| Следуетъ одному простить неосторожный вопросъ, а другому необдуманный ответъ. Императоръ рекомендуетъ имъ взять примеръ съ философовъ, которые хотя и спорятъ между собой, но уживаются мирно. Притомъ Арий и Александръ стоятъ на общей почве: оба признаютъ Божественное провидение и Иисуса Христа и потому примириться имъ легко. «Возвратите же мне мирные дни и спокойныя ночи, — заканчивалъ свое послани Константинъ, — дайте и мне насладиться безмятежною жизнию, позвольте увидеть васъ и вместе вкусить радость всехъ другихъ народовъ». Вместе съ письмомъ Константинъ отправилъ въ Александрию и своего посланца Осию, или, вернее, Осия, еп. кордубскаго, который долженъ былъ передать писъмо и изследовать все дело на месте. Выборъ такого посланника показываетъ какъ политическую осторожность Константина, такъ и то значение, какое онъ придавалъ умиротворению Александрии. Помимо того, что Осий, какъ западный епископъ, былъ незаинтересованъ въ арианскихъ спорахъ и, следовательно, оказывался наиболее пригоденъ для примирительной миссии, онъ выдавался еще изъ ряда другихъ епископовъ, какъ своими достоинствами, такъ и влияниемъ на императора. Въ истории арианскаго движения вообще Осию выпала на долю передовая роль, такъ что ни одно крупное событие не обходилось безъ того или иного влияния со стороны его. Это былъ придворный епископъ въ наиболее благородномъ значении этого слова. Родомъ изъ Испании, онъ въ течение около 60–ти летъ (до 359 г.) занималъ епископскую кафедру Кордубы; въ диоклитиановское гонение онъ прославился, какъ исповедникъ за Христа. Константинъ вскоре же после провозглашения себя императоромъ призвалъ Осия къ своему двору и окружилъ его любовью и попечениемъ. «Царь очень любилъ и уважалъ его» — замечаетъ ο кордубскомъ епископе Сокрагь. Въ христианскомъ обществе были широко распространены представления ο безграничномъ влиянии Осия на императора, и эти представления подтверждались темъ довериемъ, какимъ наделялъ его Константинъ въ разнаго рода порученияхъ. Когда въ 313 году императоръ послалъ крупную денежную сумму въ помощь христианамъ карфагенской церкви, то онъ именно Осию поручилъ распределение этой суммы между нуждающимися по своему усмотрению. |
| Несмотря на это, сама правомочность вмешательства государства в догматические вопросы до времени не вызывала принципиальных возражений со стороны церковных авторитетов ни на Западе, ни на Востоке. Уже в IV в. Осий Кордубский советовал императору Констанцию II, ревностно поддерживавшему ариан, «не лезть в дела Церкви», а Амвросий Медиоланский наставлял Валентиниана II: «Император – в Церкви, но не над Церковью». Однако часто епископы старались лишь влиять на умонастроение государей, не ставя под сомнение их право на опеку церковного благочестия. Так, папа Лев I Великий в 449 г. писал императору Феодосию II: «Мы радуемся, что в Вас не только императорская, но и священническая душа: потому что сверх императорских и публичных забот Вы имеете благочестивейшее попечение о вере христианской, т.е. печетесь о том, дабы в народе Божием не усиливались расколы, или ереси, или какие-либо соблазны». Аналогичным образом на Халкидонском соборе епископы приветствовали Маркиана и Пульхерию как «светочей православия» и «новых Константина и Елену». Впоследствии антихалкидониты прозвали своих оппонентов мелькитами («царскими», от сир. малькойе), недвусмысленно намекая на их зависимость от императорской воли. С особой силой проблема вмешательства государства в церковную жизнь встала в так называемый период иконоборчества (726–787, 815–843) – первой (и единственной) ереси, изначально инициированной императорской властью. С богословской точки зрения вопрос о почитании икон, в центре которого стояла проблема допустимости изображений Иисуса Христа, тесным образом связан с христологическими спорами предшествующей эпохи. 2. Споры о почитании икон Вопрос о почитании икон встал в Империи неожиданно. Уже современники не были едины в объяснении истоков иконоборчества. Нет общепринятого мнения относительно генезиса этого движения и среди исследователей. В числе возможных причин развернутой византийскими императорами в VIII в. борьбы с почитанием икон называются и влияние иудейско-исламского неприятия изображений живых существ, и стремление государства установить жесткий контроль над Церковью, и личные предпочтения отдельных императоров. Некоторые историки даже пытались увидеть в иконоборчестве целую политическую программу, нацеленную на «оздоровление» общественных отношений и духовной жизни Империи в духе борьбы с обскурантизмом. Однако ни одно из предложенных объяснений не получило всеобщего признания в современной исторической науке. |
| Сведения об отступничестве М. во время гонения исходили от африкан. сторонников донатизма , которые причисляли его к церковным иерархам, выдавшим властям священные книги («предатели» - traditores). В отличие от вост. регионов Римской империи на Западе выдача книг Свящ. Писания рассматривалась как тяжкий грех, фактически отречение от Христа (отказ выдать книги мог повлечь смертную казнь). С т. зр. донатистов, епископы-«предатели» были нелегитимными, а совершаемые ими таинства - недействительными (см.: Turek W. Traditor (Traitor)//Encyclopedia of Ancient Christianity. Downers Grove (Il.), 2014. Vol. 3. P. 824-825). Участие «предателя» в рукоположении Карфагенского еп. Цецилиана стало причиной донатистской схизмы (311-312). Общение между епископами рим. Африки и др. регионов империи привело к тому, что донатисты стали считать всех кафолических епископов лишенными благодати. В 80-х гг. IV в. Пармениан, донатистский еп. Карфагена, заявил, что Осий Кордубский и папа Мильтиад, к-рые участвовали в осуждении донатизма, были «предателями». Блж. Августин называл эти утверждения безосновательными ( Aug. Contra epistolam Parmeniani. I 5. 10// S. Aureli Augustini Scripta contra Donatistas/Ed. M. Petschenig. W.; Lpz., 1908. Pars 1. P. 29-30. (CSEL; 51)). Обвинения в адрес М. впервые высказал Петилиан, донатистский еп. Константины (ок. 400): он заявил, что М. первым сжег священные книги во время гонения при имп. Максимиане; вслед за ним это сделали Карфагенские епископы Мензурий и Цецилиан, к-рых осуждали донатисты ( Aug. Contra litteras Petiliani. II 92. 202//Ibid. 1909. Pars 2. P. 125. (CSEL; 52)). Позднее в полемике с Августином Петилиан обвинил в «предательстве» не только М., но и его пресвитеров Мильтиада, Маркелла и Сильвестра, каждый из к-рых впосл. занимал Римскую кафедру. Блж. Августин назвал обвинения Петилиана голословными и бездоказательными, отметив, что при жизни папы Мильтиада донатисты не называли его «предателем». Т. о., по мнению Августина, схизматики пытались оклеветать епископов Рима и Карфагена как иерархов Вселенской Церкви, с к-рой они разорвали отношения. Однако блж. Августин, по-видимому, не знал, насколько обоснованными были обвинения: даже если М. и др. иерархи действительно впали в грех, это не могло оправдать раскол донатистов ( Aug. De unico baptismo. XVI 27-30//Ibid. 1910. Pars 3. P. 28-32. (CSEL; 53)). На диспуте в Карфагене в 411 г. донатисты повторили обвинение в адрес Мильтиада (Breviculus conlationis cum Donatistis. III 18. 34//Gesta conlationis Carthaginiensis anno 411/Ed. S. Lancel. Turnhout, 1974. P. 299. (CCSL; 149A)). В донатистской хронике «Liber genealogus» (нач. V в.) говорится, что императоры-гонители заставили М. и еп. Мензурия Карфагенского, а также рим. диаконов Стратона и Кассиана и карфагенского диак. Цецилиана публично сжечь Свящ. Писание на Капитолии (MGH. AA. T. 9. P. 196). |
| С обвинениями против Афанасия выступил епископ Мурсийский Валент, но западные епископы продолжали настаивать на недопустимости заочного рассмотрения дела Афанасия и на отсутствии доказательств его вины. Подслушивая спор, Констанций пришел в крайнее негодование, «вышел из-за занавеса и заявил: “Я сам обвиняю Афанасия. Ради меня вы должны верить Валенту”» . Епископы Павлин Трирский, Дионисий Медиоланский и Евсевий Веркелльский стояли на своем, требовали дополнительной проверки фактов по делу и в присутствии императора повторили свой довод о неканоничности заочного суда. И тогда Констанций, «ударяя плашмя своим мечом по столу, выкрикнул: “Моя воля – вот для вас канон”» . Большинство участников собора в конце концов подчинились требованию императора и подписали постановление о низложении Афанасия и акт о восстановлении общения между западными и восточными Церквями, которое было прервано Сардикийским собором. Но епископов Павлина, Дионисия, Евсевия и Люцифера, занимавшего кафедру в сардинском городе Каралах (Кальяри), императорские угрозы изгнанием и даже казнью за «выгораживание» государственного преступника не устрашили, и они были отправлены в азиатскую ссылку. На одну из важнейших на Западе кафедр – в Медиолан – был назначен выходец из Каппадокии арианин Авксентий. Узнав о происшедшем, протест заявил старец Осий Кордубский, за что был подвергнут аресту. В Рим к папе Либерию был направлен императорский чиновник евнух Евсевий. Но он тщетно пытался уговорить святителя подписать акты Медиоланского собора; тогда решено было доставить папу в Медиолан под конвоем. В состоявшемся там разговоре с ним Констанций пытался убедить папу «отречься от общения» «с нечестивым Афанасием» , но тот настаивал на незаконности заочного приговора. Присутствовавший при этой беседе «епископ Эпиктет сказал: “Царь! Либерий спорит теперь не для защиты веры или определений церковного суда, а для того, чтобы похвастаться пред римскими сенаторами, что он царя переспорил”. Поэтому царь сказал Либерию: “Да что ты за важное лицо в государстве, что один поддерживаешь сторону нечестивого человека и разрушаешь спокойствие вселенной, даже целого мира?” Либерий: “Слово веры не бессильнее оттого, что я защищаю его один. И в древности только три человека воспротивились повелению”… Тут евнух Евсевий сказал: “Ты царя нашего сделал Навуходоносором?” Но Либерий отвечал: “Отнюдь нет. Но беззаконно было бы осудить человека так, без рассмотрения его дела. Я считаю нужным, прежде всего, собрать вселенскую подпись, которой бы утверждалась изложенная в Никее вера, чтобы, через это возвратив из заточения братьев наших и восстановив их на принадлежащих им кафедрах, а потом рассмотрев, окажутся ли согласными с апостольскою верою люди, производящие ныне в Церквях столько смятения, тогда уже собраться в Александрию, где лично будут присутствовать и обвиняемый, и обвинители, и защитники той и другой стороны, и там, рассмотрев все дело, произнести единогласное решение”» . |
| 2) Кто председательствовал на соборе? Никто не сомневается в том, что председательствовал председатель Никейского собора, Осий епископ Кордубский из Испании. Но римские богословы решительно утверждают при этом, что Осий председательствовал на Сардикийском соборе так же, как и на Никейском, в качестве легата римского епископа. А мы положительно утверждаем, что в творениях св. Афанасия решительно нет основания для подобного утверждения, будто Осий председательствовал на Сардикийском соборе, как легат римского епископа, творения св. Афанасия решительно утверждают противное: Осий председательствовал, как епископ особенно именитый в Церкви, епископ, которому честь председательства уступил, в лице своих легатов, сам епископ римский. Вот подлинные выражения об этом председательстве самого Афанасия и его современников. – Выше видели мы, что св. Афанасий везде ставит Осия выше римских епископов. Вот другие его, выражения касательно того же предмета: «в город Сардику сходятся епископы с востока и запада числом более или менее 170-ти. Западные епископы были одни с отцом Осием, восточные привели с собой пестунами и ходатаями Мусониона комита и Исакия человека военного» 1423 . «На Сардикийском собора председателем был великий Осий« 1424 . Из этих выражений видно, что св. Афанасий считал первым членом, председателем собора епископа сия. »Все мы«, гласит окружное послание собора Сардикийского 1425 , »сошедшееся епископы, и особенно маститый старец Осий, достойный всякого уважения и по летам и по исповедничеству и по стольким понесенным им трудам, убеждали ариан прийти на собор». Таким патриархальным уважением пользовался старец Осий от членов и между членами собора, что такие похвалы Осию внесены в окружное соборное послание, которое подписал он сам! А подписался он здесь так: «подписался я епископ Осий, а также и все». – Отсюда еще не ясно видно, в каком качестве Осий подписал соборное окружное послание за всех членов собора, в качестве ли легата римского или по преимущественному значению своего собственного лица. Но вот решение этого недоумения. Кончив в своей апологии против ариан свое повествование о деяниях Сардикийского собора, и выписав окружное соборное послание, св. Афанасий заключает: «написав сие, собор сардикийский послал и к тем, которые не могли прийти; и они были согласны на соборные определения. Имена на соборе подписавшихся и иных епископов суть следующие: Осий из Испании, Юлий римский через пресвитеров Архидама и Филоксена, Протоген Сардикийский» и т. д. Не очевидно ли отсюда, что Осий первенствовал на соборе, – первенствовал перед римским Юлием, – первым подписался под соборными определениями и не в качестве римского легата, – вторым после Осия подписался Юлий римский, – подписался через своих легатов – представителей на соборе – через пресвитеров Архидама и Филоксена? |
| Письмо повез в Александрию советник Константина по церковным вопросам епископ Осий Кордубский . Свт. Осий стал исповедником в Диоклетианово гонение. Свою кафедру он занимал до смерти в 359 г. Он консультировал Константина в суде над донатистами, где произвел глубочайшее впечатление на императора своей духовностью и мудростью и с тех пор стал его постоянным советником. В Александрии Осий встретился со всеми сторонами и убедился в важности спора и в правоте Александра. Наверное, во всех этих переговорах сыграл роль молодой диакон Александра Афанасий . Потом Осий направился в Сирию, чтобы проверить причины поддержки Ария другим влиятельным епископом, Евсевием Кесарийским (будущим церковным историком), и его сторонниками. В Антиохии состоялся собор, на котором председательствовал Осий. На нем Евсевий Кесарийский и его единомышленники были запрещены в служении до рассмотрения их дела предстоящим великим святым собором в Анкире. Отцы собора называют Сына «воистину порождением, порождением по преимуществу», «образом Отца во всем» и «по природе непрелагаемым (т.е. нравственно неизменяемым), как и Отец». 3. Итак, новый, великий и святой Собор планировался в Анкире. Однако Константин, по рассмотрении, перенес место его проведения в Никею , поближе к своей резиденции в Никомидии, чтобы иметь возможность лично контролировать ситуацию. Таким образом состоялся Первый Вселенский Собор . Епископы были созваны на него императорским указом весной 325 г. Прогоны, почтовые лошади - все это было бесплатно предоставлено Империей. Константин звал всех, всех, всех. Приглашались делегаты не только из Империи, но и заграничный епископат: из Сирии, Армении, Кавказа, Персии. К тому времени соборная практика уже была всеобщим правилом. Но то были соборы местные : в Африке, в Александрии, в Сирии, в Азии. Даже соседние области, например Египет и Антиохия, ни разу не собирались вместе. Вообще это первое собрание такого рода в истории. Единство Римской империи было весьма умозрительным понятием. Ни разу ее представители с разных концов не собирались вместе, не совещались, не съезжались, почти даже не знали друг друга. Мысль о всеобщей личной встрече, неком светском, культурном «соборовании», была чужда Империи. |
| Chronique de Michel le Syrien. Editee pour la premiere fois et traduite en franijais par J. — B. Chabot. T. 1–2. Paris, 1900. Lib. VII, cap. II. 1) В сообщении о соборе, р. 124а 19 _ 20 : «по стэпк гп рптгк treip -от ггггк кж. 224: Les premiers etaint: Eusebius, qui, je pense, etait de Rome; Alexandre d " Alexandrie avec Athanase, son disciple; Jacques de Nisibe, et Eustathius d " Antioche. 2) В списке отцев, p. 124b 19 _ 20 : rrenp сгзпк чэгп 247: Premierement ceux de Rome: Eusebios [далее в рукописи пропуск двух–трех слов, восполняемый Chabot таким образом: eveque de Cordoue; — Vito] et Vinquentos, pretres, pour le pape. (У Seeberg " a. S. 70, сирийский текст p. 124 a приведен в совершенно искаженном виде). В примечаниях Chabot поясняет в обоих случаях, что нужно читать вместо «Евсевия» «Осий». Хроника издана по эдесской рукописи. Неизвестно, как в данном случае обстоит дело в другой — зафаранской — рукописи и в арабском переводе (ср.: Райт В. Краткий очерк истории сирийской литературы. Пер. под редакцией и с дополнениями проф. Π. К. Коковцова. СПб., 1902. С. 1804). В армянском переводе хроники (изд. 1871) в соответствующем первому месте читается, однако (Р. 131–132): «И главными были следующие: Осий Кордубский (Ουσιος Κουρτουβιο), Витон и Викентий пресвитеры вместо папы Римского, Александр Александрийский, Аристакес Великой Армении и Малой, Юлий [=Евлалий] Севастийский, Евстафий Антиохийский, Иаков Низибийский» (Во французском переводе Langlois, 1868. Р. 117: Александр Александрийский, Макарий Иерусалимский, Аристакес, Осий, Витон и Викентий, Юлий, Иаков). Особого списка отцев собора в переводе не имеется. 226 Ср.: Seeberg, 70–71. Из замечания у Михаила Сирийца: «Евсевий [который] был, я думаю, из Рима», Зееберг делает вывод, что Михаил нашел «Евсевия» уже готовым в своем источнике. Однако, это замечание могло относиться у него и к неизменному «Осию». (В Index coenobii Nitriensis Осий если и не производится из Рима, то оказывается «епископом Кордубы, города Италии». Gelzer, 96–97). Судя же по армянскому переводу, вместо этого замечания нужно бы ожидать в тексте Михаила чего-либо вроде «Витон и Викентий, пресвитеры из Рима», и вместо «Евсевий» — «Осий». Можно думать, между прочим, что и указанное выше арабское " wsjbws ( Gelzer, 149, Х 47 ) появилось как замена «Евсевием» Осия (ср. 149, Х 42 : " wsjws). 227 |
| Письмо повез в Александрию советник Константина по церковным вопросам епископ Осий Кордубский . Свт. Осий стал исповедником в Диоклетианово гонение; свою кафедру он занимал до смерти в 359 г. Он был главным советником Константина в суде над донатистами, произведя глубочайшее впечатление на императора своей духовностью и мудростью, и с тех пор стал его постоянным советником. В Александрии Осий встретился со всеми сторонами и убедился в важности спора и в правоте Александра. Наверное, в этих переговорах играл роль и молодой диакон Александра Афанасий . Потом свт. Осий направился в Сирию, чтобы проверить причины поддержки Ария другим влиятельным епископом Евсевием Кесарийским (будущим церковным историком) и его сторонниками. В Антиохии состоялся собор, на котором председательствовал Осий. На нем Евсевий Кесарийский и его единомышленники были запрещены в служении до рассмотрения их дела предстоящим великим святым собором в Анкире. Отцы собора называют Сына “воистину порождением, порождением по преимуществу”, “образом Отца во всем” и “по природе непрелагаемым (то есть нравственно неизменяемым), как и Отец”. 3. Итак, великий и святой собор планировался в Анкире. Однако Константин, по рассмотрении, перенес место его проведения в Никею , поближе к своей резиденции в Никомидии, чтобы иметь возможность лично контролировать ситуацию. Таким образом состоялся Первый Вселенский Собор . Епископы были созваны на него императорским указом весной 325 г. Прогоны, почтовые лошади, — все это было бесплатно предоставлено епископату Империей. Константин звал всех: приглашались не только делегаты из Империи, но и заграничный епископат из Сирии, Армении, с Кавказа, из Персии. К тому времени соборная практика уже была всеобщим правилом, но то были соборы местные : в Африке, в Александрии, в Сирии, в Азии. Даже соседние области, например, Египет и Антиохия, ни разу не собирались вместе. Вообще это было первое собрание такого рода в истории. Единство Римской империи было весьма умозрительным понятием, и ее представители с разных концов ни разу не собирались вместе, не совещались, не съезжались, почти даже не знали друг друга. Мысль о всеобщей личной встрече, о некоем светском культурном “соборовании”, была им чужда. |
| Наконец, Константин от глубины своего сердца просто умоляет епископов дать ему покой: «Возвратите мне мирные дни и спокойные ночи. B противном случае мне не останется ничего другого, как стенать, обливаться слезами и жить без всякого покоя. Пока люди Божии — говорю ο моих сослужителях — взаимно разделяются столь неоправданной и гибельной распрей, могу ли я быть покоен в душе своей?» Осий — Hosius (a не Осия !) — Кордубский из Испании; занимал кафедру Кордовы до своей смерти в 359 г. B диоклетианово гонение был исповедником. Вскоре же после провозглашения Константина императором, который стал открыто заявлять себя христианином, Константин призвал Осия ко двору и окружил любовью и уважением. B 313 г. Осий повез от императора денежное пожертвование Карфагенской церкви. B суде над донатистами Осий был главным советником Константина. Теперь же Константин посылает его как миротворца со своим письмом в Александрию. Осий по привычке едет туда мирить Ария с Александром. Но на месте y него открылись глаза. Он всецело встал на сторону Александра. Он решил убедить императора, что дело идет не ο пустяках, a o самой сути христианской веры. Решив в Александрии местный вопрос с Александром ο поставленных Коллуфом пресвитерах как не имеющих сана, Осий поехал обратно. Куда? B Никомидию? И каким путем? Вот тут-тο мы и встречаемся с новооткрытым фактом Антиохийского собора 324-325 гг. Диоцез — административная единица Римской империи, объединявшая несколько провинций. Β христианской церкви — округа, подчиненная крупному иерарху (у католиков в настоящее время — то же, что епархия). Афанасий Александрийский (ок. 295-373) — один из отцов церкви; решительный противник арианства, в борьбе с которым разработал учение ο единосущности Бога-Отца и Бога-Сына, вошедшее в Символ веры. Ссылки по теме Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла © Православная Энциклопедия, 2001–2024. Все права защищены © Сделано в Stack Group , 2008–2024 |
| Несмотря на провокации арианского окружения, Констанций сохранял благоволение к Афанасию. Ситуация изменилась после того, как в 351 г. после победы над узурпатором Магненцием Констанций объединил под своей властью всю Империю. О решающей победе при Мурсе императору первым сообщил местный епископ Валент, ученик Ария и давний недруг Афанасия Великого . Ему удалось завоевать полное доверие Констанция, который был озабочен примирением западных и восточных епископов. На соборах в Арелате в 353 г. и Медиолане в 355 г. под давлением императора Афанасий был осужден «за канонические преступления». Те немногие, кто отказался подписать это соборное решение, в их числе папа Либерий (352–366) и Осий Кордубский, были отправлены в ссылку. Столкнувшись с отказом участников Медиоланского собора 355 г. осудить Афанасия по той причине, что им были неизвестны каноны, которые тот нарушил, раздраженный Констанций воскликнул: «Чего я желаю, то и следует считать каноном. (...) Или повинуйтесь, или отправитесь в ссылку!». Осий Кордубский в послании смело увещевал императора: «Помни, что ты смертный человек. (...) He лезь в дела церковные, не приказывай нам о них, а лучше учись им от нас. Тебе вручил Бог царство, а нам вверил дела Церкви. (...) Ни нам не положено начальствовать на земле, ни у тебя, царь, нет права кадить фимиам». Был отдан приказ об аресте Афанасия, но за него вступилась его паства. Два раза эмиссары императора безуспешно пытались захватить непокорного епископа; в Александрию были стянуты все легионы из Египта и Ливии, но Афанасию в 356 г. все же удалось скрыться из оцепленной церкви. После смещения Афанасия омии во главе с Валентом Мурсийским перешли в богословское наступление. В 357 г., пользуясь влиянием на императора, они предложили так называемую вторую сирмийскую формулу: термин «сущность» осуждался и изымался, Сын признавался меньшим Отца и подчиненным Ему. Под давлением угроз и уговоров формулу подписал даже столетний Осий Кордубский. Покаяние принес и папа Либерий, отпущенный за это из ссылки. |
|
|
