| Аналогичная оппозиция тезису, представленному у святого Иустина, существовала и среди слушателей Оригена, ибо в своей проповеди он замечает, что некоторые из братий сопротивляются Писанию и заявляют: Не верю чревовещательнице, она лжет, когда говорит, что видела Самуила. Самуил не был выведен, Самуил не глаголил, но как некоторые лжепророки говорят: “Это изрекает Господь”, хотя Господь не изрекал, так и этот бесик лжет, когда возвещает, что выведет того, кого повелит вывести Саул, и спрашивает: “Кого же вывесть тебе?” — “Самуила выведи мне” (1 Цар 28:11). Это, как отмечает Ориген, высказывается теми, которые утверждают, что данное повествование не истинно. По мнению этих братий, если Самуил был в аду, то тогда и прочие ветхозаветные праведники (Авраам, Исаак, Иаков, Исаия, Иеремия и др.) должны были разделить ту же участь, — мысль, согласно точке зрения братий, явно несовместимая с истинным христианским вероучением. Можно констатировать, что впоследствии мнение таковых братий разделял и святитель Евстафий Антиохийский, написавший специальное сочинение под названием “Диагностик”, направленное против толкования Оригена 33 . Что же касается Оригена, то он в целом примыкает к точке зрения святого Иустина, утверждая реальность факта вызова чревовещательницей души Самуила. Однако данный факт сам по себе имеет для него второстепенное значение, поскольку подлинная значимость его определяется лишь тем, что он как бы “выводит” на более общую проблему — проблему участи душ людей после смерти. Или, как говорит сам толкователь, в Писании есть буквальные повествования, которые нас непосредственно не касаются, а есть такие, которые необходимы для нашего упования, то есть приводят к раскрытию содержащегося в них духовного смысла. Повествование об аэндорской чревовещательнице, по мысли Оригена, относится к разряду последних. Однако, раскрывая этот смысл, он сталкивается с вопросом о судьбе душ праведников после их кончины — вопросом, решаемым неоднозначно в древнецерковном богословии 34 . |
| Это печальное положение усиливалось и обострялось еще антиохийски расколом. В Антиохии, кроме арианина Евзоия, оказалось два православных епископа: Мелетий, поставленный арианами в 360 году и ими же низложенный, и Павлин, который еще в сане пресвитера все время после Евстафия был представителем строгих защитников единосущия в Антиохии; в 362 г. он поставлен во епископа Антиохии Люцифером Каларисским. Поспешный и необдуманный образ действий Люцифера, считавшего необходимым лишать сана всякого епископа, вступившего в общение с арианами, привел к печальному разделению в Антиохии. Этот раскол в данное время имел тяжелые последствия, между прочим и потому, что он поддерживал на Западе недоверие к Востоку: православные восточные епископы признавали законным антиохийским епископом Мелетия, будучи уверены в его православии и осуждая поставление Павлина при его жизни; западные же, склонные считать весь Восток арианским, поддерживали Павлина. Св. Афанасий Александрийский вступил с ним в церковное общение, как с постоянным защитником никейского вероучения, хотя и не согласен был с мнением Люцифера, признавал Мелетия православным и был в общении с восточными епископами, признававшими Мелетия. При таком взаимном недоверии, когда, по словам св. Кирилла Иерусалимского, епископы восставали против епископов, духовенство против духовенства и миряне против мирян даже до кровопролития, св. Василий объединяет около себя православных защитников Никейского символа и, терпеливо проявляя допустимую снисходительность, привлекает колеблющихся. На Востоке он представлял собой главный оплот правого исповедания. Твердость св. Василия в борьбе с арианством, проявленная им еще в сане пресвитера, не могла не привлечь к себе внимания Валента, который был беспощаден в стремлении доставить торжество арианству. Многие епископы уже уступили настояниям императора или были удалены со своих кафедр. Валент попытался вынудить подчинение и у св. Василия, но он мужественно отразил попытки Валента склонить его к арианству. В 372 г. император Валент, утвердивший арианство в других малоазийских провинциях, послал к св. Василию известного своей жестокостью префекта претории Модеста с надеждой сломить сопротивление св. отца. Модест потребовал от св. Василия признания правоты арианства, угрожая в противном случае удалить его с кафедры и отправить в ссылку. Св. Василий остался непреклонен. Не помогло Модесту и его решение разделить Каппадокию на две части, в одной из которых он посадил арианского епископа Анфима Тианского, — св. Василий продолжал ставить православных епископов для всей Каппадокии. Так был поставлен в Ниссу епископом брат св. Василия св. Григорий. Стараясь крепче сплотить православные силы, св. Василий вступал в переписку со св. Афанасием Великим и пытался опереться на поддержку папы Римского Дамаса. Но на Западе не поняли великого дела Святителя. |
| 1105 Более мягкая оценка:» Приток огромного числ а учащихся, порой из самых отдаленных провинций Империи, создает там характерную атмосферу Латинского квартала... Понятно, что все это не могло проходить без некоего оттенка безнравственности, но не следует слишком плохо думать об учащихся Поздней Империи» (Марру А.-И. История воспитания в античности (Греция). M., 1998. С. 301–302). 1107 Первый представитель этой школы – Плутарх Афинский – действовал в первые десятилетия V века (см.: Лосев А. Ф. История античной эстетики. Последние века. Кн. 2. M., 1988. С. 47). 1111 См.: Festugière A. Antoche païenne et chrétienne. Libanius, Chrysostome et moines de Syrie. Paris, 1959. P. 181–192. 1114 Блаженный Феодорит на сей счет сообщает: «В то время он (Леонтий. – A.C.) причислил к сонму диаконов Евномиева учителя Аэция, который богохульство Ария увеличил новыми изобретениями. По сему случаю Флавиан и Диодор... прямо обличали Леонтия в нечестивых его замыслах, сказав, что человека, воспитанного в началах нечестия и своим нечестием думающего стяжать себе славу, он удостоил имени диакона ко вреду Церкви, и грозили отстать от церковного с ним общения, отправиться на Запад и объявить о сокровенных его действиях. Убоявшись этого, Леонтий запретил Аэцию священнодействовать, однако же всячески покровительствовал ему» (Феодорит, епископ Кирский. Церковная история. С. 105). 1116 Селезнев Н. Христология Ассирийской Церкви Востока. Анализ основных материалов в контексте истории формирования вероучения. М. 2002. С. 41–42. 1117 См.: Болотов B. В. Лекции по истории древней Церкви. Т. 4. M., 1994. С. 83–84. В царствование Юлиана эта схизма усложнилась рукоположением в антиохийского епископа «евстафиаиина» Павлина, которое «вырыло пропасть между старшим и младшим поколением иикейцев» (Спасский А. История догматических движений в эпоху Вселенских Соборов. Сергиев Посад, 1914. С. 446). 1122 Послания Каппадокийского святителя ясно свидетельствуют об этом. См.: Pouchet J.-R. Basilie le Grand et son univers d’amis d’apres sa correspondance. Roma, 1992. P. 356–359. He случайно A. И. Бриллиантов сравнивает Диодора с каппадокийцами (см. Бриллиантов А. И. Лекции по истории древней Церкви. СПб., 2007. С. 301). |
| В заключение можно ещё отметить, что названная связь арианства с личностью святого Лукиана иногда устанавливается и косвенным путём — через гипотезу о происхождении этого еретического движения из Антиохийской школы. Однако подобный путь очевидно является “путём в никуда”, ибо, во-первых, вопрос о происхождении арианства, активно обсуждавшийся в XIX–XX вв. и до сих пор вызывающий дискуссии, явно зашёл в тупик 123 , а во-вторых, факт существования Антиохийской школы как цельного течения богословской мысли в самом начале IV в. вызывает очень большие сомнения. Как известно, понятие “школа” в церковно-историческом и богословском контексте имеет два основных значения: образовательного учреждения и богословского течения. Что касается первого значения, то в Антиохии, в отличие от Александрии, где существовало “огласительное училище” с преемственностью (хотя и не всегда чётко устанавливаемой) церковных дидаскалов, подобная преемственность отсутствовала. Существовали отдельные церковные учители (как, например, тот же святой Лукиан или позднее Диодор), вокруг которых собирались ученики, но более или менее единое образовательное церковное учреждение в Антиохии отсутствовало. Что же касается Антиохийской школы как богословского направления, то при её характеристике обычно указываются две главные отличительные черты 124 : в экзегезе тенденция к буквальному и историческому толкованию Священного Писания, а в христологии — тяготение к “симметричности”. Но ни той, ни другой черты невозможно обнаружить у святого Лукиана (впрочем, как и у его учеников). Поэтому предположение о существовании некоего “антиохийского богословия” в начале IV в. является совершенно необоснованной гипотезой 125 . В этой связи возникает и вопрос о том, насколько можно относить личность и миросозерцание святого Лукиана к собственно истории Антиохийской школы. На наш взгляд, деятельность этого церковного дидаскала и мученика является последней страницей в предыстории Антиохийской школы, а собственно история её начинается со святителя Евстафия Антиохийского. |
| Таким именно образом он и смертью грозил правителю, злоупотребляя словами Самуила. Кроме того, бес обещает, что стан Израилев будет предан, поскольку пророк [Самуил] основательно изрек, что народ будет разделен 74 . Итак, когда он увидел воздвигнутые орудия сражения и предводителя народа, пришедшего в ужас, сверх того еще и оставленного Самим Богом 75 , из чего правитель заключил, что сбывается предсказание Самуила, – то притворился, возвещая уже начавшиеся военные передвижения. При этом все те утверждения, которые он добавил как свои собственные, явно уличают его во лжи: ибо он не смог предсказать ни дня смерти, ни гибели сыновей Саула, которых поименно упоминает Писание 76 . Из этого не трудно было бы уразуметь, что этот дух ничего своего и никакой истины не возвещает, но все речения похитил у Самуила и, присвоив их, выдал себя за пророка. Но самое главное, нельзя сказать, что в этом отношении он пророчествовал неложно. Ведь если он и возвестил и о начале войны, и нестерпимые течения потоков крови, – кто есть виновник всех войн? Разве не диавол? Разве не он вопрошал об Иове? 77 Не он ли внезапно воздвиг против него необъявленную войну? Не он ли, в разное время принимая различные виды, становился то самозванным вестником, то свидетелем, то военачальником и проскальзывал во внутренняя человеков ? 78 В случае с Саулом диавол, соединив с изречениями Самуила то, что прибавил от себя, конечно, не только убедительно солгал, но также и нечестиво кощунствовал. В наивысшей степени хулы он уличается исходя из следующих соображений. Во-первых, из того, что он подражал тому, как Господь сказал разбойнику, исповедавшему державу Царствия Его: Ныне будешь со Мной в раю 80 . То же самое лукавый сказал и Саулу, исполненному безумством его ворожбы: Завтра ты будешь со мной и сын твой Ионафан. Во-вторых, он хочет этим показать, что праведный не отличается от неправедного, замышляя разрушить устремления благочестивых. Ведь нет, кажется, никого, кто бы не знал, что не существует никакого соучастия верного с неверным 81 , или о том, как наслаждавшийся неистощимым богатством был помещен далеко от местопребывания Лазаря 82 , несмотря на то, что и не совершил ничего подобного Саулу. |
| Не убеждает его даже составное наименование, указывающее на вид ее деятельности. Ибо если слово «чревовещательница» (εγγαστρμυθος) при его истолковании указывает на «миф, произведенный во чреве» (το μυθον en γαστρ πεπλασμνον), и если составление мифа берет свое происхождение и форму во чреве, то наименование передает не истину, но прямо противоположное – ложь. Несомненно, те, кто занимаются словами всякого рода, знают гораздо больше о том, к какому роду принадлежит миф. 27 . Даже если Ориген , одержимой сильной лихорадкой суеверия, вводит эллинскую ворожбу прикровенно, – тем не менее, я не считаю нужным на этом основании отказаться от того, чтобы вкратце обличить его безрассудство, поскольку это необходимо. Ибо руководства по риторике ясно показывают, что «миф есть вымысел, созданный с убедительной привлекательностью для достижения какой-либо жизненной выгоды» 157 . Слово же «вымысел» (πλασμα), утверждают они, происходит от глагола «притворяться» (πεπλασθαι), – с этим все они согласны. Ибо миф уже не назывался бы так, если бы в действительности произошел. И если мифотворчество есть результат импровизированного вымысла, то оно тем самым изобличается как на деле далеко отстоящее от истины, и в то же время посредством слова оно имитирует содержания событий, лишенных реальности. Ибо убедительные речи оно использует, думается, для того, чтобы представить несуществующее как существующее, и в повествовательной форме вводит вымышленную имитацию [действительности]. Таким образом, оно создает нереальные вещи (ανυπστατα ειδοποιε πραγματα), не давая никакого сколь возможно твердого основания. Составление мифа, мне кажется, ни чем не отличается от безжизненной тенеписи (σκιαγραφα). Ибо я думаю, по подобию с картиной, он начертывается при помощи своих контурных линий: несомненно, с близким сходством представляет главный сюжет, в котором тщательно просматривается каждая часть, сами же действия формирует посредством подражания соответственно расположенными линиями. Сохраняет в наивысшей степени для каждого эпизода своеобразие повествовательного ритма: описывает начало и конец сражения по аналогии с реальными маневрами; уста, которые говорят; своеобразные особенности голосов, смех и плач, публичные выступления правителей, пиры и гуляния, вакхические неистовства, обряды мистерий, безудержное пьянство, любовные бесчинства, разбойные грабежи, гибельные разрушения, беспорядочные убийства, притворную нищету, приток богатства. |
| Повторив детально те же самые вздорные идеи, вновь продолжает: Не сказано же, говорит, вышел ли он добровольно. Ибо ты не имеешь, говорит, такого текста, где было бы буквально сказано, вывела ли его чревовещательница. Пускай меня опровергнет кто-либо только после того, как прочтет Писание 155 . Итак, обличаемый лицом к лицу, Ориген ясно отверг те мнения, которых он прежде безрассудно придерживался. Ибо там он определил, что скорее само Писание, а не женщина, сказало: Кого вывести тебе? – здесь же 156 он с очевидностью уличается в том, что поспешил избежать обвинения в забывчивости. Таким образом, в двух местах он открыто изложил мнения, которые противоречат друг другу, как, несомненно, и здесь он уличен в том, что отказался от прежнего мнения, поспешив уклониться от справедливого обвинения. Посему, коль скоро он против воли был вынужден признать, что не женщина вывела душу пророка, пусть скажет, кто вывел ее. Ибо он остался неизменен в своем мнении, ограничив его лишь тем, что душа была выведена. Итак, там находились только сама прорицательница и Саул, просивший ее вывести пророка. Но Саул не был способен сам исполнить это дело, иначе он не пришел бы к чревовещательнице ночью и не просил бы ее сделать это. Если же дело совершилось, мы не можем приписать его совершение никому иному. Так что необходимо сказать одно из двух: или этого никогда не было вообще, или муж прямой был выведен чревовещательницей и бесом. Следовательно, когда Ориген по видимости отвергает свои собственные утверждения, не преследует ли он обманным путем ту же самую погоню за славой другим способом? Но через что он думал оправдаться, через это наподобие истины вводит ложь. Не страшат его ни толикие и таковые постановления Закона, ни согласные пророческие свидетельства, ни остальные единомысленные гласы священного повествования. Исказив всесвятые изречения, преднамеренно подтверждает слова чревовещательницы, тем самым устанавливая все более новые инструменты идолослужения и вводя нечестивую ворожбу бесов. |
| Итак, если Он обладает такой природой, то нечестивы те, кто считают, что божественное начало ограниченно местом или какой-либо определенной территорией. Потому скорее в силу невежественности, чем из здравого смысла Ориген необдуманно утверждает, будто Христос, сойдя в преисподнейшие места земли 113 , оставался горе произволением 114 . Ибо он не осознал, что Христос, будучи Богом, пребывал горе не столько в силу волевого устремления (προθυμα γνμης), то есть мнимого желания (τω δοκεν επιθυμα), сколько действием божества (θετητος νεργεα), которым Он, в общем и в отдельности, несомненно, наполняет все повсюду. 20 . Однако, вполне закономерно, что такие суждения о Христе имеет тот, кто заявляет, будто пророческие души выводятся бесом. Прорицательница, когда увидела единоутробных (ομογστριους) себе бесов, словно неких братьев, вышедших из одного лона (μοκολου), желая повысить статус своих сородичей (ομομητρα), воскликнула: Богов увидела, восходящих от земли 115 . Ориген , тем не менее, не побоялся сказать, что бесенок вывел не только душу пророка [Самуила], но, более того, говорит, что и другие святые души пророков взошли вместе с ним 116 . Не удовлетворившись таким безумством, он заявил, что и ангелы взошли вместе с их духами, – ибо он сказал, что они пришли сюда ради нуждающихся в спасении 117 . Таким образом, как кажется, Ориген возлагает величайшие надежды на ангелов, пророков, и на весь лик святых в целом, прежде всего, вводя такое воззрение, будто они находятся под властью бесов, а затем, указывая, что они были выведены сюда безумной женщиной и как пленники приведены для исцеления страждущих. Мне кажется, он говорит ничуть не менее безумно, нежели та женщина. Пусть считается доказанным, что он столь плачевным образом опорочил святых мужей и не постыдился возводить клевету на парящий в небе ангельский чин. Или пускай он объяснит, – коль скоро он утвердился в этом мнении, – откуда он взял, что живущие на небесах ангелы выводятся из-под земли. Ибо не ангелы спустились в ад, принося искупительное избавление узникам, но Христос, Который, когда воздвиг трофей победы над врагом и в качестве добычи вытащил узников [из ада], – телом Своим взошел высоко на небеса. |
| Когда же он в первый и во второй раз, будучи побежден Христом, был сильно в себе раздражен и сломлен, тогда, переменив образ действий, взялся показать Ему все пределы мира и его царства, в своем безумии и лжи дерзко повалялся, говоря: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне 52 . Таким словами разразился нечестивый, думая ввести во гнев Того, Кто нравом незлобив, и через это завладеть Им. Однако Господь, как и подобает Богу, долготерпением заставил умолкнуть губителя – ибо Богу свойственно все переносить в незлобии. Посему, если диавол ничуть не смущался обращать такие слова к Самому Богу, неужели не ясно, что он делал это, желая иметь поклонение, равное Богу? Думаю, всем, находящимся в здравом уме, очевидно, что через безумную женщину он обманул лишившегося разума правителя, дабы тот, вопреки необходимости, склонился пред ним. 11 . Наконец, надлежит обсудить по порядку стихи, которые следуют далее. Итак, когда Саул пал перед призраком и поклонился, тогда лукавый, изменив себя во образ Самуила, делает вид, будто терпит принуждение. Затем с притворством отвечает более мрачно: для чего ты потревожил меня, чтобы я вышел? 53 Тем самым он неявно хотел показать, что бес мог призвать пророка даже без его воли и что он мог иметь такую власть над ним. Неужели некоторые люди еще настолько слепы и не в состоянии рассудить, что все искренне помышляющие о Христе изгоняют бесов именем Божиим, а не наоборот – не выходят к ним из ада против своей воли, словно находящиеся у них в подчинении? Если же кто-нибудь думает, что бес, вызванный чревовещательницей, никогда не был изгоняем, поскольку был сильнее всех, пусть перенесется к Деяниям апостолов и, вступив на их территорию, увидит как священноглашатай Павел, совершающий свое путешествие, прибыл в Филиппы. Когда он просветил женщину по имени Лидия познанием о благочестии 54 , он тогда отправился вознести молитвы. Случилось, что… встретилась нам одна служанка, говорится в тексте, одержимая духом прорицательным, которая через прорицание доставляла большой доход господам своим 55 . |
| Ибо мерзок Господу всякий, делающий это 145 . После этого, указывая, что из-за этих дел Господь угрожает даже иноплеменникам предстоящей смертью и уничтожением, сразу же прибавил: За сии-то мерзости Господь истребит их от тебя 146 . Таким образом, ясно, что волхование чревовещательницы сопряжено со всеми другими возбудителями идолослужения, подобно тому, как во время горячки нечистоты внутри организма больного усиливают недуг и, сжигая несчастного изнутри, обыкновенно порождают губительное заболевание, сопровождаемое опухолью и гниением. Если же Моисей назвал гаданиями мрачные видения, которые возвещаются чревовещателями, то тем самым он утвердил, что никакой истины в них нет. По этой причине, мне думается, он снова в Книге Левит представил против них еще более суровое осуждение такими словами: Мужчина или женщина, если будут чревовещателем или волшебником среди вас, да будут преданы смерти: камнями надлежит побить их, ибо они виновны 147 . 25 . Итак, о чем же говорят те, кто полагают, будто честолюбивые мнения Оригена следует с радостью принимать? Предписывает ли Моисей, чтобы чревовещатели были истреблены как виновники ненавистнейших занятий, или, напротив, как наставники в добрых делах? Если они являются создателями нечестивых дел, то законодатель справедливо изгоняет их как проклятых, которые не возвещают ничего истинного. Если же они являются изобретателями прекраснейших деяний, то закон вынес им странный приговор. Ибо, коль скоро они выводят из ада души, которые, прибыв сюда, провозглашают будущее, – значит, чревовещатели приносят пользу тем, кто к ним обращается; стало быть, законодатель несправедливо повелел побивать камнями благодетелей. Посему следует принять одно из двух: либо признать несостоятельными эти места из Писания, либо отвергнуть слова чревовещательницы как никчемные и лживые. Что же нам сказать? Божественные Писания противоречат сами себе? Один голос в суде противостоит остальным? Но если и есть какое противостояние, большинство голосов одерживает верх. |
|
|
