| И на эту службу настоятель должен ставить опытных братьев, способных с рассуждением духовным послужить странникам, чтобы и сами они награды от Бога за разумное свое служение странникам сподобились, и вся община, видя, как странники принимают подобающее им угощение и служение, пребывала без смятения и какого-либо беспокойства. Должен настоятель как к духовной своей братии духовную по Бозе любовь иметь, так и ко всем приходящим в обитель нищим, больным, не имеющим, где главу приклонить, по заповедям Божиим ту же любовь показывать, принимать с любовью иного в странноприимнице, иного в больнице, по силе своей о телесных их потребностях иметь попечение и, по возможностям обители снабдив их необходимым на дорогу, с миром отпускать. Все эти и прочие общежительные уставы святых отцов как во Святой Афонской Горе мы по силе нашей хранили, так и здесь, насколько возможно, благодатью Христовой в нашем житии они сохраняются, только еще готовых странноприимниц для приема приходящих в обитель, а также и достаточного числа келий для упокоения братьев не имеем и в великой тесноте пребываем и поэтому всесовершенного чина, какой должен соблюдаться в общем житии, еще не можем иметь. Но по мере возможности, поскольку руку помощи Господь нам подает, благодатью Христовой его придерживаемся, до тех пор пока и эту нужду нашу Господь неизреченным Своим Промыслом не исполнит (как и прочее потребное для поддержания жития нашего Он для нас устраивает), так, чтобы всякий брат после трудов церковного правила и различных послушаний, ради умного делания и телесного подвига, а также и покоя имел свою отдельную келейку как тихое и небурное пристанище – отчего в братии может быть лучшее духовное устроение и преуспеяние, да и во всяком деле может быть установлено лучшее благочиние. Этот чин и устроение нашего общежития, хотя и не со всеми подробностями, чтобы не обеспокоить благоразумие Ваше нашим неразумием, мы показали Преосвященству Вашему и всему богоизбранному собору и, если есть воля Божия и служит что-либо для пользы душевной, молим и преосвященств ваших со всем богоизбранным собором вашей богоданной властью и грамотой это утвердить. |
| Также и во внешнем управлении хозяйством не презирайте его, как плохо знающего, но во всяком начинании, на всякое дело всегда благословение и совет от него принимайте со всяческим смирением и извещением его о деле, хотя бы и казалось какому-нибудь брату в том или ином деле, что не нужно спрашивать отца, так как брат и сам знает и может. Ибо это от врага. От Бога же и от святых отцов то, чтобы во всяком деле, хотя бы и очень опытен был брат, прежде спрашивать настоятеля и не принуждать его к согласию, но оставить всё на его рассуждение и волю, ибо подобает брату совершенно смирить свой помысл и, словно крайнему невежде, подойти к отцу и спросить, есть ли на это позволение его и благословение, и так по воле его начать дело. Тогда Бог, видя смирение и истинное послушание брата (без смирения же нет и послушания), вразумит Духом Своим Святым сердце настоятеля дать ответ и совет полезный, а послушнику поможет невидимой Своей благодатью в начатом деле. Если же настоятель добровольно ответит: «Делай как знаешь», тогда со страхом Божиим, полагаясь на молитвы его, должно начать, как Бог вразумит. Исполнив же послушание, внутри или вне обители, или возвратившись из отлучки, должно вновь прийти к отцу и, исповедав до тонкостей всё сделанное, припасть к ногам его, прося прощения за то, в чем согрешил в святом послушании, ибо нисколько ни в чем не согрешать свойственно одним лишь ангелам. Также друг перед другом должно смиряться, и друг друга предпочитать, и иметь любовь по Богу между собой – и да будет у вас по благодати Христовой одна душа и одно сердце. Если услышу и узнаю о таком вашем устроении, возрадуюсь и прославлю Бога Преблагого, и буду молить Господа, да подаст Он вам по Своей неисчислимой милости крепость и силу для сохранения в совершенстве Божественных Его заповедей, и буду всячески, сколько есть сил, помогать вам в душевных и телесных нуждах и обитель вашу, по общему вашему желанию, считать словно своей. Для управления же экономического посылаю ныне отцу Алексию двух братьев: отца Матфея и отца Дионисия, которые, надеюсь, будут великой помощью для всей святой обители. |
| Но недолго я наслаждался таким житием, потому что и другие братья, приходившие из мира в иночество, видя такое наше любовное с братом совместное жительство, ревностью возревновали присоединиться к такому же житию и начали меня усердным своим молением настойчиво упрашивать принять их к себе в сожительство и ученичество. Я же долго отказывался, боясь и трепеща принять кого-либо в ученичество, считая это делом совершенных и бесстрастных, а сам будучи немощным и страстным, и не принимал их – одного четыре года, другого три, иного два, а иных иное некое продолжительное время. Однако после, убежденный, с одной стороны – великим беспокойством, какое они мне своими мольбами причиняли, с другой–слезным молением живущего со мной брата, очень братолюбивого, начал я и нехотя принимать к себе в сожительство по одному, каждому из них по силе моей открывая на основе Святого Писания и учения святых отцов силу святого послушания. И видя, что они имеют неизреченную веру и любовь к Святому Писанию и ко мне, недостойному, а друг с другом – мир и единомыслие, весьма такому их благому произволению радовался душой и прославлял Бога, положившись на неизреченный Промысл Божий о душевном и телесном их окормлении, и принимал по одному предающих себя со всем усердием душой и телом в блаженное послушание. И таким образом из царского пути, то есть из сожительства с одним или двумя братьями, составилось, по благодати Христовой, и наше общее житие, поскольку немало умножилось число братьев. Этому житию на Святой Горе Афонской не способствовало само то место, крайне суровое и доставляющее трудности, где даже двое или трое, живя вместе, едва могут с кровавым потом, скажу так, и с трудом удовлетворить свои телесные потребности, а тем более такое множество. Еще же боялись мы и турецких властей, чтобы не возложили они и на наше убогое общество даней, подобных тем, какие платят прочие монастыри святогорские, а это, как я уже от многих слышал, и должно было произойти. По таким и многим иным причинам, о которых я уже и писал твоей святыне, мы боялись, как бы не произошло крайнего и последнего, многого плача и рыдания достойного, разорения этого жития, немалым потом и трудом составленного. Потому, положившись на Бога вездесущего и всё исполняющего и на всяком месте Своего владычества благословляемого, переселились мы все вместе со Святой Горы в православную Молдовлахийскую землю, где в данном нам благочестивым господарем и Преосвященным митрополитом монастыре Драгомирна еще лучше, чем в Святой Горе, утвердилось по благодати Христовой это наше жительство, до того времени пока Господь этого хочет, поскольку земля эта такому жительству отчасти способствует. И собралось уже в общежитии нашем братьев, единодушно в святом послушании Господу служить пожелавших, около ста монахов, кроме мирских послушников; все они имеют единое общее благое стремление – Богу служить усердным соблюдением Его Божественных заповедей. |
| Первопричина же разорения жительства вашего в здешних странах заключается в том, что вы начали столь великое дело без совета. Потому что, если бы у святыни вашей по благословной причине – из-за вреда, который претерпевали вы в Снагове от воздуха, – и возникла необходимая нужда просить для жительства своего другие обители и вы, зная свою меру, искали бы обители, подобные Снагову, то сердцеведец Господь, видя вашу нужду, вложил бы в сердце властям дать вам со всякой радостью такую обитель для пребывания вашего. А так как вы, меру свою превосходя, искали первенствующей обители, последовало то, что последовало. По переселении же вашем отсюда в свое отечество, в той обители (которую вы уподобляете Святой Горе Афонской), которая дана вам богоуправляемой властью, вы воистину могли бы с братией проводить жизнь в крайнем безмолвии, бегая и удаляясь от всех попечений и молвы этого мира, если бы у святыни вашей была истинная ревность Божия к спасению. Но по крайней мере теперь управляет ли святыня ваша братией с кротостью, смирением и отеческим милосердием, чтобы окаянная моя душа, слыша это, могла бы получить хотя малейшую отраду и некое извещение о том, что святыня ваша управляет братией по воле Божией и по разуму святого Евангелия? Но увы мне, увы мне! Поистине даже и теперь не сподобляюсь я хотя бы отчасти услышать эту многожеланную мне весть, но слышу только всё противоположное. Потому что многие ваши братья, уйдя от вас, по совести мне сообщают, что из-за безмерной жестокости вашей не могут у вас жить, ибо не удостаиваются они вас любить, как отца своего премилосердного, но боятся и трепещут, как некоего страшного и прежестокого мирского властелина. Ужасаются они и наказаний ваших, не иноческому чину, но мирской власти подобающих: уз, цепей, мрачных затворов, грозных и меру терпения превосходящих наглых укоризн и прочих подобных жестоких наказаний. А потому, убежав от вас на свободу, они считают, что убежали от некоего страшного пленения и порабощения, и возвратиться к вам не смеют, хотя и много я их увещеваю. Ведь если бы вы всегда управляли ими с кротостью, смирением и отеческим милосердием, то они после ухода своего от вас вновь с неизреченной радостью возвращались бы к вам, как к своему прелюбимейшему и чадолюбивому отцу. А так как они не имеют ни малейшей надежды на милосердное ваше управление ими, то, как овцы без пастыря, в чужой стране пребывают не без печали душевной. |
| Впрочем, он скорбел и горько плакал о том, что лишился благодати Божией – святаго послушания. Так прожил юный старец в одиночестве, подвизаясь и преуспевая от силы в силу духовную, полагая ежедневно восхождения в сердце своем и разжигаясь ревностью Божественною к большим подвигам, а вместе и наслаждаясь огнеросною Божественною любовию в тишайшем душеспасительном и радостотворном безмолвии три года с половиною. Спасение души, о котором ты меня вопрошаешь, не может с удобством иначе быть совершаемо, как только чрез истинного духовнаго наставника, который и сам понуждает себя исполнять все заповеди Господни, по слову Господа, говорящего: иже сотворит и научитъ, сей велий наречется ( Мф. 5:19 ). Ибо как кто может наставлять другого на путь, которым сам не ходил? Должно прежде ему самому подвизаться до крови против всех страстей душевных и телесных, и при помощи Христовой победить похоть и ярость, и чрез смиренномудрие и молитву исцелить разумность души своей от безумия и гордости; также покорить душе сластолюбие, славолюбие и лютое сребролюбие – эти злыя ехидны мира сего, и прочие все злыя страсти, против которых Сам Господь Иисус был начальником брани и первым вождем победы над ними, по сказанному: будучи изведен в пустыню, Иисус постом, смирением, нищетой, бдением, молитвою и сопротивлением от Божественных Писаний отразил сатану и дал венец победы сей на главу естества нашего, уча и нас тем же побеждать его, подавая нам и силу к тому. И так кто всеми этими добродетелями последует Господу своему и приимет от Него служение, дабы и иных души врачевать, и на заповеди Его наставлять, тот за смирение свое получит вместе от Господа и силу победить и все вышеупомянутые страсти (совершенно); а затем, по благодати Христовой, в нем просияет такое дарование Духа, по слову Господню: Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех ( Мф. 5:16 ). Таковой наставник самыми делами может и ученика своего безошибочно научить всем заповедям Христовым и всем добродетелям, в особенности же сим всеобъемлющим: смирению, кротости, нищете Христовой, долготерпению во всем, милосердию даже сверх силы, и горящей любви к Богу и к ближнему от сердца нелицемерной, от которой рождается истинное духовное рассуждение. Такой наставник научит и душу свою полагать за все заповеди Христовы. Все это видя и слыша, учащийся от него, с верою и любовию последуя ему, может при помощи Божией и чрез его наставление, преуспеть и получить спасение. |
| Написал и от себя старцу письмо, благодаря его за послушание и обещаясь помоществовать ему в келлиях и во всех прочих нуждах. И отдал письмо с грамотою посланным от старца братиям. Получив эту грамоту и письмо от князя, старец начал управлять обоими монастырями, по дарованному ему Богом благоразумию, с любовию и кротостию. Но теперь труды его усугубились. По милости князя, он устроил в Нямце больницы и прочие нужные келлии; так как и свои братия и странники монахи, престарелые, хромые, слепые и расслабленные, не имевшие где голову приклонить, приходили к нему, прося его с плачем и рыданием ради Христа оказать им милость. А старец определял их в больницу и повелевал брату Гонорию, о котором выше было упомянуто, чтобы он имел об них всякое тщание и попечение, и заботился об их успокоении. Служителям заповедовал, чтобы прислуживали больным, как самому Господу, чтобы каждую субботу мыли им головы и переменяли сорочки, чтобы очищали их одежды, кровати и постилки от всего, в особенности же от насекомых; а летом чтобы одежды часто пересушивали на солнце и выветривали. Внутри больницы заповедовалось соблюдать всевозможную чистоту, ежедневно окуривать ладаном или иным полезным курением, чтобы не было тяжёлого воздуха; пищу готовить самую лучшую, также и хлеб и вино. И все были признательны, – со слезами прославляли Бога, благодаря всегда и старца за его милосердие и попечение о них. Приходившие монахи странники, так же успокаиваемые, пребывали в больнице, кто сколько хотел, седмицу, две и месяц. И никто никогда не говорил им ни одного слова, – что сидишь в праздности? А иные просили старца, чтобы благословил им и перезимовать, и он благословлял; не имевшим же одежды и сорочек подавал по их потребности. Когда же наставало лето, и странники уходили, давал им нужное для пути в сугубом количестве, и таким образом отпускал их с миром. Принимал также старец и мирян мужеского пола, страдавших от разных болезней и от духов нечистых, и не имевших где главу приклонить. Пища подавалась им от общей трапезы, только в иной больнице. |
| Что же до того, отцы святые и братья возлюбленные, что вы, зная смиренный нрав и крайнее незлобие отца Алексия, с детства ему Богом дарованные, также и трудом снисканные, и неопытность его в управлении, сомневаетесь в том, сможет ли он из-за этого управлять обителью и братией, и просите у меня в этом совета и помощи, – об этом да возвестит вам Господь. Ибо если хотите меня послушать и совету моему во всем повиноваться, как обещаете, то преподаю вам такой по Богу совет: никого иного не желайте избрать на настоятельство, кроме отца Алексия, он да будет вам по Богу наставником и отцом, ему повинуйтесь, как Самому Господу, и из уст его, как из уст Божиих, принимайте слово на пользу душ ваших. Ведь сами рассудите, кому более приличествует управление душами братьев, как не такому духовному мужу? Во-первых, он один из старейших учеников блаженной памяти покойного отца нашего, пострижен и духовно усыновлен им в вашей обители, сподоблен священства и опытный духовник. Во-вторых, что важнее всего, он стяжал любовь к Богу и ближнему, имеет правый разум и здравое рассуждение, житием добродетельным всем приносит пользу. Не сомневайтесь же из-за смирения и незлобия его, ибо это корень и основание всякого настоятеля, как пишут святые отцы: «Да будет настоятель с братьями смирен, кроток, незлобив, тих, способен с легкостью всякие укоризны сам первый перенести, если бы они случились от кого-либо по навету противника, чтобы мог он и братьям подать собой образ терпения и целомудренного жития». Не сомневайтесь из-за того, что он по видимости не может хорошо знать управления: силен Бог устроить это через иных братьев. Самое же нужное для общего спасения – уметь хорошо благоустраивать души братьев по заповедям Господним и учению святых отцов. Не надо сомневаться из-за того, что он немощен телом, тогда как здрав духом, здрав в рассуждении духовном. Потому, отцы пречестные и братья о Господе возлюбленные, мысленно к ногам всех вас припадая, со слезами молю: не презирайте моего совета, хотя я и недостоин, но примите Богом дарованного вам пастыря и наставника, всечестного отца Алексия, и не желайте больше никого иного до конца жизни его. Хотя бы и сам он не хотел настоятельства и отказывался от начальства, со всяческим смирением умоляйте его и против его желания; зная слабость здоровья его, не требуйте от него трудов телесных выше его силы, но покойте во всем, чтобы прежде времени не истощил он силу здравия телесного и братия не лишилась пользы. Довольно для него сидеть больше в келии, храня свое здоровье, и читать книги душеполезные, чтобы мог вовремя подать братии подобающий совет, здравый и душеспасительный. |
| 33 Черепнин JI. В. Земские Соборы Русского государства в XVIXVII вв. М., 1978. С. 67–89. 34 Синицына Н. В. С казания о преподобном Максиме Греке . С. 96. 35 Судные списки. С. 125–139. 36 Акты исторические, собранные и изданные Археографической ко- миссиею. СПб., 1841. Т. 1. С. 298. 161. 37 Белокуров С. А. О библиотеке… С. XLIII, LXXXI. 38 О собраниях сочинений Максима Грека см.: Синицына Н. В. М аксим Грек в России. М., 1977. С. 161–185, 223–276; БуланинД. М. Переводы и послания… 39 Верещагин Е. М. М аксим Грек и Паисий Величковский о неисправности славяно-русских церковных книг. В кн.: Россия – Афон: 1000-летие духовного единства. Материалы международной научно-богословской конференции. Москва. 1–4 октября 2006 года. М., 2008. С. 301–313. 40 Сочинения преп. Максима Грека . Казань, 1859. Ч. 3. С. 377–398; Ч. 2. С. –88. 41 Spidlik Т. La spiritualite de l " Orient Chretien (Orientalia Christiana Analecta. 206). Roma, 1978. P. 85–120. 42 Сочинения преп. Максима Грека . Ч. 2. С. 5–52, 148–152. 43 Там же. Ч. 2. С. 89–118. 44 Подробнее о нестяжательской концепции Максима Грека см.: Казакова Н. А. О черки по истории русской общественной мысли. Первая треть XVI века. Л., 1970. С. 282–283 и др.; Иванов А. И. К вопросу о нестяжательских взглядах Максима Грека //Византийский временник. Т. 29. М., 1969. С. 137–138, 144–145; Синицына Н. В. Э тические и социальные аспекты нестяжательских воззрений Максима Грека . – В кн.: Общество и государство феодальной России. С. 159–170; Каптерев Н. В чем состоит истинное монашество по воззрениям преподобного Максима Грека //Богословский вестник. 1903. Ч. 1. 1. С. 114–171. 45 Сочинения преп. Максима Грека . Ч. 2. С. 260–276, 290–294. Там же. С. 157–184, 346–357. 47 Там же. С. 319–337. 48 Там же. Ч. 3. С. 154–156. 49 Там же. С. 144–156. 50 Там же. Ч. 3. С. 272–273; Ч. 2. С. 247, 447–452. 51 Казимова Г. А. С казания о птице неясыти у Максима Грека и в славянской книжности XVIXVII вв.//Byzantinoslavica. LXI1. 2004. С. 257–262; Ванеева Е. И. Ф изиолог. СПб., 1996. С. 127; Сказания… С. 260. Вместо эпилога |
| Собор отец и братий не по моему изволению собравшийся ко мне во имя Господне, не возмогшу мне от слезнаго их о приятии в сожитие моления избыти: будет мне на вечное осуждение в день судный, не могущу мне наставити их на путь заповедей Божиих. И се свыше бремене инаго неудобоносимаго, имже обремених себе управлением душ братних, возлагают на мя бремя и еще тяжшее, да приведу братий к таковому треблаженному исправлению, яко да житие их будет и прочиим обителем во образ и поощрение к подражанию. О горе души моей, сие помышляя, толь уязвися печалию сердце мое, яко всю нощь ину не возмогох престати от плача. Дню же наставшу, созвав в келлию мою всех духовных отцев, показах им повеление его сиятельства, и преосщеннейшаго архипастыря, плача неутешне более, нежели беседуя с ними, даже до полудне. Изшедшым же духовным отцем из келлии моея, и по мале часе паки в келлию мою вшедшым, начаша всяцем образом утешати мене глаголюще, молим тя Господа ради, иже не плачи, на тя бо взирающе и мы плачем помышляюще, да не како от таковыя безмерныя печали и скорби, безвременное прекращение и жизни твоей возпоследует, но Господа ради скажи нам вину таковаго неутешимаго плача и печали твоея. Аз же к ним отвещая рекох: како могу престати от плача и слез, кроме бо прочиих вин, ихже ради тако скорбех, яже ныне все оставляю, и самаго сего необходимаго и непременнаго повеления его сиятельства в дело произвести не могу, отнюд бо силу мою превосходит. Како бо аз возмогу слаб сый и многонемощен на все послушания церковная внутренняя, и внешняя, приличных братий во обитель нямецкую определити, и зде таковаяжде послушания да не останутся, труд сей есть превыше моея силы. Сие духовнии отцы от уст моих услышавше, реша: не скорби о сем, иже, но благодушствуй: мы бо всю тяготу сию на себе берем, и в четыри дни на все послушания братию во обоя обители определим, еже и на реестре самыни твоей покажем, и аще за кого явится вам неугодно то удобно будет пременити, и иного на его место в послушание определити. Аз же сие от них услышав, некую в души моей получих отраду, разсуждая аще не бы был особный промысл Божий к лучшему основанию собора братий наших, многое время спасения ради душ своих претерпевающих неисповедимую нищету и оскудение, алчбу и наготу, и всяку тесноту жития монашескаго со благодарением ко Богу: како бы возможно было его сиятельству благочестивому господарю презрети столь прилежное и с толикими слезами не единократное моление мое, и не облегчити мене от возлагаемыя на мя тяготы сея: но дух самый паче и паче утвердил его не преклонитися на слезы мое, разсуждая Богомудренне его сиятельство, яко и в жизни моей, и по смерти моей собор сей наданием предреченныя обители имея в нуждных к житию удобнейшее снабдение, может быти Божиею помощию образ и прочиим священным обителем в прилежном хранении уставов монашескаго жития преданных Богоносными оцы. |
| 367 бо бгъ бесд молитвы, и к любимь, и к именемь, и к на помощь взыскемь, молщейс дш неизреченню даретъ радость. Помина бо бга бесдою молитвы, увеселема бываетъ гда: помнхъ бо, глаголетъ пророкъ двдъ, бга, и возвеселихс. 368 в. Бгай чвствъ, и сотвориши недйственн чвственныхъ сласть. Бгай и мысленныхъ сладкихъ, и сотвориши недйственно помыслвъ. Оумъ же безмечтателенъ пребыва, к ниж бразвъ сласти, ниж помыслвъ похоти бразоватис и значатис, въ простот бртаетс. И бывъ превыше всхъ чвственныхъ и мысленныхъ вещей, возводитъ мысль къ бг: ничтоже ино, разв им гдне частою глбоц изглаша, к младенецъ тца своего. Воззов бо, глаголетъ, именемъ моимъ, гдь пред тобою. 369 И коже адамъ, ркою созданъ бывъ персти, бысть въ дш жив бжественнымъ: так и умъ, добродтельми бразованъ бывъ, частымъ чисты мысли и теплаг тай поющымъ, бжественнымъ измнетс, животворемь и бготворимь, познавати и любити бга. г. Аще стпиши похоти земныхъ вещей частою и чистою молитвою, и вмст сна мысли, же по бз, и утвердишис совершенн во памти то созиждетс въ теб, аки ина помощница, любы молитвы бо усердное источаетъ бжественню любовь, и бжественна любы возбждаетъ умъ къ сокровенныхъ. Тогда умъ, съ совокпленъ бывъ, премдрость и возвщаетъ. Бгъ бо слово въ молитв по именемь, вземлетъ ума коже ребро, и даретъ размъ: и вмст исполн благое дарстветъ добродтель: созидаетъ свтотворщю любовь: и приводитъ ко изстпившем ум, и спщ и почивающ земны похоти. Любы же, ина бртаетс помощница почившаг ума безсловеснаг къ вещемъ Тмже и возбждаетъ умъ к чистый во глаголы премдрости. Тогда къ ней зр умъ, и услаждас, тайны добродтелей и невидимы разма извлетъ словесъ. д. стп всхъ, же по чвств, и стави законъ плоти, и дховный законъ напишетс въ мысли твоей. коже бо дхомъ ходй, похти не совершаетъ, 370 по слов апла: так и стпай чвствъ и чвственныхъ вещей, плоти сирчь и ко дхомъ ходити, и же дха мдрствовати приходитъ. И семъ начис тхъ, же бгъ на адам прежде содла. Подвизающагс въ заповдей, и въ раю молитвы пребывающаго, и бгови присдщаго частою бгъ ставлетъ сластолюбивыхъ плоти и всхъ же по чвств и всхъ же по мысли бразвъ, и мертва содва страстемъ и грх, бжественны жизни причастника сотворетъ. коже бо спй и мертв уподоблетс, и живъ то по дйств тла, же по содйств дш: так и въ дс пребывай, плоти и умерщвлетс, живетъ же дха. |
|
|
