| Катехизис также должен составлять непременную часть Закона Божия. Здесь должны быть сообщены главные и точные понятия об основных предметах веры. А это так важно для укрепления в народе положительного православно-христианского учения, пререкаемого сектантами и раскольниками. Да и сами законоучители, а особенно священники должны быть хорошо осведомлены в том, как обличать сектантство. Ведь в настоящее время и в нашей епархии сектанты разных названий ведут усиленную пропаганду: служители Церкви, священники, и диаконы и учителя должны быть усердными миссионерами и в приходах и в школах. Дети в школе должны усвоить твердые знания о Божественном Откровении, Священном Писании – Библии, Символе веры , о заповедях блаженств, молитве Господней и 10 заповедях закона Божия. Наконец, присоединяется ещё к Закону Божию и церковная история. Обыкновенно Священная История заканчивается Сошествием Св. Духа на Апостолов. А между тем для довершения школьного наставления в Законе Божием необходимо ознакомить учащихся с трудами и писаниями Апостольскими, гонениями на христиан от иудеев и язычников, о свв. Равноапостольных Константине и Елене, о великих древнехристианских подвижниках, о вселенских соборах, о величайших Святителях Церкви: Василии Великом , Григории Богослове , Иоанне Златоусте , а также об Иоанне Дамаскине , свв. Кирилле и Мефодии и о мн. др.; а из истории Русской Церкви о св. Равноапостольном Владимире, Святителях московских, великих патриархах, о Святителях Синодального периода, о великих миссионерах Российских, Российских подвижниках и героях веры и патриотизма. Здесь в практических целях необходимо и назидательно ознакомить учащихся и с местными церковными святынями Харьковской Епархии, с её обителями и чудотворными иконами, а также и с святынями местными. Вот что такое Закон Божий по его содержанию и объему в народных училищах! Я питаю полную надежду на то, что все вы, побывавши на курсах, приобретете много пользы для себя. Вы сюда снесли свой опыт, свои успехи, свои ошибки, недоумения, свои впечатления училищной жизни, во взаимном общении друг с другом вы почерпнете для себя духовное ободрение, подкрепление, а под руководством ваших здесь преподавателей вы обогатитесь большим запасом знаний по части законоучительства, приобретете правильные навыки в ведении этого дела, вообще возвыситесь духовно и нравственно... |
| Что же значит это упоминание о розе в письме моем? Конечно, нет нужды толковать это тебе, который помнит собственное свое письмо. Оно было точно розовый цветок, в своем сладкоречии развернувший предо мною целую весну, но, как иглами, укололо меня некоторыми упреками и обвинениями. Впрочем, в удовольствие мне и шипы твоих писем. Они воспламеняют во мне большее желание твоей дружбы» 142 . Не менее замысловато жалуется Василий и на молчание Ливания: «Нечасто писать к твоей учености, – говорит он, – убеждают меня страх и неведение. Но что избавит от упрека тебя, который упорно хранит молчание? Если кто разочтет, что ты, целую жизнь посвятив словесности, ленишься написать письмо, то скажет о тебе, что забыл ты меня. Ибо у кого за словом дело не стоит, тому есть что и написать; а кто владеет сим дарованием и при этом молчит, тот, очевидно, делает сие или из презрения, или по забвению. Но я за твое молчание воздаю приветствием» 143 . Столь нежный и пламенный в дружбе, Василий был весьма приятный собеседник и в обществе. «Но если бы кто был, – замечает Григорий Богослов , – неговорлив, нешутлив, не охотник до собраний и для многих не нравился тем, что не всем угождает, что из сего? Разве иной станет винить и льва за то, что смотрит не обезьяной, а грозно и царски. Но если бы кто стал искать в Василии и этих свойств, то я не знаю, кто был столько приятен в собраниях, кто мог увлекательнее его беседовать, шутить назидательно, уязвлять не оскорбляя, выговора не доводить до наглости, похвалы до потачки и в том и другом избегать неуместности. Таков был Василий по своим душевным и нравственным качествам! А по внешнему виду это был старец, изнуренный не столько летами, сколько заботами, с ранней сединой, с лицом бледным и обросшим волосами, в походке тихий, в речах медленный, необычайно задумчивый и часто углубляющийся в себя, но чуждый угрюмости. Были и такие почитатели Василия, которые думали, – говорит Григорий Богослов , – самые телесные его недостатки обратить для себя чрез подражание в средство к славе, но по причине неискусного подражания делались угрюмыми и становились изваяниями, представлявшими только тень Василиеву, и нельзя даже сказать, что были эхом Василия: у него и необдуманное было драгоценнее и замечательнее того, что другие делали с великим усилием» 144 . |
| слепой возвращается к свету — caecusadlumenredit. Глагол redeo может значить и ‘возвращаться’, и ‘восстанавливаться, обретать прежние качества’. Перевод слепому возвращается зрение возможен, но при этом не сохраняется значение lumen как ‘свет’, связывающее описание события и его аллегорическое толкование. Согласно святителю Григорию, слепой является метафорой человеческого рода, который был отлучен от радостей рая ; lumen, обретенный родом человеческим, есть одновременно и зрение , то есть в ú дение , и свет Божества. Чуть ниже в тексте проповеди речь идет о luxeterna — вечном свете . пусть воскликнет из глубины сердца, пусть воскликнет и громким голосом ума — clametmedulliscordis, clametetvocibusmentis. Medulla ‘сердцевина’, зд. глубина ; vocesmentis букв. ‘голоса ума’ — громкий голос, крик ; clamet — форма, выражающая требование или менее категоричное пожелание. По смыслу завершающее предложение второй части проповеди является поучением; поучение обычно входит в состав заключения, но может ставиться и после важной мысли, которую, по мнению проповедника, слушателям необходимо запомнить. Скорее всего, здесь речь идет об Иисусовой молитве, распространенной в Риме уже в VI–VIIbekax; см. Архиепископ Василий (Кривошеин). Дата традиционного текста Иисусовой молитвы// Архиепископ Василий (Кривошеин). Богословские труды. Н.-Новгород, 1996. С. 38. мысленные образы прегрешений голос нашей молитвы — occurruntcordiphantasmatapeccatorumquaefecimus, mentisnostraeaciemreverberant, confunduntanimum, etvocemnostraedeprecationispremunt. Здесь святитель Григорий применяет развернутую метафору боя. Она строится, в первую очередь, на значениях глаголов: оссиггоозначает в этом контексте ‘устремляться, нападать’ (применительно к военным действиям); значение глагола reverbero ‘отбрасывать’ — определяет выбор контекстного значения для многозначного существительного acies‘бoeboй порядок, передовой отряд’. В свою очередь confundouз всех возможных значений приобретает ‘разбивать’ (боевой порядок). |
| По всему этому рассматриваемое стихотворение св. Григория о своей жизни, как в общей полноте или целости, так и в частях, представляется истинно поэтическим произведением. С этой точки зрения в целом творении Григория не можем открыть ни излишества, ни недостатка. Поэт видимо и намеренно умалчивает о многих обстоятельствах своей жизни для того только, чтобы представить свою жизнь более жалкой и скорбной. Так, он слегка намекает на чудесные или радостные приключения своей жизни, но тотчас же и уклоняется от подробных об этом упоминаний. И самое окончание стихотворения не может почесться не соответствующим главной идее или цели поэта. Хотя св. Григорий свое искреннее, постоянное и сильное желание посвятить себя пустынной созерцательной жизни представляет увенчанным и исполнившимся, но это никак не мирит нашего сердца с несправедливостью низведших его с кафедры епископа, а также со злорадованием и ложными толками по сему случаю его врагов. Вообще, стихотворение представляет собой постоянное соединение эпического рассказа с драматическими монологами, живописных картин с разнообразными сердечными думами, общеназидательных размышлений с личными и глубокими чувствами. В частности, постепенное развитие коварного замысла лжеепископа Максима раскрыто совершенно верно в отношении психологическом, а также живо и осязательно и для чувства; здесь можно встретить и резкое сатирическое изображение лицемерия Максима, а вместе с сим и добродушное снисхождение к его слабостям, и воодушевленное негодование на бесчестное его домогательство архиепископского престола. Посему хотя в этой характеристике нет упоминания ни о трупах, ни о крови, ни о кинжалах, ни о яде – почти всегдашних атрибутах трагедии, но, тем не менее, покушение сделать предметом своей корысти и честолюбия самое высокое и священное звание, это покушение представлено очень возмутительным и оскорбительным для сердца, проникнутого должным благоговением к святыне. В заключение разбора стихотворений Григория остается пожалеть о том, что эти творения существуют для нас только в простом прозаическом переводе. |
| припадки четырехдневной лихорадки более двадцати раз повторяли свой круг. А теперь, когда, по-видимому, освободился от лихорадок, до такого дошел изнеможения сил, что в этом не отличаюсь от паутины. Поэтому всякий путь для меня непроходим, всякое дуновение ветра для меня опаснее, чем треволнение для пловцов» 91 ; «Быть нездоровым для меня стало чем-то естественным, у меня болезнь следует за болезнью» 92 ; «Посему из всего этого даже ребенку видно, что совершенно уже необходимо мне расстаться с этим земным покровом» 93 . В 373 году даже пронесся было по Каппадокии слух о смерти Василия, и многие из епископов собрались было в Кесарию для избрания ему преемника. По-видимому, их прибытие могло послужить к утешению больного. Но из совещания с ними о делах церковных он узнал, что они не помогали ему ни в чем самом нужнейшем; случалось, что в его присутствии они чувствовали стыд и обещали должное, но, расставшись, опять возвращались в прежнее свое расположение. Подобные огорчения, по суду самого Василия 94 , большей частью препятствовали поправлению его здоровья, а огорчения со стороны других делали болезни более тяжкими и мучительными. Потому при всем величии терпения св. Василий писал о себе в одном письме: «Я оцепенел от множества скорбей, окруживших меня ныне, они соделали жизнь мою очень тяжкою» 95 . Все это – и множество скорбей, и непрестанные заботы, – конечно, достаточны уверить, что только по особенной милости и благоволению Божию святитель при столь слабом здоровье прожил до сорока девяти лет. Обстоятельства его кончины подробно описал св. Григорий Богослов . Когда Василий лежал при последнем издыхании, призываемый к горнему ликостоянию, вокруг него волновался весь город: нестерпима была потеря, жаловались на его отшествие как на притеснение; думали удержать его душу, как будто можно насильно остановить ее руками и молитвами; всякий, если бы только возможно было, готов был приложить ему что-нибудь от своей жизни. В предсмертные минуты больной архипастырь некоторых рукоположил в церковные степени, а другим предлагал свои наставления; и наконец со словами «в руце Твои предаю дух мой» ( Лк.23:46 ) радостно испустил дух. |
| 88 Умное делание. О молитве Иисусовой. Сборник поучений святых отцов и опытных делателей молитвы Иисусовой, составленный игуменом Харитоном. Что такое молитва Иисусова по преданию Православной Церкви. Беседы инока-старца с мирским иереем. М., 1994. С. 382; Творения иже во святых отца нашего святителя Игнатия, епископа Ставропольского. Т. I. М., 1996. С. 157, 212. 89 Разумеется, говоря об исихастской школе духовности, надо признать: нет никаких оснований утверждать существование каких-либо православных школ аскезы и мистики, подобно тем школам, какие были и есть на христианском Западе в католических орденах иезуитов и францисканцев; в протестантских движениях ривайвелистов и «святых» (см.: Киприан (Керн) , архим. Антропология св. Григория Паламы . Указ. изд. С. 402). 91 Олицетворением исихастской традиции является, конечно, Григорий Палама ; сам он принял иноческий постриг, и потому его духовность справедливо рассматривать как монашескую. Однако известно, что отец Григория, будучи семейным человеком и служа чиновником высокого ранга, практиковал исихастскую краткословную молитву и немало преуспел в этом. Недавно семья святителя Григория была причислена к лику святых, в том числе отец. Это дает нам пример влияния исихастского опыта на жизнь отдельно взятой семьи. 93 Опыт православного догматического богословия (с историческим изложением догматов) Епископа Сильвестра. Т. IV. Киев, 1897. С. 260–266. 101 В истории известны случаи, когда исихастская практика молитвы действительно применялась для достижения безумного экстаза. В XVIII в. хлысты практиковали групповое громкое многократное возглашение Иисусовой молитвы с последующим экстатическим радением. В наше время бывший православный священник Сергей Журавлев, ставший неопятидесятническим архиепископом Киевским, рекомендует верующим начинать духовные упражнения с Иисусовой молитвы и продолжать их экстатической глоссолалией. Данные примеры правильнее будет назвать параисихастскими. Сама исихастская традиция не предполагает перехода от спокойного произнесения Иисусовой молитвы к разгоряченному религиозному экстазу. Психосоматические методы, связывавшие молитвы с дыханием, практиковались исихастами со всеми возможными предосторожностями, под пристальным духовным руководством опытного наставника. И эти методы не получили широкого распространения. Феофан Затворник при переводе исихастского «Добротолюбия» купировал все патристические фрагменты о психосоматических методах, мотивируя свое редакторское решение опасностью «покривить делание» у тех читателей, кто захочет связывать дыхание с молитвой, руководствуясь одной книгой, без опытного наставника. |
| В 1859 году отдельные части русского перевода священных книг Нового Завета, по исполнении оного православными духовными академиями, начали поступать уже на просмотр и высшую редакцию переводного комитета, учреждённого при Святейшем Синоде. К участию в этом пересмотре и редакции, кроме постоянно присутствовавших в Петербурге членов Св. Синода, под наблюдением первенствующего члена (в то время митрополита Григория), были приглашены и некоторые временно вызываемые для присутствования в Св. Синоде епархиальные архиереи. Таковым в ту пору был между прочими архиепископ Харьковский (впоследствии Черниговский) Филарет (Гумилевский) , питомец Московской Духовной Академии (выпуска 1830 года) и духовной школы святителя Филарета, митрополита Московского, известный учёный богослов и церковный историк († 1866). На дело возобновления русского перевода он имел свой особый взгляд. Ещё от 28 октября 1858 года из Петербурга писал он А.В. Горскому: «Признаюсь искренно, что делать новый перевод русский для меня кажется диким. Высказывал я это убеждение митрополиту здешнему 51 и, не получив никакого ни да, ни нет, я оставался в убеждении, что ту же простую мысль держат и другие» 52 . Иначе сказать, он считал в рассматриваемое время совершенно достаточным лишь исправить русский перевод, изданный Российским Библейским Обществом. Поэтому, встретившись со значительными разностями нового перевода в сравнении с прежним при рассмотрении оного в Св. Синоде, архиепископ Филарет, по свойственной ему горячности, не мог выдержать, чтобы не высказаться относительно их. Свои недоумения и замечания на перевод Евангелия (от Матфея, исполненный Санкт-Петербургской Духовной Академией) преосвященный Харьковский изложил в письме к святителю Московскому Филарету, который от 9 марта 1859 года на это письмо ответствовал ему следующее: «Преосвященнейший владыко, возлюбленный о Господе брат! Вы приглашаете меня к занимательной беседе о переводе Нового Завета. Но и при сем не скоро достигаю того, чтобы войти в сию беседу. В выражении: Авраам родил Исаака 53 нет ничего соблазнительного, а есть небольшая странность или необычайность. Много лет читали сие выражение в русском переводе 54 : и мне не случилось слышать против него возражения. И есть ли ныне взято правило, как можно ближе к славянскому вести новый перевод: то вот новая причина сохранит прежнее выражение 55 . Но если желают выражения более обыкновенного: не будет далёким отступлением от подлинника сказать: от Авраама родился Исаак. |
| Врожденное чувство изящного влекло святителя Филарета к собственному творчеству. Разумеется, мы никогда не узнаем, сколько и каких произведений, которые могут быть названы «литературными» в традиционном смысле, принадлежит его перу. Несмотря на то что в 1880-е годы труды митрополита Филарета были изданы под редакцией преосвященного Саввы, архиепископа Тверского и Кашинского, вероятно, произведения столь частного характера, как стихи, не могли попасть в руки издателей. Издатель одного из последних сборников трудов святителя Филарета священник Максим Козлов приводит, помимо известного стихотворного послания А. С. Пушкину («Не напрасно, не случайно...»), перевод стихотворения св. Григория Богослова , написанный святителем незадолго до смерти в октябре 1866 года: Близок последний труд жизни, плаванье злое кончаю. И уже вижу вдали казни горького зла. Тартар ярящийся, пламень огня, глубину вечной ночи, Скрытое ныне во тьме, явное там в срамоте. Но, Блаженне, помилуй, и хотя поздно, мне даруй Жизни остаток моей добрый по воле Твоей. Много страдал я, о Боже Царю, и дух мой страшится Тяжких судных весов, не низвели бы меня. Жребий мой понесу на себе, преселяясь отсюда – Жертвой себя предал скорбям, снедающим дух, Вам же, грядущие, вот заветное слово: нет пользы Жизнь земную любить. Жизнь разрешается в прах. Данный текст святителя Филарета можно было бы анализировать и с сугубо стиховедческой точки зрения; однако обратим внимание на то, что главное в нем – как и в стихотворном послании к А. С. Пушкину – собственно духовное содержание. С необычайной духовной силой выраженное в стихотворении св. Григория Богослова переживание приближающейся смерти и грядущего Страшного Суда захватило святителя глубиной предсмертного молитвенного состояния. Святитель оставил в своих писаниях свидетельства постоянного внимания к русской литературе. Его письмо от 24 февраля 1832 года к обер-прокурору Святейшего Синода Стефану Дмитриевичу Нечаеву показывает, что последний на масленицу прислал святителю роман о раскольниках и святитель Филарет его прочел: «Заплатил я дань масленице, прочитав книжку, при сем возвращаемую. |
| Проведенное мной сравнение текстов надписи и челобитной показало, что в отдельных случаях они действигельно близки по содержанию к толкованиям богослужебных предметов Симеона, митрополита Фессалоникийского (Солунского) 928 , архиепископа Константинопольского Паисия I 929 , святоотеческим текстам из книги «Скрижаль» 930 . Но текстуальную близость надпись и челобитная имеют лишь с одним источником – с заключительной главой сочинения Григория Синаита «О четырех священноначалствиих, и колижды священноначальство глаголется, и елижды разделяется» 931 . Покажу на конкретном примере, что фрагменты челобитной, сочинения Григория Синаита 932 и «Сказание о церковных таинствах» 933 обнаруживают между собой содержательное и текстуальное сходство: «Что суть образы церковнаго свя- щенначялнаго устроения» «Сказание о церковных таинствах» Челобитная патриарха Никона «Фелонь – святительскаго устроенна знамение есть, честныа и поостыа и от страстей свободныя и световидныя душа... Епитрахил же есть.//по единому повести образу, – воуже, имъже связавше злодеи Владыку, распяша. По образному же видению, есть препоясание царское же и аггелское знамение. Стихарь же являет чистоту и световиднейшую доброту телесную. Наруквице же к благочестию и съпрятанию тьчию умышлены бышя. Такожде и прочяа церковныа образы сказуюшеи глаголют. Яко храм убо мир сей есть. Святилище же тяи- ны, в нем же служимаа съвръшено творятся. Трапеза же есть Иерусалим, в нем же Господь въцарися и седе, яко на престоле, и заклан быв нас ради. Предложение же Вифлеем есть, в нем же родися. Просфора же три имат назнаменаниа. И по прьвому бо разуму, назнаменует овчя, еже нас ради заколение приходящее. По иному же разуму, – наше привидение. По другому же умышлению, сборному, –//Пречистую являет Богородицу, из Нея же Агньц Божий родися. Проскомиди же два купно празника назнаменует: Рождество и заколение вкупе сътваряема, и начяло, и конец таиньству изъявляющим. С ними же и копие, и губа, и трость – спасеныя страсти образи. И звездица есть звезда, възвестившия вльхвом великый свет. Покрывала же суть, яко же ня Младенци пелены, и яко добродетелем образованиа. Топлота же – топлота Духа нашествие, святого же хлеба въздвижение, еже на небеса въсход. Пакы же к предложению въвращение, рекше, в Вифлееме устроение, пакы от онуду начнеть, в нем же родися Христос, священнодействовати своа таиньства. Антиминсе же, и потире, и днскосии прочяа – сьсуди суть честнии, с ними же божествьная сътворяются, обаче и тии, по опасному//видению, промысль, и божественое наслаждение, и царство достойных назнаменуют» (л. 150 – 151 об.). |
| В религиозном плане республика солунских зилотов не была изначально враждебна учению св. Григория Паламы . В тот момент, когда разразилось восстание, патриарх назначил архиепископом Фессалоники афонского монаха Макария, бывшего игумена Лавры, друга исихастов, правда, противника Кантакузина. Только в конце 1345 г., после еще одного бурного выступления зилотов против знати, попытавшейся открыть ворота города Кантакузину, Калека послал в Фессалонику епископа-антипаламита Иакинфа с заданием очистить свое стадо от «паламитской болезни», которая, следовательно, была здесь особенно распространена. Ни один документ не сообщает, что зилоты когда-либо чинили обиды монахам, а тем более исихастам, которые по-своему боролись с духовно гибельными последствиями обогащения крупных общежительных монастырей в XIII и XIV вв. Св. Филофей, напротив, рассказывает, что зилоты пытались снискать поддержку их земляка преп. Саввы Ватопедского, который, несмотря на нерасположение к богословию св. Григория, был одним из духовных вождей афонского монашества; очень благосклонно относившийся к Кантакузину, Савва не отвечал, однако, на их заискивания. В социальном плане зилоты были чувствительны к жалкому положению бедных классов. В живописном описании состояния Империи в 1347 г., подчеркивающем всеобщую бедность, св. Филофей рассказывает, как святитель Исидор, став патриархом, всеми силами старается помочь бедным и защищает их перед императором; впрочем, если верить завещанию св. Исидора, он был далеко не богатым человеком. Следовательно, нельзя сказать, что исихасты всегда поддерживали интересы «сильных». Новому архиепископу противопоставила зилотов, в основном, его верность Кантакузину. Как мы знаем, она была основана, в первую очередь, на убеждении, что только новый император способен сохранить единство Империи, которому угрожали все более и более опасные центробежные силы. Эта верность, как мы увидим, никоим образом не помешает св. Григорию Паламе яростно нападать в своих проповедях на социальную несправедливость, от которой страдало византийское общество. Значит, используя выражение Г. Острогорского, в вопросе о функциях и роли Константинопольского императора «политические зилоты» были противниками «зилотов религиозных». Защищая в лице Кантакузина средневековую теократию, св. Григорий Палама хотел сохранить ее как традиционную опору Православия; для него Империя не была самоцелью; мы увидим, впрочем, что он лучше многих современников был готов к тому, чтобы принять ее окончательную гибель под ударами турок. |
|
|
