| Это, конечно, хорошо. Но эта схема в точности исполняется в жизни очень малого числа людей. И даже при ее исполнении — возьмем, например, Серафима Саровского. Вся его жизнь — это лестница вверх. Но на каждой ступени существуют такие кошмары, о которых житие не говорит. И мы о них не знаем и не узнаем. Мы знаем, что бесы врывались в его лесную хибару, что люди избивали до полусмерти, но это только внешние факты. А внутренний кошмар каждой пройденной ступени нам неизвестен. Поэтому у нас существует некая иллюзия непрестанного восхождения, как непременного атрибута христианской жизни. А это может быть не так. Слабость для смирения Я долгое время думал, что святые люди к старости сохраняют те же свойства, которые сохранял Моисей. Зуб ни один не выпал, глаза видели, как у молодого. Тора сообщает о Моисее, что он был крепок телом, как юноша, память его не ослабла, в сто двадцать лет он был молодой зрелый мужчина — никакого маразма, трясущихся рук, старческого вида, шарканья, потухшего взгляда — ничего, что мы видим у стариков. Я думал, все священники и святые должны быть такими. А это не так. Если жития святых читать без ретуши, то можно узнать, что, действительно, к старости ослабевают физические и душевные силы, появляется усталость, накопленная в теле за прожитые годы. Дерзновение заканчивается, начинается нечто другое — предчувствие другой жизни. Молитва тоже иная, уже не дерзновенная, а созерцательная. И так далее. Если мы не имеем правильного понимания духовной жизни, то мы предъявляем к человеку нереальные требования. Хотим, чтобы он всю жизнь горел, летал на крыльях, ходил по водам, умножал хлебы, прикосновением снимал проказу, а сам при этом наслаждался своим чудотворством и ходил как живой ангел между грешных людей. Это неправда. Священник должен быть отягчен бременем телесности и мирских сует в равной доле, как и мирянин, чтобы не осуждать и не увеличивать дистанцию между собой и прихожанином, чтобы понимать простого человека, не умом, а кожей. Апостол Павел говорил об этом: «Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся» (2 Кор.11:29). Исчерпаемые жилы |
| Песнь 7 Ирмос: Росодательну убо пещь/седела Ангел/преподобным отроком,/халдеи же опаляющее/веление Божие мучителя увеща вопити:/благословен еси, Боже отец наших. Чудно житие твое явися, преподобне,/благодатию Божественнаго Духа исполнено,/блаженну воистинну кончину преподобных приял еси, о Христе радуяся./Мы же к прославлыпему тя взываем:/отец наших Боже, благословен еси. Множество людей, во святую обитель сошедшеся днесь, преподобно Серафиме,/честным мощем твоим покланяется,/от нихже исцеления вси почерпаем, непрестанно зовуще:/отец наших Боже, благословен есй. Во всю землю изыде вещание сие,/яко в Сарове чудотворец преславен явйся,/исцелений множество источая всем, с верою приходящим и вопиющим:/отец наших Боже, благословен еси. Богородичен: Богородице Дево,/рождшая Слово паче слова, Зиждителя Твоего,/Того моли с преподобным Серафимом помиловати души наша. Ин Ирмос: От Иудеи дошедше, отроцы/в Вавилоне иногда/верою Троическою пламень пещный поп раша, поюще:/отцев Боже, благословен еси. Помилуй нас, Господи,/и от всякаго зла душетленнаго сохрани молитвами угодника Твоего, преподобнаго Серафима,/да вси умильно вопием Ти:/отец наших Боже, благословенесй. Кто не почудится, кто не прославит неизследимую глубину милосердия Твоего, Господи,/яко явил еси всему миру угодника Твоего, преподобнаго Серафима,/молитвенника теплаго о нас, вопиющих Тебе:/отец наших Боже, благословен еси. Благодарное сие пение, от нас приносимое тебе, преподобие Серафиме, приими/и всем нам, празднующим святую память твою/и покланяющимся мощем твоим, исцеление даруй, вопиющим:/отец наших Боже, благословен еси. Богородичен: Ты еси, Пресвятая Богородице, прибежище наше и утверждение,/моли Сына Твоего и Бога нашего/подати нам спасение и грехов оставление. Песнь 8 Ирмос: Из пламене преподобным росу источил еси/и праведнаго жертву водою попалил еси:/вся бо твориши, Христе, токмо еже хотети./Тя превозносим во вся веки. Плотския страсти укротив и мирови умертвився,/глаголы жизни вечныя сердцем твоим, блаженне, приял есй,/научая всех, к тебе притекавших, взывати:/Господа пойте, дела, и превозносите Его во веки. |
| В пустыню вселился еси, преподобне,/и, тамо исполнився духовныя премудрости,/на высоту добродетели возшел еси./Темже вопием ти:/радуйся, церковное украшение,/священником доброе утешение,/иноком благолепие и похвале,/Серафиме блаженне,/моли Христа Бога мир вселенней даров ати/и душам нашим велию милость. Слава, глас 6; Приидите, иноков собери и постников сословие,/приидите, христоименитых людей множества,/песньми истиннаго постника почтим, вопиюще:/радуйся, по стопам Владыки Христа узким путем управляемый,/и притекающим к тебе в бедах и скорбех скорый помощниче,/и спасения ходатаю предивный./Радуйся, даром пророчества украшенный,/прорицаяй, яко настоящая, грядущая,/молися, преподобне Серафиме,/о чтущих верою и любовию святую память твою. И ныне, Богородичен. Славословие великое и отпуст. НА ЛИТУРГИИ Блаженны от канона перваго песнь 3-я и втораго канона песнь 6-я. Прокимен, глас 7: Честна пред Господем/смерть преподобных Его. Стих:Что воздам Господеви о всех, яже воздаде ми? Апостол к Галатом, зачало 213. Евангелие от Луки, зачало 24, или от Матфея, зачало 10. Причастен: В память вечную. Молитва О пречудный отче Серафиме, великий Саровский чудотворче, всем прибегающим к тебе скоро послушный помощниче! Во дни земнаго жития твоего никтоже от тебе тощ и неутешен отыде, но всем в сладость бысть видение лика твоего и благоуветливый глас словес твоих. К сим же и дар исцелений, дар прозрения, дар немощных душ врачевания обилен в тебе явися. Егда же призва тя Бог от земных трудов к Небесному упокоению, николиже любы твоя проста от нас, и невозможно есть исчислити чудеса твоя, умножившаяся, яко звезды небесныя: се бо по всем концем земли нашея людем Божиим являешися и даруеши им исцеления. Темже и мы вопием ти: о претихий и кроткий угодниче Божий, дерзновенный к Нему молитвенниче, николйже призывающия тя отреваяй! Вознеси о нас благомощную твою молитву ко Господу сил, да дарует нам вся благопотребная в жизни сей и вся к душевному спасению полезная, да оградит нас от падений греховных и истинному покаянию да научит нас, во еже безпреткновенно внити нам в вечное Небесное Царство, идеже ты ныне в незаходимей сияеши славе, и тамо воспевати со всеми святыми Живоначальную Троицу во веки веков. Аминь. |
| При сем нужно заметить, что, как вера есть мертвая, лукавая, так и страх есть неистовый, который не допускает душу до Святого причастия. Рассказывал один послушник, который, по благословению отца Серафима Саровского , должен был приобщаться во всякий двунадесятый праздник и накануне есть однажды в день. Случилось по забвению, поел дважды и пришел в такое смущение, что не хотел приобщаться; ему казалось, что он будет сожжен огнем или поглощен землею, как приступит к Чаше. Это было пред тем, как нужно приступить к Чаше; и в это время отец Серафим подал ему знак, чтобы пришел к нему. И вот что старец прозорливый тогда сказал: «если бы океан наполнили слезами, и тогда не были бы достойны, что Господь дает нам даром. Потому не смущайся, приступи к причастию, только веруй, что это есть истинное Тело и истинная Кровь Господа Иисуса Христа, которые подаются нам в оставление грехов». Итак, видим, что не только нерадение о приготовлении себя к Святому причастию, но и самая ревность не по разуму не допускает иного до причащения Тела и Крови Христовой. О, человек! Если и действительно велики язвы души твоей, и неправды твои смущают тебя, – то, шедши, покажи их священнику; и когда он, властью, данному ему от Бога, очистит душу твою от гноя страстей, тогда спеши к Чаше спасения, как олень на источник вод, чтобы скорее принять врачевство души, исцеляющее все недуги ее и избавляющее от истления живот твой (Ср. Пс.102:3–4 ). Но если решишься сам удержать себя от причастия по причине ложного страха или недостатка в делах благочестия, то не преминет представиться и после препятствий более и важнее первых, и тогда, пришедши в глубину зол, еще более вознерадишь о приобщении. Ибо от продолжения времени душа не исправляется, а приходит только в большую слабость, в самое сильное усыпление и омертвение всех благих чувств. Если страшишься воистину своего недостоинства и желаешь освободиться от него, то будешь ли когда свободен, удаляясь от Христа, от Его благодати и силы? Не лучше ли теперь, сколь можно, исправить себя и принять, через приобщение Тела и Крови Христовой, помощь и силу от Него к большему исправлению и угождению Ему? |
| Итак, постараемся же иметь в себе благой разум, и тогда будем уверены, что житейские попечения не радость душе приносят, а напротив, они еще обременяют ум, отягощают душу, не дают ей видеть благость Божию и радоваться о Боге. И не только это одно они производят: они еще отнимают от души радость спасения, – заглушают в сердце Божественное семя вечной жизни (живое и действительное слово Господне), уничтожают в ней упование бессмертия. Вот что делают житейские попечения! Потому они и называются в Писании то злобою ( Мф.6:34 ), то печалью (Кор.7:10), тернием ( Мф.13:22 ), от которого и остаются в сердце человека глаголы вечной жизни без всякого действия на него и духовного плода. Оттого и самая вера в Бога у многопопечительного человека всегда остается безжизненна, совершенно мертва (как бы и нет ее). И воистину земное попечение есть знамение души неверной, или, как сказать, верный признак души, отчужденной от Бога. И не напрасно же Писание говорит всякому верному рабу: буди уповая всем сердцем на Бога ( Прит.3:5 ). Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает ( Пс.54:23 ). Совершенная беспопечительность и происходящая от нее тихая и безмолвная жизнь приводят человека к совершенной преданности Богу Спасителю и непрестанной о Нем радости. Блажен, кто путем сим пошел и вполне предался в руки Божии. Блаженной памяти Серафим, безмолвник пустыни Саровской, говорил: «я предал себя в руки Божии, как железо ковачу». И что же с ним сделала такая преданность Богу? «Телом я по всему мертв, – говаривал отец Серафим, – а духом как бы сейчас родился». Сия-то вечно юная, вечно радостная жизнь души подается тому только, кто оставит путь нечестивых (беспокойства и заботы о временной жизни) и всецело прилепится к Богу, всеми силами покорит себя закону Господню. Кто всякое житейское отложит попечение, того ум устремится к желаниям Небесным, и, оставаясь при одном уповании вечных благ, прекратит уже всякие земные поиски. К сему призывая всех нас, и говорит Господь: упразднитеся, и уразумейте, яко Аз есмь Бог. |
| 5/18 октября. Тропарь, глас 4-й Первопрестольницы Российстии,/истиннии хранителие апостольских преданий,/столпи непоколебимии, Православия наставницы,/святители Московстии,/Владыку всех молите,/мир вселенней даровати,//и душам нашим велию милость. Кондак, глас 3-й Во святителех благочестно пожисте,/и люди к богоразумию настависте,/и добре Богу угодисте,/сего ради от Него нетлением и чудесы прославистеся,//яко ученицы Божия благодати. Величание Величаем вас,/святители Московстии,/и чтим святую память вашу,/вы бо молите о нас//Христа Бога нашего. Преподобному Серафиму Саровскому 2/15 января и 19 июля/1 августа. Тропарь, глас 4-й От юности Христа возлюбил еси, блаженне,/и Тому Единому работати пламенне вожделев,/непрестанною молитвою и трудом в пустыни подвизался еси,/умиленным же сердцем любовь Христову стяжав,/избранник возлюблен Божия Матере явился еси./Сего ради вопием ти://спасай нас молитвами твоими, Серафиме, преподобне отче наш. Кондак, глас 2-й Мира красоту и яже в нем тленная оставив, преподобне,/в Саровскую обитель вселился еси,/и тамо ангельски пожив, многим путь был еси ко спасению:/сего ради и Христос тебе, отче Серафиме, прослави,/и даром исцелений и чудес обогати./Темже вопием ти://радуйся, Серафиме, преподобне отче наш. Молитва О пречудный отче Серафиме, великий Саровский чудотворче, всем прибегающим к тебе скоропослушный помощниче! Во дни земнаго жития твоего никтоже от Тебе тощ и неутешен отыде, но всем в сладость бысть видение лика твоего и благоуветливый глас словес твоих. К сим же и дар исцелений, дар прозрения, дар немощных душ врачевания обилен в тебе явися. Егда же призва тя Бог от земных трудов к Небесному упокоению, николиже любы твоя преста от нас, и невозможно есть исчислити чудеса твоя, умножившаяся яко звезды небесныя: се бо по всем концем земли нашея людем Божиим являешися и даруеши им исцеления. Темже и мы вопием ти: о претихий и кроткий угодниче Божий, дерзновенный к Нему молитвенниче, николиже призывающия тя отреваяй! Вознеси о нас благомощную твою молитву ко Господу Сил, да дарует нам вся благопотребная в жизни сей, и вся к душевному спасению полезная, да оградит нас от падений греховных, и истинному покаянию да научит нас, во еже безпреткновенно внити нам в вечное Небесное Царство, идеже ты ныне в незаходимей сияеши славе, и тамо воспевати со всеми святыми Живоначальную Троицу во веки веков. Аминь. |
| Но главная уникальность книги не в этом, а в том, что она… чудотворна! Автор постоянно на этом настаивает и приводит множество “свидетельств” в подтверждение. Вот его слова: “У меня уйма телефонов людей, у которых книга мироточит, благоухает, кто исцелился после её прочтения… У одной москвички она кровоточит” (с. 5). Многочисленные “свидетели” уверяют, что по прочтении книги исцелились от пьянства, книгу прикладывают к больным местам и выздоравливают. Боль проходит, даже если постоять 5 минут около “стопки книг” на ярмарке. Заблудшие возвращаются на путь истинный, атеисты начинают ходить в храм, и прочие чудеса “благоухают” от этой великой Книги, которая, по всей видимости, успешно заменяет многим христианам Евангелие. Христианки последнего времени описывают свои ощущения от чтения поистине с эротическим сладострастием: “Сначала я её читала взахлёб, а потом, чтобы продлить духовное наслаждение, уже медленнее. Хотелось, чтобы подольше длилось возвышенное чувство, которое возникает при чтении. (..) Вы даже не представляете, что со мной творилось, когда я её читала: душа плакала о моих грехах и пела о том, что я узнала о чудесных исцелениях по молитвам преподобного Серафима Саровского . С трепетом и нежностью я прочитала эту книгу несколько раз.” (с. 382–383). И таких почитательниц ведь не пробьёшь никакой критикой, только раздражишь своей “злобой”, тем, что помешал им “духовно” наслаждаться… Останавливаться на достигнутом отец Трифон, видимо, не собирается: он уже принимает рассказы и пожертвования для шестой книги, а так как чудеса и знамения – вещи, вполне привычные в жизни христиан, то можно составить ещё десяток книг, были бы силы у батюшки на девятом десятке… Знамения и чудеса, или как стать миллионером Отец Трифон утверждает, что собирая материал для книги, он “стремился избегать непроверенных фактов” (с. 5). Как он это делал – остаётся только догадываться. Наверное, использовал основную христианскую методологию верификации (проверки на истинность) – апостольскую: “уверенность в невидимом”. То есть, раз я уверен, что видел Божью Матерь и Небесный Иерусалим, значит, так оно и было, и грех вам сомневаться в моих словах!: |
| Здесь у меня два соображения. Одно связано со словами преподобного Серафима Саровского. Святой Серафим справедливо говорил в свое время о том, что он знал людей, которые склоняли главу под епитрахиль и над которыми священник читал разрешительную молитву «прощаю и разрешаю», но которым Бог ничего не прощал. И других людей знал Саровский чудотворец, которые не имели с собой рядом священника, но имели стремление раскаяться и искреннее покаяние. Таким людям сам Ангел Господень говорил: «Прощаю и разрешаю». Мне думается, об этом нам сегодня не стоит забывать. Необязательно искать такого своеобразного, «дистанционного» контакта со священником настоятельнее, чем общения с Богом. Господь ведь знает о твоей невозможности в какой-то решающий момент оказаться в храме рядом со священником (если это и в самом деле невозможность). Если ты, не будучи в храме, хочешь покаяться, Господь примет твое покаяние и крепкую веру. Это, так скажем, мое околобогословское соображение — может, вполне немощное. Второе — практическое. Исповедь среди прочего обязательно подразумевает тайну. При том, насколько сейчас прозрачен, ненадежен и открыт любому недоброжелателю интернет, пользоваться им в качестве донесения сокровенного в глубинах твоей души как минимум неблагоразумно. Иными словами, соблюдение тайны исповеди всемирная сеть нам совсем не гарантирует. «Маска — это уже скорее не средство профилактики коронавируса и не медицинская процедура, а признак лояльности» Фото: «БИЗНЕС Online» «Обозначая присутствие маски на твоем лице, ты как бы говоришь: «Я играю по правилам» — И все-таки трудно избавиться от чувства нарастающего абсурда, глядя на эту пандемию. Более года во всех СМИ, от мировых до отечественных, шла массированная атака на психику каждого человека. Нам внушали не просто страх перед коронавирусом — нам внушали страх смерти, некий коллективный ужас. И люди действительно поверили — они даже стали самоконтролироваться, одергивать друг друга: «Немедленно наденьте маску!», «Почему вы кашляете? Сидите дома!» Еще в 2019 году представить что-нибудь подобное было невозможно. |
| отцов и на примерах святых, Богу благоугодивших. Всё сиё потому ещё имело особенную силу, что прямо прилагалось к потребностям слушателей. По чистоте духа своего он имел дар прозорливости; иным, прежде раскрытия обстоятельств, давал наставления, относившиеся прямо ко внутренним их чувствам и мыслям сердечным. Особенным свойством его обхождения и бесед были любовь и смиренномудрие. Кто бы ни был приходивший к нему, бедняк ли в рубище, или богач в светлой одежде, с какими бы кто ни приходил нуждами, в каком бы греховном состоянии ни находилась его совесть, он всех лобызал с любовью, всем кланялся до земли и, благословляя, сам целовал руки даже не у посвящённых людей. Никого не поражал он жестокими укоризнами или строгими выговорами; ни на кого не возлагал тяжкого бремени, сам неся крест Христов со всеми скорбями. Говорил он иным и обличения, но кротко, растворяя слово своё смирением и любовью. Старался возбудить голос совести советами, указывал пути спасения и часто так, что слушатель его на первый раз и не понимал, что дело идёт о душе его. После же сила слова, осенённого благодатью, непременно производила своё действие. Не выходили от него без действительного наставления ни богатые, ни бедные, ни простые, ни учёные, ни вельможи, ни простолюдины; для всех было довольно живой воды, текущей из уст прежнего молчальника, смиренного и убогого старца. Народу, особенно в последние десять лет его жизни, к нему стекалось ежедневно целые тысячи. Ежедневно при многочисленном собрании пришельцев в Саров у него бывало в келии около 2000 человек и более. Он не тяготился и со всяким находил время побеседовать на пользу души. В кратких словах он объяснял каждому то, что ему именно было благопотребно, открывая часто самые сокровенные помыслы обращавшихся к нему. Все ощущали его благоприветливую, истинно-родственную любовь и её силу, потоки слёз иногда вырывались и у таких людей, которые имели твёрдое и окаменелое сердце. Приехал однажды в Саров заслуженный генерал-лейтенант Л. Целью приезда его было любопытство. |
| Старец о. Исаия очень почитал и любил о. Серафима, а также дорожил его беседами; поэтому он, когда был свеж, бодр и наслаждался здоровьем, нередко сам ходил в пустынь к о. Серафиму. В 1806 году Исаия, по старости лет и от трудов, понесённых для спасения себя и братии, сделался особенно слаб здоровьем и, по собственному прошению, уволился от обязанности и звания настоятеля. Жребий занять его место в обители, по общему желанию братии, пал на о. Серафима. Вот уже второй раз старец избирается на начальственные должности по монастырям, но и на этот раз, по своему смирению и из крайней любви к пустыне, он отказался от предлагаемой почести. Тогда голосом всей братии настоятелем избран был старец Нифонт, исполнявший до того времени послушание казначея. Старец о. Серафим после смерти строителя Исаии не изменил прежнего рода жизни и остался жить в пустынке. Он только принял на себя ещё больший труд, а именно, молчальничество . К посетителям он более не выходил. Если ему самому случалось неожиданно встретить кого в лесу, старец падал ниц лицом и до тех пор не поднимал глаз, пока встретившийся не проходил мимо. Таким образом он безмолвствовал в продолжении трёх лет и некоторое время перестал посещать обитель по воскресным и праздничным дням. Один из послушников носил ему и пищу в пустынь, особенно в зимнее время, когда у о. Серафима не было своих овощей. Пища приносилась однажды в неделю, в день воскресный. Трудно было назначенному иноку совершать это послушание в зимнее время, так как в пустынку о. Серафима дороги не было. Бывало, бредёт он во время вьюги по снегу, утопая в нём по колена, с недельным запасом в руках для старца-молчальника. Вошедши в сени, он произносил молитву, а старец, сказавши про себя: «Аминь», отворял дверь из келии в сени. Сложив руки на груди крестообразно, он становился у двери, потупив лицо долу, на землю; сам ни благословит брата, ни даже взглянет на него. А пришедший брат, помолившись, по обычаю, и поклонившись старцу в ноги, полагал пищу на лоточек, лежавший на столе в сенях. Со своей стороны, старец клал на лоточек же или малую частицу хлеба, или немного капусты. Пришедший брат внимательно замечал это. Этими знаками старец безмолвно давал знать, чего принести ему в будущее воскресение: хлеба или капусты. И опять пришедший брат, сотворив молитву, кланялся старцу в ноги и, испросив молитв его о себе, возвращался в обитель, не услыхав от о. Серафима ни единого слова. Всё это были только видимые, наружные знамения молчальничества. Сущность же подвига состояла не в наружном удалении от общительности, но в безмолвии ума, отречении от всяких житейских помыслов для чистейшего посвящения себя Господу. |
|
|
