморов. Но прославлять чудотворца не спешили, соблазняясь тяжким грехом его юности. И только лишь в 1903 г., явно по промыслу Божьему, он оказался вписан в так называемый «Верный месяцеслов» и с тех пор имеет в церковных календарях свой день памяти 637 . |
| Arhiva Au fost numii laureaii premiului memorial în cinstea mitropolitului Macarie (Bulgakov) al Moscovei i al Kolomnei 15 septembrie 2011 10:30 9 сентября 2011 года в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла состоялось заседание Комитета по премиям памяти митрополита Московского и Коломенского Макария (Булгакова). На заседании было принято постановление по присуждению Макариевской премии лауреатам 2010-2011 гг. и награждению номинантов. Лауреаты премии памяти митрополита Московского и Коломенского Макария (Булгакова) Конкурс 2010-2011 гг. По номинации «История Православной Церкви» : ПЕРВАЯ ПРЕМИЯ — Савельева Наталья Вячеславовна, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, г. Санкт-Петербург, за труд «Сказания XVII века о святынях, святых и подвижниках Русского Севера: Пинега и Мезень». ВТОРАЯ ПРЕМИЯ — Сапожникова Ольга Сергеевна, кандидат филологических наук, библиотекарь научной библиотеки им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета за труд «Русский книжник XVII века Сергий Шелонин: редакторская деятельность». ТРЕТЬЯ ПРЕМИЯ — архимандрит Дионисий (Владимир Викторович Шишигин), кандидат богословия, настоятель храма святителя Николая Мирликийского в Покровском г. Москвы, за труд « " Былое пролетает… " Патриарх Пимен и его время». ТРЕТЬЯ ПРЕМИЯ — диакон Пономаренко Дмитрий Алексеевич, младший научный сотрудник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, г. Москва, за труд «Епископ Стефан (Никитин): Жизнеописание, документы, воспоминания». МОЛОДЕЖНАЯ ПРЕМИЯ — Антипов Илья Владимирович, кандидат искусствоведения, ассистент Санкт-Петербургского государственного университета, за труд «Новгородская архитектура времени архиепископов Евфимия II и Ионы Отенского». По номинации «История России» : ПЕРВАЯ ПРЕМИЯ — Вандалковская Маргарита Георгиевна, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН, г. Москва, за труд «Историческая мысль русской эмиграции 20-30-е гг. XX в.» |
| Ф. Никандровой пуст. 292. Л. 169 об.-170). Мощи И., от к-рых исходило благоухание, были помещены в новую раку. При освидетельствовании мощей Л. обнаружилось, что они высыпались из ветхого гроба и смешались с землей, их собрали и завернули в бересту. Сначала игум. Варфоломей повелел предать св. останки Л. земле. Однако, вняв просьбам находившихся с ним священников, игумен повелел мощи Л. положить в раку. Как записал Сергий (Шелонин), «мощы же святаго Логина не токмо не истлеша, но и зубы его из главныя кости не испадоша» (Там же. Л. 172). В храме преподобных Зосимы и Савватия раку с мощами И. поставили на правой стороне, раку Л.- на левой стороне. Древняя часовня, где ранее были погребены святые, располагалась неподалеку от Зосимо-Савватиевой ц., в юго-вост. углу церковной ограды. В часовне сохранялись первоначальные раки святых. Перенесение мощей И. и Л. в 1638 г. получило отражение в Соловецком летописце ( Досифей (Немчинов). 1847. С. 64). В Яреньге память святых праздновалась в дни их тезоименитства: И.- 24 июня, Л.- 16 окт. Память И. и Л. указана под 3 июля в «Описании о российских святых», где преставление праведников датируется 1542 г. (РГБ. МДА. Фунд. 209. Л. 41, кон. XVII-XVIII в.). Сергий (Шелонин), вероятно по благословению игумена Соловецкого мон-ря, составил каноны и службу святым, заимствовав ряд тропарей из 2 канонов свт. Никите Новгородскому, составленных игуменом Хутынского мон-ря Маркеллом Безбородым в 1577-1578 гг. (список 1-й (неазбучной) редакции канона И. и Л.: РНБ. Погод. 727. Л. 1-11 об., XVII в.). В 1638-1645 гг. Сергий (Шелонин) создал службу на перенесение мощей И. и Л., в к-рую вошли 2 азбучных канона: канон И., имеющий прямой азбучный акростих, и канон Л., содержащий обратный азбучный (по «вспятословесию») акростих; многие инципиты тропарей этих канонов совпадают с соответствующими частями 1-го и 2-го азбучного канона прп. Никите Новгородскому (списки службы И. и Л.: ИРЛИ. Пинежское собр. 696; ПИАМ. Ф. Никандровой пуст. 292. Л. 127-144; РНБ. |
| Как полагают исследователи 28 , Сергий (Шелонин) в это время также находился в Москве и занимался “книжной справой” на государевом Печатном Дворе. Весьма вероятно, что он также был вовлечен в события, связанные с межконфессиональной полемикой московских книжников с лютеранскими богословами в 1644–1645 гг. 29 . Впечатления от этих “прений”, конечно же, повлияли на Сергия (Шелонина) и наложили полемический отпечаток на его сочинение, посвященное русским преподобным, над которым он работал примерно в это же время. Таким образом, Похвальное слово русским преподобным, созданное в середине 40-х гг. XVII в., отразило в себе основные культурные тенденции своего времени, выразившиеся, в частности, в утверждении идеи равного достоинства русских святых с великими подвижниками древности, во включении в “чин” русских преподобных собора киево-печерских отцов, а также в традиционной для этой эпохи антилатинской направленности всего сочинения. Кратко охарактеризуем содержание Похвального слова Сергия (Шелонина), представляющего собой своего рода “словесную икону” собора русских преподобных, художественное пространство которой охватывает пределы всей Русской земли: от Киева на юге до Белого моря на севере, от Новгородско-Псковской земли на западе до Казани на востоке. Обозревая это пространство мысленным взором, автор Слова движется по нему с юга на север, проходя через основные центры русского монашества: Киево-Печерский монастырь, Новгород, обитель преподобного Сергия, монастыри Белозерья и Вологодского края и, наконец, через самый северный из всех — Соловецкий монастырь. Начинает он свое произведение с похвалы преподобному Антонию Печерскому — основателю Киево-Печерского монастыря и отцу русского монашества, от которого, как некогда от праотца Авраама, произошло множество духовных чад. Затем он вспоминает игумена Феодосия , устроителя монашеского общежития в Киево-Печерском монастыре 30 , и его многочисленных учеников 31 . Стремясь представить “собор” киево-печерских преподобных во всей его полноте, Сергий (Шелонин) вспоминает в своем Слове подвиги более 20 печерских святых. |
| Сергий Шелонин, составивший в 1658 г. службу русским чудотворцам, куда включил канон и тропарь прп. Наиболее полное исследование истории текста Жития прп. Трифона Печенгского выполнил В. В. Он выявил 17 его списков, датируемых XVIII – началом XX В результате их исследования были установлены три редакции памятника – Основная, Выговская и Краткая. Одним из источников Жития послужили записи, ведшиеся в монастыре на рубеже XVI и XVII вв., и устные предания о прп. Трифоне. Текст Жития был составлен в конце XVII – начале XVIII в., как предполагает Калугин, по инициативе архиепископа Холмогорского и Важского Афанасия (Любимова). Вероятным автором памятника мог являться строитель Троицкого Печенгского монастыря Таким образом, в науке нет единого мнения о времени создания Жития прп. Трифона Печенгского: О. А. Белоброва относит его появление к началу XVII в., а В. О. Ключевский, И. А. Яхонтов и В. В. Калугин рассматривают как поздний памятник агиографии Русского Севера, возникший не ранее второй половины или даже конца XVII в. Публикуемая роспись дает основание говорить, что Житие прп. Трифона возникло до 1675 г. Житие не упоминается в описи имущества монастыря 1658 г., в то время как поздние описи 1721, 1757 и 1765 гг. среди рукописных книг библиотеки обители указывают житие и службу Следовательно, нельзя исключать, что Основная редакция Жития (по Калугину) возникла после 1658 и до 1675 г. В таком случае предположение о возможной причастности к его составлению строителя Павла должно быть отклонено. На сегодняшний день упоминание Жития в росписи строителя Сергия (Кайдалова) является самым ранним свидетельством о существовании памятника. Но возникает вопрос, зачем понадобилось строителю привозить Житие в Москву, где происходило решение сугубо хозяйственных дел? Анализ формуляра челобитных Троицкого Печенгского монастыря позволяет предполагать, что именно ко времени настоятельства Сергия (Кайдалова) относится утверждение культа святого в обители. В челобитной царю строителя Сергия с братией 1674 г., поднимавшей вопрос о спорных угодьях на реке Туломе, мы встречаем следующую формулу: «Бьет челом (строитель Сергий (Кайдалов). |
| Впрочем, идея равного достоинства русских святых с великими подвижниками древности характеризует не только Похвальное слово Сергия (Шелонина), но и в целом общественное настроение 40-х годов XVII в. 22 . Одним из проявлений этого умонастроения стало внесение русских житий во 2 е издание печатного Пролога (1642–1643 гг.), в который по повелению царя Михаила Федоровича было включено более 40 “памятей” русских святых (в том числе — многих русских преподобных) 23 . Еще одной характерной чертой Похвального слова русским преподобным стало включение в него лика киево-печерских святых, представленного в Слове с максимально возможной полнотой 24 (ограниченной, впрочем, тем, что Сергий (Шелонин) опирался на данные одного только Киево-Печерского патерика). Стремление автора Слова представить “собор” киево-печерских святых с исчерпывающей полнотой привело к тому, что первая часть его сочинения, посвященная печерским чудотворцам, оказалась непропорционально большой, заняв около половины объема всего текста (более 20 листов форматом в “четверку”) 25 . Одной из наиболее характерных черт Похвального слова Сергия (Шелонина) является его ярко выраженная антилатинская направленность. Приведем в качестве примера фрагмент одной из филиппик автора Слова, направленных против латинского “зловерия”: “Да не потопит нас буря латынъские прелести, ниже пожрет нас глубина итталииския ереси, ниже сведет о нас ровенник уст своих римъского зловерия!”. Подобные обличения “предстателеи римской ереси” проходят лейтмотивом через весь текст Похвального слова Сергия (Шелонина). Антилатинские и антилютеранские настроения особенно были сильны в среде московских книжников в середине 40-х гг. XVII в. (как раз в то время, когда создавалось Похвальное слово русским преподобным) 26 . В 1644–1645 гг. в Москве состоялись известные “прения о вере”, причиной которых послужило сватовство датского королевича Вальдемара (лютеранина по вероисповеданию) к царевне Ирине, дочери царя Михаила Федоровича. В этих прениях принимали участие: с одной стороны — справщики Московского Печатного Двора (Иван Наседка, Михаил Рогов и др.), а с другой стороны — лютеранский пастор Матвей Фельгабер и сам царевич Вальдемар 27 . |
|
|
