| Период готики проходит от середины XII до XV вв. XV столетие (в Италии -”кватроченто”, т.е. “четырёхсотые” годы) время раннего Ренессанса предваряемое проторенессансными эпохами (ду- и треченто), первая треть XVI называют Высоким Возрождением, а его оставшуюся часть – поздним. Своеобразный характер имеет Северное Возрождение, особенно в Германии и Голландии. Новое Время, начинающееся периодом Возрождения, продолжается периодом XVII-XX вв. с эпохами частично сосуществовавших барокко как стиля контрреформации (XVII-XVIII столетия) и классицизма (XVII-XIX вв.) с доминированием первого в католических странах и, к примеру, нетипичностью его для Англии. Середина XIX – начало XX вв. – это время эклектики и поисков национальных стилей, завершённое на рубеже веков эпохой модерна. Двадцатое столетие характеризуется разнообразием стилей, но, к сожалению, тенденции собственно храмовой архитектуры и традиции собственно христианского изобразительного искусства в западной культуре не получили в это время интенсивного развития. При этом отдельные выдающиеся произведения церковного характера вызывают определённый интерес. Русское искусство заслуживает отдельного рассмотрения. Не говоря о языческой предыстории и эпохи медленной христианизации, началом целостного процесса храмостроительства, становления живописной традиции и искусства малых форм можно считать официальное Крещение Руси, то есть конец X века. Домонгольский период включает в себя эпоху христианской Киевской Руси – до начала XII века, затем эпоху удельных княжеств в XII столетии с региональными архитектурными школами и рубеж XII-XIII вв. как время сложения общерусского по характеру храмового зодчества. Монументальная живопись известна с XI века, но первые иконы, написанные на Руси, скорее всего, связаны с XII столетием. Новгородская земля, наименее пострадавшая от монголо-татарского нашествия, и её школы архитектуры и живописи (как Новгорода, так и Пскова) характеризуются расцветом в XIV-XV и отчасти ещё в XVI веке. Первый подъём Московского государства начинается в XIV веке, продолжаясь до середины XV. |
| Если мы перечислим здесь главные основания, по которым вышеозначенные исследователи отвели греческому пению такое место, то их окажется три: во-первых, принятие северными славянами своих музыкально-богослужебных книг от южных славян; во-вторых, слабая теоретическая связь между русским знаменным письмом и древнегреческим, и наконец, самое главное, – отсутствие греческих памятников с знаменами церковно-славянских богослужебных рукописей XI, XII, XIII и XIV в.в. Таким образом, если будет доказана возможность существования в России греческих музыкально-богослужебных книг и таковых в переводе; далее, если объяснить странное явление слабой связи в знаках между греческими и древнерусскими богослужебными книгами; наконец, если приведем достаточное количество греческих богослужебных манускриптов IX, X, XI, XII и т. д. в.в. с теми самыми нотными знаками, с какими изложены мелодии песнопений древнерусских богослужебных книг XI, XII, XIII и XIV в.в., тогда мы можем быть уверены, что вопрос о происхождении старинных нотно-музыкальных знаков у северных славян будет окончательно исчерпан. Что текст большинства древних певческих книг русских обязан своим происхождением южным славянам, в этом не следует сомневаться. Раз славянская палеография, особенно за последнее время, приобрела так много данных для точного определения происхождения, времени и места написания недатированных памятников, то нам нет оснований сомневаться в достоверности ее научных выводов. Древнейшие русские памятники, каковы, например, майская минея (XI в.) новгородской Софийской Библиотеки, стихирарь (XI в.) Императорской Публичной Библиотеки (прежде Толстовский), стихирарь (1157 г.) московской Синодальной Библиотеки 589, стихирарь (XII в.) Библиотеки Академии Наук, известная в науке рукопись XII в. под названием «Праздники» московской Синодальной Типографии 152 (эта рукопись, по словам А. И. Соболевского, есть прямой список с южнославянского оригинала) и другие подобные им считаются списанными с болгарского подлинника. |
| Общий тип декорации, использование архитектурно-декоративных мотивов (арки на колонках, сплетенные медальоны), а также предлагаемая интерпретация 713 изображений в литургическом контексте находят ближайшие аналогии во фресках Новгорода второй половины XII в. Фрески храма Бориса и Глеба в Кидекше (60-е гг. XII в.) уцелели фрагментарно. Наилучшей сохранностью отличаются образы скачущих волхвов с юными, прекрасными ликами в восточной части южной стены, не оставляющие сомнения в том, что здесь была сцена «Рождество Христово». С располагавшейся напротив, по наблюдениям Н. П. Сычева, композицией «облачного» «Успения» сцена на южной стене составляла риторическую пару, хорошо известную по другим монументальным росписям XII и XIII вв. Уровень размещения фрагментов «Рождества Христова» на стене позволяет согласиться с высказанным предположением, что вверху над ними размещались фигуры в рост между колонок, увенчанных арками. Совокупность сохранившихся и описанных Н. П. Сычевым фрагментов, их место на стене позволяют разместить аркатурный фриз с фигурами в уровне оконных проемов. Существенно, что в отличие от Новгорода этот фриз располагался крайне высоко, оставляя для композиции, которая могла поместиться в люнете (если структурность соблюдалась, то есть размеры арок совпадали с размерами оконного проема), крайне незначительную поверхность, что заставляет предположить в люнете не сцену, а скорее полуфигуру большого масштаба. При этом на склонах свода могли оставаться сценические композиции праздников. Редкие фрагменты описал Н. П. Сычев в юго-западном углу на хорах, справедливо отождествляя их с изображением Рая: растения, цветущие деревья, деревья с плодами. Никаких оснований считать, что Рай изображался дважды (под хорами и над хорами) нет, скорее всего эти фрагменты – остатки «Страшного суда», в эпоху Всеволода как раз переместившегося в пространство над хорами, как, например, в Дмитриевском соборе во Владимире. Отсутствие во фрагменте «Рая» фигуративных изображений объясняется тем, что они могли размещаться на соседних поверхностях стен и сводов, как это сделано в Дмитриевском соборе. Стиль живописи с гибким, мягким ритмом мелких складок, сдержанным использованием световых разделок, с согласованным и «тихим» колоритом обнаруживает ближайшие совпадения во владимирском «Оглавном чине с Эммануилом» (ГТГ, 70-е годы XII в.). Особенное родство с этой знаменитой иконой демонстрирует личное письмо фрагмента в Кидекше. Его основу составляют тончайшие лессировки, последовательность сквозного, проникающего в глубину формы движения от теней к свету, отсутствие резких светотеневых контрастов. Близки типы ликов с утяжеленной нижней частью и не очень пышными прическами, некрупными чертами, согласованность сдержанной медитативной живописи с ощущением сокровенной внутренней жизни изображенных волхвов. |
| В советский период как итог многолетней работы были изданы серии сводов-монографий, входивших в многотомное издание «Археология СССР», древнерус. периоду посвящены тома «Древняя Русь: Город, замок, село» (М., 1985) и «Древняя Русь: Быт и культура» (М., 1997), особое значение в этой серии имела монография В. В. Седова «Восточные славяне в VI-XIII вв.» (М., 1982), позднее получившая развитие в серии его трудов. На совр. этапе исследования археологии Др. Руси в РФ ведутся в научных ин-тах, ун-тах и музеях Москвы (П. Г. Гайдуков, С. Д. Захаров, Н. А. Макаров , В. Я. Петрухин, Е. А. Рыбина, Т. А. Пушкина, А. В. Чернецов, С. З. Чернов, Янин, и др.), С.-Петербурга (Кирпичников, Е. Н. Носов , А. Н. Мусин, Е. А. Рябинин и др.), Новгорода, Пскова, Ростова, Липецка и др. городов. Изучение продолжается на Украине (Киев, Чернигов) и в Белоруссии. Актуальные проблемы науки освещаются в археологических изданиях и непериодической серии Ин-та археологии РАН (Русь в XIII в.: Древности темного времени. М., 2003; Русь в IX-XIV вв.: Взаимодействие Севера и Юга. М., 2005, и др.). Поселения В наст. время накоплены сведения о более чем 1,4 тыс. поселений Др. Руси, к-рые по виду делятся на укрепленные и неукрепленные. Сохранившиеся их остатки содержат обширную археологическую информацию. Среди укрепленных поселений известны маленькие (менее 0,1 га) городища и крупные центры площадью свыше 100 га (Киев, Новгород). Неукрепленные поселения (селища) по численности значительно превосходят городища, но менее изучены; их размеры колеблются от 1-2 дворов до занимавших неск. десятков гектаров. Письменные источники называют городами ок. 400 поселений, часть их надежно отождествляется с конкретными городищами. 70% археологически выявленных укрепленных поселений не упомянуты в письменных источниках; другие, попавшие на страницы летописей, известны только по названиям. Укрепленные поселения К 2000 г. археологами было учтено 758 городищ, датированных до сер. XIII в.; из них укрепленную площадь до 1 га имели 542 городища; 1-2,5 га - 101; свыше 2,5 га - 115 городищ. В 1-й пол. XI-XII в. число небольших укрепленных поселений постоянно увеличивалось в Ср. Поднепровье, в сер. XII-XIII вв. этот процесс охватил юго-зап. земли, бассейн Оки, верховья Днепра и Зап. Двины, Понеманье. Росло и число крупных поселений: 8 из них были оставлены к нач. XII в., но прибавились новые 37, а к сер. XIII в. еще 45. В X-XI вв. запустели 10 из городищ среднего размера (с укрепленной площадью 1-2,5 га), но к нач. XII в. были основаны 35 новых, в XII-XIII вв.- еще 59 городищ. |
| - Что стало отправной точкой для ваших исследований? - Работая над вопросом ментальности русского народа, я наткнулся на материалы, повествующие о борьбе с ветхозаветностью на Руси в XI-XIII вв. Считающееся первым, что, конечно, не так, сочинение русской литературы, написанное в 40-е годы XII века митрополитом Иларионом " Слово о Законе и Благодати " , указывает на очень высокий уровень дискуссии с тщательно отточенными аргументами. Это вряд ли могло бы произойти, если бы Русь была страной христианских неофитов. На самом деле в середине XII в. Руси навязывается новый взгляд, новый подход к сути веры, навязывается идея первенства Благодати, а не Закона (=Права). Слово митрополита Илариона по времени относится к возникновению на современной территории России княжеств с очень восточными названиями - Московское, Рязанское, Муромское, Владимирское. Можно говорить, что появление этого идеологического произведения совпадает с резким всплеском государственного строительства на Руси. Это позволило мне сделать вывод, что в середине XII в. на Русь приходит мощная миграционная волна, которая и формирует ту государственность, которую мы дальше знаем как русское государство. Соответственно, предшествующая многовековая история древнего Новгорода и Киевской Руси - это история нашего народа, но протекавшая в другом месте и в другое время. - Вы считаете, что в XII в. исторический центр нашей территории те, кто дал нам нынешнюю государственность и, видимо, дал имя новой стране? - Да, в середине XII в. на север Евразии приходят завоеватели, которые, в свою очередь, вынуждены отступить с Ближнего Востока. Конфессионально новая волна мигрантов отличалась тем, что они были евангелическими христианами, а не ветхозаветными православными. Следует обратить внимание, что появление этих княжеств совпадает с волнообразным появлением " норманнских " королевств в Европе и так называемым откатом крестоносцев с Ближнего Востока. Скорее всего, в обоих случаях мы имеем дело с откатом христианской цивилизации с Ближнего Востока под ударами мусульман, который обычно связывается с поражением Крестовых походов. Рюриковичи уходят из центрального Ирака и приносят на север Евразии, где они создали новую государственность, новую модификацию традиционной веры - византийское христианство. Идеей евангельской Благодати они стремились подменить укоренившуюся в сознании народа тысячелетнюю идею Закона. Отсюда обострение религиозной борьбы, которая продолжалась века и нашла проявление в расколе. Это только контур тех событий, которые позволяют понять ситуацию генезиса современной Руси. |
| В качестве примера 2-го типа рукописей, включающих помимо изображений апостолов - авторов Посланий сцены, иллюстрирующие тексты Деяний и Посланий, следует назвать Новый Завет (Baltim. W 524, X в.), Новый Завет (Codex Ebnerianus - Bodl. Auct. T. inf. I. 10, XII в.), Деяния и Послания апостолов (Paris. gr. 102, XII в.), Новый Завет (Рокфеллер Мак-Кормик - Чикаго. Унив. б-ка. Cod. 965 (Chicago 2400), кон. XII - нач. XIII в.). Обширные циклы миниатюр рукописей сходны со сценами монументальных росписей в Палатинской капелле в Палермо в Сицилии, 60-е гг. XII в., собора в Монреале, 1180-1194 гг., Сан-Марко в Венеции, нач. XIII в., ц. Христа Пантократора мон-ря Дечаны (Югославия, Косово и Метохия), 1338-1348 гг., ц. Богоматери мон-ря Матейче, близ Скопье (Македония), 1355-1360 гг. Лит.: Buberl P. , Gerstinger H. Die byzantinischen Handschriften der Wiener Nationalbibliothek: Die Handschriften des X. bis XVIII. Jh. Lpz., 1938. S. 31-34; Der Nersessian S. The Praxapostolos of the Walters Art Gallery//Gatherings in Honor of Dorothy E. Miner. Baltimore, 1974. P. 39-50; Лихачева В. Д. Искусство книги: Константинополь, XI в. М., 1976. С. 37-42; Eleen L. Acts Illustration in Italy and Byzantium//DOP. 1977. Vol. 31. P. 255-278; Hutter I. Oxford, Bodlean Library, I//Corpus der byzantinischen Miniaturenschriften. Stuttg., 1977. Bd. 1. Cat. 1, 39; Buchthal H. , Belting H. Patronage in 20th Century Constantinople: An Atelier of Late Byzantine Book Illumination and Calligraphy. Wash., 1978. P. 32-34, 117-119; Вздорнов Г. И. Искусство книги в Древней Руси: Рукописная книга Северо-Восточной Руси XII - нач. XV в. М., 1980; Buchthal H. A Greek New Testament Manuscript in the Escorial Library//Byzanz und der Westen: Stud. z. Kunst der europäischen Mittelalters. W., 1984. S. 85-98; Marava-Chatzinikolaou A. , Toufexi-Paschou Chr. Catalogue of the Illuminated Byzantine Manuscripts of the National Library of Greece. Athens, 1985; Weitzmann K. , Galavaris G. The Illuminated Greek Manuscripts. Princeton, 1990. Vol. 1. P. 110-116; Смирнова Э. С. Лицевые рукописи Великого Новгорода, XV в. М., 1994. С. 327-356, 392-415; Добрынина Э. Н. К вопросу о составе и иконографии иллюстративного цикла Деяний и Посланий апостолов 2-й пол. XIII в. (ГИМ. Муз. 3648)//ДРИ: Русь. Византия. Балканы, XIII в. СПб., 1997. С. 139-149. |
| Отсюда можно заключить, что большинство колонистов, приходивших сюда из глубины Польши, из Галиции и Литвы, были потомки той Руси, которая ушла с Днепра на запад в XII и XIII вв. и в продолжение двух-трёх столетий, живя среди литвы и поляков, сохранила свою народность. Эта Русь, возвращаясь теперь на свои старые пепелища, встретилась с бродившими здесь остатками старинных кочевников торков, берендеев, печенегов и др. Я не утверждаю решительно, что путём смешения возвращавшейся на свои древние днепровские жилища или остававшейся здесь Руси с этими восточными инородцами образовалось малорусское племя, потому что и сам не имею и в исторической литературе не нахожу достаточных оснований ни принимать, ни отвергать такое предположение; равно не могу сказать, достаточно ли выяснено, когда и под какими влияниями образовались диалектические особенности, отличающие малорусское наречие как от древнего киевского, так и от великорусского. Я говорю только, что в образовании малорусского племени как ветви русского народа принимало участие обнаружившееся или усилившееся с XV в. обратное движение к Днепру русского населения, отодвинувшегося оттуда на запад, к Карпатам и Висле, в XII - XIII вв. Другая струя колонизации из Приднепровья направлялась в противоположный угол Русской земли, на северо-восток, за реку Угру, в междуречье Оки и верхней Волги. Это движение слабо отмечено современными наблюдателями: оно шло тихо и постепенно в низших классах общества, потому и не скоро было замечено людьми, стоявшими на общественной вершине. Но сохранились следы, указывающие на это движение. ПРОЛОЖЕНИЕ ПРЯМОГО ПУТИ НА СЕВЕРО-ВОСТОК, В СУЗДАЛЬСКИЙ КРАЙ. 1. До половины XII в. не заметно прямого сообщения Киевской Руси с отдалённым Ростовско-Суздальским краем. Заселение этой северо-восточной окраины Руси славянами началось задолго до XII в., и русская колонизация его первоначально шла преимущественно с северо-запада, из Новгородской земли, к которой принадлежал этот край при первых русских князьях. Здесь ещё до XII в. |
| Существовали также определенные эпистолярные нормы, которые усваивались вместе с обучением грамоте. Ими регламентировались, в частности, адресные и этикетные формулы, используемые в письмах. Показательно, что по крайней мере часть таких формул (или их элементов) имеет книжное происхождение (например, добр створя – пожалуйста, покланяние – поклон). Можно говорить также ο стиле древнерусских писем: в большинстве случаев он очень лаконичен, причем этот лаконизм нередко оказывается чрезвычайно выразительным. Основное издание берестяных грамот – это продолжающаяся серия под общим названием «Новгородские грамоты на бересте» (ниже – НГБ). Изданы тома: Арциховский Α. Β. и Тихомиров М. Н. НГБ (из раскопок 1951 г.). М., 1953; Арциховский А. В. НГБ (из раскопок 1952 г.). М., 1954; Арциховский А. В. и Борковский В. И. НГБ (из раскопок 1953–1954 гг.). М., 1958; Они же. НГБ (из раскопок 1955 г.). М., 1958; Они же. НГБ (из раскопок 1956–1957 гг.). М., 1963; Арциховский А. В. НГБ (из раскопок 1958–1961 гг.). М., 1963; Арциховский А. В. и Янин В. Л. НГБ (из раскопок 1962–1976 гг.). М., 1978; Янин В. Л. и Зализняк А. А. НГБ (из раскопок 1977–1983 гг.). М., 1986. Β настоящем томе приводятся берестяные грамоты древнейшего периода (XI–XII вв.: 246–109, стр. 518–520, – XI и рубеж XI–XII вв.; 605 – 2, стр. 520–522 – первая половина XII в.; 723 – 10, стр. 522–528, – вторая половина XII и рубеж XII–XIII вв.). Β ряде случаев грамоты приводятся в исправленном (по сравнению с первоначальным изданием) чтении, основанном на дополнительном изучении оригиналов. 246. Грамота пришла в Новгород из какого-то города, не подчинявшегося Новгороду (иначе не могло быть речи ο конфискации имущества у знатного новгородца). Судя по тому, что в грамоте смешиваются ц и ч (хоцу, луцьшаго), это был город из «цокающей» зоны (которая охватывала, помимо новгородской земли, также смоленскую и полоцкую). Наиболее вероятны: Смоленск, Витебск. Полоцк. Автор письма Жировит, которому новгородец Стоян не возвращает долга, угрожает Стояну тем, что он добьется конфискации имущества у самого знатного из новгородских купцов, находящихся в городе. Β дальнейшем этот купец взышет в Новгороде со Стояна, но при этом, конечно, по меньшей мере купеческая репутация Стояна пострадает. Такого рода наказание за вину соотечественника (так наз. рубеж) нередко практиковалось в древней Руси (как и в других странах средневековой Европы). |
| Это пятинное деление Новгородской области появляется уже в актах московского времени, с конца XV в., но неизвестно по памятникам вольного Новгорода. По этим памятникам Новгородская область исстари делилась на округа, носившие одинаковые названия с пятинами; только они звались не пятинами, а землями, в XII в. - рядами: Вотьская земля, Обонежский и Бежецкий ряд или просто Шелонь, Дерева. Неясный след пятинного или соответственного ему деления лет за 50 до падения Новгорода находим в житии преп. Варлаама Важского, составленном в конце XVI в., где читаем: " Бысть тогда (около 1426 г.) Великий Новград по жребиям разделен, яже нарицаются пятины " . Вероятно, Москва, не любя ломать местную старину, удержала и в Новгороде готовое областное деление. Особенностью пятинного деления Новгородской области было то, что все пятины, кроме Бежецкой, начинались вплоть у самого Новгорода или, как Деревская, недалеко от него и в виде расширяющихся радиальных полос бежали во все стороны. Так, Деревяницкий погост Обонежской пятины находился в двух верстах от Новгорода, а погост Спасский той же пятины - в 700 верстах, на Выгоозере, около Белого моря. Только в Бежецкой пятине, по книгам XVI в., ближайший погост находился от Новгорода в 100 верстах. Это наводит на мысль, что округа, рано или поздно получившие название пятин, состояли из древнейших и ближайших к Новгороду владений и постепенно расширялись. ВОЛОСТИ. Владения, более отдаленные и позднее приобретенные, не вошли в пятинное деление и образовали ряд волостей, находившихся на особом положении. Так, города Волок-Ламский, Бежичи, Торжок, Ржев, Великие Луки со своими округами не принадлежали ни к какой пятине. В положении этих городов была та особенность, что они состояли в совместном владении у Новгорода - первые три с великими князьями владимирскими и потом московскими, а последние два с князьями смоленскими и потом литовскими, когда Смоленск был захвачен Литвой. За пятинами Обонежской и Бежецкой простиралась на северо-восток волость Заволочье, или Двинская земля. |
| Берестяная грамота Роспись крестьянских повинностей. Кон. XIV в. Берестяная грамота Роспись крестьянских повинностей. Кон. XIV в. Одна из усадеб упомянутого выше посадника Мирошки Несдинича в 1157-1207 гг. была предоставлена в распоряжение священников ц. св. Василия Парийского, построенной во владениях предков Мирошки. В 90-х гг. XII - нач. XIII в. на этой усадьбе находилась мастерская священника-иконописца Олисея Гречина, в ней были найдены более 20 Б. г., содержащих адресованные Олисею Гречину заказы на изготовление икон. Отдельные Б. г. могут рассматриваться как свидетельства ранней истории становления системы сельских приходов в Новгородской земле: грамоты 220, 640 (2-я пол. XII - сер. XIII в.) упоминают о духовенстве Череменецкого и Которского погостов в бассейне рек Луги и Плюссы, комплекс грамот XII-XIV вв. поддается интерпретации как переписка, связанная с деятельностью архиерейских чиновников ( Янин. Я послал тебе бересту... С. 369-383). Интересна грамота 689, являющаяся, вероятно, росписью расходов по поминовению Новгородского архиеп. свт. Василия Калики († 1352) в 40-й день после его кончины в соответствии с завещанием. Любопытная зарисовка монастырского быта содержится в грамоте 605 (2-я четв. XII в.). Б. г. являются также важнейшим источником по истории древнерус. языка. Они содержат важнейший материал по фонетике, морфологии и синтаксису, по древнерус. ономастике и топонимике, в грамотах обнаружен ряд древнерус. слов, в т. ч. древнейших (дохрист.) имен, не встречавшихся ранее. Будучи датированы способом дендрохронологии, Б. г. определяются с точностью до 15-25 лет (а в ряде случаев и до одного года), что позволяет рассматривать отраженные ими исторические и языковые процессы в их динамике. Вопреки традиц. представлениям о развитии древнерус. языка от единого к диалектам по Б. г. устанавливается существование противоположного процесса - максимальное число диалектных особенностей содержится в новгородских Б. г. раннего периода (XI-XII вв.). Выявленный при лингвистическом анализе Б. г. древненовгородский диалект существенно отличается от гипотетически восстанавливаемого «общерусского» языка и имеет ближайшие аналоги в языках зап. и юж. славян. Это обстоятельство в корне изменило существовавшее в науке представление о путях восточнослав. расселения, о происхождении Новгорода и образовании Древнерусского гос-ва. |
|
|
