| 6 февраля Сотрудники 6-го отделения Секретного отдела ОГПУ (2-й справа – Е. А. Тучков) 1922 год – Образовано 6-е («антицерковное») отделение Секретного отдела ГПУ. Согласно постановлению ЦИК РСФСР, ВЧК была преобразована в Главное политическое управление при НКВД РСФСР. По штатному расписанию 1922 г . 6-е отделение Секретного отдела ГПУ состояло из пяти человек: начальника отделения, его заместителя, помощника начальника отделения, сотрудника для поручений, секретаря. Священномученик Агафангел, митрополит Ярославский и Ростовский (в миру Александр Лаврентьевич Преображенский; 1854–1926) 1928 год – С письмом к митрополиту Сергию обратился митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский). Кроме митрополита Агафангела свои подписи под письмом поставили архиепископ Угличский Серафим (Самойлович), епископ Ростовский Евгений (Кобранов), епископ Варлаам (Ряшенцев), а также митрополит Иосиф (Петровых), бывший тогда в Ярославле. Митрополит Ленинградский Иосиф (в миру Иван Семенович Петровых; 1872–1937) Архиереи осудили заместителя местоблюстителя «за бесцельное и неоправдываемое перемещение епископов, часто вопреки желанию их самих и их паствы, назначение викариев без ведома епархиальных архиереев» и заявили о своем отделении от него. Архиепископ Серафим одновременно направил митрополиту Сергию личное письмо, в котором умолял митрополита Сергия «сознаться в роковой ошибке» — Декларации и новой церковной политике, из-за которой приносится в жертву свобода Церкви и растет число страдальцев за веру. 17 февраля архиепископ Серафим был арестован в Ярославской губернии и выслан в буйничский Свято-Духов монастырь Могилевской губернии. В ответ митрополит Сергий убеждал митрополита Агафангела не доводить дело до разрыва, так как даже административный разрыв равносилен расколу. Митрополит Агафангел отвечал, что речь идет об отделении «в порядке административного управления». 11 апреля последовали прещения митрополита Сергия и Временного Патриаршего Священного Синода на ярославских епископов. |
| Согласно завещания митрополита Петра, заместителем своим он назначил: 1) митроп. Сергия Нижегородского (по фамилии Страгородский), а если он не сможет, то митроп. Михаила (экзарха Украины) или архиепископа Ростовского (позднее митрополита Петроградского) Иосифа . Митрополит Сергий не смог сразу выехать из Нижнего Новгорода в Москву. Этим воспользовался архиепископ Екатеринбургский Григорий для захвата власти. 1-го февраля 1926 г. он посетил митр. Петра в тюрьме и просил поручить управление Церковью Коллегии, под председательством самого архиепископа Григория, т. к. якобы, все заместители, назначенные митр. Петром, лишены возможности управлять Церковью. Обманув м. Петра, он получил от него полномочия и основал свой церковный совет. Вышедший из тюрьмы митр. Агафангел (назначенный патр. Тихоном 2-м кандидатом на пост местоблюстителя) – тоже предъявил свои права на местоблюстительство. Митрополит Сергий, после своего особого обращения к епископату от 11/24 мая 1926 г., получил его поддержку и утверждение. После этого митроп. Агафангел сам подчинился митроп. Сергию и отказался от своих прав. Архиеп. Григорию тоже пришлось прекратить свою авантюру пред лицом канонически правильно утвержденного заместителя местоблюстителя патриаршего престола. 27-го ноября 1926 г. митроп. Сергий был арестован и временным заместителем местоблюстителя патриаршего престола стал архиепископ Серафим Угличский (Самойлович). Архиепископ Серафим категорически отказался написать требуемую Сов. правительством Декларацию и принять условия легализации церковного управления. Свой отказ архиеп. Серафим мотивировал тем, что он «не считает себя полномочным решать основные вопросы принципиального характера без находящихся в заключении иерархов». В предвидении тяжелого будущего положения Русской православной Церкви, св. Патриарх Тихон, еще 7/20 ноября 1920 г. издал «Постановление св. патриарха Тихона, священного Синода и Высшего Церковного Совета Правосл. Российской Церкви» за 362. В этом «постановлении» говорилось следующее: «В случае, если священный Синод и Высший Церковный Совет по каким-либо причинам прекратят свою церковно-административную деятельность, епархиальный архиерей за разрешением дел обращается непосредственно к святейшему патриарху или к тому лицу или учреждению, какое будет св. Патриархом указано»... |
| Непосредственно рядом со святителями Тихоном и Петром стоят святители митрополиты Кирилл (Смирнов) Казанский и Агафангел (Преображенский) Ярославский. Эти два иерарха были названы в “Завещании” Патриарха Тихона кандидатами в Местоблюстители Патриаршего Престола. По своему положению в Церкви, мудрому и подвижническому противостоянию воинствующему безбожию они занимают выдающееся место в сонме святых этого времени. За ними следуют ряды иерархов, также мужественно и самоотверженно защищавших паству – фактически, основную часть русского народа. Среди них – замечательные подвижники, великие молитвенники, глубокие богословы. Второй ряд слева от центра возглавляет священномученик Владимир (Богоявленский), митрополит Киевский, за ним предстоит священномученик Иларион (Троицкий), архиепископ Верейский; напротив изображены священномученики Вениамин (Казанский), митрополит Петроградский и Гдовский и Серафим (Чичагов), митрополит Петроградский; далее следуют такие замечательные подвижники, как святители Серафим (Звездинский), епископ Дмитровский; Петр (Зверев), архиепископ Воронежский; Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский; Дамаскин (Цедрик), епископ Стародубский; Серафим (Самойлович), архиепископ Угличский; Фаддей (Успенский), архиепископ Тверской; Гермоген (Долганев), епископ Тобольский; Андроник (Никольский), архиепископ Пермский и Соликамский; Порфирий (Гулевич), епископ Крымский и множество других, представляющих основную часть епископата Русской Церкви 20-30 годов. Однако святых епископов больше, чем их можно изобразить. В соответствии с древней традицией множественность неведомых подвижников обозначена нимбами, возвышающимися над верхним рядом изображенных иерархов. Ниже епископов, такими же рядами справа и слева от расположенных в центре царственных мучеников, предстоят святые мученики от священства, монашества, мирян. Их число поистине необозримо, по необходимости написаны лишь наиболее известные. В первом ряду рядом с Царской Семьей стоят святая великая княгиня Елисавета с инокиней Варварой, далее – священноисповедник архимандрит Сергий (Сребрянский), духовник Марфо-Мариинской обители, священномученики протоиерей Констатин Голубев, протоиерей Сергий Мечев и другие. С противоположной стороны видим священномучеников архимандрита Сергия (Шеина), протоиерея Философа Орнатского, протоиерея Иоанна Кочурова, протопресвитера Александра Хотовицкого и других с ними. |
| Рассматривая по прошествии уже многих десятилетий минувшие события русской церковной истории, необходимо различать расколы, начатые и развивавшиеся по конъюнктурным, властолюбивым, политическим, националистическим и другим подобным соображениям, такие как живоцерковный, обновленческий, григорианский, – от разделений, возникавших по мотивам исповеднического стояния за духовную неповреждённость Истины и жизни церковной. В отличие от действительных раскольников такие оппозиционеры очень скоро были поставлены перед необходимостью пролить кровь, отдать свою свободу и жизнь за исповедуемые взгляды. Сам их мученический подвиг с большой силой свидетельствует о том, что разногласия и разделения их были поиском Истины, имели временный, тактический характер и не повреждали их принадлежности к Полноте Русской Церкви. Среди противников курса митрополита Сергия было множество замечательных мучеников и исповедников, епископов, монахов, священников, таких как митрополит Казанский Кирилл [Смирнов], митрополит Ярославский Агафангел [Преображенский], митрополит Крутицкий Пётр [Полянский], митрополит Петроградский Иосиф [Петровых], архиепископ Волоколамский Феодор [Поздеевский] с братьяй Данилова монастыря, архиепископ Воронежский Пётр [Зверев], архиепископ Угличский Серафим [Самойлович], епископ Глуховский Дамаскин [Цедрик], епископ Серпуховской Арсений [Жадановский], епископ Дмитровский Серафим [Звездинский], епископ Ковровский Афанасий [Сахаров], старец Оптиной пустыни иеросхимонах Нектарий, Зосимовский старец иеросхимонах Алексий-Затворник, тянувший жребий на патриаршество св. Патриарху Тихону, священники Сергий Мечев , Владимир Амбарцумов, Михаил Шик, Сергий Никитин (будущий епископ Стефан) и многие-многие другие. Большинство из них погибли в ссылках, лагерях или были расстреляны. В том же духе стояния за Истину до смерти подвизались многие мученики и исповедники, не отделившиеся от митрополита Сергия. Митрополит Серафим [Чичагов], митрополит Анатолий [Грисюк], знаменитый архиепископ Иларион [Троицкий], архиепископ Ювеналий [Масловский], исповедник архиепископ Лука [Войно-Ясенецкий] и множество монахов, священников, отдавших свои жизни за Христову Церковь . |
| Архиепископ Корнилий не смог приступить к своим обязанностям, так как находился в ссылке. Архиепископ Фаддей был задержан Тучковым на пути в Москву, и во временное управление Российской Православной Церковью вступил архиепископ Серафим. «Странное положение установилось в епархии. Митрополит Агафангел был правящим архиереем, а подчиненный ему викарий, архиепископ Серафим, был главой всей Российской Православной Церкви, — пишет игумен Дамаскин (Орловский), — Но митрополит не возражал. Он правил Ярославской епархией в тех условиях, в которые его поставил Господь, понимая, что при богоборчестве, принятом властями за официальную идеологию, многими расколами могли кончиться разномыслия архипастырей, пастырей и православных мирян». Митрополит Сергий Окончательный удар по церковному миру России нанесла печально известная «Декларация» митрополита Сергия (Страгородского). Митрополит Агафангел решительно отказался поддерживать про-советскую позицию митрополита Сергия. Позицию митрополита Агафангела разделили три его викария: архиепископ Угличский Серафим (Самойлович), временно управляющий Любимским викариатством бывший архпиепископ Пермский Варлаам (Ряшенцев) и епископ Ростовский Евгений (Кобранов), а также находившийся в Ростове Ленинградский митрополит Иосиф (Петровых). Они совместно составили и отправили митрополиту Сергию «акт отхода» — послание от 6 февраля 1928 года. Митрополит Агафангел и митрополит Сергий неоднократно переписывались, спорили о проблемах церковного управления, однако к компромиссу так и не пришли. В середине сентября 1928 года владыка Агафангел слег в постель. 9 октября он причащался уже только святой Кровью, так как к этому времени никакой пищи принимать не мог. После причастия ему стало значительно лучше. Улучшение было и на следующий день, так что у окружающих появилась надежда на его выздоровление. Однако владыка чувствовал, что приближается конец его земной жизни, и отдавал последние распоряжения. «Предчувствуя близость смерти, владыка просил протоиерея Димитрия Смирнова съездить к заместителю Местоблюстителя митрополиту Сергию, попросить у него церковного мира и сказать, что он, конечно же, находится в его подчинении, а если что не так было, то просит его простить, — сообщает игумен Дамаскин (Орловский), — Отец Димитрий собрался не сразу, и владыка вынужден был торопить и просить, чтобы тот не откладывал поездку и перед митрополитом Сергием подчеркнул, что он желает совершенно с ним примириться; одновременно он наказывал о. Димитрию, что когда митрополит Сергий пришлет после его смерти архиерея для управления епархией, то обязательно бы его приняли. Отец Димитрий съездил и все передал…» Ярославский новомученик |
| Варсонофий (Верёвкин Владимир Сергеевич, 28.07.1894–26.06.1939), игумен. Закончил Гатчинское имени императора Александра III реальное училище. Получил благословение на монашество от оптинского старца Анатолия (Потапова). В Духовной академии написал кандидатскую диссертацию «Учение о молитве по Добротолюбию». 5 января 1922 года митрополит Петроградский Вениамин постриг его в мантию с именем Варсонофий в честь святителя Варсонофия, епископа Тверского. В Рождественский сочельник митрополит Вениамин посвятил его в иеродиакона, а 3 февраля – в иеромонаха и направил служить в Старый Петергоф в храм преподобного Серафима Саровского . С 1922 по 1932 год под его духовным руководством в стенах храма существовала женская община. 18 февраля 1932 года арестован и отправлен в Темниковский лагерь в Мордовии. В 1933 году освобожден как инвалид первой группы. Последние годы жил в Новгороде. Погребен на Петровском кладбище. Василий (Морев Василий Николаевич, 04.04.1886–23.10.1970), схииеродиакон. Родился в семье священника, окончил духовное училище, был псаломщиком в селе Сарафоново Ярославского уезда, послушником Югской Дорофеевой пустыни (находилась в 17 км от Рыбинска), во время Первой мировой войны служил в русской армии. В 1923 году пострижен в монашество и рукоположен во иеродиакона. Келейник митрополита Ярославского и Ростовского св. Агафангела (Преображенского). Арестован в 1930 году в числе 117 человек и обвинен в принадлежности к антисоветской контрреволюционной церковно-монархической организации Истинно Православной Церкви (ИПЦ), в организации материальной помощи ссыльному духовенству, а также в том, что «являлся руководителем группы женщин из контрреволюционного сестричества». Приговорен к ссылке на 3 года. В 1934 году повторно арестован. Обвинен в принадлежности к группе последователей архиепископа Серафима (Самойловича) – контрреволюционной церковно-монархической организации ИПЦ. Приговорен к ссылке в Среднюю Азию на 3 года. После освобождения вернулся в Ярославль. Жил на квартире в частном доме в затворе. Утешал верующих, принимал их у себя в скромном домике для молитвы, беседы. Принял схиму с именем Василий. Похоронен в Ярославле на Чурилковском кладбище. |
| Пока довольно и приведённых свидетельств. Как же, однако, относятся к советской власти и сами отделившиеся? Вот митрополит Агафангел и прочие подписавшиеся вслед за ним в заявлении на имя митрополита Сергия пишут: «Чадам Церкви и прежде всего, конечно, епископату Вы (т. е. митрополит Сергий Страгородский) вменяете в обязанность лояльное отношение к гражданской власти, Мы приветствуем это требование и свидетельствуем, что мы всегда были, есть и будем лояльны и послушны гражданской власти; всегда были, есть и будем честными и добросовестными гражданами нашей родной страны». Так в чем же дело? К этому только ведь и именно к этому только и призывал архипастырей и пастырей, как и верную паству митрополит Сергий и Временный при нем Синод в воззвании 16 (29) июля 1927 г. «Мы, лояльные граждане СССР, покорно исполняем все веления советской власти, никогда не собирались и не собираемся бунтовать против неё, но хотим быть честными и правдивыми членами и Церкви Христовой на земле и не перекрашиваться в советский цвет», – так пишет архиепископ Серафим [Самойлович] Угличский. Но так заявлял и митрополит Сергий: «Нам нужно не на словах, а на деле показать, что верными гражданами Советского Союза, лояльными к советской. власти могут быть не только равнодушные к Православию люди, но и самые ревностные приверженцы его, для которых оно (Православие) дорого, как истина и жизнь, со всеми его догматами и преданиями, со всем его каноническим и богослужебным укладом. Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей родиной». Не то же ли самое, только более толково и более понятно сказано митрополитом Сергием, чем это сказано и изложено нашими отщепенцами. Так в чем же дело? Не сочтёт ли Угличский епископ Серафим «перекрасившимся в советские цвета» и почившего Великого Господина и Отца нашего Святейшего Патриарха Тихона, который в обращении к архипастырям, пастырям и пасомым от 15 (28) июня 1923 г. писал, что он не враг советской власти, что если он выступал ранее против неё, то на это его, как Главу Православной Церкви, постоянно подбивало то общество, которое его окружало, что отныне этого не будет, что он «понял ту неправду и клевету, которым подвергается советская власть со стороны её соотечественных и иностранных врагов и которую они устно и письменно распространяют по всему свету». |
| «На отход Агафангела и его группы, на их оформление в самостоятельное течение он (Новоселов) повлиял в том смысле, что подлил, как говорится, масла в огонь: он подтолкнул их на том пути – на котором они уже стояли». «Со мной Новоселов беседовал о положении в Церкви, создавшемся после декларации Сергия. Он говорил о том, что позиция декларации неприемлема для верующего народа и, в частности, для каких-то «ревнителей церковных из интеллигенции». Имен кого-либо из представителей такого рода интеллигенции при этом не было названо. О нас же, представителях иерархии, говорилось, что и нам тоже пора сказать свое слово. Позже архиепископ Серафим Угличский показал мне, переслав, кажется, его, письмо Новоселова, в котором последний анализировал трех лиц с точки зрения пригодности их к возглавлению нового церковного течения. Относительно меня и Агафангела говорилось, что мы мало пригодны: я – как склонный более к созерцательной жизни, а Агафангел – как престарелый. Называя Серафима «сынком», Новоселов выдвигал на эту роль его, как более молодого и энергичного». На следующем допросе, 23 ноября, митрополит упомянул о втором приезде к нему М. А. Новоселова, когда тот привез письмо епископа Димитрия и предложил митрополиту встать во главе антисергианского движения. На это предложение владыка Иосиф никак не реагировал, «вернее, не помню, что сказал», – добавил он. Еще в первый приезд Новоселова он слышал от него «мнение какой-то «группы интеллигентных верующих» о необходимости возглавления церковников, не согласных с политикой митрополита Сергия». Только тогда ими было решено просить об этом митрополита Агафангела. Эта «группа интеллигентов» больше всего интересовала следователя, однако митрополит Иосиф мало что мог о ней сказать. И на следующем допросе 1 декабря 1930 года «откровенно» заявил, что «о деятельности интеллигентской группы, пытавшейся руководить до известной степени церковными делами», ему лично мало известно, и он знал только несколько фактов, «указывающих на наличие и деятельность такого рода группы». О ее существовании слышал от Новоселова; архиепископ Серафим Самойлович говорил, что Новоселов кого-то объединяет; Наталья Николаевна Андреева называла Лосева и Новоселова как каких-то известных московских деятелей по церковным делам. Систематической связи митрополит Иосиф с этой группой не имел и не представлял, кто в нее еще входит. |
| «В личном свидании с нашим уполномоченным митрополит Серафим заверил в своей лояльности к Соввласти, выразил уверенность, что он «сумеет установить единство в Церкви» и обещал все предпринимаемые им меры осуществлять лишь с согласия «власти», которую он будет обо всем своевременно информировать. В этом же свидании Серафим заявил, что он понимает, конечно, что для Компартии – чем хуже в церкви – тем лучше, намекнул, что он понимает проводимую властью политику разделения и сомневается, что без «поддержки» оппозиционеры сумели бы удержать собор Воскресенья. Однако, «хотя он не согласен и расходится с Компартией», – принятые на себя обязанности будет лояльно выполнять» 235 . «На примере Ленинграда, таким образом, хорошо видно, в чем состояла политика ОГПУ по отношению к Церкви: спровоцировать в церковной среде разделение по принципу готовности идти на большие или меньшие компромиссы с властью; всячески способствовать росту взаимной неприязни двух сторон; после того, как оппозиция компромиссной линии оформится достаточно отчетливо, перейти к ее разгрому, потребовав при этом от более лояльной по отношению к власти стороны осуществления своеобразного церковного прикрытия этого разгрома. Следующим очевидным этапом был разгром той самой более лояльной стороны» 236 . В этой связи понятно, почему Тучков не возражал против Ярославской декларации и развития антисергианской оппозиции в Ярославской епархии. О важности для него происходящих здесь событий говорит сам факт его приезда из Москвы в Ярославль специально для выяснения того, что «такое затевается в Ярославле против Сергия». И здесь, так же как и в Петроградской епархии, ОГПУ не препятствовало выступлению против политики Сергия, позволяя оппозиции и ее самым ярким представителям проявиться с тем, чтобы в самом скором времени с ними расправиться. Ярославская декларация Обращение ярославских архиереев к митрополиту Сергию датировано 6 февраля 1928 года. Кроме митрополита Иосифа оно было подписано еще четырьмя архиереями: митрополитом Агафангелом (Преображенским), архиепископами Серафимом (Самойловичем) и Варлаамом (Ряшенцевым) и епископом Евгением (Кобрановым). Примечательно, что подпись митрополита Иосифа стоит третьей, после архиепископа Серафима, несмотря на то, что и по хиротонии, и по званию он являлся старшим. Очевидно, что инициатива составления обращения принадлежала митрополиту Агафангелу и архиепископу Серафиму. Однако митрополит Иосиф все же, вероятно, принимал участие в написании или обсуждении этого документа несмотря на то, что в показаниях на допросах он говорит лишь о подписании готового текста. |
| В 1922 году Угличский архиепископ Серафим (Самойлович) учредил вечерние богословские курсы. Девушка очень хотела их посещать, ходила раз восемь, но больше не смогла – она ежедневно работала, а школа, в которой она преподавала, находилась в одиннадцати километрах от Углича. За время учения в Угличе Ираида сблизилась с Владыкой Серафимом, оказалась в курсе церковных проблем и споров своего времени. После выхода Декларации митрополита Сергия она с полным убеждением присоединилась к непоминающим. «Лично я митрополита Сергия не считала законным Местоблюстителем Патриарха, – говорила она позже, – так как это место принадлежит митрополиту Петру (Полянскому) . Ввиду этого духовенство сергиевской ориентации я непризнавала». В 1931 году архиепископ Серафим был арестован. Репрессии коснулись и его окружения. Ираида Осиповна тоже была тогда арестована и ненадолго заключена в тюрьму. После освобождения она ездила (по некоторым сведениям, не раз) в ссылку к Владыке Серафиму. В течение всей жизни она оказывала очень широкую материальную помощь осужденному духовенству. В 1934 году Ираида Осиповна была арестована Ивановским УНКВД по обвинению в антисоветской деятельности и двадцать четыре дня находилась в заключении, после чего была освобождена вследствие признания ее невиновности. После этого РайОНО отказало ей в восстановлении на работе в той же школе и рекомендовало школу сменить. Ираида Осиповна отказалась это сделать и уволилась. Она вернулась в Котово и поступила учительницей в школу близлежащего села Горки Покровские. Школа эта ранее принадлежала мужскому Покровскому монастырю. Село располагалось на вершине холма, а монастырь и школа находились у его подножия, на берегу Волги. К концу тридцатых годов монастырь был давно закрыт, архимандрит и часть братии замучены и убиты, а школа продолжала работать как обще образовательное начальное государственное учебное заведение. В 1941 году, при сооружении Угличской ГЭС, монастырь взорвали. Когда уровень воды поднялся, остатки монастыря и школа были затоплены. Преподавательская деятельность Ираиды Осиповны окончилась. В своем селе Ираида Осиповна служила регентом церковного хора. В ее хоре пели человек 12–14, некоторые певчие приходили за несколько километров из окрестных сел: Селиванова, Осеняева и из Углича. |
|
|
