| Стих: Приидите чада, послушайте мене, страху Господню научу вы! – Kommet Alle, die ihr mühselig und beladen seid, und ich will euch erquicken. Nehmet mein Joch auf euch und lernet von mir, denn ich bin sanftmüthig und demüthig von Herzen, und ihr werdet Ruhe finden für eure Seelen! – Приидите вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы: возмите иго Мое на вы, и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим! Stichos: Verirrt bin ich wie ein verlornes Schaf; suche deinen Knecht, auf dass wir nicht abirren von deinen Geboten! Стих: Заблудих яко овча погибшее: взыщи раба (у) Твоего (ю) яко заповедей Твоих не забых! – Ich bin ein Schaf deiner vernünftigen Heerde, und ich fliehe zu dir, dem guten Hirten. Suche mich, den Verirrten, auf, o Gott, und erbarme dich meiner! Овча есмь словеснаго Твоего стада, и к Тебе прибегаю Пастырю доброму: взыщи мя заблуждшаго, Боже, и помилуй мя! Darauf: Kommet, lasset uns anbeten, und niederfallen, und weinen vor dem Herrn, der uns erschaffen hat. Таже: Приидите поклонимся, и припадем, и восплачемся пред Господем, сотворшим нас! Herr, Herr, schaue vom Himmel, und siehe an, und suche heim diesen Weinberg und befestige ihn, den deine Rechte gepflanzt! Господи, Господи, призри с небесе и виждь, и посети виноград сей, и соверши его, его же насади десница Твоя! Ehre... Jetzt... (Theotokion): Слава... И ныне... (Богородичен): Einzig unschuldsvolle und reine Jungfrau, die du Gott ohne Samen geboren hast, bitte, auf dass errettet werden unsere Seelen! Едина чистая и непорочная Дево, рождшая Бога без семене плотию; Того моли о спасении душ наших! Darauf: Eile, mir die väterlichen Arme... По сем: Объятия Отча отверсти ми потщися... Darauf fragt der Igumenos den Einzukleidenden (die Einzukleidende): Таже вопрошает его (или ю) игумен, глаголя: Wesshalb bist du gekommen, Bruder (oder Schwester), niederfallend vor diesem Heiligen Altar und dieser Heiligen Versammlung? n. s. w. bis zur Frage: «Nicht aus irgend einer Noth oder Zwang?» inklusive. |
| Не должно смешивать церковную культуру с её продуктами, в том числе текстовыми, и творчество художественное, мирское, в котором могут быть свет и тьма. Но и через проблески света художественные произведения несут людям весть о главном, об образе Божьем в них, потому что творец этих художественных образов носит в себе дар слова. Но Гоголь не хотел быть просто писателем — он хотел послужить, он видел невидимый жезл, который писал перед ним, — и он был призван донести тайные глаголы людям. Отсюда естественная жажда быть понятым и принятым в ряды избранных, святых, водимых Духом Святым; но эти люди не были готовы давать анализ его произведениям, они были компетентны лишь в вопросах падения человека и степенях его греховности. Они желали Гоголю добра — они хотели спасти его душу. Этот замкнутый круг, в котором оказался Гоголь на положении между спасением и искусством, оправданием и обречённостью, свойственен, по мнению Бердяева, “несчастному русскому сознанию”, мессианскому, подвижническому в своей сути 20 . Впрочем, “Гоголь был не только гениален в своём творчестве, но он был замечателен как человек” 21 . Человек, который жизнь свою положил, пытаясь оправдаться, не нуждается в оправдании. Сегодня он учит нас быть смешными Христа ради, бросаясь в объятия Отча открыто, дерзостно, неприлично. У каждого — свой Гоголь. Непонятый, плачущий странник, бережно берущий из рук девочки землянику по дороге в Оптину пустынь. По дороге в Небесное Царство. 1 Бердяев Н. А. Самопознание: Сочинения. М.; Харьков, 2001. С. 95. 13 Концевич И. М . Оптина пустынь и её время. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. М., 1995. С. 595–597. 14 Цит. по: Воропаев В. А. Гоголь над страницами духовных книг: Научно-популярные очерки. М., 2002. С. 111. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. |
| По 1-й кафисме, Трисвятое, Пресвятая Троице, Отче наш. И тропари сия, глас 1: В беззакониих зачався аз, блудный, не дерзаю взирати на высоту Небесную, но, дерзая на человеколюбие Твое, зову: Боже, очисти мя, грешнаго, и спаси мя. Аще праведник едва спасается, аз где явлюся, грешный? Тяготы и зноя дневнаго не понесох, но с наемники единонадесятаго часа сопричти мя, Боже, и спаси мя. Слава: Объятия Отча отверсти ми потщися, блудно мое иждих житие, на богатство неиждиваемое взираяй щедрот Твоих, Спасе, ныне обнищавшее мое да не презриши сердце. Тебе бо, Господи, умилением зову: согреших на Небо и пред Тобою. И ныне: Упование христиан, Пресвятая Дево, Егоже родила еси Бога паче ума же и слова, непрестанно моли с горними силами дати оставление грехов, нам всем и исправление жития, верою и любовию присно Тя чтущим. Господи, помилуй (40) и молитва: Владыко Вседержителю, Непостижиме, начало света и преумная Сило, Иже Ипостаснаго Слова Отец и Единосильнаго Твоего Духа Испуститель: милосердныя ради милости и неизреченныя благости не презревый человеческаго естества, тмою греха содержимаго, но Божественными светы священных Твоих учений, законом и пророки светивый мipy, последи же нам того Единороднаго Твоего Сына благоволивый плотию возсияти и ко осиянию нас Твоего просвещения наставити: да будут уши Твои внемлюще гласу моления нашего, и даруй нам, Боже, во бденном и трезвенном сердце, всю настоящаго жития нощь преити, ожидающым пришествия Сына Твоего и Бога нашего, Судии всех, да не возлежаще и спяще, но бодрствующе и воздвижени в делание заповедей Твоих обрящемся и в радость Его совнидем, идеже празднующих глас непрестанный, и неизреченная сладость зрящих Твоего лица доброту неизглаголанную. Яко Благ и Человеколюбец Бог еси, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков, аминь. Кафисма вторая 9. В конец. О тайнах сына. Псалом Давида. Исповедуюсь Тебе, Господи, всем сердцем моим, поведаю все чудеса Твои. Возвеселюсь и возрадуюсь о Тебе, воспою имени Твоему, Вышний, При обращении врага моего вспять: изнемогут и погибнут они от лица Твоего. |
| Син. 868); VII. гл. 7, «Имущи душе моя врачевство покаяния» (почасие 9 ч. Син. 870; сед. понед.) и «Мытареву покаянию не поревновах» (сед. понед.); VIII. гл. 8, «Яко судии предстоящу» (пол-ца Син. 868; сед. понед), «Оком благоутробным» (почасие 9 ч. Син. 870; сед. понед.) и «Владычице, приими молитвы раб твоих». В «Чине, како подобает пети нощные часы», по Соф. 1052 , – согласно с обычным «Чином, како подобает пети 12 псалмов особь», – указываются следующие тропари: I. гл. 1, «Объятия отча», «Егда приидеши, Боже» и «Матерь тя Божию»; II. гл. 4, «Смиренную мою душу» (почасие 3 ч. Син. 870), «Все житие мое» и «К Богородице прилежно» (почасие 6 ч. Син. 865); III. гл. 6, «Помышляю день страшный» (3 час Син. 863; сед. понед.), «Во юдоли плачевне» (см. выше Ватоп. 350) и «Милосердия двери» (почасие 1 ч. и друг.); IV. гл. 8, «Оком блогоутробным» (почасие 9 ч. Син. 870), «Век мой скончавается» и «Иже нас ради рождейся от Девы» (9 час; повеч.; богор. отпуст.). Но кроме этих тропарей в Соф. 1052 на четвертом часе полагаются еще «поканьна наставшаго гласа», по пяти тропарей каждого гласа, затем – Трисвятое и тропари Спасителю, Богородице, Архистратигу и всем святым, а после них – тропарь «Помяни, Господи, яко благ рабы своя» (пол-ца; 6 ч. Соф. 1052 ) и богородычен «Тя град и станище имам» (см. выше Ватоп. 350). – «Чин полунощный» отличается от нынешней полунощницы лишь несколькими тропарями и молитвами и, подобно ей, подразделяется на три чина: повседневный, субботний и воскресный, различающиеся между собою некоторыми тропарями и молитвами. Вседневный чин, за исключением одного случая, имеет обычные тропари; в первой части: «Се жених», «День он страшный» и «Тебе неразоримаго града», а во второй: «Ослаблен есмь сном уныния» (см. выше Ватоп. 350), «Глубиною мудрости» и «Блажим тя вси роди». Субботний чин наоборот, за исключением одного случая, имеет особые тропари; в первой части: «Бодрым смыслом к Богу возрим», «Леностьный сон оттрясем, жених приближаеться» и «Наша молитвы Богородительнице донеси»; во второй части; «Яко судии пришедшю, попецися душе моя» (см. выше Син. 868, Ватоп. 350), «Глубиною мудрости» и «Тя град и станище» (см. выше Ватоп. 350). В воскресном чине, в первой части, положены тропари; «Въскрсе от мртвых живот всех», «День он страшный» и «Тебе неразоримаго града»; во второй части: «Гробу отверсту, аду плачущюся», «Мудрых дев бденье дажь ми» (см. выше Ватопед. 350) и «Наша млтвы Божия Родительнице». |
| Цена объятий Евангелие о блудном сыне читается за литургией, и в нем много всего, что требует нашего внимания, что заставляет нас задуматься или должно заставить. Неразумие и наглость одного сына. Самомнение и жестокосердие другого. Пища свиней. Любовь отца. Его дары. 7 марта, 2013 Евангелие о блудном сыне читается за литургией, и в нем много всего, что требует нашего внимания, что заставляет нас задуматься или должно заставить. Неразумие и наглость одного сына. Самомнение и жестокосердие другого. Пища свиней. Любовь отца. Его дары. Объятия Отча отверсти ми потщися, блудно мое иждих житие, на богатство неиждиваемое взираяй щедрот Твоих, Спасе, ныне обнищавшее мое да не презриши сердце. Тебе бо, Господи, умилением зову: согреших на Небо и пред Тобою. Раз в году звучат на богослужении эти слова, в Неделю о блудном сыне, за всенощной. Где-то поются, трогая душу, проникая до самой глубины ее, где-то читаются, скоро и невнятно, никак не обращая на себя внимание, не давая понять заключенный в них смысл. Кому случалось бывать на монашеском постриге, тому в этом смысле повезло больше: там этот тропарь поется трижды, пока постригаемый ползет из притвора храма к алтарю, от грешного мира, куда он удалился, к сим любезным объятиям. И. Босх. Блудный сын. 1510 г. Евангелие о блудном сыне читается за литургией, и в нем много всего, что требует нашего внимания, что заставляет нас задуматься или должно заставить. Неразумие и наглость одного сына. Самомнение и жестокосердие другого. Пища свиней. Любовь отца. Его дары. Наверное, каждый задумывается о том, что в этот момент лично ему ближе, что почему-либо находит отклик в его сердце. Или даже не задумывается, потому что кажется, что именно сейчас эта притча для него уже «не актуальна». Хотя актуальна, конечно, и как раз сейчас, просто тот, кто «не слышит» ее, отошел на «страну далече» – на какую-то из тех, что поблизости, стоит лишь ступить один шаг. Уверенность в своей праведности, нечувствие сердечное, слепота душевная – мало ли стран этих?.. |
| — Вы много говорили о своих духовных наставниках. Судя по Вашим рассказам, это были люди высокой духовности. Сейчас нередки случаи, когда молодой человек, желающий найти опытного духовного руководителя, попадает в руки псевдодуховника с сектантскими методами руководства духовной жизнью. В чем отличие настоящего старца от лжестарца? Как молодому человеку избежать опасности попасть в руки младостарца? — Во–первых, духовного отца надо выбирать с большой осторожностью. Познакомившись с пастырем, не следует сразу же кидаться в «объятия отча» и записываться в духовные чада: надо пообщаться с ним, попытаться почувствовать, что он за человек, насколько он духовно опытен, насколько его внутренний настрой соответствует вашему. Во–вторых, есть некоторые признаки, отличающие старца от лже–старца, духовника от лже- духовника. Думаю, главным из них является наличие или отсутствие в пастыре уважения к своему духовному чаду как самостоятельной личности. Если духовник с категоричностью настаивает на исполнении своих требований, лишает своих духовных чад какой-либо свободы, ведет себя властно, безапелляционно, как начальник с подчиненными, — то это лже–духовник. Если пастырь, подобно фарисеям времен Христа, «налагает на людей бремена неудобоносимые», то это лже–пастырь. Если старец позволяет себе решать за людей те вопросы, которые только они сами могут решить, — например, жениться ли или принимать монашество, — вмешивается в их личную, семейную жизнь, диктует им свои условия, сводит и разводит мужчин с женщинами и т. д., то это «лже–старец». Как говорит Святейший Патриарх Алексий, «подлинный старец бережно относится к каждому человеку». Именно бережное, осторожное, вдумчивое, уважительное, смиренное отношение к людям должно характеризовать всякого истинного старца, истинного пастыря и истинного духовника. В декабре 1998 года Священный Синод Русской Православной Церкви принял Определение, в котором указал на «участившиеся в последнее время случаи злоупотребления некоторыми пастырями вверенной им от Бога властью»вязать и решить»». В этом определении даны четкие указания относительно того, как духовники должны вести себя по отношению к своим духовным чадам. Очень жаль, что далеко не все пастыри прислушались к голосу руководства Церкви. |
| Напротив. Чаще всего (не знаю, замечали ли вы это или нет) мы бросаемся спасать других, потому что это нужно нам самим. Для нас это – увлекательный процесс, который даёт нам чувство удовлетворения. Нам – но не нашим близким, не нашим детям. То есть мы делаем это не для других, а для себя. И не спешите оправдываться. Ведь в определённых случаях мы так и думаем: «Что теперь про нас соседи скажут? Ребёнок опозорил всю нашу семью! Что будут говорить о нас родственники?» То есть в первую очередь мы думаем именно о себе , как мы выглядим – в глазах общества, в глазах Церкви и т.д. Мы считаем, что церковные люди должны быть идеальными. Но когда у кого-то в семье проблемы с детьми, мужем или женой, как мы на это реагируем? Кто из нас, вместо того, чтобы думать о мнении окружающих, просто заглянет в душу любимому человеку и скажет: «Меня волнуешь лишь ты. Твоё счастье, твоё спокойствие и душевное равновесие. Мне всё равно, что скажут люди. Пусть они нас осуждают – мы же не для них живём, а для Бога. Для Него мы действительно должны стараться, и наши взаимоотношения должны быть искренними, честными и глубокими». Есть ли такие люди среди нас? Может быть, это мы с вами? Вы? Я? Мы, считающие себя церковными людьми. Считающие – но действительно ли мы в Церкви? Знаете, у скольких нецерковных людей душа пребывает в Церкви, хоть они и не подозревают об этом? Я имею в виду их душевное состояние. Да, телом они не в Церкви, более того – они развлекаются в ночных клубах, бродяжничают, принимают наркотики, вступают в беспорядочные связи, становятся преступниками — но они очень близки к тому, чтобы придти к Богу. Потому что в какой-то момент они могут искренне, от всего сердца сказать: «Господи, помилуй! Помоги мне, погибаю! Обними и согрей меня!» И если они приходят к Богу, то становятся совершенно другими людьми – обновлёнными, преображёнными и смиренными, с благодатью на сердце и светом на лице. Лично у меня притча о блудном сыне вызывает большие угрызения совести. Она заставляет о многом задуматься, и мне становится стыдно. Потому что на самом деле эти «объятия Отча», эта Отчая любовь, которая должна изливаться на окружающих – компетенция Церкви. То есть эту любовь должны показывать церковные люди – вы, я, те, кому Бог сказал: « Дети Мои, я оставляю вас здесь, на земле, и вы должны показывать всем Мой Светлый Лик, Мою Благодать. Не забывайте об этом! Отдавайте людям Моё тепло, святость, прощение, сочувствие, сострадание, понимание, Мою родительскую любовь ». |
| Христе, Отче щедрот и Боже всего утешения», на субботней – «Вседержителю Боже, вышнии и нижний твари Сдетелю», на воскресной – «Господи Боже наш, истиньное сиянье Отчее». 9. Тропари и молитвы после кафизм Изучая состав чина 12-ти псалмов, нельзя не обратить внимания на совпадение входящих в этот состав тропарей и молитв с известными нам тропарями и молитвами после кафизм (см. выше, гл. 4, часть 9 «Кафизмы с тропарями и молитвами»). Достаточно сказать, что в нашей печатной Псалтири среди тропарей и молитв после кафизм оказывается не менее 25 тропарей, вполне совпадающих с тропарями чина 12-ти псалмов в широком смысле. Рукописные славянские и греческие Псалтири могут значительно увеличить это число 295 . И нужно заметить, что здесь мы имеем дело не с какими-либо случайными совпадениями. Тропари и молитвы келейного правила псалмопения – с одной стороны, и тропари и молитвы после кафизм – с другой, не только допускают простые совпадения, но нередко сохраняют и одинаковую последовательность, располагаясь в одинаковом порядке. Так, напр., тропари: «В беззакониих зачався», «Аще праведник едва спасается» и «Объятия отча», будучи последовательно расположенными тропарями 1-го, 2-го и 3-го часа в «последовании ночи», по Син. 868, вместе с тем являются и первыми тремя последовательно идущими тропарями 1-й кафизмы; тропари: «Помышляю день страшный» и «Во юдоли плачевне» встречаются рядом как нынешнем чине 12 псалмов, так равно и после 9-й кафизмы. Такая устойчивая последовательность простирается и на молитвы. Сопоставим, напр., молитвы ночных часов, по Син. 868, и совпадающие с ними молитвы после кафизм в Афоно-Афанасиевской Псалтири 145. Между теми и другими наблюдается следующее соответствие: молитва 1-го часа соответствует молитве после 5-й кафизмы, молитвы 3-го, 4-го и 5-го часов – молитвам после 7-й, 8-й и 9-й кафизм, м-ва 8-го часа – м-ве по 11-й кафизме, м-ва 9-го часа – м-ве по 10-й кафизме, и, наконец, м-ва 11-го часа – м-ве по 12-й кафизме. Следовательно, только молитвы 8-го и 9-го часа меняются местами в Псалтири, все же остальные движутся параллельно в обоих памятниках. |
| I. Ныне побеседуем, братие, о трогательных обетах, произносимых при вступлении в иночество. Вы увидите из них, какие добродетели требуются от инока и сколь священно и назидательно миру лицо его, когда, по мере слабых сил человеческих, исполняет он долг своего звания; вы увидите так же, – и может быть не без изумления, – что отречения монашеские не многим разнствуют от тех обетов, какие дает каждый христианин при Святом Крещении, потому что, кроме безбрачия и девственности, которая присвоена иночеству как высшая добродетель, процветшая в мире только со времен Спасителя, и кроме исключительного упражнения в посте и молитве, все остальное – смирение, целомудрие, послушание, преданность Христу Богу – требуется от инока наравне с каждым христианином. На всех одинаково лежит легкое иго Христово, и пребывание наше в мире не может служить извинением в тяжких отступлениях от заповедей Божиих. Трехлетний искус, или степень послушника, служит вступлением в монашескую жизнь, чтобы желающие ее прежде испытали свои силы и тогда уже произнесли невозвратные обеты. Есть еще и другая приготовительная степень: прежде совершенного пострижения облекают иногда послушника не в полное одеяние инока, с установленными молитвами, что называется рясофорам, т. е. ношением рясы, дабы, в ожидании полного иночества, он еще более утверждался на избранном пути. Самое иночество заключает в себе две степени – малый и великий образ (по-гречески – схима), потому, что чистое житие инока дает ему ангельский образ на земле; но название схимника обычаем исключительно присвоено у нас только инокам высшей степени, весьма малочисленным, которые, памятуя совершенное свое отречение и уже живя мыслию за гробом, большею частию предаются безмолвию и затвору. II. а) Когда наступит день желанного пострижения в малую схиму, готовящийся брат пред началом Литургии, приняв благословение игумена, слагает с себя обычные одежды на паперти церковной и стоит в преддверии в одной власянице, без пояса и обуви и покрова, в знак своего разрешения от мира; по входе с Евангелием и пении антифонов, вся братия с возжженными свечами исходит за ним, как бы в сретение кающемуся сыну евангельской притчи, и поет умилительным напевом: «Объятия отча отверсти ми потщися, блудно иждих мое житие, на богатство неиждиваемое взираяй щедрот Твоих, Спасе, ныне обнищавшее мое сердце не презри. Тебе бо, Господи, во умилении зову: согреших, Отче, на небо и пред Тобою». |
| Свобода христианина Какая свобода в этих в словах: «Возьми ножницы и подаждь ми я»! Все поражало нас новизной ощущений в этом таинственном событии вступления на путь иночества, но особенно меня впечатлила одна вещь: когда митрополит взял в руки ножницы, я, не имея ни малейшего представления, с чего начинается и чем оканчивается монашеский постриг, приготовился, что сейчас произойдет наконец само пострижение и тем дело и кончится. Но произошло нечто совсем неожиданное: взяв в руки ножницы, митрополит тут же бросил их на пол со словами: «Возьми ножницы и подаждь ми я!» Все замерли! В голове мелькнуло: а вдруг не возьмет и не подаст? Передумает, испугается, скажет: нет, я еще не готова… И, опять же, если и так, то кто посмеет осудить?! Но тут же эти мысли были вытеснены другими: «Какая свобода дается еще не состоявшимся монахиням в словах: “Возьми ножницы и подаждь ми я!” Если хочешь стать монахиней, если ты действительно возлюбила эту иноческую жизнь, то подними ножницы и подай мне их, выразив тем самым твою бесповоротную решимость стать инокиней». Тем временем сестры одна за другой без тени колебания поднимали брошенные митрополитом ножницы и смиренно, как овцы, веденные на заклание, подставляли свои головы с распущенными длинными волосами для пострижения. Два клироса сестер при этом, стараясь не пропустить ничего из происходящего, пели умилительными голосами: «Объятия Отча отверзти ми потщися…», отчего у меня незамедлительно явилось пощипывание в носу – всем известный предвестник слез. Наверняка то же самое в эти минуты испытывали и все другие свидетели пострига. Не буду преувеличивать: далеко не все слова мне удавалось уловить – но удивительным образом ничто не давало мне повода сомневаться, что слова этих песнопений поверяли всем тайну о душе, ищущей Небесного Отечества. Когда сестер облачили в монашеские одеяния, наименования которых по большей части тогда для меня, как, думаю, и для многих присутствовавших при постриге мирян, были неведомы, их оставили стоять в храме лицом к востоку с горящими свечами. |
|
|
