| А . Глава 1 Песн.1:1 . Песнь Песней, что Соломону. Невеста. Песн.1:2 . Лобзай меня лобзаниями уст твоих. Ибо перси твои лучше вина, Песн.1:3 . И благоухание мастей твоих лучше всех благовоний. Имя тебе – миро излиянное. Посему девицы возлюбили тебя. 4. Влеки меня. Мы поспешим за тобою по благоуханию мастей твоих. Невеста сказует девицам о женихе, чем он одарил ее. Ввел меня царь в чертог свой. После сказания невесты девицам, оне проговорили: Возрадуемся и возвеселимся о тебе. Возлюбим груди твои паче вина. Девицы жениху возглашают имя невесты. Правота возлюбила тебя. Невеста. Песн.1:5 . Я смугла, но красива, дочери Иерусалима, как кущи кидарския, как завесы Соломоновы. Песн.1:6 . Не смотрите на меня, что я почернела от того, что взглянуло на меня солнце. Сыны матери моей спорили о мне. Они поставили меня сторожихою в виноградниках. Но виноградника моего я не устерегла. Жениху Христу. Песн.1:7 . Возвести мне ты, которого возлюбила душа моя: где пасешь? где почиваешь в полдень? дабы не очутиться мне захожею у стад сообщников твоих. Жених невесте. Песн.1:8 . Если не знаешь сама ты, прекрасная в женах; то ходи ты по следам паств, и паси ягнят твоих подле кущей пастухов. Песн.1:9 . Подобно кобылице моей в колесницах Фараоновских я рядил тебя, ближняя моя. Девицы невесте. Песн.1:10 . Как хороши были ланиты твои при горлицах, и шея твоя в цепочках [[Разумей чеканные привески в виде маленьких горлиц и узорчатые ожерелья, и знай, что на востоке поныне голова женственной лошадки украшается уздою с разными привесками, а шея – ободком с длинными кистями, или ожерельем из мелких морских ракушек, кои у нас называются змеиными головками.]]. Песн.1:11 . Узоры из золота мы сделаем тебе с насечками из серебра. Невеста говорит себе самой и жениху. Песн.1:12 . Пока царь возлежит за столом своим, нард мой [[Благовонный кустарник.]] издал благоухание свое. Песн.1:13 . Брат мой у меня – пук миртов: между грудями моими поместится. Песн.1:14 . Брат мой у меня, как кисть кипера [[Благовонное дерево.]] в виноградниках энгаддийских. В. Жених невесте. |
| У нее живы мать и братья, как это показано в разных частях книги – в начале, средине и на конце ( Песн.1:6 ; Песн.3:4 , Песн.8:8–9 ). Она имеет и пасет стада ( Песн.1:7 ), владеет виноградником и именно на Ливане ( Песн.1:6 ; Песн.2:15 ; Песн.4:8 ; Песн.7:13–14 ; Песн.8:2 ), однако принадлежит к высокому роду ( Песн.7:1 ) и по своему Другу есть единственная между царицами ( Песн.6:7–8 ). Она дивно прекрасна, хотя пред тем и очернена была палящим солнцем; в самой, однако же, красоте своей, пленяющей и услаждающей любящего, она «грозна для других, как полки со знаменами». Такою представляется она почти непрерывно чрез все продолжение «Песни песней». Она вся горит любовью к своему Другу и в Нем, в Его присутствии, беседе и любви находит все свое блаженство; о своем Возлюбленном она всегда говорит с одинаковою сердечностью, красоту Его изображает везде с одинаковым восторгом. Неоднократно в ней выражается и та черта, что она безусловно и даже с благоговением предана Возлюбленному: так, оставленная им в жертву жестокости стражей городских, она сетует только о том, что не находит Его, но не жалуется на Него и при свидании не выговаривает Ему, а выражает один только восторг; она даже как будто не смеет слишком многословить, в глазах Его, похвалами Ему, за то тем более изливается похвалами Ему заочно, пред девицами Иерусалима; а за все свои угождения Ему желала бы, чтобы Он учил ее: «повела бы я Тебя, говорит она, привела бы Тебя в дом матери своей. Ты меня учил бы, а я поила бы тебя ароматичными винами, соком ароматовых яблонь». Итак, во всех отделениях книги рисуется только живой и пленительный образ одной возлюбленной, также как и единственного ее Друга, – Божественно-прекрасного. Вообще же мысль и воображение обоих любящих всегда носятся около одних предметов; главное желание одного и другой всегда одинаково; они всегда говорят одним языком любви, и ежели каждое сердце должно чувствовать собственным образом, то чувствования, разлитые в «Песни песней» не могут принадлежать разным лицам. Это благовонное дыхание излилось только из двух небесных сердец, живущих одно в другом. |
| Песн.4:2 . Зубы твои, как стада остриженных овец, восходящих от источника, кои все с двумя ягнятами, и нет между ними неплодной. Песн.4:3 . Губы твои, как красная лента, и уста твои красивы. Щеки твои, как кора гранатового яблока [[Эта кора всегда бывает алая.]], у краев молчальника твоего. Песн.4:4 . Шея твоя, как башня Давида, построенная в Фалфиофе [[Для вешания оружий (Макарий).]]. Тысяча щитов висит в ней, всякия оружия храбрых. Песн.4:5 . Две груди твои, как два молоденькие близнеца серны, пасущиеся между лилиями. Песн.4:6 . Пока день дышет и лягут тени, пойду я один на гору, где смирна, я на холм, где ливан [[Божье деревцо, по новогречески λιβαν δενδρο.]]. Песн.4:7 . Вся ты прекрасна, ближняя моя, и нет недостатка в тебе. Песн.4:8 . Гряди с Ливана, невеста, гряди с Ливана [[С вершины Амана (Макарий).]]. Иди и переходи с начального места веры – с вершины Санира и Аермона [[Это – одна и таже гора на юге от Дамаска, имеющая два названия, хананео – финикийское – Санир, и туземное – Аэрмон (Второзак. 3, 9), ныне Джебель – Шех. Она названа начальным местом веры, потому что вокруг ея, по сказанию первой книги Эноха, задолго до потопа, жили сыны Божии, верующие и святые. Но во дни патриарха Иареда, когда размножились сыны человеческие и родились у них красивые дочери, полюбили их так называемые егригоры (бодрствующие) и поклялись сочетаться с ними. Взаимная клятва их происходила на вершине Аермона. После сочетания с этими девицами егригоры развратили и святых, так что всюду распространилось нечестие: πλ νησαν το ς γ ους, κα γ νετο σ βεια πολλ π τ ς γ ς. (Thesaurus temporum. Ligduni Batavorum, 1606.]], от львиных логовищ, с барсовых гор. Песн.4:9 . Очаровала ты сердце наше, невеста, очаровала ты сердце наше одним глазом твоим, одним украшением ожерельев твоих. Песн.4:10 . Как похорошели груди твои, сестра моя невеста! Как похорошели груди твои! Лучше вина! И благоухание одежд твоих лучше всех благовоний. Песн.4:11 . Сот каплет из уст твоих, невеста: мед и молоко под языком твоим, и благоухание одежд твоих, как благоухание ливана. |
| Ему слава во веки веков! Аминь Беседа 7. Толкование на Песн. 3:9—4 Песн.3:9. Одр сотвори себе Царь Соломон от древес ливанских. Песн.3:10. Столпы его сотвори сребряны, и восклонение его злато, восход его багрян, внутрь его камение постлано, любовь от дщерей иерусалимских. Песн.3:11. Дщери Сиони, изыдите и видите в Царе Соломоне, в венце, имже венча Его мати Его, в день обручения Его, и в ден веселия сердца Его. Песн.4:1. Се еси добра, ближняя Моя, се еси добра: очи твои голубине, кроме замолчания твоего: власи твои, яко стада козиц, яже открышася от Галаада. Песн.4:2. Зубы твои, яко стада остриженых, яже изыдоша из купели, вся двоеплодны, и неродящия нест в них. Песн.4:3. Яко вервь червлена устне твои, и беседа твоя красна; яко оброщения шипка ланиты твои, кроме замолчания твоего. Песн.4:4. Яко столп Давидов выя твоя, создан в Фалпиофе: тысяща щитов висит на нем, вся стрелы сильных. Песн.4:5. Два сосца твоя яко два млада близнца серны, пасомая в кринах, дондеже дхнет день, и подвигнутся сени. Песн.4:6. Пойду себе к горе смирней, и к холму Ливанску. Песн.4:7. Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в тебе. Царь Соломон по многому приемлется в образе истинного Царя — разумею же многое, во Святом Писании повествуемое о нем в лучшую сторону. Ибо называется мирным, имеет безмерную мудрость, созидает храм, царствует во Израиле и судит народ в правде, и происходит от семени Давидова, да и царица Ефиоплян приходит к нему. Все сие и подобное сему сказуется о нем прообразовательно, преднаписует же силу Евангелия. Ибо кто столько мирен, как «убивший вражду» (Ефес. 2:16), «пригвоздивший на кресте» врагов Своих (Кол. 2:14), нас, лучше же сказать, «мир примиривший Себе» (2 Кор. 5:19), «и средостение ограды разоривый, да оба созиждет Собою во единая нового человека, творя мир» (Ефес. 2:14—15), проповедавший «мир дальним и ближним» (Ефес. 2:17) чрез «благовествующих благая» (Рим. 10:15)? Кто таковой здатель храма, как положивший «основания его на горах святых» (Псал. 86:2), то есть, на Пророках и Апостолах, назидающий же, как говорит Павел, «на основании Апостол и Пророк» (Ефес. |
| Еккл.2:4). Это соображение подтверждается множеством подобных же поэтических, из животного и растительного мира и из мира искусств, образов в Притчах Соломона. В обеих книгах находится уподобление человеческой красоты лани и серне (Песн.1 Притч.5:19; 6:5), светилу на небе (Песн.6 Притч.4:18). Упоминаются: благовонные травы (, — Песн.4 Притч.7:17), мед () и елей, капающие из уст человека (Песн.4 Притч.5:3; 16:24); уподобляется приятная речь пенящемуся вину () и золоту (Песн.7:10; 5 Притч.2:3; 23:31; 25:11); упоминаются драгоценные камни и мраморные украшения и столбы дома (Песн.1:16; 3:14—15; 15 Притч.7:16—17; 9:1), ожерелье (), украшающее шею (Песн.4 Притч.1:9). — Очень много между книгами Песнь Песней и Притчей сходных оборотов и сравнений. Например, проникающее Песнь Песней учение о любви и ее всеобъемлющем в жизни человека значении (особ. Песн.8:6—7: крепка как смерть любовь, люта как преисподняя ревность… все богатство дома любящий не возьмет за любовь)имеет сходство с учением книги Притчей о том же (напр., Притч.6:34—35: ревность — ярость мужа, не примет он никакого выкупа и не у довольствуется никакими дарами…). Уподобление брачного союза водам колодца глубокого и запечатанного — очень употребительное сравнение в Песни Песней (4:12) и Притчах (5:15—18). Описание женских ласк со всеми подобиями и образами поэтическими и символическими сходно в обеих книгах (Песн.1:3, 12; 3:2; 4:5; 5:2—6 Притч.5:3—4, 19; 7:8, 21). Соломона же, наконец, со всеми его увлечениями, описанными в книгах Царств и Екклезиаст, с его многочисленным гаремом из 700 жен и 300 наложниц (3Цар.11:3; ср. Еккл.2:7), ясно напоминает свидетельство о себе писателя Песни Песней: «есть шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц и девиц без числа, но единственная — она, голубица моя…» (Песн.6:8—9). Кроме многоженства, из этого выражения несомненнейший вывод, что писателем был царь, ибо у простого подданного не могут же быть женами царицы. А еврейская история знает всего двух царей-писателей: Давида и Соломона. |
| В первом отделении Возлюбленная выражает сильное желание видеть и лобызать своего Возлюбленного, и высказывает свое чувство к нему в описании его красоты; сознает свой недостаток красоты, чтобы быть достойною любви такого прекрасного, но. извиняя этот недостаток обстоятельствами, снова выражает стремление свое к Возлюбленному ( Песн.1:1–7 ). Отвечая, Возлюбленный обещает украсить ее и сделать прекрасной, и отсюда начинается между ними разговор, в котором они взаимно друг другу выражают глубокое чувство любви ( Песн.8:2–7 ). Во втором отделении содержится изображение грёз Возлюбленной во сне: она слышит голос Возлюбленного, который идет к ней и зовет ее к себе – насладиться вместе прелестями наставшей весны и изъявляет желание, чтобы вредные для виноградников животные были пойманы, и чтобы Возлюбленный её скорее шел к ней ( Песн.2:15–17 ). От преизбытка любви к Возлюбленному в ночном видении, она спешит ночью в город – искать своего Возлюбленного и находит его, причем снова выражается их взаимная пламенная любовь ( Песн.3:1–5 ). Содержание третьего отделения следующее: жители Иерусалима, или – может быть – друзья жениха и невесты видят царский одр, несомый от пустыни, и выражают свой восторг при взгляде на прекрасного царя ( Песн.3:6–11 ). Затем Возлюбленный выражает чувство любви к своей Возлюбленной в подробном изображении красоты её и призывает ее к себе, чтобы насладиться вместе с нею плодами прекрасных садов, которые имеет у себя Возлюбленный ( Песн.4:1–5:1 ). В четвертом отделении Возлюбленная рассказывает девам Иерусалимским, как она слышала раз во сне голос своего Возлюбленного, который приходил к ней, но опять ушел, и как она искала его по городу, причем встретившиеся стражи города прибили её ( Песн.5:2–8 ). На вопрос дев: что особенного в её Возлюбленном, что она болит от любви к нему, она отвечает восторженным описанием красоты своего Возлюбленного ( Песн.5:9–16 ). В ответ на эту похвалу девы желают вместе с нею искать его, и она указывает им место, где он находится, а он снова выражает к ней любовь свою в восторженном описании красоты её ( Песн.6:1–9 ). |
| Соломон, в любовном чаду совсем не замечает этой любви Суламиты к другому и принимает возглас на свой счет: «пришел я в сад мой, сестра моя невеста» радостно восклицает он и приглашает своих гостей разделить на веселом пиру его радость ( Песн.5:1 ). В пятой картине ( Песн.5:2–6:3 ) напряжение любви Суламиты к возлюбленному достигает такой степени, что она не может далее скрывать эту любовь. Как наяву, она видит сон, представляющий опять смешение воспоминания действительности с фантазией. Возлюбленный её ночью приходит к ней, покрытый росою, – стучится и просит отпереть. Она смущена, находится в наивном недоумении, как надеть уже скинутый хитон и не замарать вымытых ног. Отпирает. Но возлюбленного нет. В исступлении бежит она искать его по городу, сторожа принимают её за потерянную женщину, тащут с неё покрывало и бьют ( Песн.5:2–7 ). Этот сон свой и признание в любви к Энгеддскому пастуху Суламита рассказывает сначала, в полугорячечном бреду, придворным дамам. Она наивно заклинает их сказать её возлюбленному, если они встретят его, что изнемогает от любви к нему ( Песн.5:8 ). На наивное предположение Суламиты, что окружающие её женщины знают её возлюбленного, те в свою очередь с удивлением спрашивают: кто такой её возлюбленный? Неужели можно менять его на Соломона? Чем он лучше других? – Суламита отвечает восторженным изображением его красоты ( Песн.5:9–16 ). Тронутые такой сильной любовью Суламиты, женщины спрашивают, где найти её возлюбленного, – и обещают ей свое содействие. Суламита сообщает, что он – в саду своем (в Энгедди), и заканчивает заявлением твердости их взаимной любви: «Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленый мой – мне, он пасет между лилиями» ( Песн.6:1–3 ). В шестой картине ( Песн.6:4–8:4 ) Суламита, при содействии придворных женщин, уже решается прямо открыться Соломону в своей любви к другому. Соломон в этой картине дважды объясняется в любви к Суламите. На первое объяснение ( Песн.6:4–10 ) Суламита отвечает указанием на насильственное разлучение её с возлюбленным, благодаря случайной встрече её с царем и его свитою ( Песн.6:11–12 ), хотя её и предостерегали об опасности подобных встреч для таких красавиц, как она, на что она однако же не обратила внимания, ища своего возлюбленного, с коим её разлучили её братья ( Песн.7:1 ). |
| Надо заметить, что комментаторы много спорили об этой книге, и до сих пор единого мнения о ней у библеистов не сложилось. Для одних она остаётся лишь образцом библейской любовной поэзии, другие видят в ней хокмический текст, аллегорически описывающий отношения Бога со Своим народом или (в христианской традиции) Христа со Своей Церковью . Не исключено, впрочем, что в упомянутом споре правы обе стороны, и перед нами изначально действительно поэма о высокой и чистой любви, благословляемой Богом, которая, однако, впоследствии была переделана и переосмыслена в аллегорическом направлении. В пользу такого предположения свидетельствует и семичленная структура поэмы, состоящая из семи частей с прологом ( Песн.1– 4 ) и эпилогом ( Песн.8:8–14 ) (первая часть – Песн.1 5 – II, 7; вторая – Nech.2:8 – III, 11 ; третья – Nech.4– V, 1 ; четвёртая – Nech.5:2 – VI, 3 ; пятая – Песн.6– 12 ; шестая – Песн.7:1–14 ; седьмая – Песн.8:1–7 ), напоминающая о доме Премудрости «на семи столбах» ( Притч.9:1 ), и приписывание Книги Соломону, с именем которого, как уже было сказано выше, связывалась почти вся хокмическая традиция, и брачная символика, традиционно в пленный и послепленный период используемая для описания отношений человека с Премудростью ( Притч.9:2–6 ). При этом в отношении двух первых частей приходится думать, что здесь действительно речь идёт лишь о земной любви, хотя, несомненно, высокой и чистой. Вторая же часть поэмы, отделяемая от первой хором, воспевающим ложе Соломона ( Песн.3:6–11 ), по-видимому, описывает уже не земной, а небесный брак. Свидетельством тому служат многочисленные упоминания сада и виноградника, в послепленной визионерской традиции связываемые обычно с образом мессианского Царства ( Nech.6:1–3; VII, 12–14; VIII, 1–12 ). По-видимому, в данном контексте встреча возлюбленных может рассматриваться ещё и как образ встречи Бога с ищущей Его душой. Но в таком случае оказывается, что совершенство и сияющая красота мироздания, открывавшаяся яхвистским мистикам пленного и послепленного периода как Премудрость, тесно связана со встречей Бога и человека! Замечательно, что здесь, в Книге Песни Песней, описана коллизия, очень похожая на ту, о которой Иисус говорит в притче о мудрых и неразумных девах: жених появляется, когда невеста уже в постели ( Песн.5:2–4 ), а когда она всё же отпирает дверь, его уже нет ( Песн.5:5–6 ). |
| Его объяснение в любви становится всё пламеннее, его любовная страсть – все сильнее ( Песн.4:1–11 ), – он сравнивает Суламиту с цветущим ароматным садом своим ( Песн.4:12–16 ), куда он страстно желает войти. Но Суламита не слышит этих любовных излияний, её мысль устремлена к жениху и при последних словах Соломона она машинально обращается к своему Энгеддскому возлюбленному, как бы отвечая Соломону: „пусть придёт возлюбленный мой в сад свой и вкушает сладкие плоды его“ ( Песн.4:16 ). Соломон, в любовном чаду совсем не замечает этой любви Суламиты к другому и принимает возглас на свой счёт: „пришёл я в сад мой, сестра моя невеста“ радостно восклицает он и при- —494— глашает своих гостей разделить на весёлом пиру его радость ( Песн.5:1 ). В пятой картине ( Песн.5:2,6:3 ) напряжение любви Суламиты к возлюбленному достигает такой степени, что она не может далее скрывать эту любовь. Как наяву, она видит сон, представляющий опять смешение воспоминания действительности с фантазией. Возлюбленный её ночью приходит к ней, покрытый росой, – стучится и просит отпереть. Она смущена, находится в наивном недоумении, как надеть уже скинутый хитон и не замарать вымытых ног. Отпирает. Но возлюбленного нет. В исступлении бежит она искать его по городу, сторожа принимают её за потерянную женщину, тащат с неё покрывало и бьют ( Песн.5:2–7 ). Этот сон свой и признание в любви к Енгеддскому пастуху Суламита рассказывает сначала, в полугорячечном бреду, придворным дамам. Она наивно заклинает их сказать её возлюбленному, если они встретят его, что изнемогает от любви к нему ( Песн.5:8 ). На наивное предположение Суламиты, что окружающие её женщины знают её возлюбленного, те в свою очередь с удивлением спрашивают: кто такой её возлюбленный? Неужели можно менять его на Соломона? Чем он лучше других? – Суламита отвечает восторженным изображением его красоты ( Песн.5:9–16 ). Тронутые такой сильной любовью Суламиты, женщины спрашивают, где найти её возлюбленного, – и обещают ей своё содействие. Суламита сообщает, что он – в саду своём (в Енгедди), и заканчивает заявлением твёрдости их взаимной любви: „Я принадлежу возлюбленному моему, а возлюбленый мой – мне, он пасёт между лилиями“ ( Песн.6:1–3 ). |
| «Востани, возьми одр твой, и ходи» (Ин 5.8). Но прежде востани, прежде отложи недуг: потом прими крепость веры. Укрепись прежде против одра, носящего тебя: и в деревянном носиле научись то носить, что тебя носило долговременно. И повелевает деревянный одр нести сей Спаситель, о Коем сказано: «одр сотвори себе Царь... от древес Ливанских. Столпы его сотвори сребряны, ...восход его багрян, внутрь его камение постлано» (Песн 3.9:10). Сии суть образы страдания, представленные в брачных Песнях Песней, трезвенных и целомудренных: ибо не должен ты по мнению многих, принимая сии слова, и ни мало не рассуждая, почитать оные за любострастные песни: но принимай оные, как беседы между женихом и невестою, исполненные целомудрия. И если не разумеешь сих песней, приступи к притчам, и путем и степенями восходи к оным. «Премудрость созда себе дом» : как бы о жене речь: и «посла своя рабы» (Притч. 9:1, 3). И опять в другом месте говорить: «возжелей ея, и соблюдет тя» (Притч 4.6). Здесь не жены пожелания, но премудрости, которая (плотскую) похоть прогоняет. Ибо где приобретение премудрости, там и похоти отгнание. Потому что у премудрости не страсти (плотские), но разумные помышления. «Кони женонеистовии сотворишася» (Иер 5.8), вот бессловесное стремлены! итак, если в Песнях Песней услышишь ты что сказуемое как о женихе и невесте, не ползай по земле и не страстно сие слушай: (но) от бесстрастных вещей против страстей подвизайся. Итак, размышляй о Божественных Песнях, исполненных целомудрие и означающих страдание Христово. Ибо они, возвещая о страдании Спасителя, сказывают и о месте: вниде в «вертоград» (Песн 5.1) и бе тамо погребен. И об ароматах упоминают: «прия миро Мое полно » (Песн 5.13). Ибо исполнилось смотрение: и о сбывшихся по воскресении обстоятельствах повествуют: «ядох хлеб мой с медом моим» (Песн 5.1). Понеже дали Ему от пчел сот (Лк 24.42). И о вине смирною растворенном (Мк 15.23) опять сказали Песни Песней: «напою, тя от вина, с вонями строенаго» (Песн 8.2). И о мире, на главу Его излиянном, сказали в другом месте: «дондеже Царь [будет] на восклонении своем, нард мой даде воню свою» (Песн 1.11). «Возлежащу бо Ему в дому Симона прокаженнаго, прииде жена имущи алавастр мира нарднаго пистикия многоценна, и сокрушиши алавастр, возливаше Ему на главу» (Мк 14.3). Подобно и о кресте: «одр» (Песн 3.9), то есть, древо крестное, носящее (Распятого). «Столпы его сотвори сребряны» (Песн 3.10), ибо начало Кресту, или предательство, было сребро. Как дом прекрасный имеет золотой свод, устроенный сверху, а все здание утверждают столпы, так и Распятию Христову и Воскресению, сребро было начало. Ибо если бы не Иуда предал Его; то бы Он не был распят. И для того, как начало преславного страдания, «столпы Его сотвори сребряны» . |
|
|
