| И это не только потому и не в том только смысле, чтобы, созерцая эту красоту и восхищаясь ей , человек проникался желанием ей подражать, а потому и в том смысле, что любовь, которая составляет основной закон Божественной жизни, не может в очищенном сердце не вызвать такой же любви. Человек созерцает в Боге не самозаключенную святость, которая была бы погружена в услаждение своими совершенствами, а видит прежде всего любовь, которая стремится жертвовать собой, стремится наделить своими благами всех, кто только может их воспринять. Человек сознает, что он в частности ничем не заслужил этой любви, – что, наоборот, его неблагодарность заслуживала наказания, а не любви. Сознавая все это, может ли чистый, любящий добро человек не загораться в ответ на эту любовь такой же безграничной и бескорыстной любовью, какую видит в Боге? Тогда для человека пропадает все: и сам он, и будущие награды, и закон справедливости, и остается только Один Бог, для Которого он и живет и о процветании царства Которого, как царства добра, он только и думает, позабывая, будет ли сам он участвовать в этом царстве или нет. „Я уверен, – говорит св. Апостол, – что ни смерть, ни жизнь, ни ангелы, ни начала, ни силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе Господе нашем» ( Римл. 8:38–39 ). Ради этой любви, ревнующей не о своей выгоде, а о славе Божией, Илия считал невозможным более оставаться в живых, когда имя Божие в поругании. Ради этой любви Моисей просил Бога изгладить его из книги жизни, если народ Божий не будет прощен Богом, а апостол Павел желал быть отлученным от Христа. При правовом жизнепонимании этого самопожертвования нельзя никак объяснить: оно не только не понятно, но кажется как будто бы неприличным. Может ли человек посягать на решения Божественной воли? Может ли он и предлагать себя в виде жертвы за других? не будет ли это самомнением. Иногда думают ослабить силу слов апостола тем соображением, что он желал несбыточного. |
| Иногда Священный автор так представляет дело, что грешники своими беззакониями зажигают огонь, который и будет для них смертью вечной: Вот все вы, которые возжигаете огнь, вооруженные зажигательными стрелами, изыдите в пламень огня вашего и в огонь стрел, разжженных раскаленных? вами ( Ис. 50:11 ). В книге Притчей Соломоновых дается четкое и конкретное указание на то, что грешники сами выбирают себе образ жизни и, соответственно сами себе устраивают судьбу: за то, что они возненавидели знание и не избрали для себя страха Господня, не приняли совета Моего, презрели все обличения Мои, за то и будут они вкушать от плодов путей своих и насыщаться от помыслов их ( Притч. 1:29-31 ). Вопросы о том, как Бог, будучи благим, может осудить людей на духовную смерть, повисают в воздухе. Ни Библия, ни Священное Предание никогда не говорят, что Бог кого-то осуждает. Человек сам для себя избрал в жизни путь, сам по нему идет. Сам заглушает в себе голос Божий, прячется, как когда-то Адам, от Бога, сам упражняется во зле, сам приготовляет себе огонь, который сожжет его в будущем. Библия настойчиво говорит о любви Божией ко всякому человеку. Господь «любит миловать» ( Мих. 7:18 ), и «Он не по изволению сердца Своего наказывает и огорчает сынов человеческих» (Плач Иер. 3:33 ). «Подобные выражения понятны только тогда, когда Божественный приговор будет произноситься, именно, в зависимости от способности или неспособности человека к вечному блаженству. Грешник сам себя ослепляет и потому не может видеть света. Не так, что Господь, вопреки желанию и способности грешника, отлучает его от общения с Собою, а так, что общение с Богом совсем невосприемлемо для грешника» (патр. Сергий (Страгородский)). «Огненные озера (как места мучения) суть сладострастные души, в коих, как в зловонных болотах, смрад страстей питает неусыпающего червя невоздержания, неудержимую плохоть плоти, – питает также змей, жаб и пиявок злых похотей, скверных и пагубных помыслов и бесов. Такое состояние отсюда приемлет задаток тамошнего мучения. Как зачатки будущих мук сокрыто присутствуют в душах грешников, так зачатки будущих благ присущи в сердцах праведников… Огонь, тьма, червь, тартар соответствуют страстям – всякого рода сладострастию, всеобъемлющей тьме неведения, неутолимой жажде чувственных удовольствий, смраду греха зловонного, – кои, как задатки и зачатки адских мук, уже отсюда начинают мучительно действовать в душах грешников…» (преп. Григорий Синаит). |
| Искупление есть освобождение человека от греха, от надлежащего (по суду Правды Божией) осуждения и от смерти 97 . Самое слово «искупление» (πολτρωσις) можно понимать в смысле приобретения погибшего человека ценой крови, пролитой на Кресте непорочным Агнцем, добровольно предавшим Себя на страдания и смерть нашего ради спасения. «Внимайте себе и всему стаду, – говорил апостол Павел пастырям Ефесским, – (стаду), – в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею» ( Деян. 20, 28 ). «Не тленным серебром или золотом искуплены вы от суетной жизни, – говорит апостол Петр, – но драгоценною Кровию Христа , как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира» ( 1Пет. 1, 18–20 ). «Кровь Иисуса Христа, по словам апостола Иоанна Богослова, очищает нас от всякого греха» ( 1Ин. 1, 7 ). Важное место в понятии искупления занимает мысль о заместительном характере смерти Господа в смысле принятия Им на Себя греха мира , то есть всех тягостных последствий грехов всего человечества. «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» ( Ис. 53, 5 ); «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» ( Ин. 1, 29 ); «Я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши , по Писанию» ( 1Кор. 15, 3 ). В искупительной жертве открылось миру и Божественное правосудие и Божественное милосердие. О Божественном правосудии так говорит Святейший Патриарх Сергий (Страгородский) : «Правда Божия обнаруживается и действует не так, что Бог для Своего удовольствия хочет мучения и смерти грешника, хотя бы этот последний и был способен к жизни, – а так, что Бог как именно Святый Носитель жизни и истины от вечности дал право на жизнь и блаженство только добру ( Быт. 1, 31 ) и осудил зло, как прямое отрицание Божественной жизни, на смерть и мучение. Поэтому всякое бытие, избирающее по своей воле (иначе не было бы правды, а произвол) зло, тем самым обрекает себя на определенную злу участь: грешник должен умереть. Этому-то непреложному закону вечной правды, осуждающей не грешника, а грех, руководящейся, следовательно, не чувством оскорбления и желанием отмщения, а именно нравственным достоинством бытия, – и была принесена Голгофская жертва, почему Господь Иисус Христос явился не простой, так сказать, вещественной платой за грехи людей… но именно Разрушителем власти диавола над человеком и Обновителем человеческого естества… Правда Божия не может противоречить любви, потому что она побеждается не желанием удовлетворения, исключающим любовь, а прямой невозможностью, не отрицая Себя, даровать мир и жизнь беззаконию» 98 . |
| Не то будет, если мы Бога будем любить как Личность, то есть будем любить Его не для себя, а для Него Самого, потому что такая любовь необходимо соединяется с самопожертвованием, с отрицанием эгоизма. Такая любовь действительно свяжет всех людей в единый союз, во единый организм, потому что критерием моих отношений к ним служит не моя личность и не отношение их к ней, а отношение их к личности Божией и Ее к ним. Любя Бога такой любовью, я буду любить и всех любящих Его и именно только за то одно, что они любят Бога, мною любимого. Здесь получает свое полное значение подобосущие и именно потому, что оно есть подобие, единство любви к одному Богу и единство созерцания. С другой стороны, любя Бога за то, что Он есть Любовь, восхищаясь Им как Любовью , и в этом находя свое блаженство, я не могу не переносить своей любви и на все то, куда направляется Любовь Божественная. «Без сумнения, – говорит святитель Тихон Задонский , – Бог любит всякого человека. Аще убо кто истинно любит Любящего Бога, надобно ему любить и любимого от Него человека» (V,217). И это потому необходимый закон, что любя Бога, как любовь, я необходимо уподобляюсь Ему, то есть насколько для меня возможно, проникаюсь такой же бескорыстной, чуждой всякого эгоизма, служащей ближнему любовию, какую я вижу в Троице. Возлюбленные! – говорит святой Иоанн Богослов, – будем любить друг друга, потому что любовь от Бога (то есть составляет Его естественную стихию, составляет существенное свойство Божественной жизни), и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога (то есть уподобляется Богу и опытом познает сладость жизни Божественной, переживает в себе то блаженство, к которому мы стремимся). Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь. Какая же это любовь? Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он (без повода с нашей стороны, – просто потому, что Он есть Любовь, что таков закон Его Божественной жизни) возлюбил нас до самопожертвования, потому что послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. Отсюда вывод: Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга ( 1Ин. 4:7–11 ). |
| Не того ли, чтобы он обратился от путей своих и был жив»? (23). Причина смерти в самом человеке. Что же делать Израилю? „ Покойтесь и обратитесь от преступлений ваших, чтобы нечестие не было вам преткновением. Отвергните от себя все грехи ваши, которыми согрешали вы, и сотворите себе новое сердце и новый дух (этим вы вступите в жизнь,); и зачем вам умирать дом Израилев? Ведь, вы причина своей смерти, а не Я. „Ибо Я не хочу смерти умирающего (если он умирает, это не значит, что Господь присудил его к смерти, хотя он и имеет силу жить и блаженствовать, – он умирает от себя), говорит Господь Бог; но обратитесь и живите», и вы будете жить (30 – 32). В этом и состоит праведное воздаяние человеку, „по путям его» (Иез. XVIJI, 29 – 30). „Поэтому-то, говорит св. Иустин Мученик в объяснение слов пророка Иезекииля, нам Господь Иисус Христос и сказал: в чем Я найду вас, в том и буду судить» 284 . Правда Божья, следовательно, обнаруживается и действует не так, что Бог для своего удовлетворения хочет мучения и смерти грешника, хотя бы этот последний и был способен к жизни, – а так, что Бог, как именно Святой Носитель жизни и истины, от вечности дал право на жизнь и блаженство только добру ( Быm. I, 31 ) и осудил зло, как прямое отрицание Божественной жизни, на смерть и мучение. Поэтому, всякое бытие, избирающее по своей воле (иначе не было бы правды, а произвол) зло, тем самым обрекает себя на определенную злую часть: грешник должен умереть. Действие правды Божьей в жизни отдельной личности теперь состоит, следовательно, в том, чтобы каждому воздать ту участь, какая естественно следует из принятого каждым направления жизни. „Отец Небесный хочет покаяния грешника, а не мучения его 285 , – но, если грешник выбирает смерть, то он сам от себя и умирает. Это не значит, что грешник наказывается помимо Бога: так было бы только в том случае, если бы виновником настоящего, противного злу устроения Мира (по которому зло погибает, грех наказывается) был не Бог, а кто-нибудь другой. А так как мир и законы его бытия своим началом имеют волю Божью, то и первой причиной наказания зла служит ничто иное, не какая-нибудь независимая от Бога сила, римский фатум, а та же правда Божья, только руководится она уже не чувством оскорбления, а нравственным достоинством бытия. Эта-то правда и не может противоречить любви, потому что она побеждается не желанием удовлетворения, исключающим любовь, а прямой невозможностью, не отрицая Себя, даровать мир и жизнь беззаконию. 4. Спасение Если с православной точки зрения высшее благо человека заключается в святости, и если это благо достигается не рядом отдельных заслуг, а приготовлением к его восприятию, то и в понятии о спасении естественно на первое место должна выступить его нравственная сторона и внутреннее, а не внешнее определение. |
| Необходимы два начала, друг друга обусловливающие и дополняющие, вера и любовь. „Во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью» ( Гaл. V, 6 ). „Обрезание ничто, а все в исполнении заповедей». ( 1Kop. VII. 19 ). Главное в том чтобы верующие „жили достойно благовествования Христова» ( Фuл. I, 27 ), потому что только при этом условии жизнь членов тела Христова будет полным следованием завету Христову. „Заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Божия Иисуса Христа и любили друг друга, как Он заповедал нам» (1 Ио. Ш, 23). В святоотеческих творениях тоже как бы два течения. С одной стороны идея единой спасающей веры есть одна из самых обычных и самых любимых отеческих идей. Спасение верою являлось для них той благою вестью, которая переродила мир и привела его к познанию Бога. „Эта вера, говорит Климент Александрийский , есть единое всеобщее спасение человечества» 429 . Св. Иоанн Златоуст в древней церкви, св. Тихон Задонский у нас могут быть названы такими же глашатаями единой спасающей веры, каким в апостольский век был св. апостол Павел 430 . Другие хотя и не так постоянно, однако проводили ту же мысль, доказывая тем единство учения у всех 431 . Прежде всего, весьма часто в Св. Писании вера во Христа противополагается неверию, т. е. коснению в язычестве или иудействе. Верующий в таком случае будет значить: человек принявший крещение и вступивший в общество учеников Христа. В отеческое время к этому присоединилась еще черта. Тогда в церкви происходили почти непрерывные догматические споры. Поэтому истинным последователем Христа в устах отцов церкви был только тот, кто принимал все догматы Церкви. Таким образом, вера во Христа в некотором смысле отожествилась с правоверием с to dogmaticon eidoV thV pistewV 436 . Нередко эта вера, т.е. бытие в церкви и принятие церковных догматов называется в Св. Писанием и Преданием единым спасением человека. Вера церковная называется „животворящей верой» 437 . Но это, конечно, потому, что в умах священных писателей и отцов церкви было вполне ясно отношение между учением и жизнью. |
| Но, если так, если это жизнепонимание по самому существу своему противоположно христианскому и если оно единодушно отвергалось Словом Божьим и отцами Церкви, – то как понять приведенные выше изречения, в которых это жизнепонимание как будто бы признается? Прежде всего, в весьма многих случаях Слово Божие и отцы Церкви, указывая человеку на вечное блаженство праведников и вечные мучения грешников хотят выразить лишь ту мысль, что святость есть истина, а грех – ложь, и потому первая имеет в себе залог торжества, вечна, а второй необходимо должен привести к погибели, к посрамлению». Никто своим беззаконием не укрепит своей жизни” ( Иез. 7:13 ). Другими словами, это – убеждение в том, что наш святый Бог есть Единый Истинный Бог, и Его закон есть единое истинное устроение жизни, есть единый истинный закон бытия. Если за гробом нет ничего, иди если за гробом и праведников и грешников ожидает одинаковая участь, тогда добро и зло одинаковы по достоинству, оба они одинаково условны, временны. Добро не имеет никакого преимущества пред грехом, оно даже является более слабым, чем грех, потому что в этой жизни грех нередко торжествует. Но это приводит уже к мысли, что и Бог, повелевающий делать добро и Сам святый, не есть на самом деле Господь всего, учение Его, следовательно, не есть безусловная истина и т. д., и т. д. Поэтому-то мы и должны держать всегда в уме „чаяние жизни будущего века», чтобы наша жизнь по вере имела смысл. Если не будет того дня, когда можно будет “видеть различие между праведным и нечестивым, между служащим Богу и не служащим Ему» ( Мал. 3:18 ), в таком случае правы те, которые говорят: тщетно служение Богу и что пользы, что мы соблюдали постановления Его?…. потому что в этом мире лучше устраивают себя делающие беззакония” (ст. 14 – 15). “Каждый истинно разумный, носящий на себе образ Божий и сочувствующий высокому и небесному, не захотел бы ни жить, ни воскреснуть вместе с прочими, имеющими жить людьми, если бы не надеялся заслужить похвалу от Бога, как добрый раб, и удостоиться каких-нибудь почестей, говорит вполне справедливо св. Григорий Нисский (т. VII. 447). Это не наемническое нежелание делать добро иначе, как только за соответствующую плату, а прямое требование здравого смысла, потому что в противном случае, добродетель не имеет для себя никакого достаточного основания, добродетельный человек не может дать отчета в своем уповании. Наоборот, веруя, что Господь есть, и что Он есть Бог истины и святости, и что, следовательно, Он не допустит, чтобы зло на веки торжествовало, – праведник и “не стыдится” своего упования, он “держит свое лицо, как кремень” и “знает, что не останется в стыде”, потому что “близок оправдывающий его” ( Ис. 50, 7 – 8 ), потому что “спасение Божие пребудет вечно и правда Его не престанет” (51, 6). |
| Но как скоро коснется ее луч всеоживляющей благодати, душа приходить в ужас, припоминает что ею сделано, и возвращается с опасной стези, от злых дел своих … с великой скорбью воздыхает она, жалобно сетует, проливая потоки слез, и умоляет, чтобы можно было ей добрыми делами возвратиться в прежнее достояние свое… Льются слезы из очей ее об утраченной красоте; многочисленны гнойные струпы ее, и, поскольку видит она великую гнусность свою, то бежит от нее и ищет защиты у всещедрой благодати» 456 . Таким образом, обращение к благодати предполагает целый сложный путь пробуждения от греховной жизни, возненавидения ее, попытки, или по крайней мере, желания возвратиться к жизни добродетельной. „Никто не может придти ко мне, говорит Господь, аще не Отец пославый Мя привлечет его (Иоан. YI, 44). Как же происходит это привлечение? „Пославший Меня Отец Сам засвидетельствовал о Мне. А вы ни гласа Его никогда не слыхали, ни лица Его не видели, и не имеете слова его пребывающего в вас, потому что (как это видно из того, что) вы не веруете Тому, Которого Он послал». Почему слово Божие оказывается бездейственным по отношению к этим людям? „Вы не хотите прийти ко Мне, чтобы иметь жизнь». Не хотят же они потому, что эта жизнь Христова противна им. „Знаю вас, вы не имеете в себе любви к Богу». Все внимание человека устремлено на здешнюю жизнь, в частности, на свое личное благополучие и славу, имеет ли для себя утешение в сознании своей верности этому закону? „Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной прийдет во имя свое, его примете. Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете»? (Иоан. У, 37 – 44). Таким образом, уверовать во Христа – дело весьма сложное, обнимающее собою всю душевную жизнь человека, требующее не только внимательности к проповеди , но и отречения от себя, или по крайней мере, отвлечения внимания от себя. Несомненно, что и благодать Божия содействует этому привлечению человека. „Веровать во Христа, говорит св. Тихон Задонский , не иное что есть, как из закона узнавши и сердечно признавши свою бедность и окаянство, которое от греха и греху последующего праведного гнева Божия бывает, из Евангелия же познавши благодать Божью, всем открытую, к Нему Единому под защищение прибегнуть, – Его единого за Избавителя и Спасителя от того бедствия признать и иметь, на Него единого всю спасения вечного, такожде в подвиге противу дьявола, плоти, мира и греха, во время живота, при смерти и по смерти надежду неуклонно и неотступно утверждать, яко на несомненное и непоколебимое спасения основание» 457 . „Истинно уверовать, следовательно, свойственно душе мужественной 458 , „искренно расположенной к Богу» 459 , и Его святому закону и царству. |
| Об этом-то и говорит св. апостол Иоанн Богослов: „Кто исповедует, что Иисус есть Сын Божий, в том пребывает Бог, и он в Боге» ( I Uoah. IV, 16 ). Т. е. не произнесение известных слов, конечно, привлекает Бога в душу человека. Апостол дальше делает несколько указаний, как совершается это духовное соединение человека с Богом Он дальше говорит о том, что верующие познали любовь Божию в смерти Христовой. „Бог есть любовь, и пребывающий в любви в Боге пребывает и Бог в нем. В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх. Поэтому и верующие уже не страшатся суда ( I Uoah. IV, 16 – 18 ). Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас (ст. 19). Таким образом, исповедание тем спасительно, что оно необходимо сопровождается любовью к Богу, которая изгоняет страх и соединяет человека с Богом „Вера, говорит св. Тихон Задонский , душу верного таинственно соединяет со Христом, аки невесту с женихом (общение любви), яко же пророк глаголет в лице Господа: обручу тя Себе в вере, и увеси Господа ( Oc. II, 20 ). И апостол сему соответствует глаголя: обручих вас (верным глаголет) единому Мужу деву чисту представити Христови ( 2Kop. XI, 2. 3 )» 448 . „Бог описывает это состояние св. И. Златоуст призвал нас не для того, чтобы погубить, но чтобы спасти. Откуда видно, что Он именно этого хочет? – Сына своего, сказано, дал есть» за нас ( Uoah. III. 16 ). Он столько желает нашего спасения, что дал Сына Своего и не просто дал, но на смерть. Из таких размышлений раждается надежда. Не отчаивайся же, человек переходи к Богу, Который не пощадил даже Своего Сына. Не страшись настоящих бедствий. Тот, Кто предал Единородного, дабы спасти тебя и похитить из геенны, пожалеет ли чего еще для твоего спасения? Следовательно, надобно ожидать всего доброго. Ибо мы не устрашились бы, если бы нам надлежало предстать на суд пред судиею, имеющим судить нас, который показал бы такую любовь к нам что заклал бы за нас своего сына. Итак будем ждать всего доброго и великого; потому что главное получили, если веруемо (бремя не страшит больше и не отгоняет от Бога, любовь Божия узнана). Но видим пример; будем поэтому и любить Его. Иначе было бы крайним безумием не любить Того, Кто столько возлюбил нас» 449 . Из познания любви Божественной следует уничтожение страха и дерзновение, а далее союз любви, чувство взаимной близости, присвоение друг другу. |
| Обозрен. 1889 г. Май-Июнь, стр. 229). Не повторяя того, что уже говорилось, скажем следующее: наш автор слова Писания «будет взят от среды» толкует в том смысле, что Иисус Христос сам удалится из среды. Из какой же это среды? Не из Церкви конечно, ибо Господь сказал: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ея» ( Мф.16:18 ). А.Д. Беляев говорит: из среды мipa, из поприща мipa. Но, во-1), сама Церковь находится в мip; во-2), Божественное Откровение дает ясно разуметь, что Господь в последние времена и при пришествии антихриста будет, как Он есть и теперь, и вне Церкви. В последние времена будет проповедано Евангелие всем народам, и, по толкованию А.Д. Беляева , Израиль войдет в Церковь Христову уже при пришествии антихриста. Но обращение человека или народа ко Христу невозможно без предварительного воздействия Христа на этого человека или этот народ ( Апок.3:20 ). Таким образом следует, что Господь будет среди всего человечества и пред пришествием, и во время пришествия антихриста. Господь будет и тогда стучать в двери сердца людей, доступным восприятию истины, и Св. Дух будет воздействовать на них, и будут обращаться ко Христу. Церковь останется и вселенской, и открытой для принятия новых членов и во дни антихриста. Господь воплотился для спасения рода человеческого и никогда не оставит человечества. Об этом ясно и твердо учит Св. Писание. И наш автор не привел и не мог привести ни одного текста, в котором можно бы было видеть хотя бы отдаленное указание или намек на то, что заблудшееся человечество некогда будет предоставлено Господом самому себе (см. 1002–1003 стр. —62— книги). Напротив, из того же самого послания, но только не из той главы, толкование которой он дает, он мог бы узнать, что Господь с Ангелами Силы Своей явится совершить «отмщение непознавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа Нашего Иисуса Христа» ( 2Фес.1:8 ). Значит, Св. Дух будет воздействовать на человечество, но человечество будет противиться Духу Святому, и это противление, бывшее во все времена (см. |
|
|
