| Этот свет Божественной любви когда-то воссиял из гроба воскресшего Христа-Жизнодавца. И с именем матери Константина, императрицы Елены, связано восстановление поруганных святынь в Иерусалиме и Вифлееме. В 326 году она. будучи уже в преклонном возрасте, отправилась в Иерусалим, к тому времени переименованный и посвященный языческим богам. Там был обретен Крест, на котором страдал и умер Христос Спаситель. Елена восстановила древние христианские храмы: Гроба Господня и Успения Девы Марин в Иерусалим, и Рождества Христова в Вифлееме. Честной и Животворящий Крест был перенесен в новую, основанную Константином столицу – маленький городок Византии на Босфоре, на стыке Европы и Азии. Так возник Константинополь. Впоследствии империя разделится на две части, и восточную ученые назовут Византией. Сами же византийцы называли себя ромеями – римлянами. Основой жизни Византии стало православие – правое славление Бога, которое невозможно без правильного знания о Нем. Из Византии православная вера пришла на Русскую землю – трудами уже других равноапостольных святых: сначала переводчиков на славянский язык Библии и богослужебных книг, братьев Кирилла и Мефодия, а затем князя Владимира и княгини Ольги. Из Византии пришла на Русь и Владимирская икона как знак преемственности православной традиции и культуры. Это одна из самых древних икон, она датируется рубежом XI-XII веков. Патриарх Константинополя Лука Хрисоверг даровал ее киевскому князю Юрию Долгорукому, а сын Юрия, Андрей Боголюбский, перенес икону во Владимир – город, по имени которого образ получил свое название. Основанная Константином империя не сохранилась до наших дней. На месте древних храмов византийской столицы выстроены мечети. О чем это говорит нам? Быть может, и о том, что царство Христа нельзя создать на земле, нельзя раз и навсегда построить христианскую цивилизацию, потому ч то слово Христа обращено к каждому человеку и каждый человек сам призывается стяжать мир Христов в своем сердце. И если это происходит – тогда меняется, преображается и мир вокруг нас. И до сих пор подвиг святых равноапостольных Константина и Елены, а также их последователей – Кирилла и Мефодия. Владимира и Ольги, Нины и Тамары, Николая Японского – дает нам возможность жить в мире, просвещенном светом Христова учения, и приходить к Богу. 46 После Владимира икона оказалась в Москве, в Успенским соборе Кремля, а сейчас она находится в храме святителя Николая в Толмачах, при Трегьяковской галерее. Читать далее Источник: Агни Парфене: [книга о Пресвятой Богородице и Приснодеве Марии]/протоиер. Михаил Браверман. - СПб.: Ладан, 2015. - 176 с.: ил. Поделиться ссылкой на выделенное |
| Еще одно страшное нападение Печенегов оправдало мудрует сего совета. В 997 году, услышав, что Князь Русский пошёл собирать дружину в пределы Новгородские, многочисленною ордою напали они вторично на приделы Киевские и стали под Белградом, так что никому нельзя было выйти из города и голод одолел осажденных. Жители, собравшись на вече, изморенные и безнадежные на помощь Князя, решились уже сдаться Печенегам, чтобы хотя не всем погибнуть от голода; но все они были спасены благоразумием одного старца, который не присутствовал на вече и узнав, что граждане хотят сдаться, послал сказать старшинам, чтобы подождали еще три дня; он велел ископать два кладезя, поставить в них одну кадь с сытою, а другую с тестом, и звать старшин Печенежских будто для переговоров. Когда же пришли в город, граждане, указав им на кладези, сказали: «напрасно себя губите; если десять лет еще простоите, ничего не можете нам сделать, ибо сама земля нас кормит». Поверили Печенеги и сняли осаду. Давно уже скончался первый Митрополит, святой Михаил, и место его заступил другой Святитель Греческий Леонтий, присланный от патриарха Николая Хрисоверха, в 991 году. Столь же ревностно содействовал он благочестивому Князю в христианском просвещении страны его, и рукоположил Епископов в созданные им города: Неофита в Ростов и Стефана во Владимир Волынский, в Белград же Никиту; озаботился Владимир и о просвещении Волжских Болгар, которые хотели некогда обольстить его своею верою и, одолев их оружием, послал к ним мудрого философа Греческого для проповеди слова Божия; крестились некоторые из их Князей, но другие остались во тьме. Крестился также один из Князей Печенежских, именем Кучук, водворившийся в Киеве: столь велика была ревность святого Владимира! Во дни его, при блаженном Леонтие, обретены были нетленными мощи святой Княгини Ольги, когда хотел он перенести их из церкви Святителя Николая, стоявшей на Аскольдовой могиле, в созданный им храм Богоматери, и с великим торжеством совершилось сие перенесение. Повествует черноризец Иаков, что в новой гробнице блаженной Княгини устроено было сверху оконце, сквозь которое можно было видеть нетление честного ее тела, если только кто с верою приходил к сему оконцу, которое не отворялось для неверующих. |
| В скором времени (приблизительно между 578 и 610 гг.) после издания «Свода церковных правил в 50 титулах» появилась так называемая «Синтагма в 14 титулах», или Συνταγμα κανονικον – Каноническая синтагма, претерпевшая в своей истории в разное время два изменения: преобразование в Номоканон и дополнение актами церковного и светского законодательства 52 . Преобразование было сделано приблизительно между 629 и 640 гг. 53 , и об авторе Номоканона в XIV титулах существует несколько мнений. В 883 г. Номоканон в XIV титулах был пересмотрен и дополнен автором второго из сохранившихся к нему предисловий, приписываемого известному патриарху Фотию. Каноническая часть была дополнена правилами Шестого и Седьмого Вселенских Соборов и трех Соборов, бывших при Фотии (первого и второго в храме святых апостолов – 861 г. и Собора в храме святой Софии – 879–880 гг.) Правила последних двух Вселенских Соборов были внесены в Номоканон в XIV титулах, как полагают, еще до Фотия 54 . Дополнения и изменения Номоканона были сделаны Фотием и в области извлечений из светских законов 55 . По своему значению и распространенности Номоканон Фотия превзошел даже «Номоканон в 50 титулах». К рассматриваемому периоду законодательства относятся древняя редакция так называемого Синопсиса, т. е. сокращенного изложения канонов, которая появилась, как думают, уже после издания канонической синтагмы в XIV титулах (вопрос об авторе Синопсиса остается открытым) 56 , и так называемые «покаянные номоканоны», или руководства при наложении епитимии: древнейший, приписываемый Константинопольскому патриарху Иоанну Постнику († 596) (дошел до нас в позднейших редакциях), и другие, вовсе не дошедшие до нас 57 ; к этому же периоду относятся «Правила» святого Никифора Исповедника касательно покаянной дисциплины. В третьем периоде церковного правообразования в Византии, с разделения Церквей 58 , Константинополь по-прежнему был центром церковной жизни всего Востока. Источниками канонического права в этот период были определения Константинопольского Патриаршего Синода, публиковавшиеся от имени Константинопольских патриархов – Николая Мистика (IX-X вв.), Феофилакта (Х в.), Сисиния (Х в.), Алексея Студита (XI в.), Михаила Керуллария (XI в.), Николая Грамматика, Луки Хрисоверга (XII в.), Германа II (XIII в.) и многих других 59 . В области церковно-гражданского законодательства за рассматриваемый период отметим новеллы, простагмы (повеления), хризовулы 37 императоров (с Х в. до половины XV в.), в их числе Исаака, Алексея, Иоанна, Мануила и других Комненов (XI – XII вв.) 60 . |
| 121 Zonaras (Epitome historiarum/Ed. Dindorfius. Lipsiae, 1871. T. IV. P. 201) говорит о нем: » ξιος εκρθη του θρνου του πατριαρχικο». 124 ζητετο ξιος του τοιοτου θρνου. – Georgius Acropolites (далее – Acropolites). Historia. Ed. Augustus Heisenberg. Lipsiae, 1903. P. 106 127 Cedrenus. Historiarum compendium. Bonnae, 1839. Т. II. P. 332; Leo Grammaticus. Chronographia. Bonnae, 1842. P. 562. 131 Theophanes Continuatus (далее – Continuatus). Chronographia. Bonnae, 1838. P. 410; Cedrenus. T. II. P. 307. 134 Continuatus. P. 421, 422; Cedrenus. T. II. P. 313–315; Leo Grammaticus. 322; Symeon Magister. Annales. Bonnae, 1838. P. 745. 135 Cedrenus. Т. И. Р. 434; Zonaras. Т. IV. Р. 110. – Искусственное объяснение этого междупатриаршества представляет Gfrorer. Byzantinische Geschichte. Graz, 1877. Т. II. S. 584–588, 590–592. Ср.: Schlumberger. L " epopee byzantine a la fin du dixieme siecle. Premiere partie. Jean Tzimisces//Les jeunes annees de Basile II. Paris, 1896. P. 448–454. – Следует, впрочем, заметить, что Яхъя Антиохийский относит указанное междупатриаршество к 992–996 гг., а назначение преемника Антонию, патриарха Николая Хрисоверга, приурочивает ко времени между 11 янв. 979 – 11 янв. 980 г. (Розен В. Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхъи Антиохийского. СПб., 1883. С. 267–270). 149 Θεδωρος Βλσαμων. Μελτη, γουν πκρισις, χριν των πατριαρχικν προνομων/ Ρλλης και Ποτλς. Τ. IV. Σ. 546 153 Vita s. Methodii, patriarchae. Ср.: PG. Т. С. Col. 1253 АВ. Ср.: Vita Ignatii, archiepiscopi. Ср.: auctore Niceta Davido Paphlagone. PG. T. CV. Col. 500 С 157 Ibid. P. 164; ΓεδενΜ. Πατριαρχικο πνακες. Κωνσταντινοπολις, 1884. Σ. 312–313 (отзыв об Антонии современного Хонского епископа). 159 Курц Э. Три Синодальные грамоты митрополита Ефесского Николая Месарита//Византийский Временник. Т. XII. СПб., 1905. С. 105. 160 Acropolites. Р. 32; Ephraemius. De patriarchis Constantinopolitanis. Bonnae, 1840. P. 10. 251–252. 162 Τ παρ των αρχαων πατρων ν συνδοις εν παρχαις δικς και καθολικς πραχθντα και οικονομηθντα τον πατριρχην δεδιαιτν και διακρνειν. См.: Εραηαgoge. P. 68. |
| На синайской поясной иконе святителя Николая (XI в.) перед нами предстает человек средних лет с напряженно-сосредоточенным выражением лица, взглядом, обращенным в сторону, тонкими губами, складками между надбровными дугами. Икона написана на золотом фоне; за головой святителя – светящийся золотой нимб. Благодаря сочетанию светло-коричневых тонов и белил лик святителя приобретает объемность, реалистичность и наполненность внутренним светом. Борода и волосы покрыты тонкими мазками белил. Одет святитель в коричневую фелонь и широкий белый омофор с крестами; в левой руке он держит Евангелие, правая указывает на Евангелие. На полях иконы в медальонах изображены Христос и святые – воины и целители. Первой третью XII века датируется икона Божией Матери, получившая на Руси название «Владимирской». Эта икона попала на Русь из Византии около 1131 года как подарок Юрию Долгорукому от Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга. В 1155 году икона была перевезена во Владимир, а в 1395-м в Москву. В настоящее время икона находится в храме Святителя Николая в Толмачах при Третьяковской галерее. Икона неоднократно поновлялась, и первоначальное изображение было покрыто несколькими слоями позднейших записей. В 1919 году поновления были сняты, и перед взором зрителя предстал образ редчайшей красоты и утонченности. Божия Матерь изображена на иконе облаченной в темно-коричневый мафорий с изящной золотой оторочкой. Взгляд больших миндалевидных глаз Богородицы направлен прямо на зрителя, выражение лица мягкое и печальное, брови чуть подняты у переносицы, линии носа и губ выполнены с изяществом и тонкостью. Младенец обнимает Мать левой рукой за шею, левой щекой Он прильнул к правой щеке Матери. Губы Младенца почти вплотную приближены к губам Матери, что придает композиции характер теплоты и интимности. По гармоничности пропорций, совершенству линий, выразительности образа Владимирская икона Божией Матери не имеет себе равных во всем византийском иконографическом искусстве. Совсем по-иному решен образ Богоматери с Младенцем на иконе первой половины XII века, известной под названием «Киккотисса» (от Киккского монастыря на Кипре), хранящейся в монастыре Святой Екатерины на Синае. Здесь Младенец представлен играющим на руках Матери: Его поза причудлива; левая нога высоко поднята, левая рука утонула в складках одежды Богородицы. В правой руке у Младенца свиток, взгляд Младенца обращен на зрителя. Голова и плечи Богородицы покрыты коричневым мафорием, тело облечено в темно-синий хитон, взгляд обращен в сторону. Левой рукой Богородица поддерживает Младенца, правой как бы отбирает у Младенца свиток; губами касается волос Младенца. Богородица сидит на золотом троне с красной подушкой. Отсутствие симметрии в позе Богородицы подчеркивает элемент игры, являющийся основным лейтмотивом образа. Фигуры Богородицы и Младенца заключены в пространство арочной формы. На полях иконы – изображения Спаса в силах, пророков и святых. |
| Несомненно, соборное начало применялось при избрании и остальных византийских патриархов нашей эпохи, – хотя в исторических источниках это не всегда отмечается, так как и вообще по вопросу о ходе патриарших выборов как летописцы и хронографы, так и византийские историки сообщают скудные сведения, ограничиваясь часто самыми общими и краткими выражениями, отмечают лишь одну из сторон продолжительного и сложного избирательного процесса, на которую писатель, по тем или иным основаниям, преимущественно и обратил свое внимание. Вот немногие из исторических свидетельств указанного рода. По смерти Николая Мистика , говорит один историк, «патриархом поставляется ( πατριρχης καθσταται) Стефан, митрополит Амасии, бывший евнухом». 248 Другой историк выражается также очень кратко: «Митрополит Амасии Стефан был переведен ( μετνεκτο) на престол Константинополя». 249 Третий пишет: «По смерти Николая Стефан из Амасии, добродетельный евнух, священный жрец ( θτης), занял предстоятельство нового Рима ( Τμηςναςεληφε την προεδραν). 250 Относительно преемника Стефана, патриарха Трифона, историки говорят несколько иначе. «В декабре месяце, в 14-й день, – пишут одни из них, – приводят ( γουσι) Трифона, монаха, подвизавшегося на Опсикии, засвидетельствованного в благочестии и святости, и хиротонисуют патриархом ( χειροτονουπατριρχην)». 251 Другие историки также отмечают акт хиротонии Трифона: «Был хиротонисан ( χειροτονθη) " 252 или «хиротонисуется ( χειροτονεται) монах Трифон». 253 Третий говорит: «Архиереем города Константина был объявлен ( δδεικτο) Трифон, благочестивый монах и старец». 254 Об избрании Полиевкта Кедрин говорит так: «Вместо Феофилакта патриархом хиротонисуется монах Полиевкт, уроженец и воспитанник Константинополя» и пр. 255 Другие историки указывают вообще на избрание Полиевкта, употребляя общие выражения – προχειρζεται, 256 προεχειρσθη, 257 ντικατστη. 258 В таком же роде ведется речь и о патриархах – Василии Скамандрине, 259 Антонии III Студите, 260 Николае Хрисоверге, 261 Сисинии, 262 Сергии II, 263 Евстафии, 264 Евстратии, 265 Николае Грамматике, 266 Иоанне IX, 267 Льве, 268 Косьме II, 269 Феодоте, 270 Иоанне X Каматире, 271 Михаиле IV Авториане, 272 Феодоре II Иринике, 273 Мануиле I, 274 Мефодии II 275 и мн. др. 276 |
| Джилл не указывает источник, однако, по всей вероятности, речь идет о полемическом сочинении «Libellus de fide Trinitatis» Николая Кротонского, включающем множество подложных цитат. Предположительно Хрисоверг имеет в виду цитату из послания прп. Максима Исповедника, интерполированную Николаем. У Николая: « Все концы земли, искренно приемлющие Господа, и кафолики всего мира, исповедающие истинную веру, взирают на Церковь римлян, как на солнце, и приемлют от нее свет кафолической и апостольской веры. Ибо как луна и звезды, расположенные напротив солнца, непосредственно от него и получают [свой] свет, так и от этой Церкви приемлется свет веры и истины. К ней безошибочно направляют свой путь народы, [ведомые] неложной верой… Ибо с самого начала от сошествия к нам воплощенного Бога Слова мы именуем Вселенской Церковь, соединенную и основанную, по слову Спасителя, на камне Петрова исповедания, в которой необходимо для спасения наших душ пребывать и которой необходимо повиноваться, храня ее веру и исповедание, ибо ей дано открывать путь желающим прийти ко Христу и закрывать его перед не желающими, как сказано: “Что свяжешь на земле…” и “Врата ада”, то есть уста еретиков, “не одолеют тебя” (ср. Мф . 16:18-19) » ( Nicolaus de Crotone . De fide Trinitatis, 2.104// Thomas Aquinas. Opera omnia. R., 1969. T. 40. Pars A. P. 144-148). Оригинальный текст письма выдержан, в целом, в том же духе, однако некоторых значимых для аргументации архиеп. Андрея выражений (в частности, относительно необходимости повиноваться Римской Церкви для спасения) не содержит: « Все пределы вселенной и повсюду на земле непорочно и православно исповедующие Господа, как на солнце вечного света, неуклонно взирают на святейшую Церковь римлян, на ее исповедание и веру, принимая из неё сверкающий блеск отеческих и святых догматов… Ибо и с самого начала от сошествия к нам воплощенного Бога Слова, все повсюду христианские церкви приняли и содержат ту величайшую между ними церковь Римскую как единую твердыню и основание, как навсегда неодолимую по обетованию Спасителя вратами адовыми, имеющую ключи православной в Него веры » ( Maximus Confessor. Ex epistula Romae scripta//PG. 91. Col. 137-140). |
| Владимирова устава думают устранить этот грубый анахронизм таким толкованием: первые иерархи, пришедшие к нам из Греции, могли быть названы принятыми от Фотия – в том смысле, что они были последователями, как бы учениками знаменитого патриарха, известного борца за независимость восточной церкви от папского престола и ревностного обличителя римских заблуждений. Но не говоря уже о том, что подобные иносказания были вовсе неуместны в официальном церковном акте, в самой греческой церкви во времена Владимира не было такой иерархической партии, которая бы носила название фотиевой. Указанный анахронизм объясняется очень просто. Нашим предкам, современникам Владимира, осталось неизвестным имя константинопольского патриарха (Николая Хрисоверга), от которого посланы были в новокрещенную Русь первые духовные иерархи. Но им было известно имя патриарха, при котором совершилось крещение Киевских князей Аскольда и Дира с их дружиною: это был знаменитый патриарх Фотий. Древние русские дееписатели смешали это первое, частичное крещение Руси со вторым, общим ее крещением; впервые это смешение встречается в новгородской летописи, в начале которой прямо сказано, что Владимир принял первого митрополита (Леона) от патриарха Фотия. Замечательно, что и старший список Владимирова устава с тем же самым анахронизмом есть также новгородский: он находится уже в известной нам софийской Кормчей, писанной около 1280 года при новгородском архиепископе Клименте. Но позднейшие переписчики Владимирова устава заметили нелепость его хронологических показаний и выкинули их из его текста: так произошли списки краткой редакции устава, в которых уже не упоминается о патриархе Фотии. Но и эти списки нельзя признавать, вслед за Неволиным, копиями с подлинной церковно-уставной грамоты св. Владимира. В них всё-таки осталась одна несообразность с исторической истиной, свойственная спискам первоначальной обширной редакции. Именно: о десятине, данной Владимиром киевской Богородицкой (Десятинной) церкви, сказано, будто она дана была по всем городам русской земли. Другими словами: и в списках краткой редакции осталась неисправ- |
| Но не говоря уже о том, что подобные иносказания были вовсе неуместны в официальном церковном акте, в самой греческой церкви во времена Владимира не было такой иерархической партии, которая бы носила название фотиевой. Указанный анахронизм объясняется очень просто. Нашим предкам, современникам Владимира, осталось неизвестным имя константинопольского патриарха (Николая Хрисоверга), от которого посланы были в новокрещенную Русь первые духовные иерархи. Но им было известно имя патриарха , при котором совершилось крещение Киевских князей Аскольда и Дира с их дружиной: это был знаменитый патриарх Фотий. Древние русские дееписатели смешали это первое, частичное крещение Руси со вторым, общим ее крещением; впервые это смешение встречается в новгородской летописи, в начале которой прямо сказано, что Владимир принял первого митрополита (Леона) от патриарха Фотия. Замечательно, что и старший список Владимирова устава с тем же самым анахронизмом есть также новгородский: он находится уже в известной нам софийской Кормчей, писанной около 1280 года при новгородском архиепископе Клименте. Но позднейшие переписчики Владимирова устава заметили нелепость его хронологических показаний и выкинули их из его текста: так произошли списки краткой редакции устава, в которых уже не упоминается о патриархе Фотии. Но и эти списки нельзя признавать, вслед за Неволиным, копиями с подлинной церковно-уставной грамоты св. Владимира. В них все-таки осталась одна несообразность с исторической истиной, свойственная спискам первоначальной обширной редакции. Именно: о десятине, данной Владимиром киевской Богородицкой (Десятинной) церкви, сказано, будто она дана была по всем городам русской земли. Другими словами: и в списках краткой редакции осталась неисправленной ошибка, состоящая в смешении общецерковной десятины с частной, которая дана была одной только киевской Десятинной церкви и состояла в десятой части движимого и недвижимого имущества самого князя-храмоздателя. Что церковные постановления Владимира не были облечены им в форму именной церковно-уставной грамоты, это доказывается и тем, что древняя русская письменность представляет нам те же самые постановления и в другой литературной форме -в форме анонимной исторической записи о том, что сделано в пользу церкви первыми христианскими русскими князьями вообще. |
| Объем сведений византийских актов XI–XШ вв. возрастает по сравнению с более ранним временем: с этого периода документы – императорские хрисовулы, простагмы («приказы»), патриаршие послания, синодальные постановления, описи и купчие грамоты – постепенно, особенно с XIII в., становятся важнейшим источником исторических исследований. Интереснейший материал дают акты, хранящиеся в афонских архивах – Русского монастыря, монастырей Ксенофонта, Пантократора, Хиландаря, Эсфигмена, Зографа, Филофея, Иверского и др. Акты до начала XIII в. представляют собой древней-ший пласт афонского архива. Особый интерес при изучении актового материала вызывают византийские документы, сохранившиеся лишь в переводах – древнерусских, латинских, древнеармянских и т. п., как и сочинения древнерусских политических и церковных деятелей, сохранившиеся только в греческой версии (Леона Преславского, Иоанна Русского), а также послания на Русь из Византии (императора Михаила VII Дуки, Константинопольских патриархов Николая Музалона, Луки Хрисоверга, Германа II). Целый пласт новых источников по истории русского присутствия в Византии представляют памятники эпиграфики, в частности новоизданные русские граффити в Константинополе. 59 Наконец, еще одну группу византийских источников, важных для истории Руси, представляют легенды печатей древнерусских князей и церковных иерархов на греческом языке, формулы актов, легенды монет, а также корпус не опубликованных пока или разрозненных по различным журналам маргинальных рукописных помет, колофонов. 60 Получаемые данные во многих случаях необходимо сопоставлять и с результатами изысканий нумизматов, археологов и топонимистов. Интерьер храма Св. Софии в Константинополе Богоматерь с Младенцем. Мозаика апсиды храма св. Софии в Константинополе IX в. Богоматерь между византийскими императорами Юстинианом I и Константином I. Мозаика над входом в Константинопольских собор св. Софии. X в. Христос между византийским императором Константином IX Мономахом и императрицей Зоей. |
|
|
