| Делич, принимая гипотезу происхождения притчей глл. 30–31 в исмаильском царстве, все равно считает, лежало ли оно в Аравии или в Хаурапе, излишними заботы Гитцига и Мюлау о привлечении в него израильского населения и израильских авторов притчей. По его мнению притчи глл. 30–31 могли явиться и без участья израильтян, среди потомков Исмаила, исповедовавших так называемую религию Авраама (Din Ibrahim) и чрез ее посредство возвысившихся до понимания религии Израиля. Агур и Лемуил были израильские прозелиты из исмаильтян. Другие исследователи (Датий, Дедерлейн) авторами Притчей 30–31 считают даже не прозелитов, а настоящих язычников 39 . – Неверность этой мысли доказывается близким отношением притчей Агура и Лемуила к другим ветхозаветным книгам. Не смотря на незначительный объем этого отдела, он имеет множество точек соприкосновения с пятокнижием Моисея, книгою пророка Исаии и некоторыми псалмами. Сравн. Притч. 30:2 с Псал. 73:22 , Притч. 30:4 с Быт. 28:12 , Ис. 40:12 , Притч. 30:6 с Втор. 4:2 , Втор. 13:1 , Притч. 30 с Втор. 8:12 , Втор. 32:15 , Ис. 8:12 , Притч. 30:11 , Притч. 30:17 с Исх. 21:15 , Исх. 21:17 , Лев. 20:9 , Притч. 31:2–9 с Втор. 4:5 , Втор.4:14 , Втор.6:24 , Втор.12:1 , Пс. 50:18 . Но особенно близкую связь притчи Агура и Лемуила имеют с книгою Иова. Можно указать много слов, встречающихся почти исключительно только в притчах Агура и в книге Иова: Притч. 30:5 , форма имени Божия 41 раз встречающаяся в книге Иова, а в других книгах редко употребляемая; форма Niphal глагола , встречающаяся только Притч. 30и Иов. 41:1 ; корень Притч. 30:27 , Иов. 21:21 , ( Суд. 5:11 ); слово Притч. 30:30 , Иов. 4 ( Ис. 30:6 )·, Притч. 30:14 , Иов. 29 ( Иоил. 1:6 ); отрицательная частица Притч. 31:4 , Иов. 22:30 ; выражение Притч. 31:2 , Иов. 19:17 ; Притч. 30:8 , Иов. 23:14 . Из многочисленных страдательных форм, встречающихся только в книге Иова, в нашем отделе есть страдательная форма ( Притч.31:5 ). Арамейское окончание множественного числа – наиболее часто встречающееся в книге Иова, есть и в нашем отделе ( Притч. 31:3 ). На основании такого сходства можно даже предположить, что авторские имена Агура или Лемуила, стоящие в надписании 30-й и 31-й глав притчей, должны распространяться и на всю книгу Иова, которая в некоторых древних изданиях (как и в нынешней масоретской библии) непосредственно следовала за книгою Притчей, и по неимению своего собственного надписания с именем автора как бы примыкала к произведениям кого-либо из авторов, указанных в книге Притчей 40 , тем более что вся книга Иова в древнем предании также называлась притчею (В. Batra, 15, а). Во всяком случае несомненно то, что автор или авторы Притч.30–31 были близко знакомы с существовавшею тогда священною израильскою литературою и, следовательно, принадлежали к обществу народа Божия. |
| Притч. 11 :26. Удерживающий хлеб оставит его народу, продающий же скупо пшеницу, проклят от народа 58 , блогословение же Господне на главе раздающого. Притч. 11 :27. Кто творит добро, тот ищет блоговоления, а кто ищет зла, того оно и постигнет. Притч. 11 :28. Надеющийся на свое богатство падет, а защищающий праведных возсияет. Притч. 11 :29. Ненаблюдающий за своим домом получит в наследство ветер и неразумный будет рабом у разумного. Притч. 11 :30. От плода правды прозябает древо жизни, души же беззаконных безвременно исторгаются. Притч. 11 :31. Если праведный едва спасется, то нечестивый и грешник где явится (1 Петр. 4 :18)? Глава 12 1—8. Мудрые и праведные люди заботятся о правде и приобретают блоговоление у Бога и людей, а нечестивые и неразумные помышляют о коварстве и кровопролитии и гибнут; 9—11 — праведный — заботливый хозяин, а грешный ленив и беден; 12—20 — нечестивый зложелателен, самонадеян и пустослов; 21—28 — праведный немногоречив, сдержан, прилежен и награждается жизнию, нечестивые умирают. Притч. 12 :1. Любящий наставление любит знание, ненавидящий же обличение безумен. Притч. 12 :2. Лучше тот, кто приобретает блоговоление у Господа Бога 59 , человек же беззаконный будет забыт. Притч. 12 :3. Не будет счастлив человек от беззакония, корни же праведных не будут исторгнуты. Притч. 12 :4. Жена добродетельная — венец для мужа своего, жена же дурно поступающая так губит мужа, как червь дерево. Притч. 12 :5. Помышления праведных направлены к правде, нечестивые же замышляют коварство. Притч. 12 :6. Слова нечестивых — засада для пролития крови, уста же правых спасут их. Притч. 12 :7. Куда бы ни обратился нечестивый, — он гибнет, дома же праведных стоят. Притч. 12 :8. Уста разумного восхваляются мужем, а тупоумный осмеивается. Притч. 12 :9. Лучше человек незнатный, но работающий на себя, нежели честолюбец, нуждающийся в хлебе. Притч. 12 :10. Праведный жалеет жизнь скота своего, сердце же нечестивых немилостиво. Притч. 12 :11. Кто обработывает свою землю, тот будет насыщаться хлебом, а кто гоняется за праздностью, те скудоумны. Кто находит удовольствие в трате времени за вином, тот в своих твердынях оставит (по себе) безчестие. |
| Если же при этом притчи Агура в переводе LXX разбиты на две половины, и одна половина поставлена после Притч. 24:22 , а другая в заключении 24-й главы, то это уже дело дальнейших копиистов. По предположению Гитцига, еврейский оригинал книги Притчей был написан двумя колоннами, и каждая колонна вмещала по 12 стихов 46 , каковым количеством стихов одна часть притчей Агура отделяется от другой в нынешнем тексте LXX. Так как на новом листе первая колонна начиналась с Притч. 24 , а вторая с Притч. 30:1 , то переписчик, привыкший читать не только греческое письмо слева направо, но и еврейское справа налево, на этот раз спутался и взялся сначала за колонну стоявшую слева; таким образом, продолжением Притч. 24 явилась Притч. 30 и дал. Дойдя до 12-го стиха 30-й главы, на котором оканчивалась колонна, переписчик должен был заметить свою ошибку, но чтобы не разрывать цельной притчи дописал до стиха 14-го, и тогда уже возвратился к пропущенной колонне Притч. 24:23–34 , по написании которой продолжал прерванные притчи Агура. Встречаются перестановки и в порядке отдельных притчей, объясняемые у Гитцига тем же обычаем двухколонного написания текста. Так, переписывая 15-ю главу, о бок которой стояла 16-я глава, переписчик перескакивает с одной колонны (с 15-й главы) на соответствующую строку другой колонны (16-й главы) случайно показавшуюся ему продолжением к строке первой колонны. Так как против Притч. 15 во второй колонне должна была стоять притча Притч. 16:6 , как отдаленная на 12 стихов от Притч. 15:27 , то ее именно мы и встречаем рядом с Притч. 15 в нынешнем тексте LXX. Так как притчи отдела Притч. 10:1–22:16 стоят независимо одна от другой, вследствие чего их перестановка не приносила прямого ущерба смыслу, то подобные ошибки оставлялись без исправления. Встречаются даже не случайные, а по-видимому свободные переходы от колонны к колонне и даже перестановки в области одной и той же колонны. Таким образом, в тексте LXX между Притч. 15 и Притч. 15:30 помещены Притч. 16:8–9 и притча Притч. 16 помещена прежде Притч. 16:4 . |
| Притч. 16 :23. Сердце мудрого уразумеет исходящее из собственных уст его, ибо в устах он носит мудрость. Притч. 16 :24. Добрые слова — сотовый мед, сладость их — врачевство для души. Притч. 16 :25. Есть пути, которые кажутся человеку прямыми, но конец их смотрит на дно ада. Притч. 16 :26. Трудящийся человек трудится для себя и избавляется от своей погибели, а человек коварный в своих устах носит погибель. Притч. 16 :27. Человек неразумный копает себе зло, а на устах своих собирает огонь. Притч. 16 :28. Человек коварный распространяет зло, возжигает для злых обманчивый светильник и разлучает друзей. Притч. 16 :29. Беззаконный человек прельщает друзей и отводит их на недобрые пути. Притч. 16 :30. Устремив глаза свои, он придумывает коварство, закусывая 88 губы свои определяет все злое. Он печь злобы. Притч. 16 :31. Венец хвалы — старость; обретается же она на путях правды. Притч. 16 :32. Долготерпеливый муж лучше сильного, и разумный муж лучше искусного земледельца 89 , а удерживающий гнев лучше завоевывающого город. Притч. 16 :33. За пазуху к нечестивым все входит, но от Господа все честное 90 . Глава 17 1—7. Мудрые живут в мире и правде и имеют потомство, достигают власти, а глупые живут беззаконно, лгут и безчестны и бедны бывают; 8—14 — злые производят ссоры, воздают злом за добро и страдают; 15—21 — мудрый правдив, любит и хранит дружбу, а глупый любит неправду, ссоры и печалит родителей; 22—28 — веселое сердце отражается в лице и жизни человека, а мудрость — в словах, и глупый кажется умным, когда молчит. Притч. 17 :1. Лучше кусок хлеба с удовольствием в мире, нежели дом, наполненный большим богатством и неправедными жертвами со враждою. Притч. 17 :2. Разумный раб господствует 91 над неразумными господами и между братьями разделит наследство на части. Притч. 17 :3. Как испытывается в печи серебро и золото, так — избранные сердца у Господа. Притч. 17 :4. Злодей внимает языку беззаконных, праведный же не внимает лживым устам. Притч. 17 :5. Кто осмеивает бедного, тот прогневляет Творца его. Кто радуется погибели (другого), тот не останется без наказания, а милосердый помилован будет. |
| В третьей части Притчи Соломоновы, друзьями Езекии царя Иудейского собранные гл. 25 до 30 ( Притч.25–29 ) – где: Должность царя в рассуждении подданных, и сих в рассуждении царя; удаление от ссор. Притч.25 . Разные подобия, изображение лености. Притч.26 . О суетной надежде, о похвале самого себя, о явном обличении, о сытости. Притч.27 . О страхе, происходящем от худой совести; о наблюдении закона. Притч.28 . О презрении учения, о любви к премудрости, о правосудном царе, о человеке ласкателе. Притч.29 . В четвертой части Притчи под именем Агура, коего и самого Соломоном почитают – Притч.30 , где: Прошение Соломоново о трех ненасыщных, о трех скрытых, о трех землю движущих, о четырех кротких земли, и о трех добре шествующих. Притч.30 . В пятой части Притчи, под именем Самуиловым, или Соломоновым, от матери ему поднесенные – Притч.31 , где: Наставление царю, похвала и редкость жены тщательной. Притч.31 . VII. Места особливого примечания достойные Притч.1:10,20–33; 2:7,8; 3:3–7,11,12 ,27,33; 4:18,23,25; 6:21–23; 8:11,13,17; 9:7; 10:3,12,16,19,22,24,28; 11:2,7,15,20,23,28,30,31; 12:1,10,22; 13:12,24; 14:9,26,27,31,32,34; 15:8,15,16; 16:1–5,9,18,32,33; 17:5,13,15; 18:1,10; 19:5,17; 20:1,6,24; 21:1–3,12,13,27,31; 22:4,14,15,19,20; 23:17,26,29,30; 24:8,16,17,29; 27:1; 28:1,2,9,13, 20,26; 29:24,27; 30:7–9,17. § 26.О Екклесиасте I. Надписание У евреев надписывается, Когелет, а у греков ’Εκκλησιστης, Екклесиаст; означает же Когелет самого Соломона. Еккл.1:1; 12:9,10 , которой Когелетом назван или по своей премудрости, названной собирательницею, по привлечению или собиранию к ней как чужестранцев, так и единоземцев 3Цар.4:34 ; или потому, что он, созывая придворных вельмож и знатнейших из народа, учил премудрости Еккл.12:9 . 3Цар.10:8 ; или потому, что шатающихся людей желая привести к Богу и страху Его, написал сию книгу. Греческая надпись с еврейскою, по всему сходна; ибо Екклесиаст значит, собиратель и проповедник. II. Писатель Что Соломон сию книгу написал, видно из Еккл.1:1,12,16; 2:4–10; 12:9,10 . Сличи 3Цар.4:32 . Не без Божьего ж промысла пред прочими избран Соломон, для показания суеты во всех вещах века сего. |
| Говоря о видах притчи, мы имели в виду доселе только притчи из двух предложений или членов, иначе притчи двустрочные. Но этот объем притчи может расшириться. Когда двух строк бывает недостаточно для выражения мысли, к ним прибавляется третья строка по схеме то синонимической, то антитетической. По синонимической схеме расширение притчи происходит в начале, т.е. мысль первой строки синонимически повторяется во второй средней строке, представляющей тогда как бы дополнение к двум крайним строкам, напр. ( Притч.27:22 ): «как ни толки глупого в ступе (пестом вместе с крупами), не отделишь от него глупость его». По антитетической схеме расширение происходит в конце притчи, т.е. мысль второй строки, так или иначе поставленная в отношении к первой, выражается в третьей по своей противоположности, напр. ( Притч.22:29, 28:20 ). Даже параболические и эмблематические притчи в таком объеме возможны, напр. ( Притч.26:1 ): «как снег летом, как дождь во время жатвы, так почесть глупому не к лицу». После трехстрочия высший и довольно часто встречающийся объем притчи представляют четверострочия, обнимающие обыкновенно два стиха нынешнего деления, в которых отношения двух последних строк к двум первым бывают столь же многоразличны как указанные нами отношения полустиший в двучленной притче. В нашей книге встречаются синонимические четверострочия ( Притч.23:13–16, 24:2–4 ), синтетические ( Притч.30:3–6 ) и вообще рассудочные, особенно такие, в которых последние две строки заключают в себе доказательство мысли первых строк, начинающееся частицами потому что, чтобы не и проч.; есть четверострочия сравнительные и эмблематические ( Притч.25:4–5 ). Только для притчи антитетической нет примера между четверострочиями. В редко встречающихся пятистрочиях три последние строки обыкновенно представляют обоснование мысли двух первых ( Притч.23:4–5, 25:6–7 ). Шестистрочные притчи в разных повторениях варьируют одну и туже мысль ( Притч.23:1–3 ) или построены так, что первые две строки образуют только прологическое введение к зерну притчи, заключенному в четырех последних строках ( Притч.23:12–14 ). Для семистрочной и восьмистрочной притчи едва можно указать по одному примеру ( Притч.23:6–8, 23:22–26 ). Дальше этих границ притча не заходит; она делается тогда уже не притчею, а учительною или сентенциозною песнью, подобною псалмам 25-му, 34-му, 37-му. К таким песенным притчам принадлежат ( Притч.23:28–35, 24:30–34, 27:23–27 ). |
| Глава I. Иосиф Флавий (Antiqu. VIII. 2, 5), называя царя Соломона философствующим, дает повод считать книгу Притчей, как главное произведение богопросвещенной мудрости Соломона, философией. Хотя название философских книг может быть приложимо и к некоторым другим библейским книгам, каковы книга Иова и Екклесиаст, но так как последние касаются только отдельных вопросов, а книга Притчей обнимает всю совокупность вопросов, представлявшихся наблюдению древнего мира, то ее мы можем по преимуществу назвать системой священной философии, разумея под системо не логическое развитие философских материй, а только всеобщность и всесторонность мировоззрения. Внутреннее обозрение книги Притчей или рассмотрение ее содержания трудно сделать обыкновенным способом, в порядке глав и стихов книги, так как между собранными здесь изречениями часто нет логической связи. Гораздо удобнее представить ее содержание путем отвлечения или упорядоченного изложения того что, по обычаю древнего времени, изложено здесь в виде смешенных отрывков и афоризмов, тем более что эти отрывки и афоризмы везде проникнуты одним и тем же общим духом, так что в каждом стихе нашей книги, как он ни кажется малообъемлющим, дана частица одной и той же вечной истины. Священная философия книги Притчей разделяется на: 1) теоретическую часть или рассуждения о свойствах человека и его отношении к Богу; 2) практические правила жизни и деятельности. 1 . Для того чтобы в мире человеческом возможен был порядок, необходимо откровение свыше, потому что без пророческого, сдерживающего и направляющего слова человек, по своей свободе, был бы самою необузданною тварью и не было бы никакой опоры благочестивым; только божественное откровение делает возможным на земле благополучие ( Притч.29:18, 30:5 ). Хотя эти мысли об откровении высказаны уже в конце книги Притчей, но они предполагаются и выше, во всех частях книги. Уже первые слова книги Притчей: начало премудрости – страх Иеговы( Притч.1:7 ) нужно понимать об откровении, потому что выражение страх Иеговы есть один из синонимов откровения или слова Божия ( Псал.18:8–10 ) и даже в самой книге Притчей LXX выражение страх Иеговы переводится: слово Господне ( Λγον το Κυρου, 1, 29 ватик. код.). Таким образом все учение книги Притчей есть слово Иеговы или закон Иеговы. Оно исходит от лица вечной премудрости, сотворившей мир ( Притч.8:27–30 ) и еще до творения бывшей у Бога ( Притч.8:22–26 ), подающей св. Духа принимающим ее ( Притч.1:23 ), выслушивающей молитвы просящих ( Притч.1:28 ), словом личной божественной Премудрости 1 . |
| Но о. Булгаков очень хорошо знает о существовании и содержании 25-го стиха 8-й главы книги Притчей. Тем не менее он его в данном случае для обоснования своего учения не цитирует, а указывает только 22, 23 и 30 стихи сей главы. И это вполне понятно. Слишком ярко означенный стих изобличает его заблуждение, ибо говорит, что Премудрость здесь совсем не та, о которой он учит и которую он ошибочно видит в приводимых им словах из книги Притчей, говорящих здесь только о Премудрости Ипостасной, как Сыне Божием. 3. Его же толкование библейского текста: Притч. 8:30, 27. Изъяснение текста: Притч. 8:22–30 св. Василием Великим Впрочем, о. Булгаков не подозревает, что последние слова из указанного им же самим места книги Притчей, а именно – слова 30-го стиха: Аз бех, о Ней же радовашеся, на всяк же день веселяхся пред лицем Его на всяко время совершенно параллельны словам 25-го стиха: прежде же всех холмов раждает Мя. Слова 30-го стиха исключают всякую возможность допускать мысль, что здесь говорится о какой-то иной премудрости в смысле учения каббалы. Они в корне разрушают лжеучение прот. Булгакова и свидетельствуют, что здесь идет речь только о Божественной Премудрости, как Второй Божественной Ипостаси, – как о Единородном Сыне Божием. Но не будем говорить от себя. Будем говорить словами того же Великого Афанасия. В первой части творений св. Афанасия в его седьмом послании говорится: «Пусть вразумится тот, кто осмелится сказать: было некогда, что Сын не был; чрез это он говорит также: не было некогда Премудрости, не было Слова, не было Жизни… Но непозволительно и небезопасно, чтобы по немощи нашей, сколько от нас зависит, лишаем был Бог всегда присущего Ему Единороднаго Слова, той Премудрости о Ней же радовашеся ( Притч. 8:30 ). Ибо в таком смысле представляем будет не всегда радующимся» 177 . Так смотрит св. Афанасий Великий на слова 30-го стиха из книги Притчей и в конце того же второго своего слова против ариан. Цитируя этот стих, святой отец говорит: «И вся земля исполнилась ведения Его. Ибо одно ведение об Отце – чрез Сына, и о Сыне от Отца и радуется о сем Отец, и тою же радостью веселится Сын во Отце, говоря: Аз бех, о Ней же радовашеся, на всяк же день веселяхся пред лицем Его ( Притч. 8:30 ). Это опять показывает, что Сын не чужд Отчей сущности, но собственно ей принадлежит. Ибо... Он вовсе из не-сущих, Бог не вне Себя приобрел виновника радости, напротив того, сказанное служит признаком собственности и подобия. Посему, было ли, когда, чтобы не радовался Отец? А если всегда радовался, то всегда было, о чем радовался. О чем же радуется Отец – не о том ли, что видит Себя в собственном Своем образе, который есть Слово Его?.. О чем и Сын веселится – не о том ли, что видит Себя во Отце?..» 178 |
| Отметим основные характеристики персонифицированной Премудрости, имеющие отношение к Духу. В книгах Премудрости Ее роль расширяется — Она является уже не только содержанием откровения, но и его посредником. Поэтому Премудрость имеет многие характеристики Духа пророчества, с которыми Она ясно идентифицируется в книге Премудрости Соломона . В книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова Премудрость отождествляется с Законом или Торой как выражением Божественной воли и содержания откровения. Для прояснения включения этих функций Духа в Премудрость рассмотрим отдельные учительные книги. В первых девяти главах книги Притч образ Премудрости (LXX: sof…a, frTnhsij, a‡sqhsij) имеет личностные характеристики (см. Притч 3:19–20), которые являются преимущественно этическими 47 . Премудрость дает мудрому человеку знание истины и справедливости. Мудрый человек слушает и исполняет заповеди, и еврейский термин shamea как раз означает объединенное действие — слышание и исполнение одновременно. Предвечная Премудрость соучаствует в акте творения (см. Притч 8:22,30) и, возглашая с Божественным достоинством (см. Притч 1:20), открывает Божию волю всеми доступными людям способами (см. Притч 8:2–4) и, изливая Свой дух ( ruach , LXX: pno » ), âîçâåùàåò Ñâîè ñëîâà. Òàêèì îáðàçîì, Ïðåìóäðîñòü êàê ïîñðåäíèê è êàê ñîäåðæàíèå îòêðîâåíèÿ îáúåäèíÿåò Äóõ è Ñëово. Это представление является характерным для послепленной традиции 48 . Темы, начатые в книге Притч, продолжаются в книге Иова , где обрисовывается связь между Духом, Словом и Премудростью. Здесь дух человеческий и дыхание Вседержителя практически идентифицируются (см. Иов 27:3; 32:8; 33:4; 34:14), что соответствует также представлению Екклесиаста (см. Еккл 12:7). Дух Божий хранит Иова от лжи и обмана (см. Иов 27:3) и вдохновляет Елиуя на пророчество (см. Иов 32:18). В итоге сотериологическая функция, приписываемая Духу в ранней традиции, передается в книге Иова персонифицированной Премудрости, Которая соответствует пророческому Слову, и вместе они являются выражениями воли Божией, открытой через посредничество человека, будь то пророк или мудрец. |
| Есть не одно место в Притчах, где жена другого – это то же самое, что чужая жена, и приходить в её дом – то же самое, что приходить к блуднице ( Притч.2:16; 22:14; 23:33 ). Речь идёт как будто о прелюбодеянии, грехе посюстороннем. О чём говорят эти переименования? Уста гулящих – глубокая яма, туда падают те, на кого прогневается Господь ( Притч.22:14 ), блудница-гулящая – это глубокая яма, а жена другого – тесный колодезь ( Притч.23:27 ). Образы глубокой ямы-пропасти, тесного колодезя отвечают образу дома-преисподней, где находятся мертвецы 399 . (nokri) – одно из слов для иноземца и иноплеменника, но при этом не нейтральное. Оно несёт максимально отрицательные коннотации и выступает только в отрицательных контекстах 400 . Как известно, слова, которыми обозначаются «чужаки», даже жители соседнего селения, нередко используются и для обозначения жителей преисподней, того света. «Чужая страна» в мифологии и сказке всегда имеет в той или иной степени осознанный привкус загробного мира, где бы он ни находился – на небе, под землёй или на дне морском 401 . Описания Книги Притч постоянно связывают в пару два образа – бытовую константу «жена другого» и некую «чужую», нохрию, сквозь которую просвечивает Смерть. Об этом прямо говорит персонифицированная Премудрость: «ненавидящие меня любят смерть» (8:36). В сознании библейского человека (при всей условности такого термина) жизнь и смерть представляют собой действенные и притягивающие образы. Человек или даже народ Израиля в целом постоянно находится в ситуации выбора. И манят и привлекают его и жизнь, и смерть. Прощальная речь Моисея кончается, как известно, словами: «Жизнь и смерть предложил я тебе сегодня» ( Втор.30:19 ). Смерть может быть, как в Притчах, чужой женой, может быть могущественной царственной союзницей, заключившие с ней договор рассчитывают жить вечно, и эта, казалось бы, целиком мифологическая тема Книги пророка Исайи ( Ис.28:14–28 ) всплывает в Книге Премудрости Соломона. Премудрость называется древом жизни ( Притч.3:18 ), Она взывает: живите! ( Притч.9:6 ). |
|
|
