| Рассмотрев все эти представления, собор постановил: чтобы святые обители по-прежнему держали свои стяжания, ради утешения убогих и недужных, которые обретают в них упокоение, чтобы самые иноки могли свободно предаваться молитве или проходить различные послушания, иногда весьма трудные, и чтобы служба Божия совершалась с должным благолепием. Вообще, положено было на соборе держаться прежних преданий церковных, не мудрствуя паче, нежели сколько подобает, по слову Апостола. Хотящим же истинно спастись и любителям безмолвия не могут воспрепятствовать в том стяжания церковные. Блаж. Серапион явил на сем соборе великое свое благоразумие, рассуждая чтó к лучшему и чтó может послужить на пользу, по собственному опыту и жития отшельнического, и управления монастырем. «В сих совопрошениях, сказано в житии препод. Иосифа, Троицкий Сергиева монастыря игумен Серапион да Иосиф разумне и добре расчиняху лучшая к лучшим, смотря обоюду пользующая» 164 . Вскоре после этого великий князь Иоанн Васильевич, передавая управление государством сыну своему Василию, указал на Серапиона, как достойного занять святительскую кафедру св. Софии в Велик. Новгороде, которая более двух лет сиротствовала после удаления св. архиепископа Геннадия, заточенного в Чудове монастыре. После кончины Иоанновой, Серапион единогласно был избран и посвящен собором архипастырей в архиепископа Новгороду, 15-го января 1506 года 165 . Это возведение Серапиона на высокую степень власти было для него призывом к самым тяжким скорбям. С любовью он был принят в Новгороде и начал пасти вверенное ему стадо по заповедям Божиим, просияв не только добродетелями, но и чудесами еще при жизни. Не более трех лет продолжалось его святительство, в продолжении которых Новгород постигли одно за другим два страшных бедствия. В феврале прибыл святитель в Новгород, а осенью открылся мор. Тоже бедствие возобновлялось и в следующие два года, также осенью. Смертоносная язва обнаруживалась железою и похитила в Новгороде множество народа. В одну последнюю осень померло в Новгороде от язвы 15,396 человек, «В лето 7016 (1508 г.), говорит летописец, бысть мор в Великом Новеграде: помре железою по три осени и в последнюю осень людей 15,396 человек». |
| Отчуждение обители Волоколамской от кафедры Софийской, вопреки древней ее подчиненности, хотя это было вызвано крайностью, сильно огорчило владыку Серапиона, который твердо стоял за преимущества своей кафедры. По прекращении в Новгороде поветрия, хотя препод. Иосиф и посылал своего старца к владыке объяснить, ради какой нужды, без его ведома и благословения, бил челом в. князю и митрополиту о своем монастыре, но владыка Серапион не принял старца и велел объявить Иосифу, что гневается на него. В то же время князь Феодор Борисович, вместе с архимандритом Возмицкого монастыря, чрез подкуп владычного боярина какого-то Кривоборского, своими клеветами так сильно успели возбудить владыку против Иосифа, что, не выслушав его объяснений, не снесшись ни с в. князем, ни с митрополитом, послал Иосифу свою грамоту, которою налагал на него запрещение и отлучение, за то, что «он отступил от небесного, а пришел к земному». «Слышав архиепископ В. Новаграда и Пскова, пишет летописец, что князь велики Василей Иванович всея Руси взял Иосифов монастырь в свое соблюдение, и того ради нерадением некоторым и упрямством презрев божественных правил и повеление царского закона, иже глаголет царьское осуждение суду не предлежит и не посуждается, да не обослався с великим князем, ни с митрополитом, послал ко Иосифу неблагословенную грамоту и отлучение со инеми некоторыми речми, наводя и на великого князя нерассудне и неподобне» 173 . Таким поступком архиеп. Серапиона крайне были огорчены и в. князь, и митрополит, и все святители, по решению которых князь принял под свое покровительство обитель Иосифа. Поэтому, когда вслед за тем послал Серапион к митрополиту своего посла с грамотами, прося себе покровительства, посла целую зиму продержали в Москве и отпустили ни с чем; а когда сам Серапион собрался-было ехать в Москву, в. князь приказал своим наместникам отобрать у него детей боярских и коней 174 . Как ни тягостно было для Иосифа решение своего владыки, но он принял его с полной покорностью: не священнодействовал, не приобщался св. |
| Это не совсем вразумительное для нас ныне летописное сообщение становится понятным, если обратиться к документам Стоглава о вдовствующем духовенстве. “А которые попы и дияконы вдовцы же, а слова на них нету о падении блудном, да и сами про себя сказали, что после своих жен живут чисто, и они соборне о тех уложили, что тем стояти во церквах на крылосех и причащатися попом в олтаре в потрахели. Да и в домех у себя патрахель держати А которые попы и дияконы на их место у тех церквей учнут служити, и им тех попов и дияконов вдовцов не отсылати, а давати попом служебным попом вдовцом и дияком служебным дияконом вдовцом четвертую часть во всех церковных доходех” 31 . Можно говорить, что архиепископ Серапион продолжал труды Митрополита Макария, ранее бывшего Новгородским владыкой. Когда святитель Макарий устроял общежитие в новгородских монастырях, “тогда не устроиша общины: Николин монастырь в Неровском концы, а игумен инок Илья зовемыи Цветнои…” 32 . 24 года спустя после этого события владыка Серапион “ходил со кресты по Загородской стороны, около города Деревяного, и у чюдотворца Николы у Белого в Неревском концы обедню служил; и велел игумену Антонию Изящному общину заседати в Николине в монастыре, а тот был монастырь розно, промеж собя братья хлеб ели в кельях” 33 . На следующий год после прибытия владыки Серапиона в Великий Новгород в храме святого великомученика Прокопия был устроен придел в честь новоканонизованного святого, преподобного Александра Свирского (†1533; пам. 3 авг.). 5 июля 1552 года архиепископ Серапион освятил антиминс на престол в этот придел 34 . За время своего недолгого архиерейства святитель Серапион подтвердил некоторые льготные грамоты своих предшественников монастырям и храмам 35 . События, происходившие в стране, находили отголосок и в Новгороде. Летом 1552 года, когда русское войско находилось еще в казанском походе, в Новгород были привезены казанские татары “и давали их кормити архиепископу и гостем веденным” 36 . Можно говорить об архиепископе Серапионе как о книжнике. |
| Это было в 1560 г. Пищею для отшельников служила трава и частью – ягоды. Сергий со всею точностью выполнял наставления Нифонта. После испытания, данного себе самому, Сергий просил старца постричь его в иночество. Старец, видя искренность и чистоту желаний его, назвал его при пострижении Серапионом. Мало-помалу узнали строгих отшельников, и молва о их высокой жизни стала привлекать к ним ревнителей духовной жизни. Отшельническая жизнь Серапиона продолжалась почти 18 лет. Когда собралось к Нифонту и Серапиону довольное число иноков, Нифонт отправился в Москву просить земли для обители, но скончался в Москве, не начав там дела. В обители не знали о судьбе Нифонта и по недостатку съестных припасов стали чувствовать голод. По состраданию к страждущим Серапион отправился испрашивать подаяния. Ему дали хлеба в зерне и жернова. По мхам и лому хвороста он принес все это на себе в обитель и спас братию от голодной смерти. Узнав о кончине Нифонта, блаженный Серапион отправился в Москву. Здесь получил он царскую грамоту от 30 сентября 1584 г., которою предоставлялась земля для новой обители по 4 версты во все стороны, а митрополитом Дионисием дана была грамота с благословением на устроение монастыря. Возвратясь на свое место, блаженный Серапион расчистил с иноками для пашни лес, оградил место обители оградою и соорудил храм в честь Богоявления Господня. 2 Потом вторично ходил в царствующий град с иноком Авраамием за антиминсом для новой церкви. Патриарх Иов восседал тогда на святительском престоле. Он рукоположил Авраамия в сан иеромонаха и поручил Серапиону строительство обители. 4 Скоро потом был построен и освящен другой храм, теплый, в честь святителя Николая. Вот что говорил сам блаженный Серапион в просьбе своей к царю в 1595 г.: «Поставлен на Лопском озере, на Кожеозере, храм во имя Богоявления Господня, а другой – теплый, во имя святителя Николая; устроен общий монастырь. А строение его продолжалось 36 лет. Но ныне начали посылать с Москвы в Богоявленский монастырь опальных людей, а им старцам и самим питаться нечем и беречь тех людей некому. Царской милостыни ни деньгами, ни хлебом не выдается. Вотчинные земли Богоявленской обители, всего четыре обжи на реке Онеге, куплены, и они сами, приезжая, пашут пашню, а крестьян у них нет; сами же варят соль в Пияле для монастырского расхода. Да на посаде, в Турчасове, куплен для приездов двор. Мимо монастыря проходили царские ратные люди, и они, помогая им и доставляя подводы, много задолжались». Вследствие сей просьбы царь освободил земли Кожеозерской обители от податей и повинностей. 2 |
| Так, митрополит Кирилл II на соборе 1274 г. в особом поучений наставлял пастырей учить свои паствы, в себе самом показывая им пример учительства: “Вас, — говорил Кирилл, поставил Бог пастырями и сторожами словесных овец своих, блюдите порученных вам людей, как научить их и представить непорочными на суд пред Богом, разумейте, как учить людей духовных.” Первый Московский митрополит св. Петр в своем окружном послании напоминает пастырям о важности их сана и необходимости выполнять обязанности и к себе и к пастве. “Будьте, дети, в дому Божьем, как маслина плодовитая… Упражняйтесь, дети, в чтении св. книг и в учении день и ночь.” Митрополит Алексей в своем окружном послании, прежде всего, указывает на свою обязанность учить. ”Дети, я должен вас учить и пасти порученную мне паству.” В другом послании (к пастырям Новгородской епархии) св. Алексей обязывает “иереев учить своих духовных детей страху Божию.” Митрополит Фотий и другие митрополиты рассылали грамоты духовенству с увещанием учить народ. Сознавая необходимость проповеди, пастыри действительно проповедовали. На это указывают свидетельства древних летописцев. Так многие из архиереев заслужили от летописцев похвалу, как пастыри-учители. Например, о Кирилле, еп. Владимирском, говорится в летописи: “Не отста Кирилл ничем же от прочих епископов, следуя нравам их и учению.” Говоря о смерти Кирилла, летописец прилагает к нему эпитет “учительный.” О Симеоне Тверском известно из летописи, что он “бяше учителен в книгах Божественного Писания.” То же говорится в летописи и о св. Серапионе, епископе Владимирском. Да и сам св. Серапион в своих поучениях свидетельствует о своих проповеднических трудах: “многажды глаголах вам,” и т.д. Таким образом, даже в суровое время монгольского нашествия на Руси не прерывалась традиция живой проповеди. Св. Серапион, епископ Владимирский (1274–1275 гг.) Сведений о епископе Серапионе сохранилось немного. Известно, что до 1274 г. он был архимандритом Киево-Печерского монастыря, а с 1274 по 1275 г. епископом Владимирским. На Владимирскую кафедру св. Серапион был поставлен по инициативе митрополита Кирилла II, высокообразованного иерарха, принимавшего участие в составлении “Летописца Даниила Галицкого” и жития бл. князя Александра Невского. И еп. Серапион, и митр. Кирилл II относятся к кругу тех деятелей XIII в., которые осуществляли связь духовных и культурных традиций Юго-Западной Руси с Русью Северо-восточной. Под 1275 г. летописи говорят уже о смерти святителя Серапиона; называя его “зело учительным и сильным в Божественном Писании.” |
| Это не совсем вразумительное для нас ныне летописное сообщение становится понятным, если обратиться к документам Стоглава о вдовствующем духовенстве. «А которые попы и дияконы вдовцы же, а слова на них нету о падении блудном, да и сами про себя сказали, что после своих жен живут чисто, и они соборне о тех уложили, что тем стояти во церквах на крылосех и причащатися попом в олтаре в потрахели. Да и в домех у себя патрахель держати А которые попы и дияконы на их место у тех церквей учнут служите, и им тех попов и дияконов вдовцов не отсылати, а давати попом служебным попом вдовцом и дияком служебным дияконом вдовцом четвертую часть во всех церковных доходех» 977 . Можно говорить, что архиепископ Серапион продолжал труды Митрополита Макария, ранее бывшего Новгородским владыкой. Когда святитель Макарий устроял общежитие в новгородских монастырях, «тогда не устроиша общины: Николин монастырь в Неровском концы, а игумен инок Илья зовемыи Цветной...» 978 . 24 года спустя после этого события владыка Серапион «ходил со кресты по Загородской стороны, около города Деревяного, и у чюдотворца Николы у Белого в Неревском концы обедню служил; и велел игумену Антонию Изящному общину заседати в Николине в монастыре, а тот был монастырь розно, промеж собя братья хлеб ели в кельях» 979 . На следующий год после прибытия владыки Серапиона в Великий Новгород в храме святого великомученика Прокопия был устроен придел в честь новоканонизованного святого, преподобного Александра Свирского (†1533; пам. 3 авг.). 5 июля 1552 года архиепископ Серапион освятил антиминс на престол в этот придел 980 . За время своего недолгого архиерейства святитель Серапион подтвердил некоторые льготные грамоты своих предшественников монастырям и храмам 981 . События, происходившие в стране, находили отголосок и в Новгороде. Летом 1552 года, когда русское войско находилось еще в казанском походе, в Новгород были привезены казанские татары «и давали их кормити архиепископу и гостем веденным» 982 . Можно говорить об архиепископе Серапионе как о книжнике. |
| В. к. Иоанн очень уважал подвижника-игумена и это показал самым делом. Однажды случилось самодержавному великое искушение: какие-то злонамеренные люди оклеветали пред ним в тяжкой вине чародейства трех именитых боярынь. Строгий Иоанн, по обычаю тогдашнего времени, осудил их на страшную казнь сожжения. Напрасно умоляли его митрополит и бояре умилосердиться над осужденными. Блаж. Серапион, услышав о предстоящей казни и зная невинность обреченных на смерть, помолился Живоначальной Троице и всемирной Заступнице Богоматери и, призвав на помощь великих чудотворцев Сергия и Никона, дерзнул предстать пред лице разгневанного государя наедине и многими слезами умолил его отменить тяжкий приговор, и этим спас государя от греха, и три невинные жертвы от напрасной смерти, подобно тому, как великий чудотворец Николай ходатайством своим избавил от смерти трех невинных мужей. После этого и вел. князь возлюбил мужественного игумена за дерзновенное слово истины, которое избавило его от тяжкого греха 162 . Имея великое попечение о благоустройстве обители и, особенно, о жизни, достойной иночества, блаж. Серапион был на соборе о церковных имениях и немало подвизался об ограждении монастырских угодий и волостей. Когда кончился собор, рассуждавший о вдовых священниках, белозерские пустынники и в числе их преп. Нил Сорский начали выражать сожаление, что монастыри владеют землями и селами, и молили самодержавного, который всегда принимал их у себя с большим уважением «крепкого ради жития их, чтобы он помыслил об этом». По воле державного созван был собор (1504 г.) всех архиереев русских в царствующий град, для совещания о том, прилично ли монастырям иметь волости? На соборе обнаружились два совершению противоположные мнения. Белозерские пустынники и, особенно, преп. Нил утверждали, что монахам неприлично владеть имениями; ибо многое монастырское стяжание делает суетным отречение монахов от мира, чрез управление волостей опять вовлекает в молву житейскую тех, которые бежали суеты, чтобы жить по преданию св. отцов; монахам следует жить по пустыням и питаться от своих трудов, а не от имений. Другое мнение выражали и защищали игумены обителей Троицко-Сергиевой Серапион и Волоколамской Иосиф. Они крепко стояли на том, что имения необходимы для существования монастырей. |
| В правление того же митрополита Симона произошел очень характерный инцидент с новгородским архиепископом Серапоном, который ярко обрисовывает размеры власти московских государей над высшей церковной иерархией. Преп. Иосиф Волоцкий , желая избавить свой монастырь от насилий Волоцкого удельного князя Федора Борисовича, решил бить челом великому князю московскому о принятии монастыря в его державу. Намереваясь сделать это, он хотел просить благословения у епархиальной власти, у новгородского архиепископа Серапиона; но в это время в Новгородской области свирепствовала сильная моровая язва и пропуск в нее был закрыт, так что посланный за благословением монах принужден был воротиться. В 1507 г. Иосиф бил челом митрополиту, чтобы он ходатайствовал пред великим князем Василием о принятии последним под его высокое покровительство Волоколамского монастыря; относительно же архиепископа Иосиф замечал, что будет просить у него, по прекращении в Новгороде поветрия, прощения за самовольный поступок. 2193 Великий князь охотно исполнил просьбу, наказав Иосифу чрез его посланцев не беспокоиться касательно благословения епископа: «когда окончится земская невзгода, я сам пошлю об этом архиепископу», – говорил он. 2194 Серапион, прождав два года этой «посылки», подстрекаемый к тому же волоцким князем, отлучил Иосифа от священства и причастия, говоря ему в своей неблагословенной грамоте, что он, отдав свой монастырь в великое государство, «ино де отступил от небеснаго, а пришел земному». Иосиф сообщил об этом в Москву, представляя дело в —492— том виде, что Серапион «учинил Волок небом, а Москву землею, а князя Федора волоцкого небесным, а великого князя московского земным». 2195 Здесь оно приняло политический оборот. Серапиона вызвали в Москву на соборный суд, на котором сам великий князь спрашивал обвиняемого: «ино то еси нарек князя Федора небесным, а меня земным; ино аз земной, то и есть; то нам скажи, почему ты князя Федора назвал небесным, да о том нам положи свидетельство от божественных правил». 2196 По словам Иосифа ариеп. Серапион не мог ничего ответить на это. 2197 Вернее предположить, что он сказал какую-нибудь резкость членам собора и великому князю, так как придерживался правила «не боятися в правде великого князя, ни множества народа». 2198 Собор решил низвести Серапиона с кафедры, лишить архиерейства и предать отлучению за то, что он дерзнул восстать против приговора великого князя, тогда как «царское сужение суду не подлежит и не пересужается». Приговор был приведен в исполнение 2199 , после чего Серапион был сослан на покаяние в Андронников монастырь. 2200 |
| Серапион принимал участие в прениях на соборе о монастырских имениях. Перед смертью Иван III назначил его на престол святой Софии. В Новгороде полюбили Серапиона. Во время сильного пожара и моровой язвы образ действий его был таков, что новгородцы видели в нем святителя, подобного своим прежним святым владыкам. Под влиянием дружественно расположенных к нему новгородцев, а может быть и по собственному чувству справедливости, Серапион не мог сочувствовать тому, что удельный князь был лишен права ведать богатым монастырём, который достался «державному» и без того готовому не ныне, так завтра воспользоваться последним уделом своего двоюродного брата. «Ты отступил небеснаго и пришел к земному» писал Серапион к Иосифу в том смысле, что Иосиф ради выгод поступил неправедно, т. е. променял небесное царство на земные блага. Но это выражение было иначе понято Иосифом и его сторонниками, как увидим это ниже. Из оправдательного послания Серапиона к митрополиту Симону видно, что архиепископ Новгородский питал неудовольствие на Иосифа за то, что он без его ведома принимал постриженников из разных мест, что было противно постановлениям, равно как и за то, что не являл архиепископским десятинникам грамот, с которыми к нему в монастырь приходили новые чернецы. Но однако же, по свидетельству самого Иосифа, Серапион целых два года не был взыскателен к Иосифу. Опасно было архиепископу поступить против сильного и любимого на Москве игумена. Наконец, он посылает в Москву с просьбою о дозволении ему приехать к митрополиту и государю. Но его посла задерживают в Москве, ему же не дают никакого ответа. Послав неблагословение Иосифу, он снова хочет сам ехать в Москву для объяснений, как вдруг являются посланные от великого князя, отбирают от него коней и всю архиепископскую прислугу и везут неволею в Москву на собор. Причина всего этого заключалась в том, что Иосиф жаловался великому князю и митрополиту. При послании Иосиф препроводил к великому князю тетрадку, в которой доказывал от священных правил свою правоту перед Серапионом. Оба памятника нам неизвестны; известие о них сохранилось в позднейшем послании Иосифа к великому князю 210 . Но Послание к митрополиту дошло до нас во многих списках. |
| Рисунок с изображением трех святителей (Атлас, 197 ) сопровождается карандашной подписью: «Новгородские святители», которая, вероятно, сделана Ф. А. Калининым. Ориентируясь на это указание, мы предположительно атрибутируем изображения новгородских владык следующим образом (слева направо): 1) Евфимий II (варианты – Иоанн (Илия), Серапион, Моисей); 2) Нифонт (варианты – Серапион, Феоктист); 3) Иона (варианты – Иоанн (Илия), Моисей, Серапион). Если основываться на указаниях иконописных подлинников, среди новгородских святителей указанные персонажи более всего соответствуют обликам изображенных. Стоит обратить внимание на то, что третий святитель благословляет левой (!) рукой, а Евангелие держит в правой руке. Нам нечем объяснить такое расхождение с традиционной иконографией. Прорись с иконы XVIII в. «Новгородские чудотворцы» (Атлас, 198 ) нуждается в подробном перечислении 68 изображенных персонажей. 58 Новгородские святые разделены здесь на правую и левую группы по семь рядов в каждой. В левой группе изображены справа налево: 1-й ряд снизу – Нифонт архиепископ, Евфимий II архиепископ, Моисей архиепископ, Григорий архиепископ, Василий Калика архиепископ, Лука епископ; 59 2-й ряд снизу – Симеон архиепископ, Михаил Клопский, Савва Вишерский, Александр Невский, Зосима и Савватий Соловецкие; 3-й ряд снизу – Никандр Псковский, Никодим Кожеезерский, Антоний Сийский, Евфросин Псковский, Феодор Юродивый, Никола Кочанов; 4-й ряд снизу – Никита, Кирилл, Никифор, Климент, Исаакий Алфановы; 5-й ряд снизу – князь Владимир Ярославин, Анна княгиня, Иоанн и Лонгин Яренгские, Гликерия Новгородская; 6-й ряд снизу – князь Мстислав Ростиславич, князь Феодор Ярославин, князь Мстислав Мстиславич, Иоанн и Иаков Менюжские; в верхнем ряду – Артемий Веркольский. В правой группе слева направо изображены: 1-й ряд снизу – Никита епископ, Иоанн (Илия) архиепископ. Иоанн III архиепископ, Серапион архиепископ. Феоктист архиепископ. Иоаким епископ; 2-й ряд снизу – Пимен архиепископ, Мартирий архиепископ, Александр Ошевенский, Антоний Римлянин, князь Всеволод (Гавриил) Псковский, Александр Свирский ; 3-й ряд снизу – Нил Столобенский, Арсений Коневский, Ефрем Перекомский, Антоний Леохновский, Антоний Дымский. Варлаам Хутынский; 4-й ряд снизу – Ефрем Новоторжский, Сергий и Герман Валаамские. Арсений Затворник, Афанасий Островский; 5-й ряд снизу – Корнилий Палеостровский, Анания иконописец, Ксенофонт Робейский, Мартирий Зеленецкий, Феофил Омучский; 6-й ряд снизу – Иаков Боровицкий, Феодор Важеозерский (?), Кирилл Новоезерский, Феодор Островский (?), Вассиан Пертоминский или Строкинский; в верхнем ряду – Макарий Черногорский Пинежский. 60 |
|
|
