| 7. Подводя итог современной православной практике богообщения, о. Вячеслав заключает: (19:10) «Богообщение есть то, чему мы никогда не можем дать смысл, потому что мы в него не верим – это первый вывод, и он неправильный, я его снимаю. [Другой вывод] Потому что мы находимся в плену предыдущей парадигмы, не решаясь объявить новую». Здесь мы обратим внимание на очередную непонятно чем обоснованную декларацию о. Вячеслав, в которой он объявляет смену парадигм богообщения. Была субъектно-объектная (библейско-языческо-монашеская), а теперь грядет новая – экзистенциальная (антропоцентрично-эгоцентричная), где не будет никаких богоявлений, чудес и знамений, в которые, как кажется батюшке-психологу, почти никто не верит, а будет… Об этом чуть дальше. 8. Далее о. Вячеслав продолжает карикатурно изображать монашеское богообщение, точнее, его отсутствие, используя яркую метафору: (23:33) «Таким образом, богообщение выглядит как морковка, привязанная перед лицом монаха, но она на монахе же и держится, на его тезисе о том, что он должен быть очищен ». После этого о. Вячеслав разбирает некоторые святоотеческие цитаты о необходимости бесстрастия для богообщения, которые, как ему кажется, подтверждают его позицию, и не замечает прямых свидетельств Нового Завета о необходимости чистоты для общения с Богом: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8), «Всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист» (1 Ин. 3, 3), «Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием» (2 Кор. 7, 1) и мн. др. Лектор не берет во внимание традиционное православное понимание, что чистота души – это не абсолютная вершина, взойдя на которую человек приобщается благодати, но высокая цель, по мере приближения к которой верующие люди постепенно освящаются Божественной силой. 9. После этого о. Вячеслав делает вывод: (32:48) «Так святые отцы старались выйти из-под огромного пресса Священного Писания. Им мешала эта вся традиция, чтобы сказать, что да, ребята, Бог не в знамениях, Бог между нами, Бог – это само пространство между нами и так далее». |
| 8.4. обоснование святоотеческой психотерапии Рассмотрим теперь этот вопрос подробнее. Заповедь, аналогичная по структуре заповеди, данной Адаму, приведена, например, во Втор.30:15-19 . В ней, в частности, говорится: «… жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое…». Поэтому и говорил царь Соломон: «Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека; ибо всякое дело Бог приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо» ( Еккл.12:13, 14 ). Поскольку на духовное состояние человека оказывают огромное влияние страсти 155 , представляющие собой «греховные навыки души, обратившиеся от долгого времени и частого упражнения в грехе как бы в природные качества» (100:165), то становится очевидным основополагающее значение излечения души человека от страстей, толкающих к греху и губящих душу (вызывающих болезнь и смерть души — см. сноску 6) и тело. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его ( Мф.16:26 ). Прп. Иоанн Лествичник пишет: «Святые добродетели подобны лествице Иакова; а непотребные страсти — узам, спадшим с верховного Петра. Добродетели, будучи связаны одна с другою, произволяющего возводят на небо; а страсти, одна другую рождая, и одна другою укрепляясь, низвергают в бездну» (153:104. Слово 9, гл. 1). О судьбе грешников и праведников после всеобщего воскресения и страшного суда сказано, например, следующее: …наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения ( Ин.5:28, 29 ). Св. Иоанн Дамаскин пишет об этом так: «Итак, мы воскреснем, так как души опять соединяются с телами, делающимися бессмертными и совлекающими с себя тление, и явимся к страшному судейскому Христову седалищу; и диавол, и демоны его, и человек его, то есть Антихрист, и нечестивые люди, и грешники будут преданы во огнь вечный , не вещественный, каков огонь, находящийся у нас, но такой, о каком может знать Бог. А сотворившие благое , как солнце, воссияют вместе с ангелами в жизни вечной, вместе с Господом нашим Иисусом Христом, всегда смотря на Него, и будучи видим Им, и наслаждаясь непрерывным, проистекающим от Него веселием, прославляя Его со Отцом и Святым Духом, в бесконечные века веков» (61:344). |
| VIII, 7), ибо самая психология брачных отношений была иная, нам теперь мало понятная . Кто хочет убедиться в этом, пусть прочитает хотя 30 главу книги Бытия, а я для примера приведу оттуда 3-й стих. Рахиль сказала мужу: «Вот служанка моя Валла; войди к ней; пусть она родит на колени мои, чтобы и я имела детей от нее». Явилось христианство и провозгласило, что «хорошо человеку не касаться женщины» (I Кор. VII, 1), ибо «все, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже… мужеского пола, ни женского: ибо все одно во Христе Иисусе» (Галат. III, 27—28). То, что одушевляло ветхозаветный брак, в Новом Завете упразднилось, и брак, служивший осуществлению мессианской идеи, здесь стал средством для удовлетворения сильного полового влечения и создания удобств жизни . По крайней мере, обычная цель нашего брака такова. Если же внутренний смысл брачной жизни различен в Ветхом и Новом Заветах, то, конечно, параллель, проводимая протоиереем Ус-ским между Моисеем и ап. Павлом и другими, — недоказательна. Г. Розанов старается показать, что христианство не только не отвергает плотской стороны в жизни человека, выражением которой является семья, но наоборот: по Евангелию, будто бы, семья-то и есть истинное и притом единственное воплощение идеала христианской жизни, обусловливающее существование самого христианства. «Только этот взгляд, — говорит г. Розанов, — вводящий семью ко Христу, спасает от колебаний и даже гибели само христианство». Аскетизм же — «духовное жонглерство» и есть гибель для Христова учения, или, по крайней мере, извращение его. Что христианство не отвергает семьи — это ясно всякому , читавшему Новый Завет, но остальные рассуждения г. Розанова решительно парадоксальны. В самом деле, как примирить с ними хотя бы следующие слова Евангелия: «…есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить — да вместит» (Мф. XIX, 12); «и всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли — ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную» (Мф. |
| 24. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир. — Святой апостол Павел (Рим.8:6). 25. Христианство новая гносеология, ибо новый дух, новая душа, новое сердце новая психология. Не вливают вина молодого в мехи ветхие (Мф.9:17). Дух христианства не вмещается даже и через посредство какой бы то ни было категории в тленные сосуды ограниченного сознания и ума. 26. Где Христос (в Европе): где родится Христос? В железной ли колыбели, в которой родилось немецкое детище — европейская война? Христианство здесь, христианство там; в пустыне и в городе; в пушках и убийствах, — но Христа моего нет: Унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его (Ин.20:2, 13). Многие пришли одетые в одежды Христовы, но неся в себе волка. Многие пришли ко мне под именем Христовым, говоря: «Я — Христос», и я познал их, что любви Христовой не имеют они в себе...» (8.VIII.1916 — Mills Hotel, Лондон.) 27. Дети — это Царствие Божие на земле. Если бы нас вели дети, то мы давно уже пришли бы в Божие Царство. Но не дастся нам Царство, пока ведут нас книжники (букв. «книго-еды», «книго-пожиратели». — Примеч. пер.) и буквоеды. Если бы не было детей, то нас давно бы уже поглотила могила. Дети нас оправдывают пред Богом, дети и цветы... Стяжать детский дух в себе, ведь только детский дух взыскует Духа Отчего, чтобы вел Он его и поддерживал. И отсюда: Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф.18:3). — (17.VIII.1916) 28. Пища моя — книги; буквы поедаю, буквами питаюсь. Книжник и буквоед, — поэтому всегда меня терзают голод и жажда. Как будто уши мои убежали от меня, чтобы не слышать Его слова: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его (Ин.4:34)... Буква убивает, дух животворит. Вся мудрость человеческая, вся наука не суть ли лишь четки из букв? Человек разложился на буквы, человек стал алфавитом; и он считает, что стал азбукой всего мира и Бога. Наша культура родилась в типографии. И все культурное поклонствует буквам, этим мелким идолам. И буквы суть ценность и критерии всякой ценности; и даже Бога начали печатать буквами, ибо Он перестал жить для людей и восприниматься ими. Типографии стали храмами; царство буквы — вот наша культура. И воцарилась буква, и сейчас убивает она Европу, но только буква убивает, а дух животворит (2Кор.3:6). — (20.VIII.1916) |
| 54 «По смерти же Ирода, се, Ангел Господень во сне является Иосифу в Египет и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его, и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души младенца (Мф. 2:19—20). Господь попускает иногда злым делам сатаны. Но Господь же и останавливает их. Злой Ирод – гонитель Богомладенца и убийца 14 тысяч вифлеемских младенцев – умер, и прекратилось гонение на Спаситаля... Так и для рабов Божиих: днги гонений чередуются с днями мира внешнего. А всем этим руководит Сам Господь. Поэтому не нужно нам скорбеть, а всецело положиться на Господа, как призывает св. Апостол: «Верен Бог, Который не попустит вам быть искушенным сверх силы» (Кор. 10:13). 55 «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1 Кор. 9:1). Как можем мы подражать великому Апостолу? Как вы? Слабые и грешные. Можем ли мы сравняться с апостолом Павлом? – Даже об этом говорить нечего!.. Добрый христианин вовсе не стремится непременно стать равным великому Апостолу и вообще Апостолам. Он гонит от себя эту гордую мысль... Но христианина влекут добродетели св. Апостолов: их огненная ревность о славе Божией, самоотвержение даже до смерти, при проповедывании слова Божия, их любовь до мучений – к Богу-Спасителю, их необычайное терпение скорбей и болезней... Христианин, слыша и читая об этих славных трудах и болезнях Апостолов, сам воспламеняфется готовностью от всей души подражать великим подвижникам... И эту ревность не нужно ослабевать, а напротив, поощрять в себе... Это – святое, славное дело... А о том, чтобы быть непременно равным тому или другому Апостолу, – об этом нет и дум у христианского труженика: такова психология православного христианина, стремящегося подражать святым Апостолам Христовым в делах веры и любви христиан. 207 августа 1927 г. 56 «Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники: и потому что Отец ваш небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом» (Мф. 6:31—32). Когда человек перестал верить в Бога и отошел от всех духовных стремлений, – он с такой же страстью отдается заботе о всем внешнем: пище, одежде, доме. |
| Апофатические свойства — это свойства, получаемые путем отрицания по отношению к Богу недостатков и ограничений, свойственных конечному, тварному бытию. 1.1. Самобытность Этим свойством за Богом отрицается ограниченность по началу и причине бытия. Бог не происходит ни от чего другого и не зависит ни от какого другого бытия, но причину и необходимые условия Своего бытия имеет только в Самом Себе. Свидетельства Священного Писания о самобытности Бога весьма многочисленны: Прежде Меня не было Бога и после Меня не будет (Ис.43:10). Как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе (Ин.5:26). [Бог] не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, Сам дая всему жизнь и дыхание и все (Деян.17:25). Преп. Иоанн Дамаскин говорит: «Веруем во единого Бога, единое начало, безначального, несозданного... в силу, никакою мерою не определимую и только собственною волею измеряемую... которая... не имеет от другого ни бытия, ни чего-либо из того, что есть, но сама есть источник бытия для всего существующего». 1.2. Неизменяемость Этим свойством за Богом отрицаются любые видоизменения, являющиеся признаком относительного несовершенства. Неизменяемость — следствие самобытности: Бог есть Один и Тот же и в сущности Своей, и в Своих свойствах. В Священном Писании можно найти много свидетельств неизменяемости Бога: Бог не человек, чтоб Ему лгать, и не сын человеческий, чтоб Ему изменяться (Чис.23:19). Ибо Я — Господь, Я не изменяюсь (Мал.3:6). [У] Отца светов... нет изменения и ни тени перемены (Иак.1:17). Свят. Григорий Нисский пишет: «Истинно Сущее... всегда остается точно таким же, не возрастает и не умаляется, равно не подвержено изменениям ни в лучшую, ни в худшую сторону, ибо худшему оно чуждо, а лучшего для него нет». Согласно свят. Иоанну Златоусту, «Бог Существо бессмертное и неизменяемое, слава непреходящая и неподвижная». Когда говорят о неизменяемости Бога, возникает некоторая психологическая трудность: искушение мыслить Его как некий статичный, застывший абсолют, неподвижный кристалл. |
| Для христианина смерть сама по себе не страшна. «Страшна была смерть человеку прежде Честного Креста. По славной же страсти страшен человек смерти» . Христос воскресе... дерзайте вси мертвии: умертвися смерть, пленен бысть ад с нею и Христос воцарися... Той нам дарова нетление плоти. Той воздвизает нас и дарует воскресение нам и славы оныя с веселием сподобляет» . Поэтому мы спокойно исповедуем: «Несть убо, Господи, рабом Твоим смерть, внегда исходити от тела и к Тебе, Богу нашему приходити, но преставление от печальнейших на полезнейшая и на сладостнейшая, и упокоение и радость» . Поэтому христиане спокойно думают о смерти, спокойно готовятся к ней, спокойно, даже с радостью встречают ее. С апостолом Павлом они говорят: «живем ли мы, для Господа живем; умираем ли — для Господа умираем, и потому — живем ли или умираем — всегда Господни» (Рим. 14:8). «Для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение. Влечет меня и то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше» (Флп. 1:21, 23). Страшны только грехи, с которыми мы должны будем предстать пред Господом и которые могут разлучить душу от Бога. «Смерть бо истинна не яже разлучает душу от тела, но яже разлучает душу от Бога» . Но и в этом отношении мы веруем, что гласы молебныя, приносимый... в Церкви о усопшем и общая молитва верных облегчит нам это бремя. Мы уповаем, что Господь явит Свою милость тем, которые, хотя и согрешили, но не отступали от Него, которые несумненно во Отца и Сына и Святого Духа Бога... в Троице славимого, веровали и Единицу в Троице и Троицу во единстве ПРАВОСЛАВНО даже до последнего своего издыхания исповедали , которые ВО ИСТИННОМ ПРАВОСЛАВИИ почитали Христа Спасителя сугуба естеством плоти и Божества, единого же ипостасию , которые веровали в Того, Кто научил нас на жизнь вечную надеятися. Но для остающихся еще на земле смерть не только близких, но и чужих, всегда скорбь, всегда печаль,— не столько об усопших, сколько о самих себе. Если всякая вообще разлука, хотя бы и не надолго, хотя бы и с надеждой вновь увидеться, бывает причиной грусти и слез, то тем более не может не причинять скорби разлука смертию, когда не остается места надежде телесного общения в условиях земного существования. Эта невозможность видимого общения для остающихся в теле болезненна и тяжела. Поэтому плач и скорбь при гробе и вообще при воспоминании об умерших вполне естественны, являются психологической необходимостью, выражением истинной любви к усопшим. Сам Спаситель прослезился при гробе Лазаря законом естества плоти , яко человек , образ нам предлагая сердечныя любве . |
| Много лет спустя его школьный друг и близкий приятель, родом из Афин, сейчас профессор богословия и известный православный богослов, рассказывал нам, что в Афинах молодой отец Иустин произвел на него наибольшее впечатление тем, что прежде всего он был человеком живой веры и человеком молитвы, настоящим евангельским человеком. И действительно, живая вера и молитвенность аввы Иустина, его внутреннее самораспятие ради Христа, его смиренномудрие среди горькой тайны мира и погрязшей во грехе жизни отражались и на его печальном и одухотворенном лице как в то время, так и впоследствии. Поэтому его друг и проникся к нему любовью. Своими подвигами и добродетелями отец Иустин привлекал к себе множество людей, хотя некоторые и чуждались его. Этим последним казалось, что он непомерно увеличивает свои духовные подвиги и требования: они в своей духовной косности не имели ни воли, ни ревности следовать за ним в подвижничестве. Так и на нем повторялась та общеизвестная истина, которая подтверждалась в истории со всеми Божьими людьми, т. е. что «многи скорби праведнику» в мире сем, ибо его святая жизнь по Богу тягостна и отвратительна для” людей мира сего. Но психологию людей, не принимающих и гонящих праведников, давно провидел и описал Премудрый Соломон следующими словами: Устроим ковы праведнику, ибо он в тягость нам и противится делам нашим, укоряет нас в грехах против закона и поносит нас за грехи нашего воспитания; объявляет себя имеющим познание о Боге и называет себя сыном Господа; он пред нами — обличение помыслов наших. Тяжело нам и смотреть на него; ибо жизнь его не похожа на жизнь других, и отличны пути его (Прем.2:12—15). Судьба почти всех святых и ревностных людей Божиих в этом мире такова, как это показано на примере святого Златоуста, что они людей вокруг себя или пробуждают, или раздражают; во всяком случае — не оставляют равнодушными. В этом смысле они еще во время земной жизни — суд миру сему (см.: Ин.3:19; 1Кор.6:2). Отец Иустин вернулся из Афин на родину перед праздником Святой Троицы в 1921 году. Сначала он заехал к родителям во Вране, а затем явился к Патриарху в Белград и в Сремски Карловцы. Патриарх Димитрий принял его тепло, ибо всегда по-отечески любил, и благословил преподавать в Свято-Саввской семинарии, перемещенной тогда из Белграда в Карловцы. Летом того же года перед вступлением в должность преподавателя отец Иустин с друзьями объехал некоторые сербские монастыри, что делал и до конца своей жизни, ибо монастыри всегда были как бы частью его сердца. |
| Мы знаем, что не только Имя Иисус, но и все другие Имена, открытые нам Свыше, онтологически связаны с Ним — Богом. Мы знаем сие из опыта Церкви. Все таинства в Церкви нашей совершаются чрез призывание Имен Божиих, и прежде всего святой Троицы: Отца и Сына и Святого Духа. Все наше богослужение основано на призывании Имен Божиих. Мы не приписываем им, как звуковым явлениям, магической силы, но произносимые в истине исповедания веры и в состоянии страха Божия, благоговения и любви — мы воистину имеем Бога совместно с Его Именами. Многие поколения священнослужителей сохранили познание о силе Имени Бога и совершали таинства с глубоким ощущением присутствия Живого Бога. Им открылась тайна священнодействия Божественной Литургии. Для них не было сомнений, что Кровь и Тело Христа пред нами в своей подлинной реальности. Над ними было призвано Имя Того, Который когда произносит слово, то слово становится «фактом». «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.» (Быт. 1:3) Забвение об онтологическом характере Имен Божиих, отсутствие опыта сего в молитвах и тайносовершениях — опустошило жизнь многих. Для них молитва и самые таинства теряют свою вечную реальность. Литургия становится из Божественного акта простым воспоминанием, психологическим или ментальным. Многие дошли до того, что считают молитву бесполезной потерей времени, особенно, если по молитве их о наших житейских нуждах не совершилось того, о чем они просили... А соединение с Богом нашего существа — не есть ли самое важное чудо нашего бытия? Это есть та «благая часть», которая не отнимается от нас смертью. Факт воскресения нашего в Боге — вот что стоит в центре нашего внимания как последний смысл нашего явления в мир. Любовь ко Христу, заполняющая всего человека, радикальным образом изменяет нашу жизнь. Он -Богочеловек — соединил в Самом Себе сии два, и чрез Него мы имеем доступ к Отцу. Есть ли что большее, что возможно желать? Те, что возлюбили Христа и Имя Его, наслаждаются чтением Евангелия и вообще Священного Писания. Имена Божии, исходящий от них Смысл и Свет влекут к себе дух человека, и он ничем другим не может увлечься. С каким высоким вдохновением говорит Петр: «Нет другого Имени под небесем, данного человекам, которым належало бы... спастись.» Или: «серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе: во Имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи» (Деян. 4:12; Деян.3:6). В другом случае апостолы «возвысили голос к Богу и сказали: Владыко Боже, сотворивый небо и землю и все, что в них... воззри на угрозы их (царей и властителей мира сего: Иродов и Пилатов с язычниками и народом израильским), и дай рабам Твоим со всею смелостью говорить слово Твое, тогда как Ты простираешь руку Твою на исцеление и на соделание знамений и чудес Именем Святого Сына Твоего Иисуса. И по молитве их поколебалось место, где они были собраны, и исполнились все Духа Святого и говорили слово Божие со дерзновением... и великая благодать была на всех их» (Деян. 4:24—33). |
| На этом даре мы оканчиваем речь о плодах личных, то есть переживаемых и получаемых каждым отдельно, для себя. Но и на этом не останавливается действие Святых Таин. Их значение расширяется гораздо дальше, чем мы думаем. Именно. Причащение имеет общественное и мировое действие; выходит даже за пределы личности. Многие ли знают это? Сначала скажу об «общественном» последствии благодати Святого Причащения. Это действие можно рассматривать с разных сторон, прежде всего с «психологической». Человек, сподобившийся получить благодатные дары радости, мира, покаяния и прочие, никогда не останется без действия на окружающую среду; солнце не может не греть, не светить, не оживотворять. И от причастников благодать Божия всегда в той или иной степени передается и на других. Это можно ощущать без особого труда. Я много раз испытывал эту радость за других: подошел бы к ним да поцеловал бы их ноги... И слезы радости наполняют душу, когда даже и не служишь литургии, а только видишь других причащающихся. Нагретый солнцем предмет потом греет и другие вещи вокруг себя. Луна светит отраженным блеском солнца. Далее моральное воздействие. Мы видели, как плодотворно отражается Причащение на причастниках: любовь, кротость, смирение, чистота наполняют их душу. Разве это может остаться без плода для окружающих? И всякий причастник, даже невольно, непосредственно действует на среду нравственно. И свидетель этому опыт: после Причастия все ласковы в дому, тихи, дружны. Короче, Причащение объединяет людей. Вполне поэтому понятно, что причастники целуются у нас или их целуют. ...Этого нигде нет в других Церквах. И епископа после Причастия поздравляют в алтаре все и целуются с ним. А после и миряне между собою делают то же. Такого единения, как после Пасхи, никогда и нигде более не бывает. Но источник этого влияния — не только психологическое воздействие, а Сам Единый Господь Единым Духом Святым. Об этом говорит святой апостол Павел, как об источнике и основании к единству христиан: «Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю. Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» И далее: «Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10:15—17) |
|
|
