| Однако теперь, после побуждений своего Старца, он согласился стать великосхимником. 11 января 1966 года в Ставроникитской каливе Честного Креста от честных рук батюшки Тихона отец Паисий принял великий и ангельский образ. Пища от Ангела Старец рассказывал: «Шел Успенский пост, и я несколько дней ничего не ел. Вдобавок меня попросили отвести на побережье одного больного монаха. Я отвел его к морю и почувствовал ужасную слабость. На обратном пути недалеко от моей кельи передо мной возник некто, вручивший мне корзиночку с фруктами, виноградом и смоквами. Это был Ангел. Отдав мне пищу, он тут же исчез». Операция на легких Еще когда отец Паисий был молодым монахом, его беспокоили заболевания дыхательных путей. В Эсфигмене — когда он кашлял кровью и мучился от внутренних кровотечений — его положили в монастырскую больницу. С тех пор он страдал от этих немощей до самой кончины. Живя в Филофее, он был вынужден выехать в мир на лечение. Впоследствии та же болезнь легких, ослабевших еще более от недостатка кислорода, вынудила его оставить Синай. Старец и сам не знал, что это за болезнь. Врачи ошибочно диагностировали туберкулез. За послушание врачам он дал сделать себе сотни бессмысленных уколов стрептомицина. От уколов его мышцы стали твердыми, как камень, — до такой степени, что однажды, когда ему делали инъекцию, игла шприца согнулась, но Старец даже виду не показал, что ему больно. Правильный диагноз — бронхоэктаз — первым поставил благоговейный врач по фамилии Дайкос. «Спаси, Господи, Дайкоса», — говорил Старец. Однако болезнь становилась все сильнее. Поэтому Старец был вынужден выехать на обследование, которое показало, что необходимо хирургическое вмешательство. Операция была сделана в Центре легочных заболеваний Северной Греции. Старцу удалили почти все левое легкое и два ребра. В письме из больницы от 10 декабря 1966 года Старец рассказывает: «Операция была серьезной. Мне удалили долю левого и небольшую часть правого легкого. В удаленной части было очень много воспалительных очагов (бронхоэктаз). Операция длилась около десяти часов. Во время операции у меня не останавливалось кровотечение. Понадобилось четыре литра крови… Когда через девять дней после операции мне вынули отводные трубки, я стал задыхаться, и поэтому меня снова на два часа отвезли в операционную и опять установили эти трубки — больше чем на двадцать дней. Операция дала осложнение и на глаза. Тогда как правый глаз глядит очень живо, левый — с той стороны, где удалено легкое, — прищурился и глядит смиренно. Но это меня не беспокоит — ведь есть люди, которые родились совсем слепыми. |
| Всего важнее было на этот раз исследование об отречении Никона, происходившее и теперь в самом начале заседании. Паисий пишет даже, что к этому исследованию приступили с особенной торжественностью. Патриархи, один за другим, произнесли речи, в которых убеждали Никона говорить правду; антиохийский заключил свою речь следующими сильными словами: «И так, брат Никон, скажи ради самой правды – зачем ты отрекся от престола своего? – Ангели записывают твое признание и если солжешь, солжешь не человекам, а Духу истины, испытующему сердца». Никон повторил свой прежний ответ, что ушел от государева гнева; но прибавил к этому, что теперь готов идти, куда великий государь изволит. Патриархи как будто не обратили внимания на ответ Никона; они только заметили ему, что он отрекался с клятвою и что многие слышали его клятву. «Это на меня затеяли», отвечал Никон, – и снова прибавил, что если он не нужен, куда царское величество изволит, туда он и пойдет. И опять этому ответу не дали никакого значения, – самые даже вопросы об отречении были на время прерваны посторонними вопросами. Но патриархи, как видно, не без намерения сказали, что многие слышали о клятве Никона. Не обращаясь к актам прежнего московского собора, в которых были уже собраны все свидетельства о том, с клятвою, или без клятвы, Никон оставил патриарший престол, они обратились за таким свидетельством к самим присутствовавшим на соборе: «скажите нам всю правду про отречение Никона с клятвою». Свидетелями против Никона явились – Питирим Новгородский, который и в сказке поданной прежнему собору писал, что Никон при отречении говорил: буду анафема, – и еще Тверской архиепископ Иоасаф, человек, как надобно думать, близкий к Питириму; 39 их поддержал из синклита Родион Стрешнев. Другие не решились говорить против своих прежних показаний. Паисий повествует, будто Никон, назвал Питирима с Иоасафом и Стрешневым лжесвидетелями, говорящими ложь из угождения государю, что потрясло всех и наделало много шуму на соборе, и будто вслед за сим были прочитаны свидетельства из разных писателей о достоинстве и качестве достоверных свидетелей, в доказательство того, что устами двух или трех свидетелей утверждается всякое слово и что след., свидетельство двух архиереев должно иметь полную силу. Но по рассказу нашего историка дело происходило не совсем так. Никон не стал защищаться против свидетелей, а только в третий раз сказал: что теперь уже о престоле патриаршем ему говорить нечего, – пусть будет, как изволит великий государь и вселенские патриархи. В продолжение заседания прежние свидетели еще однажды повторили свои уверения, что Никон клялся никогда не возвращаться на патриаршество, – и опять Никон старался прекратить дело замечанием, что и теперь он не имеет мысли возвращаться, что отдается на волю государя. |
| Во многих русских газетах были открыты подписные листы; особенно поддержали идею экспедиции редакции газет «Новое время», «Свет», «Московские ведомости» и журнала «Русский вестник». Вскоре был создан специальный фонд, почетным председателем которого стал генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович. Нижегородский генерал-губернатор Баранов 29 сентября 1888 г. направил императору Александру III большую докладную записку с идеей создания африканского форпоста, предлагая также «при некотором содействии правительства образовать Российско-Африканскую компанию». Государь переслал этот документ министру иностранных дел Н.К. Гирсу с пометкой: «Я переговорю с Вами об эmoм»[xix]. В это время писатель А.П. Чехов так писал известному публицисту и издателю «Нового времени» Суворину от 14 февраля 1889 г. о личности схиархимандрита: «То, что я знаю про отца Паисия, слишком интимно и может быть опубликовано только с разрешения моего дяди и самого Паисия... В истории Паисия играют видную роль его жена, гулящие бабы, изуверство, милостыня, которую Паисий получил от дяди. Нельзя всего этого трогать самовольно. Боюсь, чтобы Паисий опять не сбился с панталыку и не стал говорить, что его новый сан (архимандрит), Абиссиния и все затеи – все от беса. Как бы он опять не бежал без паспорта куда-нибудь. Это такой человек, что и к раскольникам в Австрию бежать может. У него болезненная совесть, а ум прост и ясен. Если бы я был Победоносцевым, то послал бы Паисия в наш Новый Афон на подмогу к сухумскому архиерею, крестящему абхазцев»[хх]. Чехов, видимо, был хорошо осведомлен о прошлом схиархимандрита, его неровном, горячем характере и относился к нему с некоторой иронией, предполагая возможность и в дальнейшем непредсказуемых поворотов на жизненном пути. Однако несколько ранее писатель собирался совершить паломничество на Афон и при этом посетить своего старого знакомого отца Паисия: «Мы побывали бы у о[тца] Паисия, который докажет нам, что учение Толстого идет от беса»,– писал он тогда Суворину. Однако паломничеству не суждено было состояться, а племянник Антона Павловича М. Чехов вполне уважительно написал об о[тце] Паисии в своих воспоминаниях «Вокруг Чехова. Встречи и впечатления»: «Еще во дни молодости моего дяди Митрофана Егоровича к нему пришел какой-то человек и попросил работы. Это было в Таганроге. Дядя предложил ему рыть у него погреб. Человек этот исполнял дело с таким старанием и говорил так умно, что заинтересовал дядю, и они разговорились. Чем дальше, тем этот землекоп увлекал дядю все больше и больше, и, наконец, дядя окончательно подпал под его влияние, и теории этого землекопа наложили свой отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Впоследствии этот землекоп оказался известным иеромонахом Naucueм»[xxi]. |
| 793 В поисках выхода св. Паисий решил прибегнуть к сравнению между собой славянских книг, переписанных в разных местах и в разное время: «... недоумевая, что делати, возмнех, яко словенския отеческия книги с других словенских книг мощно есть поне мало исправити» (212). Старец принялся «с четырех своею рукою писати» книгу слов свв. Исихия Иерусалимского , Филофея Синаита и Феодора Эдесского , надеясь, что «поне с четырех куюждо от них сложив, сподоблюся узрети в них грамматический разум». Здесь его постигло второе разочарование. «Но весь труд мой оный всуе бысть: ни тако бо в сложенных онех книгах с четырех сподобихся увидети совершенный оный разум». Паисий предпринял еще одну попыку сравнения и шесть недель трудился над книгой слов св. Исаака Сирина , но и на сей раз не достиг успеха. «Егда же тако многократно пострадах: тогда познах, яко всуе труждаюся во мнимом исправлении словенских со словенских книг» (212–213). 800 Физиолог//Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997. Т. 5. С. 406. Также см.: Карнеев А. Д. Материалы и заметки по литературной истории Физиолога. СПб., 1890. С. 185; Физиолог/Изд. подгот. Е. И. Ванеева. СПб., 2002. С. 14, 44, а также комментарий на с. 83 и перевод греч. текста на с. 127. 801 См.: Морозов А. А. Из истории осмысления некоторых образов и эмблем в эпоху Ренессанса и Барокко (пеликан)//Миф – фольклор – литература. Л., 1987. С 42. 802 См.: Морозов А. А. Из истории осмысления некоторых образов и эмблем в эпоху Ренессанса и Барокко (пеликан)//Миф – фольклор – литература. Л., 1987 С. 41–42. 803 Sancti Isidori Hispalensis Episcopi Libri Etymologiarum. Lib. XII//Patrologiae cursus completus. Seria Latina. T. 82. Parisiis, 1850. Col. 462. 804 «Он, с Пеликаном нашим возлежа, К его груди приник; и с выси крестной Приял великий долг, ему служа» (Данте Алигьери. Божественная комедия/Пер. М. Лозинского; изд. подгот. И. Н. Голенищев-Кутузов. М., 1967. С. 426 (Рай. Песнь 25, ст. 112–114)). 809 См.: Shapiro Μ. Slavonic «pelican»: The Perpetuation of a Septuagintal Solecism//The Slavonic and East European Review. 1982. Vol. 60. 2. P. 161 – 171; Иванова Т. А. Библейская птица неясыть и ее история в древнерусской книжности// Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских народов. СПб., 1995. С. 46–55. |
| Это вторичное ходатайство царя перед Иерусалимским патриархом о разрешении Паисия, подкрепленное притом крупною дачею, имело полный успех. 24 января 1670 года грек Родион привез наконец в Москву разрешительную грамоту Паисию от Досифея, который формально прощал Паисия во всех его винах и согрешениях, повелевал ему быть по-прежнему в архиерейском достоинстве и чести и действовать все церковное. Но, послав государю разрешительную грамоту для Паисия, Досифей в то же время самому Паисию послал особое письмо, в котором между прочим писал следующее: «Если б не было ходатайства святого царева, уведал бы святительство твое, Лигаридий, что есть Девора и кто есть мертводушные (?) и кто только именем верует в Божественный Промысл, тот ли, кто работает для папежей хийских и оставил 15 лет паству без пастыря или кто полагает душу свою за овцы? Да, увидел бы ты варвара и слепня. Однако, на тебе кончаются езоповы басни, где говорится, как козел бранил волка с высокого места, ибо ты не столько велик, сколько глуп, безчеловечен и бесстыден, только место, где пребываешь, есть двор царский, – однако, уцеломудрись хотя отныне впредь» 223 . Итак, Досифей, хотя и очень неохотно, с бранью и только после двукратных настойчивых предложений царя, подкрепленных щедрою милостынею, решился наконец разрешить Паисия и возобновить его в прежнем достоинстве Газского митрополита. Таким исходом дела был доволен и царь за своего любимца, и особенно Паисий, который, казалось, вполне упрочил свое положение не только в Москве, но и на Востоке, куда он собирался было ехать. Но радость царя и торжество Паисия были очень непродолжительны. Мы не знаем, по каким причинам, но только не прошло и двух месяцев после разрешения Паисия, как он снова был запрещен, и царь снова хлопочет о его разрешении. Об этом грустном для царя и Паисия обстоятельстве мы узнаем из грамоты Алексея Михайловича от 14 августа 1671 года к волошскому воеводе Иоанну Дуке. Эту грамоту государь писал по челобитью Паисия. В ней Алексей Михайлович сообщает воеводе, что Паисий, разрешенный было по просьбе царя патриархом Досифеем, через два месяца вследствие каких-то жалоб на него снова был запрещен, чему «мы, великий государь, наше царское величество, удивилися», «о чем и архиереи государства нашего царскаго величества имеют не мало жали (жалости)», и, «понеже нам, великому государю, нашему царскому величеству, в другорядь к святейшим патриархом притещи о прощении его митрополитове не к чести показася», то он, государь, и просит теперь воеводу от себя порадеть об этом деле перед патриархами, «понеже ты, – говорит царская грамота, – вяшщую и частую имеешь со блаженнейшими патриархами ссылку и дружбу». В заключение государь выражает уверенность получить от воеводы скорый и приятный ответ вместе с разрешением Паисию, причем за хлопоты обещает воеводе отплатить «в твоих делах такими же мерами» 224 . Но уверенность царя выхлопотать у патриархов через волошского воеводу разрешение для Паисия, как увидим, не оправдалась. |
| Духовная же мзда есть богообщение. Господь Иисус Христос сказал Своим ученикам, что некоторые из стоящих рядом с Ним не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе ( Мк. 9, 1 ). И состояло оно не в том, что горний Иерусалим спустился с неба к апостолам, а в том, что Господь Иисус Христос преобразился и показал апостолам Свою Божественную славу. Показал настолько, насколько они, как говорится в тропаре, могли ее вместить. Вопрос. Преподобный Варсонофий Великий говорил, что нельзя вменять себе в заслугу ничего: никаких подвигов, никаких трудов. Нет ли противоречия в том, что мы должны думать о мзде и в то же время не задумываться о своих трудах? Ответ. Конечно, человек не должен думать, что за конкретный труд, допустим за столько-то поклонов, он получит конкретную награду. Он должен трудиться, ожидая великой награды от Бога, и он ее получит. Хотя в своей беседе я уделил немного внимания тому, как нужно вести себя, чтобы получить награду: быть нетщеславным, втайне совершать добродетели и так далее, но в целом говорил скорее о том, что не нужно стыдиться и бояться самого ожидания мзды, ведь оно возбуждает нашу ревность. Награду мы не должны понимать как католики: за столько-то поклонов нам прощается столько-то грехов – это абсурд. Но мы должны осознавать, что мы делаем все, что в наших силах, и получим награду, которая неизмеримо больше наших трудов. Вопрос. Старец Паисий Афонский пишет, что ради духовного преуспеяния монах должен оставить рассудочность, смириться и поработать сердцем, а монахиня – отмести зависть, духовно возмужать и руководствоваться рассудком, сердце же, наоборот, по его выражению, «притормаживать». Почему такая разница между монахом и монахиней, почему им даются противоречащие друг другу советы? Ответ. Видимо, старец Паисий считал, что мужчины больше руководствуются рассудком, а женщины – сердцем. Первые слишком холодны в своих суждениях, вторые, напротив, слишком поддаются чувствам. Я не знаю, так ли это, а потому делать подобные обобщения не берусь, могу только объяснить смысл слов этого подвижника. На самом деле, думаю, мужчины тоже следуют своим чувствам, просто у женщин это проявляется иногда более откровенно. Психологи изучали реакцию мужчин и женщин на различные скорбные происшествия и заметили, что, когда мужчина находится на людях, он не позволяет себе слез, но без свидетелей большинство будут плакать так же, как и женщины. Многое в нашем поведении связано с расхожими представлениями о том, как каждый из нас должен себя вести: мужчина должен быть мужественным, а женщина – женственной (сейчас, правда, появились люди, которые поступают наоборот, но мы про них говорить не будем). |
| – Прости меня, честный отче, потому что никакого дела, достойного такого вознаграждения, не обретается во мне смиренном, но Божественный Промысл, Который устраивает все тем, кто просит от всей души, услышал твои молитвы и не презрел многую твою любовь к ученику твоему. Ведь своим поступком ты уподобился Милосердному, Который ради нас, людей, преслушанием изгнанных из рая и от обольщения лукавого ставших врагами Богу, родился от Приснодевы Марии, был воспитан, как обычное Дитя, пострадал, как Человек, и Своей смертью освободил нас. Он показал нам, что нет никакого другого более великого блага, чем чистая любовь. Ради нее за своих друзей полагают жизнь, как ты, отче, положил за своего ученика. Потому и услышал Вседержитель твое моление, и спас послушника. Я же человек грешный, и не знаю за собой никакого добра, потому недостоин никаких даров от Творца. Прости меня, священная душа, и давай поблагодарим и прославим Единого Сострадательного Человеколюбца, – после этих слов смиренномудрый и авва воспели Подателя всех даров, а затем, благословив друг друга, каждый вернулся к себе. После этого великий Паисий перешел в безводную пустыню. Сделал он это для того, чтобы, с одной стороны, укрыться от людей, наблюдавших за его подвигами, а с другой стороны, чтобы спокойно наслаждаться медом безмолвия. Однако Бог не оставил в пустыне сей светильник незамеченным, но, желая, чтобы он просвещал и приводил ко спасению других, повелел выйти ему во внешнюю пустыню и укрепить местных иноков в равноангельном житии. – А я, Господи, что приобрету с того, что оставлю пустыню, где радуюсь Твоим посещениям, и пойду к другим, которыми не могу руководить? Боюсь, Владыка, что наставляя их, я сам не смогу как должно исполнять Твои повеления и буду осужден за свое небрежение, – смиренно вопрошал Всемилостивого подвижник. – Нет, за тот труд, который ты предпримешь ради спасения других, получишь награду несравненно большую – щедрое вознаграждение в Вышнем Иерусалиме, – ободрил праведника Всеблагой. Подчиняясь Божественному повелению, Паисий вышел во внешнюю пустыню, где монахи встретили его с ликованием. |
| – Мир тебе, избранный Мой служитель, – после чего стал невидим. Пламенея от Божественной любви и подражая Клеопе, ибо сердце его горело и сильно билось в груди, Паисий устремился к воде, которой омыл ноги Господа, и с сильным желанием выпил ее, оставив немного ученику, бывшему в то время в Египте. Когда тот пришел, сильно уставший от пути, преподобный послал чадо к умывальнице выпить ту воду, что там осталась, дабы погасить жажду от знойного солнца. Ученик отвечал, что исполнит его повеление. Однако в уме он стал упрекать старца в том, что он послал его пить не чистую воду из источника, а грязную, в которой мыли ноги. Пока послушник так рассуждал, подвижник снова отправил его к умывальнице, ученик отвечал: «Иду», а сам не пошел. Праведник велел ему и в третий раз выпить той воды, но он не послушался. Тогда Паисий сказал ему: – Вот, чадо, ты получил награду за свое преслушание, лишившись Божественных милостей. Услышав это, инок сильно опечалился и подбежал к умывальнице, но ничего там не обнаружил. – Отче, в умывальнице нет воды, – обратился он тогда к авве. – Да и как можно ее найти, когда ты показал себя недостойным. Ведь преслушание лишает ослушника Божественной милости, подобно тому, как послушание является их виновником у послушного. – А что это за великий дар был, которого я лишился, и как он исчез из умывальницы? – опечалившись, спросил ученик. И преподобный рассказал ему обо всем, что с ним случилось, добавив и следующее: – Поскольку ты упорствовал в преслушании и не согласился выпить воду, что было велено тебе сделать трижды, с Небес сошел Ангел Господень и, с благоговением взяв в руки священную ту воду, снова вознесся на Небо. Когда инок весь задрожал, затрепетал и пребыл долгое время безгласен. Затем, придя в себя, он стал сокрушаться и оплакивать свое несчастье, громко рыдая: – Горе мне, несчастному, какое благо я потерял! Какой завистливый демон не дал мне насладиться им! Сжалившись, старец утешал инока: – Адам, чадо мое, лишился рая за преслушание, приобретя вместо вечной жизни смерть. Будучи недостоин той славы и райских благ, он был изгнан. Вот так и ты лишился благодати, которой мог бы насладиться, за то, что преслушался моей заповеди. Но поскольку ты так сильно печалишься и раскаиваешься, восстань от преслушания, послушайся и тепло умилостиви Бога, испросив у него для себя прощение, ибо Бог милосерден к кающимся и милует молящих Его. |
| 7 . Через познание самого себя человек приходит в чувство своей греховности и понимает великие благодеяния Божии. Тогда, как говорил старец Паисий, «сердце разрывается, каким бы гранитным оно ни было, и настоящие слезы текут сами, и человек не нудит самого себя ни к молитве, ни к слезам. Ибо смирение с совестию все время буравят сердце и открывают источники слез, и рука Божия постоянно ласкает Свое усердное чадо». 8 . Старец Порфирий говорил своему духовному чаду: «Следи особенно за демоном уныния. Не пренебрегай им. Когда он овладевает душой, тогда усыпляет и парализует ее. Это великий демон, он входит в человека вместе с толпой других демонов». 9 . Причина неудачи человека в достижении своей духовной цели есть нерадение. Старец Иосиф говорил: «Нерадение покушается на нас. Оно похоже на бездождие, от которого ничего не растет. Оно всем наносит ущерб: препятствует тем, кто хочет подвизаться духовным подвигом; останавливает уже преуспевших; не знающих нерадения заставляет себя узнать и прельщенным им препятствует возвратиться». 10 . Величайшая опасность для подвижника – отчаяние. Об этом старец Паисий говорил: «Да не отчаиваются находящиеся в миру, когда они пленены многими страстями, и естество их непослушно и стремительно катится вниз по склону. Но да возымеют они надежду на всемогущество Божие и да повернут они руль своей сильной машины на путь Божий, на подъем, и очень быстро они обгонят те тихоходные машины, которые едут по пути Божию уже много лет». И в другой раз добавил: «Мы не должны отчаиваться, когда подвизаемся, но не видим никакого преуспеяния, только один, казалось бы, напрасный и равный нулю труд. Но труд всех людей равен нулю, у кого этот труд больше, у кого меньше. Христос, видя наше малое старание, в соответствии с ним прибавляет в начале единичку, и так мы получаем цену своему нулевому труду, и видим небольшое преуспеяние. Поэтому не должно отчаиваться, но уповать на Бога». 11 . Старец Филофей на вопрос, почему люди не становятся святыми, говорил: «Причина в нас самих. Во-первых, в нашей склонности ко злу; во-вторых, в нашем нерадении и лени; в-третьих, в малой или даже отсутствующей любви к Богу и к небесному; в-четвертых, в нашей вседушной любви к мамоне (богатству) и в нашем устремлении и привязанности к дольнему и материальному». |
| Если любишь безмолвие – не примешивай себя к тем, которых сердце всецело устремлено к суетности. Если случится нечаянно быть с ними, будь как чуждый им. ( Антоний Великий ) Стр. 27(119) 12. Как относились святые Отцы – подвижники безмолвия к тем, кто нарушал их безмолвие? Рассказывали об авве Пимене, что он безмолвствовал в Ските с двумя братиями своими по плоти. Меньший оскорблял его. И сказал Пимен другому брату: меньший брат возмущает наше безмолвие: встанем, уйдем отсюда. Не сказав ничего меньшему брату, они ушли. Брат, заметив, что они долго не возвращаются, вышел из келлии посмотреть где они, и увидел, что они уже далеко. Тогда с криком побежал он вслед за ними. Авва Пимен сказал брату, шедшему с ним: пождем брата, потому что он трудится. Они остановились. Меньший брат, настигши их, спросил: куда идете вы, оставя меня? Старец отвечал ему: мы уходим от тебя, потому что ты разрушаешь наше жительство. Меньший брат сказал на это: истинно, истинно говорю вам: куда вы ни пойдете, пойду и я с вами. Старец, видя незлобие его, сказал другому брату: он поступает так не намеренно, но враг употребляет его в свое орудие. И возвратились они в свою келлию. Стр. 318 (4) Меньший брат аввы Пимена, Паисий, завел знакомство с некоторыми монахами из других келлий, в противность желанию Пимена. Пимен пошел к авве Аммону и сказал ему: мой брат Паисий завел знакомство с посторонними лицами, от чего я не имел покоя. Авва Аммон отвечал ему: Пимен! и еще ли ты жив? поди пребывай в келлии твоей, и имей в сердце твоем, что протек уже год, как ты в могиле. Стр. 319 (5) 13. Позволительно ли подвизавшемуся в полном безмолвии творить милостыню и являть любовь ближним телесными делами? Всякая милостыня, или любовь, или милосердие, или что-либо иное, делаемое невидимому ради Бога, но препятствующее твоему безмолвию, обращающее око твое в мир, ввергающее тебя в попечение, отторгающее от памятования Бога, пресекающее молитвы твои, вводящее в тебя возмущение и непостоянство помыслов, возбраняющее тебе заниматься назиданием себя Божественным чтением, этим оружием против парений, ослабляющее хранение твое, понуждающее к выходам после затвора и к возвращению в общество человеков после уединения, возбуждающее на тебя погребенные страсти, разрешающее узы, которыми связаны чувства твои, воскресающее твое умерщвление для мира, сводящее тебя от делания ангельского, сосредоточенного в попечении об одном, поставляющее тебя в разряд мирян – да погибнет такая правда! Исполнение долга любви телесными услугами принадлежит к деятельности мирян или и иноков, но недостаточных, не пребывающих в безмолвии, или в безмолвствующих, но коих безмолвие соединено с сожительством с единомысленными братиями, а потому и с постоянными выходами из келлии и принятием братий в келлию. Для таких хорошо и достохвально (являть любовь к братии телесными делами). (Преп. Исаак Сирский) |
|
|
