| 1535 ... книги закона Моисеева – видимо, кодексы, содержавшие отдельные книги Пятикнижья (очевидно, книги Бытие и Исход). В пер. Н. Голба: «книги Торы Моисея» (Голб, H., Прицак О. Указ. соч. – С. 131, 139, л.1 об., 11). 1536 Пер. Н. Голба более категоричен: «И вернулся Израиль с людьми Казарии (к иудаизму) полностью» (Гопб H., Прицак О. Указ. соч. – С. 139, л.1 об., 12–13). 1537 В тексте ошибочно написано Bursan (вместо Chursan), с весьма обычным в еврейских рукописях смешением букв бет и каф. Хорасан – арабский эмират, восточно-иранская область, нередко отождествляемая авторами X в. с Персией (Коковцов П. К. Указ. соч. – С. 115, прим. 5; ср.: Константин Багрянородный. 06 управлении империей. – M., 1989. – С. 94–95, гл.25. 67). 1540 Примечательно, что это сделали «люди страны», а не «князья хазарские» или их главный военачальник. 1541 Эта буквально переведенная П. К. Коковцовым фраза допускает двоякое толкование. Она может обозначать, что такого судью хазары называют на своем языке хаганом (KGN). Но возможно, хотя менее вероятно, что автор желает сказать, что судья по хазарски называется «хаган» (gagan). Тюркский титул правителя – хаган (каган) был употребителен не у одних только хазар, но и у тюрок, дунайских болгар, у авар, даже у русов-язычников, вожди которых претендовали на него с IX в. Op. cit. – S. 200, 202; Коковцов П. К. Указ. соч. – С. 115, прим. 7; Новосельцев А. П. К вопросу об одном из древнейших титулов русского князя//История СССР. – 1982. – – С. 150–159; Плетнева С. А. Каган и князь//Родина. – 1997. – 3–4. – С. 19–23), и у всех этих народов всегда прилагался к их верховным властителям. Автор Анонимного письма пишет каган (kagan), а не хаган, отступая от орфографии как византийцев (chaganos), так и арабов (chagan), но в древнерусских источниках мы встречаем такое же правописание с «к« (напр., «великий каган нашеа земля Владимер»). Арабские авторы засвидетельствовали существование своеобразного двоевластия у хазар в IX–X вв. в лице «великого царя» или «хакана» ( " хаган-хазар»), номинального главы государства, и просто царя (по-арабски малик или малех), фактического правителя хазарской земли (подр. см. коммент. к Продолжателю Феофана. III. 28; ср.: Цукерман К. О происхождении двоевластия у хазар... – С. 521–534). |
| 1471 ...и заключить в работные дома – kai enapokleiontai eis ta ergaleia («ломать в эргалиях» – от enapoklao – «сламывать, ломать в чем-либо»). «Заключать во что-либо» или «запереть где-либо» – enapolambano. Следовательно, Константин здесь и ниже прибег к более резкому выражению, чем просто «заключить». 1473 Армениаки (Армениак) – одна из важнейших фем на крайнем северо-востоке Малоазийского полуострова, образованная при василевсе Ираклии (610–641) или несколько позже, в 667 г., из части Каппадокии, прилегавшей к морю. Главный центр – город Амасия. На востоке Армениак граничил с Халдией, в свою очередь примыкавшей к Трапезунду. Первоначально Халдия была турмой фемы Армениак, до тех пор пока при василевсе Феофиле в 837 г. (по другим версиям, в 824 г. или 863 г.) была преобразована в фему. 1474 Пафлагония была выделена в самостоятельную фему из состава северо-малоазийской фемы Вукеллариев в конце правления Феофила, около 837 г. Главный центр – Гангры. Крупнейшие портовые города – Амастрида (Амастра) и Синоп в 130 км от м. Керепме, откуда начинается краткий морской путь к южной оконечности Крымского полуострова. См.: Продолжатель Феофана. III. 28. 1475 Вукелларии – фема, созданная в 767 г. на севере Малой Азии. Главный город – Анкира (совр. Анкара). 1476 ...чтобы захатить все суда херсонские – ina panta ta Chersonitika karabia krato- sin («там всеми херсонскими кораблями овладеть»). 1477 ...конфисковать и груз, и корабли – kai ton men gomon kai ta karabia eiskomizosin («и конечно грузом, и кораблями пришедшими» – от eiskomozo – «вводить, ввозить, вносить»). 1478 ...а людей связать – tous de anthropous desmeuosi («людей заключить в оковы»), Н. Протопопов первым перевел: «людей сковывают» (Протопопов Н. История города Херсона. – С. 138). 1479 ...и запереть в государственные тюрьмы – kai enapokleiosin eis demosious phylakas («и ломать в государственных застенках»). Следует учесть, что phylake означает и действие стерегущего, и лицо стерегущее, и место, находящееся под стражей, или темницу. Ср.: Житие Иоанна Готского, гл.9 (выражение en de te phylake В. Г. Васильевский перевел не «в тюрьме», а «под стражей»). Примечательно, что применительно к приморским центрам южного берега Черного моря Константин упомянул государственную стражу или общественные тюрьмы, а не эргалии, поскольку, в отличии от столицы, государственных работных домов здесь, очевидно, не было. |
| Fasciculus alter, menses iunium, iulium, augustum continens. Sumptibus Caesareae Academiae Scientarum e codice Nierosolymitano S. Sepulcri 17 edidit B. Latysev, Petropoli 1912, стр. 67–72. Ср. у нас выше, стр. 122), Сампсона 27 июля (Modo- logii, t. II стр. 105–112; ср. у нас выше, стр. 122), Каллиника 29 июля (Menologii t. II, стр. 224–226; ср. у нас выше стр. 122), и чтение о св. Убрусе 16 августа, (Menologii t. II, стр. 282–285; ср. у нас выше стр. 225) имеют начала иные, чем в сборнике Ксифилина, у двух, именно, у мучения Феодора Тирона 17 февраля и жития Евдокима 31-го июля – начала одинаковые с одноименными того же сборника (Menologii t. 1, стр. 86–92, и t. II. стр. 228–232; ср. у нас выше стр. 122, 123), но это еще не свидетельствует о тождественности самых произведений, так как может объясняться существованием двух редакций житии с одним и тем же началом, что несомненно, по крайней мере, в отношении жития Евдокима. (См. у вас выше стр. 123 примеч. 1). Наконец, независимость дополнений Евергетидского и Иерусалимского списков свидетельствуется самой бедностью их состава на месяцы февраль – август, сравнительно с таковым же сборником Ксифилина: на февраль месяц Евергетидский Типикон указывает 6 произведений, Иерусалимский 7 и из них только три лишних сравнительно с Евергетидским, тогда как сборник Ксифилина – 28, не опуская ни одного дня без чтения; на март Евергетидский – 3, Иерусалимский – 2 (опуская лишь одно из Евергетидского списка – житие Феофана), сборник Ксифилина, опять таки не опуская ни одного дня, 31; подобное же наблюдается и в отношении месяцев июня, июля и августа. Очевидно, метафразы Ксифилина, появившиеся не в силу потребностей богослужебных, а по мотиву подражания и в интересах частного домашнего назидания (См. Кекелидзе, Иоанн Ксифилин, продолжатель Симеона Метафраста , стр. 334, 341, 342), не могли широко утвердиться в литургической практике. 1060 Малое Оглашение 52. Nova Patrum Bibliotheca, t. IX, pars I, p. 125. Творения, русск. пер. |
| 61 . Никифор. Никифора, патриарха Константинопольского, «Краткая История»/Пер. Е.Э.Липшица/ВВ. Т. 3. 1950. 62 . Никифор Вриенный [Кесарь]. Исторические записки Никифора Вриенния/Пер. под ред. В.Н.Карпова/ВИПДА. Спб., 1858. 63 . Никифор Григора. Римская история Никифора Григоры, начинающаяся со взятия Константинополя латинянами/Пер. М.Л.Шалфеева/ВИПДА. Спб., 1862. 64 . Олимпиодор. Олимпиодора «История» в записях и выборках Фотия/Подг. Е.И.Скржинская/ВВ. Т. 8. 1956. 65 . Паллад Александрийский. Эпиграммы/Публ. Ю.Ф.Шульца/ВВ. Т. 24. 1964. 66 . Петр Сицилийский. Полезная история/Бар-тикян P.M. Петр Сицилийский и его «История павликиан».ВВ. Т. 18. 1961. 67 . Повесть о Скандербеге/Подг. Н.Н.Розова, Н.А.Чистякова. М., 1957. 68 . Приск Панийский. Сказания Приска Паний-ского/Пер. Г.С.Дестуниса/Ученые записки II отд. Имп. Акад. Наук. Кн. VII, вып. 1. Спб., 1861. 69 . Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей/Подг. Я.Н.Любарского. Спб., 1992. 70 . Прокопий Кесарийский. История войн римлян с персами, вандалами и готфами/Пер. С. и Г. Дестунисов/Зап. Историко-филологического ф-та Спб. ун-та. Т. 1–3. 1876–1891. (Новое издание: Про-копий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история/Пер., ст., комм. А.А.Чекаловой. М., 1993.) 71 . Прокопий Кесарийский. Война с готами/Пер. С.П.Кондратьева. М., 1950. 72 . Прокопий Кесарийский. О постройках Юстиниана/Пер. С.П.Кондратьева/ВДИ. 1939. 73 . Прокопий Кесарийский. Тайная история/Пер. С.П.Кондратьева/ВДИ. 4(5). 1938. (Новое издание: см. 74 . Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики раннего христианства. М., 1990. 75 . Робер деКлари. Завоевание Константинополя [в 1204г.]/Пер., комм. М.А.Заборова. М., 1968. 76 . Себеос. История императора Иракла/Пер. К.П.Патканова. Спб., 1862. 77 . Синезий Киренский. О царстве/Пер. М.В.Левченко/ВВ.Т. 6. 1953. 78 . Сметанин В.А. Перечень изданий поздневизантийских писем с 1502 по 1917 г. АДСВ. Вып. 6. 1969. 79 . Созомен Эрмий. Церковная история Эрмия Созомена Саламинского. Спб., 1851. |
| 326 К вопросу об источниках Генесия и Продолжателя Феофана см. прежде всего Bariši F. Les sources de Génésios et du continuateur de Théophane pour l " histoire du regne de Michel II//Byz 31 (1961). P. 257–271, который среди прочего показывает, что оба писателя для времени Михаила II (820–829) использовали упомянутое в «Библиотеке» Фотия современное сочинение Сергия Исповедника. Ср. тж.: Бариши Ф. Две bepзuje у изворима о устанику Томи//ЗРВИ 6 (1960). С. 145–165. 327 К настоящему времени имеется три издания: Дуйчев Я. Нови житийни данни за похода на императора Никифора I в България през 811 год//Списание на бълг. Акад. на науките 54 (1936). С. 147–186; Бешевлиев В. Новият извор за поражението на Никифора I в България през 811 година//Годишник на Софийския Университет 33/2 (1936); Grégoire H. Un nouveau fragment du «Scriptor incertus de Leone Armenio»//Byz 11 (1936). P. 417–427. По истории Болгарии в IX в., наряду с сообщениями византийских источников, следует принимать во внимание также староболгарские надписи: Бешевлиев В. Първобългарски надписи//Годишник на Софийския Университет 31/1 (1934) и Добавки и оправки//Там же 32.5 (1935); ср. тж.: Grégoire H. Les sources épigraphiques de l’histoire bulgare//Byz 9 (1934). P. 745–786. 328 Scriptor incertus de Leone Armenio в Боннском Корпусе после сочинения Льва Грамматика (Воппае, 1842. Р. 335–362). 329 Grégoire H. Un nouveau fragment du «Scriptor incertus de Leone Armenio»//Byz 11 (1936). P. 417–427; Grégoire H. Du nouveau sur la Chronographie byzantinë le Scriptor incertus de Leone Armenio est le dernier continuateur de Malalas//Bulletin de l " Acad. de Belgique 22 (1936). P. 420–436. 330 Как показывает Томич ( Томи Л. Фрагмента jeдhor историског списа IX века//ЗРВИ 1 (1972). С. 78–84), утраченное сочинение возникло во второй половине IX в. (после христианизации Болгарии) и, по всей вероятности, не являлось, как предполагал Грегуар, продолжением хроники Малалы, но было историей, современной описываемым событиям. 331 B ης N. Τ περ τς κτσεως τς Μονεμβασας χρονικν// Βυζαντς 1 (1909). Z. 57–105. См., кроме того: Charanis P. The Chronicle of Monemvasia and the Question of the Slavonic Settlement in Greece//DOP 5(1950). P. 141 –166, где также приведены более ранние работы этого автора и указана прочая литература по данной проблеме. Довольно основательно Харанис подчеркивает надежность данных «Монемвасийской хроники» и делает предположение, что в ее основе также лежит вышеупомянутое утраченное историческое сочинение, в качестве частей которого можно идентифицировать повествование о болгарском походе Никифора I и историю Льва V. |
| Утверждая патриаршество в Москве в конце XVI в., Константинопольский патриарх Иеремия II обусловливает данную привилегию Руси ее «святостью». 103 Так завершился путь становления образа «христианнейшего народа Рос». III. Росы в Византии в IX-X вв. и Крещение Руси Крещение Руси в 988 г., несомненно, придало мощный импульс тесному культурному взаимодействию Византии и Руси. Однако это событие имеет глубокую предысторию, относящуюся еще ко второй трети IX в. Тогда, судя по одному из посланий Константинопольского патриарха Фотия, росы, оказавшись у Константинополя, приняли христианство , и к ним направили византийского иерарха. Таким образом, появление греческого клира в русской среде произошло более чем на сто лет раньше христианизации Руси князем Владимиром. Представление о Руси как христианской, дружественной Византии державе укрепилось с конца IX в. не только в греческих памятниках, но отчасти, если судить по «Уставу, князя Владимира» в составе «Софийской кормчей» XIII в. и по предисловию к «Киево-Печерскому патерику» и «Минеям-Четьим», и в русской традиции, восходящей к греческим источникам. Византийское «Жизнеописание императора Василия», составленное в середине X в. при непосредственном участии Константина Багрянородного, хорошо знавшего Русь, сохранило известие о направлении на Русь греческого архиепископа патриархом Игнатием в 70-х годах IX в. Если обратиться к легенде анонимного греческого сказания (так называемого «Анонима Бандури») об изобретении славянской азбуки «Кириллом и Афанасием», то, согласно ей, они были посланы на Русь по просьбе князя Владимира византийским императором Василием I Македонянином. Все это говорит о том, что представление о пребывании в Киеве греческих иерархов и просветителей относится ко времени до официального Крещения Руси в 988 г. и имеет традицию более чем на столетие древнее, чем Крещение Руси князем Владимиром. O крещении росов вслед за событиями похода на Константинополь в 860 г. сообщает хроника Продолжателя Феофана. Анонимное сочинение было создано, скорее всего, в кругах императора Константина VII Багрянородного и освещает период с 813 по 961 г. |
| Значить, и это вставка в хронике Магистра Симеона, заимствованная из какого-нибудь древнего неизвестного нам жития патриарха Игнатия, а, пожалуй, из теперешней лже-Никитовской редакции. Только в первоначальном издании хроники этого не должно было читаться … Во всяком, де, случае хроника Симеона, как это видно из Боннскаго издания, есть нечто проблематическое и только древность и в сравнении известных ее списков может руководить в познании происхождения прибавленных в ней глав против Фотия. – Исследователю как будто остались неизвестными все новейшие сообщения (после Гирша) о Парижской рукописи 1712, содержащей безымянную хронику от сотворения мира, по недоразумению названную хроникою магистра Симеона Метафраста . У Гельцера (Gelzer, Julius Africanus und die byzantinische Chronographie 11 (Leipzig, 1885), S. 280 und folg.) дана характеристика и первой ее части, доселе ненапечатанной: отсюда видно, что это был самый неразборчивый компилятор, собиравший свои материалы отовсюду и преимущественно падкий на все апокрифическое, анекдотическое, баснословное. Единственная досель известная рукопись Гельцером относится к XIII веку, а еще новейшим исследователем на основании определенных палеографических признаков к XII-мy (Praechter, Byzantin. Zeitschr. (1896) S. 487). Составлена она, нужно думать, еще несколько ранее, если не в Х-м веке, то в XI-м. Особых выдающихся вставок в ней никогда не было, потому что она сплошь состоит из вставок с самого начала; в данном периоде, то есть в IX веке она весьма удобно разлагается на свои составные части, в которых на первом месте стоить хроника Логофета, затем продолжатели Феофана, Генесия и относительно Фотия помимо жития Игнатия Никиты Пафлагонского, какой-то особенно богатый резервуар клеветы и злоречия, носящих признаки злокачественной болтовни современников монашеского и мирского чина, болтовни все-таки не беспредметной, не отвлеченной, а внимательно следящей за событиями, и отлично извращающей их характер, мотивы и цели действующих лиц. |
| 622 Согласно письму Романа I, Симеон называл себя βασιλες Βουλγρων κα ωμαων ( Δλτιον 1,659). Однако ωμαων было для него важнее, чем Βουλγρων. Был найден один моливдовул, на котором Симеон называет себя просто «василевсом ромеев»: Συμεν ν Χρισ[ τ] βασιλε[ ς] ωμων (Т. Герасимов в Bull, de l’Inst. archéol. Bulgare 8 (1934). С. 350). 624 Чеслав взял власть уже в 927 или 928 г., а не в 30-е гг., как это ранее предполагалось. См. мои рассуждения: Порфирогенитова хроника српских владара и хронолошки подаци//Истор. часопис 1 (1948). С. 24–29. 625 De adm. imp. Cap. 33.16 (ed. Moravcsik-Jenkins). Вопреки Шишичу ( Šiši . Povijest. S. 412) следует, по моему мнению, согласиться с Иречеком ( Jireek . Geschichte. Bd. I. S. 202), что сближение Михаила с Византией последовало только после смерти Симеона. 626 См.: Mutafiev P. Der Byzantinismus im mittelalterlichen Bulgarien//BZ 30 (1929–1930). S. 387–394. 627 Из весьма обширной, в последнее время сильно увеличившейся литературы по истории богомильства следует отметить следующие работы: Ангелов Д. Богомилството в България. София, 1947 (сильно расширенное новое издание: София, 1961) и Der Bogomilismus auf dem Gebiet des byzantinischen Reiches I. Sofia, 1948; Puech H.Ch. , Vaillant A. Le traité contre les Bogomiles de Cosmas le Prêtre. Paris, 1945; Runciman St . The Medieval Manichee. A Study of the Christian Dualist Heresy. Cambridge, 1946; Obolensky D. The Bogomils. A Study in Balkan Neo-Manichaeism. Cambridge, 1948; Soloviev A. La doctrine de ÍEglise de Bosnie//Bull, de ÍAcad. de Belgique 34 (1948). P. 481–534; Grégoire H. Cathares d " Asie Mineure, d " Italie et de France//Mémorial L. Petit. Paris, 1948. P. 142–151. См. далее весьма содержательное исследовательское сообщение: Schmaus A. Der Neumanichäismus auf dem Balkan//Saeculum 2 (1951). P. 271–299. 628 Роман Лакапин получил преимущество перед Константином VII между 20 мая 921 г. (венчание Христофора было совершено еще не Романом, а Константином VII (Theoph. Cont. P. 398), тогда как младших Лакапинов венчал сам Роман (Ibid. P. 409.21)) и апрелем 922 г. (вышедшая, вероятно, в этом году новелла о протимисисе была издана от имени императоров Романа, Константина и Христофора: Zepos . Jus, I. P. 200); Христофор Лакапин оттеснил Константина после апреля 922 г. и до 25 декабря 924 г., когда были венчаны младшие Лакапины, поскольку у нас есть сведения о двух хрисовулах, изданных от имени императоров Романа, Христофора и Константина ( Zepos . Jus, I. P. 204; Dölger . Reg. 593, 594; тем самым эти документы могут быть датированы временем между апрелем 922 и 25 декабря 924 г.). Т.о., возвышение Христофора не было связано с бракосочетанием его дочери с болгарским царем Борисом в 927 г., как об этом сообщает Продолжатель Феофана (р. 414.16; ему следует Runciman . Romanus Lecapenus. P. 67). |
| 39 Т. е. продолжателя Амартолова, которого повторяют Симеон Логофет и Лев грамматик, – повествующий отличное от сего продолжатель Феофана, как мы говорили, просто сам собою переделывает Симеона Логофета. Под городом, по всей вероятности, действительно должно разуметь, как это разумеют славянские; переводчики Амартола (см. выше), тот город, который был для греков городом по преимуществу, т. е. Константинополь. Слова летописца об этом городе не совсем вразумительны; он говорит: «крестив и восприняв князя, (император) нарек его своим именем, а также крестил и бояр его, введши в город». Как понимать эту странность, что для крещения введены были в Константинополь одни бояре, а сам князь крещен был вне его? Если слова сказаны не наобум, то мы полагаем, что действительно следует понимать их так, что сам Борис крещен был вне города, в своем военном стане. Хотя и заключил мир с греками, хотя и принимал их веру, но тем не менее он все-таки мог опасаться вероломства греков, опыт которого они показали над одним из его предшественников (Крумом, см. Memor. pop. II, 553 sqq), а поэтому и не пойти в их город, где бы он был совершенно в их власти. Что касается до бояр, то по отношению к ним опасения не могли иметь места, а поэтому для придания большей торжественности действию крещения они и введены были в город. 40 В своем поучительном послании к Борису, писанном спустя некоторое время после крещения последнего, он называет князя дорогим украшением трудов своих, законным чадом своих духовных болезней (см. послание в русск. перев. в V т. Духовн. Беседы, стр. 128, 397). Слова эти если не исключительно, то между прочим должны быть разумеемы о наставлениях в христианской вере, преподанных им новокрещенному государю; но единственный случай, когда он мог видеть я наставлять последнего – это случай его крещения. О заговоре сообщал папе Николаю сам Борис, и из его собственных слов узнаем о намерении бояр убить его, с тем, чтобы поставить на его место другого, и о той жестокости, с которою наказаны были им зачинщики (см. |
| Есть кое-кто, кто говорит, что Мануил бежал к агарянам и возвратился стараниями Феофила, как сказано, но бежал не при Феофиле, обвиненный в измене, а при Михаиле Заике, его отце, то ли движимый ненавистью к нему, то ли боясь его давнего гнева 118 . Поскольку этот пассаж происходит не из легендарно-апологетического сказания о Мануиле, а из другого, явно не столь ангажированного источника, содержащаяся в нем информация, как представляется, заслуживает доверия. В таком случае мы имеем совершенно ясную картину: видный представитель «армянской» группировки после смерти Льва V и смены курса Михаилом II бежит к арабам, а Феофил прилагает усилия к тому, чтобы вернуть его обратно и вверяет ему весьма ответственный пост доместика схол. Из предыдущей главы мы уже убедились, что именно такие перемены в судьбе высокопоставленных лиц, обусловленные их принадлежностью к той или иной группе кланов, и являются первыми признаками действия «правила маятника». Из истории с Мануилом можно сделать еще один весьма важный вывод: источник, из которого Продолжатель Феофана и Генесий (т. е. на самом деле их общий источник), а также Симеон Логофет почерпнули сведения о жизни этого сановника, отражал точку зрения «армянских» кланов. В византийской Церкви, как уже было показано, интересы этой группировки были представлены прежде всего студитами и их окружением. В полном соответствии с данной теорией, у того же Продолжателя сохранился совершенно неправдоподобный рассказ о восстановлении иконопочитания, главными героями которого выступают магистр Мануил и студийские монахи 119 . Вернемся, однако, к теме заговоров. Помимо уже названных, список осужденных за государственную измену при Феофиле включает еще и такие заметные фигуры как императорский родственник Мартинакий (пострижен в монахи), войсковой логофет Георгий (казнен) 120 и глава ведомства прошений (o epi twn dehsewn) Стефан (после бичевания сослан с конфискацией имущества) 121 . Кроме того, император держал при себе даже в военных экспедициях будущего патриарха Мефодия именно потому, что, по словам историка, боялся, как бы его не использовали в своих целях какие-нибудь заговорщики 122 . Следует учитывать при этом, что в хрониках X в. названы по именам лишь немногие из сановников, репрессированных при Феофиле по обвинению в измене или заговорах. И здесь тоже вырисовывается очень показательная параллель с режимом Льва V. Сравним два пассажа из одного и того же историка-современника: |
|
|
