| Особо цинично власти и органы госбезопасности повели себя по отношению к местоблюстителю Патриаршего престола в 1925 - 1936 гг., митрополиту Крутицкому Николаю (Полянскому, прославленному в лике новомучеников и исповедников Российских Архиерейским Собором 1997 г.). Печально известный начальник антирелигиозного подразделения Секретно-политического отдела (СПО) ОГПУ СССР (с 1930 г. - помощник начальника СПО и куратор этой «линии») Евгений Тучков неоднократно и безуспешно пытался установить с владыкой Петром агентурные отношения, требовал сложить с себя сан местоблюстителя - преемника Патриарха Московского и всея Руси Тихона. Месть чекистов не заставила себя ждать. После прессинга на Лубянке и ряда ссылок в августе 1930 г. последовал арест. На свободу митрополит Петр уже не вышел и даже в заключении пребывал под шифром «заключенный Верхнеуральской тюрьмы. Его продолжали содержать во внутренних тюрьмах (несмотря на приговор к заключению в лагере с более щадящими условиями), паства была уверена, что владыка находится где-то в заполярном ИТЛ. Больного астмой и цингой, частично парализованного первоиерарха держали, по сути, в каменном мешке, по его словам, годами он не видел солнца и не мог рассчитывать «на последнее напуствие» в случае кончины. Затем запретили прогулки в общем дворе, выводя лишь в какой-то сырой внутренний уголок. Время от времени продлевали срок за «контрреволюционные преступления». Моральные страдания приносила и невозможность выполнять обязанности местоблистителя, тем более что митрополит Петр не одобрял определенные шаги церковной политики своего заместителя, митрополита (Патриарха в 1943-1944 гг.) Сергия (Страгородского), стремившегося в условиях тотальных гонений не допустить полного уничтожения церковной организации. «Очень скорблю, - писал владыка Петр, - что Вы не потрудились посвятить меня в свои планы по управлению Церковью...» Чекисты делали все, чтобы углубить разлад между иерерархами, а затем дезинформировали Синод о «кончине» владыки Петра (якобы наступившей 29 сентября 1936 г.). Была отслужена панихида, 27 декабря 1936 г. митрополит Сергий принял на себя обязанности |
| Пользуясь широкой поддержкой ГПУ, самочинные епископы из ВВЦС стали было оспаривать у митрополита Сергия заместительство митрополита Петра, но, увидя, что вся Церковь решительно стоит на стороне митрополита Сергия и им не приходится рассчитывать на поддержку, – они стали убеждать последнего присоединиться к ним. В результате долгой переписки выяснилось, что митрополит Сергий не склонен идти на компромисс с ВВЦС и даже наложил на участников его меры прещения, запретив их в священнослужении. Тогда архиепископ Григорий [Яцковский] и др., получив свидание с митрополитом Петром в ГПУ, передают ему доклад о положении в Церкви, в котором сообщают, что митрополит Сергий не может управлять Церковью, что митрополит Михаил [Ермаков] отказался и архиепископ Иосиф [Петровых] тоже и что, таким образом, церковные дела требуют нового распоряжения от митрополита Петра, дабы избегнуть полной анархии. Митрополит Пётр, не подозревая предательства, зная архиепископа Григория [Яцковского] по его прежней стойкости в Православии, положил на этот документ, тут же в ГПУ на свидании 19 января (1 февраля) 1926 г., резолюцию о передаче управления Церковью Коллегии из архиепископов Николая [Добронравова] Владимирского, Димитрия [Беликова] Томского и Григория [Яцковского] Екатеринбургского; в это самое время архиепископ Николай [Добронравов ] сидел в той же тюрьме в ГПУ, а архиепископ Димитрий [Беликов] был в Томске и в Москву приехать не мог. Архиепископ Григорий [Яцковский], зная все это, умолчал и с резолюцией Петра покинул ГПУ. Однако митрополит Пётр свою резолюцию написал не в категорической, а в условной форме, давая этим понять, что она обязательна к исполнению лишь при известных условиях, а именно, при условии невозможности для митрополита Сергия [Страгородского] управлять Церковью. Оставаясь до мая 1926 г. в одиночном заключении во внутренней тюрьме ГПУ и будучи совершенно оторванным от мира, митрополит Пётр не представлял себе ничего о действительном положении вещей. Он догадался, что, вероятно, не все благополучно и спокойно, раз митрополит Сергий не смог, а митрополит Михаил и архиепископ Иосиф отказались управлять Церковью. |
| Гомель, 1922. 571, 12 апр. С. 3). После публикации в газ. «Новая деревня» архиерейского воззвания с призывом помочь голодающим был обвинен в советской печати в «лицемерии», т. к. призывал сдавать «только драгоценности, ненужные для богослужения» ( Г. Л. Позор//Новая деревня. Гомель. 1922. 250, 12 апр. С. 1). В июне 1922 г. К. признал поддерживаемое гос. властями обновленческое Высшее церковное управление (ВЦУ), был утвержден «епископом Могилёвским» (Живая церковь. 1922. 3. С. 10). По некоторым данным, с сер. 1922 г. К. находился в Москве, а в организации обновленческих епархиальных структур участвовал управлявший епархией в его отсутствие Мстиславский еп. Варлаам (Ряшенцев) ( Шиленок. 2006. С. 55). В авг., видимо, отошел от обновленчества. 4 сент. того же года постановлением ВЦУ был уволен на покой, на обновленческую Могилёвскую кафедру был назначен еп. Варлаам (Живая церковь. 1922. 8/9. С. 19). Вскоре К. был арестован в Могилёве, 21-22 окт. 1922 г. над ним состоялся суд по обвинению в сопротивлении изъятию церковных ценностей, был приговорен к 2 годам тюремного заключения. Очевидно, под угрозой тюрьмы вновь перешел к обновленцам и был освобожден, но на Могилёвскую обновленческую кафедру не вернулся. В конце того же года туда был назначен «епископ» Сергий (Софроний) Иванцов ( Мануил . Русские иерархи, 1893-1965. Т. 6. С. 228). 15 апр. 1924 г. как впавший в обновленческий раскол был запрещен патриархом свт. Тихоном в священнослужении. В апр. 1925 г. в Малом соборе Донского мон-ря принес покаяние и был принят патриаршим местоблюстителем митр. сщмч. Петром (Полянским) с сонмом иерархов в церковное общение, но назначения на кафедру не получил. После ареста митр. Петра участвовал 22 дек. 1925 г. в подготовленном ОГПУ совещании в Донском мон-ре группы архиереев во главе с архиеп. Григорием (Яцковским) , на к-ром было принято решение об образовании Временного высшего церковного совета (ВВЦС). К. вошел в ВВЦС, став т. о. одним из основоположников григорианского раскола, в к-ром был старшим по хиротонии архиереем. |
| Вся полнота Русской Церкви представлена в среднике иконы: в центре ниже престола изображены Царственные страстотерпцы в византийских далматиках, подобно деисусному чину справа и слева от престола Божия предстоят святители во главе с Патриархом Тихоном (Белавиным) и Местоблюстителем Патриаршего Престола святителем Петром (Полянским), за которыми следуют ряды церковных иерархов. Глубокие богословы и молитвенники, священномученики и исповедники святители Кирилл (Смирнов), Агафангел (Преображенский), Владимир (Богоявленский), Иларион (Троицкий) , Вениамин (Казанский), Серафим (Чичагов), Афанасий (Сахаров) и многие другие подвижники благочестия противостояли воинствующему безбожию и мужественно защищали свою паству в годы гонений от советской власти. Мученики и исповедавшие Христа священнослужители, монашествующие, миряне предстоят на иконе рядами ниже святых епископов. Их необозримое число представляют наиболее известные – святые преподобномученицы великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара, священноисповедники Сергий Серебрянский, Сергий Мечев и другие. Согласно с древней традицией великое множество святых показано на иконе нимбами выше крайнего верхнего ряда святителей. Собор новых мучеников и исповедников Российских за Христа пострадавших, явленных и не явленных. Фрагмент иконы Образ «Собор новых мучеников и исповедников Российских за Христа пострадавших, явленных и не явленных» являет собой образ Церкви торжествующий в Царстве Небесном. Святые Отцы Поместного Собора 1917–1918 гг. Одним из переломных событий в церковной истории России XX века было восстановление патриаршества на Поместном Соборе 1917–1918 гг., многие из участников которого впоследствии стали мучениками за веру Христову. Спустя почти столетие ведущие мастера Православного Свято-Тихоновского Университета создали икону «Святые Отцы Поместного Собора 1917–1918 гг.» . На иконе в центре изображен Святейший Патриарх Тихон под Державной иконой Божией Матери. По двум сторонам от него рядами расположены участники Собора, проходившего в Московском епархиальном доме в Лиховом переулке: священномученик Иларион (Троицкий), преподобный Алексий Зосимовский с тремя жребиями, святитель Симон, единоверческий епископ, в ХХ веке служивший по дониконовским обрядам, мученик Иоанн Попов, профессор Московской духовной академии, присутствовавший на Соборе от мирян и многие другие. Новомученики написаны рядом с видными церковными иерархами: митрополитами Антонием (Храповицким) и Арсением (Стадницким) и архиепископом Феодором (Поздеевским), много потрудившимися Ниве Церковной в ХХ веке, но не прославленными Церковью в лике святых. |
| Невозможность дальнейшего пребывания в единстве с митр. Сергием отделившиеся епископы оправдывали тем, что Заместитель Местоблюстителя «незаконно и безмерно» превысил, по их мнению, свои права и своими делами внес в Церковь «великое смущение» и «дымное надмение мира». Решение о разрыве с митр. Сергием, по словам епископов, было ими принято только после прямого отказа Заместителя Местоблюстителя отменить или изменить «новое направление и устроение русской церковной жизни». Д. и еп. Сергий оговаривали сохранение для них апостольского преемства через Патриаршего Местоблюстителя митр. сщмч. Петра (Полянского) и ссылались на благословение своих действий со стороны «законного епархиального митрополита» Иосифа (Акты свт. Тихона. С. 544-545). 30 дек. 1927 г. постановлением внеочередной сессии Временного Свящ. Синода Д. и еп. Сергий (Дружинин) были запрещены в священнослужении, но они не подчинились этому решению, о чем известили митр. Иосифа, к-рый в письме от 7 янв. 1928 г. одобрил их поступок и благословил продолжать священнодействие. Обосновывая свою позицию в письмах отдельным группам духовенства епархии, Д. ставил в вину митр. Сергию результаты его церковной политики, появившиеся как следствие «Декларации» 1927 г.: искажение патриаршего образа управления Церковью закреплением за Временным Синодом прав соуправляющего Заместителю Местоблюстителя органа; недопустимое по канонам вознесение за богослужением имени митр. Сергия вместе с именем Местоблюстителя; объясняемое «гражданскими причинами» массовое перемещение епархиальных епископов; принижение значения правящих архиереев учреждением при них епархиальных советов; требование от верующих не только внешнего, но и внутреннего признания гражданской власти и существующего строя (Там же. С. 540-541). Д. обвинял митр. Сергия в таких прегрешениях, как оскорбление исповеднического подвига несогласного с ним духовенства и верующих подозрением, что их убеждения связаны с политикой; нарушение принципа соборности насильственными действиями против неугодных епископов; подчинение Церкви мирским порядкам и «внутренний (при сохранении ложного единства) разрыв» с митр. Петром, к-рый, как считал Д., не уполномочивал своего Заместителя на подобные деяния (Там же. С. 560-561). |
| В Великом Устюге «до приезда нового тихоновского архиерея Иринарха, видимо специально посланного Петром Крутицким в этот ответственный момент, и духовенство и миряне староцерковники охотно посещали обновленческие беседы и лекции и обнаруживали миролюбивое настроение. С приездом еп. Иринарха все изменилось... В результате от приглашения на собор все тихоновцы во главе с епископом Принархом отказались и даже не приняли делегацию от епархиального съезда» 6 . Обновленцы сетовали, что «в целом ряде епархий, как иллюстрируют приведенные данные, идущая из Крутиц непримиримая линия тихоновцев выразилась в полном отказе даже от разговоров о церковном примирении. Тихоновские архиереи этого типа или отмалчивались, или сразу резко выражали свое отрицательное и враждебное отношение и вообще боялись даже вступать в какие- либо сношения с синодальными представителями: очевидно, они буквально исполняли директивы своего начальства. Но были и такие епархии, где, что называется, удалось “завязать разговор” с тихоновскими главарями, однако кончались эти разговоры обычно тойже непримиримостью” 7 . «По всему фронту тихоновщины, по директивам из Крутиц, мы слышали одно: вы погрешили... в том-то и том-то, и пока не покаетесь, разговоров о мире быть не может. Иначе говоря, лагерь Петра Крутицкого признает одно: сдачу на капитуляцию» 8 . Для того, чтобы правильно понять и оценить деятельность митрополита Петра необходимо помнить, что в этот период без помощи компетентных и авторитетных лиц на местах разбираться в церковных делах было не особенно легко, так как замысел обновленцев был замаскирован. Они всячески старались показать себя борцами за мир церковный и охотно соглашались отказаться от многих из своих прежних установок, якобы ради мира, а не из-за бессилия. Тогда далеко не всем было понятно, что участие в соборе представителей патриаршей церкви обновленцам было нужно только для того, чтобы за счет православных поднять свой утерянный авторитет и, прикрывшись ими, как ширмой, получить как бы некое право на продолжение церковной смуты. При этом они могли совершенно не опасаться влияния православных на результат работы собора, так как явное засилие обновленцев на соборе разными путями было обеспечено, а вместо единения подготовлялось порабощение православных. |
| Священномученик Прокопий родился в 1877 году в семье священника города Кузнецка Томской губернии Симеона Титова и в крещении был наречен Петром. Начальное образование получил в духовном училище, в 1897 году закончил духовную семинарию, в 1901 – Казанскую духовную академию. 21 августа 1901 года в Успенском монастыре города Уфы был пострижен в монашество с именем Прокопий, 23-го рукоположен в сан иеромонаха и назначен заведующим Томской церковно-учительской мужской школой. В 1906 году он был назначен преподавателем Иркутской духовной семинарии. 30 августа 1909 года возведен в сан архимандрита и назначен помощником заведующего пастырским училищем в городе Житомире. В течение шести лет работы там был вдохновенным преподавателем и проповедником. 30 августа 1914 года архимандрит Прокопий хиротонисан во епископа Елисаветградского, викария Херсонско-Одесской епархии. 26 января 1918 года он был назначен епископом Николаевским. В 1921 году стал епископом Херсонским и Одесским. В условиях гонений на Русскую Православную Церковь за нравственную чистоту и безупречность, твердые убеждения, подвижничество заслужил репутацию архипастыря высокой духовности. 16 февраля 1923 года епископ Прокопий был арестован, заключен в херсонскую, затем переведен в одесскую тюрьму. Несмотря на письма и ходатайства паствы, приговорен к расстрелу, который заменили высылкой за пределы Украины. 12 января 1925 г. был освобожден и выехал в Москву. В июне 1925 года возведен в сан архиепископа и назначен на Одесскую кафедру. Осенью 1925 года после ареста патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) вместе с десятками выдающихся архиереев был арестован и архиепископ Прокопий. 26 мая 1926 года его приговорили к трем годам заключения в Соловецкий концлагерь. Позже, в декабре 1928, не предъявляя нового обвинения, добавили еще три года ссылки на Урал, в Тюменский, а затем Тобольский округ. 30 июля 1931 года архиепископа Прокопия вновь арестовали и приговорили к трем годам ссылки в Казахстан. Возвращаясь из этой ссылки, 16 сентября 1934 года, проездом в Камышине был случайно арестован вместе с хозяевами квартиры. 17 марта 1935 года приговорен к пяти годам ссылки в Каракалпакию, город Турткуль. Там, 24 августа 1937 года, вновь арестован и обвинен в создании молельни и контрреволюционной агитации. 28 октября приговорен к расстрелу. Архиепископ Прокопий был расстрелян 23 ноября 1937 года и погребен в общей безвестной могиле. |
| В это время опубликованное письмо митрополита Петра к митрополиту Агафангелу было способно окончательно смешать карты. Казалось, что не было оснований оспаривать у митрополита Агафангела власть на управление Церковью, но подозрение, что митрополит Пётр введён снова в заблуждение, и страх, что у митрополита Агафангела есть какое-то соглашение с ГПУ, заставили русский епископат решительно выступить на поддержку митрополита Сергия и требовать отказа митрополита Агафангела от претензий на управление Церковью, быть может, без достаточных объективных к тому оснований. 30 мая (12 июня) 1926 г. митрополит Агафангел подчинился всеобщим просьбам, отказался от своего Пермского послания. Единственным законным управителем остался митрополит Сергий, с каковым советская власть стала продолжать переговоры о легализации, начатые год назад с митрополитом Петром. Что касается самого Петра, то он в это время был вывезен тайно из Москвы и помещён в крепость бывшего Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале в одиночной камере. Там находился он до поздней осени 1926 г., в то время как в России происходили следующие события: в результате переговоров с Тучковым митрополит Сергий составил проект Декларации, каковую вместе с проектом Обращения в Народный комиссариат внутренних дел разослал всем епископам для ознакомления (Обращение Сергия Страгородского , митрополита Нижегородского, к народному комиссару внутренних дел от 28 мая/10 июня 1926 г.). Осведомившись о том, что епископы, а с ними и вся Церковь солидарны с этим проектом, митрополит Сергий в июле передал эти документы Тучкову. Однако скоро выяснилось, что Тучков признал указанные акты Церкви недостаточными и продолжал настаивать на принятии митрополитом Сергием тех условий, которые ещё в 1925 г. были поставлены митрополиту Петру, а для убедительности этих условий ГПУ настолько усилило репрессии против епископата, что в редкой епархии остались ещё епископы. Помимо этого власть, через местные органы ГПУ, с целью ещё больше расшатать Церковь , стала навязывать отдельным епархиям, округам и даже благочиниям легализацию – на основе тех же условий, и, так как на местах иногда находились недостаточно стойкие иерархи, клирики и миряне, то такие местные легализации отдельных частей Православной Церкви начали наблюдаться с конца 1926 г. |
| Священноисп. Афанасий (Сахаров), еп. Ковровский. Фотография. 1943 г. (ЦА ФСБ РФ) Священноисп. Афанасий (Сахаров), еп. Ковровский. Фотография. 1943 г. (ЦА ФСБ РФ) В 1936 г. А. был арестован в составе группы церковнослужителей и мирян Владимира по обвинению в создании контрреволюционной орг-ции «истинно-православной церкви», отправлен в Белбалтлаг на 5 лет. По прибытии в лагерь святителя назначили инкассатором, к концу первого месяца работы у него оказалась недостача. Хотя недостающая сумма была возмещена друзьями А., тем не менее к его сроку наказания добавили еще год и перевели на общие работы на лесопункт. После начала Великой Отечественной войны владыка был отправлен пешим этапом за 400 км в Онежские лагеря Архангельской обл., 13 июля 1942 г. направлен в бессрочную ссылку в Омскую обл., где в совхозе «Голышманово» 4 месяца работал ночным сторожем, затем ок. года жил в г. Ишиме. Святитель совершал богослужения у себя дома, на службы приходили жители города, к-рые стали хлопотать об открытии церкви. В нояб. 1943 г. А. был арестован по обвинению «в проведении профашистской агитации, распространении провокационных слухов и участии в антисоветской агитации», проходил по одному делу, называвшемуся «Антисоветское церковное подполье», с Кинешемским еп. сщмч. Василием (Преображенским) , иером. Иераксом (Бочаровым), прот. Петром Шипковым, К. И. Гришановой, Н. В. Трапани. Владыку признали виновным в совершении тайных богослужений, рукоположений, монашеских постригов и приговорили к 8 годам ИТЛ. А. отбывал срок сначала в Сибирских, затем в Темниковских лагерях, с июля 1947 г.- в Дубравлаге, с мая 1954 г.- в Зубово-Полянском доме инвалидов для заключенных. В заключении А. узнал об избрании на Поместном Соборе 1945 г. Патриархом Алексия (Симанского) . Сразу после получения этого известия он и близкие ему священнослужители стали возносить в молитвах имя Патриарха Алексия, «как имя законного первоиерарха Русской Православной Церкви» (Письмо свт. Афанасия Патриарху Алексию от 2 апр. 1955 г.//Молитва всех вас спасет. С. 400). |
| В 1925 году епископом Рыбинским Серафимом (Силичевым) был пострижен в монашество с именем Леонид, рукоположен во иеродиакона и 14 июля того же года Патриаршим Местоблюстителем Митрополитом Крутицким Петром (Полянским) хиротонисан во иеромонаха. Священническое служение начал в Рыбинске и проходил его в дальнейшем на приходах Ярославской епархии. В 1920-х гг. в Рыбинском викариатстве Ярославской епархии особенно было сильно обновленчество. Еще в мае 1922 г. был арестован, а 22 июня приговорен к 7 годам заключения епископ Рыбинский Борис (Соколов) . Вместо него обновленческое ВЦУ назначило в Рыбинск епископа Филиппа (Перова), который поддержал обновленцев . В июне 1922 г. уездный съезд духовенства вынес резолюцию о признании обновленческого ВЦУ . В 1930 году по благословению митрополита Сергия (Страгородского) игумен Леонид был возведен в сан архимандрита. Арестованный в 1930 г., он провел около 4-х лет в ИТЛ. По освобождении в 1934 г. работал в сфере питания в Центральном морском управлении, а с 1937 г. — в Управлении пароходства . Во время Великой Отечественной войны был призван в армию, с 1942 г. участвовал в боях в качестве рядового артиллериста. Гвардии старшина Лобачев за воинскую доблесть был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За Отвагу» «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией». Демобилизовавшись из армии, он вновь вернулся к священнослужению. В 1946 году был священником ряда московских храмов. С июня 1948 года служил в храме возобновленного Антиохийского подворья . Протоиерей Владимир Евгеньевич Елховский родился в 1896 г. в Переяславле-Залесском в семье прот. Евгения Елховского, который был расстрелян в 1937 г., а в 2000 г. канонизирован Юбилейным Архиерейским Собором РПЦ. Окончил духовное училище в Переяславле-Залесском, затем семинарию в г. Владимире, после этого — школу прапорщиков Александровского военного училища. В августе-октябре 1917 г. успел принять участие в Первой мировой войне на Западном фронте. |
|
|
