| Однако в действительности Цимисхий далек был от мысли о самостоятельности патриаршей власти. Избрав на патриаршую кафедру подвижника Олимпийской горы Василия – и без всякого участия в этом наличных представителей церкви – император, представляя его архиереям и сенату, говорил: «определить достойного к отправлению священных дел, конечно, – зависит от всевидящего Ока... Но я возвожу на престол церкви человека, давно мною испытанного. Он часто по вдохновению свыше предсказывал мне будущее (т. е. корону), которое и сбылось в свое время» 909 . Впрочем, уверенность Цимисхия в преданности Василия скоро поколебалась, когда выяснилось, что он предвещал корону и кому-то другому; тогда без соборного обсуждения дела царь заточил Василия в монастырь, а на его место самовластно возвел (в 974 г.) студийского монаха Антония III (974–980 г.) 910 . Подобным образом поступал и преемник Цимисхия, Василий II Болгаробойца, который среди военных подвигов находил время помимо патриаршей власти назначать и утверждать афонских протов, вручая им жезл и мантию. Таким образом, по замечанию преосвящ. Порфирия (Успенского) , «попечителем Афона стал царь, а не патриарх» 911 ; и это оказалось возможным в то время, когда патриаршую кафедру занимали Николай II Хрисоверг и Сисиний II, объявлявшие по поводу четвертого брака Льва Му- —673— дрого анафему тем, которые дерзнут нарушать святые и божественные правила преподобных отцов» 912 . Не нашел себе осуществления идеал Эпанагоги и в новом тысячелетии. Патриархи по-прежнему оказывались слугами трона. Поэтому, главный организатор студийского богослужебного устава 913 , патриарх Алексий (1025–1043 г.) за три дня до смерти императора Константина VIII не нашел непреодолимых препятствий повенчать одну из его дочерей и наследниц престола, – 50-летнию Зою с ее двоюродным братом, 60-летним Романом III Аргиром, который был потом провозглашен императором и коронован (в 1028 г.) 914 . А когда он в великий четверток 1034 г. – не без участия Зои и монаха Иоанна Орфанотрофа – скончался, патриарху Алексию пришлось снова содействовать семейному счастью императрицы. В ночь под великий пяток, после того как уже пропеты были страсти Господни, патриарх был вызван во дворец, чтобы повенчать Зою с давним избранником ее сердца красивым Михаилом Пафлагоном. Патриарх сначала недоумевал. Однако предложенные Орфанотрофом 50 литр золота ему и 50 литр клиру решили колебание и убедили патриарха в ту же ночь совершить венчание, а следующим утром похоронить задушенного Романа 915 . Вовлеченный в придворные интриги, патриарх Алексий вынужден был допустить и новый брак 64-летней Зои (в 1042 г.) и короновать ее третьего супруга, Константина IX Мономаха, о котором она и прежде хранила в душе сладостные воспоминания 916 . Понятно, лишь при такой покорности пред волей императоров, не смотря на частую их смену, и мог Алексий до самой смерти своей удержать патриаршую кафедру. |
| Выступающие за линию фасадов массивные полуколонны придают особую монументальность маленькому храму. Композиция и стиль этих построек развивались в К-поле и в кон. XI в., напр. в ц. Христа Пантепопта (Эски-Имарет-джами) (1081-1087). Величественности ее облику добавляют прямоугольные лопатки на фасадах. Галерея над нартексом вела в молельни, имевшие небольшие купола, над сводами зап. угловых ячеек. Как и в Мирелейоне, тройные аркады рукавов креста снаружи, вероятно, прикрывались портиками. На фасадах использована кладка со скрытым рядом, частично техника клуазонне, воспринятая из Греции,- кирпичный меандр и зигзагообразный орнамент. Близка по технике исполнения и стилю Килисе-джами (ц. св. Феодора), постройка типа вписанного креста, вероятно комниновского времени. В 1-й пол. XI в. в столице создавали постройки, выделявшиеся размерами, сложностью структуры и роскошью отделки, напр. несохранившаяся ц. Богородицы Перивлепты, возведенная имп. Романом III Аргиром (1028-1034). Согласно описаниям XI-XIII вв., она имела центричный план, 3 нефа, купол на колоннах и пышную декорацию, но о ее объемной композиции можно лишь догадываться. Описание возведенной имп. Константином IX Мономахом (1042-1055), несохранившейся ц. вмч. Георгия в Манганах можно сопоставить с ее раскопками 20-х гг. XX в. Это была самая большая из средневизант. церквей: композиция в целом напоминает ц. Успения в Никее, но имеет 9-дольную структуру, развитый вариант крестово-купольного типа. Необычна планировка: подкупольный квадрат со стороной 10 м ограничен стенами, в к-рых прорезаны арки по ширине в 2 раза меньше стороны квадрата, его углы скруглены. Церковь предварял прямоугольный атрий, его стены внутри были оформлены чередованием ниш разных глубины и очертаний, их простенки превращены в пучковые лопатки, ближайшую аналогию им представляет резьба на стенах памятников X в. в Ани ( Mango. 1976. P. 128-131). Большей компактностью обладает композиция сев. ц. Богородицы Паммакаристос (Фетхие-джами) в К-поле (сер. |
| Ты по крови, по имени и по власти – великий преемник великого Константина, будь же подражателем его преданности апостольскому престолу, и что этот удивительный муж, вслед за Христом, дал, утвердил и оградил этому престолу, ты, оправдывая этимологию своего имени (Constantinus), с твердостью (constanter) помоги опять получить, удержать и охранить (adjura гесирегаге, retinere et defendere). Это же старается сделать в своих владениях и славнейший сын наш Генрих. Все это и нам, и вам принесет большую пользу, коль скоро по милости Божией, заступничеством блаженнейших верховных апостолов и при моем, наместника их, посредничестве и старании (me qualicunque vicario eorum mediante et obtinente), заключен будет между вами обоими неразрывный союз мира и дружбы». 3028 Письмо папы Подтверждает и восполняет свидетельства Вильгельма и Беневентского анналиста. Инициатива шла от Византии – Мономах первый явился по°Щрителем мира и согласия, это согласуется с известием о посольстве, отправленном Аргиром к папе Льву IX. Затем предположено было свидание папы с Аргиром, и этот пункт, неясный у летописца, восполняется в том смысле, что свидание состоялось и на нем Аргиром был подан совет сразиться с норманнами. Но Мономах был не только поощрителем и носителем мира, а также восполнителем, и притом желанным, по мысли папы. Это указывает на содержание переговоров, которые от имени императора вел Аргир. В каком смысле они были желанны для папского престола, указано ясно – дело шло о возвращении папскому престолу патримоний и привилегий, в пределах итальянских владений Византии, о возвращении византийского императора по отношению к этим владениям в объятия Римской церкви, или, другими словами, в передаче папе вместе с патримониями вообще иерархической власти над Италийской фемой. Что речь идет только об итальянских владениях, на это указывает ссылка на подложную донацию Константина Великого , а также нарисованная картина совокупного действования на пользу Церкви и государства, при котором поддерживать папу с одной стороны, на севере, будет император Генрих, а с другой, на юге, император Константин Мономах. |
| Духа от Отца и Сына. Возможно, понтифик также обсудил с Аргиром положение, сложившееся после битвы при Чивитате (см.: B ö hmer. Reg. Imp. N 1113). По-видимому, после Собора Николай, архиеп. Бари, и некий аббат Василий отправились в К-поль, доставив туда текст полемического «Диалога» кард. Гумберта (см.: Бармин. 2006. С. 138, 148). С этой миссией можно связывать действия имп. Константина Мономаха, который направил папе Римскому примирительное письмо и побудил сделать то же патриарха Михаила Кирулария (эти письма были получены в Беневенто в кон. 1053 или нач. 1054). Император и патриарх призвали Л. к совместным действиям против норманнов. В ответном послании Константину Мономаху понтифик выразил готовность сотрудничать с Аргиром и предложил византийцам привлечь к войне с норманнами имп. Генриха III. Он также попросил визант. императора усмирить патриарха, чьи действия, по его мнению, угрожали единству Церкви ( Jaff é . RPR. N 4333; Acta et scripta. 1861. P. 85-89). Ответ папы Михаилу Кируларию выдержан в более резких тонах; Л. упрекал его в присвоении титула «Вселенский патриарх», в анафематствовании лат. литургических обычаев и т. д. ( Jaff é . RPR. N 4332; Acta et scripta. 1861. P. 89-92). Между янв. и апр. 1054 г. понтифик направил в К-поль легатов - кард. Гумберта, канцлера Фридриха Лотарингского и Петра, архиеп. Амальфи. Вероятно, по поручению папы Доминик, патриарх Градо, написал Антиохийскому патриарху Петру III послание с просьбой высказать мнение о действиях К-польского патриарха (Acta et scripta. 1861. P. 205-208). Деятельность папских легатов в К-поле была неудачной, т. к. они занимались гл. обр. полемикой и участвовали в диспутах. Поскольку патриарх избегал общения с легатами, 16 июля 1054 г. они анафематствовали «Михаила и его приспешников» (Ibid. P. 153-154); после отъезда легатов патриарх также провозгласил против них анафему. Однако в лат. источниках приведена т. зр. кард. Гумберта, согласно которой миссия легатов завершилась успешно, им удалось установить доброжелательные отношения с визант. |
| Партия Иоанна Логофета, впоследствии не задумавшаяся во внутренней политике сделать нападение на Церковь , с целью увеличения финансовых ресурсов, не стеснилась и во внешней политике пожертвовать интересами Константинопольской кафедры ради приобретения политических союзников. С самого прибытия Аргира в Бари и вступления в отправление обязанностей италийского дуки, у папы Льва IX и его приближенных, знавших о воззрениях Аргира, политических и религиозных, могли появиться надежды на выгоды, которые легко было извлечь из этого обстоятельства для Римского престола. Но, как уже замечено, пока не сошел со сцены Лихуд, решительного шага сделано не было. Первое известие о переговорах между уполномоченным византийского правительства, Аргиром, и папой Львом поставлено у Вильгельма Апулийского и у Беневентского анналиста в такой связи, из которой нельзя вывести заключения, чтобы переговоры начаты были ранее конца 1052 г., всего же вероятнее – в 1053 г. Вильгельм Апулийский рассказывает, что апулийцы стали приносить папе Льву IX жалобы на галлов, т. е. норманнов. Прислал также посольство и Аргир, сообщая верные сведения наполовину с ложными (veris commiscens fallacia nuncia mittit), просил папу прийти в Италию, освободить ее и удалить нечестивый народ, угнетающий Апулию. В то время Дрогон (норманнский граф) и Ваймар (Салернский князь) умерли: один был убит единокровными гражданами в Салерно, другой – вероломными туземцами в Монтиларо. Народ остался без правителя. Папа пришел с большим войском в сопровождении аллеманов и тевтонов. Затем идет рассказ о том, как норманны испугались, отправили послов к папе и предлагали вступить к нему в вассальные отношения. Но папа не согласился на уступки, требовал, чтобы норманны ушли вон из Италии. Тогда произошло сражение при Чивителле, и норманны, предводительствуемые графом Гумфридом, Рихардом из Аверсы, Робертом Гвискаром и другими, разбили войско папы. 3025 Беневентский анналист говорит короче, что в 5-й год своего понтификата, в 7-й – императорствования Генриха III, папа Лев IX возвратился в сентябре месяце из Германии в Италию и в месяце июне пришел в Апулию, желая говорить с Аргиром, дукой императора Константина Мономаха (cupiens loqui cum Argiro duce imperatoris Constantini Monomachi), но норманны неожиданно напали на его воинов, умертвив из них и из наших людей 300 человек. |
| Монастырь этот был основан, как известно, Романом Лакапеном (920 – 946), который и был погребен здесь с семьей. Между тем, по свойствам стиля и особенно различным архитектурным деталям, церковь эта воспроизводит тип нам известный церквей эпохи Комненов 255 : два нартэкса (один разрушен), внутренний нартэкс с абсидами по концам и такие же абсиды по две в каждом из боковых алтарей; трехчленное деление всех частей церкви; две двери и три окна между ними на южной стороне; и, наконец, подъем арок и сводов и четыре столба, на которые опущены главный купол. Если, таким образом, церковь Мирелея не была перестроена впоследствии, она дает ранний пример позднейших форм. Вместе с тем, Мирелей был также приморским монастырем, как Манганы, Одигитрии, Сергия и Вакха, и тогда как церковь Мирелея была наверху, близ улицы, самый монастырь спускался к морю, и, вероятно, одна часть этого монастыря с золоченным куполом получила наименование Хризокамарон, о котором упоминают писатели рядом с Мирелеем. В мелких церквах этой части города – она и доселе сохранила свое христианское населены, между прочим, кажется, потому, что около порта держатся моряки – греки, – сохраняется и, может быть, отыскано много памятников и остатков древности. Пограничные с Влангою ворота св. Эмилиана (Дауд паша капу) названы по имени древней базилики, по соседству с которой должны были находиться и другие церкви и монастыри. Именно здесь на границе с кварталом Псаматиею, населенном Армянами и застроившимся лишь в позднейшую эпоху Византии, приходится угол столицы Константина, наиболее обогащенный религиозными зданиями и в частности монастырями. Так, в этом углу находились главнейшие постройки времен Константина, Феодосия, Аркадия и вообще императоров до Юстиниана: монастырь Далматов, храм Богородицы Жезла, храм Карпа и Папилы – впоследствии женский монастырь – «а ту поставил церковь царь Константин» (Антоний). Позднее тут же находился монастырь Богородицы Вергетри, Стефана нового и другие церкви. «С стран же того (Антоний) Трояндофилица» – дом Трианконтафилла, переделанный Романом Аргиром в 1031 в монастырь Богородицы – Перивлепты: «монастырей ту множество и мощей святых и Илиины милоти ту часть есть». |
| — В России готовятся к выходу и другие ваши книги. Не могли бы вы рассказать о них? — После «Петканы» я написала еще три романа. «Танец ангелов» посвящен жизни княгини Милицы — жены святого благоверного князя Лазаря. Повествование ведется от лица ее ангела-хранителя и семи библейских серафимов. На примере ее жизни я показываю, как как ангелы влияют на повседневную жизнь человека. Работая над этим романом, я специально попросила, чтобы мне перевели с русского книгу Дионисия Ареопагита «О Небесной Иерархии», чтобы лучше понять этот материал. Я надеюсь, что с этим романом русские читатели смогут познакомиться уже в следующем году. Роман «Всех скорбящих Радость» получил свое название от прославленной иконы Пресвятой Богородицы. Одна монография об этом святом образе попала мне в руки еще когда я работала над романом Петкана. И когда я посмотрела на это дивное изображение и попросила мужа, который знает русский язык, перевести мне надпись, я поняла, что такое название как нельзя лучше подходит нашей Заступнице Богородице, потому что она наша лучшая заступница и в дни радости и счастья, и во времена скорби. Прежде чем написать этот роман, я посетила с мужем и сыном Святую землю, чтобы пройти путями Пресвятой Богородицы, посетила и Русскую землю, побывала в храме в честь иконы «Всех скорбящих Радость» в Москве. Для меня всегда было очень важно хотя бы немного приблизиться к пониманию того, что ощущала Пресвятая Богородица все эти 33 года, что вообще может ощутить женщина, видя страдания своего сына, какая боль, какая скорбь пронзает ее сердце... Но, работая над этим романом, я, конечно, придерживалась прежде всего Святого Евангелия и догматов Церкви и не вносила ничего личного. Роман «Воспоминания Души» — четвертая книга из этого духовного цикла. Он вышел осенью 2007 года. Это роман о преподобной Ангелине из рода Бранковичей. Подобно тому, как в книге «Танец Ангелов» жизнь княгини Милицы является только основой для рассказа о жизни духовной, так и в этой книге жизнь преподобной Ангелины — лишь основа для серьезного разговора о том, что происходит с душой после ее ухода из тела. Идея этого романа была подсказана мне митрополитом Черногорским и Приморским Амфилохием. |
| Мой брат со своим другом, уходя на рыбалку на весь день, таким об разом объясняли, почему они не делают что-то по хозяйству, не помогают. Это была такая рыбацкая хитрость – они идут как добытчики продуктов, чтобы в семье была рыба. Отцу Алексию это выражение очень понравилось, и, отправляясь на рыбалку, он, словно флаг, нес его впереди се бя. Это развилось даже в некую стройную систему: в семью нужна рыба, и рыбалка — это не отдых, а тяжелый труд по добыче насущного хлеба, и, отправляясь на рыбалку, отец Алексий прежде всего заботится о семье, о детях, о любимой жене, а мы с отцом Романом — о ближних, о братьях, которых хотим угостить свежей рыбой. То есть такая хитрая философия, которая оправдывала эти наши походы, многочасовые поездки на речку, ловлю рыбы и прочее — отдых, купание. Это была, конечно, совершенно невинная хитрость, а когда об этом слышал кто-то из монашествующей братии или матушка и родные отца Алексия, им было необидно, что они подолгу его не видят. Иногда удавалось выловить очень много рыбы, и тогда отец Алексий с отцом Романом всегда радовались и говорили — вот как много они поймали рыбы, и какой это был труд, и как они устали, трудясь для ближних. А еще отец Алексий, подобно тому, как Серафим Саровский всех приветствовал «Христос воскресе, радость ты моя! », всегда говорил при встрече: «Солнце мое, здравствуй, солнце мое!» И так он это искренне восклицал! Отец Сергий Николаев до сих пор, когда вспоминает отца Алексия, то именно эти его слова — «Солнце мое, здравствуй, солнце мое!» Видно, в его памяти они навсегда запечатлелись. Мы вместе бывали в Свято-Даниловом монастыре, это было связано с творчеством отца Алексия, они с отцом Романом записывали там свои кассеты. Понятно, что это особый труд — не просто пришел и спел, нужно было репетировать, иной раз что-то не получалось, что-то приходилось переделывать. Отец Алексий мог подолгу не бывать дома, проводя вместе с отцом Романом время за этой работой, и матушка Ирина всегда беспокоилась, что отец Алексий где-то далеко, не с семьей. |
| 45) Свято-Севериана (в Калабрии). К этой митрополии принадлежала, между прочим, епископия Акерантийская (Ачеренца), епископ которой, Стефан, в мае 1041 г. сражался против норманнов в рядах греческого войска, предводительствуемого Михаилом Докианом, и пал в сражении. 2526 46) Митилина. В заседании патриаршего синода 1054 г. участвовал Константин Митилинский. 2527 Ново-Патры. 47) Евхаиты. 65) Евхания. Евхаиты и Евханию возможно отождествлять, 2528 хотя в списке митрополий они стоят отдельно, на значительном друг от друга расстоянии. Около 1028 г. Евхаитскую кафедру занимал Михаил, состоявший в родстве с Романом Аргиром. По вступлении на престол Роман возвел его в чин синкелла. 2529 Под синодальным определением 1054 г. подписался Николай Евханийский – синкелл. 2530 Так как это определение состоялось в месяце июле, а Иоанн Мавропод был возведен на Евхаитскую кафедру при Константине Мономахе, 2531 то смерть Николая и возведение на его место Иоанна должно относить ко времени между июлем 1054 г. и январем 1055 г. Иоанн Евхаитский тоже имел чин синкелла. 2532 Деятельность его до возведения на митрополию принадлежит истории образования. Он сначала содержал в Константинополе частную школу (в собственном доме), в которой обучал юношество риторике, философии и законам, потом трудился в патриаршей школе, наконец получил, по-видимому, кафедру в восстановленной Мономахом византийской Академии. От этого времени имели значение связи, которые Иоанн завязал при дворе, начиная с самого императора, привыкшего с уважением относиться к своему дидаскалу, 2533 и оканчивая Пселлом, который учился у Иоанна, пристроил своего учителя при дворе, так же как Ксифилина, и был его сотоварищем по преподаванию в Академии. Эти связи принесли впоследствии свою долю пользы. Вступление на кафедру совершилось по настоянию императора и не вполне охотно, – Иоанн отказывался от предлагаемой чести, ссылаясь на телесные и душевные немощи, 2534 свое назначение в Евхаиты он считал как бы почетным изгнанием, и друзья разделяли с ним этот взгляд. |
| Относительно Александрийского патриархата они почти ограничиваются именами патриархов, занесенными в каталоги в таком порядке: Арсений (t 1010), Георгий, Леонтий (или Александр), Иоанн, Савва, Феодосий. 2614 Несколько обстоятельнее сведения об Иерусалимском патриархате, благодаря тому обстоятельству, что Св. Земля привлекала к себе взоры всего христианского мира и побуждала историков отмечать (не всегда верно) в своих произведениях главнейшие события, ее касающиеся. Наибольший интерес историков сосредоточен на судьбе храма Воскресения Господня. В начале XI в. 2615 он, вместе с базиликой св. равноапостольного Константина и одним женским монастырем, был разрушен по приказанию египетского халифа ал-Хакима. Бедуинский вождь ал-Муфаридж, придя в столкновение с ал-Хакимом и желая заручиться содействием византийского императора, назначил (ок. 1011 г.) епископа Феофила Иерусалимским патриархом, побудил христиан приступить к восстановлению храма и сам им помогал. Но дело было не под силу иерусалимским христианам. Более энергичное его осуществление начато при преемнике Феофила, Никифоре, который, будучи священником, в то же время исполнял плотничьи работы при дворе халифа ал-Хакима и когда, за смертью Феофила (в январе 1020 г.), освободился Иерусалимский патриарший престол, выпросил себе у халифа назначение в патриархи, каковое место и занял (в июле 1020 г.). 2616 При этом патриархе заключен был договор между императором Романом Аргиром и халифом Дагером, сыном и преемником ал-Хакима. По смерти Дагера (1036), договор был скреплен между его сыном и преемником, халифом Мостансиром, и византийским императором Михаилом Пафлагоном. Одним из пунктов договора было восстановление Иерусалимского храма, к чему и было приступлено с помощью субсидий византийского правительства. Постройка храма окончена в 1048 г., при императоре Мономахе, который с целью приведения к концу этого богоугодного дела тщательно поддерживал добрые отношения к египетскому двору. 2617 После Никифора на патриаршем престоле был Софроний, при котором турки (с Исаром) взяли Иерусалим и убили около 3000 христиан, в 1076 г., 2618 после Софрония Евфимий и затем Симеон, современник взятия Иерусалима крестоносцами. |
|
|
