| В результате, видимо, появились хипстеры – люди, которые стараются хорошо выглядеть и респектабельно жить. Даже если кто-то из нас (как я, например) не может себе позволить эту европейскую буржуазность. Тем не менее уже создан такой образ, которому мы пытаемся соответствовать: ходить в кафе, заниматься чем-то интересным и при этом хорошо зарабатывать. Мне в юности очень хотелось карьеры и денег, и очень многим моим ровесникам вокруг меня. Следующее поколение, буквально на пять лет младше, уже совершенно другое. Когда я разговариваю с людьми, которые росли в 2000-х, то вижу, что они не похожи на нас. А те, кому сейчас 20, совсем другие. К деньгам они относятся намного спокойнее. Впрочем, я тоже завязала с зарабатыванием денег лет в 25. Мне стало интересно другое – писать тексты. – Ваши литературные корни, какие писатели повлияли на вас? – Очень много авторов, из классики, конечно, Гоголь, Платонов, Ремизов, Олеша. Из современных авторов – Людмила Петрушевская, Денис Осокин. Денис Осокин – самый оригинальный и самобытный писатель сейчас на русском языке. Из иностранных на меня произвел когда-то очень сильное впечатление Маркес, особенно его рассказы. Очень важна для меня Тони Моррисон, это современный американский классик, в 1993 году она получила Нобеля по литературе. Она умерла совсем недавно. В американских школах ее портреты висят в классах литературы. Она писала вроде бы о расизме и в том числе афро-американском комьюнити и его внутренних противоречиях. А на самом деле, когда ты начинаешь ее читать, ты понимаешь, что это общечеловеческие истории про того же маленького человека, про взаимоотношения детей и матерей, истории взросления. Я начала читать Моррисон уже после того, как написала «Калечину». Начала как раз с первого ее романа «The bluest eye» про чернокожую девочку, которая мечтала о голубых глазах и думала, что ее все за это сразу полюбят. Удивительной силы текст. Чем-то пересекающийся с «Калечиной», но гораздо сильнее и сложнее. – Вспоминаете свою школу? |
| 141 Николай Алексеевич Осокин, бывший студент Казанского университета, в 1867 году был утвержден в звании приват-доцента (представив в качестве диссертации изданную в 1863 году в «Ученых записках Казанского университета» работу «Савонарола и Флоренция») и прочел в Казанском университете свой первый курс по истории XIII века. 142 «Марта, или Ричмондский рынок» – опера Ф. фон Флотова; «Травиата» – опера Дж. Верди; «Фауст» – опера Ш. Гуно. 143 Сводный курс лекций профессора Московского и Петербургского университетов П.Г. Редкина под названием «Лекции по истории философии права в связи с историей философии вообще» в семи томах вышел в Петербурге в 1889 году. Остальные семь томов из-за смерти автора не были изданы. 144 Имеется в виду кн.: Андреевский И.Е. Русское государственное право (Введение и ч. 1). СПб., 1866. 145 Константину Петровичу Победоносцеву , состоявшему профессором Московского университета по кафедре гражданского права (1860–1865), принадлежит четырехтомный «Курс гражданского права» (СПб., 1868; переиздан с дополнениями в 1873–1875). 146 Докторская диссертация «Первоначальный славяно-русский Номоканон» была защищена А.С. Павловы м в 1869 году, тогда же издана в Ученых записках Казанского университета и удостоена Уваровской премии (у Смоленского ошибочно – Демидовской). 147 16 апреля 1861 года на казанском Куртинском кладбище студентами университета и Духовной академии была устроена панихида по крестьянам, взбунтовавшимся после объявления манифеста 19 февраля 1861 года (об освобождении крестьян) и расстрелянным в селе Бездна Спасского уезда Казанской губернии. Наименование «Щаповской» панихида получила в связи с участием в ней известного профессора университета, историка А.П. Щапова : он произнес в кладбищенской церкви речь, за которую подвергся высылке. О влиянии Щапова на казанское студенчество историк П.В. Знаменский писал: «Каждая лекция Щапова, которую он хоть сколько-нибудь успевал обработать, дышала поэзией и жизнью и давала или яркое освещение целой группе исторических фактов, или поэтически рисовала какой-нибудь исторический тип. Он был тенденциозен, имел множество недостатков и допускал пропасть научных ошибок, но студенты слушали его с увлечением и прощали ему все ради того только, что он давал им общие руководительные идеи и образцы, которыми с известными ограничениями и корректурами они могли воспользоваться в собственных работах по истории, расшевеливал их историческую мысль и своей искренней восторженностью возбуждал в них одушевленный исторический интерес и любовь к своей науке» (Знаменский П.В. История Казанской духовной академии. Вып. 3. Казань, 1891–1892. С. 243–244). |
| Есть в антропонимическом словаре и представители водяных растений, обширного царства донских плавней: Камышов (Митякинская); Осокин (Александровская); Очеретин (Орловская), от украинского очерет, камыш; Рогозин (Аксайская), от рогоза, чакан. Мир культурных растений, произрастающих в благодатном климате земледельческого Подонья, отразится в антропонимической номенклатуре рядом «огородных» и «садовых» прозваний: Агурееев (Пятиизбянская, 1793 г.), от огурец; Бобков (Семикаракорская), от боб; Гарбузов (Гундоровская), от гарбуз, арбуз, или на Дону и Украине – тыква; Горохов (Боковская, Кумшацкая), от горох; Греченков (Каменская) от греча; Земленухин (6 станиц), один из источников фамилии диалектное название брюквы – земленуха; Канапин (Хомутовская), от канапи – конопли;. Колосов (Вешенская, Камышевская); Куваткин (Новочеркасск), от куватка, арбуз продолговатой формы; Редечкин (Николаевская), от редька; Хмелев (Кумшацкая), от хмель, Цибулин (Ольгинская), от украинского цибуля, лук, Чесноков (7 станиц); Арехов (8 станиц); Орехов (7 станиц), от орех; Инжиркин (Трехостровская, 1745 г.), от инжир, по-видимому, через мирское имя, засвидетельствованное в этой станице в XVIII в.; Лозин (Золотовская, Нижнекундрюченская), Лозовов (Золотовская), Лозовой (Семикаракорская), от виноградная лоза. Лесные фамилии на Дону, как и лесные массивы, не столь многочислены, но в них не забыты тенистые левады и дубравы, березы, дубы, липы и донские вербы, кустарники, ягоды, грибы: Ливадии (Семикаракорская), от левада, маленькая роща близ дома; Дубровин (Золотовская, Старочеркасская), от дуброва, чернолесье, лиственный лес; Березин (Нижнемихайловская, Малодельская); Березников (Грушевская); Березовсков (Скурищенская); Дубиков (Грушевская); Дубовской (Новочеркасск); Дубовсков (Велико-Княжеская), Караичев (Голубинская), от караич, дерево берест; Кислицын (Велико-Княжеская), от кислица, яблоня-дичок; Липов (Сиротинская, 1752 г.); Кленкин (Цимлянская), один из возможных источников антропонима – название дерева клен; Вербичев (Аксайская); Вербов (Заветинский р-н); Кустов (Митякинская); Ракитин (Вешенская); Тополевсков (Михайловская, 1792 г.); Трисинин (Сиротинская) от трисина, в донском говоре – осина Грибов (Старочеркасская); Дубенцов (Митякинская, Николаевская), возможно, от дубяницы, вид грибов; Обабков (Нижнечирская, 1752 г.), от обабок, один из видов грибов (в разных говорах – свой); Подосинников (Нижнекундрюченская, Усть-Быстрянская), от подосинник, красный гриб; Мохов (Голубинская); Целиков (Вешенская, Усть-Хоперская) от целик, гриб обабок; Ягодин (Новочеркасск). |
| Сергею Селину в " Литейном, 4 " даже приделали шрам, чтобы мимика дисгармонии стала скульптурной и вопиющей. Глеб Северов по кличке Слепой (Сергей Маховиков) с волчьей угрюмоватостью взгляда – он ведь слепой только к позитиву, он его не замечает и знать о нем не желает, в этом его слепота. Самое нездоровое, что могла придумать реклама по отношению к Марии Швецовой (Анна Ковальчук) в " Тайнах следствия " , – это рекламировать с придыханием " эти губы " , " эти глаза " . Низведение героини-прокурора до рекламной дивы, у которой за выразительность взгляда отвечает тушь с правильной щеточкой, – дурная служба. Если в этом сериале чуть меньше ходили бы с перекошенными, переживательными лицами, он бы совсем не смотрелся. Вечер – прайм-тайм эксплуатации жизненного драматизма и его открытого переживания. Время, когда западный некомплиментарный герой существует в телеэфире бок о бок с отечественным некомплиментарным героем – и с отечественным некомплиментарным зрителем, который до сих пор позволяет себе в жизни многое из того, что западный человек позволяет себе только в фильме или сериале. Рядом с этой триадой антипозитивистов витают в вечернем телеэфире беспокойные ведущие и беспокойные гости – ответственные персоны, эксперты, думающие и нервничающие лица. Саркастично ухмыляющийся Тигран Кеосаян со своим ток-шоу. Трезво-циничный Владимир Соловьев, вертящий головой то к одному барьеру, то к другому. Совмещающий дежурную щепотку позитивизма со щепоткой неформального замотивированного негативизма Владимир Познер. С вечной тенью обиды на размышляющем лице Николай Сванидзе. Меланхолический Михаил Осокин. Демонстративно формально надевающая улыбку Кира Прошутинская, дотошно выспрашивающая ответчиков от имени народа, который " хочет знать " . Наступает разрядка и отдых от телевизионного позитивизма, от кредитования жизни и надежды на ее управляемость с помощью картинки собственных эмоций. Российскому человеку дают побыть первозданным собой на тот случай, если ему это всё еще нужно. |
| Виктор 4 февраля 2014, 13:37 Спасибо за добрую и умную статью. Сохранил себе эту страничку, чтобы заглядывать в нее при очередном выборе " что посмотреть " . Светлана 4 февраля 2014, 12:11 Благодарю Вас от всей души, Марина! Получила ответы на внутренние вопросы, теперь есть что сказать старшему сыну о современном настоящем кинематографе. Любовь 4 февраля 2014, 11:26 Спасибо автору!!! Взяла на заметку (и даже составила список фильмов, которые стоит посмотреть). С недавних пор стала записывать рекомендации людей, мнение которых для меня интересно. Что-то нравится, с чем-то не соглашаюсь ... Александр 4 февраля 2014, 11:04 Хорошо так, по-доброму написано. Спаси Христос! Евгений Б. 4 февраля 2014, 11:02 Здравствуйте, Марина и редакция pravoslavie.ru! Спасибо большое за столь интересную статью. Как заядлый кинолюбитель со многим из написанного согласен. Но мне было бы интересно также узнать, что думает автор статьи или другой компетентный человек из православного духовенства о работах Терренса Малика, в частности " Древо жизни " и " К чуду " . По моему, это единственный сейчас режиссер мирового уровня, который показывает различные проблемы (вера, любовь, семейные узы) посредством обращения человека к Богу, поиска своего духовного пути. Приз Всемирной католической ассоциации по коммуникациям в этой связи о чем-то говорит. Но больше ли в работах Малика христианских догматов или философии Хайдеггера? - вот в чем вопрос. Заранее спасибо, с уважением, Евгений Б. Сергей 4 февраля 2014, 10:49 " Но реплика героини Анны Михалковой, питерской интеллигентки, музейного работника, расслабившейся за бутылочкой вина, о том, что она смотрит только НТВ, потому что там Осокин и Максимовская и они «хоть и не всю правду скажут, но хоть намекнут», – прозвучала как анекдот. Быть может, это и вправду был анекдот? " Почему анекдот? В своё время НТВ был лучшим каналом и там можно было найти правдивую информацию. Это он сейчас в эталон пошлости и безвкусицы превратился. Анна 4 февраля 2014, 10:35 |
| Этот опять к советнику, с просьбою об открытии двух ярмарок в его приходе, с тем чтобы доходы от этих ярмарок употребить на постройку домов для священнослужителей. Об известном вреде ярмарок для сельских нравов о. Алмазов не подумал. Радением и, надо полагать, большим влиянием советника в губернии и это дело сделалось: Алмазов на доходы ярмарочных статей построил все дома и себе «построил еще две комнаты и украсил еще лучше дом, в котором жил» и в котором был намет с крестом над письменным столом в его кабинете. Потом он посылает «теплый возок тройкою» за своими родителями, чтобы они к нему переселились. Пономарь с пономарицею, взглянув на возок, заплакали, а когда сели и обложились подушками, проговорили: «Эко царствие-то небесное!» (224–225). Тепло старичкам показалось — и забредили. Покатили они «с колокольчиком», что присвоено, нужно заметить, одним должностным лицам да почтовой гоньбе, и «70 верст было переехано». В Быкове дряхлому пономарю вручают «устроить хор певчих»… Надо полагать: хорош хор мог устроить «старый пономарь»… Алмазова выбирают благочинным; священник Мансветов (опять известная фамилия) говорит речь, в которой (231) признается, что он жил «не потому, что жилось ему, а потому, что хотел и старался жить». Далее (232) он же заявляет, что «лет сорок тому назад и десятой доли не причащалось, что ныне». Автор, вероятно, не замечает, что, значит, дела идут не хуже, а лучше.… В новом положении о. Алмазов запирается в свой кабинет, садится под балдахин с крестом и пишет записку об улучшении быта духовенства в его благочинии, в котором, впрочем, и без того все быстро изменяется: «погребение бедного совершается точно так же, как и богатого; так и крещение, так и все; большая часть поборов по приходам упразднена; священники ни одной обедни не служат без проповеди», — словом, все поднимается и оживляется, «как по мановению волшебной палочки» архиерея Хрисанфа. — В это время Вера Николаевна рождает отцу Алмазову дочь, которую крестят благочестивый Осокин и благочестивая же г-жа Скалон. |
| Часто думают, что главным внутренним тормозом художника должна стать моральная ответственность за то, как отзовётся его слово. В качестве иллюстрации обычно приводят басню Крылова «Сочинитель и разбойник», где загробное наказание разбойника оказалось менее строгим, чем сочинителя, который своими книгами совращал всё новые и новые поколения. Но я не склонен переоценивать значение этого тормоза. Во-первых, потому что «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся». Я могу быть искренне уверенным, что сею в своих произведениях разумное, доброе и вечное, но всегда найдутся читатели, которые истолкуют текст совершенно неожиданным образом. Читателей ведь много и они очень по-разному воспринимают прочитанное. В своё время для меня оказалась шоком кое чья реакция на мою повесть «Иной среди Иных». Вот уж не ждал я поздравлений с блестящей антирелигиозной пропагандой, вот уж не подозревал, что глубоко симпатичный мне главный герой, Дмитрий Осокин — узколобый христианский фанатик, выписанный потрясающе правдиво и беспощадно! Или взять более раннюю мою повесть «Юг там, где солнце» — я был крайне удивлён реакцией некоторых читателей-атеистов, которым невероятно понравилась описанная в тексте тоталитарная православная Держава и которые мечтали бы служить в тамошнем Управлении защиты веры. Но если бы я знал заранее о такой реакции — всё равно написал бы то, что написал. Если слишком уж бояться повредить чьи-то непредсказуемые души, то или перестанешь писать вообще, или — что гораздо хуже! — начнёшь гнать километрами назидательность, а в итоге и художественное качество опустится до плинтуса, и у читателей такое моралитэ вызовет лишь отрыжку. Во-вторых, выше головы всё равно не прыгнешь. Невозможно быть в творчестве более нравственным, чем в жизни. То есть имитировать нравственность можно сколько угодно, а быть — нельзя. Если ты в обыденной жизни любишь людей, стараешься им помогать, не желаешь им зла — значит, и в творчестве это проявится ровно в той же мере. Я сомневаюсь в существование праведников по жизни, которые в творчестве сознательно сеют зло. Единственный инструмент творчества — это душа. Грязной душой не напишешь чистое, чистой душой не напишешь грязное. Другое дело, что художник может искренне заблуждаться в чём-то — и потому оказывается просто неспособен оценить своё воздействие на аудиторию. Но глупо было бы обвинять его в этом и требовать, чтобы он предвидел все последствия. Не бывает такого. Знал бы, где падать — соломки подстелил бы. И, возвращаясь к басне Крылова, сочинитель всё-таки в первую очередь виноват в своих личных грехах, в своей собственной душевной грязи, из которой и выросло его творчество. Но ставить ему в вину то, что он не мог осознать и, соответственно, предотвратить — наверное, всё-таки неправильно. |
| За противный церковному учению образ мыслей отлучен отцом от Церкви. Со 130 года стал открыто проповедовать свою доктрину и объединил своих последователей. По его имени ересь получила название маркионитства (основной ее тезис – в признании двух богов: Бога любви и злого творца мира)» (Н.Осокин, История Альбигойцев и их времени). В действительности Маркион не имеет никакого отношения к «Отцам церкви», и он напрямую связан с некоторыми искажениями древних текстов Нового Завета, о чем говорит даже Брюс Мецгер, и приводит следующий пример: «В середине II в. Маркион исключил из своих списков Евангелия от Луки все указания на иудейское происхождение Иисуса» (Раздел VII. Причины возникновения ошибок при передаче текста Нового Завета). Однако, ситуация, что Маркион являлся еретиком никак не смущает Мецгера, и он все равно причисляет Маркиона к лику «Отцов церкви». Более того, Эберхард Нестле соглашался с некоторыми искажениями Маркиона, о чем Питер Ракман говорит так: «Человека, «удалившего» стих Лук. 24:12 из Библии, звали Маркион «еретик» (120–160 г.г.). (См. Vol.47, p.426–427, of the Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latimorum, Academia Litterarum Vindebonesis). Е. Нестель согласен с Маркионом и не стесняется сказать нам об этом: стр. 226, Novum Testamentum Graece, 1898–1963» (П.Ракман, Доказательства манускриптов). Таким образом, видим, что Брюс Мецгер позволял себе не только ложные заявления, но и странные, которые никак не соотносятся с историей церкви, и Библейскими принципами. Подводя итоги, нужно отметить, что книга Брюса Мецгера – «Текстология Нового Завета» содержит множество ложной информации, где делаются утверждения, которые полностью игнорируют историю церкви, и даже тексты Библии. Студент семинарии, который слепо верит в авторитет Брюса Мецгера, будет считать, что христианство на территории Византии появилось только в IV веке. Он будет думать, что доникейские «Отцы церкви» никогда не цитировали Византийский текст, а Лукиан массово вносил искажения в текст Нового Завета, а также будет верить в то, что часть текста 1Иоанна 5:7–8 принадлежит Присциллиану, или его последователю. |
| Но жизнь не менялась. Через полгода я снова вернулся в СИЗО , но уже с более пышным букетом, поражающим разноцветьем статей уголовного кодекса и непристойным запахом. Лет до десяти заключения мне светило очень даже уверенно. Черный август 98-го запомнился мне не только дефолтом. Камеры малолетнего корпуса были переполнены. Нас было 28 человек в 6-местной. Спали на полу, подстелив одеяла. Были издевательства и ежедневные побои сокамерников, но… разве я их не заслужил? Была в камере и Библия. Без корочек, большая часть страниц первых книг Ветхого Завета и последних Нового отсутствовала. Из корочек арестанты сшили себе кисет, обтянув их тканью и вшив молнию. Получилась такая очень даже симпатичная папка для хранения документов и писем. Страницы Святого Писания пошли на самокрутки, лучше бумаги и не придумаешь, тоненькая как папиросная! Делаешь затяжку — и даже не горчит, не то что получается из газеты — горлодёрка. Эту растрепанную Библию я и начал читать. Особо пришлись по душе Евангелие от Матфея и Притчи царя Соломона. Слова — «Для глупого палка», — как раз объясняли мне справедливость моей участи. Фото: Александр Осокин, photosight.ru И только тогда, влипнув так крепко, я впервые задумался о своей жизни. Если я сижу в тюрьме, значит, в моей жизни что-то не так? Как могла со мной приключиться такая катастрофа? Ведь я раньше думал, что никогда не попаду в тюрьму. Тюрьма для злодеев, убийц и матерых преступников, потерявших человеческий облик. А я такой хороший, добрый, скромный. Никогда не желаю людям плохого. А что шалим иногда с компанией, так это не со зла. Ради шутки да ради денег. И вообще, тюрьма — это где-то там, в другом мире. В мире, где есть университеты, хорошие работы, счастливые семьи и всегда трезвые родители. Всё это в том, в другом мире, а я в реальности и… я же хороший! Но раз я оказался в тюрьме, значит я не хороший. Я нарушил заповеди Божии и общественные нормы. Как сделать так, чтобы больше никогда сюда не попадать? Возможно ли это, или я обречён? Среди всего этого ужаса, потрясения и одиночества надежда, как всегда, была только на Него. Мне повезло, кроме растрепанной Библии, были письма дедушки. |
| Прежде всего – исповедание веры, а потом уже проповедание. А исповедание – это значит, нести в себе радость. Когда радости в тебе будет больше, чем принуждения, то тогда, может быть, если обстоятельства будут этому благоприятствовать, можно и что-то сказать людям о своей вере, но очень осторожно. И желательно, чтобы было вопрошание, жажда в окружающих. А когда мы не чувствуем этой жажды и, не проявляя внимание к людям, начинаем миссионерствовать , то это очень опасно. Это – гордыня. Фото: Александр Осокин — А если есть вопрошание, и нам задают прямые, конкретные вопросы, но мы чувствуем, что не можем достойно на них ответить? — Посмотри в глаза человеку с любовью – и это будет самая лучшая проповедь. Когда человеку очень плохо в этом мире, когда он изверился во всем мирском, он в отчаянии, в обиде на всех, вражде, он чувствует, что никому не нужен, бесконечно одинок, забыт и Богом, и людьми — это благоприятная почва, в этот момент надо прикоснуться к нему с любовью. — Когда есть благоприятная почва – это одно, но если вопросы задаются с агрессией, с насмешкой, с целью поставить нас в тупик? — Нужно в таком случае помолиться об этом человеке про себя, и Бог подскажет. Здесь рецептов нет. Люди все разные, с разным уровнем культуры, и агрессия может быть разная. Есть агрессия воспитанного человека, когда может быть стремление уколоть, ирония, ядовитая насмешка. А может быть просто раздражение – «отстань от меня, это все чушь». Поэтому если человек холодно пытается уколоть, задеть, обидеть, то надо его пожалеть и помолиться: «Господи, научи», и всегда безошибочно будет ответ. Но всегда нужно помнить: раздражением на раздражение отвечать ни в коем случае нельзя. Лучше промолчать, и за него в это время молиться. И это будет ответом, и мистически этот ответ достигнет своей цели. Если мы думаем о своем самолюбии (как это, я не смог ответить!), то тогда мы, конечно, споткнемся. А если мы будем про себя молиться, внешне мы как будто бы растерялись, потерпели в этом споре поражение, а внутренне он почувствует, что да, он победил, но его победа – это его собственное опустошение. И пусть он даже не признается в этом из-за своих амбиций, но внутренне он почувствует свое поражение. |
|
|
