| Взяв меня за правую руку, Царица Небесная изволила сказать: «Встань, девица, и не убойся Нас. Такие же девы, как ты, пришли сюда со Мною». Я не почувствовала, как встала. Царица Небесная изволила повторить: «Не убойся, Мы пришли посетить вас». Батюшка Серафим стоял уже не на коленях, а на ногах пред Пресвятою Богородицею, и Она говорила столь милостиво, как бы с родным человеком. Объятая великою радостию, спросила я батюшку Серафима: где мы? Я думала, что я уже не живая; потом, когда спросила его: Кто это? – то Пречистая Богородица приказала мне подойти ко всем самой и спросить их и т.д. Девы все говорили: «Не так Бог даровал нам эту славу, а за страдания и за поношения; и ты пострадаешь!» Пресвятая Богородица много говорила батюшке Серафиму, но всего не могла я расслышать, а вот что слышала хорошо: «Не оставь дев Моих Дивеевских!» Отец Серафим отвечал: «О, Владычица! Я собираю их, но сам собою не могу их управить!» На это Царица Небесная ответила: «Я тебе, любимиче Мой, во всём помогу! Возложи на них послушание; если исправят, то будут с тобою и близ Меня, и если потеряют мудрость, то лишатся участи сих ближних дев Моих; ни места, ни венца такого не будет. Кто обидит их, тот поражён будет от Меня; кто послужит им ради Господа, тот помилован будет пред Богом!» Потом, обратясь ко мне, сказала: «Вот, посмотри на сих дев Моих и на венцы их: иные из них оставили земное царство и богатство, возжелав Царства Вечного и Небесного, возлюбивши нищету самоизвольную, возлюбивши Единого Господа. И за это, видишь, какой славы и почести сподобились! Как было прежде, так и ныне. Только прежние мученицы страдали явно, а нынешние – тайно, сердечными скорбями, и мзда им будет такая же». Видение кончилось тем, что Пресвятая Богородица сказала о. Серафиму: «Скоро, любимиче Мой, будешь с Нами!» – и благословила его. Простились с ним и все святые; девы целовались с ним рука в руку. Мне сказано было: «Это видение тебе дано ради молитв о. Серафима, Марка, Назария и Пахомия». Батюшка, обратясь после этого ко мне, сказал: «Вот, матушка, какой благодати сподобил Господь нас, убогих! Мне таким образом уже двенадцатый раз было явление от Бога, и тебя Господь сподобил. Вот, какой радости достигли! Есть нам, почему веру и надежду иметь ко Господу! Побеждай врага-диавола и противу его будь во всём мудра; Господь тебе во всём поможет!» |
| В настоящее же время стоит только побывать на могиле о. Серафима, на источнике дальней пустынки, чтобы убедиться, что не только массы простого народа, но и лица, по-видимому, интеллигентных сословий, взирая на изображение о. Серафима, полагают на себе крестное знамение, кланяются в землю и целуют эти изображения. Между распространенными изображениями о. Серафима есть поясное, так называемое Серебряковское, где о. Серафим изображен в мантии и епитрахили, со сложенными на груди руками, в поручах; это изображение совершенно иконного типа, и только отсутствие нимба, не всегда и не для всякого заметное, указывает на то, что это изображение еще не прославленного Церковью святого. Молятся и молитвенно призывают о. Серафима как святого. Читаются, хотя келейно, а не за церковнообщественным богослужением, рукописные акафисты преподобному и Богоносному отцу нашему Серафиму, Саровскому чудотворцу. Источник благодатных даров, чудес, источаемых всем молитвенно прибегающим к о. Серафиму, отнюдь не исчерпывается жизнеописаниями 5 изданий, ибо в них заносится далеко не весь даже и печатный материал, разбросанный по всем периодическим и повременным изданиям как светской, так и духовной литературы (Русский Вестник 1880 г. Русская Старина 1880 г. Духовная беседа 1872 г. Душеполезное чтение 1867 г., 1874 г. и т.д.). «Сборник чудесных событий» составлен игуменом Саровским о. Рафаилом, который от предшественников своих не получил в этом смысле никакого наследия и ограничился тесным кругом собирания сведений, а именно Саровского пустынью и Дивеевским монастырем; даже он не мог собрать и все то, что имеется в Сарове и Дивееве, не говоря уже о более обширном и повсеместном собрании всех сказаний и записей о чудесах о. Серафима. В одном архиве канцелярии игумена можно видеть сотни писем с денежными пожертвованиями в благодарность за благодеяния, получаемые чрез молитвенное обращение к о. Серафиму. Все они свидетельствуют о том, что православный русский народ глубоко верит в силу молитв и предстательство пред Богом о. |
| Потом, как бы сочувствуя моей скорби, он начал говорить мне так: «Однако посмотрим, не справедливо ли нас отцы-то гонят? По дороге ли путь-то мы гоним? Ибо все святые отцы велят жен-то бегать, а они всегда при нас трудятся и к нам прибегают в своих нуждах. Итак, скажи мне, угодно ли Господу, чтобы мы их не оставляли и пеклись о них? И по Бозе ли этот путь нам, докажи мне?» Сам же в продолжении этих слов не переставал потрясать меня за руку. Удивленный этими вопросами, столь нечаянными и непостижимыми, потому что отец Серафим, как будто бы сам, будучи в смущении, требовал от меня, грешного, доказательств; я совершенно не знал, что отвечать ему и мысленно обратился к Господу, премудрости Наставнику и смысла Подателю, чтобы Он просветил меня и дал бы мне возможность успокоить моего отца и благодетеля. Со смирением я поклонился ему в ноги и начал отвечать в простоте сердца: «Батюшка, я верую, что путь ваш есть по Бозе. Вы трудитесь для сирот и печетесь об них, как отец чадолюбивый. Вы назидаете их души и желаете у них все устроить и привести в должный порядок. Все это приятно и угодно Господу, потому что все это вы делаете к славе Божией. Они, немощные сосуды, всеми гонимые и оскорбляемые, только в вас одних находят отраду и утешение в своих скорбях». Выслушав от меня эти слова, старец как бы изменился и сделался покойнее духом, но потом опять, по-прежнему, потрясая меня за руку, просил подробнейшего объяснения, и чтобы я, в доказательство истины пути его, привел какие-либо примеры из жизни святых отец. Тогда я со смирением отвечал ему, что все великие подвижники украсили свою жизнь делами милосердия к ближним, этими высокими добродетелями. Вам известно, батюшка, о великом святителе и дивном чудотворце Николае – сколько он излил чудес и милости к ближним при жизни своей! От юности своей он был столько целомудрен, что не хотел даже смотреть на лица женские. Когда же узнал, по Благодати Божией, о трех девицах из своего стада, погибающих по причине нищеты, тогда, по отеческой милости, презрев все мирские мнения и сан свой, как добрый пастырь, немедленно поспешил похитить от адского волка этих агниц и скорой помощью сохранить их чистыми и непорочными. Дивный пастырь показал этим примером, что для славы Божией человеку не должно ни ночного времени бояться, ни мнений человеческих стыдиться, но поспешать всеми силами к совершению добродетелей, пока есть благоприятное время купли для вечности. |
| Итак, постараемся же иметь в себе благой разум, и тогда будем уверены, что житейские попечения не радость душе приносят, а напротив, они еще обременяют ум, отягощают душу, не дают ей видеть благость Божию и радоваться о Боге. И не только это одно они производят: они еще отнимают от души радость спасения, – заглушают в сердце Божественное семя вечной жизни (живое и действительное слово Господне), уничтожают в ней упование бессмертия. Вот что делают житейские попечения! Потому они и называются в Писании то злобою ( Мф.6:34 ), то печалью (Кор.7:10), тернием ( Мф.13:22 ), от которого и остаются в сердце человека глаголы вечной жизни без всякого действия на него и духовного плода. Оттого и самая вера в Бога у многопопечительного человека всегда остается безжизненна, совершенно мертва (как бы и нет ее). И воистину земное попечение есть знамение души неверной, или, как сказать, верный признак души, отчужденной от Бога. И не напрасно же Писание говорит всякому верному рабу: буди уповая всем сердцем на Бога ( Прит.3:5 ). Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает ( Пс.54:23 ). Совершенная беспопечительность и происходящая от нее тихая и безмолвная жизнь приводят человека к совершенной преданности Богу Спасителю и непрестанной о Нем радости. Блажен, кто путем сим пошел и вполне предался в руки Божии. Блаженной памяти Серафим, безмолвник пустыни Саровской, говорил: «я предал себя в руки Божии, как железо ковачу». И что же с ним сделала такая преданность Богу? «Телом я по всему мертв, – говаривал отец Серафим, – а духом как бы сейчас родился». Сия-то вечно юная, вечно радостная жизнь души подается тому только, кто оставит путь нечестивых (беспокойства и заботы о временной жизни) и всецело прилепится к Богу, всеми силами покорит себя закону Господню. Кто всякое житейское отложит попечение, того ум устремится к желаниям Небесным, и, оставаясь при одном уповании вечных благ, прекратит уже всякие земные поиски. К сему призывая всех нас, и говорит Господь: упразднитеся, и уразумейте, яко Аз есмь Бог. |
| Так проводил старец дни свои в пустыне. Другие пустынножители имели при себе по одному ученику, которые и служили им. О. Серафим жил в совершенном одиночестве. Некоторые из Саровской братии пытались сожительствовать с о. Серафимом и были приняты им; но ни один из них не мог вынести трудностей пустыннического жития: ни в ком не нашлось столько нравственной крепости, чтобы явиться в качестве ученика подражателем подвигов о. Серафима. Благочестивые попытки их, принося пользу душе, не увенчались успехом; и те, которые поселялись было с о. Серафимом, возвращались опять в обитель. Посему, хотя после кончины о. Серафима нашлись некоторые люди, дерзновенно объявлявшие себя его учениками, но при его жизни они, в строгом смысле, учениками не были, и название «Серафимов ученик» в то время не существовало . «В пребывание его в пустыне,– говорили тогдашние Саровские старцы,– вся братия была его учениками». Также многие из Саровской братии временно приходили к нему в пустыню. Одни просто посещали его, а другие являлись по нужде в советах и наставлениях. Старец хорошо различал людей. От некоторых он удалялся, желая сохранить молчание, а имеющим нужды до него не отказывал в духовной пище, с любовью руководствуя их к истине, добродетели и благоустроению жизни. Из постоянных посетителей о. Серафима известны: схимонах Марк и иеродиакон Александр, также спасавшиеся в пустыне. Первый бывал у него два раза в месяц, а последний – однажды. О. Серафим охотно беседовал с ними о разных душеспасительных предметах. Видя столь искреннее, усердное и, поистине, высокое подвижничество старца о. Серафима, диавол, исконный враг всякого добра, вооружился против него разными искушениями. По своей хитрости, начиная с легчайших, он сперва наводил на подвижника разные «страхования». Так, по сказанию одного почтенного летами иеромонаха Саровской пустыни, однажды во время молитвы он услышал вдруг за стенами келии вой зверя; потом, точно скопище народа, начали ломать дверь келии, выбили у двери косяки и бросили к ногам молящегося старца претолстый кряж (отрубок) дерева, который восемью человеками с трудом был вынесен из келии. В другие разы и днём, особенно же ночью, во время стояния на молитве, ему видимо вдруг представлялось, что келия его разваливается на четыре стороны и что к нему со всех сторон рвутся страшные звери с диким и яростным рёвом и криком. Иногда вдруг являлся пред ним открытый гроб, из которого вставал мертвец. |
| Дух дышет, где хочет и голос его слышишь, и не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким рожденным от Духа ( Иоан.3:8 ), сказал Господь Спаситель, а прославление угодника Божия есть высшее проявление духовной жизни человека, возрожденного благодатию, и возводит его на высоту, нашему взору недосягаемую. Несообразно с обстоятельствами и положением дела, потому что знамения и чудеса, являемые от чтимого угодника Божия, обыкновенно, и иногда задолго, предваряют его прославление в Церкви земной. Прежде чем будет установлено прославление его на земли, он уже силою данной ему благодати от Бога и вразумляет недоумевающих, и врачует болящих, и избавляет от напастей и злоключений прибегающих к нему с верою». Почему мысль о каком-либо суде Церкви над святыми пред прославлением их должна быть исключена из понятия о сем прославлении». Что же, скажут, в таком случае означает причтение того или иного усопшего, в данном случае благоговейного старца Серафима к лику святых, изреченное в определении Св. Синода 29 января текущего года? Ни в каком случае не возведение его, яко бы доселе грешного, за которого нужно молиться, в степень святого, которому нужно молиться, а лишь общецерковное признание его святости, уже и ранее этого признания Самим Богом некоторым явленной в знаметях и чудесах, бывших по молитвам к нему, точно также, как и предварявшая это причтение его к лику святых неоднократные дознания не были судебным следствием над ним – суждением о святости или несвятости его жития, а лишь обследованием подлинности и достоверности, а не подложности или мечтательности показаний о явленных от угодника Божия чудесах и знамениях, как это ясно и выражено в деянии Св. Синода, в словах: «Святейший Синод, разсмотрев во всей подробности и со всевозможным тщанием обстоятельства сего важного дела, нашел, что многочисленные случаи благодатной помощи по молитвам старца Серафима, обследованные надлежащим образом, не представляют никакого сомнения в своей достоверности и по свойству их принадлежат к событиям, являющим чудодейственную силу Божию ходатайством и заступлетем о.Серафима изливаемую на тех, кои с верою и молитвою прибегают в своих душевных и телесных недугах к его благодатному предстательству». Но, говорят, если синодальное признание благоговейного старца Серафима в лике святых обусловливалось чудесами, по молитвам его совершавшимися над теми, кои с верою и молитвою прибегали к его благодатному предстельству; то ясно, значит, что старец Серафим и до обнародованного Св. Синодом определения его был святым. В таком случае уместны ли были до 19 июля совершавшиеся паннихиды и другие заупокойные моления о почившем и почему до этого времени не могли быть совершаемы молебны пения ему? С другой стороны прекращение заупокойной молитвы об усошпем со времени его прославления не полагает ли как бы некоторого предела его духовному совершенствованию и не говорит ли против бесконечности этого совершенствования, если молитва о нем считается более уже не нужною? |
| Как показывает практика, чудеса не эффективны для обращения к Богу язычников и атеистов, они непременно находят для чуда скептическое или мифологическое объяснение. Чудо, в силу своей неудостоверяемости, является отличным поводом для скептических насмешек, поэтому первой причиной неявности Божьей является Его нежелание вводить язычников и нигилистов в непростительный грех богоотрицания. «Чудо – свобода Бога». Г.Честертон. 6.2. Вторая причина Но даже если человек и признает божественную природу явленного ему чуда, это скорее всего не послужит к исправлению его нравов, поскольку процесс обращения человека к добру может быть только долгим, постепенным и нелёгким. Таким образом, явление Божье может послужить к осуждению даже верующего человека за его небрежение к Божьему откровению – это вторая причина неявности Божьей. 6.3. Третья причина Кроме того, сверхъестественные явления являются очень сильным искушением для человеческой гордости, гордости причастности к сверхъестественному знанию. Даже если человеку померещилось, что он стал объектом внимания сверхъестественных сил, свидетелем сверхъестественного явления, или, что ещё хуже, обладателем сверхъестественного знания, это в лучшем случае послужит поводом для его тщеславного хвастовства. А в худшем – ничтожное мистическое явление может разрастись в человеке до мессианско–пророческих амбиций или до шизофрении (разница, впрочем, небольшая). Нежелание Бога Своим Откровением вводить человека в грех самомнения, преумножать его гордыню и честолюбивые заблуждения является третьей причиной неявности Божьей. Неслучайно частные сверхъестественные откровения и способности даруются святым достигшим такой меры смирения, что даже способность к чудотворению не является искушением для их тщеславия и поводом для саморекламы. А как тщеславный человек реагирует на свои способности? Если например, у него ложка прилипает к потному лбу, то он уже бежит на телевидение, чтобы все узнали, какой он суперэкстрасенс. А что будет с таким человеком, если он вдруг обретёт способность ходить по воде, как святая Мария Египетская, или светится во время молитвы, как преподобный Серафим Саровский ? Да тщеславный просто с ума сойдёт от самомнения. |
| При сем нужно заметить, что, как вера есть мертвая, лукавая, так и страх есть неистовый, который не допускает душу до Святого причастия. Рассказывал один послушник, который, по благословению отца Серафима Саровского , должен был приобщаться во всякий двунадесятый праздник и накануне есть однажды в день. Случилось по забвению, поел дважды и пришел в такое смущение, что не хотел приобщаться; ему казалось, что он будет сожжен огнем или поглощен землею, как приступит к Чаше. Это было пред тем, как нужно приступить к Чаше; и в это время отец Серафим подал ему знак, чтобы пришел к нему. И вот что старец прозорливый тогда сказал: «если бы океан наполнили слезами, и тогда не были бы достойны, что Господь дает нам даром. Потому не смущайся, приступи к причастию, только веруй, что это есть истинное Тело и истинная Кровь Господа Иисуса Христа, которые подаются нам в оставление грехов». Итак, видим, что не только нерадение о приготовлении себя к Святому причастию, но и самая ревность не по разуму не допускает иного до причащения Тела и Крови Христовой. О, человек! Если и действительно велики язвы души твоей, и неправды твои смущают тебя, – то, шедши, покажи их священнику; и когда он, властью, данному ему от Бога, очистит душу твою от гноя страстей, тогда спеши к Чаше спасения, как олень на источник вод, чтобы скорее принять врачевство души, исцеляющее все недуги ее и избавляющее от истления живот твой (Ср. Пс.102:3–4 ). Но если решишься сам удержать себя от причастия по причине ложного страха или недостатка в делах благочестия, то не преминет представиться и после препятствий более и важнее первых, и тогда, пришедши в глубину зол, еще более вознерадишь о приобщении. Ибо от продолжения времени душа не исправляется, а приходит только в большую слабость, в самое сильное усыпление и омертвение всех благих чувств. Если страшишься воистину своего недостоинства и желаешь освободиться от него, то будешь ли когда свободен, удаляясь от Христа, от Его благодати и силы? Не лучше ли теперь, сколь можно, исправить себя и принять, через приобщение Тела и Крови Христовой, помощь и силу от Него к большему исправлению и угождению Ему? |
| Здесь у меня два соображения. Одно связано со словами преподобного Серафима Саровского. Святой Серафим справедливо говорил в свое время о том, что он знал людей, которые склоняли главу под епитрахиль и над которыми священник читал разрешительную молитву «прощаю и разрешаю», но которым Бог ничего не прощал. И других людей знал Саровский чудотворец, которые не имели с собой рядом священника, но имели стремление раскаяться и искреннее покаяние. Таким людям сам Ангел Господень говорил: «Прощаю и разрешаю». Мне думается, об этом нам сегодня не стоит забывать. Необязательно искать такого своеобразного, «дистанционного» контакта со священником настоятельнее, чем общения с Богом. Господь ведь знает о твоей невозможности в какой-то решающий момент оказаться в храме рядом со священником (если это и в самом деле невозможность). Если ты, не будучи в храме, хочешь покаяться, Господь примет твое покаяние и крепкую веру. Это, так скажем, мое околобогословское соображение — может, вполне немощное. Второе — практическое. Исповедь среди прочего обязательно подразумевает тайну. При том, насколько сейчас прозрачен, ненадежен и открыт любому недоброжелателю интернет, пользоваться им в качестве донесения сокровенного в глубинах твоей души как минимум неблагоразумно. Иными словами, соблюдение тайны исповеди всемирная сеть нам совсем не гарантирует. «Маска — это уже скорее не средство профилактики коронавируса и не медицинская процедура, а признак лояльности» Фото: «БИЗНЕС Online» «Обозначая присутствие маски на твоем лице, ты как бы говоришь: «Я играю по правилам» — И все-таки трудно избавиться от чувства нарастающего абсурда, глядя на эту пандемию. Более года во всех СМИ, от мировых до отечественных, шла массированная атака на психику каждого человека. Нам внушали не просто страх перед коронавирусом — нам внушали страх смерти, некий коллективный ужас. И люди действительно поверили — они даже стали самоконтролироваться, одергивать друг друга: «Немедленно наденьте маску!», «Почему вы кашляете? Сидите дома!» Еще в 2019 году представить что-нибудь подобное было невозможно. |
| Старец о. Исаия очень почитал и любил о. Серафима, а также дорожил его беседами; поэтому он, когда был свеж, бодр и наслаждался здоровьем, нередко сам ходил в пустынь к о. Серафиму. В 1806 году Исаия, по старости лет и от трудов, понесённых для спасения себя и братии, сделался особенно слаб здоровьем и, по собственному прошению, уволился от обязанности и звания настоятеля. Жребий занять его место в обители, по общему желанию братии, пал на о. Серафима. Вот уже второй раз старец избирается на начальственные должности по монастырям, но и на этот раз, по своему смирению и из крайней любви к пустыне, он отказался от предлагаемой почести. Тогда голосом всей братии настоятелем избран был старец Нифонт, исполнявший до того времени послушание казначея. Старец о. Серафим после смерти строителя Исаии не изменил прежнего рода жизни и остался жить в пустынке. Он только принял на себя ещё больший труд, а именно, молчальничество . К посетителям он более не выходил. Если ему самому случалось неожиданно встретить кого в лесу, старец падал ниц лицом и до тех пор не поднимал глаз, пока встретившийся не проходил мимо. Таким образом он безмолвствовал в продолжении трёх лет и некоторое время перестал посещать обитель по воскресным и праздничным дням. Один из послушников носил ему и пищу в пустынь, особенно в зимнее время, когда у о. Серафима не было своих овощей. Пища приносилась однажды в неделю, в день воскресный. Трудно было назначенному иноку совершать это послушание в зимнее время, так как в пустынку о. Серафима дороги не было. Бывало, бредёт он во время вьюги по снегу, утопая в нём по колена, с недельным запасом в руках для старца-молчальника. Вошедши в сени, он произносил молитву, а старец, сказавши про себя: «Аминь», отворял дверь из келии в сени. Сложив руки на груди крестообразно, он становился у двери, потупив лицо долу, на землю; сам ни благословит брата, ни даже взглянет на него. А пришедший брат, помолившись, по обычаю, и поклонившись старцу в ноги, полагал пищу на лоточек, лежавший на столе в сенях. Со своей стороны, старец клал на лоточек же или малую частицу хлеба, или немного капусты. Пришедший брат внимательно замечал это. Этими знаками старец безмолвно давал знать, чего принести ему в будущее воскресение: хлеба или капусты. И опять пришедший брат, сотворив молитву, кланялся старцу в ноги и, испросив молитв его о себе, возвращался в обитель, не услыхав от о. Серафима ни единого слова. Всё это были только видимые, наружные знамения молчальничества. Сущность же подвига состояла не в наружном удалении от общительности, но в безмолвии ума, отречении от всяких житейских помыслов для чистейшего посвящения себя Господу. |
|
|
